Леденяще холоден

А.Р.С. Хоркка, 2022

16-летний Армас научился избегать людей и охотится с луком на холодных просторах Лапландии. Когда-то давно у мальчика забрали все чувства. Наава, бывшая воспитательница сиротского приюта, сделала из Армаса настоящего бойца, которому не страшно сразиться с преследующими их демонами. Готов ли Армас к встрече с врагом и сможет ли он вернуть чувства обратно?

Глава 2

Любовь и ненависть

Внутри приют выглядел довольно ухоженно. Столовая, стены которой вторили эхом, и сияющие чистотой узкие лестницы. Но, несмотря на это, создавалось впечатление, что здание приюта было когда-то разрушено. И не один раз, а несколько. Штат приюта включал в себя и женщин, и мужчин, и все они были такими же серыми и унылыми, как и само здание.

Наверху располагались две большие комнаты, полные металлических кроватей, зал для мальчиков и зал для девочек. Проходя по коридору, я рассматривал фотографии детей на стенах. Наверное, эти сироты тоже когда-то здесь жили. Я вошёл в спальню мальчиков и стал наблюдать со стороны, как входили и выходили остальные обитатели этой спальни. Они перемещались в спешке, потому что скоро должны были погасить на ночь свет. Оставалось три минуты, после чего какое-либо передвижение по зданию было запрещено.

Кто-то резко постучал меня по спине.

— Привет, я Керо, — с улыбкой сказал мальчик с чёрными как смоль волосами.

— Армас, — ответил я. — Ты давно… здесь?

— Не очень. Но уже почти привык, — сказал он и вытащил из мешочка кусок мыла. — Наши кровати стоят рядом, — добавил Керо и убежал.

Я огляделся. В комнате не было ни уюта, ни красоты, к которым я так привык. Я как чужой в этом странном месте. В конце ряда кроватей стояла уродливая койка с моим именем на изголовье. Я сел на жёсткий матрас и поставил рюкзак на место подушки, потому что до сих пор не знал, куда деть мои вещи. В изножье кровати лежала стопка белой одежды. Мой сиротский наряд. Я лёг на матрас и уставился в потолок.

Свет погасили, и на спальню опустилась непроглядная тьма. Я закрыл глаза. Услышал, как кто-то из детей всхлипывает. От этого мне тоже стало грустно, к горлу подступил ком, но у меня уже не было сил плакать. Я попытался заснуть.

Внезапно мне показалось, что я падаю. Меня парализовало от страха. Это видение овладело мной, и я застрял в нём, как рыба в сетях. Силы меня покинули, и я не мог позвать на помощь. Во сне я с такой силой врезался в землю, что наяву с грохотом свалился с кровати на пол.

Я медленно поднял голову. Какое-то мгновение всё мне казалось нереальным. Я не знал, как долго длился мой сон, но остальные дети ещё мирно посапывали. Керо тоже спал глубоким сном. Хорошо, что никто не проснулся. Мне было бы стыдно. Я быстро забрался обратно на кровать и укутался в одеяло. Из открытого окна дул ветер, и доносился шум дождя.

Я уже почти снова заснул, как вдруг почувствовал, что по моему животу что-то скользит. Ужас сотрясал мое тело, и я не смел пошевелиться. Я осторожно попробовал дотронуться до этого «чего-то» рукой и почувствовал чужую руку. С молниеносной скоростью я вытащил свою руку из-под одеяла. Должно быть, это сон или призрак! Может быть, это призрак умершей сиротки?

Я ощутил тепло чужой руки. Значит, это рука живого человека. У призраков не может быть тёплых рук. Страх почти взял надо мной верх, и я чуть было не закричал, но в следующее мгновение схватил эту чужую руку и быстро обернулся.

Я распахнул глаза. Сейта! Это она подкралась к моей кровати.

— Тсс! — девушка поднесла палец к губам. — Никто не должен знать, что я здесь.

Её лицо призрачно светилось в тусклом свете.

— Я что, сплю? — прошептал я дрожащим голосом.

— Не знаю. Посмотри на меня, — тихо попросила Сейта. — Ты меня видишь? — В темноте ночи её глаза казались абсолютно чёрными.

— Вижу, — со вздохом сказал я.

— Ты видишь мои пальцы? — спросила Сейта и пошевелила пальцами на полу.

Я посмотрел на её красивые пальцы и ответил:

— Вижу.

— Наверное, я не стала бы просить тебя смотреть на мои пальцы во сне? — улыбнулась Сейта.

— Нет, наверное, — нервно пробормотал я. — Что ты здесь делаешь?

— Я пришла навестить тебя, болван, — прошептала Сейта.

— С какой стати? — удивлённо спросил я, хотя и был доволен её неожиданным визитом.

Она была очень красива с распущенными и немного взлохмаченными волосами. Я почувствовал, как мои щёки налились красным цветом. Я хотел поцеловать её.

— Я хочу быть твоим другом, — прошептала мне на ухо Сейта. — Хочу показать тебе кое-что. Пойдём!

И она на цыпочках вышла в коридор.

Я встал и проследовал за Сейтой. Мною овладело странное волнение. Спальня девочек была следующей по коридору. Прямо возле дверей спальни мне захотелось откашляться, в горле защекотало, но я не осмелился издать ни звука.

Сейта отвела меня в кладовую и остановилась у входа на чердак. Вход представлял собой отверстие в крыше, через которое можно спустить хлипкую лестницу. Сейта проворно забралась наверх, и я поднялся за ней следом в чердачный сумрак.

Холод ночи пробирался сквозь чердачные стены. Сейта зажгла огарок свечи и осветила им темноту чердака. Частички пыли кружились в отблесках огня. На чердаке было полно разных старых вещей: покрытые паутинами коробки, сани, лыжи, разные инструменты и ещё много всего. Я решил, что изучу всё позднее.

— Сюда никто никогда не заходит, — гордо сказала Сейта и посветила свечой во все стороны. — Это моё тайное убежище. Ну и ещё Тютти. На самом деле Тютти его и нашла, но её сейчас нет, — сказала Сейта, вытаскивая рюкзак и показывая его содержимое. Консервные банки, нож, какие-то тросы, спички

— Всё, что может понадобиться для побега, — со знанием дела добавила она.

— Не хватает только того, кто умел бы читать карты, — заметил я.

— Да, — вздохнула Сейта и серьёзно на меня посмотрела. — Есть только три способа выжить здесь. Смирись, сбеги или убей себя. Что ты выберешь?

— Я пойду с тобой, — не задумываясь ответил я. Я был абсолютно уверен в своём ответе.

— Вот и славно, — обрадовалась Сейта и взмахнула подолом пижамы. — Мы сбежим, как только настанет первый зимний буран. Он заметёт наши следы.

— Это то, что ты возьмёшь в дорогу почитать? — спросил я и поднял книгу, лежащую рядом с её рюкзаком.

— Это? Эта книга о Диком Западе и индейцах, — рассмеялась Сейта и выхватила книгу у меня из рук. — В ней столько информации о навыках для побега, сколько не найдёшь во всех книгах приютской библиотеки. Из неё я узнала, например, как засушить травы для побега.

Она пролистала страницы книги, на которых были изображены различные растения. Затем уселась на пол и натянула подол сорочки до пяток. Я пристроился рядом с ней.

— В книге есть древняя легенда племени чероки. Хочешь послушать? — спросила Сейта.

Я поднял глаза на девочку и наморщил лоб.

— Эта легенда о привидениях? — осторожно спросил я.

Я боялся, что Сейта хочет запугать меня до смерти, и у меня встанут волосы дыбом от этой истории. Я ненавижу страшилки, особенно теперь. Сейта рассмеялась, встряхнула головой и поставила свечу на пол.

— Легенда абсолютно безобидна.

— Ну тогда рассказывай, — ответил я.

— В этой истории индейская старуха рассказывает своей внучке о двух волках, которые борются внутри каждого человека. Один волк — волк ненависти, а второй — волк любви. Разве не занимательная мысль? — спросила Сейта.

— Ну да, — согласился я и посмотрел на Сейту в свете свечи.

Она продолжила:

— Индейская девочка обдумала слова бабушки о двух борющихся волках и однажды спросила у неё: «Кто из волков победит?» Угадай, что ответила старуха? — воодушевлённо спросила Сейта.

Я отрицательно покачал головой.

— Тот, которого ты кормишь, — вздохнула Сейта и выжидательно посмотрела на меня.

— Красивая легенда, — согласился я. — Она о том… каково это, быть здесь. Оставаться здесь человеком. Ну или я не знаю.

Я представил себя воином племени чероки, скачущим на отважном коне в прериях.

— Я не верю, что это правда, — быстро ответила Сейта, встала и расправила пижаму. — Индейцы племени чероки наверняка знали, что волки не могут быть плохими или хорошими. Они просто волки. Они охотятся в стаях, разрывают добычу на кусочки и съедают даже кости.

— Откуда ты так много знаешь о волках? — с удивлением спросил я.

— У меня есть свой волк, — гордо ответила Сейта. — Ты увидишь его завтра.