До последнего вздоха

Борис Могилевский (2023)

Автор сборника — врач по профессии, посвятивший ей 48 лет своей жизни. В сборнике представлены стихотворения разных лет от любовной лирики юности до осознанной действительности умудренного жизненный опытом человека. Определенный интерес в его творчестве представляют медицинская тематика, а также поздравления, написанные к различным событиям в жизни друзей и знакомых. Это второй поэтический сборник автора, который известен больше по медицинским монографиям. Им изданы также мемуары «Исповедь рабиолога» (2008).

1963

«Я хочу, чтоб мы с тобою рядом…»

Я хочу, чтоб мы с тобою рядом

Через жизнь себя сумели пронести,

Чтоб не делали того, чего не надо,

Чтоб не знал апатии мой стих,

Чтобы счастье все — напополам,

Чтоб мои печали и твоими были,

Чтоб отбросив всякий старый хлам

Мы друг друга искренне любили.

«Все объяснения окончены…»

Б.Л.

Все объяснения окончены

И тревоги улетели из души.

Каблуками асфальту пощечины

Я считаю в вечерней тиши.

Ухожу в неизвестность снова я,

Что ищу я за далью синею?

Иль тебя, иль, быть может, новую

Горизонта светлую линию?

«Я смотрю на часы, а время…»

Я смотрю на часы, а время

Совершает обычный бег.

На него не набросить стремя

И его не упрятать от всех.

И к чему тебе так спешить,

Что и взглядом тебя не измерить.

А я ведь хочу прожить

Ну, сто хоть, по крайней мере.

Погоди, не спеши, ты устало,

Отдохни у меня за плечами.

Время, время, если б ты знало

Как жизнь меня укачала!

Подхватило как ялик рыбацкий,

Смоляной, в два весла плоскодонку,

И, под свист своих волн залихватский,

Закружило как в вальсе девчонку.

У другого ведь жизнь — как лужица,

Все спокойно и чинно размерено,

А моя все кружится, кружится,

Как комар под ухом у мерина.

Все жужжит, все куда-то просится,

То ей тошно, то душно от радости,

То как буря днями проносится,

То сидит на минутной гадости.

…Я смотрю на часы, а время

Совершает обычный бег,

На него не набросить стремя,

И его не упрятать от всех.

«Каблучки мне ее отстучали…»

Б.Л.

Каблучки мне ее отстучали

Эту прелесть весенних дней,

Но это меня не печалит,

Мне только бы думать о ней.

Мне только бы видеть ее,

Мне только бы ждать чего-то…

Дрожит душа и поет

Какой-то загадочной нотой.

И пусть каблучки отстучали

Мне всю прелесть весенних дней,

Ведь это меня не печалит,

Мне только бы думать о ней.

«И грустится, и поется…»

Б.Л.

И грустится, и поется

О тебе одной,

Ветерок весенний вьется

Под луной.

Ель о чем-то нежно шепчет

У окна.

Я гадаю: чет иль нечет,

Чья она?

«Прошла, огнями светанув…»

Б.Л.

Прошла, огнями светанув,

Проглотило все фразы заумные,

Будто, не заметив, саданул

С пол-литра напитка шумного.

Ах, вечер какой, мерещится

Что-то хорошее в нем,

Цветною сверкающей лестницей

Небо качает огнем.

Тра-ах, что такое, не хочу!

Разлетелось окно к чертям,

Лечу, лечу, лечу

С тобою и все же сам.

Одни, ночь чернилом плюхнула,

Изрезалась в тени дикие,

Схоластика лихо ухнула,

В часы кремлевские тикая.

Шик! Модерн! Хорошо! Отлично!

Ночь — дрожь, колокол — голова,

Еще бы сто грамм «Столичной»

И снова я с Вами, с Ва…

Бутылка — вдребезги. К черту!

Магазины замками щетинятся,

Сердцем ходит аорта,

Наружу вот-вот кинется.

Давай, вылезай, запляшем,

Желаю пуститься в твистопляску,

Камнем быть, а не кашей,

И даже на морду маску!

Узнайте, попробуйте, ха — ха,

Нахальным я нравлюсь Вам?

Мыслей и нервов пряха

Там! Там! Там!!!

К черту, к чертовой матери,

Лечу, и двигаюсь, и сплю,

Качаюсь, словно на катере,

Но люблю, люблю, люблю…

«Злая, ветреная, колючая»,

Ты хорошею будешь когда?

Мысли лезут на солнце тучею,

Хоть его нее закрыть никогда.

Не закрыть? Так зачем же, к черту,

Голубей бы гонять у-лю-лю,

Сердце заткнуть, как реторту,

Чтоб… И все же люблю.

«Природа выплакаться всерьез решила…»

Природа выплакаться всерьез решила,

Все, что годами в душе томилось,

Дождем на землю она пролила

И тем дождем же сама умылась.

И засияла, и нет печали,

Вновь, как девчонка, она прекрасна,

Как будто тучи и не рыдали

И солнце светит на небе ясном.

Ему мигну я и улыбнуся,

Как не преследуй меня, злой рок,

Пойду с Мариной, или Марусей,

«Дай только слезы смахну со щек».

«Это значит начало весны…»

Б.Л.

Это значит начало весны,

Когда тает на сердце прохлада,

Когда снятся волшебные сны

И все ждешь, все чего-то надо.

Мысли просятся сами в полет,

Чтоб лететь в неизвестность стадом,

На Неве уже тронулся лед,

На губах у девчонок помада,

Обновляют на Невском дома

И прохожие жуть как чудны…

Это юность приходит сама,

Это значит начало весны.

«А хочешь прямо, без обмана…»

Б.Л.

А хочешь прямо, без обмана,

Как будто бы своей судьбе?

Я не усну сегодня рано,

Я буду думать о тебе.

Я буду о тебе мечтать,

Я стану на тебя молиться,

Хотел бы я стаканом стать,

Чтоб до краев тобой налиться.

Но ты как море пред грозою —

Отлив, прилив, то вновь отлив,

Ласкаешь тихой бирюзою,

Как будто я всерьез красив.

То, вдруг, откатишься куда то,

Бушует ветер, сед и сед,

А может статься без возврата,

Поверь, неотразимых нет.

И все же прямо, без обмана,

Скажу как будто бы судьбе:

Я не усну сегодня рано,

Я буду думать о тебе…

Зачем мы пишем?

Д. Б-ну

Это стало привычной болью,

Как привычен для волн причал.

Для меня же трижды, тем более,

Ведь сначала я жить не начал.

Зуб больной так порою ноет,

Что, казалось бы, взвыл в ночи.

А что мне сдержать её стоит,

Ведь это же боль души…

И все же чем сумерки гуще,

Тем ярче мне светит муза.

Я будто бы в космос запущен,

И сам для себя обуза.

Меня вдохновит — чирикну,

Но в газету не мчусь спозаранку.

Ну кто я? Попробуй вникни,

Иль вывернуться наизнанку?

«Дождь нахально на Землю улегся…»

Дождь нахально на Землю улегся,

Оплевал тротуаров строгость,

До того он, бесстыжий, увлекся,

Что кричит, ты не смей меня трогать!

А Земля под ним, бедная, корчится,

И устала уже, и вспотела.

Ей, Земле, дождя очень хочется,

Но так долго ведь тоже не дело.

«Вечер был, как и сотни других…»

Вечер был, как и сотни других,

Зарницы в небе, и отдаленный гром,

А окна вдали — словно лики святых,

И я — словно маленький гном.

Стою себе, говорю с собой,

А ночь — словно черная магия,

И все оттого, что сейчас голубой

С искринкой напился браги я.

Каждому в жизни свое дано,

Глаза голубые, перо иль лопата,

А мне — даже чудно, но это вино

И рой в голове идеалов лохматых.

«Конопатое небо улыбаться перестало…»

Т.Р

Конопатое небо улыбаться перестало,

Насупилось, как обидчивая девчонка.

Я тихо стоял, а ты быстро шагала,

Шагала вперед, величаво и тонко.

А вечер причесывал крыши домов,

Чтоб тучам спалось на них мягко и сладко.

Нет, я не ревную, ведь я не таков,

И вслед ей лишь только смотрю украдкой.

«Я не знаю, честно иль нечестно…»

Т.Р.

Я не знаю, честно иль нечестно,

Посудите сами, если можно,

Полюбил чужую я невесту,

Грустно мне и оттого тревожно.

Я теперь между двумя огнями:

Любишь, а сознаться не посмеешь,

Залегла любовь в душе как камень,

Так и ходишь, как уже сумеешь.

А она кричит, наружу рвется,

То слезами, а то кровью плачет,

Я тепла хочу, немножко солнца,

Ты ведь знаешь, что все это значит.

Я хотел любить, чтоб в сердце — пламя!

Я хотел любить — чтоб нет! пожарным,

Только кряжем вырос между нами

Трепет губ чужих, глухой и жадный.

Хорошо, любите по подъездам,

Я не с вами, я не здесь, я где-то,

Вы считайте, будто я в отъезде

И что будто песня моя спета.

Я не здесь, я где-то, я не с Вами,

Только разве все это возможно…

Потому, наверно, мне ночами,

Грустно чуть, и оттого тревожно.

«Девушка, прикройте колени…»

Девушка, прикройте колени,

Ведь Вы и так милы, не надо.

Вокруг кочует в позе лени

Шикарное мужское стадо.

Дыханье, затаив, сижу,

В глазах смущенья нет и тени,

Гляжу, гляжу, гляжу, гляжу…

Девушка, ну прикройте, пожалуйста, колени.

«Заплаканный вечер нарядился во фрак…»

Заплаканный вечер нарядился во фрак,

Но он никому не нужен,

И я, как самый последний дурак,

Брожу и брожу по лужам.

Чего же хочу я выбродить,

Кого же хочу я выбранить?

А темень вокруг — как кисель, невпротык,

Быть может, найду, может, встречу?

Прохладно немного, а впрочем, привык

Бродить я так каждый вечер.

Чего же хочу я выбродить,

Кого же хочу я выбранить?

Лыжи

Скажи мне, пожалуйста,

Если услышишь,

Кто в Ленинграде

Не любит лыжи?

Выйди к Финляндскому

В воскресение,

Толпы народу

Как в день весенний.

С трамвая переполненного

Только слез,

Садишься на электричку —

И в лес!

Снег слепит глаза —

Красотища,

Меж деревьев с гор

Птицей мчишься.

Захватило дух,

Ты все ниже, ниже…

Разве после этого

Не полюбишь лыжи?

«Аллей наших ленты…»

Аллей наших ленты

В снегу как в заплатах,

И ходят студенты

Все в белых халатах

Рябина вся в белом,

Ну, чем не невеста?

Доска спорит с мелом

И нет на ней места.

Минус по Цельсию

И что ж, ведь понятно,

Не выйдешь на сессию

Весь в белых пятнах.

«Мне не надо ни дворцов, ни замков…»

Мне не надо ни дворцов, ни замков,

Опротивела мне общая всем мода.

Мне бы в воскресенье спозаранку

Выйти в лес, где русская природа.

Он расстелит мне ковер под ноги,

По лицу пройдет рукой лохматой

И шепнет: ты отдохни с дороги,

Полюбуйся миром моих статуй.

Дотемна брожу здесь полупьяный,

Уходить ей богу неохота.

Только завтра утром рано-рано

Подниматься надо на работу.

«Я домой допоздна не уйду…»

Я домой допоздна не уйду,

Вечера словно в сказке тихи.

Я пишу на серебряном льду

Ногами в коньках стихи.

Снежок надо мною блестит,

Таких я не видел снов,

Блестит будто бы малахит

Прозрачная строгость домов.

И все так светло, словно днем,

Учебники в папке не ждут.

Пойдем, говорят мне, пойдем,

Но я допоздна не уйду.

«Три папиросы…»

Три папиросы —

Три стихотворения,

Не это ли зовется

Вдохновением?

«С Новым годом, коротко и ясно…»

С Новым годом, коротко и ясно,

Пусть все будет в нем таким прекрасным,

Чтоб не залило дождем, не замело порошею,

С Новым годом же, моя хорошая

«Девушки бывают разные…»

Девушки бывают разные,

Классификацию этому не выдать.

Биологи просто сказывают,

Мол, особи одного вида.

А разве нельзя почище?

Разноцветно сияют окна.

А если у нее глаза — глазища

И я запутался у нее в локонах?

Ну ладно, пусть есть кабаре

И диффузия духов ароматных,

И девушки с тающим р-р-ре,

И платьями в винных пятнах.

Ну ладно, пусть есть дома

С не очень приличным названием.

Но девушка! Она ведь сама

Божественное создание!

Ну, хорошо, вот Вы врач, Вы лечите,

Человек заболел и выздоровел вновь.

А что вы будете осматривать, язык или плечи

Если болезни названием — любовь?

И если я запутался у нее в локонах,

И если у нее глаза — глазища?

Разноцветно сияют окна

И луна дорогу не сыщет.