Одна на троих. Простушка для мажоров

Бетти Алая (2024)

Что делать, если парень изменил, напоследок обозвав девицей лёгкого поведения? Правильно! Свинтить к бабушке в деревню, пообещав себе больше не связываться с мужиками. Стойте! Почему внук бабушкиной подруги смотрит на меня, как кот на сметану? А вместе с ним — и двое его друзей? Ох, чувствую, каникулы будут куда веселее и порочнее, чем я планировала… Однотомник ХЭ с тремя мажорами Проды 5/2 Внимание! В книге есть: Очень много горячего секса (МЖМ, ММЖМ). Ненормативная лексика. Героиня с огоньком и наглые мажоры. БЕЗ НАСИЛИЯ И ПРИНУЖДЕНИЯ!

Глава 6

Антон

Когда изменяют — больно. Реально словно бензопилой по грудной клетке. Пиздец просто! А еще ты чувствуешь себя мудаком. Знакомишь её с родителями, строишь планы.

Забиваешь на тусовки и пока твои друзья трахают породистых тёлочек, держишься за руки, потому что у неё блять месячные. Или она не хочет…, а ты если поднажмешь, то сразу кобель.

И потом…

— Прости, — смотрит на меня своими наглыми глазами, — я жду ребенка…

В этот момент у меня в голове проносятся сотни мыслей. Планы быстро перестраиваются, и я уже готов жениться. И воспитывать своего ребенка.

— Поэтому, — она кусает губы, чуть не рыдает.

— Давай поженимся! — выпаливаю, чувствуя, что в жизни наступает новый этап.

— Прости, Антош, малыш не твой. И я не буду вешать его на тебя, так что… к тому же его отец согласен жениться и…

— Кто он? — глухо спрашиваю.

Сердце ворочается где-то в районе горла. Ну же!

— Говори, блядь! — бью кулаком по стене, Соня вздрагивает.

— Прости… это Костя.

Костя… перелопачиваю в голове всех друзей, знакомых. Даже преподов. Но ни одного человека с таким именем нет. Но тут память подкидывает кое-какие образы. Взрослый мужик, пару раз забиравший Соню из универа.

Так это же её…

— Отчим, — тихо говорит она, — я люблю его, Антон. Давно люблю.

— То есть я…

— Мы не могли быть вместе, понимаешь…, а ты такой хороший, такой добрый. Мне жаль.

Сука! Жаль? Сказать, что меня растоптали, это ничего не сказать. В ту ночь я нажрался. Хотел трахнуть какую-нибудь бабу в клубе, даже затащил одну в туалет…

Но Соня блядь… как она могла такое сотворить?!

Впервые у меня не встал. А потом мы решили ехать к Даньке. Меня туда буквально потащили. И я увидел ЕЁ. Одиноко сидящую на остановке и пытающуюся отвадить какого-то уёбка.

Вера…

Как только я увидел эту малышку с длинными каштановыми волосами, точёной фигуркой и сексуальным мелодичным голосом, сразу пропал…

— Вера… — шепчу, понимая, что она стала моим дефибриллятором.

— ТАК! — слышится суровый голос на первом этаже, — где тут мои работнички? Айда пахать, чего расселись?! ЗА МНОЙ! Пока план не выполним, никаких вам девчонок, бездельники!

Понятно. Сползаю с постели, натягиваю футболку и шорты. Скатываюсь вниз. Остальные уже стоят по стойке смирно.

— Арсений Павлович, — тянет Санька, — мы ж ваш план до утра не выполним. А у нас ещё…

— МОЛЧАТЬ! — гаркает дед, генерал в отставке, — сейчас мы идём работать. Потом ужин и свободное время.

— Дед, мы не в казармах, — фыркает Даня.

— А зря! — невозмутимо заявляет тот.

Вообще, дед Арсений — мировой мужик оказывается. Дрючит нас так, что я напрочь забываю о своих страданиях. Заканчиваем работать мы уже за полночь.

Все потные, грязные и голодные.

— Умотал ты мальчиков, Арсений, — качает головой бабушка Дани, — а они хотели девушку пригласить.

— Сначала баня, потом бабы, — рычит тот, — грязными не пойдете, выгонит взашей. И голодными не пойдете, обожрете девчонку. Быстро мыться!

В общем, через час мы втроём кое-как выбираемся из-под пристального взора генерала Гордина. Выходим к забору.

— Она, наверное, спит уже, — хмыкаю.

— Не гунди, сейчас в лучших традициях Шекспира, полезем в окно, — заявляет Саня.

— И что? У неё бабушка дома, некрасиво это, — не скрывая скепсиса, говорит Данила.

— Это уже Верочка сама решит, погнали.

В общем, нарядившись в брендовые шмотки и кожанки, ибо ночью даже летом прохладно, топаем к участку нашей Веры. Чем ближе подходим, тем сильнее сердце сбивается с ритма.

Блядь, я хочу её!

— Так… — подходим, Даня смотрит на безжалостно закрытые на массивный замок ворота, — лезем, пацаны.

— Высоковато, — оцениваю риски.

— Самый ловкий и смелый получает девочку, — подмигивает Санька, — вы тут оставайтесь, а я полез к Вере. Пощупаю её везде, поцелую как следует.

— Блядь! — стаскиваю куртку, затем цепляюсь за забор.

В общем, спустя некоторое время, ценой неимоверных усилий, боли, порванных штанов мы оказываемся на участке Верочки. Словно недоделанные синоби*, крадёмся по темноте.

Балансируем, чтобы не повредить какой-то очень важный цветок. С утра, как приехали, Саша случайно наступил на клумбу Людмилы Никитичны…

Что могу сказать, таких витиеватых эпитетов в свой адрес не слышал ни один детдомовец…

— Тихо, — шепчет Даня, — смотрите! На втором этаже свет горит! Наверняка Верка нас ждёт!

— А вдруг спальня бабушкина? — решаюсь сыграть роль здравого смысла, — пиздец нам будет. Деду твоему сдадут и хуй мы ещё Верочку пощупаем!

— Кто не рискует… — начинает Саня свою песню.

— ДА В КУРСЕ МЫ, БЛЯДЬ! — рычим с Данилой, — тогда ты первый лезешь. Если что, мы ни при чём.

— Да похуй, — Саня начинает карабкаться.

Как же Верку-то хочется! Пах сводит от одной мысли, что она там сейчас в ночной рубашке, под которой ничего нет. Очень красивая девочка, пиздец просто!

Саня скрывается в окне, я подрываюсь и лезу следом. Даня офигевает, но меня ведет чистое и искреннее желание присунуть лучшей девчонке в мире. Адреналин бушует в крови.

Блядь, я никогда к девушке не лез в окно!

Буквально вваливаюсь внутрь. И увиденное повергает меня в шок…

*Синоби — ниндзя