Муж на девять месяцев

Бетти Алая (2024)

Я — обычная студентка, из-за внезапной беременности вынужденная решиться на страшное.Он — богатый врач, владелец крупного медицинского холдинга, у которого нет времени на ухаживания и отношения с женщинами.Казалось бы, между нами пропасть. Но одна встреча в медкабинете меняет всё. Я получаю от него неожиданное предложение, которое поможет сохранить малыша.ОднотомникХЭПродолжение каждые 2 дня (сб/вс выходные)В книге есть:Нежные эротичные сценыНецензурная лексикаЭмоционально и чувственно

Глава 7

Ася

Во все глаза смотрю на Жарова. Что он делать собрался? Но внутри меня нет стоп-сигнала. Словно так и должно быть. Его губы всё ближе. Сердечный ритм сбивается, мои внутренности переворачиваются.

Но вопреки волнению я понимаю, что не против…

— Женя? — громкий женский голос останавливает мужчину в миллиметре от моих губ.

Да блин! Чувствую горькое разочарование. Резко краснею и отворачиваюсь. Сердце из груди выпрыгивает.

— Привет, — улыбается мужчина, но в его глазах я вижу что-то иное.

— Я помешала? — к нам подходит фигуристая такая мадам.

Её грудь плотно запакована в докторский халат, но при каждом шаге колышется. Размер, наверное, пятый. Опускаю глаза и гляжу на свою унылую «двойку».

Эх.

— Ася? — она держит в руках планшет. — Привет, я Лара. Лариса Борисовна.

— Ну, моё имя вы знаете, — стараюсь не пялиться на её грудь, но удаётся с трудом.

Внутренности скручивает. В животе рождается странное неприятное жжение. Жаров улыбается этой женщине, а я сгораю в чувстве, которого не понимаю.

— Пойдем? Поздравляю тебя, Жень, — улыбается Лара, — станешь папочкой.

Мужчина ухмыляется.

— Да. Я долго этого ждал, — и смотрит на меня прям так странно.

Отворачиваюсь. Не признаваться же, что ждала поцелуя? Нет, так нет. Значит, не судьба.

Бодро топаю в кабинет.

— Родителям уже рассказал? Твоя мама будет в восторге!

— Я не рассказывал, но Миша постарался.

— Опять он, — цедит Лара.

Хм. Что за Миша такой?

— Вы его ещё не уволили? — она открывает мне дверь кабинета.

— Он у нас сиротка, — смеется Жаров, — отец с матерью всегда относились к нему по-особенному.

— Асю с ним не знакомь! — строго говорит врач.

Вот тут мне становится реально интересно, что за персонаж такой этот Михаил.

— Раздевайся, — Лара указывает на гинекологическое кресло, а я вздрагиваю.

Не хочу! Замираю, во все глаза таращусь на эту жуткую конструкцию. Каждый поход к врачу для меня — это каторга. Жаров касается моей руки.

— Ася, всё хорошо. Это не страшно, — успокаивающе говорит.

Сглатываю ком в горле. Но нежные поглаживания мужчины приводят меня в чувство.

— Видимо, мне придётся смириться с этим, да? — усмехаюсь.

— Ничего страшного нет. Тебе не будет больно, честное слово! — говорит он.

И я ему верю. Где-то там, в самой глубине души.

— Хорошо.

Захожу за ширму. Снимаю джинсы и трусики, беру полотенце. Гляжу на эту адскую машину. Забираюсь на неё.

— Поддержишь свою невесту? — слышу голос Лары.

И почему-то меня начинает безумно волновать, что ответит Жаров. Я бы хотела, чтобы он…

— Нет, пойду зайду в кабинет, возьму некоторые бумаги. Я доверяю тебе, как себе, — мужчина скрывается за дверью.

… остался.

Опускаю взгляд, вздыхаю. Мне не нравится то, как душа и тело реагируют на Жарова. Может ли это быть лишь обострённым чувством благодарности?

— Ну что, Ася, давай-ка посмотрим… — Лара заходит за ширму, надевает перчатки.

А у меня от вида инструментов начинает кружиться голова. Закрываю глаза, борюсь с собой. Это ужасно!

— Расслабься, — говорит она, — я не сделаю тебе больно. Давай пока поболтаем?

Эээ…

— Угу, — шепчу.

— Это твоя первая беременность?

Она шутит, что ли?

— Да.

— Отлично, когда в последний раз были менструации? Цикл у тебя ровный? Задержки, боли?

Сказать, что мне неловко, это ничего не сказать. Конечно, я проходила осмотры у врача в школе и в первый год в универе, но…

Честно отвечаю на все вопросы врача. И безумно хочу уже уехать отсюда.

— Так, сейчас я осмотрю шейку матки и яичники. Будет немного неприятно. Потерпи, Ась.

— Угу…

Но Лариса Борисовна проводит все манипуляции быстро и очень деликатно. Затем берет мазок, стягивает перчатки.

— Одевайся. Всё хорошо. Сейчас я выпишу тебе все нужные направления на анализы. Если боишься, бери с собой Женю. И вообще, — она серьезно смотрит на меня, — чем больше мужчина погружен в заботу о тебе, тем лучше будут ваши отношения. Не позволяй Жарову увильнуть.

Она подмигивает мне, и я невольно улыбаюсь. Она хорошая.

— Я своего мужа таскала на все процедуры. Он у меня даже курсы отца проходил, — смеется врач, — так что очень советую. Жаров отличный мужик, но трудоголик. Не забывай напоминать о себе.

— Спасибо. У вас есть дети? — наконец-то смелею.

— Да, двое. Сын и дочка. Так что можешь не ревновать.

Вот тут мне становится действительно стыдно.

— Я и не думала…

— Да ладно, Ась. Я видела, как ты на меня смотрела, когда я прервала ваш поцелуй. Мне жаль, кстати.

Хрена с два мы целовались! И ничего я не ревную… наверное.

— Просто вы красивая, а я…

— И ты тоже очень красивая. Молодая, яркая, свежая. Держи хвост пистолетом. И я рада, что мы с тобой нашли общий язык. Очень важно, чтобы между пациенткой и врачом было доверие.

— Спасибо вам! — улыбаюсь, сжимаю в руках направления.

— Беги к своему жениху.

Выхожу. Блин, прям камень с души упал. Впервые кладу руки на живот. Я ведь и правда не верила, что беременна. И была готова убить своего ребенка. Он мой! И урод Глеб никакого отношения к нему не имеет!

— Прости, малыш, — улыбка сама ложится на губы, — по-моему, я тебя уже люблю.

Осматриваюсь. Жарова нигде нет. Вспоминаю, где там его кабинет. Пойду туда, а что делать?

Бодро топаю по клинике. Выкуси, Глебушка! Всё у меня хорошо будет! Потому что Женя, в отличие от тебя, настоящий мужик!

Толкаю дверь.

— Ой, хихихи! Евгений Маратович, вы такой смешной! — девица в коротком халатике стоит напротив стола моего жениха и открыто флиртует.

ДА ЧТО Ж ТЫ БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ?!

— Я НЕ ПОМЕШАЛА?! — громыхаю на всю клинику. — Евгений Маратович?

Этот бессмертный смотрит на меня с хитрым прищуром.

— Нет, конечно. Проходи, все сделала? Как ты? — невозмутимо спрашивает.

— Я нормально, — цежу, — ты, смотрю, тоже времени зря не теряешь.

Он округляет глаза. Красивый, паразит. Прекрасно это знает и пользуется! Так бы всю красоту и открутила напрочь.

— Иди, Лен. Я потом всё подпишу.

— Я бы подождала… — мурчит деваха.

— Лена, иди. Мне нужно поговорить с моей невестой.

— Вы женитесь?! — взвизгиает.

— Да, — говорит сурово.

Ого, а он и таким быть умеет? Медсеструха сваливает, только пятки сверкают. Плюхаюсь напротив своего будущего мужа.

— Мне нравится, как ты ревнуешь, — растекается в улыбочке.

— Ничего не ревную, — вздергиваю подбородок, — просто проверяю соблюдение условий соглашения обеими сторонами.

— Вот как? — он откидывается в кресле. — Но ведь оно вступает в силу лишь после оформления нашего брачного союза, милая.

Упс!

— И что?

Он улыбается. Встаёт. Медленной хищной походкой приближается ко мне. Останавливается за спиной. Я затылком чувствую его дыхание. Воздух вокруг нас сгущается.

— Признайся, что ревнуешь, — губы Жарова опаляют моё ухо.

Замираю, боюсь дышать. Что он делает? Большие руки мужчины ложатся на мои плечи. Мягко, нежно.

— Ничего подобного! — выпаливаю, чувствуя, как щёки от наплыва крови горят.

— Врешь, — шепчет, продолжая меня изводить.

Молчу. Дышать тяжело, в лёгкие словно песка насыпали.

— Как осмотр? — тихо спрашивает он.

— Н… нормально…

— Поехали за мороженым? — слышу улыбку в голосе.

— Ты помнишь…

— Ну я же обещал тебе.

Глеб часто покупал мне вкусности. Но постоянно забывал про мороженое, а когда я пищала что-то против, мы скандалили.

Радуйся, что я вообще тебе хоть что-то купил…

— И где продается твоё арахисовое мороженое? — Жаров возвращается на своё место, а моё сердечко снова сходит с ума.

— В обычном супермаркете, — стараюсь ровно держать голос, чтобы хитрый женишок не понял, как сильно взволновал меня.

— Нет, обычный нам не нужен. У меня есть идея, поехали.

— А анализы?

— Ты уже записана на завтра, — говорит он, затем открывает дверь.

Мы возвращаемся к машине.

— Я смотрю, ты не стесняешься меня, — бурчу, пристёгиваясь.

— Почему я должен стесняться тебя? Ты красивая девочка.

— Ну… — пытаюсь подобрать слова, — они наверняка подумали, что я с тобой ради денег.

— Не подумали, — отрезает он, — да и плевать. Про меня тоже можно сказать, что сорокалетний мужик решил жениться на молоденькой.

— Ну, это недалеко от истины! — невозмутимо заявляю.

Тишина.

Затем мы оба начинаем смеяться. Мужчина трогается.

— Лариса Борисовна сказала, что я должна тебя больше вовлекать в свою беременность, — говорю, глазея по сторонам.

— Да ты что? И что она ещё сказала?

— Что вы не спите вместе.

Мужчина прокашливается.

— Ты прелесть, Ася, — смеется он.

— Да что такое-то?! — взрываюсь.

— Обычно девушки радуются комплиментам, — не понимает Жаров, — а ты злишься.

— Будто кто-то мне их говорил…

— Мне жаль. Честно.

— Не стоит меня жалеть.

— Это не та жалость, Ась, — он вдруг берет мою руку, приникает к ней губами, — ты похожа на маленького котенка с острыми зубками и коготками. Тебя хочется обогреть и всячески помочь.

— То есть я для вас как питомец?! — возмущаюсь.

— Нет.

Мне не нравится это сравнение! Хочу, чтобы он меня воспринимал как женщину! И у меня даже есть небольшой коварный план.

— О, приехали! Выскакивай, — говорит мужчина.

— Что это? — смотрю на яркую вывеску, на которой улыбается какое-то существо, напоминающее рожок с мороженым.

— Кафе. И сейчас мы тебе здесь купим мороженого. А потом поедем домой и будем его есть! — Жаров мне подмигивает. — И завтра тебе никакого университета. Выспишься, придешь в себя. Сдашь анализы.

— А ты… — облизываю губы, невинно гляжу на мужчину, — со мной в больницу не поедешь?

— Хулиганка, — не мигая, смотрит на меня.

От его взгляда низ живота обдаёт мощной волной жара.

— Пойдем, — хватаю его за руку и тащу к кафешке.

Это ненормально! Совершенно точно, я не должна так реагировать на Жарова! Мы фиктивные жених и невеста и будем фиктивными супругами. И потом разбежимся. Точка!

— ВАУ! ОФИГЕМБА! — не могу скрыть восторг, увидев выбор мороженого, — но оно дорогое очень…

— Выбирай, Ася. Это всего лишь мороженое.

— Можно?! Правда?

Боже, какой же я еще ребенок! Какие мне дети?

Набираю себе много разных вкусов. И еще парочку молочных коктейлей. Тут же приступаю к первому.

— Блин, как вкусно! — облизываю губы, посасываю вкусняшку через трубочку.

И вдруг вижу Жарова. Он снова смотрит вот так. Как в больнице, или десять минут назад. С глубиной и серьезностью. Радужка его глаз становится чёрной.

И тут до меня доходит.

— Ой, — вытираю губы, — вот я свинка. Прости. Наверное, это выглядит ужасно и по-детски.

— Нет, — он расстегивает верхнюю пуговицу рубашки, — это выглядит очень даже по-взрослому.

— Что это значит?

— Поехали, Ась. А то мороженое твоё растает.

Пока мужчина грузит покупки на заднее сиденье, я пытаюсь осмыслить его слова. Что вообще значат эти слова про взрослость? Гадость какая-то? Я вела себя неуместно или…

Наблюдаю за уверенными действиями Жарова. Внезапно на парковку кафе въезжает машина.

Увидев её, я прирастаю к земле.

— Ась, ты привидение увидела? — Женя подходит ко мне. — Поехали.

Тачка останавливается и оттуда выходит…

— О нет… Глеб?!