Культуризация мифа и неомифа. Опыт концептуализации, философизации, семантизации и сакрализации мифа «Тегерек» и неомифа «Круг Зла»

Ашимов И.А.

В научной монографии освещены проблемы культуризации мифа и неомифа путем их концептуализации, философизации, семантизации и сакрализации. Благодаря такому подходу они могут использовать семантический механизм для «вторжения образа в социальный мир человека»; придать действительности новое измерение через знак, символ, ритуал; на основе правдоподобия превратить «объективность» немыслимого в мысленно возможное; формировать иные убедительные реальности, чтобы люди начали строить по ним действия.

АНТРОПОЛФИЛОСОФИЯ: КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ И ФИЛОСОФИЗАЦИЯ МИФА И НЕОМИФА

Концептуализация мифа и неомифа.

Если концепт (лат. Concetus — понятие) — это формулировка, умственный образ, общая мысль, понятие, то концептуализация — это способ организации мысленной деятельности, позволяющий двигаться от первичных теоретических концептов ко все более абстрактным, развертывая структуру той или иной научной проблематики или теории, вписывая их в более широкие дисциплинарные контексты [Философский словарь, 1986].

Согласно личной теории, концептуализация, наряду с популяризацией и философизацией знаний, является основным компонентом, определяющим научно-познавательную стратегию индивида [«Закономерность формирования и развития современной научно-мировоззренческой культуры («Теория Ашимова»). — Диплом на открытие №67-S. — Москва, 2018].

При помощи непрерывного, последовательного, динамичного и трехфазного познавательного процесса («популяризация» → «концептуализация» → «философизация») осуществляется перенос моделей знания из менее развитого в более развитое, в конечном итоге, определяющий процесс «приращения» новых знаний. В указанном аспекте, концептуализация дает установку на «раскодирование», «распредмечивание» знаний, а «научно-мировоззренческая культуру» следует понимать, как результат «вращенности» новых знаний в определенный социо-культурный и социо-исторический контекст [И.А.Ашимов, 2018].

В нашем случае, понятие или концепт Зла, как идеализированный объект, нами рассматривается как дифференциальная семантическая единица, которая выступает в качестве обобщенных мыслительных прототипов различных теорий и суждений о Зле.

Подчеркиваем, что Рассел Б. (2001, 2007) является одним из наиболее последовательных исследователей концепта Абсолютного зла. В его серийных книгах, посвященных проблематике Зла («Князь тьмы», «Дьявол», «Сатана», «Мефистофель») говориться о том, что человечество издавна задавался вопросами: что такое зло и как оно возникло? Что подразумевается под злом? Каково понимание зла? В чем уникальность проблемы зла?

Зло — это то, что люди воспринимают как зло или еще что-то, то есть не просто смутно определенное понятие, вообще нечто, не имеющее внутреннюю согласованность? «Смысл зла — это тайна, которую Бог всегда скрывает от нашего разумения. Зло — радикальное зло — существует, и это накладывает на нас обязательство попытаться понять и трансформировать его» — говорил Рассел Б. (2001).

С ним солидарен и Сартр Ж.-П. (1905—1980), который считает, что истина зла в абсолютном смысле не может быть найдена: либо ее не существует вовсе, либо она существует лишь в Божьем разуме, будучи навсегда сокрытым от глаз смертных». В этом аспекте, автор полагает, что основу концепта о Зле составляет понятие о существовании космической силы, отличной от благого Бога, силы, которая желает и творит зло ради него самого и ненавидит добро [Сартр Ж.-П., 2000].

Сартр Ж.-П. (1905—1980) также считает, что та самая космическая сила (Зло) является Божьим творением. Он утверждал, что Зло в человеке происходит не из его природы, которая была сотворена доброй, а из его свободного выбора в пользу ненависти. Бог, таким образом, считает автор, принимает и инкорпорирует зло, трансформируя его в высшее благо.

Такого же мнения придерживается и Э.Ю.Соловьев (2005), который писал: «Бог творит космос ради возрастания нравственного добра, но нравственное добро влечет за собой свободу творить зло». «Зло — это только результат греха, возникающего из осуществления свободы воли. Если брать космос в целом, то в нем добро может преобладать над злом». Согласно автору, в жизни каждой личности возможен перевес добра над злом, а счастья — над страданием.

В романе «Проклятье Круга Зла» Алимов рассуждает о том, что как же бесконечно добрый Бог мог создать кого-то, способного совершат зло.

— «Говорят, что якобы одному из ангелов попросту снесло крышу, он настолько обнаглел, что перестал подчинятся Богу. В отместку Бог обозначил его причиной или даже сущностью зла». А может Богу показалось скучным сидеть и творить только Добро, а потому решил немного позабавиться кулачными боями. То есть Бог вдруг решил создать Зло и вывести его на ринг против Добра? Ничего подобного, человек — вот кто является источником зла!» — говорит он.

В Тибетской книге мертвых записано, что мудрость Бога заключается в том, что он дает человеку возможность признать существование в нем самом зла, но, однако, дает людям возможность познать, преодолеть и трансформировать его во что-то лучшее и более мощное [цит. — Э.Ю.Соловьева, 2005].

Из истории природы зла известно, что в древнейших религиях теодицея имплицитно содержалась в мифологии. В последствии, на основании анализа мифов, философами была сформулирована рациональная концепция морального закона, который был применим ко всем разумным существам. Именно, это позволило найти рациональное этическое определение зла, — считает С.С.Хоружий (2007).

В книге «Человек, космос, эволюция» (1992) сообщается о том, что египетская религия, предполагавшая существование совершенного Космоса, не нуждалась в теодицее, тогда как уже в древности у людей в Месопотамии, Ханаане, а также у древних греков и евреев имело место понимание существования зла, злых духов, способствующих ошибочному выбору человека, против его воли и воли Бога. В свое время и Рассел Б. (2001) писал:

— «Каждое из существующих в настоящее время объяснений зла — например, генетическая наследственность, социальное окружение, классовое неравенство, невежество, психическое заболевание — способно помочь в решении некоторых индивидуальных проблем и внести свой вклад в наше общее восприятие, но мы по-прежнему остаемся перед лицом того неумолимого факта, что джунгли пребывают внутри нас».

Н.В.Гайдабрус (1999) подчеркивал, что, так или иначе, зло является одним из универсальных категорий философии. Во все времена зло было и остается загадкой, как нарушение причинно-следственных рядов, выстраиваемых для объяснения мироздания. В ряде толковых и энциклопедических словарях зло определяется, как все дурное, плохое, вредное, греховное, как беда, напасть, несчастье, неприятность и пр.

По В. С. Соловьеву (1853—1900), «зло — в широком смысле этот термин относится ко всему, что получает от нас отрицательную оценку, или порицается нами с какой-нибудь стороны; в этом смысле и ложь, и безобразие подходят под понятие зла. В более тесном смысле зло обозначает страдания живых существ и нарушения ими нравственного порядка». Автор писал:

— «Зло является одной из универсальных категорий человеческой культуры, которая от века врождена нам и будет сопровождать нас до той поры, пока существует хотя бы одно существо, обладающее даром сознания».

В.В.Кравченко (2006) упоминает о существовании определения зла, как опыта гибели, разрушения, предчувствия смерти, наличия силы, оказывающей сопротивление не только нашим планам и чаяниям, но и самому нашему бытию. Батай Ж. (1994), В.А.Кутырев (2001) и др. упоминают о том, что зло — не просто человеческая оценка происходящего с ним или с окружающими. За ним стоит какая-то реальность, требующая нашего внимания, учета. Но что за реальность? Какова природа этой реальности? В чем смысл этой реальности?

Считаем нужным привести несколько оригинальных определений природы зла. Жиду А. (1869—1951) принадлежат такие слова: «Вы заметили, что Бог в мире всегда молчит? Говорит только Дьявол… Его шум заглушает голос Бога… Дьявол и Бог — одно, это то же самое, они работают вместе… Бог играет с нами, словно кошка с мышью… Да еще хочет нашей благодарности… Жестокость, вот первичный признак Бога. Дьявол увертлив, непристоен и бесполезен» [цит. — А.Д.Михайлов, 1962—1978].

Демитриу П. (1998) принадлежит слова: «Невозможно знать, существует ли Дьявол как независимая личность, но он необходим как символ абсолютного зла, которое бесконечно превосходит человеческое зло, обширно, как вселенная, громадно, как Бог». «Бог противоречив: один его лик — красота, радость и любовь; другой — ужасный Божий лик, допускающий зло, страх, страдание, тревогу, голод и жажду, физическую боль, невыносимое страдание» [цит. — В.В.Кравченко (2006]).

Дмитриу П. (1998) говорил: «И, хотя естественное зло ужасно, «нет во всем творении ничего превосходящего по жестокости человеческое зло». «Из всех живых существ только человек способен наслаждаться своей жестокостью. Желание причинить боль создает тайную общность палача и жертвы, их сопереживание — мучитель ставит себя на место своей жертвы и наслаждается страданием, которое разделяет» [цит. — Т.Ю.Сидорина, 1998]. Рассел Б. (1872—1970) пишет: «Современное неверие в абсолютное зло — это бегство от ответственности. Это не просто отказ персонифицировать зло… это отказ от понятия преступного намерения, от понятий виновности и греха».

Многие исследователи предупреждают о том, что современное общество склонно объяснять зло наследственностью и средой — но это самообман, так как извинять зло объяснениями его причин — это иллюзия, так же, как и проецировать собственное зло на фантомы и отрицать свою ответственность [Рассел Б., 2001].

Автор подчеркивает в своих исследованиях проблемы зла: «Мир лежит во зле, и нежелание это видеть искажает правду о мире и, следовательно, правду о Боге. Зла в мире гораздо больше, чем под силу причинить людям, и все попытки усовершенствовать мир без понимания трансцендентности зла обречены на неудачу. Дьявол хочет, чтобы мы поверили в бессмысленность жизни, чтобы мы грешили, даже не получая от этого радости, чтобы жили в тоске, равнодушные к чужим страданиям».

Находим нужным привести некоторые слова и из проповеди известного проповедника Паркера Т. (1810—1860): «Зло нетрудно овладеть нашим сознанием, потому что мы с готовностью распахиваем перед ним свой разум и волю. Сатана с легкостью справляется с нашим разумом, потому что он величайший логик. Он красноречив, он философ — и убеждает нас, что каждый из нас всего лишь случайное скопление атомов, у нас нет ни достоинства, ни свободы выбора, да и нужды что-то выбирать нет».

Другой проповедник — Никон Оптинский (1888—1931) говорил: «Зло извращает все идеалы: стремление к свободе сводит к анархии и вооруженному бунту; чувство долга — к бездумной покорности; гармонию — к застывшему и насильственному порядку; любовь — к похоти; равенство — к единообразию; смирение — к заурядности; благотворительность — к любопытству» [цит. — В.В.Кравченко, 2006].

Кольбе М. (1894—1941) пытался объяснить, что «Дьявол имеет три различные, но связанные между собой задачи: он восстает против Бога и мирового порядка; он искуситель и враг человечества; но он и сотрудничает с Богом, который не стал бы его терпеть, если бы тот не выполнял какую-то важную функцию во вселенной» [цит. — Т.Ю.Сидорина, 1998].

В книгах В.С.Соловьева (1988) находим следующие суждения: человеческое сознание склонно оценивать все, происходящее с ним, исходя из простейшей шкалы ценностей. Начиная с первобытных времен, мир удваивается, организуясь согласно системе простейших оппозиций: доброе/злое, небесное/земное, хорошее/плохое. Делом мудрости во все времена было примирение этих оппозиций, поиск того, что стоит над ними.

«Однако даже самая что ни на есть мудрая способность увидеть оправданность происходящего требует огромного мужества и немалого смирения, — так как все равно это происходит. Происходит то, что мы считаем несправедливым, неправильным, возмутительным. Нечто сопротивляется нашим замыслам и предположениям о принципиальной доброжелательности мироздания, в котором мы пребываем», — писал автор.

Расселу Б. (1872—1970) рассуждает так: «Наиболее четко неизбывность зла понимали древние люди, наименее же оно явно для нас, людей эпохи материального и душевного комфорта, предоставленного человеку «гуманистической» цивилизацией, когда изменились многие ценности этого мира. Зло — всегда загадка [Рассел Б., 2001]. «Когда оно свершается, то вызывает протест, затем — удивление и вечно остающийся без ответа вопрос: почему со мной? Зло представляется нарушением причинно-следственных рядов, выстраиваемых нами для объяснения мира и своего пребывания в нем», — таково суждение автора.

Следует вновь и вновь отметить тот факт, что Рассел Б. (1872—1970) является одним из самых последовательных и концептуальных исследователей проблемы Зла. Именно ему принадлежит целая серия монографий, посвященных исследованию концепта Зла, в которых подчеркивается, что зло неестественно, ибо оно нарушает то райское единство с мирозданием, которое тщетно надеемся обрести, и надежда на которое стоит за большинством наших житейских планов и расчетов.

На вопрос о том, в чем же заключается концепт Зла по автору, он отвечает так: зло трансцендентно, оно врывается извне в космос, выстраиваемый нашим сознанием. Даже если причиной зла являемся мы сами, суд совести оценивает и наказывает нас, виноватых, как чужака, которого следует изгнать из мира, где присутствует наше гармоничное с миром и собой «я». Именно поэтому издревле зло было так страшно и, в то же время, притягательно для человека. Оно указывало на что-то иное, на лежащее за пределами изведанного. Человек избегал зла, насколько это было в его силах, но не мог не задаваться вопросом: откуда оно? [Рассел Б., 2001].

В романе «Проклятье Круга Зла» устами Султанова говорится о том, что понять и осмыслить, скажем, мудрость, способен лишь тот, кто сам мудр. А что значить быть мудрым? Ясно то, что мудрость — это умение отличить важное от мелкого и ничтожного. Напротив, недалекий человек являет собой синоним мелочности, ничтожества. Но в таком случае, разве может мелочный человек быть добрым?

Роулендс М. (2005) высказывается следующим образом: многие исследователи отмечали то, что загадка «зависти богов», занимавшая древнего грека, может быть рассмотрена не только как поиск особой силы, особой персоны, — на каковую можно было бы свалить вину за эту зависть, — но как одно из проявлений несоразмерности человеческому образу мысли сил, создавших вселенную и правящих ею. Тем не менее, человеческое мышление, которому, — по крайней мере, согласно западным философским стандартам, — свойственно различение, разделение мыслимого, обнаруживает двойственность в самой божественной деятельности по созиданию мира.

Батай Ж. (1994) полагает, что именно отсюда в древних концепциях появляются такие странные, не имеющие персонификации, но, в то же время, не являющиеся некими механическими природами силы, как «адживы» джайнов или принцип «иного» неоплатоников. И то, и другое являются одним из необходимых условий создания мира, — однако на определенном плане существования они выступают как зло.

В вышеуказанном ракурсе, С.В.Роганов (2005), В.В.Кравченко (2006) и др., считают правильным ссылаться на античных неоплатоников, которые подчеркивали двойственность при описании материи: «Зло — материя (одна из ипостасей принципа „иного“), а точнее — низшая форма материи, являющаяся субстратом тел».

По мнению вышеприведенных авторов, причину зла неоплатоники помещают в душу, обладающую свободным выбором и возможностью либо склоняться к низшему, либо же восходить к высшему. В первом случае «зло заключается в том, что душа теряет себя, отождествляет свою природу с собственным носителем — телом. Именно поэтому материя и является злом — как объект неправильной установки души. Во втором же случае она равна себе и во время восхождения как бы сворачивает все планы творения, имея дело с совершенно другой инаковостью — инаковостью Творца тварному бытию».

В.В.Кравченко (2006) полагает, в сущности, и та, и другая трактовка зла не противоречат друг другу, являясь двумя сторонами описания самой сути инаковости: отделяющей нас от высшего начала, но, одновременно, и являющейся знаком присутствия чего-то внеположного нам. В такой инаковости неоплатоники видели «почти небытие», источник разрушения, конечности человеческого существования, опасность морального искуса — то есть возможные формы проявления зла.

По Расселу Б. (2001), «иное» было и необходимым моментом восхождения к единому, к абсолютному Иному, любое высказывание о котором является «истинной ложью». «Пожалуй, из всех древних философских школ именно неоплатоники в наивысшей степени выразили загадочность зла. Однако признание загадочности не означает принятия зла», — писал Рассел Б. (2001), — «даже признавая его неизбывность, мы не сможем отказать себе в естественном стремлении преодолеть эту разрушительную стихию.

Последователи этого философа говорили о том, что само размышление над природой зла, написание книги на тему восприятия зла в различных культурах — один из способов преодоления зла. Причем, естественно, имеющего психологический, а не онтологический итог.

— «Высказанное, названное, изображенное становится одним из фактов культуры, одним из предметов «домашнего обихода» человека, — писал Рассел Б. — «Иными словами, оно переходит в иную ипостась человеческого опыта, когда его носитель является представителем «родового существа» — рода человеческого. Последняя абстракция — изобретение европейской культуры и европейской философии — позволяет любое событие сделать моментом в истории «человеческого духа», и, в этом плане, оправдать его. И вновь мы возвращаемся к парадоксу: создание книги о зле — это своеобразное его оправдание, помещение в культурную ткань мироздания, так сказать, расширенная теодиция».

Обзор литературы, посвященное проблеме зла показывает, что традиционно зло разделяют на три категории: зло метафизическое, как отсутствие совершенства, всегда присущее нашему миру (по сути, это та часть природного зла, которая обусловлена конечностью мира и наличием естественных законов); зло естественное — страдание, как результат физического влияния «природных явлений» (боль, болезнь, ураган, пожар и пр.); зло моральное — намеренное (греховное) желание причинить кому-то страдание.

В романе «Проклятье Круга Зла» Султанов рассуждает о том, что на сегодня в человеческой популяции побеждают страх, алчность, корысть.

— «Мир заполнен продажностью, предательством, насилием. В мире царствует падение нравов, эгоизм, самолюбование. Процветает зацикленность на себе, глупость, саморазрушение. Может быть человек и есть само зло? А почему бы и нет, ведь он вечный возмутитель мира и покоя. Тогда становится ясным и то, что человеческую породу нужно улучшать», — утверждает он.

По мнению современных исследователей, в ряду которых Хабермас Ю. (2002), П.А.Гаджикурбанова (2003), Н.П.Козлова (2007) и др., зло на глобальном уровне выражается, прежде всего, в мировой ядерной войне, где победителей уже не будет, погибнут все живое на Земле. Но есть силы, толкающие человечество на эту гибель. Что это за сила? — задаются они. Вот их сводный ответ на этот вопрос: «Безусловно, это зло на космическом уровне. Если мы хотим избежать атомной войны, считают Медоуз Д. Х., Медоуз Д. Л., Рандерс И. (1999), В.А.Кутырев (2001), Фукуяма Ф. (2002), А. П. Никонов (2008) и др., нам следует противостоять абсолютному злу. Но чем?

В романе «Тегерек» и «Проклятье Круга Зла» красной линией проходит идея «улучшения» самого человека, его сознания.

— «Когда говорят „от добра добро не ищут“, то думают о том, что если у тебя все хорошо, то человек сидит на попе ровно и не стремиться поменять свою жизнь. А если пошел искать „добра“, это значит, что в жизни было не очень хорошо», — говорит Алимов.

Важным является то, что причина негативной тенденции кроется в том, что люди потеряли и не хотят восстанавливать духовное сознание. В этом аспекте, все же нужно попытаться улучшить человеческую сущность, о чем говорят Ашим-бава, Айсулуу-эне, Султанов, Каракулов и др.

В книге, ставшим бестселлером в первом десятилетии XXI в. «Апокалипсис смысла» (2007) приведены работы видных западных философов XX — XXI вв. Из высказываний Зиммеля Г., Чорона Э.-М., Тоффлера Э., Тоффлера Х. следует, что многие умы искали и ищут пути противостояния злу. Однако, когда неясна сама природа и смысл зла, то возникает трудности определения таких путей. Но что это за зло? На индивидуальном уровне абсолютное зло выражается в действиях невероятной жестокости. Ближе всего мы постигаем зло, соприкасаясь с ним в нас самих или в других людях. Всем нормальным людям, членам человеческого общества, свойственно непосредственное, интуитивное восприятие зла.

Исследователи проблемы выделяют, в частности Медоуз Д. Х., Медоуз Д. Л., Рандерс И. (1999), А. П. Никонов (2008) и др., две категории зла: во-первых, пассивное зло, страдание, ощущаемое живым существом (страх, ужас, агония, депрессия, отчаяния, которые могут сопровождаться физической болью, угрозой боли или воспоминанием о ней); во-вторых, активное зло, желание живого существа, отвечающего за свои действия, причинить страдание другому живому существу.

В романе «Проклятье Круга Зла» Султанов говорит, что у людей довольно часто случаются кризисы Смысла, когда все прежние ценности обесцениваются. Становится темно и пусто.

— «Может быть, именно ощущение пустоты и темноты для того или иного человека означает, что все дороги открыты, что „всё позволено“ и он под этим впечатлением выбирает путь, поступок, поведение? Может быть в этом генез нового зла?» — задается он.

Из литературной справки П.А.Гаджикурбановой (2003), Н.П.Козлова (2007), Лоренца К. (2004) и др. известно, что во многих культурах зло считается целенаправленной силой и воспринимается как нечто персонифицированное. Сторонники такого принципа рассмотрения природы зла считают, что зло никогда не является абстракцией и что его следует понимать с точки зрения индивидуальных страданий. «Обобщая и экстраполируя первоначальное восприятие индивидуального зла, человеческое мышление должен перейти из сферы опыта в область мысленного конструирования и концептуализации» — пишет Рассел Б. (2001), — «в этом случае на основании осознанных обобщений возникает иной уровень понимания зла — зло имеет метафизический характер. Только имея представление о лучшем мире, мы ощущаем фундаментальные недостатки мира этого». С этими высказываниями солидарны большинство прогрессивных ученых и граждан мира, в числе которых Т.И.Фролов (1987), Реймерс (1992), Р.С.Карпинская и соавт. (1995), Грейщ Ж. (1997), Лоренц К. (2004) и др.

По мнению авторов, действительно, злодейства не просто имеют общую природу, зло всегда присутствует в человеческом опыте. Метафизика зла коренится в понимании глобальной расколотости мира, в его радикальности. «Когда мы задаем вопрос: как же случилось, что мир оказался расколот, мы поднимаем проблему зла во всей ее полноте, — пишет Рассел Б. (2001). По мнению автора, абстракции, сами по себе в чем-то близкие злу, необходимы для того, чтобы оценить возможность раскрытия истины.

Из обзора А.М.Лобока (1997) следует, что в древнейших индуистских текстах зло часто представлено как нечто данное и не имеющее объяснения. У брахманов источником зла является изначальная двойственность Божества: «И боги, и демоны говорили правду; и те, и другие говорили ложь. Затем боги отказались от лжи, а демоны отказались от правды». Вообще, литературный обзор показывает, что иногда во всем мировом зле обвиняют злых духов, а иногда зло считается результатом человеческой ошибки или недоразумения, — отмечает О.С.Суворова (1994).

Логика рассуждения многих исследователей проблемы зла, в частности Т.И.Фролова (1987) Реймерса Г. (1992); Фукуяма Ф. (2002), Лоренца К. (2004) и др., таковы: Бог проявляется во всем. Бог есть все, и, в конечном счете, именно Он за все отвечает. Зло является неотъемлемой частью Божества и от Него исходит. Совпадение противоположностей в Боге, соединение в нем добра и зла — это необходимость. Все сущее, добро и зло в равной степени, произошло от Бога. Но поскольку люди считают Бога благим и не желают приписывать ему зло, они постулируют оппозицию противоположных сил внутри самого Божества. Эта оппозиция постепенно выводится во вне и раздваивается. На сцену выходит Дьявол, как символ зла.

Итак, очевидно, божественное начало считалось источником зла, но теперь оно раздвоено на начало добра и начало зла. В романе «Проклятье Круга Зла» Алимов утверждает о том, что нужно всегда помнить, что зло не умирает, а имеет отсрочку от самого Бога.

— «Придет время, когда он объявить людям о том, что обещанное человеку воскрешение из мертвых не будет, что переселение души не произойдет, что рая на небе нет и не было», — говорит он.

Отсюда напрашивается вывод о том, что во всем виноват сам человек или человек — это само зло.

Из истории религий известно, что в политеизме божественная природа проявляется во многих богах, но каждое индивидуальное божество также может иметь доброе и злое. Из аналитического обзора Т.И.Борко (2006) известно, что двойственность божества отчетливо выражена в индуизме. Брахму называют «создателем и губителем всех людей». Он творит «наказание и милость, добро и жестокость, он исполнен дхармы и адхармы, истины и лжи». Автор приводит такие сведения: богов Греции и Рима христиане считали демонами, олимпийские боги превратили титанов в злых духов, тевтонские боги подчинили себе великанов и пр.

В индоиранской религии, на ранней ступени ее развития, существовали два вида богов: асуры и дэвы. По иранской версии ахуры победили дэвов, и лидер их стал Высшим Божеством, Ахура Маздой — богом света, а иранские дэвы были причислены к злым духам и стали подданными Ахримана, правителя тьмы. Согласно индийской версии, дэвы победили асуров. С одной стороны, индийский вариант мифа приводит к противоположному результату, но, в сущности, в нем происходит то же самое: одна группа божеств побеждена другой и низведена до положения злых духов.

В романе «Проклятье Круга Зла» Алимов рассуждает о том, что все мировые беды и несчастье Бог спишет на джиннов и скажет:

— «Я — чист! В этом деле среди „улик“ вы даже моих „отпечатков пальцев“ не найдете».

Очевидно, важным является вывод о том, что не следует уповать даже Богу. Мольбу человека на небесах не услышит. Человек должен поверить лишь себе и своему разуму, продолжая жить своей земной жизнью на свой страх и риск.

В таких популярны изданиях, как «Философский энциклопедический словарь» (1983), «Мифологический словарь» (1991) приводятся такие сведения: живущие в Андах индейцы коги считают, что «добро существует только потому, что действует зло. Если бы зло исчезнет, то не станет и добра. Коги стремятся все сводить к Юлуке, трансцендентному состоянию согласия».

В западных религиях Бог и Дьявол стали почти абсолютными противоположностями, но представление о тесной связи между ними все же сохраняется в мифах многих народов: Бог и Дьявол сосуществуют и от начала времен действуют сообща; Бог и Дьявол являются братьями; Бог творит Дьявола, производя его из своей сущности. Борьба между полярными противоположностями может выражаться в двойственной природе традиционных божеств. Великие индийские боги, Кали, Шива и Дурга, проявляют как доброжелательность, так и злобу, они способны творить и разрушать.

В указанных выше книгах, а также в обзорах А.М.Лобока (1997), Г.Н.Шаповала (2002) и др., говорится о мифах, в которых родственные божества враждебны по отношению друг к другу. Так, индейцы виннебаго считают, что солнце породило двух близнецов: послушное Тело; непокорный Обрубок. У ирокезов есть легенда о том, что дочь земли вынашивала двух мальчиков-близнецов, которые ссорились в ее чреве. Один из них родился обычным способом, другой же появился на свет из подмышки, убив при этом свою мать. Младшего зовут Кремень, он постоянно стремится разрушить все, что создает его старший брат. Кремень создает скалы и горы, чтобы разрушить установленную его братом гармонию и простоту в общении между людьми. Такие двойники могут быть истолкованы как противоположные части божества, стремящиеся к единению и покою, или как единство противоположных космических принципов (инь / ян).

В книге «Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии» (1995) подчеркивается, что многие исследователи важным для понимания концепта Зла считают феномен персонификации Зла в виде совокупного понятия Дьявола (дракон, змий и пр.). Некоторые религии рассматривают этих существ, как независимых от благого Господа, другие, наоборот, как на Его творение. В любом случае, Дьявол — это не просто демон, мелкий и ограниченный дух, а разумная персонификация самой злой силы, стремящейся и побуждающей ко злу.

В книге акцентируется вопрос о том, что в мифологии, зло было определено весьма смутно, тогда как заслуга философии заключается в том, что она смогла выявить различия между естественным и нравственным злом, определив роль Дьявола в каждом из них, а также дав ответ на вопрос: в какой степени Дьявол был ответственен за зло в мире? Как случилось такое, когда дуализм радикально изменил теодицею, освободив благого Бога от ответственности за зло и перенеся ее на независимого и враждебного духа.

Известно, в позднем иудаизме и в раннем христианстве возникло некоторое напряжение между монизмом и дуализмом. Настаивая на монотеизме, они оставляли за Богом по крайней мере частичную ответственность за зло. Склоняясь к дуализму, они, как считает А. Чернышов (1992), переносили большую часть вины на Дьявола.

В романе «Проклятье Круга Зла» Султанов рассуждает о законе вселенной, называемой «законом баланса».

— «Если человек что-то получит, то он что-то теряет. Доброта — это обмен», — говорит он.

В этой связи, естественно, возникает вопрос: как можно трактовать концепцию некоторых философов о том, что злоба и жестокость, копившиеся с момента зарождения человеческой цивилизации постепенно приобретает черты Абсолюта? Концепт зла, как некий Абсолют утверждает, что злоба и жестокость материальны, как, впрочем, страдания и боль. В романе «Тегерек» устами старца Омурзак-бава говорится:

— «зло копилось, концентрировалось на земле тысячелетиями. Ведь ничто в этом мире не исчезает бесследно».

В этом аспекте, зло постепенно окрепло настолько, что начал посягать на незыблемость законов мироздания, став Абсолютом.

— «Потому, природа не стала мудрить, создавая уже материальных существ, олицетворяющих Абсолютное зло, страшной материально-духовной заразы в виде войн, катастроф, морального падения, насилия и пр.» — говорит другой персонаж романа «Проклятье Круга Зла» — профессор Каракулов.

Э.Ю.Соловьев (2005) пишет о том, что Дьявол, воля которого всецело охвачена ненавистью, желает расстроить космос, с целью растлить и извратить человеческий род. Таков стержень концепта, считает автор, советуя исследователям решающие выводы делать именно на этом основании. Концепт Дьявола всегда актуален, считал Рассел Б. (1872—1970), так как благие намерения реформировать человечество посредством образования или законодательства доныне терпят крах.

«Мы обладаем опытом прямого восприятия зла, преднамеренного вредительства и желания причинить боль. По-видимому, у многих людей есть и дополнительный опыт, в соответствии с которым это зло и руководство им, кроме всего прочего, представляет собой могущественную, сверхчеловеческую, или, по крайней мере, сверхсознательную личность. Это и есть Дьявол», — утверждает автор [Рассел Б., 2001].

Устойчивость представления о Дьяволе указывает на то, что оно продолжает вызывать резонанс в опыте многих людей. Но, что означает Дьявол сегодня? Рассел Б. (1872—1970) рассуждает так: «Мы обладаем ощущением, что глубина и интенсивность этого зла, хотя она и связана с испорченностью, которая присутствует в каждом из нас, превышает и выходит за рамки того, чего можно было бы ожидать внутри отдельного человека».

С. Рязанцев (1994) подчеркивает истинность стремления многих исследователей, которые в свое время акцентировали внимание человечества на такие моменты и парадокс: да, человечество имеет коллективный опыт понимания концепта зла. Однако, люди вряд ли смогут разрешить проблему Дьявола, так как демоническое существует в рамках человеческого разума, то есть коллективно, в умах многих людей. Бог творит мир, в котором существует зло. Тем не менее, Бог настаивает на том, чтобы люди отвергали бы Зло и боролись с ним.

В романе «Проклятье Круга Зла» Султанов рассуждает о том, что Добро и Зло, как, впрочем, Аллах и Иблис вечны и повторимы, в сущности, а потому будет крутится колесо Вечного Зла. А что нужно сделать для того, чтобы зло исчезло?

— «Лишь просвещенные люди по-настоящему знают свои возможности и возможности окружающего мира, чтобы сделать разумный и свободный выбор Добра, а не Зла, — утверждает Каракулов, призывая людей быть самим собой, быть ближе к просвещению и культуре, самому творить добрые дела и поступки, проявлять благие устремления».

Эту же мысль высказывает и Жумабай-бава в романе «Тегерек»:

— «Сородичам нужно жить чистыми помыслами и намерениями, быть готовым к познаниям, отличиться желанием и умением жить, созидать. Лишь тогда наш род сможет удалиться от зла и нечистой силы, от всего злого и темного».

Истории известно о том, что были сделаны ряд обобщений проблемы Зла, в том числе и концепта Дьявола: во-первых, Дьявол не является началом и не ограничивает власть Бога; во-вторых, Дьявол является тварью и Бог позволяет Дьяволу действовать; в-третьих, у Дьявола с позволения Бога в космосе есть некоторая цель, которую люди не в состоянии познать. Для человечества важно осознавать, что Дьявол является врагом Бога, а потому люди должны бороться со Злом изо всех сил. Итак, по мнению многих исследователей, важно то, что с Дьяволом нужно бороться, независимо от того, является ли он онтологической сущностью или персонификацией «демонического» в человечестве [Рассел Б., 2001].

Итак, автор капитальных трудов по концепту Зла считает важным следующие направления в судьбе Дьявола: во-первых, он умрет и тогда люди утратят непосредственный опыт не только встречи со злом, но и борьбы с ним; во-вторых, он будет совершенствоваться в рамках тех основных очертаний, которые он принял во времена Блаженного Августина.

Нужно отметить существование следующих основных возражений против веры в Дьявола: во-первых, в контексте общего неверия в религиозные догматы такая вера не прогрессивна и несовременна; во-вторых, такая вера не либеральна и не истинна, то есть все религиозные представления так или иначе обращаются к проблеме зла, но во многих из них фигуры Дьявола не согласуется с основными чертами религиозных традиции [Рассел Б., 2001].

Для формирования концепта Зла необходимо было прояснить еще один вопрос — вопрос о формате Зла. Нужно заметить, что Дьявол, подобно богам и ангелам, не был ограничен какой-либо одной формой. Он, по утверждению Рассела Б. (2001), был способен по своей воле изменять собственный облик, чтобы, обманывая людей, он мог являться им как красивый юноша или прекрасная девушка, или даже ангел света.

Последователи автора и его сторонники полагали, что, хотя начало тьмы в иконографии может быть передано черным цветом, Дьявол мог быть также бледным, благодаря его ассоциации со смертью и удаленной от солнца преисподней. Но это было скорее исключением, тогда как в подавляющем случае индивидуальная и коллективная эсхатология смерти и темной преисподней была ассоциирована с эсхатологией Космоса, с концом мира. Оказывается, что самая непосредственная связь зла с темнотой обнаруживается в маздаизме, где Ахриман определен как правитель отсутствия света.

Г.Н.Шаповал (2002), Е.В.Раздьяконова (2009) и др. пишут о том, что до появления иранского дуализма не было необходимости предполагать, что наступит некий конец мира, кульминация в истории Космоса. Но вселенская война между добрым и злым духом, завершающаяся победой одного из них и уничтожением другого, неизбежно предполагает некоторое кульминационное событие эсхатологического толка — окончательное падение и гибели Дьявола, то есть Зла.

Рассел Б. (2001) упоминает о том, что в иудее и христианстве акцент был сделан на двойное падение Зла — физическое и нравственное: во-первых, падение с небес в пропасти и пещеры; во-вторых, изгнание человеком их из себя. История борьбы с Дьяволом, то есть со Злом, как подчеркивает Хабермас Ю. (2002), свидетельствует о приоритетной роли науки в двойном падении Зла. Однако, как отмечает автор, наука теряет свою позицию и потенциал, так как становится секуляризованной. Автор считал, что, если наука скатывается к «дружбе» с религией, то это проявление определенной неразборчивости науки, как отражение некой ее «слабости».

В романе «Проклятье Круга Зла» Султанов рассуждает:

— «Добро заканчивается вместе с сомнением. Там, где человек перестает сомневаться, поступили ли вы верно? Можно ли было поступить лучше? — начинается зло. Потому что все самое ужасное зло в мире творилось с полной уверенностью в том, что творится безусловное добро».

В этом плане, нужно признать, что философы предлагают различные модели интерпретации добра и зла, вечного круга зла, человека — как зло. Однако, мало тех, кто подписывается на всю модель целиком и без оговорок. А результат таков, что во все века и повсеместно шли, идут и будут продолжаться процессы переоценки ценностей и переосмысление смыслов.

Если обратиться к истории вопроса секуляризации науки и религии, то следует отметить, что в конце XIX в. растущей секуляризации общества больше всего способствовали исследование тайны психики человека. В частности, Фрейд З. (1856—1939), основатель психоанализа, предпринял научное изучение подсознательного и считал, что религия — чисто психологический феномен, происхождение и природу которого можно не просто объяснить, но и снять объяснением [Фрейд З., 1992].

В романе «Проклятье Круга Зла» Алимов говорит о том, что Ч.Т.Айтматов всегда сетовал на то, что самое трудное для человека — это каждодневно оставаться человеком.

— «Оставаться человеком в разных обстоятельствах — это утопия. Нужно исходить из сущности самого человека, его природы, так как его мир намного сложнее, чем мы думаем» — говорит Алимов.

Другой персонаж романа рассуждает о теории академика К. Дж. Боконбаева, в котором говорится о том, что будущее генерируется настоящим.

— «Получается, что все, что происходит носит печать некоей Программы эволюции природы, направленной на получение максимально полезного результата — Человека. А можно ли считать его таковым?», — задается Каракулов.

Современная психология, по мнению Хоргана Дж. (2000), большей частью отвергает религию как иллюзию и ищет корни добра и зла не столько в «сознании», сколько в «подсознании». Анализ показывает, что сами психологи избегают термина «зло», считая его метафизическим термином, предпочитая говорить об «агрессии», для которой существует множество различных объяснений. Хайдеггер М. (2003) подчеркивает, что глубинная психология объясняет агрессию в терминах невротического вытеснения, социальная психология — в терминах группового поведения, тогда как этнографы объясняют ее пережитками внутривидовой конкурентной борьбы за ресурсы. Бихевиористы описывают ее в терминах обучения и приспособления.

Фрейд З. (1856—1939) в книгах «Тотем и табу» (1913), «О будущем одной иллюзии» (1927) изложил свою точку зрения о том, что религия — это разновидность невроза, а религиозная вера — это всего лишь невротический ответ на «сокрушающую власть природы», иллюзия, которой мы хотим заглушить смертный страх. «Религия, — писал Фрейд З., — есть совокупность догм, положений, касающихся фактов и условий внешней или внутренней реальности, которые сообщают человеку нечто, установленное не им самим, и требуют веры» [Фрейд З., 1992].

Джонс Э. (1879—1958) — автор психоаналитической теории, считал, что Фрейд З. никогда не верил в метафизическое зло, его интересовал Дьявол, как символ темных глубин подсознания, считая, что Дьявол — не что иное, как персонификация подавленных бессознательных стремлений [Джонс Э., 1997]. Автор придерживался мнения о том, что Дьявол — это символ подавленных инстинктов.

Современная психология и психиатрия доказывает, что Дьявол, ведьмы, страшные богини и другие персонификации зла всегда связаны с проблемой власти и подавления, что это сильная негативная психологическая проекция человека. Между тем, при нормальном развитии, человек постепенно понимает, что нечто может иметь и плохие и хорошие стороны, и сужает сферы абсолютного добра и абсолютного зла. В этом аспекте и Ю.В.Шишков (2004) полагает, что каждая личность или коллектив, вероятно, в какой-то степени сохраняет нужду в расщеплении и создании чисто позитивных и негативных проекций.

В романе «Проклятье Круга Зла» Алимов выражает свое согласие с Каракуловым в том, что, признавая человека полезным результатом обязательно упремся в существование некоего Творца.

— «Между тем, общеизвестно появление человека — это результат многомилионного эксперимента самой Природы, результат реализации механизма эстафетного принципа эволюции со всем набором ошибок, тупиков, реванша, стремлений к совершенству», — говорит он.

Вопрос в другом, считают исследователи. Человек — уникальное существо, обладающее способностью мыслить, обобщать, творить, действовать. Но в чем заключается его биологическая конечная цель? Она, к сожалению, до сих пор остается загадкой.

Юнг К. Г. (1875—1961) воспринимал религию более серьезно и позитивно. Центральное понятие авторской системы, которую он называл аналитической психологией, — индивидуализация, или интеграция. По автору, во-первых, психологическая цельность и психическое здоровье человека определяются тем, насколько он способен овладеть своим подсознательным, осознать его содержание и интегрировать его в сознание, а, во-вторых, вытеснение создает подсознательную силу, которая может вырваться наружу в неадекватном и деструктивном поведении. Причем, некоторые элементы подсознания принадлежат «коллективному бессознательному», переходящему границы отдельной личности и охватывающему все человечество [Юнг К. Г., 1991].

Доказано, что физическая структура мозга, результат генетической эволюции, одинакова у всех Homo Sapiens и порождает сходства в основных конструкциях бессознательной мысли. В романе «Проклятье Круга Зла» говорится о том, что, вопрос состоятельности человека в мире — это вечный, пока до конца неосмысленный, соглашаются ученые разных специальностей, начиная от биологов, заканчивая философами.

— «Ясно одно, смысл Человека в самом Человеке со всем набором физических и духовный противоречий, поиска самого себя, своей сущности и миссии, своего прошлого и будущего», — говорит Султанов.

— «Человек, прежде всего, целостный. В любом человеке сочетаются много противоречий, в том числе Добро и Зло, которые и уживаются для того, чтобы человек был бы целостным человеком», — утверждает Каракулов.

В этом аспекте, архетипы, в свою очередь, порождают структурно схожие мифы или образы. Следовательно, для достижения психологической целостности, как считают большинство психологов и психоаналитиков, каждый человек должен быть в ладу, как с самим собой, так и с коллективным бессознательным. Интересно то, что при таком подходе Дьявол значим, потому что понимается не только как выражение индивидуального вытеснения, но и как отражение коллективного бессознательного.

В романе «Проклятье Круга Зла» биологи, психологи, философы, социологи, антропологи, этнографы, историки, писатели утверждают, что Человек является единственно полезным результатом эволюции лишь в пределах определенных констант. Отсюда, важен вывод о том, что, возможно, при других константах, Человек, допустим, не может характеризоваться полезным результатом эволюции. А что касается того, что представляет собой человеческое общество, то, что оно состоит из эгоистических людей, думающих и действующих совершенно субъективно, человечество представляет собой какое-то гигантское многоголовое чудовище.

— «Люди мыслят и действуют совершенно по-разному, им всё равно как вы мыслите, у них нет способности к чтению мыслей, чтобы прознать логику, мотивы, законы», — говорит Султанов.

Как и Фрейд З., Юнг К. Г. серьезно относится к одержимости, которая была для него не духовным, а скорее психологическим явлением, невропатическим или психопатическим состоянием, когда теневые элементы замещают «эго» и управляют личностью. Авторы связывали с Дьяволом определенные архетипы: Мудрый старец, пришедший к мудрости через страдание; Трикстер, или Гермес, божественный посланец богов, рассказывающий нам об иррациональном подсознании; Анима или Анимус — выражение вытесненных женских черт в мужчине, или соответственно мужских в женщине; Змей, или Уроборос, выражение единства и цельности, начало и конец, единство противоположностей; Тень.

Юнг К. Г. (1875—1961) пишет: «Готовность современной науки забыть о Дьяволе — признак ее ограниченности, ее нежелания смотреть в лицо реальному злу». Примечательны его слова: «Прятаться от действительности особенно нелепо со стороны церкви, потому что она усваивает позитивистское мышление и уже не способна понять ни человека, ни вселенную, не знает, как реагировать на человеческую жестокость или на ужасающие проявления божественной воли в природных бедствиях» [Юнг К. Г., 1991].

Нужно отметить, что юнгианской моделью и космоса, и человеческой души было «единство противоположностей» — концепция, идущая от средневековых мистиков, в особенности от Николая Кузанского. Юнг К. Г. считал: «Когда мы говорим, что Бог добр или что Бог всемогущ, мы пользуемся человеческими категориями, которые не могут ограничивать Бога и так же далеки от его реальности, как земля от неба. Добро и зло — категории человеческие, они отражают определенные реальности бытия; но ни одна человеческая категория, в том числе и добро со злом, не могут ограничивать Бога» [Юнг К. Г., 1994]. «Бог должен быть понят как единство противоположностей; он велик и мал, стар и молод, суров и милосерден».

— «Зло и Дьявол реальны, так как они часть творения, часть Божьей сущности. Восстав против доброго Бога, Люцифер исполнил божественный замысел, его вызов Богу порождает более глубокую и высокую мудрость», — писал Н. Кузанский (1979). Существенным являются мысли Юнга К. Г.: «Дьявол — это невероятно мощная энергия во вселенной, и если ее игнорировать и отрицать, она взорвется с разрушительной силой, пропорциональной степени вытеснения; если же ее признать и усвоить, можно направить эту энергию к величайшему добру».

Интерес вызывает логика автора о том, что вытеснение ведет к душевному заболеванию на уровне личности и к разрушению на коллективном уровне, тогда как признание и интеграция ведут к индивидуации, здоровью и созиданию.

В романе «Проклятье Круга Зла» Каракулов, отвечая на вопрос о том, какова заветная цель человечества, говорит о том, что самой основной целью является, не что иное, как превратить творческое общество людей в некую эпидемическую популяцию.

— «Пока не будет должного научно-мировоззренческого уровня, такая пандемия знаний не случится» — считает он.

Конец ознакомительного фрагмента.