Материнский инстинкт

Барбара Абель, 2012

Кинопремия Magritte Awards в 8 номинациях за франко-бельгийскую экранизацию этого романа. Ожидается голливудский римейк с Энн Хэтэуэй и Джессикой Честейн. Что отделяет дружбу от ненависти? Иногда лишь садовая изгородь… Тихий пригород, прекрасный таунхаус с великолепными садами. Здесь живут бок о бок две супружеские пары с маленькими сыновьями-одногодками. Крепко дружат и души не чают друг в друге. Пока трагедия не уничтожает гармонию. Погиб малыш Максим. Обезумевшая от горя Тифэн уверена, что в смерти сына виновата ее подруга-соседка, Летиция. Та тоже не может прийти в себя от шока, но считает виновной в случившемся саму мать. Отношения между соседями быстро портятся. И чем дальше заходит их мучительное противостояние, тем больше у Летиции оснований опасаться мести потерявшей сына женщины. Кажется, Тифэн пойдет на все, чтобы бывшая подруга испытала то же бездонное страдание, что и она. А вдруг сумасшедшая соседка захочет сотворить что-то страшное с ее мальчиком, Мило?.. И если раньше ничто не могло разделить соседей, то теперь ничто не может защитить их друг от друга. Единственные друзья, ежедневно навещающие дома каждой пары – это вина, подозрение, паранойя и ненависть… «Жуткая атмосфера, постоянное напряжение, нарастающий саспенс». – L’Echo

Глава 10

Давид не стал рассказывать Сильвэну, что, сам того не ведая, привез ему гостя. Ну, по крайней мере, сразу не стал. Не то чтобы хотел рассказать потом, как анекдот, не то чтобы забыл… Просто случай не представился в этот день с ним поговорить, вот и все. Впрочем, он увидится с Сильвэном только в будущую пятницу в час аперитива.

Но на следующий день, читая газету, он почувствовал что-то нехорошее, какую-то тревогу.

* * *

Когда он стоял напротив вокзала, поджидая случайных пассажиров, Давид просматривал спортивные страницы, и его внимание привлекло одно фото. Он вгляделся в лицо человека на фотографии и с удивлением узнал пассажира, которого подвозил в прошлый вторник и высадил напротив двери друзей. Но его смутила не сама фотография, а подпись под ней. Парижский врач общей практики Стефан Лежандр, страдавший раком поджелудочной железы четвертой степени и уже приговоренный, в среду утром обнаружен мертвым у себя в консультационном кабинете. В руке у него был зажат шприц с цианидом. Версия преступления была сразу отметена, поскольку на месте происшествия не обнаружили никаких следов взлома или насилия и в доме ничего не пропало. Полиция не нашла ни одного подозрительного отпечатка пальца. И следователи отдали предпочтение версии самоубийства, вызванного давней и неизлечимой болезнью.

По всей видимости, человек сам сделал такой выбор, чтобы избежать той долгой и мучительной агонии, которая его ожидала.

В статье приводилось свидетельство секретарши. Она не знала о болезни патрона, но в последнее время замечала, что тот чем-то угнетен и подавлен. Контактируя с ним только по профессиональным делам, бедная женщина даже на миг представить себе не могла, что он до такой степени сражен болезнью и решил положить конец своей жизни. Как она себя упрекала!

Стефан Лежандр, парижский врач общей практики.

В памяти Давида всплыл откровенный рассказ Сильвэна об обстоятельствах, при которых он познакомился с Тифэн. Лучший друг, считавший себя настолько выше других, что отказался взять на себя ответственность за собственные ошибки. Это он. Он придумал историю с выкидышем. Это он сделал так, что Тифэн обвинили в том, чего она не совершала. Тут никаких сомнений.

Давид задумчиво отложил газету, а внутри у него звучали слова, которые тогда произнес Сильвэн:

«Судьба каждого из нас в руках другого. Он может разрушить мою жизнь, я могу уничтожить его жизнь. Теперь мы стали роком друг для друга».

Порывшись в памяти, Давид попытался вспомнить все подробности поведения своего позавчерашнего пассажира, призвав на помощь всю свою наблюдательность… Тот человек действительно показался ему встревоженным, мрачным и замкнутым, а то, что он поначалу принял за сильную усталость, оказалось признаками тяжелого недуга…

— Проспект Виктора Гюго, пожалуйста, — сказала молодая женщина, усаживаясь на заднее сиденье.

Хлопнувшая дверца отвлекла Давида от всех мыслей. Он вежливо кивнул, включил счетчик и тронулся с места.

* * *

На следующий день, как и всегда по пятницам, четверо друзей встретились за аперитивом. Эту еженедельную встречу уже никто никому не назначал, она сама собой разумелась, и друзья так и окрестили ее: «пятничный аперитив». В конце недели можно было расслабиться. Мило и Максим получали право смотреть телевизор дольше, чем обычно, и это великодушное разрешение родители давали, чтобы мальчишки не путались под ногами и не мешали. Это всех устраивало, и каждый наслаждался заслуженным отдыхом.

С того момента, как Давид прочел статью в газете, прошли сутки, и острота удивления смягчилась. Сначала он решил не вмешиваться в дела, которые его не касаются, но любопытство оказалось сильнее его. Улучив момент, когда Тифэн и Летиция болтали на кухне, он отвел друга в сторонку.

— Я обещал тебе больше не касаться этой темы, — сразу тихо начал он, — но в прошлый вторник твой приятель-врач сел ко мне в такси, и я довез его к твоему дому.

— Ты о чем? — спросил Сильвэн, удивленно глядя на Давида.

Похоже было, что он ничего не понял из того, что ему сказал друг. Не заставляя себя просить, Давид пояснил:

— Стефан Лежандр, твой старый приятель, тот самый…

Услышав это имя, Сильвэн побледнел. Он в панике быстро замахал руками, заставляя друга замолчать, и покосился в сторону кухни.

— Все в порядке, она ничего не слышит, — шепнул Давид.

Удостоверившись, что действительно все в порядке, Сильвэн сосредоточил все свое внимание на друге.

— Что Стефан Лежандр? — нервно переспросил он.

— Это я подвез его во вторник к твоему дому.

— Черт побери, Давид! — нервничал Сильвэн. — И что ты хочешь этим сказать?

— Да ничего особенного! Просто… не могу делать вид, что ничего не знаю! Во вторник ко мне в такси сел пассажир, назвал твой адрес, и я его довез до твоего дома. А в среду утром его нашли мертвым в собственном кабинете.

— Что?!

Бледное лицо Сильвэна приобрело землистый оттенок. Он оперся на стол, который оказался ближе к нему, и в ужасе уставился на Давида.

— Это еще что за история? — еле слышно прошептал он.

Давид не стал скрывать удивления: по всей очевидности, он ничего не знал ни о визите своего давнего сообщника, ни о его неожиданной и ужасной смерти.

— Ты… ты разве не назначил ему во вторник встречу у тебя дома, около половины третьего?

— Во вторник? Я…

Сильвэн был слишком потрясен, чтобы хоть что-нибудь соображать. Разинув рот, он так и глядел на Давида сумасшедшими глазами, и чувствовалось, что его мозг сейчас взорвется от атаки целой эскадры мыслей. Не зная, что еще сказать, Давид молчал. Он ничем не мог помочь другу, а тот находился в каком-то странном ступоре, переводя глаза с одного предмета на другой.

Вдруг Сильвэн нахмурил брови:

— Во вторник после полудня меня не было дома! — сказал он бесцветным голосом.

Потом, обернувшись в сторону кухни, вгляделся в силуэт Тифэн, которая весело смеялась, и ее смех урывками долетал до них.

Давид понял причину ужаса Сильвэна и коротко спросил:

— А Тифэн?

Сильвэн с сомнением покачал головой:

— Понятия не имею.

Давид пожал плечами:

— Тогда я вижу только одно объяснение: зная, что обречен, твой старый друг приехал повидаться с тобой в последний раз. Может, чтобы попросить прощения. Облегчить свое сердце и уйти со спокойной душой. Однако, никого не найдя в доме, он вернулся и покончил с собой.

— Он совершил самоубийство?

— Это одна из версий следствия. Он ввел себе цианид.

Сильвэн поморщился от отвращения.

— Извини, — тихо сказал Давид. — Я думал, ты в курсе.

— Что у вас за вид! — воскликнула Летиция, входя в гостиную. — Милый, Тифэн предложила дать нам рассаду помидоров и разных салатов. Можно будет вместе с Мило оборудовать маленький огородик в конце сада. Это приобщит его к живой природе. Не такая уж это и проблема!

Давид отреагировал молниеносно, понимая, что Сильвэну надо дать время, чтобы прийти в себя. Он шагнул к жене и широко улыбнулся:

— Блестящая идея! А потом заведем кур и кроликов и провозгласим независимость!

Увидев, что Тифэн тоже вошла в гостиную, он спросил у нее:

— Если не ошибаюсь, сейчас не сезон высаживать рассаду?

Она кивнула:

— Для помидоров сезон наступит не раньше марта следующего года. Но о семенах и рассаде надо позаботиться заранее. Что же касается салатов, то их можно высаживать в горшки уже в январе. А потом их останется только пересадить в грунт.

— Идет! — с энтузиазмом объявил Давид.

— Что это вы обсуждаете? — вступила в разговор Летиция, с любопытством взглянув на мужа.

— Да так, ничего особенного, а что?

— Никогда не думала, что идея завести огород тебя так увлечет…

— А при чем тут огород?

— Да ни при чем, — с деликатной улыбкой ответила Летиция.

Она быстро чмокнула мужа в губы и обернулась к Сильвэну:

— Вы поужинаете с нами?

Сильвэн уже пришел в себя. Он принял приглашение с несколько наигранным энтузиазмом, и Тифэн это уловила:

— Ты хочешь вернуться домой?

— Вовсе нет! — запротестовал он с раздражением.

Тифэн подозрительно его оглядела:

— Что-то случилось?

Зная, что актер из него никакой, Сильвэн ухватился за первое, что пришло в голову:

— По-моему, у меня немного упало давление…

— Ах ты мой котик! — забеспокоилась Тифэн. — Ты слишком много работаешь, я это не раз тебе говорила. Сядь на диван, посиди спокойно, а мы с Летицией займемся готовкой.

— Давид, ты можешь оттащить мальчишек от телевизора? — взмолилась Летиция, обернувшись к мужу. — Они уже больше часа торчат перед экраном.

Если уж женщины получили наряд вне очереди на кухне, то почему бы мужчинам не дать разнарядку заняться детьми?

Давид кивнул в знак того, что согласен. Он дождался, пока женщины уйдут, и подсел на диван к Сильвэну:

— Ну, ты как?

Освободившись от присутствия Тифэн, тот не стал скрывать своих мучений:

— Это совсем не в его духе!

— Что не в его духе?

Погруженный в свои мысли, Сильвэн ответил не сразу. Потом поднял на Давида потрясенный взгляд:

— Явиться ко мне просить прощения перед тем, как совершить самоубийство… Должно быть, у него был другой резон повидаться со мной…

— Какой?

— Не знаю… Но явно не потребность пожелать мне добра.

* * *

В бассейне.

Тифэн и Летиция болтали, сидя на бортике бассейна, а Максим и Мило тем временем барахтались в «лягушатнике».

Пятилетний Мило вылез из бассейна и сразу снял с себя футболку.

Летиция удивилась:

— Эй, Мило, ты зачем снял футболку?

— Но ведь она же мокрая, мама!