Краткая история военных сражений

Бернард Лоу Монтгомери

Эта книга – увлекательный экскурс в мир величайших исторических сражений и хитроумных военных методик. Автор дает ответы на самые разные вопросы. Почему происходят войны? Является ли война следствием присущей человеку жестокости, или же она вечный арбитр? В книге описаны важнейшие военные события человечества, начиная с греко-персидских войн Античности, походов Цезаря, падения Рима, завоевания крестоносцев и заканчивая Второй мировой войной.

Глава 1

ПРИРОДА ВОЙНЫ

Война — забота не только солдат. Военные действия всегда отражались на гражданской жизни, поэтому их история заслуживает всеобщего изучения. В данной работе я постарался сделать упор на стратегию и тактику, командование и вооружение. При освещении более общих исторических факторов затронуты также научные, технические, социальные, экономические и политические моменты истории, которые отражались на военных действиях. Надеюсь, что читателя увлечет это захватывающее повествование.

Человеческий прогресс во всех областях, будь то во благо или во зло, по существу находился под действием вооруженных конфликтов — ход войны, ее приговор вновь и вновь определяли ход истории. Невозможно изучать историю военного дела таким образом, будто война происходила в вакууме. Только один пример — по мнению некоторых историков, начало широкому развитию металлургии и металлообработки в известной мере положил спрос на артиллерийские орудия (правда, должен признать, что, по утверждению других, причиной стала потребность в церковных колоколах).

Почему происходят войны? Некоторые скажут, что война — это порождение цивилизации, другие — что война — следствие присущей человеку жестокости. Однако война всегда служила арбитром, когда другие средства достичь соглашения оказывались безрезультатными.

У кочевых народов, таких, как мадьяры, перемещения главным образом определялись поисками хороших пастбищных земель, а причинами войны были виды на легкую добычу. Греко-персидские войны велись ради спасения Греции, а посему и Европы от азиатского деспотизма. Римская империя была создана военным путем, войны же способствовали ее падению; то же справедливо и в отношении Германской империи, созданной Бисмарком. Было время, когда одной из значительных причин международных ссор становилась религия. Обладание колониями принесло колониальным державам Западной Европы богатство, полученное вооруженной силой, и именно торговое соперничество позднее толкнуло страны к конфликту.

На этом этапе было бы полезно сформулировать некоторые определения. Война — это любой продолжительный конфликт между соперничающими политическими группами, разрешаемый силой оружия. Сюда относятся восстания и гражданские войны, но не включаются бунты и акты индивидуального насилия. Стратегический план — это координирование и направление всех ресурсов страны или группы стран для достижения конечной политической цели, определяемой основной политикой. Подлинной целью стратегического плана должен быть длительный прочный мир. Стратегия — это искусство распределения и применения военных средств, таких, как вооруженные силы и ресурсы, для осуществления целей политики. Стратегическая подготовка кампании или сражения имеет огромное значение. Какова была цель? Чего пытался достичь командующий? Стратегически конечная цель может быть весьма желательной, но стратегически желательное должно быть тактически возможным благодаря наличию сил и средств. Тактика означает расстановку и управление военными силами и техникой в ходе сражения.

На протяжении истории отдельные факторы военного дела оставались неизменными. С самых ранних времен существовали проблемы передвижения и огневой мощи: каждая из сторон старалась иметь возможность беспрепятственно перемещать свои силы и препятствовать в этом противнику. В известной мере мобильность, огневая мощь и боевое обеспечение находятся в противоречии. Развитие бронированных боевых средств передвижения, господствующих на все более расширяющихся фронтах, и параллельное развитие радиосвязи, позволяющее осуществлять управление на ранее немыслимых расстояниях, — лишь последние формы одного из основных средств ведения войны.

С очень древних времен решающее влияние на ход военных действий имела военно-морская мощь. Во время войн с персами афиняне поняли, что противника им не разбить, пока персидский флот может переправлять через Эгейское море людей и боеприпасы и высаживать их в любом месте греческого побережья. Приложив величайшие усилия, Афины нарастили собственную военно-морскую мощь и в 480 г. до н. э. разбили персов в морской битве при Саламине. Год спустя Персидская кампания была завершена. Потом Греция господствовала в восточном Средиземноморье, вступив в период торгового процветания и создав великую цивилизацию. Подобным же образом Рим, столкнувшись в Северной Африке с купеческим государством Карфаген, чей флот контролировал западное Средиземноморье, обнаружил, что, прежде чем одолеть его, необходимо стать военно-морской державой.

И лишь потому, что Англия разбила французский и испанский флоты при Трафальгаре, вторжение в Англию стало невозможным, а в 1808 г. английская армия смогла высадиться в Португалии. Спустя несколько лет Англия разбила Наполеона, который обладал большей военной мощью, но был ограничен сухопутной стратегией. Морская мощь имела такое же важное значение и в более близкой истории. Поскольку союзники были хозяевами на море, удалось выиграть сражение при Эль-Аламейне. Если бы они не смогли сосредоточить свои силы и ресурсы скорее Роммеля, баталия была бы проиграна, а как следствие, потерян Египет, Суэцкий канал и весь Ближний Восток. Урок состоит в следующем: на протяжении всей истории страна, контролировавшая моря, в конечном счете одерживала победу.

Глубокое воздействие на характер войны как на суше, так и на море оказали военно-воздушные силы, когда полностью раскрылся их потенциал. В 1941-м и 1942 гг. японцы в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане показали, что можно предпринять при наличии превосходства на море и в воздухе. 7 декабря 1941 г. в Перл-Харборе они продемонстрировали потрясающую ударную мощь базирующейся на авианосцах оперативной группы, подняв в воздух более 300 самолетов, потопивших большую часть линейных кораблей Тихоокеанского флота США. В 1942 г. между американскими и японскими военно-морскими силами было два сражения, которые отчетливо показали господствующую роль военно-воздушных сил в современных морских войнах. Первое произошло в Коралловом море 4 — 8 мая, когда флот США сорвал десантную операцию японцев против Порт-Морсби и устранил угрозу Австралии. Второе состоялось у острова Мидуэй 3 — 6 июня. Два этих морских сражения послужили поворотным моментом в войне с Японией. Действия в Коралловом море характерны тем, что они были первым морским сражением, в котором боевые корабли противников постоянно находились вне видимости друг друга — стороны ни разу не обменялись прямыми выстрелами.

В войне на суше появление самолета позволило командующим видеть «другую сторону горы». По мере роста и развития военно-воздушные силы получили возможность в значительной мере усложнить, если не предотвратить, передвижение войск в дневное время, так что, прежде чем начать бой, стало необходимо добиться господства в воздухе. Мощное вооружение военно-воздушных сил давало возможность армиям выигрывать сражения быстрее, чем раньше, и с меньшими потерями. Воздушные бомбардировки также могли переносить войну в глубину территории противника, причиняя тяжелые потери гражданскому населению и огромный ущерб имуществу на внутреннем фронте и подрывая военные усилия атакуемой таким образом страны.

Военное искусство — тема, которая красной нитью пройдет через всю книгу. Величайшую важность для военного дела имеет полководческое искусство. Военачальник должен обладать способностью принимать правильные решения и волей выполнять эти решения.

Командующий должен знать, что он хочет, отчетливо представлять конечную цель и стараться ее достичь, довести до подчиненных основные положения своей стратегии. Он должен на деле обеспечивать твердое, не вызывающее сомнений руководство. Необходимо, чтобы он создавал то, что я назвал бы «атмосферой», и чтобы в этой атмосфере жили и действовали его штаб и подчиненные командиры. Талант Нельсона, например, в значительной мере проявлялся в способности создать такую атмосферу. Командующий должен отличаться напористостью, стремлением доводить дело до конца, он должен обладать твердым характером и умением внушать уверенность своим подчиненным. И превыше всего он должен обладать такой силой духа, такой решимостью, которые позволят ему оставаться непоколебимым в момент, когда исход сражения висит на волоске. В сражении заранее известно лишь одно — что результат неопределен. Поэтому одно из ценнейших качеств командира — способность внушать веру в план операции, даже (и может быть, особенно) тогда, когда он сам не уверен в ее исходе. Для того чтобы достичь этого в глазах всех военнослужащих, находящихся в его подчинении, главнокомандующий должен внимательно следить за собственным моральным состоянием. Сражение по существу есть борьба двух характеров — собственного и командующего противной стороны. Если кому-либо начнет отказывать мужество, когда исход боя висит на волоске, противник, вероятно, победит.

Думаю, что генералов можно разделить на две группы. Чтобы показать различие, я воспользуюсь двумя очень выразительными французскими определениями. Le bon general ordinaire (просто хороший генерал) — это генерал, который хорош, пока его старший начальник подробно объясняет ему, что делать, стоит над ним и опекает его, следит, чтобы тот делал так, как ему приказывают. Le grand chef (Полководец с большой буквы) — это тот, кому достаточно общих установок относительно намечаемых операций, ему не требуется подробных указаний, он знает, как поступить, и ему можно доверить действовать самостоятельно. Такие встречаются крайне редко. По мере того как будем прослеживать действия командующих в разные исторические времена, получим возможность решить, к какой группе тот или иной принадлежит.

Но о генералах можно судить только по выполнению их профессиональных обязанностей, причем исключительно с военной точки зрения. Некоторые кампании и сражения предпринимались исключительно по политическим соображениям и стали пагубными для репутации многих воинов.

Командующий никогда не должен недооценивать разведку и секретную службу. Полибий писал, что генерал должен «посвятить себя изучению склонностей и характера своего противника», а около двух тысяч лет спустя начальник прусского генерального штаба Мольтке говорил своим офицерам: «Обычно вы находите, что у противника имеется три варианта действий, он же непременно применит четвертый». Хороший военачальник должен влиять на происходящие вокруг события; как только они возьмут над ним верх, он потеряет доверие подчиненных, а когда это случится, его перестанут ценить как руководителя. Поэтому ему нужно предвидеть реакцию противника на свои шаги и быстро принимать меры, предупреждающие вмешательство противника в его планы. По этим соображениям непременно должна существовать первоклассная разведывательная служба, и возглавлять ее должен офицер блестящих интеллектуальных способностей, не обязательно имеющий профессиональную военную подготовку. Он должен очень четко мыслить, уметь выделять главное из массы несущественных факторов, имеющих отношение ко всему, что касается неприятеля. Органы военной разведки должны быть тесно связаны с секретной службой.

Во всей деятельности секретной службы операции разведчиков, диверсантов и тайных агентов рассматриваются как находящиеся вне рамок закона. Тем не менее история свидетельствует, что ни одна страна не станет избегать такой деятельности, если она соответствует ее жизненным интересам.

Во время войны с Гитлером я всегда держал в своем обозе рисунок или фотографию своего противника. В пустыне и Нормандии им был Роммель. Я разглядывал его лицо, стараясь представить его реакцию на предпринимаемые мною действия. Каким-то странным образом это помогало. Должен признать, что не знаю ни одного другого главнокомандующего — за исключением Слима, — кто придерживался бы такой практики! Хотя командующему в любое время крайне необходимо пытаться понять замысел противника. Любое сражение может очень скоро отклониться от намеченного плана. Если это произойдет, инициатива вполне может перейти к неприятелю. Если за свою долгую военную карьеру я усвоил один урок, так это то, что, не удерживая инициативы, невозможно победить.

Хотя такие факторы, как командование и управление, играют большую роль в победоносном исходе сражения, важнее всего моральное состояние бойца. Лучше всего поднимает боевой дух выигранное сражение.

Материал, с которым приходится иметь дело генералу, — солдаты. Сражения прежде всего выигрываются в сердцах людей. Армия — это не просто совокупность отдельных лиц и какого-либо количества танков и орудий. Реальная мощь армии превосходит, и намного превосходит, сумму всех ее составляющих. Эту дополнительную мощь обеспечивают моральное состояние, боевой дух, взаимное доверие руководителей и подчиненных (и особенно полевых командиров и высшего командования) и многие другие неосязаемые духовные качества. В людях кроются огромные эмоциональные силы, которым надо умело дать выход, чтобы зажигались сердца и включалось воображение. Относясь к людям холодно, без души, командир мало чего добьется. Но если он сможет завоевать доверие людей и те почувствуют, что их насущные интересы в его надежных руках, то получит бесценное достояние и сможет достичь блестящих успехов.

Генералам положено выигрывать сражения, но хороший генерал будет добиваться этого с минимально возможными человеческими потерями. На протяжении Средних веков в западном мире человеческая жизнь ценилась низко — крепостным в бою не дорожили. В XIV в. по Европе прокатились страшнейшие эпидемии, известные как «черная смерть», людские ресурсы оскудели, экономическая ценность крепостного возросла, и его жизнь понадобилось оберегать. В наше время, когда страна вступает в войну, ряды ее вооруженных сил пополняются гражданскими лицами, не являющимися профессиональными солдатами, моряками или летчиками — да и никогда не желавшими ими быть. Такие люди в значительной степени отличаются от крепостных или наемников прошлого, они образованны, способны действовать обдуманно, давать оценки и готовы критиковать. Они хотят знать, что происходит и чего ждет от них генерал, почему и когда. Им также нужно знать, что при всем при том их насущные интересы будут абсолютно надежно защищены генеральской рукой. И конечно, они хотят его видеть и решать для себя, что он за человек.

Решающее значение имеют дисциплина и товарищеские отношения. Почему солдат покидает укрытие окопа или щели и идет вперед навстречу пулям и снарядам? Потому что впереди командир, а кругом товарищи. Товарищество разогревает человека, вливает в него отвагу, тогда как все его инстинкты толкают к безучастности и страху. Человеческий аспект, к сожалению, часто игнорировали историки. Я буду часто обращаться к нему на протяжении всей книги, не пытаясь искать оправдания, потому что в этом заключается суть всего дела. Усталость, страх, ужасные условия, лишения, постоянная вероятность получить ранение и возможность погибнуть — все это вынесет боец, если сердце полно отваги, если он знает, за что сражается, уверен в своих офицерах и товарищах и знает, что от него никогда не потребуют невыполнимого.

Современная война является тотальной, за столетия она очень усложнилась и теперь затрагивает моральное состояние всего населения. Во времена рекрутов и наемников в сражениях и военных кампаниях страны принимало участие сравнительно мало людей. Но сегодня все людские ресурсы, включая и женщин, вся промышленная мощь мобилизуется для ведения войны. К тому же призван ли человек на военную службу или занят в промышленности, он подвергается опасности, где бы ни находился. Мастерство командующего — это и наука, и искусство управления войсками. Наука, потому что офицеры должны изучать его теоретически; искусство, потому что эти теорию затем следует применять на практике. И что важнее всего, оно предполагает глубочайшее понимание человеческой души. Мао Цзэдун, незаурядный полководец («Избранные военные произведения»), писал:

«Все законы войны и военные теории, которые служат своего рода нормами, представляют собой опыт прошлых войн, обобщенный людьми в прежние дни или в наше время. Нам следует серьезно изучать эти оплаченные кровью уроки, которые являются наследием прошлых войн. Это первый момент. Но есть и другой. Следует испытать эти условия на собственном опыте, усваивая полезное, отвергая бесполезное и добавляя свое собственное».

Нужны и учеба, и практика. Первая всегда возможна, и пренебрежению ею нет оправданий, возможность второй появляется не часто.

Мой собственный круг чтения и изучения военной истории был обширным, но ограничивался главным образом работами английских историков, написанных в мое время. Я предпринимал попытки читать труды Клаузевица и Жомини, но не мог в них разобраться и решил, что узнаю больше, если обращусь к более современным историкам, особенно если изучу жизнеописания великих военачальников прошлого, дабы познать их мысли и действия, уяснить, как они использовали имеющиеся в их распоряжении военные средства. Знание подробностей боевых порядков той или иной армии в разные времена было для меня несущественным, мне хотелось знать о существенно важных проблемах, которые вставали перед генералом в определенный момент сражения, какие факторы влияли на его решение, каким было решение — и почему. Мне хотелось докопаться, что было в голове великого полководца, когда он принимал важное решение. Именно так надо было постигать военное искусство.

Из военных историков моей страны, моего языка и моего времени несомненно самым лучшим я нахожу сэра Бэзила Лидделла Гарта, меня всегда привлекали его военные концепции, и они оказали влияние на мою командную деятельность в ходе войны. Некоторые историки умны задним числом, Лидделл Гарт мудр в суждениях о предстоящих событиях — наконец-то пророку воздается должное в своем отечестве. Он превосходит других не только как историк, но и как теоретик. Опираясь на обширные знания, он сформулировал основные принципы войны и, в отличие от многих теоретиков, в основном оказался прав в своих взглядах.

Великие полководцы всегда серьезно относились к изучению военной истории. Т.Э. Лоуренс справедливо замечал, что у нас позади двухтысячелетний опыт, и если все еще приходится воевать, то нет никаких оправданий тому, чтобы не воевать хорошо. Мое многолетнее чтение убедило меня, что нельзя стать непревзойденным мастером ведения войны, не постигнув ее науки. Ведение войны — это учеба у жизни, и, если ею пренебрегать, никакой генерал не может рассчитывать на успех. Разумеется, также важны и природные качества: способность быстро принимать решения, здравый смысл, смелость в нужный момент, твердость.

Генералу приходится создавать военный механизм и выбирать боевые средства по собственному усмотрению. Это предполагает глубокое знание законов ведения войны и организации военной подготовки. Он также должен создать в рамках штаба структуру, которая позволит правильно распоряжаться боевыми средствами. На суровом опыте я очень скоро убедился, что служба тыла должна быть соразмерной тому, чего я хотел добиться на передовой. Военный механизм, чтобы мог быстро достичь максимальной мощи, должен быть своевременно приведен в движение. Войска должны вступить в бой таким путем, который обещает наилучшие виды на успех, — и солдаты должны это знать. «Режиссура» сражения должна быть первоклассной. Главная обязанность генерала заключается в том, чтобы организовать боевую подготовку не только к предстоящей кампании, но и к любым конкретным сражениям в ходе этой кампании. Боец должен быть уверен в своем оружии, в том, что сможет успешно пользоваться им в любой обстановке, в любой местности и в любом климате. Такая уверенность может быть получена лишь благодаря напряженной боевой подготовке, которая, если результативна, поднимает боевой дух.

Сущность тактики ведения боя сводится к следующим факторам: внезапность, сосредоточение сил, взаимодействие всех видов оружия, управление боем, простота, быстрота действий, инициатива.

Командующий должен обладать чрезвычайно ясным мышлением, быть способным выделять существенное из массы мелких факторов, возникающих при решении любой проблемы. Определив существо стоящей перед ним проблемы, он ни на минуту не должен терять ее из виду — не позволять главному, ведущему к успеху, утонуть в массе мелких деталей. Умение упрощать не искажая, отбирать из массы подробностей важное, и только важное — не всегда легкое дело. Генерал должен видеть важные детали, не теряя из виду общей картины. Не обладая в любое время абсолютно ясным и дисциплинированным умом, он скорее потерпит неудачу, этим подразумевается необходимость умеренности, особенно в употреблении спиртного.

План операции должен вырабатывать командующий. Нельзя, чтобы он был навязан штабом или обстоятельствами, и ни в коем случае — противником. В большинстве случаев противник бывает на высоте, если ему позволяют навязать ход боя, и он не так силен, если путем маневра вывести его из равновесия или вынудить отвечать на ваши маневры и удары. Существенно важным является фактор внезапности. В стратегии достичь внезапности зачастую бывает трудно, а то и просто невозможно, но вот тактическая внезапность всегда существует и должна занимать важнейшее место в планировании. Противника нужно постоянно заставлять плясать под вашу дудку. Это означает, что командующий должен предвидеть ход сражения, еще до начала сражения решить для себя, как должны развиваться действия, затем направить все усилия к тому, чтобы повернуть сражение в желаемом направлении. Моя собственная военная доктрина основывалась на выведении противника из равновесия при сохранении прочного равновесия у себя. Я всегда планировал заставить противника ввести резервы на широком фронте, дабы заткнуть дыры в обороне. Вынудив его пойти на это, я всегда вводил свои резервы для нанесения мощного удара на узком фронте. Введя в бой резервы, всегда стремился тут же создать свежие резервы. В ходе сражения противник попытается контрударами вывести тебя из равновесия. Этого ни в коем случае нельзя допустить. На протяжении всего поля битвы силы должны быть так уравновешены и готовы для броска, а их дислокация настолько надежной, что удары противника ни за что не навяжут вам его волю. Одним из критериев военного искусства является умение сгруппировать силы перед сражением и перегруппировать по мере развития тактической обстановки. Чтобы быть в состоянии предупредить реакцию противника на свои шаги и не дать ему помешать осуществлению своих планов, генерал должен постигать образ мыслей своего оппонента. Нельзя терять завоеванную инициативу, только в этом случае можно заставить противника плясать под твою дудку. В ходе кампании командующий должен продумывать на два сражения вперед — одно, которое он планирует в данный момент, и еще следующее. В таком случае он может использовать успех первого как трамплин для второго.

Хотя оперативные задачи будут оставаться главными заботами генерала, он никогда не должен забывать, что сырьем для его ремесла являются люди и что военное искусство основано на человеческом факторе. В моменты боя солдат может почувствовать себя страшно одиноким. На ранних этапах войны 1914 — 1918 гг. я, будучи молодым командиром взвода, во время ночного патрулирования в нейтральной полосе несколько раз оказывался отрезанным от своих солдат. Одному под боком у противника мне было страшно — это мое первое впечатление от войны. В те дни я осознал, как важно для солдата чувствовать, что за ним командиры нескольких ступеней, которые думают о нем, заботятся. Генерал, который печется о своих солдатах и бережет их жизни, выигрывает сражения с минимальными людскими потерями, будет пользоваться их доверием. За удачливым генералом пойдут все солдаты. Поэтому генералу надо уметь «донести себя» до своего войска. В войну 1939 — 1945 гг. лично я старался по возможности чаще беседовать с бойцами. Иногда я выступал перед большим количеством людей с капота джипа, а порой беседовал с несколькими солдатами на обочине дороги или в орудийном окопе. Обращался к ним и с письменными посланиями, на важных этапах кампании или перед сражением. Такие беседы и послания укрепляли волю к победе, способствовали сплочению армии в уверенное в победе единое боевое целое. В войне 1914 — 1918 гг. сэр Дуглас Хейг, кажется, ни разу не обратился к солдатам. Он производил смотр войск в полном молчании. Рассказывают, что один офицер его штаба высказал мнение, что, если бы командующий изредка останавливался поговорить с солдатами, это оставило бы хорошее впечатление. Он последовал совету и спросил одного солдата: «Где вы начали войну?» Изумленный солдат ответил: «Я эту войну не начинал, сэр, по-моему, это кайзер». Полагаю, что после такой встречи Хейг оставил эту затею. И тем не менее, в руководстве людьми выше всего ставится живое слово.

Генерал не должен скупиться на похвалы, если подчиненные того заслуживают. Хорошо поработавшие люди любят, когда их похвалят. Сэр Уинстон Черчилль однажды рассказал мне об ответе герцога Веллингтонского. Когда в последние годы жизни один из его друзей спросил: «Если бы тебе пришлось прожить жизнь заново, есть ли что-нибудь, в чем ты поступил бы лучше?», престарелый герцог ответил: «Да, я был бы щедрее на похвалы».

Из своего опыта я усвоил, что командующему требуются стойкость, способность выдерживать удары войны — которые обязательно будут, так же как за ночью обязательно последует рассвет. Пожалуй, для этого качества есть слово получше — прочность. Я упоминал об ощущении одиночества в бытность молодым командиром взвода. И высокий командный пост отмечен одиночеством. На главнокомандующем лежат огромные обязанности, которые он не может переложить на свой штаб или на подчиненных. Решать все равно ему, ему отвечать и за успех или провал операции, и за жизни своих солдат. Эта сторона дела особенно сказывается при неблагоприятных обстоятельствах, но она присутствует постоянно и является серьезным испытанием для командующего. Когда обстоятельства складываются не совсем так, как планировалось, все взоры обращены к главнокомандующему, в поисках уверенности, стойкости, ожидании выхода. В таких неблагоприятных условиях, когда дела могут складываться не слишком хорошо, командующий, кроме руководства своими армиями, должен научиться руководить собой — что не всегда просто. В Гражданскую войну в Америке Ли, хотя и проиграл, сохранил преданность своей армии.

До тех пор пока политические лидеры не найдут какого-нибудь разумного способа улаживать международные конфликты, война останется с нами. Когда страна решает прибегнуть к вооруженной силе для достижения политических целей, ответственность за развязывание войны в конечном счете находится в руках политиков. Военачальникам будет трудно, если не невозможно, способствовать успеху правительства, которое проявляет нерешительность, лишено мужества и проницательности. Чрезвычайно важно четко определить политические цели и стратегию. Тогда дело переходит в руки генералов — им требуется максимальная поддержка. Талейрану приписывают слова: «Война — слишком серьезная вещь, чтобы оставлять ее в руках военных». Их приводил Бриан Ллойд Джорджу во время войны 1914 — 1918 гг., и, разумеется, они весьма справедливы. В равной степени можно было бы сказать, что война — слишком серьезная вещь, чтобы оставлять ее в руках политиков. Истина же в том, что в современной войне жизненно важное значение имеет самое тесное сотрудничество тех и других.

В большой войне противники могут располагать примерно равными материальными ресурсами; в этом случае победа будет на той стороне, где лучше боевая подготовка, талантливее руководство и выше боевой дух. Каким бы опытным ни был генерал, когда, как бывает в каждом сражении с решительным противником, наступает момент, когда победа висит на волоске, власть в конечном счете переходит из его рук непосредственно к солдатам. Победа будет зависеть от их храбрости, боевой подготовки, дисциплины, нежелания признать поражение, от их стойкости и упорства. Во время долгого похода от Эль-Аламейна до Берлина в войну 1939 — 1945 гг. я повесил в своем фургоне следующую цитату из шекспировского «Генриха V»: «О бог сражений! Закали сердца моих солдат». Я надеюсь, что, по мере того как будет разворачиваться наше исследование, читатель признает справедливость сказанного мною. Многие из сражений, которые мы рассмотрим, в конечном счете выиграли солдаты и матросы. Планируя сражение, генерал сталкивается с боевой обстановкой, окутанной плотным туманом, но, если план разумный, солдаты рассеют этот туман.

Изучение истории военных сражений не только проиллюстрирует развитие военного искусства, но и покажет единообразие его основных концепций. Те же самые принципы ведения войны, которых придерживались в прошлом, снова и снова возникают на протяжении истории, только в иных обстоятельствах. Хотя вооружения стали более мощными, а возникающие на полях сражений проблемы более сложными и запутанными, военное искусство в своей основе сегодня остается таким же, как в древние времена.

Я закончу эти размышления соображением, которое станет понятным по мере чтения исторических глав. Фельдмаршал Уэйвелл как-то рассказал мне, что спартанцы, будучи на вершине военной славы, послали депутацию к дельфийскому оракулу и довольно заносчиво потребовали ответа на вопрос: «Может ли что-либо причинить вред Спарте?» Тут же последовал ответ: «Да, роскошь».

Я бывал на месте этого до некоторой степени наводящего на тревожные мысли интервью. Каким верным был ответ! Вся наша работа свидетельствует, что история страны — это продолжающееся из века в век сражение: каждый шаг вперед должен быть завоеван, каждую отвоеванную позицию нужно удержать. На войне противник ясен. В мирное время страна сталкивается с менее заметным, но не менее коварным врагом: внутренней слабостью, которая сама по себе приводила к падению великих держав. Если нужен пример из современной истории, так это Франция. В годы накануне войны 1939 — 1945 гг. такая слабость поразила ее душу, крушение наступило в 1940 г. Душу ей вернул в 1958 г. генерал де Голль, и она вновь восстала из пепла, как птица Феникс.

Я, естественно, лучше знаю свой народ, британцев. Мы много лет не переживали полного поражения, свобода у нас в крови, и она придает нам стойкость и необычайную силу. С такими людьми, как шотландец из Глазго, парень из Ланкашира, лондонский кокни, можно совершить все. Однако опасность внутреннего расслабления присутствует всегда, и ее должно держать в узде. Оракул был прав: если чрезмерная роскошь одолеет мужское население страны, если утрачен боевой дух, страну, возможно, ждет конец. Очень давно Фрэнсис Бэкон написал: «Обнесенные стенами города, арсеналы и склады оружия, породистые кони, военные колесницы, слоны, артиллерия и прочее — все это — лишь овца в львиной шкуре, если люди не полны отваги и воинственного пыла». Изучение истории военных сражений подтверждает абсолютную правоту данного заявления.