Тропы Пещеры Озис. Часть I. Великое перемещение

Борис Рыженков, 2016

Базовое чувство юмора, категории подлостей, эликсир смысла жизни и праздничное дерево Тевидра. Могуч своим чудотворством волшебный мир Алюриса. Но так было не всегда. Много лет назад прародители народа, спасаясь бегством, вошли в глубокую пещеру, в лабиринте которой они оторвались от преследователей. Когда же они смогли выбраться, то увидели над головой совсем другие звезды. Тогда они поняли, что тропы пещеры Озис привели их на иную планету. Прародители заселили благословенную землю и перестали думать о том, что было с ними в прошлом. Они овладели даром Алюриса – чудотворной наглостью и постигли жизненную силу базового чувства юмора. Единственным свидетельством прошлого была Запретная библиотека, где хранились книги о древней стране отцов основателей и их заклятом враге. Доступ к этим книгам был только у Хранителя и его ученика, которые должны были бы увидеть тревожные знамения, опираясь на свое знание. Но когда время пришло, то открылось много нового и все пошло не так.

Глава 1. Алюрис

Никогда не полагайтесь на жизненный опыт и знания, никогда ни к чему не готовьтесь, вы должны уметь совершать поступки исходя из рисунка облаков на небе, — так учили детей в школах Алюриса.

Казалось, что зла никогда не было на этой земле, и поэтому люди здесь жили очень долго, часто по триста-пятьсот лет. Давным-давно, три тысячи лет назад, отцы-основатели вышли из пещеры Озис и увидели перед собой девственную природу нового мира. Они назвали его Алюрис, и сами стали называться алюрисами.

Мудрые, они смогли понять, что путь пещеры Озис был звездным. Странники, или беглецы, они оказались страшно далеки от покинутой ими планеты: другое солнце освещало новую землю днем, другая луна ночью. Совсем другие созвездия были на небе Алюриса.

Может быть, зла никогда и не было на этой земле, но отцы-основатели знали о нем. Иначе, они никогда не построили бы крепость, первую и единственную крепость Алюриса за три тысячелетия официальной истории.

До того, как новой земле родился первый ребенок, около трех сотен мужчин и женщин, которые смогли пройти тропами пещеры Озис, дали обет молчания о прошлом. И новое поколение росло счастливым, враг не знал про эту землю. Однако главные проклятия рода человеческого сохранились — женщины в муках рожали детей, а мужчины в поте лица добывали хлеб. Но дети рождались здоровыми, а урожаи были обильными, так что вскоре Алюрис и вовсе забыл, что здесь что-то не так. Жизнь была полна чудес и ярких красок.

Двадцать семь священных мест смогли найти жители Алюриса, и построили там свои города из тесаного камня, напоенные светом, тишиной и криком. Дома не ветшали, и даже первая крепость не нуждалась в ремонте, благо ее никто никогда не штурмовал.

Высокая центральная башня крепости Старый Гром носила имя Пяти Звезд, и была единственным местом, где официально хранились воспоминания о прошлом отцов-основателей. Здесь была оставлена библиотека, но книги были запечатаны навечно, а на стене оставлена надпись: «Только тогда, когда появится враг, иначе — Килар-Берлог-Морен, прочти эти книги». Одной из загадок Алюриса было то, каким образом отцы основатели вообще смогли принести с собой столько книг!

География была слабым местом Алюриса. Еще со времен отцов-основателей существовал негласный запрет на изготовление морских и сухопутных карт, так что молодому алюрису в школе могли рассказать буквально следующее:

«Если направится от города Кри-Лури так, чтобы Мировая гора осталась за левым плечом, то через два дня пути вы придете к реке Звонка. Перейдя реку, нужно идти к югу, забирая к западу на одну восьмую. Через семь дней пути вы достигните мыса Острого, откуда паром вас довезет до материка Крылатый. Если смотреть на него сверху, то он похож на распахнутые крылья ангела, но лучше не пытайтесь рисовать эту землю».

На детские вопросы вроде «А почему нельзя рисовать эту землю?» на Алюрисе никто никогда не отвечал. Что же касается упомянутой Мировой горы, то она находилась южнее пещеры Озис на другом берегу реки Амням, почти напротив столицы Алюриса, города Хлопецы, где была крепость Старый Гром. Мировая гора называлась Кориван, и залезть на нее простому смертному не представлялось возможным. Вершина Мировой горы пронзала небо насквозь и уходила туда, где нет воздуха. За всю историю Алюриса только Великий Савва смог подняться на вершину горы Кориван, где он установил негасимую рубиновую лампаду. В ясную ночь, ее свет могли видеть все 27 городов Алюриса. Спустившись с мировой горы, Великий Савва произнес пророчество, звучавшее очень характерно для Алюриса: «Пока горит эта негасимая лампада, ничто не угрожает Алюрису… впрочем, даже если она погаснет, ничто Алюрису не угрожает». Савва стал единственным алюрисом, который с невероятной выси Мировой горы увидел контуры материка Крылатый.

Пещера Озис считалась прародительницей людей. В горной породе, из которой состояли ее стены, было в изобилии мерцающего камня Зя семи цветов, так что никому в голову не приходило ходить туда с факелом или лампадой. Камни Зя переливались, и внутри было светло, как в новогодней елке. Из животных в пещере жили топотуны — маленькие круглые медведи, размером с сорокаведерный бочонок. Днем они паслись в долине и ловили рыбу в реке Амням, но спать всегда уходили в пещеру.

В некоторых местах Алюриса произрастали электрические рощи. Они были возле каждого священного места, и около пятисотого года от основания, алюрисы научились пользоваться их энергией. Некоторые ботаники утверждали, что голубые дубы являются растительными потомками древних гигантских электрических скатов, по крайней мере, они обнаруживали некоторое сходство в строении электрических узлов. Во время гроз, электрические рощи блистали разрядами, и к ним было лучше не подходить, хотя в хорошую погоду, алюрисы могли гулять там ничего не опасаясь. У рожденных в землях Алюриса была врожденная способность противостоять довольно высокому напряжению.

Кроме священных мест, голубые дубы попадались в Восточном Лесу, особенно возле камня Арумахеон — гигантского метеорита, упавшего с неба. Надо сказать, что его вселенское происхождение было подтверждено с помощью изотопного анализа слагающих его элементов. После чего немедленно возник вопрос — каким образом его падение было настолько плавным, что не вызвало катастрофических последствий как для Алюриса, так и для самого камня, хотя шмякнулся он будь здоров — все жившие тогда алюрисы почувствовали дрожь земли. Также, на материке Крылатый был обнаружен целый лес, состоявший из голубых дубов.

Каким-то образом, тропы пещеры Озис закрылись после того, как отцы-основатели ступили на землю Алюриса. На следующий день после обретения новой земли, произошло землетрясение, своды пещеры неузнаваемо изменились, и уже никто не смог найти дороги обратно. Увы, к счастью или несчастью, точно это до сих пор не ясно, отцы-основатели к моменту своего появления на Алюрисе уже слишком хорошо владели письменностью. Поэтому никаких мифов и изустных преданий на Алюрисе не было, а первая строка официальной истории гласила: «Мы вышли из пещеры, которую назвали Озис, на землю, которую назвали Алюрис. Мы вышли из нее — сто сорок четыре юноши, сто пятьдесят девушек и двенадцать мудрых старцев. В День, когда мы ступили на земли Алюриса, шел снег, мы назвали этот день 31-е декабря первого года от обретения Алюриса…».

Отцы-основатели все до единого, исполнили свой обет, и никто не знал, что было с ними, до тех пор, пока они не пришли на Алюрис. Просто они вышли из пещеры, пути которой никуда не ведут, поэтому и считалось, что пещера Озис и есть прародительница людей.

Единственной загадкой прошлого была запретная библиотека, со строгой охранной надписью, упоминавшей некоего врага. Но так как ничего, что его бы напоминало, на Алюрисе не появлялось, то книги не трогали, хотя многие молодые алюрисы хотели быть принятыми в ученики Хранителя запретной библиотеки.

Как уже было упомянуто, 27 священных мест смогли найти жители Алюриса, и там они построили свои города. Все они располагались в северной части небольшого материка, вокруг горной страны Ольдига и великого озера Кимглон, куда впадали две реки — Звонка и Лисиц, а также брала начало самая большая река Алюриса — Коломона, которая уходила на Восток и к Югу, где раскинулся огромный лес. Места там были совсем уж дикие. Жить там из алюрисов никто не жил, но путешествовали часто. Иногда из этого леса не возвращались, но до этого редко доходило. Восточный лес был богат на приключения, которые очень ценились на Алюрисе. Именно там чаще всего встречались странные существа, которых алюрисы называли призраками. Главной особенностью большинства призраков была их способность тосковать по прекрасной принцессе Маршвару, хотя о подробностях ее биографии так ничего узнать и не удалось за три тысячи лет. Там же, на южных окраинах Восточного леса жили дикие псы, которых алюрисы называли маргендами. Это были самые злобные звери на всем Алюрисе, по крайней мере, по отношению к самим алюрисам. Насколько было замечено, маргенды весьма презрительно относились к призракам, и никогда не упускали случая напасть на самих алюрисов. Поэтому, путешествия в эти края были сопряжены с наибольшим риском.

Алюрис был небольшой планетой, если бы по экватору была проложена пешеходная дорожка, то путь вокруг нее занял бы всего пятьсот пятьдесят дней, если в день проходить по 50 километров. Возможно для жителей Земли наглядным будет такое сравнение: Алюрис меньше Земли, но больше Марса, где-то посрединке. Поэтому алюрисы очень любили путешествовать, но нигде не создавали опорных баз — каждый выход из города был незабываемым «автономным плаванием» среди девственной природы. Исключение составлял паром, который перевозил путешественников на материк Крылатый. Либо сами воды пролива, либо что-то на дне пролива исключало чудотворство, поэтому здесь алюрисы пользовались обычными свойствами плавающих тел. Кемпинг паромного клуба и был единственной «опорной базой» алюрисов, расположенной за пределами священных земель. Здесь жили избранные добровольцы, девушки и юноши от каждого города, а за состоянием парома следил мудрый Шкипер. Путь парома от мыса Острого до бухты Колюсона на материке Крылатый, при попутном ветре и сменной работе гребцов занимал два дня.

В летописях примерно 300-го года от основания Алюриса, довольно туманно упоминается 28-й город, располагавшийся на значительном удалении к югу от остальных 27-ми. Летописец указывал на то, что он располагался в предгорьях небольшой горной страны, откуда брала начало река Звонка. Известно, что его основала группа чем-то «обиженных». В исторической справке не упоминалось о причине обиды, просто было написано — «группа обиженных». В трехсотом году от основания Алюриса, около двух тысяч человек, возглавляемые Полосатым Крю, ушли к истокам реки Звонка. Через год, от них пришли пятеро посланников, чтобы собрать пополнение для 28-го города, и им удалось набрать еще около семисот человек. От посланников стало известно, что Великий Полосатый Крю основал далеко на юге город Грейтолд и стал его правителем. Весь Алюрис смеялся не меньше пяти дней, вспоминая напыщенную делегацию, наговорившую целую пропасть непонятных слов. Особенно было непонятно, каким образом Полосатый Крю стал правителем. Дело в том, что на Алюрисе никто никогда ничем не правил, или уж, по крайней мере, никто не объявлял себя правителем. Напыщенный тон посланников говорил о полной деградации в них базового чувства юмора, характерного для каждого совершеннолетнего алюриса.

Год спустя, из Грейтолда явилась новая делегация, уже в составе двухсот человек. Они устраивали целые представления с пением и факельными шествиями, посвященными великому Крюсофанто, в которого превратился Полосатый Крю. Однако пышные церемонии возымели обратное действие, и если к тому, кто назывался Полосатый Крю кто-то и присоединялся, то стать «поданным» Великого Крюсофанто никто желания так и не изъявил. Еще несколько лет более или менее представительные делегации посещали города Алюриса, и всегда с неизменным провалом. И, наконец, после 340-го года нет ни единого упоминания о 28-м городе.

Время от времени, на Алюрисе начиналась эпоха Великих Перемещений. Как правило, при этом погибал урожай, и начинались продовольственные трудности. Горели леса и с гор сходили селевые потоки. Неожиданно выпадал крупный град, и неимоверно плодились зеленые и красные кустарниковые кролики, которые съедали траву на пастбищах и посевы в полях. Ландшафт менялся неузнаваемо, перемещались русла рек, происходило много загадочного и непонятного, целые леса и рощи переходили в другие места. Многие именно великими перемещениями были склонны объяснять то, что на Алюрисе не составляли морских и сухопутных карт, а только карты звездного неба. Великие перемещения перестали считаться совсем уж непреодолимыми только после того, как Алконост Великая изучила их, и составила Кодекс Поведения при Великих Перемещениях. Кодекс содержал много сложных и специальных знаний, так что в Университете его и не преподавали, славным алюрисам было достаточно просто знать, что такой Кодекс есть.

Неизменными в эпохи Великих Перемещений оставались лишь 27-мь священных мест, где и были построены города. Кроме этого, ни разу не сомкнулись горные хребты, разведенные по слову Алконост Великой. Великие перемещения также не затрагивали пещеры Озис и мировой горы Кориван.

Случались эти события с разными промежутками, от 150-ти до 200-т лет, но иногда и чаще. Таким образом, с учетом долгой жизни алюрисов, каждое поколение становилось свидетелем Великих Перемещений.

Со времен, когда отцы-основатели впервые ступили на землю Алюриса, минуло три тысячи лет, и тогда произошли те события, о которых пойдет речь дальше.

Глава 2. Кандидаты

Юрис любил историю. За три тысячи лет Алюрис накопил множество неразгаданных тайн и странных происшествий, которые случались во время дальних странствий, и даже на священных землях. Так что и такая большая голова как у Юриса не могла одновременно себе представить всю историю Алюриса в целом, даже в том объеме, в котором она была изложена в университетской библиотеке.

Юрис очень хотел стать учеником Хранителя запретной библиотеки, но он был не один. Еще пятьдесят два юных алюриса со всей страстью, на которую они только были способны, желали того же что и он. Все они сидели в читальном зале Университетской библиотеки и усердно готовились к завтрашнему экзамену.

С тех пор, как нынешний Хранитель объявил о том, что настало время принять ученика, прошло уже три года. И каждый год, проходил экзамен, но еще никто не приблизился к заветной цели. Чтобы стать учеником и наследником Хранителя, нужно было отыскать парадокс, нестыковку событий, чудо, тайную подоплеку исторического события или же дать неожиданное толкование известного подвига — так внешне выглядело задание для испытания. Но никто не знал, после каких слов произнесенных претендентом испытание считалось пройденным. Все, что было представлено кандидатами за прошедшие три года, было безжалостно отвергнуто.

Юрис листал в голове события, и разглядывал копии некоторых старых карт, которые были составлены еще отцами-основателями. Одна из них, наконец, привлекла его внимание. На ней уже были обозначены все 27 городов Алюриса, и детально прорисован материк Бон, на котором они располагались. Материк Бон с Востока, Юга и Запада охватывал материк Крылатый, но на карту была нанесена только его береговая линия. Никакой внутренней прорисовки, на карту даже не были нанесены устья крупных рек, которыми изобиловал таинственный материк Крылатый.

Что же мы получаем? — думал про себя Юрис. — Они обошли Крылатый на кораблях и обозначили береговую линию, потом… случилось первое великое перемещение, и карты пришли в негодность.

Так он думал еще минуты две, пока не отвернул угол карты, и не убедился, что карта эта была составлена за сорок три года до первого официально зарегистрированного великого перемещения. Дата составления карты была дважды подчеркнута красным карандашом и помечена знаком восклицания. Кто-то уже задолго до Юриса обратил на нее внимание, но нигде в официальных курсах истории это не нашло отражения. Ага,… Юрис почувствовал, как внутри него все собирается, будто накануне открытия. Когда еще и речи не было о великих перемещениях, кто-то запретил довести до конца одну из первых картографических съемок местности. И, конечно же, почти никто не обратил на это внимания, потому что карта эта спокойно лежала в общем доступе. Хочешь что-то спрятать, положи на видное место.

Юрис перевел взгляд на небо, где гнездились случайные облачка. Где-то там слышался клекот орла, подстерегающего толстого кустарникового кролика. Итак — загадка первая, она же самая древняя и часто упоминаемая во время экзаменов у Хранителя, — почему на Алюрисе не делают географических карт? Это уже приходит с молоком матери.

Юрис взял чистый лист и аккуратно вывел цифру «1», и понял, что не знает, что писать дальше. Глядя в окно, он стал машинально набрасывать пейзаж, очень схематично. Вот группа деревьев, вот круглый валун на берегу реки, вот линия воды, вот тень от орла… Внезапно, он понял, что рисует топографическую карту, и одновременно с этим, он почувствовал на своем листе чей-то подлый взгляд. Ага! Тренированным движением руки, он перехватил взгляд и обернулся. Так и есть, — лучший друг Груня пытался подглядеть его зарисовки. Юрис злорадно усмехнулся и поводил рукой, в которой он удерживал взгляд, Груня послушно, как речной горный пингвин водил головой за его рукой.

В зале библиотеки раздались смешки.

— Ну что, попался, Груня? — спросил Юрис.

— Юрис, отпусти, я же так, случайно!

— Ну, если случайно, то легко сможешь освободить свой взгляд, давай!

На них уже уставился весь читальный зал. Груня напыжился и попытался вырвать взгляд из руки друга, но не тут-то было. Наконец, Груня покраснел и сдался.

— Ладно, Юрис, это был подлый взгляд, теперь отпустишь? Пожалуйста.

Юрис совсем уже собрался отпустить Груню восвояси, как заметил краем глаза, мимолетный насмешливый взгляд, который бросила в его сторону девушка, сидевшая в дальнем углу.

Ах, вот как, ну погоди же, красавица Лаура! — подумал Юрис.

— Итак, Груня, — довольно громко спросил Юрис, — какую же цель преследовал твой подлый взгляд?

— Мой подлый взгляд хотел подло подсмотреть, какой парадокс ты подло придумал для завтрашнего экзамена, — сокрушенно сообщил Груня.

— У-у-у, — загудела аудитория.

— Ага! — кровожадно облизнулся Юрис.

— Только не приковывай мой взгляд опять к чьей-нибудь… ну, как в прошлый раз!

— Не приковывать?

— Не приковывать!

Все вокруг оживленно загалдели, обсуждая, куда лучше приковать Грунин взгляд, и надо же — в этот самый момент в аудитории хлопнула дверь. — Ап! Все тут же сосредоточились на своих книжках. Юрис быстренько отпустил Грунин взгляд и уткнулся в свою бумажку — это пришел мастер Юстас, который любил раздавать подзатыльники нерадивым студентам. Более того, мастер Юстас возглавлял кафедру Чудотворства, основанную Алконост Великой, и он никогда не баловался такими простыми фокусами как перехватить взгляд. Когда студент вел себя неподобающим образом, он делал сложное чудо «стыдно», — мастер Юстас был великий чудотворец. До Алконост Великой ему, правда, было далеко, ну так его и звали просто мастер, а не Юстас Великий. Впрочем, может он и смог бы словом переставлять горные хребты, но Алконост Великая и так устроила все как нельзя лучше полторы тысячи лет назад.

Мастер Юстас обвел взглядом аудиторию.

— Балуемся, дети? — спросил мастер.

Ответом ему было молчание, только подозрительно интенсивно стали шуршать бумажные листы.

— Славные алюрисы, — покачал головой мастер Юстас. — Лаура и Юрис, вы мне нужны, пройдите в мой кабинет. Я жду вас через полчаса.

Сказав это, мастер вышел, и через мгновенье аудитория загудела. Такие вызовы были редкость, а уж если их произносил мастер Юстас, то того и жди приключений.

Лаура и Юрис посмотрели друг на друга с новым интересом. Они были конкурентами, и стремились занять одно и то же место, но вот пришел мастер Юстас, и среди пятидесяти трех лучших алюрисов выбрал их для того, чтобы пригласить к себе в кабинет. Между ними пробежала искра, Юрис готов был поклясться, что у девушки повлажнели ладошки.

Полчаса пробежали быстро. Они встали и молча вышли.

Груня пантерой кинулся к месту, где сидел Юрис, и стащил оставленный им листок.

— Ну, что, что там? — с интересом спросил его Клавдий.

Груня разочарованно передал ему листок, осмотрев его предварительно со всех сторон и даже понюхав.

— Странное у меня предчувствие, странное, — вздохнул Груня. — Пойду я, наверное, отсюда, не видать мне места ученика, как своих ушей.

— Правильно, — поддержал его Клавдий, — зачем тебе эта секретная библиотека, если ты лучший толкователь Тевидры?

* * *

Юрис и Лаура шли по коридору молча. В коридорах было пустынно, в аудиториях шли занятия. Они подходили к тупику. В кабинет мастера Юстас нельзя было попасть за просто так. Неподготовленный алюрис петлял бы в трех коридорах, прежде чем войдя в тот самый коридор, где был уже трижды, увидеть дверь заведующего кафедрой Чудотворства.

Ну-ка, Лаура, найди ее, — ехидно подумал Юрис, проходя мимо двери. Лаура остановилась, Юрис сделал еще несколько шагов вперед и обернулся.

— Дурачком решил прикинуться? — уточнила Лаура.

— Не без этого, — рассмеялся Юрис.

— Как ты думаешь, зачем он нас позвал?

— Ну, Лаура, думаю, что неспроста. Если честно… тебе ничего странного не снилось в последнее время?

Лаура отвела взгляд и пожала плечами.

— Пошли, уже время. Только имей в виду, ты силен, но и я не слабее. Так что не задавайся, просто у тебя ничего не получится… Да, мне много странного снилось в последнее время, — Лаура мимолетно улыбнулась, — даже ты.

Кабинет мастера Юстаса был настоящим шедевром, среди кабинетов. Здесь все говорило о безупречном вкусе хозяина. Поговаривали, что стол мастер Юстас сделал сам, без всякого чудотворства. Эти слухи, видимо, следовало оставить на совести мастера-завхоза, который постоянно ставил в пример заведующего кафедрой Чудотворства. Что же касается стола, то он был сделан огромным, квадратным и четырехтумбовым. Посредине квадрата столешницы было круглое отверстие, где стояло крутящееся кресло. Там Юстас сидел, когда обсуждал с коллегами успеваемость в Университете.

В камине неярко горел огонь, и возле него, спиной к вошедшим сидел человек.

Юрис и Лаура вошли и присели на высокие студенческие табуретки возле двери. Мастер Юстас, стоявший у окна повернулся к ним.

— Хотите попытаться сдать экзамен прямо сейчас? — задал вопрос хозяин кабинета.

Юрис узнал затылок человека сидящего у камина. Это был мастер-Хранитель запретной библиотеки!

— Я готова! — произнесла Лаура неожиданно звонким голосом и слегка зарделась.

Девушка была настоящей алюрис, красивой, доброй, умной и наглой.

— А ты, Юрис, ты готов? — спросил мастер Юстас.

— Я готов произнести нечто фундаментальное, мастер, но я не уверен, есть ли это исторический парадокс.

Человек у камина не спеша развернулся в кресле. Лицо его закрывала традиционная маска Хранителя библиотеки, на которой были изображены цветы и травы. Молодые алюрисы ни слова не говоря встали, коротко кивнули и сели обратно. В ответ им также достался кивок сидящего в кресле Хранителя.

— Я готов принять у вас экзамен, славные алюрисы, — прозвучал глубокий голос мастера-Хранителя.

Какой у него сильный голос, — невольно подумал Юрис. — Он мог бы прославиться в опере.

Глава 3. Экзамен

— Первой я хочу выслушать тебя, Лаура.

— Я готова!

Девушка легко соскочила с высокой табуретки, подошла к доске и взяла в руки мел.

— Это касается парадокса 28-го города, — сказала она и видимо от волнения стала жирно выводить на доске цифры «2» и «8».

— Хорошо, расскажи, какие у тебя догадки возникли, — лицо мастера Юстас явно поскучнело.

Тему 28-го города на экзамене у Хранителя поднимали едва ли не чаще, чем запрет на рисование географических карт, но до сих пор никто не выдвинул внятной гипотезы на эту тему. Что только не предполагали юные алюрисы. Среди догадок было даже утверждение, что Полосатый Крю прилетел на Алюрис с далеких звезд, на знаменитом камне Арумахеон. И это не смотря на то, что гигантский метеорит упал в Восточном лесу двадцать лет спустя, после того как был основан Грейтолд. Тема была безнадежна, но у Лауры в глазах был ангел вдохновения.

— Я считаю, что настоящая пещера Озис находится у истоков реки Звонка! — выпалила Лаура.

Несколько мгновений была полная тишина.

Юрис про себя рассмеялся — славная алюрис, интересно, что будет дальше?

— Что значит настоящая? — хмуро спросил мастер Юстас.

— Настоящая, это та пещера Озис, через которую наши отцы-основатели ступили на земли Алюриса.

— Надеюсь, что у тебя есть основания так говорить, иначе твое предположение смехотворно, — мастер Юстас изуверски усмехнулся и Юрис обратил внимание, на то, что он явно оживился. Мастера быстро переглянулись.

— Продолжай, — кивнул мастер Юстас.

По сложившейся традиции, экзамен вел именно завкафедрой Чудотворства. Мастер-Хранитель только слушал и оценивал претендента.

— Я исследовала мотивы Полосатого Крю, он же великий Крюсофанто…

— Мотивы? — зачем-то переспросил мастер Юстас.

— Я проверила. У него не могло быть никаких мотивов, кроме одного — каким-то образом, он узнал о призрачной угрозе Алюрису. Однако он ни словом ни обмолвился о том, откуда у него это знание. Поскольку ему очень нужны были люди, и делегации из Грейтолда каждый год приходили за пополнением, то Полосатому Крю было необходимо убедить алюрисов в реальности угрозы. Однако, даже не смотря на это, он не рассказал, об источнике своего знания, отсюда я делаю вывод, что получив знание о призрачной угрозе, он нарушил запрет.

Мастер Юстас и мастер-Хранитель загадочно переглянулись, на этот раз медленней, чем стоило бы. Юрис почувствовал, как в кабинете зазвенела струна. Еще не вполне понятные слова Лауры сорвали в нем лавину мыслей. Накопленные в его голове вопросы и знания быстро выстраивались в стройную логическую цепочку. Юрис почувствовал, что с каждой секундой он обретает все больше и больше шансов успешно пройти испытание по следам Лауры.

— Великий Савва в своем пророчестве о негасимой лампаде, также говорит о некоей призрачной угрозе.

— Если не ошибаюсь, он как раз говорит о том, что Алюрису ничего не угрожает, — не без ехидства заметил мастер Юстас.

— Конечно, но он произносит слово «угроза», значит, она существует. Великий Савва жил восемьсот лет спустя после Полосатого Крю. Алюрис этого времени уже знал силу света, и Великий Савва лишь посмеялся над тем, что так озаботило Полосатого Крю, жившего во времена раннего Алюриса… Тем не менее, я уверена, что и Великий Савва, и Полосатый Крю черпали знание о призрачной угрозе из одного источника…

— Что ты хочешь этим сказать? — мастер Юстас встал, и не торопясь, стал прохаживаться по своему обширному кабинету, заложив руки за спину и глядя в потолок. Маска мастера-Хранителя выглядела бесстрастно.

Юрис про себя присвистнул, — Великий Савва был единственный из Хранителей запретной библиотеки, чье имя было широко известно. Если следовать логике Лауры, то…

— Савва Великий был единственным Хранителем запретной библиотеки, чье имя широко известно. Я делаю вывод, что Полосатый Крю также был одним из Хранителей. И он, и Великий Савва нарушили запрет, они прочитали запретные книги и нашли в древних текстах упоминание о призрачной угрозе. Полагаю, что там же Полосатый Крю нашел указание на расположение истинной пещеры Озис. Той самой, из которой наши предки пришли на Алюрис, и из которой вслед за ними к нам может прийти призрачная угроза.

Глаза Лауры горели вдохновением, Юрис готов был ей аплодировать. Мастер Юстас по-прежнему ходил по искристому ковру. Мастер-Хранитель ничем не выказывал своей оценки, и лишь фронт грозовых облаков, перевалив горные хребты Ольдиги закрыл солнце. Мимо распахнутого окна кабинета с криком промчалась стая соек. Юрис со своего высокого табурета хорошо видел, как бежит по земле граница тени грозового фронта. Взгляд юноши мягко привлекла вершина мировой горы Кориван, где яркой звездочкой светилась негасимая рубиновая лампада Великого Саввы. Юрис готов был поклясться, что она ему подмигнула. Он зажмурил глаза, а когда вновь открыл их, у него не осталось никаких сомнений, — ее свет дрожал! Ему не потребовалось рыться в памяти, он почувствовал, что эта звездочка, восемнадцать веков светившая над Алюрисом, впервые дрожит, и ни один летописец никогда не упоминал о переменах ее яркости.

Когда Юрис повернулся, то увидел, что все взгляды были обращены к нему. Он не видел, что было под маской Хранителя, но лицо мастера Юстаса несло отпечаток чего-то незнакомого, отчего делалось неуютно.

У Лауры дрожали губы, она не ожидала такой прохладной реакции на свое выступление.

— Юрис, — отеческим тоном спросил мастер Юстас, — какие ошибки ты можешь найти в рассуждениях славной Лауры?

Лаура незаметно и облегченно вздохнула, мастер назвал ее славной, а сейчас это было совсем неплохо. Она с легким вызовом посмотрела в глаза Юрису и скрестила на груди руки.

— Ты заметил ошибки? — повторил вопрос Юстас.

— Да, мастер, — ответил Юрис. Лаура негромко фыркнула.

— Может быть, ты расскажешь нам об этом?

— Я думаю, что Лаура погорячилась, говоря о том, что Полосатый Крю и Великий Савва нарушили запрет.

— Тогда где же они добыли знание о призрачной угрозе? — насмешливо спросила Лаура.

— В запретной библиотеке, — спокойно ответил Юрис.

— Ты думаешь, что Хранителям дозволено знать ее содержимое? — Лаура слегка растерянным взглядом обвела всех присутствующих. — Но это нечестно!

— Я почти уверен, что знание содержимого входит в обязанности Хранителя, Лаура.

Мастер Юстас и Хранитель переглянулись, но уже готовые расхохотаться. Лаура зарделась.

— Аргументируй!

— Маска! — коротко ответил Юрис.

— Великий Савва не носил никакой маски, это хорошо известно!

— Также и Полосатый Крю. Подумай-ка, отчего его прозвали «Полосатым»?

Мастер Юстас потер руки и прошел на свое место за столом. Лаура и Юрис замолчали, обратив на это внимание. «Продолжайте», — жестом подбодрил их мастер, и сел в свое кресло довольно улыбаясь.

— Ну, и отчего же его прозвали Полосатым? Может, у него настроение менялось каждые два часа?

— Лаура, нет. Я уверен, что уже в молодые годы его лицо было располосовано морщинами — следами знаний, полученных в запретной библиотеке.

— Знаешь, Юрис, но Великий Савва, — начала было возражать Лаура, но Юрис ее перебил.

— Он совсем другое дело, он был сильнее запретного знания, это же ясно! Лаура, дело обстоит так, что Хранитель обязан знать содержание запретной библиотеки, он стоит на страже, чтобы первым разглядеть признаки наступающей опасности. Загляни в себя, ты хочешь стать Хранителем чтобы протирать с корешков пыль? Точно нет. Тебя влечет тайное знание. Но это знание искажает черты твоего лица, делает отражением призрачной угрозы. И, конечно же, пугает славных алюрисов. Вспомни, ведь Полосатому Крю удалось основать целый город — сколько народу ему удалось напугать? Не знаю когда, но уверен, что после этого случая, Хранители решили надеть маски и не писать свои имена в истории, хотя они этого и заслуживают больше других… Наверное.

— Хорошо! Я склонна с тобой согласиться, — Лаура протянула руку в знак окончания дискуссии. Юрис согласно коротко ее пожал. — Но только потому, что ты угадал мои чувства, — прошипела Лаура только в ухо Юриса.

— Славные алюрисы! — воздел к потолку руки мастер Юстас, и вслед за его словами раздался оглушительный треск грома. За окном оборвался тяжелый ливень.

— Завтра вы можете не приходить на экзамены, — объявил мастер Юстас. — Послезавтра вы сможете вместе с остальными узнать результаты.

Юрис и Лаура встали со своих табуреток и коротко кивнули.

— Можете идти.

— Извини, что перебиваю, Юстас, — нарушил свое долгое молчание Хранитель. — Однако, Юрис, ты сделал хорошие замечания, относительно Лауры, но мне хотелось бы услышать твои собственные рассуждения, которые ты приготовил. Пожалуйста.

Юрис горестно вздохнул, — отвертеться не получилось. Маска мастера-Хранителя выглядела странной в сверкании молний, она не обещала ничего хорошего нерадивому ученику.

— Давай-ка, давай! — тихо поддакнула Лаура. — А то ишь!

Юрис еще раз вздохнул и произнес церемониальную фразу.

— Я готов.

— Мы слушаем тебя.

— У меня есть рассуждения относительно географического парадокса. Я имею в виду то, что на Алюрисе не принято рисовать карты, хотя отцы-основатели и попытались это сделать. Они нарисовали материки Алюриса, но потом появился негласный запрет, так что сегодня есть карты только неизменных священных мест. Это хорошо подтверждает общепринятое основание, — карты не составляются по причине того, что великие перемещения делают их непригодными.

— Ты решил усомниться в этом? — неожиданно весело спросил мастер Юстас. Он увидел, что Лаура подняла палец, желая сказать. — Лаура, у тебя есть реплика?

— Да, я хотела напомнить, что трижды в истории Алюриса находились скептики, которые занимались составлением карт. Они начинали свою работу сразу после великих перемещений, надеясь, что хоть сто, сто пятьдесят лет их карты послужат. Но каждый раз великие перемещения повторялись в том же году, в котором они заканчивали работу. Через пять, семь и десять лет. Я хочу сказать, что Юрис зря сомневается в причине, по которой Алюрис не делает географических карт.

— Лаура, ты говоришь ерунду, — как можно спокойнее постарался ответить Юрис. — Еще отцы-основатели по какой-то неизвестной причине не дорисовали на первой карте материк Крылатый. Это произошло за 43 года до первого великого перемещения.

— Известный парадокс, — насмешливо заявила Лаура, — если ты придумал ему объяснение, то я сдаюсь.

— Лаура! — мастер Юстас строго стукнул пальцем по столу, и девушка спохватилась, что вместо реплики уже устроила дискуссию. Она прижала ладонь к губам, выражая согласие с замечанием — молчу-молчу.

— Я полагаю, что на Алюрисе есть нечто, что должно быть скрыто. Я стану называть это гипотетическое место Оазис, это созвучно имени пещеры Озис. У меня нет гипотезы относительно того, как произошел договор между первыми картографами и Оазисом, но думаю понятно, что это место находится на материке Крылатый. Оно имеет какое-то фундаментальное значение в мироздании, ради сохранения его тайны происходят неподвластные нам великие перемещения.

— Как-то все это невнятно, Юрис, ты не находишь? Вот прямо уж фундаментальное место в мироздании? — спросил мастер Юстас, и в его голосе послышались нотки усталости.

— Возможно, мастер, но когда я думаю о Тевидре… это же сотни, тысячи языков, они не могут быть мертвыми, они живые. И если Тевидра их знает, то она знает тысячи миров! И что если Оазис… — Юрис замешкался, махнул рукой и его как прорвало, — я просто хочу знать — зачем они несли с собой такую тяжесть! Их было немного, за ними по пятам шла призрачная угроза, а они несли и несли, шаг шагом, тысячи книг! На что они надеялись, что двигало ими? Откуда они пришли? Я хочу это знать!

— Достаточно, Юрис, — мастер-Хранитель поднял ладонь.

Юрис замолчал и отступил к двери, где стояла Лаура.

— Итак, — продолжил мастер-Хранитель, — вы оба хорошо подготовились, я благодарю вас. Мы, мастер Юстас и я, ждем вас послезавтра в этом кабинете…

Мастер-Хранитель и мастер Юстас переглянулись.

— Я думаю в полдень, — подвел итог мастер Юстас.

Лаура и Юрис вышли из кабинета вполне гордые и счастливые. Когда дверь за ними захлопнулась, мастера очередной раз многозначительно переглянулись.

— Не слишком ли много совпадений, Юстас? — произнес мастер-Хранитель.

— Да, и как-то особенно многозначительно мы сегодня переглядываемся… Сны неподвластны нам, малыш Лорк, — отозвался мастер Юстас. — Однако зачетные слова, наконец, прозвучали. Сказал Юрис, но без Лауры он не пришел бы к этому выводу. Я бы на твоем месте взял двоих.

— Возможно… времена наступают тревожные, даже юнец уже заметил, как дрожит свет негасимой лампады. Хотя, может у нее сам по себе заряд заканчивается, тут без Саввы не разобраться.

— А как ты оценишь гипотезу про Оазис?

— От нас мирозданию скрывать нечего, но… Юрис сказал другие слова.

— Он задал вопрос.

— Да. И знаешь Юстас, я не знаю на него ответа. Я не понимаю, зачем отцы-основатели, спасаясь бегством от ужасного врага, несли с собой тысячи книг, написанных на разных языках. Глупых книг, по нашим меркам. Алюрис далеко перешагнул эти древности.

— Лорк, ты выглядишь смешно, — сначала умри, а потом дерзи отцам-основателям.

Мастера расхохотались, и все еще вздрагивая от смеха, Хранитель поднял палец.

— Сначала умри, а потом дерзи, покойникам! Возможно, но не обязательно, Юстас, я украду у тебя эту фразу!

Глава 4. Последние праздники

На следующий день Алюрис готовился встречать 3005-ю годовщину своего основания. Экзамены мастера-Хранителя Запретной библиотеки традиционно проходили в день накануне праздничной ночи.

Местом гуляния жителей стольного града Хлопецы, где располагался главный Университет, а заодно и Запретная библиотека, было обширное плато, круто обрывавшееся в воды реки Амням. Вокруг него росли огромные желудевые вязы высотой едва ли не в пятьдесят метров, но выше их было редкое праздничное дерево породы Тевидра. Когда солнце коснулось снежных вершин Ольдиги, алюрисы стали покидать свои дома и собираться на праздничном плато.

Праздничное дерево было одним из чудес Алюриса. Было известно всего тридцать два дерева, и двадцать семь из них росли в священных местах, рядом с городами. Остальные пять деревьев были замечены на материке Крылатый, в землях, которые нельзя рисовать.

Праздничное дерево было на редкость долговечным, и многие подозревали, что просто вечным. Все известные деревья были уже в зрелом возрасте, когда алюрисы основали свои города, и те же самые деревья служили центром праздника для ныне живущих. Ни один университетский ботаник понятия не имел, как оно размножается, как дышит и какие соки питают его корни. Даже самый смелый ботаник не отважился бы пилить ствол, или копать корни праздничного дерева в научных целях. Впрочем, в записях Цуси от 453-го года есть упоминание о том, как некий ботаник по имени Ознобус пытался исследовать дерево породы Тевидра в окрестностях города Кри-Лури. Согласно этим описаниям, при приближении Ознобуса с пилой, дерево заговорило человеческим голосом и предложило храброму ботанику убираться по добру по здорову. К несчастью, Ознобуса сопровождала девушка, мнением которой он дорожил.

— Ознобус, неужели ты оступишься под словами того шутника, который сидит за этим деревом? — воскликнула девушка, имя которой история не сохранила.

Ознобус долго искал шутника вокруг ствола, а также пытался разглядеть его в обширной кроне дерева, но безуспешно. Наконец, он решил отпилить одну из нижних ветвей. На этом терпение дерева лопнуло. Его ветви пришли в движение и отобрали у ботаника пилу, которая с тех пор так и находится в кроне дерева. Что же касается самого Ознобуса, то ему пребольно досталось по мягким частям тела, при этом дерево называло его именами различных живых тварей и неодушевленных предметов, что со стороны могло показаться оскорбительным. Характерно, что Ознобус, обладая базовым чувством юмора, самолично рассказал летописцу эту историю.

Из всего этого, наблюдательный алюрис мог сделать вывод, что редкие деревья породы Тевидра стали центрами праздников только в 5-6 веках от основания Алюриса. Иначе трудно объяснить удивление Ознобуса, когда он услышал голос дерева. Дело в том, что Тевидра звучала во время праздников, эти деревья могли петь песни и играть музыку. Песни эти у каждого из деревьев были заметно разные, да и у каждого дерева был не один музыкальный стиль. Алюрисы различали в среднем по 200 песенных языков у каждого дерева, и, в конце концов, слушая и сравнивая, они научились понимать большинство из них. Надо отметить, что репертуар со временем менялся, а многие герои песен, и страсти, которые их терзали, становились предметом праздничных розыгрышей. Благодаря праздничным деревьям, и сами алюрисы были превосходными музыкантами, по крайней мере, та часть из них, которой топотун в детстве не наступил на ухо. Следует добавить, наверное, что многие имена, и названия вновь открываемых мест, чувственные алюрисы просто заимствовали из репертуара праздничного дерева породы Тевидра.

Юрис отправился на праздник со своими друзьями по Университету, Груней и Клавдием, когда уже почти все Хлопецы собрались.

— Кстати, Лаура была сегодня на экзамене, — говорил Клавдий, когда они поднимались на Праздничное плато. — У меня такое мнение, что она собралась издавать энциклопедию — все у всех выспросила, кто чего придумал, и все ведь записала!

— Вот ведь не лень людям, — буркнул Груня, который и вовсе не ходил на экзамен. — Ты-то сам что представил, опять, небось, объяснял, почему все тела падают вниз с одинаковым ускорением? Или что посложнее придумал?

Клавдий усмехнулся, он давно привык к тому, что все его друзья-чудотворцы постоянно подтрунивают над его инженерными наклонностями, которые на Алюрисе действительно казались странными. Зачем, например, изобретать землеройную машину, когда мастер-чудотворец просто утопит фундамент для дома в грунте на нужную глубину?

— Хи-хи, да ха-ха, — насмешливо ответил Клавдий, — к твоему сведению, я зачислен в первую пятерку! Так что, Юрис, завтра мы с тобой идем к Юстасу вместе.

— Здорово! — от удивления Юрис открыл рот. — Клавдий, честно, совсем не ожидал от тебя такого! Наверное, поэтому и не спросил ничего про экзамен!

— Ты всегда был заботливым другом, — подтвердил Груня.

— Филолога не спросили, — ответил Юрис, и снова обратился к Клавдию, — и что же ты представил?

— Парадокс ровной орбиты Алюриса! — гордо ответил Клавдий.

От такого заявления Юрис и Груня переглянулись как в палате у душевнобольного.

— И что же в ней парадоксального? — осторожно поинтересовался Юрис.

— Алюрис вращается вокруг Солнца и вокруг собственной оси совершенно ровно!

— Ну, и?

— Что «ну-и», — передразнил Клавдий, — из того, что нам известно о вращении тел, Алюрис должен страшно прецессировать.

— Что, прости? — встрепенулся Груня.

— Прецессия, это такое тайно слово, чтобы унижать филологов.

— С какой это стати? — это Юрис опять спросил про прецессию.

— Да с такой, что у нас есть очень большая гора, вон, торчит, Кориван называется. Я просто прикинул, что наша мировая гора это такой дисбаланс по массе, что нас уже давно должно было просто выкинуть с орбиты, соображаешь?

У Юриса в голове щелкнули цифры, и он похолодел от восторга. Выходило, что действительно, для ровного вращения родной планеты нужны были веские основания. Груня только тяжело вздохнул.

— Между прочим, — заметил Груня, — я перевел новую песню нашей Тевидры, я отдал перевод поэту Фолионту, он обещал сегодня представить песню. И вообще, — равнодушно пробубнил Груня, — вашу запретную библиотеку уже, наверное, Мышь съела.

— Да подожди ты с этой библиотекой! — загорелся Юрис. — Клавдий, ну и что же ты представил?

— Это же очевидно, — высокомерно объявил Клавдий, — я представил перфоманс эпической силы — чтобы уравновесить Кориван, необходимо, чтобы с другой стороны Алюриса, симметрично оси вращения, существовала такая же гора.

— Но ведь там океан! — воскликнул Юрис.

— Правильно! Поэтому я заявил, что внутри мировой горы находится полость!

— И в ней томятся призраки с принцессой Маршвару! — оперным голосом пропел Груня.

— Ты филолог, тебе не понять, — усмехнулся Клавдий. — Однако, Юрис, у Лауры большие шансы.

— Да подожди ты с Лаурой! Клавдий, ты действительно здорово придумал! Даже не придумал, а просто обратил внимание! Ведь никто за три тысячи лет над этим даже не задумывался! — Юрис был действительно восхищен простотой и изящностью рассуждения.

— Да уж, — намеренно самодовольно сказал Клавдий, — это тебе не твой мифический Оазис.

Юрис моргнул и уставился на Клавдия, — сам он никому не рассказывал о деталях своего собственного экзамена.

— А про него ты откуда узнал?

— Я же тебе говорил, Лаура была на экзамене, и все у всех спрашивала. Ты думаешь, ей много бы рассказали просто так? Вот она в ответ всем и рассказывала твою теорию про Оазис, и свою, про запасной вход в пещеру Озис.

Юрис почесал нос, — красавица Лаура явно не теряла времени даром. Завтра их ожидало еще одно рандеву с мастером-Хранителем, так что если, вдруг, потребуется второй раунд экзамена, то она будет подготовлена гораздо лучше. Особенно, если первым на этот раз попросят выступить его. Юрис попробовал разбудить своего змея сомнений, но тот крепко спал и не проявлял никаких признаков беспокойства.

Это была весьма опасная штука — змей сомнений. О нем старались не говорить, и его позволялось иметь только аттестованным магистрам. Бывали случаи, когда неопытные чудотворцы тайком заводили себе змея сомнений и едва не сходили с ума, их с трудом удавалось спасти от тотальной черной депрессии, так алюрисы называли черную тоску, если она обнаруживалась у алюриса моложе 180 лет. Юрис не был аттестованным магистром, и его хулиганское поведение в отношении змея сомнений было бы решительно осуждено, если бы кто-то узнал, конечно. Но, наверное, его змей сомнений был еще ленив и невелик. У него не мелькнуло ни тени сомнений, даже когда вопреки всем традициям их с Лаурой вызвали на экзамен отдельно и на день раньше.

— Что ты там говорил про песню? — повернулся Юрис к Груне.

— Ты лучше подумай, как тебе завтра остановить красавицу Лауру, — успокоил его Груня. — Она, кстати, к тебе неровно дышит.

— Лаура ничего, — подтвердил Клавдий.

— Ну… наверное. Судя по тому, что я ее стесняюсь, она мне тоже нравится, — развел руками Юрис.

* * *

Мастер Юстас шел среди праздничного гуляния и выглядывал между веселых алюрисов Юриса и Лауру. Кругом стояли праздничные столы, ломившиеся от яств. Однако мастер Юстас не притронулся ни к жареным ножкам птицы Клюк, редкой в этих местах, но в изобилии летающей на Крылатом континенте, ни к сладкому бараньему боку, вымоченному в соке ягоды ардон.

Было еще самое начало веселья, и деликатесы мало интересовали мастера Юстаса, хотя он и был утонченным гурманом. Змей сомнения выполз из берлоги и мастер Чудотворства не мог понять причины своего беспокойства. Может быть, результаты сегодняшнего экзамена его так озаботили?

Мастер Юстас посмотрел на вершину мировой горы Кориван, где ровным светом сияла негасимая лампада Великого Саввы. Сегодня они с мастером-Хранителем Лорком отобрали в финальную пятерку еще троих претендентов. Студент пятого курса Градуц изучил историю камня Арумахеон, и сделал ошеломляющее открытие — его местоположение не изменялось во время великих перемещений! Ему пришло в голову проштудировать заметки путешественников, которые описывали положение этого огромного метеорита по звездным координатам. Он учел времена года, и по углу склонения созвездий сделал этот поразительный вывод. Каким-то образом, камень Арумахеон обладал всеми признаками священного места, хотя доподлинно было известно, что ландшафт вокруг него менялся каждое великое перемещение. Студент третьего курса Клавдий, обратил внимание на ровную орбиту Алюриса, не смотря на то, что масса горы Кориван, несомненно, должна была вносить возмущение в движение планеты. И, наконец, в финальную группу вошла студентка четвертого курса Венче-Венче, которой отец много рассказывал о поведении призраков. Сопоставив многочисленные описания встреч с этими странными прозрачными существами, Венче-Венче пришла к выводу, что когда-то, несомненно, многие из них были людьми, безусловно, не алюрисами. Парадокс заключался в том, что никто и никогда не встречал призрака похожего на алюриса, о котором было бы известно, что он умер. «Призраков» живых алюрисов было сколько угодно, ими пользовались чтобы «посмотреть на себя со стороны», но вот после смерти такого не случалось. Из всего этого, она сделала вывод, что когда-то давным-давно на Алюрисе жили другие люди, которые не умели правильно хоронить своих умерших, поэтому их призраки и остались в лесах, а не упокоились как подобает с миром. Девушку настолько вдохновило собственное предположение, что она во время наступающих каникул собиралась в путешествие на поиски остатков доисторических поселений. Выбор был понятен, кодовые слова прозвучали, но никто не должен догадываться, как делается выбор, и великолепная пятерка финалистов была надежным прикрытием.

Юстас шел, держа в руке стакан бодрящего изотопного сока, и отвечал на многочисленные приветствия, — очень многие из обитателей стольного града Хлопецы когда-то были его студентами. Внезапно, он поймал себя на мысли, что надо бы завещать, чтобы его тело после неблизкой еще смерти не хоронили, как принято, а положили бы где-нибудь в горах, чтобы посмотреть, появится его призрак после смерти или нет. Юстас усмехнулся про себя и пожал плечами, искусство погребения мертвых пришло на Алюрис от отцов-основателей, и никто никогда не задумывался над ритуалом, просто его исполняли.

Как бы там ни было, но сегодняшний экзамен усилил в нем тревогу, которую еще год назад зародил в нем мастер-Хранитель Лорк. И слишком странные сны стали сниться ему в последнее время. Теперь еще эта змея появилась, очень странная змея. Старый друг, пастух Одинфор пригласил его в гости, на свое высокогорное пастбище. Когда на небе зажглись яркие горные звезды новолуния, они пели песни у костра, жарили мясо и пили вино. Как вдруг, зарычали пастушеские собаки, и друзья увидели, не смотря на кромешную тьму, как промелькнула на перевале тень человека в плаще с капюшоном. Собаки так ни разу в лай и не сорвались, только рычали глухо, и не отходили от костра.

— Опять он здесь ходит, — проворчал пастух. — Давно его вижу, ходит, камни переворачивает. Змей ловит, не пойму зачем. Поймает, в глаза ей посмотрит, а потом выбрасывает. И лицо все время прячет, ни разу не видел, что у него за лицо. Как меня завидит, так и хоронится.

Этой же ночью мастер Юстас и изловил странную змею, когда отошел от костра, сначала просто пописать, а потом так и остался в окружении темноты, чтобы поговорить со своей звездой. «Ступи двенадцать шагов вперед, — шепнула ему звезда, — и то, что найдешь, спрячь надежно, и не говори никому, пока не придет час!». Подсказки звезд дело не всегда надежное, но на этот раз завкафедрой Чудотворства так и поступил. Странная змея с трудом поддавалась даже его огромной чудотворной наглости, и он заключил ее в террариуме, время от времени думая о том, когда наступит час, о котором шепнула ему звезда.

* * *

Наконец, Юстас увидел Лауру. Девушка была в кругу подруг и одного юноши. Мастер Юстас узнал своего бывшего студента Твида, который окончил Университет лет семь назад и выбрал себе занятие архитектора. Красавица Лаура кокетничала и явно издевалась над чувствами влюбленного Твида.

— С праздником, мастер Юстас! — звонко прокричала Лаура, заметив магистра. Девушка выглядела слегка опьяненной и широко улыбалась.

— Славная Лаура, — приветствовал ее мастер Юстас, — давай-ка пройдемся.

Они не спеша направились в сторону от шумного собрания веселых алюрисов, к самому краю обрыва. В долине реки Амням уже сгустились сумерки, но вершина праздничного плато еще была освещена лучами закатного солнца, уходившего за далекие вершины. Через полчаса здесь совсем стемнеет, лишь вершина мировой горы Кориван еще будет освещена ярким солнцем почти до полуночи.

Мастер Юстас отхлебнул своего напитка и обратился к Лауре.

— Скажи, Лаура, ты всерьез рассчитываешь стать учеником Хранителя библиотеки?

— Мне бы очень хотелось этого, — просто ответила девушка.

— Не понимаю, почему тебе так хочется этого, ведь тебе придется закрыть маской свое красивое лицо.

— Красивых лиц много, мастер Юстас, Запретная библиотека одна, — смело ответила девушка. — И потом, — она улыбнулась и кокетливо закрыла лицо ладонями, — неужели так я выгляжу менее привлекательной?

Лаура рассмеялась.

— Хорошо, — кивнул мастер Юстас, — но ты опасно играешь с амбициями, не увлекайся. Завтра мы ждем вас в полдень, постарайся быть отдохнувшей, — Юстас кивнул девушке, — славного веселья, Лаура.

Девушка смотрела ему вслед и не могла понять, зачем мастер говорил с ней. Может, он разгадал ее план на завтрашний день? Ее маленький подлый планчик? Это было бы совсем нечестно, по давней традиции Алюриса, в состязаниях с юношами девушкам разрешалось применять подлость до третьей ступени включительно. Лаура тряхнула головой и решила найти Юриса. «Пусть он уступит мне, наобещаю ему чего угодно!». Отчего-то Лаура была уверена, что ни Клавдий, ни Градуц, ни эта толстушка Венче-Венче не смогут обойти ее, но вот Юрис… Он, собственно, рассказал половину ее собственной гипотезы, и, судя по реакции мэтров, его догадки были правильны — Хранитель обязан знать содержание запретной библиотеки! От осознания этого, ей еще больше хотелось стать учеником Хранителя и озноб пробивал от пяток до макушки.

Едва последние лучи солнца соскользнули с вершины праздничного дерева Тевидра, как его листва всколыхнулась, и разноцветные огни задрожали среди ветвей. Алюрисы дружным восклицанием приветствовали начало праздника.

— Раз, два! Раз, два, три — здравствуй, дерево!

В ответ листья древнего дерева заиграли яркими цветами, и из них полилась музыка. Она была на удивление неторопливой и печальной, алюрисы не привыкли к такому началу. Сначала всегда была веселая и звонкая музыка, и лишь потом появлялись неторопливые танцы для двоих. Впрочем, и такое начало не смутило алюрисов.

Лаура первая увидела Юриса с кампанией среди карнавала, и смело пошла им навстречу.

— Ты мне не откажешь? — весело спросила Лаура.

— Нет! — дружно ответили все трое.

— Привет, Лаура, — радостно затараторил Груня, ни разу в жизни не танцевавший с Лаурой, — как давно мы с тобой не танцевали!

— Сначала Юрис, — девушка взяла соперника за руку и увлекла его под крону Тевидры. Они первой парой вошли в круг, и их ноги заскользили как коньки по льду, что умели далеко не все алюрисы. Юрис легко подбросил девушку, и Лаура закружилась в воздухе.

— Чудесно, чудесно! — послышалось вокруг, и все захлопали в ладоши.

Следом выскочил неугомонный Груня, чуть ли не силой волоча за собой растерянную подругу Лауры.

— Как тебя зовут? — спросил Груня, закружив зардевшуюся девушку.

— Миус, а тебя?

— Меня зовут Груня, и покончим с этим.

— Что покончим, то есть, с чем покончим? — не поняла девушка.

Груня на секунду смутился, его знание языков Тевидры накладывало на него свой отпечаток. Иногда он начинал говорить совершенно несвойственные для Алюриса фразы.

— Ладно, проехали, — ответил Груня, и снова спохватился. — Миус, у тебя красивое имя, оно напоминает мне моего старого друга. Когда у нас была курсовая работа по дружбе с животными, я завел дружбу с речным горным пингвином, его тоже звали Миус, представляешь? Он прекрасный товарищ, правда. Один раз он три часа без перерыва рассказывал мне о фасонах девичьего белья, целых три часа!

— Пингвин говорил о девичьем белье? Ты вруша! Вруша!

— Ничего не вруша! Если бы ты слышала, его рассказ о том, как он любит подглядывать, когда девушки купаются голышом!

— Ой, мамочки! Груня, ты свинья!

— Почему это я свинья? — надулся Груня.

— Как тебе в голову пришло сравнить меня, красивую, с речным горным пингвином?!

Казалось, что медленная и печальная музыка скоро закончится. Кругом весело шумели алюрисы, и кроме семи пар никто не захотел кружиться под печальным праздничным деревом. Неподалеку уже начали состязания участники турнира шахматистов, игры незапамятно древней, толк в которой знали еще отцы-основатели. И, конечно же, все продолжали есть и пить, в ожидании, когда праздничное дерево порадует всех веселой музыкой, когда все напляшутся до упаду, и начнется представление наглости и откровений. К главному празднику Алюриса старались вернуться все путешественники, чтобы поведать о своих приключениях. К этому празднику готовились мастера тонких наук, чтобы спорить о том, каким путем алюрисам лучше продвигаться к своей давней мечте — дороге к далеким звездам. И самые древние алюрисы притащили свои старые кости, и размахивали седыми бородами. Их время на празднике еще не наступило. Ближе под утро, они рассказывали молодым о том, какие подвохи на их пути к бессмертию готовит черная тоска. Правда, обычно, под утро старцы уже засыпали, но перед теми, кто оставался бодрствовать, собиралось иногда до трех сотен молодых алюрисов.

Старцы возлежали на специально подготовленных ложах, откуда им удобно было наблюдать праздник, и наслаждаться праздничными блюдами. Здесь смех звучал едва ли не чаще, в толпе студенческой молодежи.

Но сегодня танцы были еще не в ударе, медленная музыка затянулась. Седой старец поднялся со своего ложа и не спеша направился в карнавальную шумиху. Походка его была неверна, старые ноги подрагивали, но палка, отполированная до блеска, уверенно держалась в жилистой руке, ей-то он и погонял резвых алюрисов, которые пропускали его с хохотом.

— Пустите старого бизона! Сейчас он покажет вам чудеса наглости! — кричали молодые забияки, но старик только неспешно чихал на них, степенно вытирая большой нос огромным носовым платком.

— Кыш! Кыш, славные алюрисы, — негромко бормотал старик. — А то старый мастер научит вас уму-разуму.

Вдруг, палка старика приподнялась и указала на человека, уходящего в другую сторону.

— А ты погоди-ка, к тебе иду.

Голос старца был негромким, но тот, к кому он обращался, безошибочно понял его и обернулся, это был мастер Юстас. Глаза его потеплели, и он радостно улыбнулся.

— Узнаешь старого Валдора, — произнес старик, и обнаружилось, что у него ясный сильный голос.

Услышав имя Валдора, многие алюрисы обернулись и произнесли приветственные восклицания. Имя старика уже давно вошло в историю. Именно он передал руководство кафедры Чудотворства мастеру Юстасу. Старик Валдор прославился как отважный путешественник и великий мастер. В свои триста пятьдесят лет он ушел на покой, — бросил вызов черной тоске. С тех пор у него появился только один недостаток, он стал ужасно сквернословить.

— Рад тебя видеть, Валдор! — Юстас обнял старика. — Я вижу, черная тоска еще не скоро тебя одолеет.

— Жбаном тебе в харю, Юстас, забыл старика, забыл. Да…

— Ну, уж извини, Валдор, в последнее время мне и так было чем заняться.

— Славный алюрис, — расхохотался Валдор, — твоя жопа ни разу не сидела на предрассветных рассказах старцев! Ты стал глуп, а ведь тебе всего сто пятьдесят лет! Слушай старцев, иначе голова твоя станет как жопа соленого арбуза!

Юстас поморщился, соленые арбузы он терпеть не мог, Его теща считала их своим главным блюдом, и все время хвасталась ими, и все бы ничего, но после того, как она бросила вызов черной тоске, с базовым чувством юмора у нее стало совсем плохо. Она все время следила, чтобы все съели по куску водянистого соленого арбуза, а потом высказали ей традиционные комплименты. Валдор, конечно же знал об этом.

— Помилуй, Валдор, я слушал эти бредни, пока был студентом. Теперь, когда к старцам присоединился еще и такой рассказчик как ты…

Мастер Юстас развел руками, не в силах выразить переполнявшие его чувства. Старик рассмеялся и слегка качнул палкой.

— Давай пройдемся, — они направились к ложам, где было не очень многолюдно и можно было перекинуться словцом, не опасаясь, что на тебя кто-нибудь наступит.

Когда они уселись, Валдор сдвинул кустистые брови и в его глазах блеснула прежняя ясная сила. Юстас вздохнул, прежний блеск глаз старого мастера напомнил ему, что за последний год старик сильно сдал и стал забываться.

— Покажи мне эту хреновину, Юстас, я хочу это видеть.

— Валдор, еще не полночь.

— Да… — старик внезапно стал отрешенным, — сны приходят и уходят, а яд остается. Да, Юстас, ничто не угрожает Алюрису, но мы любим смотреть сны. И хуже всего, когда они начинают сбываться.

Глава 5. Беспокойный свиток

Когда Валдор просил Юстаса показать «хреновину», то он имел в виду тайное откровение Великого Саввы, переданное Университетом на хранение завкафедрой Чудотворства. Валдор и сам хранил этот свиток те сто тридцать три года, которые возглавлял кафедру. Конечно же, любопытные алюрисы прочитали бы свиток гораздо раньше срока назначенного Великим Саввой, если бы не одно обстоятельство, — никто не смог распечатать свиток, запечатанный великим мастером. Печать Саввы прекращала свое действие сегодня в полночь, в 3005-ю годовщину от основания Алюриса.

Мастер Юстас открыл панели в своем кабинете и мерцающий камень Зя осветил помещение. Этого света хватало, а то бы он еще и лампы включил электрические, запитанные от его персонального голубого дуба во дворе. Из открытого окна доносился отдаленный шум праздника. Праздничное дерево Тевидра наконец-то смилостивилось, и веселая раздольная музыка зазвучала для жителей стольного града Хлопецы.

Близилась полночь.

— Мы никого не ждем? — спросил старик.

— Придут те, кто почувствуют беспокойство, Валдор, это же беспокойный свиток, — Юстас улыбнулся, но как-то натянуто.

Кряхтя, Валдор пошаркал по ковру к мягкому креслу Юстаса у камина, в котором он часто сиживал когда-то и сам, будучи завкафедрой Чудотворства. Внезапно, что-то со звоном вылетело у него из-под ног.

— Эй, расхлябанный ты Юстас! — ворчливо закричал Валдор. — Стекло у тебя тут что ли разбили? Никак не разгляжу, ах Мышь ты несъедобная!

Валдор нагнулся, пытаясь разглядеть прозрачные стекляшки. Юстас поспешно включил свет ламп, и увидел, что одно из окон кабинета разбито. Его взгляд тревожно метнулся в сторону потайной двери, но тут распахнулась входная дверь, и в нее вошел мастер-Хранитель Запретной библиотеки.

— Никак малыш Лорк пожаловал, — прищурился Валдор, — сними-ка свою дурацкую маску, давно я твоей рожи не видел.

Мастер-Хранитель стянул маску щелчком пальцев, и на радостях хлопнул старика по плечу.

— Рад видеть тебя, старина Валдор! Зачем это ты по ковру шаришь?

— А ты, жопа, снова относишься ко мне без должного почтения, — крякнул старик, потирая плечо после дружеского приветствия.

— Чего же ты хочешь от «жопы», — рассмеялся Лорк, — где и слово-то такое взял. Помнишь, значит, Валдор, про беспокойный свиток?

— Рад бы забыть, да мне напомнилось… — произнес Валдор зевая. И вдруг старик в самом деле клюнул носом и всхрапнул, усевшись прямо на ковер.

Магистры переглянулись.

— Валдор! Валдор! — Лорк слегка потряс старика за плечо.

— Оставь его, — негромко сказал Юстас.

— Славный алюрис, — рассмеялся мастер-Хранитель. — Заснул на самом интересном месте. Валдор, проснись, скоро полночь. Валдор!

— Оставь его, — попросил Юстас, — устал старик, годы уже не те.

— Ну, рано ты его хоронишь, — отозвался Лорк, — еще неделю назад он плескался в Амням как белый дельфин, и ловил руками рыбу, я просто глазам не поверил, когда увидел.

— Все равно, годы берут.

Лорк немного помолчал, не решаясь сказать следующую фразу.

— Юстас…

— Лорк?

— Ты не припомнишь, как возникла мысль зачем-то изменить регламент экзамена? Почему мы вдруг с тобой решили вызвать Лауру и Юриса? Вдвоем сразу, а не по одиночке? На день раньше срока. Откуда это вот все взялось?

И тут Юстас осознал причину своего беспокойства. Быстрыми шагами он прошел к потайной двери и распахнул ее не стесняясь постороннего. Лорк стремительно последовал за ним. Посреди запретной лаборатории завкафедрой Чудотворства стоял большой стеклянный куб и был он пуст. Мастер Юстас на всякий случай попробовал приподнять тяжелую крышку — крышка была тяжела по-прежнему и она наглухо закрывала куб, но, не смотря на это, содержимое испарилось.

— Да как сказать, как возникла эта мысль, — Юстас потер подбородок.

— Ты выпил содержимое этого куба и тут тебя поперло ввысь? — усмехнулся Лорк.

— Лорк, но ты то в любом случае был бодр и проницателен, почему я был для тебя так убедителен?

— Трагедия, — Лорк тоже схватился за свой подбородок и стал чесать ладонь о трехдневную щетину. — Давай по порядку и сначала.

— Здесь была змея, размером вот такая, — мастер Юстас раскинул руки, показывая размер пресмыкающегося. — Но глаза — во, — Юстас сомкнул кольцом большой и указательный палец, показывая размер глаз. — В тот день я работал с ней с утра, но она как будто издевалась надо мной, я у алюрисов не припомню такой чудотворной наглости!

— Погоди-ка, — Лорк прекратил тереть подбородок и стал тереть переносицу, — я как будто услышал, что у змеи была чудотворная наглость?

— Или я ничего не понимаю в чудотворной наглости, — подтвердил Юстас.

— Но ведь это…

— Я хотел все проверить, прежде чем выступить с докладом.

— Но ведь это вообще все меняет! У змеи — чудотворная наглость!

— Так вот, когда я отвернулся и пошел тебя встречать, то прямо затылком почувствовал озарение, что Лауру и Юриса надо пригласить на экзамен прямо сейчас, вместе! И ты…

— О, я помню, как это было! Твое слово… твое слово — точное слово — озарение!

— Просто надо, и все!

— Да!

— Зачем?

Мастера в легком шоке ходили по комнате, Лорк, трогал стенки и стучал по массивному стеклянному кубу, который бы и медведя удержал.

— Лорк, ты понимаешь что меня, самого наглого мастера Алюриса накрыла какая-то там змея? Да так, что еще и тебе досталось?

— Невежи! — в дверях стоял Валдор и один глаз его сверкал ярче отраженного водой солнца, а второй глаз был тусклый как вчерашний зеленый чай.

Мастера вздрогнули и оглянулись. Вид Валдора мог напугать кого угодно, но, конечно, не их, мастеров Алюриса.

— Валдор, ты ее знаешь? — спросил мастер-Хранитель.

— Ты, Лорк, ты ее знаешь, ты обязан ее знать! — прогремел Валдор.

— Лорк? — Юстас вопросительно посмотрел на мастера-Хранителя Запретной библиотеки. — Ты не выучил уроки?

— Да нет, бред какой-то! Он пытается сказать, что это был змей Кууф, мифическое чудище, примерно такое же мифическое как Киллар Берлог Морен.

— Действительно, бред, — согласился Юстас. — Валдор, это несомненно бред.

Старик Валдор дернулся, будто ему желудь голубого дуба на язык попал. Яркость его глаз усреднилась и он ошарашено огляделся.

— А, это ты, малыш Лорк, — пробубнил старый мастер. — Помнишь, как я учил тебя делать вино из кактуса? Ты так и не смог достичь натурального вкуса…

— Полно, Валдор, любимый ты наш старик…

Внезапно, старый мастер снова преобразился. Он повернулся к окну и поднял свой посох.

— Тихо, полночь! — неожиданно ясным голосом произнес Валдор. — Сейчас прекратится действие печати Великого Саввы, и мы узнаем его предупреждение!

И распахнутого окна в кабинет пришли звуки боя больших городских часов. Часы били полночь. За два удара до полуночи, печать рассыпалась тихими искрами, и свиток задышал в руке мастера Юстаса.

— Невероятно!

Магистры переглянулись. Они были уверены, что часы идут правильно. И Великий Савва не мог ошибиться! Это ничтожно малое время несовпадения полночи и снятия печати подсказывало мастерам чудотворства, что произошли какие-то невнятные изменения глубинных основ мироздания. Это почувствовал даже ветеран Валдор, уже семьдесят лет бившийся с черной тоской и потерявший интерес к миру.

Внезапно, все трое ощутили гнетущую тишину. Лорк выглянул в окно.

— Праздничное дерево! — быстро сказал мастер-Хранитель.

— Это еще не все… не все, — покачал головой старик, — плохо, когда старики видят дальше цветущих.

— Да видим, видим, — Юстас раздосадовано покачал головой, он распахнул шторы другого окна и открылся вид на Кориван.

Вершина мировой горы хорошо была видна в свете полной Луны. Острый черный пик смотрел в небо, но больше не было на нем веселого огонька. Негасимая рубиновая лампада погасла.

— Не все, еще не все, цветущие алюрисы… Вам неведом страх даже второй ступени битвы с черной тоской. Еще не все, — голос Валдора задрожал. — Великий Савва проиграл на седьмой степени, Великая Алконост на восьмой. Я сейчас только на пятой, но уже сейчас меня душит страх! Ужас приближается, произойдет что-то страшное, что поглотит всех нас! А я хочу жить! Жить как прежде, без страха, что сердце в любой момент замрет!

— Зря волнуешься, Валдор, — спокойно произнес мастер Юстас, — хоть ты и встал на тропу теней, но ты все еще алюрис. Мы все знаем, что существует призрачная угроза Алюрису. Я догадываюсь, какой холод у тебя в груди оставила черная тоска, однако… Валдор.

Голос мастера Юстаса неожиданно дрогнул.

— Валдор, прости, старина, чуть было не начал тебя утешать.

— Свиток, — еле слышно произнес Валдор, — что там?

Юстас протянул свиток Лорку, мастер-Хранитель Запретной библиотеки развернул его и стал читать.

Благословен Алюрис, сила света в бескрайнем мире. Благословенна вера, которую мы называем чудотворной наглостью. Благословенно счастье Алюриса. Я должен рассказать о том, что произошло осенью 1000-го года от основания Алюриса.

Я удивился тому, что от 28-го города, существование которого в верховьях реки Звонка достоверно подтверждается, не осталось ни единого следа. Великие перемещения не имели силу скрыть без сомнения оставленные дома города Грейтолд, основанного третьим Хранителем запретной библиотеки, прозванного Полосатым Крю.

Хранителям известно, что именем Грейтолд назывался последний город народа Алконост, из которого вышли отцы-основатели Алюриса. Известно, что народ этот погиб под натиском сил того, кого они называли «врагом».

Меня охватило беспокойство относительно бесследно исчезнувшего города. Около двух лет я обследовал истоки реки Звонка, пока не научился говорить с камнями Дабо. Это особое искусство, которое не может быть передано от учителя к ученику. Камни Дабо очень древние животные, они помнят все, что было там, где они почти неразличимо лежат среди обычных булыжников. Лишенные возможности смерти и возрождения, они усыхали тысячи лет, чтобы их тела превратились в камни. Язык камней Дабо привел меня к пещере, которая без сомнения является мировой пещерой Озис. Землетрясение закрыло парадный вход, но далеко от него образовался другой. И для меня до сих пор является загадкой, как о нем узнал Полосатый Крю, случайные совпадения здесь полностью исключены, он был привлечен туда неизвестной мне силой.

Находя камни Дабо в пещере Озис, я многое узнал. Все жители Грейтолда, возглавляемые Полосатым Крю, прошли тропами пещеры Озис. Судя по некоторым признаком, они сами разобрали свой город Грейтолд, и двинулись в путь, полные решимости вернуться на землю народа Алконост, чтобы возродить на ней великий город Грейтолд наших предков.

Я безрассудно пустился в путь тропами пещеры Озис, и самое великое чудо то, что мне удалось найти дорогу обратно. Хранителям известно, что отцы-основатели называли пути пещеры Озис звездными, теперь мне стал понятен смысл такого названия. Священная мировая пещера незримо пронизывает Космос. Ее коридоры ведут в бесчисленные уголки Вселенной, и несомненным чудом и благословением я называю то, что наши отцы-основатели вышли именно на счастливую землю Алюриса.

Коридоры пещеры сухи и освещены повсюду мерцающим камнем Зя. Нередко попадаются места, где сочится благословенная вода, она придает силы, так что путник не нуждается в пище. Именно набирая воду, я открыл упражнение с каплями, которое позволяет достигнуть высочайшего уровня чудотворной наглости. Увы, в других мирах я видел, как при помощи капающей воды, людей приводили к безумию.

Итак, я попытался найти следы тех, кто ведомые Полосатым Крю покинули Алюрис. Мне удалось это! Вероятно, меня впоследствии станут называть Великим.

Полосатый Крю проявил большую хитрость. Ему удалось найти земли народа Алконост, но они уже были населены другим народом, невежественным, воинственным и обидчивым. От священного города Грейтолд остались одни руины. Полосатому Крю достало ума и сообразительности делать все по порядку. Алюрисы смешались с местным народом и обрели знания о нем. Только после этого, Полосатый Крю внезапно занял руины Грейтолда, и объявил себя царем этих земель.

В считанные недели чудотворцы Алюриса возродили былой блеск священного города. Невежественные народы были поражены, и покорились. Покой и процветание, хранимые суровым законом, царили на этой земле, пока не умер Полосатый Крю, дальше случилось ужасное.

Третий Хранитель запретной библиотеки перед смертью написал манускрипт, который назвал «Священной историей царства Алконост». В нем он описал историю, известную ему из запретной библиотеки, а также историю основания Алюриса и истоки его чудотворной силы, к счастью, в его времена не слишком высокого уровня. Это описание предназначалось только для царей и избранных жрецов.

Значение всех слов, которые покажутся непонятными, сможет разъяснить мастер-Хранитель, ибо пришло время воспользоваться знаниями, потому что зло близко.

Я опоздал совсем немного. За десять лет до моего прихода, один из могущественных жрецов совершил предательство. Он похитил «Священную историю царства Алконост» и бежал из Грейтолда. У меня нет сомнений относительно того, в чьи руки попал этот манускрипт. Тот, кого наши далекие предки называли «врагом», а иные народы называют Килар Берлог Морен, теперь знает о существовании пещеры Озис и мира Алюриса. Это не человек, его существование насчитывает многие тысячи лет, и многие погибли, пытаясь сразится с ним. Мне чудом удалось избежать гибели. Ужас, который он внушает, не имеет природы, наверное, это порождение тех времен, когда мир не знал Света Творения. Очень страшно.

Война неизбежна. Именно война придает ему силы. Ему не нужна победа, ему не страшны поражения. Просто вступив в войну с ним, вы уже становитесь его подданными и рабами. Вы утрачиваете базовое чувство юмора, и внутри вас пробуждается зло. Да, — зло есть внутри каждого из нас, но мы, алюрисы, сумели приручить его, и для нас это просто приправа к радости жизни. Но все может в один миг прекратиться, он умудрился извратить даже само зло! Я видел, как в один миг зверели десятки тысяч счастливых людей.

Я уверен тем чувством, которое меня никогда не подводило, что первые враги появятся на Алюрисе не ранее 3006-го года. Я приложил к этому все усилия и создал след длинной в две тысячи лет. Они неминуемо встанут на него.

Я знаю, что нет ничего хуже, чем ожидание противника, поэтому доступ к этому свитку будет запрещен до 3005-го года. Время я устанавливаю по главным часам города Хлопецы. Одного года более чем достаточно для подготовки. О том, что враг уже близко, вы сможете узнать, когда померкнет свет негасимой рубиновой лампады, которую я собираюсь водрузить на вершине мировой горы Кориван.

Я потратил несколько десятков лет, путешествуя по различным мирам и составляя энциклопедию оружия, способов ведения войны и колдовских тварей. Пользование этим оружием бывает очень забавным. Особенно следует опасаться вампиров, после их укуса человек развоплощается в вампира, внешне оставаясь собой. Впрочем, действие укуса вампира на алюриса может быть иным. Во всяком случае, мне удалось избежать развоплощения.

Следует иметь в виду, что за две тысячи лет оружие может сильно измениться.

Составленная мной энциклопедия находится в Запретной библиотеке — третий камень влево от центрального окна на уровне подоконника. Следует равномерно стукнуть двадцать семь раз, тогда тайник откроется. Здесь же я оставил Стрелку, она всегда будет указывать направление на второй вход пещеры Озис. Точнее, Стрелка указывает на один из камней Дабо, с которым я договорился о такой услуге, и спрятал его в расщелине возле входа.

Помните, что Алюрис это последний осколок некогда прекрасного мира. Все остальное поражено врагом в степени большей или меньшей. Он будто ждет чего-то, играя своей властью в других мирах. Они не полностью залиты тьмой и плесенью, но ее запасы неисчерпаемы. Полагаю, что Килар Берлог Морен знает силу света Алюриса, поэтому, в подвластных себе мирах смешивает своих поданных и праведников. Подозреваю, что он делает это чтобы избежать тотального уничтожения. Это выдает его глупость, он не понимает природы Алюриса, так как знает ее из невнятных слов манускрипта Полосатого Крю, которого я, впрочем, не читал.

Полагаю, что первое нападение будет жертвенным, он пошлет самых слабых и жалких. В ответ мы пошлем разведчиков в другие миры. И именно через них, когда они вернуться, он рассчитывает передать заразу на Алюрис. Это его единственный шанс, сделать нас ему подобными, но никто из ему подобных не в силах победить его самого.

Думаю, что славные алюрисы 3005-го года, исходя из этих соображений, составят убедительный план компании.

Об одном хочу предостеречь славных алюрисов. Никогда не теряйте базового чувства юмора, даже когда окажетесь в пасти чудовища. Никогда ваши действия не должны быть ответными, это делает вас предсказуемыми и неминуемо приведет в ловушку. Действуйте только по мотивам базовых чувств. Отвечайте на силу — ветром, на квадратное — красным, на воду — силой.

Черная тоска, в борьбе с которой погибают наши старцы, является порождением врага. На Алюрис она просачивается через сны. Пять драконов стоят на страже сновидений Алюриса, и их мощь велика, но не беспредельна. Если ваши сновиденья станут покрываться мраком, то спешите помочь драконам! Иначе черная тоска настигнет алюрисов еще даже не перешагнувших столетний рубеж! В других мирах редкий старец доживает и до этого возраста. Смерть приходит через сны, храните драконов!

Отныне и на долгие годы, для многих алюрисов жизнь будет полна лишений и опасностей. Наш противник могущественен. Кажется, что ничто не может ему помешать, но он чего-то боится. Существует нечто, чего он опасается. Мне не удалось обнаружить этого, думаю, что вы сможете. Это может быть каким-то оазисом среди мертвой земли. Это может быть даже незаметной черной крупинкой на речном пляже в любом из уголков Космоса. Он ищет ЭТО. Если ОНО окажется в его власти, то свет превратится во тьму, и жизнь станет смертью. Впрочем, я в этом не уверен, возможно, это мои фантазии. Вам еще предстоит ощутить это идиотское чувство тревоги, которое в один миг делает все вокруг незначимым по сравнению с одной великой целью. Это очень пафосное и потрясающее чувство, однако настоятельно рекомендую, прежде чем насладиться им, запастись каплей эликсира смысла жизни.

Итак, он что-то ищет. Если честно, то у меня ни единой мысли нет, что это может быть, и как этим пользоваться. Оставляю это на вашей совести.

И помните, даже в самом черном мире можно найти союзника, верное животное или человека. И помните — моя душа опалена схваткой, и эта боль может закрывать что-то от моего взора. Никогда не теряйте базовое чувство юмора.

17-го октября 1050 года от о.А., Савва Прото

P.S. Смотрите на свет негасимой лампады. Когда ее свет будет меркнуть, это верный признак того, что зло близко.

Когда прозвучали последние слова свитка, Валдор расхохотался диким смехом.

— Великий Савва был безумцем, как я и думал! — хохоча, кричал Валдор. — Кто видел драконов на Алюрисе? Я знаю только камни!

Юстас и Лорк переглянулись, — они тоже не знали других драконов, кроме пяти скал на границе священной земли стольного града Хлопецы, но тревожные сны в последнее время стали сниться слишком часто.

— Оазис, говоришь, — медленно проговорил Лорк, глядя на Юстаса. — Не слишком ли много совпадений?

— Оцените, магистры, оцените, — мастер Юстас поднял вверх указательный палец, — вы уже ощущаете это пафосное чувство, о котором пишет Савва? Все теперь не имеет значения перед тем, чтобы защитить Алюрис от этого КБМ!

— Это мощно, — подтвердил Лорк. — А КБМ?

— Килар-Берлог-Морен, КБМ, — пророкотал Валдор. — Пафос прекрасен, я чувствую, как он убивает во мне черную тоску и наполняет грядущий день смыслом! К черту Савву с его рекомендациями!

Глава 6. Турнир эликсира СЖ

Когда незадолго до полуночи внезапно смолкла музыка праздничного дерева, веселые алюрисы решили начать состязание в чудотворной наглости пораньше. Подумаешь, чудит Тевидра, все нипочем славным алюрисам! Никто из них даже не обратил внимания, что высоко над их головами погасла негасимая лампада, подумаешь, закрыла тучка звездочку!

Алюрисы расступились, образуя большой круг возле праздничного дерева. Вперед вышли магистры, претендующие на Главный Приз состязания — склянку с чистым эликсиром Смысла Жизни. Этот драгоценный эликсир получали из единственного плода Тевидры, который вырастал за год на праздничном дереве, каждый год на новой ветке. Не было средства лучше для устранения всех последствий упражнений со змеем сомнений и другими порочными состояниями. Чудотворец, обладая этим волшебным средством, мог заниматься самыми опасными упражнениями, не опасаясь, что его душа будет разъедена ядом отчаяния, страха и сомнений. Стоило принять каплю эликсира Смысла Жизни, чтобы снова стать веселым и жизнелюбивым алюрисом, и при этом еще и помнить все превратности и страхи порочного состояния и не страдать ни капельки. Многие магистры стремились к обладанию такой склянкой, которой, при рачительном использовании, могло хватить почти на пять лет.

— Сегодня я решила участвовать в состязании, — шепнула Лаура на ухо Юрису.

Она весь вечер не отходила от него ни на шаг, и ее бедный воздыхатель Твид совсем отчаялся. Что же до Юриса, то он старался выдавать стеснительность за хладнокровие.

— Ты еще слишком неопытна, — удивился Юрис.

— Сам-то ты тоже не слишком опытен.

— Ну… — Юрис замешкался, он тоже собирался принимать участие в состязаниях.

Он уже участвовал в них год назад, когда втайне от всех решил завести себе змея сомнений. Разумеется, у него не вышло с первого раза завладеть заветной склянкой. Лаура же и вовсе собиралась участвовать первый раз.

— Если я выиграю Главный Приз, то обещаю с тобой поделиться, — таинственно подмигнула Лаура, — у тебя ведь есть свой змей сомнений?

Ах вот ты к чему клонишь, — подумал про себя Юрис, — шантаж, — подлость третьей, кажется, степени. Чего же ты добиваешься, славная Лаура? Запретной библиотеки? Ну, держись! — сказал про себя Юрис, то ли сам себе, то ли предлагая крепче держаться Лауре.

— Тебе не выиграть, — просто ответил Юрис. — Я тоже участвую, и уж меня ты точно не переиграешь.

— Посмотрим?

— Посмотрим!…

— Мы как два полных дурака, — рассмеялся Юрис, — делим склянку, которую получит кто-то из мэтров.

Высшим проявлением мастерства у алюрисов признавалось искусство повелевать лучом света Живого Посоха. На это состязание съезжались многие магистры со всех городов Алюриса, но в этом году их было не особенно много.

Магистры выстроились в круг, и в середину вошел мастер-судья Авин, он же хранитель посоха, и два его помощника. Он воткнул в землю Живой посох и обратился к участникам состязания.

— Магистры! Мы начинаем состязание. Победитель будет назван Повелителем света нового года и получит Главный Приз — склянку с эликсиром Смысла Жизни! Победивший сегодня сможет вновь участвовать в состязании только спустя три года.

Авин притронулся к посоху и из него прямо в небо ударил узкий луч света.

— Напоминаю правила состязания. Вы должны обратить луч света на свою ладонь и удержать его там, пока я не открою счет и не досчитаю до пяти. Участникам запрещается сходить с места и толкать соперника, однако, вы можете использовать чудотворство до третьей ступени включительно, чтобы помешать ему овладеть лучом. Поймавший луч в ладонь и не удержавший его до окончания счета, выбывает из состязаний. Применять желание «жидкая земля» категорически запрещается. Все ли слышали условия состязания?

— Да, принимаем условия! — дружно ответили участники, согласно существующего ритуала.

— Приготовились!

Магистры сосредоточились и подняли вверх руки с открытыми ладонями, обращенными в сторону луча света. Лаура стояла рядом с Юрисом. Где-то напротив он заметил Твида, бросившего на него подозрительно подлый взгляд. «Эх, перехватить бы тебя, — подумал Юрис. — А Лаура-то… вот это да, и Груня туда же!» Юрис заметил недалеко справа от себя довольную физиономию Груни, за ним мелькнуло лицо девушки Миус.

В кругу стояло много прославленных магистров. Год назад, когда Юрис дебютировал, состязание выиграл мастер Юстас. Никто не смог сравниться с заведующим кафедрой Чудотворства в искусстве повелевать лучом света и парировать подлости соперников, мешающих овладеть им. Мастер Юстас регулярно, раз в пять лет участвовал в состязаниях и всегда выигрывал. Эликсир Смысла Жизни он хранил у себя в кабинете для тех случаев, когда кто-нибудь из его студентов по неосторожности заглядывал в Бездну и получал «тоскливый ожог». Надо сказать, что у мастера Юстаса эликсир СЖ не залеживался.

— Юрис, если ты мне поможешь,… — прошептала Лаура.

— Это запрещено правилами, — тихо ответил Юрис.

— Нет, сегодня Авин не сказал «каждый сам за себя», поможешь?

— Посмотрим, Лаура.

Главный судья последний раз обвел круг участников взглядом, поднял руки, чтобы их все видели, и оглушительно хлопнул ладонями.

— Ап!!!

Состязание началось. В первое мгновение луч сильно изогнулся в сторону могучего мастера Лазаринта, но тут же выровнялся и задрожал, черкая ночное небо. Стартовый рывок не удался, общие усилия успели парировать желание Лазаринта, и теперь предстояла долгая тактическая борьба.

Юрис краем глаза заметил, что Лаура вовсе не прилагает никаких усилий к тому, чтобы овладеть лучом. Он и сам не очень старался, в ожидании, когда основная часть магистров подустанет, но Лаура просто откровенно сложила руки на груди, и внимательно следила за ходом борьбы.

Многие магистры пользовались такой тактикой, и влияние на луч ослабло. Медленно и неуклонно луч света вновь стал склоняться, подчиняясь могучей воле магистра Лазаринта. Опытный мастер, уже владевший почетным титулом семь лет назад, он тонко и мощно вел свою партию. Улучшив момент, Лазаринт резко отпустил луч, и тот как молодая ветка пружинисто распрямился, так что многие утратили с ним контакт, и в следующее мгновение, описав замысловатую кривую, луч оказался в ладони у Лазаринта. Зрители ахнули, захлопали, и тут же замерли. Лазаринт сделал полдела, теперь вырвать луч из его ладони будет невероятно трудно, но все же возможно.

— Мастер Лазаринт! — вскричал Авин. — Раз! Два!

Вокруг Лазаринта поднялась целая пыльная буря, и земля запрыгала, как норовистый скакун — так многие магистры попытались вывести его из равновесия. Откуда-то, со стороны праздничных столов прилетела жареная утка и попыталась протиснуться ему в рот. Лазаринт отбивался одной рукой, второй твердо удерживая луч. Дуга изогнувшегося света рвалась в разные стороны, но все было тщетно.

— Три!

Юрис следил за борьбой, восхищаясь мастерством Лазаринта и почти желая ему победы. Он с самого начала встал в круг не рассчитывая на собственную победу. И вдруг, он увидел далеко в небе вершину мировой горы, четко очерченную полной Луной, но не было на ней света лампады. Привычная глазу рубиновая звездочка Коривана погасла! Будто звенящее серебро горна окатило Юриса с ног до головы — Тревога! Тревога!

— Четыре!

В голове у Юриса пронеслась и исчезла лавина мыслей, и наступила космическая пустота, — высший момент чудотворной наглости. «Луч света сейчас очень похож на молодую изогнутую ветку. И один ее конец Лазаринт уже ни за что не отпустит. Значит…» Юрис мысленно взял и отстриг луч, даже не понимая, что сейчас способен пробудить такие силы, что мог бы и гору поднять на воздух.

— Пя-а-а, — счет замер на языке у Авина. Освобожденный луч живого посоха вновь распрямился и ударил в небо, обрезанный луч прыгнул на ладонь мастера Лазаринта, оставив ему лишь быстро потухший световой зайчик.

Восторженный рев загремел на праздничной поляне. Такого алюрисы еще никогда не видели — обрезать луч света! Это зрелище было фантастическим даже для Алюриса. Незримый ток рассыпался и пронизал всех, свидетельствуя о чуде происходящего. Потерявший равновесие Лазаринт нелепо взмахнул руками и сел на землю.

— Стоп! — закричал Авин, поднимая руку.

Подчиняясь его команде, магистры прекратили свои усилия, и луч свет спокойно осветил космос.

— Мастер Лазаринт не смог удержать луч, он покидает наше состязание! Мастер Лазаринт! — Авин вскинул руки, и зрители шумно приветствовали выбывшего магистра.

Лазаринт поднялся на ноги и вышел из круга, досадливо качая головой и отряхивая свою мантию.

— Я люблю того, кто это сделал! — шепнула Лаура, глаза ее сияли чистой радостью.

Магистры тихо зашептались с соседями, пытаясь понять, какой великий мастер смог сотворить такое чудо как обрезать луч света. Многие поглядывали на стройного и гибкого Маркуса, одного из сильнейших молодых профессоров Университета, а также на тяжеловеса средних лет мастера Катуса, — среди оставшихся они обладали наибольшей чудотворной наглостью.

— Как ты думаешь, кто сотворил это чудо? — кивнула Лаура в сторону Маркуса и Катуса. Маркус же в свою очередь пристально посмотрел на Юриса.

— Это был я, — ответил Юрис, точно зная, что Лаура не поверит.

— Куда тебе, Юрис, — рассмеялась Лаура, — ты еще мальчишка!

Юрис отвернулся, чтобы скрыть предательскую усмешку. От рева зрителей, он на мгновенье даже забыл, что потух огонек на вершине мировой горы. Азарт новой, неведомой ему силы завладел им, и змей сомнений крепко спал, решительно ничего не предвещая.

— Приготовились!…. Ап!

Луч вновь задрожал. На этот раз Юрис просто наблюдал, ожидая момента, чтобы вывести из игры очередного соперника. Игра пошла тоньше. Магистры, поняв, что среди них есть мастер, способный обрезать луч, не спешили его хватать. Несколько раз то Маркус, то Катус хватали луч для пробы, но успевали его отпустить, прежде чем судья открывал счет. Внезапно, Юрис почувствовал, что по ноге у него что-то ползет. Перестав следить за ходом состязаний, он запрыгал на одной ноге, пытаясь вытряхнуть из штанины какую-то змею. Он успел поймать ее за хвост и едва не вскрикнул от боли. Змея попалась кусачая. Вытащив гадюку из штанины, Юрис размахнулся, и бросил ее по ветру. Повернувшись обратно, он заметил злорадную усмешку Твида.

Ах вот ты как! Подчиняясь спортивному азарту, Юрис взял луч, и уверенно впечатал его в ладонь Твида. Все ахнули от удивления, даже сам Твид растерянно посмотрел на свою ладонь. Но не успел судья Авин прокричать «Мастер Твид, раз!», как Юрис отпустил луч. Твид удивленно осмотрел свои ладони.

— Вот это да! — удивленно заметила Лаура. — Твид, он такой тихоня, а смог перехватить луч!

— Хочешь, у тебя тоже получится? — коварно улыбнулся Юрис.

Лаура посмотрела на него подозрительно, но потом тряхнула головой, — не-е-е-ет, не может быть, чтобы Юрис смог это подстроить.

— Ап! — продолжилось состязание.

Теперь Лаура основательно ввязалась в борьбу, она уже многое поняла и теперь вела тонкую игру, балансируя между мощными усилиями магистров Катуса и Маркуса.

Где же он, мой змей сомнений, — думал в это время Юрис. — Ведь неспроста же погасла негасимая лампада Великого Саввы? Почему он спит? Может, он испортился? Или я мало делюсь с ним мыслями? И никто-никто ничего не видит, разве так бывает? Мы не в зачарованных рощах, здесь Хлопецы, а не глухомань какая-то!

Внезапно, Юрис услышал резкий звук, как от удара колокола, в голове его зазвенело, будто он и впрямь оказался внутри железной бочки, по которой саданули кувалдой. Похоже, что все это происходило только в голове у него одного, потому что все остальные взоры были поглощены состязанием. Юрис посмотрел на луч света и отшатнулся, прикрывая лицо руками. Он увидел совсем другую картину, чем видел до этого. Полупрозрачные тени мелькали возле луча света, пытаясь покорить его. Сверкающий единорог, ухватив луч зубами, упорно тащил его в сторону Маркуса, ему противостоял Бык, явно походивший на Катуса. Вокруг них скакала резвая антилопа и щекотала их длинными рогами. Еще десятка три самых разных существ плясали вокруг, пытаясь поучаствовать в перетягивании луча.

И тут Юрис едва не расхохотался, — речной горный пингвин, до умопомрачения походивший на Груню, выпорхнул неизвестно откуда и принялся хлопать своими крылышками по морде единорога, а потом и вовсе повернулся к нему пушистым хвостом и принялся щекотать ему ноздрю. Единорог чихнул, так что пингвин подлетел метров на двадцать. Но и там, он ухватился за луч и стал клонить его, Юрис не поверил своим глазам, — в сторону Лауры! Антилопа тут же отдавила ногу быку Катуса, и пока тот прыгал, а единорог чихал, она, вдвоем с пингвином успела склонить луч почти к ладони Лауры. Надо было что-то делать, единорог явно успеет прочихаться, после чего пингвину несдобровать, и Лаура покинет состязание, а этого Юрису отчего-то не хотелось!

Юрис не успел ничего предпринять. Неведомой силы ветер задул в призрачном мире, и все зверушки оказались прижаты его силой к земле. Луч вырвался и устремился вверх. Только бык и единорог подняли головы и, преодолевая ветер, двинулись навстречу новому противнику. Из ночного неба опускалось чудовище с головой козла. Черные и багровые сполохи мерцали вокруг его савана. Чудовище простерло руку, и бык и единорог попятились. Юрис почувствовал, как внутри у него все похолодело, и на этот раз чувство было солидарным. Лица у магистров в круге побледнели, Лаура с трудом вдыхала воздух.

— Что происходит, Юрис, ты что-нибудь чувствуешь? — хрипло прошептала Лаура. — Смотри, кто-то поглощает луч!

— Просто оставь все желания, — по наитию ответил Юрис.

Чудовище быстро съедало луч, опускаясь на него сверху. Зачем? Юрис ничего не чувствовал, кроме одного — нельзя допустить, чтобы оно целиком поглотило луч света из волшебного Живого Посоха Хранителя Авина! Воскрешающего Посоха, дарующего жизнь.

Бык и единорог преграждали врагу путь, но они пятились под его натиском. И вдруг, откуда ни возьмись, вновь выпрыгнул речной горный пингвин Груни. Смело лавируя в ураганном ветре, бескрылая птица разогналась и клюнуло чудовище между лопаток. Призрачный рев оглушил Юриса. Монстр развернулся, и луч вырвался у него из пасти.

А-а-ах! — выдохнули алюрисы, увидевшие, как исчезающий луч вновь устремился в небо.

Чудовище взмахнуло саваном, и пингвин Груни, будто отброшенный мощным ударом, улетел в сторону гор, издавая жалобные стоны. Единорог и бык разом кинулись в атаку, за ними мелькнула серебристая антилопа.

— Лаура, уйми свою антилопу! Оставь все желания! — почти прокричал Юрис.

— Я хочу! — крикнула Лаура.

Монстр, сбитый атакой быка и единорога, отлетел в сторону, но он так грозно развернулся, что они снова попятились, между ними зазвенела струна. Антилопа незаметно проскользнула за спину врага, притаилась у его ног и стала корчить смешные рожи. И вдруг, произошло чудо, бык и единорог освободились от пафосного противостояния и рассмеялись, запрокидывая головы. Монстр потерял контакт борьбы и чуть подался вперед, потеряв равновесие, чем не замедлили воспользоваться Маркус и Катус. Пошатнувшись под двойным ударом, чудовище споткнулось о притаившуюся антилопу, и полетело кувырком.

Юрис почувствовал облегчение, призрачный ветер ослаб, и остальные зверушки зашевелились. Но это было всего лишь временное облегчение, возвращение монстра было во много ужаснее первого появления. Ураган сорвал всех, кроме быка и единорога. Юрис понял, что наступил его черед.

Луч, луч волшебного посоха, — вот оно, оружие!

Алюрисы с восхищением смотрели, как луч света изогнулся как кнут, и вдруг стремительно хлыстнул в пространство, еще и еще. Он извивался, изредка его перекрывала черная тень, тогда луч охватывал ее спиралью и бил об землю, потом, уступая натиску, распускал кольца и ускользал. Лаура смотрела, как Юрис бледнеет и опускается на одно колено, ее чудотворная наглость иссякла, и она совсем не понимала, что происходит.

— Ладонь! — прохрипел Юрис.

— Что?!

— Подставь ладонь!

Лаура, наконец, сообразила, что давно уже убрала руку, в которую ловила луч, она быстро выбросила вперед ладонь, и почти сразу на нее упал луч света.

— Держи!

Отчаянный крик Юриса был еле слышен, но он сделал свое дело. Лаура почувствовала, как неведомый шквальный ветер вновь наполняет ее силой. Ее сильно тряхнуло, но она удержала луч, середина которого стегала и стегала невидимую тварь.

— Студентка Лаура! Раз!

Юрис слышал счет как в тумане, из последних сил нанося удары лучом света. Слышался какой-то топот, мелькали единорог и бык, но все покрывал рев монстра.

— Пять! Лаура — повелитель света!

Судья Авин спешно погасил посох, и все пропало. У Юриса потемнело в глазах, почудилось, что где-то там, уже далеко, через лунный диск промелькнул саван чудовища. И тут же все заглушил восторженный рев зрителей. Юриса чуть не сбили с ног, восторженные почитатели, которые стали подбрасывать Лауру в воздух, по стародавнему обычаю. Юрис пошатываясь, отошел в сторону и свалился под корни праздничного дерева.

— Ну, волшебное дерево, дай мне сил веселиться остаток ночи, — прошептал Юрис и дотронулся губами до коры Тевидры.

Ствол вечного дерева источал неистовую свежесть, и Юрис пришел в себя. В голове прояснилось. Он обернулся, и вдруг, сердце его наполнилось ошеломляющей радостью, — высоко в небе вновь сверкала алая звездочка вершины Кориван. «Я был великолепен! — Юрис наслаждался, восхваляя себя, — никто не смог даже подумать, чтобы использовать луч как оружие! Я подумал и смог! Оружие… стоп! А откуда я знаю это слово?».

Глава 7. Остаток ночи

Праздник продолжался с нарастающим весельем. Все бурно обсуждали схватку за склянку с эликсиром Смысла Жизни, и уже пришло время настоящей трапезы. Дружно работали челюсти, и рекой лилось вино из погребов мастера Брода. Сияющая Лаура глазами искала пропавшего Юриса, не уставая жевать. После состязания ее охватило такое чувство голода, что она готова была проесть дыру в столе. Тевидра снова зазвучала, теперь это была легкая музыка, очень подходящая для того, чтобы в удовольствие набить желудок.

Маркус и Катус выискивали в праздничной толпе мастера Лазаринта. Только узкий круг магистров высшей квалификации видел и слышал, что на самом деле происходило в небе над праздничным плато, и никто из них не стал поднимать шума. Теперь мастера, подчиняясь одному инстинкту, искали друг друга, чтобы обсудить случившееся.

— Ага, Маркус! — тот, кого они искали, нашел их первым, и хлопнул по плечу, неожиданно появившись сзади.

— Лазаринт, чтоб тебе кость в горле застряла, — едва не выругался Маркус.

Большой мастер Лазаринт грузно расхохотался, и щелчком пальцев нейтрализовал не очень-то приятное пожелание Марскуса.

— Ну, магистры, что вы обо всем этом думаете? — прогудел Лазаринт. — Черт знает что происходит! Девчонка выигрывает эликсир Смысла Жизни, а зрелые мастера остаются в дураках. Это же нонсенс, а, коллеги?

— Лазаринт, — голос Маркуса был слегка раздраженным и настороженным, — что это за слово?

— Какое слово? — удивился магистр.

— Ты сказал «черт»…

— Ах, это…, дай-ка подумать? — мастер Лазаринт несколько секунд чесал ногтем кончик носа.

— Какая-нибудь особенная книга? — вкрадчиво спросил Маркус. — Тебе не кажется, Катус, что в последнее время появилось очень много непонятных слов? Будто кто-то все-таки читает книги Запретной библиотеки?

— Постой, да это же сон! — от радости воспоминаний, мастер Лазаринт хлопнул себя ладонью по мясистой ляжке. — Точно, сон! Наверное, месяц назад как снился. Главное, — вижу сам себя, сижу в каком-то погребе и пытаюсь вытворить из ржавого гвоздя подходящий ключ, для замка от погреба, меня там как будто заперли. И как не стараюсь, — ну ничего не выходит!

— Ты что, — удивился молчаливый Катус, — не мог просто дверь вышибить?

Мастер Лазаринт тяжело задумался над его словами.

— Знаешь, Катус, — наконец сказал он, — во сне мне эта мысль в голову не приходила. Однако, — спасибо! — Лазаринт схватил руку Катуса и стал трясти ее в знак благодарности. — Уж если в следующий раз мне этот погребок приснится, то я его в пыль разнесу, так и знайте… А то, снится и снится.

— А слово-то, — напомнил Маркус.

— Ах, да, слово… Ну так я как вытворю вместо ключа или огурец, или пылесос, так и приговариваю — «Опять, черт знает что получается». Ясно вам?

— Яснее некуда, — усмехнулся Маркус, — ты бы этого черта поминал пореже. Подумай-ка, если где-то далеко, кто-то приговаривает: «Опять Лазаринт знает что получается!»…

— Ну… я бы пришел, помог… если человек хороший, отчего ж не помочь?

— В этом-то все и дело, — Маркус назидательно поднял палец вверх, — придет и поможет. Только кто этот черт? Не он ли сейчас пытался насовсем погасить Живой Посох?

— Серьезное дело, — кивнул Лазаринт, — наверное, ты прав, Маркус. Кое-что нам действительно стоит прояснить. Надо найти малыша Лорка, пусть открывает свой скрипторий. Не к добру гасла лампада Саввы, ох не к добру.

— Тоже заметил, — кивнул Маркус. — Враг это был или не враг, но хотя бы магистрам высшей квалификации пора открыть библиотеку. В следующий раз мы можем и не удержать… ЭТО. Сами знаете, что значит для нас Живой посох.

— Не нравится мне, — проговорил молчаливый Катус и замолчал.

— Ну?… Что тебе не нравится! — голос Маркуса стал совсем раздраженным, он терпеть не мог привычки Катуса начинать мысль, а потом замолкать на полуслове.

— Вот ведь, старик Авин… он же мог сразу погасить посох, и ничего бы не было!

Магистры переглянулись.

— Знаете, коллеги, — прогудел, наконец, Лазаринт, — ох не знаем мы даже своих игр. Ведь я пытался послать вам на помощь своего жирафа… и не смог!

— Я тоже думаю, что у игры Живого посоха свои правила, — согласился Маркус, — думаю, тут Авин был бессилен что-либо сделать, — играют только те, кто в кругу, свет гаснет только после определения победителя.

— Ну да, — проворчал Катус, — и кто ж по-твоему в нашем кругу играл с таким… козлом, кажется?

— На козла было очень похоже, — кивнул Лазаринт.

— Не знаю, Катус, — проговорил Маркус. — Но кто-то же сумел отрезать луч света, а такое, как мне известно, за всю историю Алюриса случалось только однажды. При этом, магистры, лично я не видел проекцию того, кто это сделал!

Магистры весело переругиваясь друг с другом направились туда, где по их мнению мог находиться мастер-Хранитель секретной библиотеки, попутно прихватив каравай хлеба, жареного барашка и большой кувшин красного вина.

* * *

Лаура с разбегу прыгнула в объятия Твида и быстро поцеловала его, после чего отстранилась.

— Поздравляю, Твид! — звонко щебетала Лаура. — Ты сегодня превзошел сам себя! Поймать луч, в таком кругу! Никак не ожидала, что ты сможешь такое! А я-то считала тебя, извини, тихоней!

Твид медленно покраснел, что Лаура отнесла на его влюбленную смущенность.

— Пойдем, посмотрим, как врут великие путешественники, только я тебя прошу, — не говори мне, пожалуйста, о своих нежных чувствах, ладно?

— Ты о них и так знаешь, — печально вздохнул Твид.

— Знаю и не хочу делать тебе больно. Понимаешь, Твид… ты славный алюрис, и очень мне симпатичен. Только сегодня я поняла…

— Что? — обречено спросил Твид.

— Я люблю того, кто сегодня обрезал луч, понимаешь? Во мне будто все перевернулось. Я каждой альвеолочкой почувствовала, и уже ничего не могу с собой поделать, я без него дышать не смогу! Правда, не обижайся.

— Да я и не обижаюсь, — Твид угрюмо махнул рукой. — Ты ведь даже не знаешь, кто он?

— Нет.

— И ты не поверишь, если это я?

Лаура звонко рассмеялась и закачала головой.

— Нет, Твид, не поверю, ты полнейший неуч в чудотворстве!

— Дай мне срок, и я докажу тебе!

Теперь Лаура просто закрыла лицо руками, чтобы ее смех не показался окружающим совсем уж громким.

— Твид, неделя, максимум. А вообще ты должен был бы прямо сейчас показать если это ты.

— Пожалуйста, дай мне срок. Я честно думал в этот момент том, чтобы отрезать луч. Не уверен, что это получилось у меня, просто бывает же так… Я думал в этот миг о тебе.

Лаура огляделась по сторонам и приблизила свое лицо к лицу Твида.

— Слушай меня внимательно, красавец Твид, говорю только тебе. Когда я готовилась к экзамену, то облазила самые пыльные закутки Университетской библиотеки. И знаешь, что я нашла в одной хронике конца первого тысячелетия? Там описывался как раз такой случай, даже не понимаю, почему он не попал в официальный курс истории. Так вот, за всю историю Алюриса, только Савва Великий смог обрезать луч света из Живого посоха. Ясно тебе, глупый?

— Савва вернулся? — удивленно спросил Твид. — Он же умер! Зачем тебе покойник, пусть и великий?

Лаура обречено вздохнула, Твид был безнадежен.

— Знаешь, что мы сделаем, Твид? — девушка достала заветную склянку с эликсиром, и кокетливо улыбнулась. — Раз я виновата в твоих муках, то давай я тебя от них избавлю. Говорят, что эликсир Смысла Жизни избавляет от печали. Так и быть, пожертвую для тебя целую каплю.

— Никогда! — Твид испуганно отшатнулся. — Никогда! Моя любовь к тебе, это все, что у меня осталось, ты хочешь и ее забрать? Никогда! Я докажу тебе, что я не хуже твоего Великого Саввы!

С этими словами Твид развернулся и бросился прочь, едва ли не расталкивая праздничную толпу.

Лаура посмотрела ему вслед и еще раз сокрушенно вздохнула.

— На-до-ел! — сказала она сама себе. — Из тебя Великий Савва, как из меня…

В этом месте ей пришлось задуматься, так как самонадеянная Лаура даже не могла сходу придумать того предела, которого она не смогла бы достичь в своем воображении.

* * *

Груня, Клавдий и Миус стояли на площадке, где мастер Васиздаз вел повествование о своем трудном и полном опасностей путешествии на материк Крылатый. Зрители собрались вокруг Куба Повествований, в котором светилась слегка призрачная картинка его путешествия. В рассказе наступил драматический момент. Огромный тигр преградил отважному путешественнику узкую тропинку, ведущую на вершину горы. Слева тропинка круто обрывались в пропасть, справа отвесная стена терялась в выси.

— Мастер Васиздаз не мог отступиться, ибо вершина этой горы и была целью его путешествия, — комментировал мастер Васиздаз происходящее в Кубе Повествований. — Огромный зверь издал оглушительный рык и бросился на отважного путешественника,… То есть на меня…

Тигр в Кубе совершил прыжок, но мастер Васиздаз сделал сальто и поймал его сзади за хвост.

— Что ты теперь скажешь, злобная полосатая кошка? — величественно вопросил мастер Васиздаз из Куба.

В этот момент к Васиздасу подошли Маркус и Катус, и что-то негромко ему сказали.

— Сделаем небольшой перерыв, — мастер Васиздас махнул рукавом и картинка замерла на месте.

— Что у вас, коллеги? — спросил Васиздас у магистров.

— Мы собираем совет магистров высшей квалификации, Васиздас, — проговорил Катус. — Завтра, в одиннадцать в кабинете у мастера Юстаса.

— Дайте подумать… — мастер Васиздас потер подбородок, — это ведь связанно с сегодняшними событиями, ведь так?

Катус кивнул, а Маркус скептически покосился на картинку в Кубе Повествований мастера Васиздаса.

— Тогда вам нелишне будет прислушаться к моему совету, — пригласите на совет того молодого человека, который стоял рядом с… Лаурой, — так, кажется, зовут обладательницу титула Повелитель Света этого года? Он стоял по левую руку от нее.

— Его зовут Юрис, — кивнул Катус, — мы его обязательно пригласим… как только найдем.

— Очень способный молодой человек, — добавил Васиздас.

Вокруг них раздались смешки, а Маркус смущенно потупил глаза, но Васиздас не обратил на это внимания.

— И скажите мне, коллеги, — понизив голос, произнес путешественник, — кто из вас смог сделать ЭТО?

— Что ЭТО? — очень внимательно переспросил Маркус.

Смешки вокруг нарастали.

— Кто из вас смог сравниться с Великим Саввой? Кто из вас такой великий мастер, что смог перерезать луч света из Живого Посоха?

— Думай что хочешь, Васиздас, но это не я, — покачал головой Катус.

— И не я, — скромно поддакнул Маркус.

— Как удивительно! — всплеснул руками Васиздаз. — Но вы были самыми наглыми в этом кругу. Вы и мастер Лазаринт. Но, учитывая то, что он сам пострадал от обрезания… удивительно.

— Это мы тоже обсудим, — елейным голосом произнес Маркус.

— Завтра в одиннадцать, — уточнил Катус.

— Я буду у мастера Юстаса, коллеги, а сейчас извините, меня ждут зрители… Может вы присоединитесь к ним?

— Извини, Васиздаз, нам надо предупредить еще нескольких магистров. Славного веселья, — с этими словами Маркус махнул на прощание рукой и скрылся в толпе, увлекая за собой Катуса.

— Славного, славного, — пробормотал мастер Васиздас им вслед.

Веселье за его спиной нарастало. Он посмотрел на вершину мировой горы. Рубиновая звездочка светила ровным светом.

— Итак, отважный путешественник… — слова повествователя замерли у него на языке, — Васиздас повернулся, и увидел, что у него в Кубе происходит форменное безобразие.

Огромный зверь исчез, и вместо него был совсем маленький тигренок, который забился под небольшой камень и отчаянно шипел, пытаясь напугать отважного путешественника. Увидев, что Васиздас, наконец, развернулся, зрители от души рассмеялись.

— Это наверняка подстроил негодяй Маркус! — заключил мастер Васиздас, вновь увеличивая размер тигра до устрашающего.

* * *

Груня Клавдий и Миус как раз смеялись над шуткой Маркуса, когда к ним подошла Лаура.

— Вот вы где, — Лаура обвела их взглядом. — А где Юрис?

— Сами ищем, — проворчал Груня. — Поздравляем, Лаура, Повелитель Света! К тебе теперь так просто и не подобраться.

— А ты попробуй, — игриво предложила Лаура.

— Даже и не буду, — махнул рукой Груня. — Пускай, вон, Клавдий пробует. Ты бы мне лучше дала каплю Смысла Жизни, а то когда луч начал пропадать, я так и не понял, что произошло.

— Да ничего особенного, — пожала плечами Лаура, она, как и все счастливые алюрисы действовала по наитию, ничего не видя в ночном небе во время недавнего состязания.

— Тебе может и ничего, — проворчал Груня, — а я где-то всю свою наглость потерял. Вон, перышка поднять не могу… Так как, дашь?

— Еще чего!

— А я тебе, помогал, между прочим, думал, что мы вместе…

— Я чувствовала, — кивнула Лаура, — как говориться, — за попытку — спасибо, но отдельно все равно не дам. Пошли, отмечать мой титул, я как раз всех и собираю — даю десять капель Смысла Жизни на котелок призрачного сока!

— Здорово! — подскочила Миус.

— Лаура, ты расточительна, — осудил ее Клавдий.

— А мне одну единственную капельку пожалела, — простонал Груня. — Ладно, у Юриса попрошу!

— А у него откуда? — насторожилась Лаура.

Молодые алюрисы уже покинули место повествования, и пробирались к праздничным столам, где можно было всей компанией отметить титул Лауры. Это действительно было великое событие. Только Донта Арте становилась Повелителем Света, когда была студенткой третьего курса.

— Как это «у него откуда», — удивился Груня. — Ты что не собираешься с ним делиться? А я думал вы вместе чудили.

— Ну… — Лаура неопределенно пожала плечами, — с чего ты взял?

— Так, когда Юрис упал на колено, ты к нему повернулась, и он тебе что-то сказал, только после этого ты вскинула руку, и тут же поймала луч. Скажешь совпадение?

— Не знаю, — Лаура задумалась, — может быть, он помог поймать луч, но держала я его точно одна, не знаю, чем в это время Юрис занимался. Знаешь, как меня трясли? Попробуй-ка, удержи луч, когда в кругу еще остались такие мастера как Маркус и Катус! Думай что хочешь, но я собой горжусь!

— Да кто бы сомневался, Повелительница, — проворчал Груня. — Ладно, не жадничай, дай капельку. Знаешь, каково мне? Без чудотворной наглости остался — раз. Песню перевел, так этот поэт Фолионт с ней куда-то запропастился — два. В общем — жизнь кончена! И ты не дашь мне хоть раз в жизни попробовать, что это за эликсир Смысла Жизни?

— Прекрати ныть, — бодрым голосом прервала его Миус, — мы как раз и идем все его пробовать!

— В котелке, эх, — Груня вздохнул, — не читала ты Миус описания Манилы-Машухи! Надо вытянуть язык, прижать его к верхним зубам и каплю чистого… чистого! эликсира капнуть прямо на кончик языка!

Хм, — подумала про себя Лаура, — надо посмотреть, что там Манила-Машуха писала.

Друзья подошли к столу, где их уже поджидала компания однокурсников, завидев Лауру, они дружно завопили: «Ур-ра!» и подставили котелок с чистейшим березовым соком, собранным в рощах возле Великого озера Кимглон. Сам по себе, этот сок ничем не выделялся, за исключением одного — он не прокисал, не портился, и вообще — мог храниться вечно, в пределах истории.

Лаура вздохнула и достала свою заветную склянку. Теперь, наконец-то она сможет, ничего не опасаясь, завести собственного змея сомнений.

Десять капель эликсира звонко упали в котелок и мгновенно растворились.

— Ну, Лаура — Повелитель Света! — скомандовал Клавдий, и компания дружно закричала так, что все обернулись, — Славная победа!

Сама Лаура благодарно кивала, но не притронулась к напитку. Две мысли не оставляли ее — кто он, тот, которого она хотела бы видеть больше всего на свете, — тот настоящий Повелитель Света, который смог повторить чудо Великого Саввы. И вот еще — слова Груни засели у нее в мозгу и теперь в ней скребла совесть — надо найти Юриса. Ведь наверняка не только Груня заметил, что Юрис что-то сказал ей перед тем, как она поймала луч. Что о ней подумают, если она не поделится с ним выигрышем? Здесь надо строго определиться, раздавать эликсир, который ей и самой нужен, Лауре очень не хотелось.

Девушка поправила на голове переходящий золотой венок Повелителя Света, и незаметно оставила компанию, пытаясь найти Юриса.

Она увидела его издалека, сидящим возле корней Тевидры, играющей легкую музыку для застолья. Под кроной праздничного дерева было сейчас просторно, потому что веселые алюрисы были вплотную заняты напитками и закусками. Юрис спал, как ни странно. Лаура направилась было прямо к нему, но внезапно остановилась. Откуда-то сбоку вывалились веселые мастер Катус и мастер Маркус. Оживленно размахивая руками, и что-то восклицая, они направились прямо к Юрису.

Интересно — Лаура неслышно пробралась с другой стороны огромного ствола и стала слушать. Музыка и шум мешали ей, но кое-что ей удалось расслышать.

–… Юрис, надеюсь, что ты заметил кое-какие странности во время сегодняшнего состязания? — говорил Маркус.

— Заметил, мастер, — послышался в ответ слабый голос Юриса.

— Мы решили, что завтра, нам необходимо будет собрать совет высшей квалификации, чтобы все обсудить, и многие считают, что необходимо пригласить тебя.

Лаура от зависти прикусила губу. Она — Повелительница света! А на совет высшей квалификации приглашают Юриса — это нечестно!

— Это неожиданно, мастер Маркус, — заговорил Юрис. — У меня нет никаких особых заслуг, чтобы иметь свой голос в совете.

— Зато у тебя есть кое-какие объяснения, которые нам хотелось бы обсудить, — ответил Маркус.

— Ну… что за объяснения?

— Видишь ли, Юрис, — вступил в разговор Катус. — У каждого чудотворца есть проекция чудотворной наглости. Надеюсь, ты помнишь программу прошлого курса? Проекция может напоминать какое-нибудь животное,… или существо. Обычно редко кто из мастеров думает над формой, как возникло, так и возникло.

— Я знаю, что такое проекция, мастер Катус.

— Так вот, Юрис, сегодня мы видели проекции всех участников, кроме твоей, — вмешался Маркус. — Насколько я знаю, ты отличный студент, и у тебя не может не быть проекции… Если не считать…

Повисла напряженная пауза, Лаура вся обратилась в слух.

— Да вы что, считаете, что этот… козел… Что этот козел и был моей проекцией?! — почти закричал Юрис. — Мастер Маркус, вы правда так считаете?

Повисла очередная пауза, и Лауру бросило в жар. Юрис говорил так, будто он способен видеть проекцию! Да за одно это уже можно было присваивать высшую квалификацию! Не может быть, чтобы мальчишка Юрис владел этим искусством. Но о чем он тогда кричал ей — «Лаура, уйми свою антилопу!». Мамочка любимая! Он их видит! Про какую антилопу он мог еще кричать, кроме как про ее проекцию? Лауру сейчас утешала только одна мысль — если ее проекция антилопа, то в этом она похожа на Алконост Великую.

— Значит, ты их видишь? — вкрадчиво спросил Маркус.

— Кого? — настороженно спросил Юрис.

Маркус и Катус неожиданно расхохотались.

— Я сейчас плохо соображаю, — начал оправдываться Юрис, — я очень хочу стать учеником Хранителя запретной библиотеки… завтра последний экзамен, у меня… у меня голова только этим и забита.

— Тогда про какого козла ты только что говорил? — ехидно спросил Маркус.

–… Я… я так условно назвал того, кто пытался сожрать свет Живого Посоха.

Маркус и Катус вновь расхохотались.

— Знаешь, Юрис, давай все обсудим завтра, на совете, — примирительно заметил Катус, — лично я сейчас хочу веселиться, не знаю как ты Маркус.

— Я с тобой, — ответил Маркус, — Юрис, завтра мы ждем тебя в одиннадцать у мастера Юстаса, славного веселья.

— Славного, славного… — на прощание ответил Юрис.

Лаура тихонько выглянула из-за Тевидры, — мастер Маркус и мастер Катус ушли, Юрис сидел на траве, прислонившись к стволу.

Лаура неслышно подошла сзади и пощекотала ему соломинкой ухо.

— Расскажи мне про козла-а — негромко прошипела она, чтобы его напугать.

Юрис подскочил как ошпаренный, Лаура звонко рассмеялась.

— Чего испугался? Расскажи мне про козла. Давай, Юрис, я-то наверняка знаю, что ты умеешь видеть проекцию.

Увидев Лауру, Юрис облегченно вздохнул.

— Уймись, Лаура, знаешь, как я умотался сегодня? Я, можно сказать, спас Живой посох сегодня… — Юрис подумал и добавил, — наверное, я.

— А правда, что моя проекция — антилопа?

Юрис хмуро посмотрел на Лауру, соображая, стоит ли с ней откровенничать? Он смутно припоминал, что что-то такое кричал ей во время состязания.

— Так, правда?

— Правда, — Юрис с трудом поднялся, у него слегка затекла нога, та которую укусила змея. — Груня еще не жаловался, что остался без чудотворной наглости?

— Было дело, — Лаура была поражена, — но как ты узнал?!

— Надо сходить, найти его пингвина.

— Пингвина! — Лаура рассмеялась. — Пингвина?

— Ничего смешного, — Юрис скептически осмотрел Лауру. — По большому счету, его пингвин сделал куда как больше, чем твоя антилопа, поэтому он и получил самый сильный удар. Теперь валяется где-то, бедняга.

— Я пойду с тобой, — решила Лаура.

— Пошли, — почти обрадовался Юрис, очень уж ему не хотелось одному плутать в поисках Груниной проекции.

— И вот что я тебе еще хотела сказать, — болтала Лаура уже на ходу, — завтра я буду свидетельствовать, что ты способен видеть проекцию!

Юрис остановился от неожиданности. В ученики Хранителя по давней традиции берут только студентов. А с таким счастьем как видеть проекцию, тебя в два счета аттестуют на первую ступень и прощай мечта.

— Ну ты и зараза, — с трудом подбирая слова сказал он.

— Вообще-то, я еще не решила, — кокетливо сообщила Лаура. — Вот если бы ты сам уступил мне место ученика Хранителя…

— И в чем смысл, Лаура? И это подло.

— Всего лишь вторая ступень подлости. Так что я держу себя в рамочках… — Лаура игриво посмотрела на Юриса. — Я бы даже тебя поцеловала, по-настоящему, если бы ты мне уступил, но теперь вот так — капельку подличаю.

— Лучше бы поцеловала, и дело с концом — рассмеялся Юрис. С тех пор, как он проснулся, в нем поселилась уверенность, что время пришло — древний запрет истек, и библиотека будет открыта. Все неуловимо говорило об этом. Тогда не нужно быть Хранителем, чтобы добраться до вожделенных книг. Новое большое чувство поселилось в нем, — мир меняется.

— Нет, — ответила Лаура, — теперь только подлости, и никаких поцелуев. Теперь, — я люблю кого-то другого.

— Кого-то?

— Ну да. Я знаю только, что он сделал.

— Ах, да, ты говорила, что любишь того, кто обрезал луч?

— Ну… да.

— А я тебе сказал, что это я.

— Ой, да прекрати… Ты как Твид, этот тоже говорит, что это он.

Юрис неприлично громко рассмеялся.

— И что же ты ответила Твиду?

— В отличие от тебя он попросил срок, чтобы доказать мне это.

— А представь, что докажет?

— И что?… — и тут-то Лаура задумалась, действительно, и что? Она любит Твида? Ужас какой-то. В глубине души она надеялась, что это Маркус.

— Вот-вот, — Юрис прекрасно понял ее внезапную задумчивость и опять рассмеялся.

— А ты докажешь?

— Да хоть сейчас.

И тут до Лауры дошла простая мысль, что луч света на Живом Посохе включается только раз в год по праздникам.

— Вот-вот-два, — поддакнул Юрис ее мыслям.

— В общем, год ни к кому не подойду, — пока не докажете!

— Ну, я вот никому ничего не обещаю доказывать, пойдем пингвина искать, — и Юрис пошел к обрыву, куда как он помнил, отлетела Грунина проекция.

Лаура какое-то время смотрела ему вслед, а потом догнала. Она видела, как Юрис водит руками, будто достает из под коряги застрявшее там невидимое существо, слышала, как он бормочет что-то вроде «ах вот ты где, малыш, иди сюда». И видела, как оживился Груня, когда Юрис открыл ладонь в его сторону.

«Значит, все-таки это был ты, — думала Лаура кусая губу в кровь, — вот же гад какой! Ну почему не Маркус!».

«Докажи ей, будто так не видно, — не подавая вида думал Юрис, хохоча и поднимая со всеми тосты, — как ей в голову-то пришло еще и Твида какого-то приплести, доказывайте там друг-другу что хотите — без меня».

Глава 8. Совет

Утро следующего дня было довольно безлюдным в стольном граде Хлопецы, славные алюрисы спали после вчерашнего праздника, и лишь магистры высшей квалификации ни свет, ни заря стали собираться в Университете.

Профессор Донта Арте шла под руку с мастером Васиздасом и они негромко переговаривались.

— При всем уважении, Донта, — говорил Васиздас, — я не верю в молодых Повелителей Света. Эта студентка лукавит, я уверен, что луч в ее ладонь положил этот юноша, который стоял с нею рядом.

Донта Арте фыркнула.

— Этот юноша также молод как и она, Васиздас, так что не кивай на молодость.

— Кивну, еще кивну, — закивал Васиздас, — такие вещи всегда случаются, только если Хранитель Живого Посоха забывает сказать «каждый сам за себя». Вот тогда и начинается неразбериха. Я, конечно, в те времена еще не видел проекцию, и не могу тебя раскрыть, но готов съесть свою прославленную шляпу, — ты победила тогда не без помощи мастера Юстаса.

— Полно, Всиздас! — негромко рассмеялась Донта Арте. — Студента Юстаса, ты хотел сказать? Оставь свою шляпу потомкам, он действительно помог мне.

— Вот так-то, Донта! И снова мастер Васиздас оказался прав! Не понимаю, почему ко мне так мало прислушиваются?

— Ты страшный зануда, Васиздас.

— Ах вот как!

Во дворе Университета они повстречали мастера Лазаринта сидящего на мохнатом камне возле фонтана.

— Приветствую, тебя, неудачник, — махнул ему шляпой мастер Васиздас.

— Шутки в сторону, Васиздас, — неожиданно сурово произнес мастер Лазаринт. — Тебе сегодня предстоит ответить, за то, что ты вчера совершил, боюсь, что Совет лишит тебя мантии!

Васиздас так и замер на взмахе своей шляпы.

— Чудовищная несправедливость! В чем меня обвиняют?!

— Ты навел козла на Живой Посох!

— Ах это, — Васиздас облегченно вздохнул, — ты шутишь все также не смешно, Лазаринт. Ты забыл добавить, что я погасил вчера лампаду на Кориване, — магистры, все трое как по наитию одновременно посмотрели на вершину мировой горы, увидев огонек на месте, Васиздас продолжил, — а кроме этого я устраиваю великие перемещения и вообще создал Вселенную. Что и говорить, Совету есть, за что лишить меня мантии!

Мастер Лазаринт расхохотался, придерживая руками свой большой живот, а Донта Арте сделала скучное лицо.

— Магистры, вам должно быть стыдно за ваше базовое чувство юмора, — заметила она. — Канарейки и те шутят более искусно.

— Не судите их строго, Донта Арте!

Все трое обернулись и увидели мастера Маркуса, спускающегося по ступенькам.

— Доброе утро, не так ли? — Маркус подошел к ним и приветствовал их рукопожатием. — Уж не знаю отчего, но все мы собрались гораздо раньше назначенного срока, вас мы увидели в окно.

— Неужели уже все в сборе? — Лазаринт посмотрел на часы, было только около восьми часов утра. — Выходит, что мы все не спали этой ночью?

— Что касается меня, то я спал, — ответственно сообщил мастер Васисздас. — Тем не менее, я не вижу смысла ждать до одиннадцати, как условились.

— Правильно, — кивнул Маркус, — я и спустился за вами, мы начинаем прямо сейчас.

* * *

В обширном кабинете мастера Юстаса собрались двадцать четыре магистра высшей квалификации. Не было только троих, которые по разным причинам отсутствовали в Хлопецах.

— Я известил всех остальных, — начал свое выступление мастер Юстас. — Уже завтра в нашем Университете будет общий сбор мастеров высшей квалификации. Обстоятельства требуют объединения усилий всего Алюриса.

Не знаю отчего, но вчера никто из вас не вспомнил про беспокойный свиток.

— Это не тот ли свиток, который оставил Великий Савва? — многие магистры оживились и задали этот вопрос.

— Так ему же пришел срок прошлой полуночью! — Донта Арте едва не хлопнула себя ладонью по лбу. — А я-то думала, почему у меня…

В кабинете поднялся шум, многие повскакивали со своих мест, оживленно жестикулируя.

— Да прекратите же галдеть! — раздался громкий голос от двери. — Мастер Юстас сейчас прочтет вам беспокойный свиток Великого Саввы!

В кабинет быстрым шагом вошел мастер-Хранитель запретной библиотеки, он достал из мантии свиток и протянул его мастеру Юстасу. Потом он повернулся к магистрам, и медленным движением руки снял свою маску.

Стояла полная тишина.

— Как же ты изменился, малыш Лорк, — еле слышно прошептала Донта Арте, и ее негромкий голос был отчетливо слышен в кабинете.

Лицо Хранителя было исполосовано глубокими морщинами. Его морщины мало напоминали морщины старцев. Будто так мало было в его жизни счастья, что многие магистры вздохнули, и удивились про себя.

Мастер Юстас наблюдал за их реакцией с легкой улыбкой.

— Видимо, теперь меня следует называть Полосатый Лорк? — небрежно спросил мастер-Хранитель.

Мастер Юстас развернул свиток. Он еще раз обвел глазами присутствующих и начал читать.

— Благословен Алюрис, сила света в бескрайнем мире. Благословенна вера, которую мы называем чудотворной наглостью. Благословенно счастье Алюриса. Я должен рассказать о том, что произошло осенью 1000-го года от основания Алюриса…

Молча слушали магистры беспокойный свиток. Многое становилось им ясно, но еще больше скрывалось за завесой тайны.

Когда чтение закончилось, мастер Васиздас оживленно завертелся на месте.

— Это же уму непостижимо, коллеги! — заговорил он. — Какая еще энциклопедия оружия? Какая война?

— Действительно, возможно, Савва и велик, — задумчиво проговорил Маркус, — но сегодня он кажется безумно старомодным. Любой из нас в состоянии просто утопить армию врага в земле, как мы это делаем с фундаментами для домов. И это всего лишь первая мысль, которая пришла мне в голову…

— Хорошо бы еще пришла и вторая, — заметила Донта Арте. — Утопишь ли ты в земле сновиденья?

Повисла странная тишина. Хранитель Лорк не торопясь достал из-под свой мантии небольшую книгу в черном переплете и положил ее перед собой на стол. Книга была старинной, и она сразу приковала к себе взгляды магистров.

— Надеюсь, это не из запретной библиотеки? — опасливо спросил мастер Васиздас.

Лорк молчал, с каждым мгновеньем становилось все яснее — да это одна из книг запретной библиотеки.

— Я прочту лишь небольшой отрывок, это научит вас большей осторожности по отношению к КБМу, — произнес, наконец, мастер Лорк.

— КБМу? — удивился Лазаринт.

— Килар-Берлог-Морен — КБМ.

— Так-так-так! — затараторил мастер Васиздас. — Не желаю ничего слушать! Все это трогательно, малыш Лорк, очень трогательно. Но я не хочу, чтобы у лучших магистров Алюриса на лице появились такие же морщины, как у тебя!

Магистры рассмеялись внезапной запальчивости мастера Васиздаса, все знали о его внимательном отношении к своей внешности.

Неожиданно его поддержал старик Авин, хранитель Живого Посоха.

— Не мое это дело, друзья, но не следует нарушать заветов отцов-основателей. На запретной библиотеке начертано — «Только тогда, когда появится враг, прочти эти книги». Этот запрет — одна из основ Алюриса! Нельзя разрушать основы!

— В этом все и дело! — добавил Васиздас.

Собрание оживленно загудело.

— Но ведь Савва прямо указал в беспокойном свитке, что пришло время воспользоваться знаниями запретной библиотекой! — горячился молодой Маркус.

— При всем уважении, Маркус, Савва — не из отцов-основателей, — пробасил мастер Лазаринт. — Ты видел где-нибудь этого, как его теперь, КБМа, чтобы читать библиотеку?

Последний вопрос мастера Лазаринта будто застал всех врасплох. Магистры заглянули к себе вовнутрь, и многие поняли, что ими движут скорее не опасения, а давняя мечта многих добраться до запретного плода. На протяжении трех тысячелетий Запретная библиотека была самым сильным искушением Алюриса. Она была дверью в иной мир, покрытый пылью преданий и тенью опасности. Многих героев неотвратимо тянули книги, содержащие историю и мудрость отцов-основателей.

Мастер Юстас встал и поднял руку, прося слова.

— Коллеги, я вынужден благодарить мастера Лазаринта за вовремя сказанное слово, тем более, что изначально я придерживался другой мысли. Действительно, стоит ли нам поддаваться искушению?… Малыш Лорк, я предлагаю тебе ответить на этот вопрос, ты единственный из нас знаешь, о чем идет речь.

Магистры согласно зашумели, и только мастер Васиздас бурно выражал недоумение, почему Юстас благодарит не его, а мастера Лазаринта, ведь это он, мастер Васиздас первый произнес нужную мысль!

Малыш Лорк горько усмехнулся и покачал головой.

— Стоит ли поддаваться искушению, чтобы обрести знания? — произнес он. — Трудный вопрос. Сейчас эти фолианты священны… Это во многом спасает меня, мой исключительный статус придает силы… И я не знаю каково будет мне, когда оберегаемое мной сокровище станет общим достоянием.

— Полно, Лорк, — возбужденно перебил его Маркус, — ведь ты только что едва не начал читать нам одну из запретных книг! Что же тебя остановило?

Мастер-Хранитель озадаченно почесал затылок.

— Меня остановил мастер Васиздас, если я правильно помню? — произнес Лорк, и магистры дружно рассмеялись.

Мастер Васиздас возмущенно вскочил и замахал руками.

— Да, это я, я! И в этом нет ничего смешного! Вы будете смеяться, даже если я поднимусь на вершину Коривана!

— Ты величайший из равных, Васиздас! — сквозь смех попробовал утешить его Лорк. — И даже больше. Ты действительно напомнил мне кое-что, почему я теперь говорю — нет.

— Что же это за НЕТ, малыш Лорк? — настаивал Маркус. — Может быть, в тебе говорит порочное желание одному владеть сокровищем?

— Успокойся, Маркус, это в тебе говорит порочное желание вкусить запретный плод, — неожиданно вступил в разговор молчаливый Катус.

Мастер-хранитель Лорк отчего-то вздрогнул, когда прозвучали слова «вкусить запретный плод», но этого не заметил никто из магистров.

— У нас есть и еще одна важная тема для разговора, — напомнил мастер Юстас. — Кто-то из вас вчера повторил один из подвигов Великого Саввы, но почему-то скрывает это… Не предложите ли считать, что это сделал студент Юрис?

Магистры задумчиво переглянулись.

= И, насколько мне известно, есть еще одно обстоятельство, — кто-то блестяще, выше всяких похвал, действовал, используя луч как кнут, — произнес Лорк. — И в то же время, уважаемые коллеги не видели проекцию того, кто это делал.

— Давай, малыш Лорк, делай уже и выводы, — пробасил мастер Лазаринт.

Мастер-Хранитель нахмурился.

— Есть одна сложная теория, коллеги. Это касается знаний запретной библиотеки и внутренней борьбы в чудотворце… Одна его половина могла стремиться пожрать Живой Посох, а вторая стремилась его спасти.

Молчание воцарилось в Совете.

— Какая еще п-половина? — сказал, наконец, мастер Катус.

* * *

Юрис, как и положено честному студенту пришел в Университет вовремя, к одиннадцати часам. Всю ночь они прогуляли с друзьями, и теперь ему сильно хотелось спать, хотя держался он бодро. Отчего-то в нем проснулся змей сомнений и сладко ему напевал, что многие магистры оценили его вчерашнее выступление. Несомненно, его должны были оценить! Ничего не подозревая, он вошел в кабинет мастера Юстаса.

Магистры встретили его молча, и он прошел внутрь, чувствуя на себе их внимательные взгляды.

— Доброе утро, — скромно поздоровался юноша.

— Славный Юрис, — приветствовал его мастер-Хранитель, на лице которого вновь была одета маска. — Мы пригласили тебя, чтобы задать несколько вопросов, ты не возражаешь?

Тон мастера Лорка показался Юрису неожиданно прохладным, и ему вспомнилось, как еще вчера Маркус и Катус намекали на то, что не заметили его проекцию. Он заволновался, и вдруг, — резкая боль в ноге, — и эта боль стрелой прошла вверх, и ударила прямо в сердце. У него потемнело в глазах, и от нахлынувшей слабости он опустился в кресло.

— Что с тобой происходит?! — мастер-Хранитель быстро подошел к Юрису и заглянул ему в глаза. Магистры встревожено встали, и Юрису показалось, что их лица закружились в туманном хороводе. — Смотри на меня!

— Я просто сильно устал, — проговорил Юрис. — Мы всю ночь веселились.

— У него сильная бледность, — как издалека услышал Юрис голос мастера Лазаринта.

— Это змея, — прошептал Юрис из последних сил. — Вчера меня укусила какая-то змея… Здесь.

Пелена заволокла лица склонившихся над ним магистров, и он потерял сознание.

Глава 9. В покоях у мастера Лазаринта

Солнце клонилось к закату, и лучи красной зари освещали белые стены небольшой чистой комнаты. С улицы доносился веселый гомон молодежи, — в Университете начались каникулы. Сегодня в полдень состоялось объявление результатов всех экзаменов, а ближе к вечеру студенты, отдохнувшие от вчерашних праздников, уже готовились пуститься в путь по вечерней прохладе. Кто собирался домой, кто в гости, а кто и вовсе готовился к рискованным приключениям где-нибудь в дебрях Восточного леса, или на порогах Коломоны.

Навстречу студентам, спешили со всего Алюриса магистры высшей квалификации. Встревоженные известиями о последних событиях, они направлялись в Хлопецы, чтобы принять участие в большом Совете мастеров высшей квалификации.

В комнате было свежо и уютно. Лаура сидела у изголовья большой постели, на которой лежал Юрис. Она задумчиво рассматривала его заострившееся лицо.

Сегодня ее объявили учеником Хранителя запретной библиотеки, и это был подлинный триумф, особенно, после ее вчерашней победы. Лаура купалась в лучах славы, и радостно кричала, когда весь Университет встал и аплодировал ее успеху. Донта Арте лично поздравила Лауру, а мастер-Хранитель Лорк вручил ей новенькую изящную маску Хранителя запретной библиотеки.

Ничего не поделаешь, уже скоро, она будет носить это — атрибут одних из самых выдающихся чудотворцев Алюриса.

Не радовался один только мастер Твид, который с ненавистью посмотрел на маску, которую кокетливая Лаура взялась примерять у него на глазах.

Ее издевательство над влюбленным архитектором было прервано неожиданным появлением мастера-Хранителя.

И вот теперь она здесь. Витиевато выражаясь, мастер Лорк, сказал, что дает ей первое учебное задание прямо сейчас, не смотря на то, что каникулы еще только начались, а вовсе не закончились. Она не решилась ему перечить, хотя ей хотелось блистать и блистать сегодня на маленьких праздниках в разных компаниях, но мастер Лорк перепоручил ее мастеру Лазаринту.

— Пойдем со мной, красотка Лаура, тебе надлежит кое-что исполнить во благо Алюриса, — по-доброму пробасил Лазаринт. — Знакомый тебе юноша лежит без сознания в одной из моих комнат, она подходит для этого. Он болен, серьезно болен. И именно тебе мастер Лорк предписывает ухаживать за ним.

Лазаринт грузно расхохотался, и пригрозил пальцем Лауре.

— Только ухаживать, юная лада! Дальнейшие инструкции ты получишь от мастера Лорка. И помни, самое главное — ни на секунду не спускай с него глаз, ни на секунду!

Лаура согласно кивнула. Ухаживать так ухаживать, она умеет это делать, вот только не понятно, какое это все имеет отношение к Запретной библиотеке?

Юрис лежал неподвижно, и его кожа отливала цветом воска. Лаура поднесла к его губам пуховое перо и убедилась, что он дышит. Стремительно гасли последние лучи вечерней зари, и Лаура включила свет. Сияние ламп, берущих энергию от электрической рощи, осветило комнату. Короткая инструкция мастера Лорка предписывала ей только не сводить глаз с Юриса, и применять приемы медицины, только если состояние пациента будет ухудшаться.

И особенно, мастер Лазаринт обратил ее внимание на то, что если Юрис будет бредить, то его слова необходимо тщательно записывать.

В палатах мастера Лазаринта не было никаких развлечений для Лауры, но время бежало быстро, и она не заметила, как наступило двенадцать. Главные часы на башне Пяти звезд начали свой полуночный перезвон. Юрис продолжал лежать неподвижно, и Лаура подошла к окну, чтобы полюбоваться видом из окна. Стояла чудная ночь, полная Луна освещала вершину мировой горы, и звонко отсчитывали удары древние часы.

Внезапно холодная волна окатила Лауру, она поняла, что не видит свет негасимой лампады. До нее уже дошли слухи о том, что прошлой ночью вершина Коривана погружалась во мрак, но она не обратила на это внимания. Многие алюрисы, помнившие лишь пророчество Великого Саввы, так и не придали этому особого значения, но Лаура совсем недавно сама убеждала мастера Юстаса, что это — свидетельство призрачной угрозы!

На улице послышались быстрые шаги, и Лаура выглянула наружу, пытаясь увидеть, кто это так спешит, но она не успела, кто-то вбежал в дом.

На лестнице послышался топот и возбужденные голоса. Лаура обернулась в комнату и похолодела — кровать была пуста! Юрис исчез! Бесследно!

В комнату с грохотом ввалились мастер Лазаринт и мастер-Хранитель.

— Где он?! — с порога закричал Лорк, и Лаура со слезами на глазах недоуменно замотала головой.

— Надо полагать, что он только что был здесь? — как-то особенно задушевно спросил мастер Лазаринт.

Девушка кивнула и заплакала. Лаура терла глаза и пыталась унять трусливую дрожь, теперь ее выгонят!

— Мастер Лорк, снова погасла вершина Мировой Горы! Я отвернулась только на секунду, пока часы били полночь! Юрис только что был здесь! Только что!

— Лампада?! Опять?! — оба мастера бросились выглянуть в окно, а выглянув переглянулись.

— Знаешь, это уже не смешно, Лазаринт, — задумчиво проговорил Лорк. — И снова мы не знаем где, и каких неприятностей нам ждать.

— Мастер… — Лаура уже не плакала, но голос ее дрожал.

Лорк взял девушку за плечи и посмотрел ей в глаза.

— Лаура, будь внимательней… сейчас я могу положиться только на тебя, понимаешь? Ты моя ученица, и только тебе я могу говорить и поручать то, что связано с Запретной библиотекой, понимаешь?

— Не будь так строг с девушкой, малыш Лорк, — уже добродушно проворчал Лазаринт. — Мы имеем дело с могучим магистром, не может она тягаться с тем, кто умеет обрезать луч Живого Посоха.

— Что? — коротко спросила Лаура. — Вы узнали, кто это сделал? Но как он мог похитить Юриса?!

Лазаринт раскатисто рассмеялся.

— Юриса никто не похищал, Лаура, — ответил Лорк, — это он сам и есть, разве ты не видела, что он вытворял с лучом?

— Перед тем, как положил его тебе в руку, — лукаво добавил Лазаринт.

Лаура покраснела.

— Подумаешь, ну положил… я же удержала его!

— Именно так, — успокоил ее Лорк. — Лзаринт, не издевайся над моей ученицей. Если тебе неизвестно, то мастер Юстас тоже в свое время помог Донте Арте завоевать титул Повелительницы света. Они тогда оба были студентами третьего курса.

— Это правда? — Лаура недоверчиво посмотрела на мастера Лорка. — Неужели это все сделал Юрис?

— Видимо, не только это, — снова нахмурился Лорк. — Меня успокаивает только одно, он еще не вполне осознает, какой силой владеет… Как же ты не смогла выполнить такой простой инструкции?

— Мастер Лорк! Я же не знала! Ничего не знала! Он лежал совсем-совсем желтый, еле пух шевелился!

И девушка заплакала. Множество сомнений терзали ее теперь, а ведь день так хорошо начинался! Как же она могла не выполнить такой простой инструкции! Надо было сразу, с самого начала приковать свой взгляд к Юрису. И все. Ничего бы не случилось!

Внезапно, Лаура перестала плакать и подняла взгляд на мастеров. Они смотрели на нее странно и с непонятным ей ожиданием. Что же случилось? Что такого страшного в том, что Юрис исчез? И почему именно ей нужно было сторожить его?

И еще она вспомнила о своем обещании, произнесенном для самой себя, что любит того, кто смог сделать ранее подвластное только Великому Савве. Как же ей теперь быть, если Юрис действительно сказал ей правду? За ним теперь охотятся лучшие из лучших, что происходит?

И еще, она вспомнила о погасшей вершине Коривана. Эта суета, связанная с исчезновением Юриса, и явный признак угрозы, о котором предупреждала негасимая лампада…

— Пожалуй, что вам нужно поговорить наедине. Ваши библиотечные дела не для моих ушей, не так ли коллега? — сказал, наконец, мастер Лазаринт.

— Да, сделай одолжение, — негромко ответил Лорк.

Лаура проводила взглядом мастера Лазаринта, и увидела, как он подмигнул ей на пороге.

Опасливо Лаура посмотрела на мастера Лорка.

— Тебе следует кое-что увидеть, Лаура, — произнес Хранитель, и девушка согласно кивнула. — Сейчас мы будем говорить без маски.

Лаура внутренне напряглась, и едва не зажмурилась, когда ее учитель снял маску. Лицо Хранителя показалось ей тяжелым и неземным, она видела в его чертах множество мотивов, для названия которых даже не могла подобрать слов. В его глазах отчетливо читалась могучая сила, но что испугало ее больше — ответственность, будто на его плечах лежал невыносимый груз. Лауре стало немного не по себе, что скоро эта ответственность ляжет и на нее. И если она смалодушничает, и отойдет в сторону, просто позволит себе каникулы, то целый мир рухнет.

— Все было проще, Лаура, но сейчас наступают тяжелые времена. Ты хотела стать учеником Хранителя запретной библиотеки, и ты добилась своего. Теперь обратной дороги нет, вчера все изменилось.

— Совсем нет обратной дороги? — почти машинально повторила девушка.

— Ну, взбодрись же! Лаура! Сейчас на всем Алюрисе ты единственная, кто может быть моим помощником, поэтому я говорю еще раз — обратной дороги нет. Мне необходима помощь, а нового ученика я смогу взять только через год, так что кроме тебя некому… Мы не вправе разрушать устои Алюриса!

— Я слышала, что в Хлопецах собираются магистры, что происходит, мастер Лорк?

Лаура не отводила глаз от мужественного лица Хранителя, и постепенно успокаивалась, чувствуя мудрость и уверенность его глаз. Непонятное беспокойство отпустило ее.

— Вчера кончился запрет Великого Саввы, и мы прочитали его предупреждение.

— Беспокойный свиток, — кивнула Лаура. — Магистры должны его обсудить… могу я…

— Ты получишь его копию, и обязательно прочтешь. Но сейчас нам необходимо разыскать Юриса, Лаура, он представляет угрозу не только себе, но и всему Алурису, — Хранитель неожиданно произнес Алюрис как «Алурис», и Лаура обратила на это внимание, странным и таинственным было это произношение.

Лорк внимательно следил за реакцией Лауры, девушка вздрогнула, и отвела взгляд.

— Как это получилось? — спросила она.

Мастер-Хранитель не торопясь достал из-под полы своей мантии небольшую книгу в черном кожаном переплете и протянул ее девушке. Лаура сделала шаг навстречу и приняла книгу из его рук.

— Это одна из книг, которые тебе предстоит прочесть. Здесь ты найдешь ответы на многие вопросы… Есть на свете, в огромном мире, лишь небольшой частью которого является Алюрис, древняя как океаны змея Куфф. Ее жало несет великие потрясения, яд придает огромные силы и неведомые способности. И чувство мне подсказывает, что силы Килара Берлога Морена и силы змеи Куфф одной природы. Раз в тысячу лет, змея выползает из своей неведомой норы и выбирает себе жертву… Еще утром я сомневался, но сейчас я почти уверен, что этот древний призрак вчера напал на Юриса…

— Значит… Юрис смог обрезать луч Живого Посоха благодаря силе, полученной от змеи Куфф? Для меня это важно, — Лаура на мгновенье испытала непонятное чувство, то ли радости, то ли разочарования. — Мастер Лорк, вы уверены, что Юрис и есть тот самый…

— В этом нет никаких сомнений, — Лорк беспокойно зашагал по комнате. — Одна из загадок для меня состоит в том, что луч он обрезал чистой наглостью, то есть, еще до укуса змеи Куфф он стал обладателем силы, сравнимой с силой Великого Саввы. Дальше произошло необъяснимое, коллеги утверждают, что не видели его персональной проекции. И тут произошло это нападение, понимаешь?

— Нападение? — Лаура внимательно следила за перемещениями мастера Лорка и пыталась уже со всей ответственностью проникнуть в ситуацию. — Я видела вчера фантастический танец луча, это как-то связано?

— Да. Юрис сделал то, до чего не додумались ни Маркус, ни Катус, которые оставались самыми наглыми в вашем кругу. Он использовал в качестве инструмента против чудовища луч Живого Посоха.

Лорк посмотрел на Лауру и понял, что что-то он пропустил в своем рассказе.

— Вчера, неведомое чудовище пыталось пожрать луч Живого Посоха.

Лауре стало немного не по себе. Живой Посох — одно из чудес Алюриса, кто мог на него покусится?! Свет Живого Посоха мог оживлять погибших, только умершие от черной тоски старцы были не в его власти. Алюрисы, после обретения Живого Посоха больше не хоронили своих товарищей, иногда погибающих в дальних путешествиях, они приносили их тела к Хранителю Живого Посоха. Надежда вернуться к жизни, была одним из самых сильных средств против страха, который алюрисы уже просто перестали замечать, бесстрашие вросло в них.

— Луч не может быть погашен, пока не определен Повелитель Света. К сожалению, в кругу об этом знал один только Авин, а потом догадался и Юрис. Вот тогда-то ты и помогла ему, ты держала луч, пока он продолжал борьбу.

— Но мастер Лорк! — в восклицании Лауры как птица билось недоумение. — Юрис спас Живой Посох, как вы можете думать, что он опасен?! Он настоящий герой!

— Многие так думают, Лаура, — Хранитель Лорк мрачно кивнул, и глаза его нехорошо блеснули. — А тебе следует привыкнуть к тому, чтобы стоять на страже, для этого нам и вручено запретное знание.

Новые сомнения появились в глазах Лауры, и Лорк безошибочно прочитал их.

— Яд змеи Куфф меняет человека, Лаура, — сурово произнес Лорк, — и в Запретной библиотеке нет слов противоядия, и не описаны случаи исцеления. Неведомая сила наполняет человека. Она ни плохая, ни хорошая. Она — огромная! Люди вокруг него сгорают. Властелин, в которого превращается избранник Куфф, всегда идет до конца. Он теряет все базовые чувства и черная тоска овладевает им, когда он в полном расцвете сил, это страшное испытание, Лаура. Его власть над слабыми становится безграничной, а сильных он уничтожает.

— К-как уничтожает, — дрожащими губами произнесла девушка.

— Убивает, несет раннюю смерть.

— Но зачем?

Мастер Лорк внезапно рассмеялся этому вопросу нормальным добрым смехом, и Лаура немного пришла в себя.

— Я рад, что ты настоящая алюрис, и тебе этого не понять… Сейчас не понять, — голос Хранителя вновь стал жестким. — Что же касается Юриса, во мне живет непонятная мне надежда, что на этот раз все может быть… Все МОЖЕТ быть иначе. Случилось так, словно Провидение дало какие-то силы этому юноше прямо перед тем, как на него напала змея. В него вселилась огромная сила, которая смогла противостоять яду вековечной змеи. Как мне представляется, он раздвоился. Одна его часть, движимая ядом Куфф стремилась пожрать Живой Посох, и это получило свое воплощение в той проекции, которую видели мэтры, но другая его часть оказалась сильнее. Он победил сам себя, победил в себе яд. Это была очень трудная победа, Лаура… Я не совсем уверен, что все так и было, может кто-то совсем посторонний напал на Живой Посох, но я не могу никак иначе объяснить то, что коллеги не видели проекции Юриса.

Лаура слушала Хранителя, закрыв ладонями рот. Все переворачивалось в ее голове с каждым услышанным словом, и она все меньше представляла, как над этим можно смеяться. «Нельзя, нельзя терять базовое чувство юмора» — твердила она про себя как заклинание.

— Но раньше, — Лаура вдруг пришла в себя, от внезапно нахлынувшей уверенности, что мастер Лорк не прав, — но ведь раньше у него была проекция? Спросите у мастера Юстаса! Он же наверняка ее видел на практике по чудотворству!

— Видел, — кивнул Лорк, — и это был совсем не тот козел, который напал на Живой Посох. Поэтому, здесь много непонятного, яд мог исказить подлинную проекцию Юриса. Однако коллеги утверждают, что с самого начала, еще до нападения змеи Куфф, они не замечали среди состязания дельфина, которого видел у него мастер Юстас.

Дельфин, — Лаура с неожиданной нежностью почувствовала, что любит дельфинов. «Дельфины с антилопами могут встречаться только на берегу моря, как еще иначе».

— Все просто, мастер Лорк, — неожиданно спокойно сказала Лаура, — вы сказали, что Юрис раздвоился. Но если одна часть его была козлом, то где антипод, который его победил? Нет, мастер, целый Юрис просто вступил в единоборство с этим козлом и спас Живой посох.

— Завтра будет большой Совет, Лаура, такого еще не было в истории Алюриса. Там будет поднят вопрос о доступе к Запретной библиотеке, потому что некоторые склонны видеть во вчерашнем нападении на Живой Посох черты врага. Все это так. И беспокойный свиток предупреждает о скором нападении на Алюрис, Великий Савва говорит о том, что сейчас пришло время воспользоваться знаниями.

— Библиотека потеряет свой исключительный статус?! — Лаура растерялась, она совсем не была готова к этому.

— Нет! — решительно ответил мастер Лорк. — Теперь я буду решительно возражать против этого. Такое знание погубит Алюрис. Последнее слово в этом вопросе за нами, Лаура, и мы этого не допустим.

«За нами» и «мы», произнесенное магистром Лорком польстили и смутили девушку, она посмотрела на книгу, которую держала перед собой, почти на вытянутых руках. Мягким золотом светилось название «Восьмая трапеза Аларизона». Книга влекла к себе девушку.

— Спрячь ее, — неожиданно тихо сказал Лорк. — Спрячь, и никому не показывай…

Неожиданный шум прервал его слова, будто кто-то свалился и громыхал вниз по лестнице. Лаура быстро спрятала книгу. Чьи-то шаги быстро приближались к комнате, где они разговаривали. Лорк направился было к двери, чтобы выяснить, что происходит, но тут в комнату шумно ввалился мастер Лазаринт. Он жадно хватал ртом воздух и тяжело дышал, со лба ручьями лил пот.

— Что происходит? — хмуро спросил Лорк.

— Скорее, Лорк, силы небесные! Библиотека! — Лазаринт проглотил комок в горле, — твоя библиотека горит! Горит башня Пяти Звезд!

— Что?!

— Спеши! Кроме тебя никто не сможет расшифровать лабиринт на входе!

Больше не говоря ни слова, мастер Лорк, забыв надеть маску, бросился вон из дома Лазаринта. Сам Лазаринт поспешил за ним следом.

Лаура стояла, и чувствовала, как у нее на глазах наворачиваются слезы. Первым ее порывом было броситься вслед за мастером Лорком, но что-то ее остановило, будто услышала какое-то шуршание в углу. Лаура долго стояла и прислушивалась, готовая в любой момент сорваться с места и убежать. Этот шорох мгновенно напомнил ей рассказ учителя о древней змее Куфф, и ей стало не по себе. Несколько раз, ей чудилось, что кто-то подкрадывается к ней со спины. Лаура почувствовала, как на нее накатывается панический страх. Она отчетливо поняла, что сейчас она одна в палатах мастера Лазаринта. Точнее — не одна. Кто-то незримо присутствовал у нее за спиной.

— Юрис? — громко позвала Лаура. — Юрис, это ты?

Внезапно, с легким треском погасли белые лампы, и стало темно. Лаура взвизгнула, будто ее ошпарили кипятком. Прижав к груди книгу, она бросилась к выходу. Только на улице, она отдышалась, и одумалась.

Кто-то явно хотел ее напугать, а смысл? В висках еще бешено стучала кровь, ее железный привкус почувствовался во рту. Лаура прислушалась, но на улице было слышно только далекие крики, доносившиеся с пожара. Где-то там полыхала ее библиотека, но она еще не чувствовала боль утраты. Город спал, но казалось, будто он вымер.

Глава 10. Ночной город

Она сделала несколько шагов, и ей снова почудилось, что кто-то крадется за ней. Стараясь быть как можно спокойнее, Лаура пошла по улице. Головокружение от успеха, провал несложного задания и пожар, — все смешалось в ее голове, она почти забыла, кто она есть. И все отчетливей становилась одна мысль — а что если та книга, которую она сейчас прижимает к груди — это единственный подлинник, оставшийся от отцов основателей. Что если пожар уничтожил все? Тогда мастер Лорк, то, что осталось у него в памяти, и эта книга — все, что может помочь против врага и спасти Юриса.

Лаура не оборачивалась, хотя теперь была почти уверена, — за ней кто-то идет. Повернув за угол, она раздвоилась, — сама пошла вперед, а свой призрак оставила, спрятав за выступ стены. Знала бы Донта Арте, как ее студентка пользуется навыками полученными на занятии «посмотри на себя со стороны»!

Так и есть. Кто-то, завернутый в черный плащ, крался за ней.

Ну, погоди, теперь я тебя вижу! Азарт сменил волнение, и Лаура, повернув за угол остановилась, — она, наконец, вспомнила, что она у себя дома, это тот кто там крадется, тот пусть и трусит. Пусть он даже отчаянно трусит, потому что Лаура распалила себя не на шутку. Рассмотрев тайного преследователя глазами призрака, она совсем перестала его опасаться. Фигура и движения незнакомца говорили ей о том, что он сам ее опасается.

Черный плащ вывернул из-за угла и вскрикнул от неожиданности, почти налетев на Лауру.

— Ап! — подчиняясь ее желанию, преследователь беспомощно затрепыхался в воздухе на высоте локтя, — обычный прием, который применялся против опасных диких зверей — легкая форма левитации.

— Кто ты и что тебе нужно, — насмешливо спросила Лаура у беспомощного преследователя.

Незнакомец шумно дышал, но молчал, закрывая лицо руками.

— Послушай, — Лаура вплотную подошла к висящему в воздухе преследователю, — что такого плохого я тебе сделала, что нужно красться за мной ночью, как кот за мышью? Не хочешь говорить? Сейчас дубину возьму, и ка-а-акт тресну!

Преследователь, который благодаря левитации стал походить на призрак, затряс головой и руками, пытаясь отлететь подальше.

— Хорошо, так и будешь висеть до утра, пока кто-нибудь из мастеров не будет проходить мимо. Может он тебя и пожалеет, прощай.

И Лаура решительно направилась прочь, но ее призрак тихонько подкрался сзади и стал наблюдать за беспомощным преследователем. Завернув за ближайший угол, она остановилась и закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на чувствах призрака. То, что она могла видеть, заставило ее улыбнуться — глупый преследователь изо всех сил махал полами своего плаща, пытаясь покинуть зону левитации. Лица его по-прежнему не было видно под большим капюшоном, но это был кто-то явно не из чудотворцев, иначе, он легко смог бы вернуть себе естественную тяжесть.

Внезапно, Лауре почудился запах гари! Кто-то пролетел мимо нее и скрылся за углом, прежде чем она успела открыть глаза. Этот кто-то второй был явно уже не так беспомощен, во всяком случае, он хорошо управлял легким ковчегом.

Глазами призрака, Лаура видела, как небольшая двухместная лодка резко затормозила возле ее преследователя.

— Идиот! Ты ее упустил! Твоя слабость провалит великое дело! — прошипел пилот.

— Мастер…

— Молчи! — резко оборвал его второй незнакомец, — еще не хватало, чтобы кто-нибудь услышал, как ты называешь мое имя! Держись за корму!

И Лаура увидела, как ковчег с двумя незнакомцами стремительно скрылся за ближайшим поворотом. Она их упустила! Преследовать было поздно.

Было далеко за полночь. Багровые сполохи уже не скакали в неистовой пляске по башням старой крепости. Пожар был потушен, Лаура не сомневалась в этом. Достаточно было, чтобы мастер Лорк открыл доступ в комнаты библиотеки, а дальше мастер-Пожарный легко справился бы с огнем.

Она шла по ночному городу, и видела в просветах домов безмолвную вершину Коривана. Мировая гора казалась зловещей. Пожар потушен, но угроза не миновала, и даже тусклым светом не горела лампада Великого Саввы.

У дверей общежития ей встретились Груня и Миус, которая держала в руках цветы. Похоже, что они ей обрадовались, и бросились ей навстречу.

— Лаура, — негромко и быстро затараторила Миус, — что кругом творится? Ты-то наверняка знаешь.

— Привет, — ответила Лаура.

— Привет-привет. Ты давай не увиливай, — поддержал Груня. — Есть у меня большое предчувствие, что сгорела твоя библиотека.

— Честно, я сама ничего не знаю, — почти шепотом ответила Лаура.

— А почему шепотом? — спросила Миус, также понижая голос.

— Так, мало ли что.

— Ты знаешь что-нибудь про змей? — задала Миус другой вопрос.

— Про змей? — Лаура вздрогнула, вспомнив слова мастера Лорка про змею Куфф.

— Ну да, да, — Груня, подтверди!

— Подтверждаю, — хладнокровно произнес Груня.

— Он,… то есть мы… ну, в общем, он для меня рвал цветы на клумбе возле Звездного бульвара. И вдруг, представляешь, — прямо в цветах лежит змея.

— Две змеи, — хладнокровно поправил Груня.

— Ну да, две! Так вот одна увидела Груню, и ползет, прямо на нас! Ползет, а глаза большие, будто человеческие, и плачет!

— Она вас укусила?! — у Лауры замерло сердце. За короткое мгновенье, она вдруг отчетливо поняла, что ревнует их к змее Куфф. Что если она их укусила?! Тогда у них появились какие-то способности, о которых она, Лаура, даже не подозревает. И вдруг ей стало легко от этой юной глупости, которая вылилась в ней внутренним криком — «Давай, иди ко мне древний призрак! Посмотрим, возьмет ли меня твой яд!».

— Куда ей, — рассмеялась Миус, — Груня попробовал ее залевитировать, но у него ничего не вышло…

— И что? — с интересом спросила Лаура.

— Да ничего, — немного резко ответил Груня, — ты на нашем месте тоже бы убежала, я тебе точно говорю. Непохожая это змея на наших безобидных ползунков.

— Конечно, если ты не смог ее залевитировать, то змея необычная, — поддела его Миус.

Вдруг, после ее слов послышались негромкие хлопки, будто кто-то хлопал ладошкой по мостовой. Друзья вздрогнули, огляделись и взвизгнули — в двух шагах от них, на мостовой лежала метровая гадюка с большими, почти человеческими глазами. Змея стучала хвостом по обтесанным камням, видимо, из всех сил пытаясь привлечь к себе внимание. Это у нее здорово получилось! Вся троица, в едином порыве бросилась спасаться, чувствуя какой-то радостный страх. Почти толкая друг друга, они влетели в подъезд общежития, и плотно захлопнули дверь.

— Фу! — от пережитого волнения друзья глубоко дышали, стараясь прислушаться к тому, что происходит снаружи, но за дверью стояла полная тишина.

— Это была она? — шепотом спросила Лаура. Кровь снова билась в висках, и она почувствовала, что это не совсем тот «сладкий ужас», который все любили на Алюрисе. «Алурис» — внезапно вспомнила Лаура странное произношение Хранителя.

— Да, — также шепотом ответила Миус.

— Что же ты ее не залевитировала? — спросил Груня.

— Ты с ума сошел, — эта змея, если это та змея, про которую я думаю, сама кого хочешь залевитирует! — ответила Лаура.

— А про какую змею ты думаешь? — немедленно спросила Миус.

От пережитого волнения у нее уже и следа не осталось, и вопрос она задала в полный голос.

— Ш-ш-ш! — немедленно зашипели на нее Груня и Лаура.

— Я так, ничего, — спохватилась Миус, переходя на шепот. — Так, про какую змею ты говорила? Мы ее проходили?

— Тихо, — ответила Лаура, она уже поняла, что проговорилась. Змея Куфф была знанием из Запретной библиотеки. И Лаура теперь обзывала себя последними словами за легкомыслие.

— Вчера на празднике, кто-то из путешественников говорил, что видел змею с большими глазами, — соврала она. — Будто она обладала чудотворными способностями, и могла взглядом поднять кролика, а потом шлепнуть его об землю.

Груня посмотрел на нее с откровенным недоверием, пытаясь припомнить, когда это на вчерашнем празднике Лаура выпадала из его поля зрения настолько, что могла успеть послушать рассказ какого-нибудь путешественника.

— Правда-правда, — заверила его Лаура.

Миус прислушивалась к тишине, и вдруг оживилась, судя по всему, ей в голову пришла блестящая идея.

— А давай, ты попробуешь с ней справиться!

— Груня уже пробовал.

— Так то Груня, а ты — Повелительница Света!

— Спасибо, — вставил словечко Груня.

— Я тоже думаю, что спасибо, Миус, я еще в своем уме, — поддержала его Лаура. — Тихо!

Друзья замерли, обратившись в слух. Где-то далеко за речкой уже кричали петухи.

— Это петухи, — сказал Груня, — далеко.

— Ладно, чего мы стоим? — снова оживилась Миус. — Лаура, давай попробуем открыть дверь и посмотреть!

— Давай, — после некоторых колебаний согласилась Лаура.

Друзья приготовились открыть дверь и встали так, чтобы в любой момент сбежать обратно.

— Ну, — сказал Груня, — на счет «три».

— Давай!

— Раз, два…

Внезапно, дверь сама слегка скрипнула и начала открываться.

— А-а-а! — дико заорала Миус.

Все трое дружно вцепились в ручку и захлопнули дверь, держа ее изо всех сил, и жалея, что на Алюрисе до сих пор не изобрели замков.

— Ты зачем орешь! — зашипела Лаура на Миус. — Разбудишь всех, балда!

— Сама ты балда, знаешь, как я испугалась? Думала, умру.

— А ты старайся вообще не думать.

— Нет, я так не могу, — ответила Миус, и в глазах у нее снова зажегся азарт. — А давайте еще раз посмотрим!

— Ну уж нет, сейчас лучше просто пожелать, чтобы дверь слилась с косяком и пойти спать, — сказал Груня. — С меня хватит.

— Отличная мысль! — Лаура отпустила ручку и слегка взмахнула рукой. — Все можно отпускать.

Груня и Миус отошли от надежно закрытой двери и вытерли со лба пот.

— Фу!

— Неужели мы просто пойдем спать, так ничего и не узнав!

Ответить Миус никто не успел. Кто-то за дверью настойчиво хотел попасть в общежитие. На этот раз раздался простой негромкий человеческий стук. Друзья замерли и переглянулись, а стук повторился через некоторое время.

— Кто там? — строго произнес Груня.

— А кто там? — ответил чей-то очень знакомый голос.

— Открывай, — решительно предложил Груня.

Лаура кивнула, и символически отряхнула руки, отказываясь от предыдущего желания.

— Стойте! — Миус внезапно кинулась к ручке и придержала дверь. — Эй, «Актотам», там, рядом с дверью, была змея… Большая змея.

— Очень большая змея, — передразнил голос снаружи. — Я ее залевитировал, и ее уже ветром унесло.

— Хорошо, — Миус распахнула дверь, и они увидели Юриса.

— Ты где был?! — почти закричала вся троица.

Юрис действительно выглядел так, будто полночи провел ползая по пашне. Одежда была помятая и грязная.

— Пиво пил, — лаконично отговорился Юрис и прошел внутрь. — Какие вам тут еще змеи мерещатся?

— Как, ты соврал, что ее залевитировал?! — Миус выглянула наружу и осмотрелась — нет ли вокруг какой змеи?

Никакой змеи не было.

Пока Юрис и Груня с Миус обсуждали тему змеи, Лаура стояла немного в стороне, и думала. В первую очередь, ее подмывала спросить, как Юрис умудрился исчезнуть из палаты мастера Лазаринта. Не говоря уже о том, что всего несколько часов назад мастер Лорк говорил, что Юрис очень опасен. И вот он здесь, просто пришел домой, и не собирается никуда убегать…

Лаура вспомнила, как сегодня уже почти проговорилась про змею Куфф, и решила, что лучше больше не делать этого, а значит и не задавать никаких вопросов Юрису. И еще она вспомнила про свое обещание любви… Нет, Юрис определенно не вызывал в ней никаких чувств, кроме легкой зависти и дружбы. Может быть, если бы она видела его проекцию, и это был бы Дельфин? Лаура представила на мгновенье такую картину, и вдруг почувствовала, что да, в груди отозвалось неожиданным теплом.

— Пойдемте спать, — внезапно предложила она.

Дождавшись, пока все разбредутся спать по своим комнатам, Лаура выскользнула из общежития, и быстрее ветра помчалась в Университет, проклиная себя за девчоночью склонность представлять в юношах то, чего не видишь на самом деле. Только оказавшись на месте, она забыла о своем видении, напрочь забыла.

Глава 11. Кольцо Хранителя

Пахло горелым, несмотря на то, что мастер-Пожарный свое дело знал. Запах гари никак не хотел уходить, и в башне Пяти Звезд было неуютно. Лаура была одна. Она опасливо вошла в опаленную комнату и остановилась среди груды пепла. Никакое чудотворство не могло помочь, библиотеки больше не существовало.

Лаура осторожно ступала по пожарищу и осматривала все закоулки, в надежде обнаружить хоть что-нибудь.

В чем-то ей повезло. Первые лучи восходящего солнца упали на обожженный пол, и она заметила, как что-то блеснуло среди черных руин. Лаура наклонилась и подняла золотое кольцо, слишком большое, чтобы держаться на тонких девичьих пальцах.

— Это кольцо мастера-Хранителя, ты нашла его, Лаура.

Чернее тучи, в обгоревшую библиотеку вошли мастер Юстас и мастер Лазаринт.

— Теперь оно твое…

— Зачем мне кольцо Хранителя, если нет больше библиотеки! — закричала девушка.

Она села прямо на груду пепла и разревелась, как последняя двоечница. «Теперь оно твое» — только сейчас до нее стал доходить смысл этих слов, и слезы ручьями текли по ее уставшему лицу.

— Что случилось с мастером Лорком? — наконец решилась спросить она.

— Давай ты, — хмуро попросил Юстас толстяка Лазаринта.

— Ну что же…, — мастер Лазаринт прокашлялся обращаясь к Лауре. — Мы не можем его найти. Он открыл дверь и ворвался в огонь. Мы не могли ни остановить, ни помочь ему. Что уж он там хотел спасти теперь и не узнаешь. Вот только когда Флавий сбил огонь и потушил горение, мы не смогли найти ничего.

— Как это может быть? — всхлипнула Лаура.

— Вот и я говорю, — не может этого быть. Когда мы искали, даже и колечка этого не было, а тебе видишь, улыбнулось. Не знаю, где сейчас малыш Лорк. Одно знаю, — с нами его нет.

— Возьмите его, — Лаура неожиданно протянула им раскрытую ладонь, на которой лежало кольцо Хранителя.

Лазаринт покачал головой и посмотрел на Юстаса, который вел пальцем, собирая сажу со стены и отсчитывая по швам камни.

— Возьмите его, пожалуйста, — взмолилась девушка. — Я домой хочу, к маме, к папе!

— Ничего не выйдет, Лаура, — не оборачиваясь ответил Юстас.

Лазаринту осталось только сокрушенно вздохнуть.

— Ничего не выйдет, кольцо Хранителя вещица куда как не простая. Ему уже почти три тысячи лет, и мы даже не знаем, принесли ли отцы-основатели его с собой, или оно было изготовлено здесь.

— Тем более, — Лаура решительно поднялась и положила кольцо на подоконник. — Мне нельзя доверять даже сидеть рядом с больным! А это кольцо — это же одно из чудес Алюриса?

— Никогда не делай так больше! — грузный Лазаринт неожиданно проворно оказался у подоконника, как раз, чтобы успеть прикрыть кольцо ладонью — в оконном проеме промелькнули контуры птиц. — Что ты делаешь!? — с негодованием повторил он.

— Что такого ценного в этом кольце?

— Оно уберегает от соблазнов говорить о библиотеки того, кто его носит. Это древний талисман Хранителей. Такой же древний, как эти камни. Нельзя так поступать, девушка!

— Но ведь это глупо, глупо! Библиотеки больше нет, нет! — закричала Лаура.

Мастер Юстас нашел нужный камень, и принялся по нему размеренно стучать.

— Лаура, одень кольцо, кому говорю, — запыхтел мастер Лазаринт. — Одень, ведь это ты его нашла!

— Но оно мне велико!

— Надень его на указательный палец, — не отвлекаясь от счета ударов произнес мастер Юстас.

Слова произнесенные привычным ровным голосом профессора подействовали на девушку гипнотически, и она послушно протянула руку и взяла кольцо из-под ладони мастера Лазаринта. Толстый магистр облегченно вздохнул, и отряхнул ладони от сажи.

— Хоть у вас есть какие-то новости? — на пожарище пришли мастера Катус и Маркус. Увидев мастера Юстаса возле стены, они переглянулись.

— У меня есть новость, — встрепенулась Лаура. — Я нашла вот это!

И она снова протянула открытую ладонь, на этот раз Маркусу.

— Кольцо Хранителя библиотеки, если не ошибаюсь? — хладнокровно спросил Маркус. — Тебе следует одеть его на указательный палец.

— Я просто подумала, что может быть кто-то из вас возьмет его? Я не хочу! Ведь нет больше библиотеки! И учителя нет!

Лаура снова заплакала, но никто даже не подумал ее утешить. Стук прекратился, и все, кроме нее с интересом склонились к открывающемуся тайнику.

— Я так и знал, что мы не будем первыми, Донта! — раздался внезапно сварливый голос мастера Васиздаса. — Они уже вскрыли тайник, и теперь мы должны будем ждать, пока они все это прочитают!

Мастер Васиздас и Донта Арте стремительно вошли в библиотеку. Мастер Васиздас сразу протиснулся к тайнику, но Донта Арте заметила заплаканную Лауру и по-матерински достала платок и отерла ей зареванное лицо.

— Нам всем будет не хватать малыша Лорка, — грустно сказала Донта Арте, — но труднее всех придется, конечно, тебе, девочка.

— Но почему! — взмолилась Лаура. — Я же ничегошеньки, ничегошеньки не знаю! Донта Арте, возьмите это!

И в третий раз Лаура выставила вперед раскрытую ладонь, на которой тяжелым золотым отливом светилось кольцо Хранителя.

— Ах вот оно даже как! — Донта Арте обрадовано осмотрела кольцо на ладони Лауры. — Ночью мы не смогли найти его. Но раз оно показалось тебе, то никаких сомнений быть не может — ты прямой наследник Хранителя… Тебе надо одеть его на указательный палец… правой руки, кажется.

— Только посмотри на это, Донта! — раздался крик мастера Васиздаса, и Донта Арте, оставив Лауру стремительно прошла к тайнику.

Тяжелый камень, наконец, открылся, и магистры увидели нишу в стене, в которой была пустота. Пустота и ничего более.

— Черт знает что! — выругался мастер Лазаринт.

— Лазаринт! — остерегающе крикнул Маркус.

— Извините, коллеги я совсем забылся, однако, это совсем уж дурно пахнет! Не мог же Великий Савва так глупо пошутить в беспокойном свитке. Если я ничего не путаю, то именно здесь должна быть энциклопедия, и указатель на пещеру Озис.

— Напротив,… напротив в смысле дурного запаха — медленно произнес Юстас, — я не чувствую запаха гари внутри. Если тут что-то и было, то Это забрали отсюда до пожара. И, насколько я знаю, у малыша Лорка не было таких намерений!

— Но кроме него никто не мог сюда войти! — горячился Васиздас.

— Ай! О-ой! — внезапно закричала Лаура и все магистры к ней обернулись.

— Что случилось, девочка? — обеспокоено спросила Донта Арте.

Лаура выставила вперед руку и почти испуганно смотрела на свой указательный палец, на котором блестело золотое кольцо Хранителя.

— Оно… оно как прыгнет! — растерянно проговорила девушка. — Такое большое, а стало как на меня!

Магистры переглянулись и захлопали в ладоши.

— Поздравляю! Поздравляю, Лаура! — мастер Юстас торжественно подошел и поцеловал девушку в лоб.

— С чем? — испуганно прошептала Лаура.

— Эх, девушка, уж не знаю за что, но кольцо выбрало тебя! И я даже рад, что малыш Лорк в тебе не ошибся, — сообщил мастер Васиздас. — Я и сам его мерил, но вот меня оно, почему-то не выбрало, как всегда, впрочем.

— Как… как мерил? — удивилась Лаура.

Донта Арте, улыбаясь, тоже подошла и поцеловала Лауру.

— Поздравляю, девочка, мы все находили и мерили это кольцо, но оно выбрало тебя. Храни, и носи его. Скоро, ты можешь почувствовать странности, ничему не удивляйся. И знай, что отныне даже самые наглые чудотворцы будут прислушиваться к тому, что ты скажешь!

— Правда? — смутилась Лаура.

— Правда, — молчаливый мастер Катус тоже поцеловал Лауру, — Поздравляю. А мы-то боялись, что после потери библиотеки кольцо утратит свою силу и больше никого не выберет.

— И не спрашивай ничего, — добавил Маркус, — никто не знает достаточно много об этом кольце, кроме того, кто его носит. Говорят даже, что это оно решает, кто сдал экзамен Хранителю, но, по-моему, это чушь. Но — это живая вещь, говорят, что с ним можно даже разговаривать.

Лаура впервые улыбнулась за прошедшую ночь. Слишком много слез, она пролила сегодня, и вот, наконец, ей улыбнулось солнце. Лучшие из лучших приняли ее в свой круг, и тяжелая ноша, отпечаток которой она видела в чертах мастера Лорка, стала казаться ей не столь тяжелой. Она решительно вытерла лицо и посмотрела на лица магистров.

— Расскажите, что вы здесь хотели найти, — попросила она, кивнув на пустой тайник.

— А ты разве еще не прочитала беспокойный свиток? — задал вопрос мастер Лазаринт. — Малыш Лорк собирался тебе вручить копию, но если он не успел…

— Он успел, — призналась Лаура. — Это я еще не успела прочитать. Он здесь, со мной.

— Тогда тебе самое время его прочесть, — подытожил Юстас. — Идемте, друзья, нам надо подготовиться к Совету, магистры соберутся уже скоро.

Магистры направились к лестнице, и мастер Лазаринт придержал Лауру за локоть.

— Извини, Лаура, но мне кажется, что я могу дать тебе хороший совет, — шепнул он. — Тебе сейчас тяжело, ведь так?

Лаура сдержано кивнула.

— И мы все знаем, что ты выиграла склянку с эликсиром Смысла Жизни, да?

— Правильно! Я даже забыла о нем!

— Очень хорошо, юная лада, — мастер Лазаринт расплылся в улыбке, — и забудь о нем. Ты уж поверь старому мастеру, бывает и похуже. Так что, побереги склянку. Поверь, то, что в ней находится, не испортится. Никогда.

— Спасибо за совет… Лазаринт, — Лаура обратилась к нему без обычного «мастер» и у нее внутри все зашлось от сладкого ужаса. Она даже зажмурила глаза, в ожидании замечания за нарушение субординации студента и мастера, но Лазаринт только лукаво ей подмигнул.

— А как же, привыкай, — расхохотался он. — Ну, идем.

Они стали спускаться по лестнице, где гарью уже почти не пахло, и все было чисто и красиво, как на всем Алюрисе.

— И еще, Лаура, ты можешь не отвечать, если это касается ваших библиотечных дел, но что же тебе успел сказать малыш Лорк относительно нашего общего друга Юриса?

Юрис! Лаура остановилась и быстро повернулась, так что мастер Лазаринт едва не налетел на нее.

— Ага, вижу, что что-то сказал.

Лаура напряженно размышляла.

— Мне кажется, что все вы сильно ошибаетесь относительно него, — осторожно сказала она.

— В самом деле? Нельзя же совсем не ошибаться! — расхохотался Лазаринт. — В одном я вряд ли ошибусь, Лаура… — мастер Лазаринт вдруг стал серьезней серьезного. — Рано или поздно, но тебе придется одеть маску Хранителя. Боюсь, что тебе не по силам окажется полная власть над тем огромным знанием, которое тебя ждет.

— Но ведь Великий Савва не носил маски!

— Что ж, превзойди его.

И мастер Лазаринт шумно скатился по лестнице, оставив Лауру одну. «Какое еще знание! Библиотека же сгорела!» — вдруг закричало у девушки внутри. Боль утраты придавила ее и снова базовые чувства еле-еле удержали ее чтобы не сорваться с катушек.

В кабинет мастера Юстаса она вошла последней, когда мастер Васиздас уже сцепился с Маркусом, обсуждая последние события.

— Увы, мой добрый Маркус! — вещал Васиздас. — Вы зря подозреваете этого юношу. Он просто не способен на такое… Как это называется, Донта Арте?

— Предательство, — прохладно произнесла Донта.

— Вот именно, предательство, — подтвердил Васиздас. — Может это он, а может и не он, это надо еще доказать.

— В одном, пожалуй, не стоит сомневаться, Васиздас, — устало произнес Юстас. — Хотим мы того или нет, но Юрис стал обладателем огромной наглости.

Лаура почувствовала, как у нее сильно забилось сердце — они же ничего не знают! И ты молчи!

— Мне ясно только одно — хладнокровно заговорил Маркус. — Это был поджег. А перед этим кто-то проник в библиотеку и выкрал то, что оставил нам Великий Савва. Чтобы проделать все это, нужно иметь высшую квалификацию в квадрате.

— Я бы сказала — сверхнаглость, — поправила Донта Арте, — могу сказать, что моей высшей квалификации на это не хватит.

— Лучше подумай о мотивах, Маркус, — буркнул молчун Катус.

— Здесь мнение должно быть однозначным, — безапелляционным тоном заявил Васиздас, — все это происки пресловутого КБМа.

Магистры замолчали, и Лаура почувствовала, что они чего-то ждут. Сила Алюриса жила в них, и они не чувствовали беспокойства. С молоком матери их воспитывали так, что не нужно пытаться предугадать развитие ситуации. Истинный мастер способен выиграть, начиная с любого места.

Магистры Алюриса предпочтут ждать открытого появления врага, и развеют его по ветру, нежели будут утруждать себя хитроумным планом компании, пытаясь предвидеть следующий ход врага… Лаура внезапно заметила, что в ее мыслях появилось слово — враг! И она совершенно точно знала, что оно означает. Повинуясь внезапному чувству, она шагнула вперед, и заговорила.

— Предатели действительно существуют, но это не Юрис, который спас Живой Посох! Он невиновен!

— Ты говоришь очень определенно, девочка, — произнесла Донта Арте. — Рассказывай все, что тебе известно, надеюсь, что мастер Васиздас не будет против, если услышит несколько запрещенных тезисов?

Лазаринт расхохотался, а Маркус тонко улыбнулся.

— Голова у вас у всех как горная ранетка, — проворчал Васиздас. — Говори, Лаура. Говори все, что знаешь, потому что твое лицо мне нравится больше чем лицо малыша Лорка, надеюсь его еще увидеть.

Лаура покосилась на мастера Юстаса, и тот незаметно ей кивнул.

— Вчера ночью кто-то следил за мной…

Лаура начала свой рассказ с того момента, как она покинула покои мастера Лазаринта. Магистры рассмеялись, когда повествование дошло до места, где Лаура залевитировала своего неопытного преследователя, и стали необычайно серьезны, когда на сцене появился его соучастник, которого сопровождал запах гари. Когда речь зашла о змее, Маркус вопросительно посмотрел на Юстаса, но тот лишь пожал плечами. Он не стал обсуждать и змею на клумбе Звездного бульвара, которую видели Груня и Миус.

И, наконец, появление Юриса в рассказе Лауры было встречено всеобщим подозрением. Донта Арте потребовала немедленно описать его внешний вид во всех возможных подробностях.

— О мио арме, — промолвила Донта Арте, когда Лаура закончила свой рассказ. — Боюсь, укус змеи, о котором мы знаем, не прошел для мальчика даром. Очень похоже, что прошлой ночью он был змеей…

— По крайней мере, это кажется мне хорошим доводом, — добавил Лазаринт. — Так его нельзя было заметить в постели, мы просто не посмотрели под одеялом. Ведь так, Лаура. Он пропал ровно в полночь?

Лаура кивнула.

— А постучал в дверь после первых петухов?

Лаура снова кивнула.

— Ну, точно-точно, — Лазаринт пощелкал пальцами и замер позе «Эврика!». — Вот что это было! — возвестил Лазаринт. — Змея кусает Юриса. Страшной силы яд одновременно убивает его и придает могущество. Могущество в нем возрастает и обращается против яда — оно бессознательно превращает его в змею, для которой яд вовсе не яд, а отец родной и таким образом спасает его от этого яда. При этом и полночь, и первые петухи это лучшее время для таких фазовых переходов. Как бы там не было, полагаю, что Юриса больше не надо лечить.

— Ну а дальше — проще простого, — возвестил мастер Васиздас. — Змея не может совершить поджег, как я и говорил.

— Ты говорил, что его не может совершить Юрис, — поправил Маркус.

— Да какая разница?! Никакой разницы! — загорячился Васиздас. — Мы имеем двух типов, один из которых был во время пожара рядом с библиотекой, о чем говорит запах гари. А второй оказался идиотом, по меткому выражению первого, потому что упустил Лауру. Один из них имеет все признаки магистра высшей квалификации, второй — полный неуч. Спрашивается, — не следовало ли мастеру самому следовать за Лаурой, которая не просто так, а имеет титул Повелительницы Света? А раз он послал за ней неуча, то выводы просты и кристально ясны. Значит, что сам он был в это время занят более важным делом — поджогом библиотеки. И раз не нашлось никого лучше этого олуха, чтобы следовать за Лаурой, значит, предателей всего двое.

Маркус сделал каменное лицо и захлопал в ладоши.

— Я думаю, — внезапно заговорил мастер Юстас, незаметно сидевший в глубине кабинета, — я думаю, что этот мастер может быть стариком. Любой из нас на его месте немедленно уничтожил бы запах гари от своей мантии. Это можно забыть сделать только по старческой рассеянности…

— Или у него насморк, — вставил Васиздас, — и он сам не почувствовал чем пахнет.

— Не думаю, что это был старик, — задумчиво произнесла Лаура, — его движения были быстрые… четкие, хотя…

— Думаю, что мы должны понаблюдать за Юрисом, — оборвала ее Донта Арте. — Мальчика укусила непростая змея, Лазаринт дал искусное толкование, но все же неизвестно, чем это может закончиться.

— Именно для этого нам и нужны Хранители, Лаура, — мастер Юстас пристально посмотрел на девушку. — Они всегда знают, что и чем может закончиться.

Лаура смутилась и слегка покраснела. Вдруг, она почувствовала, как кольцо Хранителя ожило, и завибрировала на ее пальце. От испуга, она закрыла глаза, и вспомнила, как мастер Лорк говорил о том, что укус змеи Куфф всегда приводил к трагическим последствиям, и как он отправил ее остановить Юриса, который может натворить много бед… Но ведь его могла укусить и простая змея! А там, в палатах мастера Лазаринта, он мог просто быстро спрятаться под кровать, его ведь никто даже не искал в комнате! И что за странности они говорили тут — Юрис был змей, как это?! Однако, кольцо пыталось подсказать ей что-то другое… Лорк, змея, Юрис — она решительно не понимала, что хочет сказать кольцо.

— Как нам поступить с Юрисом, Лаура? — снова спросил Юстас.

— Я думаю, что его нужно наградить за то, что он спас Живой Посох! — запальчиво заявила Лаура. — Орденом!

И магистры дружно рассмеялись.

Глава 12. Большой Совет

Странная погода завелась на Алюрисе. Казалось, что все тихо и солнечно, легкий ветер лениво шевелил листву и травы, вот только в небе облака неслись так, будто их гнал ураган в двенадцать балов. Высокие облака разбивались о вековечные склоны мировой горы Кориван, с такой силой, что за ней оставался кусочек просветного неба. Но в приземном слое воздуха все казалось тихим и безмятежным. Или это только казалось?

Лаура со слезами на глазах стояла посреди своей комнаты и смотрела на то, как в ее аккуратной комнате все было перевернуто вверх дном. Кольцо Хранителя пульсировало на пальце и с каждым мгновеньем, она чувствовала, как ее голова наполняется посторонними мыслями, от которых ей делалось страшно. Кажется, она начинала догадываться, что имел в виду Лазаринт, говоря об огромном знании, которое ее ждет, — это кольцо.

Конец ознакомительного фрагмента.