Синтез

Борис Ярне, 2018

Максим, клерк из Москвы, и Маргарита, студентка из Самары, не будучи знакомыми, оказываются вместе в другом мире, во многом похожем на мир наш. Вскоре выясняется, что Маргарита ключевая фигура этого мира, в силу чего молодые люди оказываются втянутыми в водоворот стремительно развивающихся событий: политических игр, мистических загадок, криминальных разборок, любовных интриг. Героев, пытающихся разобраться в происходящих вокруг событиях, затягивают тайны нового мира. Маргариту, ставшую объектом пересечения интересов влиятельных структур общества, похищают. Максим отправляется на ее поиски…

— 5 —

— Я знаю, где она живет. И знаю, что сегодня она дома.

— Ты бесценный друг, «Куросава»!

— Я Такеши. Что будем делать, пойдем к ней? Или ты сам разберёшься?

— Думаю, это дело личное. — Максим подмигнул Акире.

— Отлично. Тогда я отправлюсь на поиски закона?

— Чего?

— Ты забыл? Я хочу написать статью о королевском влиянии на наши дни…

— Ах, ты ж, ну да… Маркес. И куда ты?

— В архив. Он в Центральной библиотеке. Хочешь, пойдем со мной, или подходи потом. Или… Ты как действовать будешь?

— Действовать? Решительно. Да просто пойду к ней и всё.

— Ну, давай, дерзай. Ты прямо сказочник! Пойду к примадонне города. — Акира рассмеялся. — Держи адрес. Если что, в семь, как вчера?

— Да, давай так.

— До встречи.

«Я чертовски хорош собой! — думал Максим, глядя на свое отражение в витрине магазина, — пять роз в букете, пять обычных роз в обычном букете для звезды первой величины — это, наверное, ничто. Но, ведь, главное внимание. Я не представляю, как, чем, вообще, можно отблагодарить звезду первой величины. Я купил букет роз для звезды первой величины! Это же бред какой-то! Учитывая, как сложно мне было это сделать, купить цветы, моя совесть спокойна. Определённо, слишком много переживаний из-за такого пустяка? Ты думаешь, это пустяк? Спокойно».

Максиму действительно было не так просто купить цветы. Цветочные магазины, по-хорошему, небольшие ларьки, не принимали гостевые карточки. Поскольку там, куда Максим обращался, с такой формой оплаты не сталкивались, ему могли лишь посоветовать обратится в банк. «Действительно, — думал он, — нельзя же всё везде оплачивать картой! Как я сразу не догадался? И, вообще, стоило бы подробней обо всем этом узнать».

В банке, первом попавшемся ему на пути, Максиму пришлось долго ждать, пока не появился менеджер, способный разъяснить ему, что к чему. Но этот менеджер не успел ему ничего рассказать, как появился директор банка, до которого, судя по всему, случайно дошел слух о том, что некий гость хочет разобраться с денежными проблемами. И этот директор банка изъявил желание сам помочь Максиму. И был этот директор ни кем иным, как господином Фогелем, тем самым Стефаном Фогелем, с которым Максим уже был знаком.

— Вы совсем пропали, молодой человек! — сетовал Фогель. — Мы уж решили, что с Вами что-то случилось. С момента нашей встречи мы раза три посещали кафе в отеле, и каждый раз интересовались вами, но никто нам ничего не говорил. Оказалось, что Маркес, философ, ну, помните, конечно, был последним, кто видел вас с Акирой, да и Акира что-то пропал — давно его не видно. Ну, слава богу, что с вами всё в порядке. Скажите, а мой банк вы намеренно выбрали?

— Честно говоря, я не знал, что он ваш. Зашел в первый, попавшийся на пути, — виновато ответил Максим.

— Грамотное позиционирование — одна из ключевых предпосылок успеха в бизнесе! — рассмеялся Фогель. — Да, у меня очень мало времени, на самом деле, встреча через полчаса. Так что, я готов вам помочь, но очень быстро. Итак, карточка. Сумма карточки составляет. — Фогель сделал паузу, взглянув на Максима. — Ясно, вы не знаете, семьсот пятьдесят рублей.

— О! — поразился Максим.

— Да, молодой человек, и это Городской бюджет, надо вам заметить. Надо полагать, гостей пребывает не так много и не так часто, и, возможно, не всем выдаются карточки, хотя кто знает. Так вот, семьсот пятьдесят рублей вы можете тратить в течение полугода. Сумма взята из расчета средней заработной платы в месяц — восемьдесят рублей. Скажу вам по секрету, она намного ниже, даже если взять только тех, кто живет в самом центре. Не знаю, откуда они берут эти цифры. Деньги хорошие. Важный момент: в месяц вы не можете потратить более ста пятидесяти рублей. Есть логическое объяснение, не будем вдаваться в подробности. То есть, если вы сейчас купите что-то на сумму сто пятьдесят рублей, то месяц вам придется голодать. — Фогель рассмеялся.

— Забавно, а почему мне об этом ничего не сказали?

— При покупке на такие суммы автоматически вам будет сделано предупреждение о месячном балансе, это вам скажут там, где будет осуществляться платеж. Вы можете снять наличные, но в этом случае лишитесь тридцати процентов.

— И это так со всеми карточками?

— Нет, что вы, это касается только гостевых.

— Ах вы! — Максим засмеялся.

— Да. Вообще, быть гостем — не так плохо, как видишь. Вы не забывайте, что за проживание вы не платите, плюс необходимые вещи, насколько я знаю, одежда, ещё что-то там, вам предоставляются бесплатно, а это значительный плюс. То есть, по большому счету, если брать среднемесячное обеспечение, то вас легко можно причислить к среднему классу.

— А что происходит через полгода?

— Честно говоря, не знаю. Видимо, подразумевается, что к тому моменту, вы либо будете уже где-то работать, либо вас тут уже не будет. Да, если вы устраиваетесь на работу до окончания срока действия карты, то вам придется обналичить её.

— И оставить вам тридцать процентов?

— Ну да, а что же делать. — Фогель улыбнулся. — И ещё. В этом случае, то есть, с момента выхода на работу, — поскольку это означает начало полностью самостоятельной жизни в городе, — вы переходите на самообеспечение по всем пунктам. То есть в отеле вы можешь остаться, но за него уже придется платить.

— И много? Я даже не интересовался, сколько это дело стоит.

— И не надо! — выразив изумление, произнес Фогель. — Могу сказать, что мне бы и в голову не пришло снять там номер. Итак, в общих чертах, всё. Так, пожалуй, я пойду готовиться. Вы подойдите вон к тому менеджеру, он всё сделает. Надеюсь, вы станете постоянным клиентом нашего банка. И потом, когда встанете на ноги. Я чувствую, что у вас высокий потенциал. Не разочаруйте меня, Максим. — Фогель рассмеялся. — Всё, удачи, если что, обращайтесь. Встретимся как-нибудь в отеле.

Так Максим получил наличные, купил цветы и направился по адресу, данному ему Акирой.

«Определённо, иногда кажется, что я в раю. Средний класс! И через полгода меня можно будет брать голыми руками. Зачем они создают такие тепличные условия?»

«Если верить Акире, то это здесь, — рассуждал Максим, оглядываясь по сторонам. — Неплохо живет шоу-бизнес».

Максим оказался в тихом районе, где-то в глубине Центрального округа Города. Буквально в двадцати минутах ходьбы отсюда располагался президентский дворец, который уже не раз привлекал его внимание, но до которого он никак не мог добраться и разглядеть внимательней. Судя по всему, район не трогали с момента его застройки, то есть, если перевести на земное время, как назвал его Максим, то лет двести. В основном это были двухэтажные особняки. «Местная знать, видно, жила, — решил Максим, — и продолжает жить». Дома были в идеальном состоянии. «Тихо, уютно, мило. Красота». Вокруг домов возвышались ограды, выстроенные, вероятно, гораздо позже самих домов, скорее всего совсем недавно. Одна ограда окружала три-четыре дома. «Экономно, — рассуждал Максим, — буржуи. А вот и наша цель».

Невысокий симпатичный двухэтажный домик красовался за оградой. У входа, у калитки Максим увидел что-то наподобие огромной вазы, вырезанной, видимо, из пенопласта и придавленной кирпичами к земле, а в ней десятка два букетов. «Вот она слава и народная любовь». Тишину, пленившую Максима, нарушил цокот копыт и грохот проехавшей мимо кареты. «Ой, — испугался он, — я чуть не забыл, что тут лошади скачут повсюду».

Он подошёл к входу и подозвал охранника, сидящего в будке за оградой. Тот нехотя вышел, презрительно глядя на Максима и его цветы.

— Что ещё? — небрежно спросил он.

— Мне нужен дом по этому адресу. — Максим показал листок, который дал ему Акира.

— Ну, вот этот дом, дальше что?

— И мне нужна девушка, которая там живет. Я могу её увидеть?

— Ты дурак? — совершенно серьезно поинтересовался охранник.

— Вполне возможно. Но, тем не менее, могу я пройти?

— Слушай, иди отсюда. Ходят и ходят. Как бабы. — Он развернулся и направился к себе в будку.

С первых слов охранника у Максима возникло огромное желание отпилить ему голову. «Я, конечно, понимаю, его все достали, но почему нужно быть такой свиньей? И почему со мной?» Тут только Максим увидел на калитке щит с четырьмя кнопками, под каждой стояло число — номер дома. Максим выбрал нужную и нажал. Никакого эффекта, кроме мерзко улыбающейся физиономии охранника не было. «Да, — подумал Максим, — много нас. Что-то нужно делать». Максим подумал, стараясь вглядеться в окна дома, не попрыгать ли ему, привлекая внимание, или покричать. Этот страж, судя по всему, никоим образом не пойдет ему на встречу. Он снова помахал охраннику. Тот вышел, держа в руках резиновую дубинку.

— Если сейчас не свалишь — пеняй на себя. Кидай свой куст и исчезни.

— А не могли бы вы связаться с Жанной и передать, что пришли от Томаса Шнайдера с поручением. — Максим сам удивился тому, как это ему такое пришло в голову, и как он запомнил имя того неприятного типа, что увивается за Роллан. Видимо встреча с Фогелем освежила в его памяти события бала.

— Что? — опешил охранник, удивленно глядя на букет Максима.

«Видно, масштаб не тот, — проследив за взглядом охранника, подумал Максим, — не очень удачная идея, и вид у меня, наверное, неподходящий. Но, может, прокатит».

Тем не менее, охранник скрылся в будке и стал звонить. Через секунду он вышел и открыл калитку. Максим вошёл и направился к дому.

— Странно, он всегда сам приходит. Случилось что? — услышал за спиной Максим, но ему уже было всё равно.

— Да он заболел.

— Чем?

— Свинкой.

Максим подошел к входной двери и позвонил. Дверь открылась. Он неуверенно ступил внутрь и тут же услышал:

— С чего это вдруг Шнайдеру пришлось кого-то посылать? Это… Ты?..

Роллан напомнила какую-то голливудскую звезду пятидесятых годов. Она медленно сходила по ступенькам, шелестя домашним платьем, опускающимся до пят. Её густые светлые волосы были распущены и небрежно опадали на плечи. Максим растерялся и совершенно забыл, что собирался сказать при встрече, и собирался ли, вообще, что-то сказать.

— Здравствуй…те… вуй, — проговорил он, — я немного соврал там, просто, меня не хотели пускать.

— Здравствуй. А ты неожиданно находчив. Проходи, не стесняйся, — весело сказала Роллан, подойдя к Максиму вплотную, — цветы можно уже вручить.

Максим протянул букет.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо. Если только чаю, — неожиданно для себя сказал Максим.

Через пять минут они сидели в гостиной комнате.

— Хороший дом, — сказал Максим, осматривая обстановку.

— Достался от дедушки, — объяснила Жанна.

— А дедушка был князем?

— Дедушка был заместителем директора Департамента полиции.

— Ты не пошла по его стопам, — заметил Максим.

— Мне достаточно папы. Он генерал Министерства Городской Безопасности. В отставке, так сказать.

— Что значит «так сказать»?

— Всё рвется в бой. Считает, что не достиг дедушкиного уровня, и не может с этим смириться. Ударился в политику.

— Интересное занятие. Ты его поддерживаешь?

— Я не интересуюсь политикой.

Разговор получался натянутым. Максим не знал, как бы так взять, да и сказать про ресторан и полицию. Его мучили сомнения относительно того, действительно ли она вытащила его. Ведь Акира мог и ошибиться или получить намеренно неверную информацию (это сразу не пришло ему в голову). И если это она, то хотела ли она, чтобы он знал об этом. И почему?

Максим молчал, глядя в чашку с чаем. Жанна молчала, улыбаясь, глядя на Максима.

— Я никак не привыкну, — нашелся Максим, — уже третью неделю, вроде, и всё так похоже, но как-то не так. Я не мог себе представить, что так запросто могу сидеть со звездой шоу-бизнеса первой величины и пить чай прямо у неё в гостиной.

— Мне больше нравится слово оперетта, — поправила Жанна.

— Простите. Прости, — засмущался Максим.

Жанна рассмеялась.

— Что же ты никак расслабиться не можешь? Всё хорошо. Я тебя не съем.

— Я был в театре, на премьере! — Вдруг осенило Максима. — Я потрясён. Честно говоря, оперетту я никогда не слышал вживую. Спектакль превзошел мои ожидания…

— То есть тебе понравилось? — хитро спросила Жанна.

— Ещё как! — воскликнул Максим.

— Что же ты сразу не пришел, а ждал две недели. Я жду, жду его…

— Ты меня ждала? — недоуменно спросил Максим.

— А как же! Ко мне чуть ли не каждый день поклонники ходят, у входа всегда живые цветы, а его всё нет. Кстати, как тебе концовка спектакля?

— Замечательно, — запнувшись, ответил Максим.

— Мы вот с режиссером всё думаем, мне стоит с последней фразой обращаться в зал или к главному герою? Никак не можем ощутить разницу в силе эффекта. Нужно, видимо, стороннее мнение. Ты как думаешь?

— Последняя фраза, это, когда… — Максим покраснел.

Жанна засмеялась.

— Эх, рыцарь ты мой. Я всё знаю.

— Ты знаешь что?

— Что тебя не было во время второго акта.

— Ты видела? — удивленно спросил Максим.

— Нет, мне сказали.

— Кто? — недоумевал Максим.

Жанна сделала паузу, после ласково взглянула на Максима и сказала:

— У меня серьёзная личная охрана. И это не связано с моей работой. Папа постарался. Это исключительно мои люди. Ты их не увидишь. Они и за домом наблюдают. Нет, тот охранник не имеет к ним никакого отношения. Как-то, когда я была еще девочкой, ко мне пристали два каких-то урода недалеко от дома. Представляешь, и это в самом центре, средь бела дня. Благо у меня уже тогда был сильный голос. Папа подоспел вовремя. С тех пор он решил, что у нашей семьи должна быть своя служба безопасности. Он мог себе это позволить. Сейчас охранное агентство, которое практически всем обязано отцу, выделило нам людей. Двое лично мои. Один из них за тобой и следил.

— Ах, вот оно что! — Максим словно прозрел.

— Что это ты так бурно реагируешь? — засмеялась Жанна

— А зачем, а как? Что-то я не понял, — застопорил прозрение Максим, не понимая, зачем Жанне понадобилось следить за ним.

— Понимаешь, тот самый Томас Шнайдер, именем которого ты прикрылся, пройдя сюда, ужасно мстительная личность, кроме того, что личность эта не очень приятная. Так вот, после бала, провожая меня, он устроил «концерт». Он был крайне взбешён и грозился расправиться с тобой. И это только за то, что я отдала тебе танец, а он, видите ли, там пари уже решил заключать, или ещё что, не важно. В общем, пока он не остыл, я решила тебя обезопасить.

— Спасибо. — Максим был ошарашен и крайне смущен таким заявлением. — Тогда мне многое понятно.

«Вот как всё просто оказалось. — Максим мгновенно прокрутил в голове события последних двух недель. — Значит, угрожал мне в письме Шнайдер, предупреждал кто-то по поручению Жанны. Это письма. Незнакомец, за которым я последовал, когда тот не поделился со мной сигаретой — подосланный Шнайдером, а тот, кто гнался за ним, подосланный Жанной. Всё сходится… Стоп. А письмо с Триумфальной площадью? И при чём здесь Рита. Стоп! А при чём здесь Белоснежка? Она тоже подослана Шнайдером? Начнем сначала…»

— Представь, как я перепугалась, когда мне сообщили после спектакля, что тебя не было во время второго акта…

— Как это?

— Что как? Тебе лучше не знать, как, — усмехнулась Жанна, — мы потеряли тебя. Томас ничем себя не выдавал, а спросить я у него не решалась. Слава Богу, через день ты объявился в отеле. Где ты был, кстати?

— Подожди, то есть, ты хочешь сказать, что после спектакля твои люди за мной не следили?

— Нет, я же говорю, в театре тебя потеряли. Никак не предполагали, что ты покинешь его в антракте. А что такое?

— И нашли меня только на следующий день?

— Да, чтобы снова потерять! — Жанна опять засмеялась.

— Значит это ты меня, ну, того, от тюрьмы уберегла? — наконец спросил Максим.

Жанна улыбнулась.

— Ну, ты же уже узнал. Поэтому и пришёл, я так понимаю?

— Нет, не только поэтому. Я, конечно, хотел поблагодарить. Никак не ожидал. Но ведь, это не Шнайдер. Я ведь сам виноват. Это же, зачем?.. Спасибо огромное.

Жанна наклонила голову набок, продолжая улыбаться, глядя Максиму в глаза.

— В общем, мы поняли, что Шнайдер к тебе ничего не имеет. Если бы он хотел что-то, сразу бы реализовался, он такой. А так, видимо остыл, — закончила объяснение Жанна, чем мгновенно разбила все предположения Максима. — А почему ты спросил: следили ли за тобой после спектакля или нет?

— Что-то я совсем запутался… — на Максима вдруг нахлынуло чувство такой бесконечной благодарности, что он готов был сделать для Жанны всё, что бы она ни попросила. Он собрался было уже озвучить это, но не решился, боясь захлебнуться в эмоциях, и только снова тихо проговорил: — Спасибо.

— Ты уже сказал, — мягко отозвалась Жанна. — Кстати, как это ни прискорбно, но, боюсь, Шнайдер узнает о твоем посещении…

— Вот это я тоже не пойму. Ты говоришь, что он неприятный тип, а сама… или я что-то не то говорю? Ты с ним…

— У меня с ним нет ничего общего, — отрезала Жанна, — несмотря на то, что этого общего он очень настойчиво добивается.

— Так, почему?

— По условию контракта я должна появляться с ним на публике до конца этого года.

Максим опешил.

— Да. Он влил в продюсерский центр, и конкретно в меня большую сумму денег. Уж не знаю, где он их взял. Не думаю, чтобы его папаша согласился на такое… извращение. Я не знала его тогда. Слышала только. И не увидела в этом ничего предосудительного. В среднем один раз в неделю я должна показываться с ним на людях. Не учла я только одного. Помимо контракта есть ещё обычные прихоти. И, несмотря на ограниченное общение, согласно контракту, Шнайдер хочет добиться от меня гораздо большего. Вероятно, можно было вписать в контракт множество ограничений, но, ведь, никто этого не сделал, а Томас юрист, у него своя фирма с кучей юристов и вряд ли мне удастся что либо доказать. К тому же, он умудрился заслужить расположение отца. Ну, ладно. Одним словом, со всех сторон преграды. Держа его на расстоянии, мне всё же приходится идти на некоторые уступки.

Максим вопросительно посмотрел на Жанну.

— Нет, до этого, думаю, дело не дойдет. — Жанна рассмеялась. — Шнайдер, хоть и порядочная сволочь, но не полный болван, и думаю, постарается не перебрать через край. Хотя, от него всего можно ожидать.

— До конца года, — повторил Максим. — А зачем ему это, для имиджа?

— Судя по всему, да. Жаль нельзя провести социологическое исследование: изменится ли рейтинг Шнайдера, если вы больше не будете видеть его с Жанной Роллан.

— Бред какой-то, — возмутился Максим, — а твой рейтинг зависит от этого?

— Как не печально, но да. Во всяком случае, так говорят. Почему-то тот факт, что я дочь своего отца и внучка своего деда не так влияет на нынешнюю популярность, как связь с членом партии «Наш Город», да ещё с сыном Главного прокурора.

— Ты в кольце силовых структур, — заметил Максим.

— И не говори. А ведь ещё и искусством заниматься приходится.

— А почему мне может угрожать опасность со стороны Шнайдера? Все, кто перекинулся с тобой парой фраз, оказываются под угрозой?

— Кто его знает, — усмехнулась Жанна. — Мне кажется, он очень сильно тебя невзлюбил с бала. Именно тебя. Чем-то ты ему не понравился. Не часто я видела в его глазах такую ненависть, как тогда. Я виновата, конечно. Я, разумеется, могу иметь дело с кем угодно. И вообще, могу делать всё, что хочу, с кем хочу, где и когда. Но, не всё так просто. А ты говоришь, звезда. В вышине, да в цепях. Ну, ничего, это закончится. Искусство-то, оно требует жертв.

— Неужели можно творить в полном смысле этого слова, чувствуя, сколь сильно ограничена твоя личная свобода?

— Ух, ты! А ты философ? — Жанна засмеялась. — Кстати, я обещала научить тебя танцевать…

— Я думал, это шутка, — попытался защититься Максим.

— Ничего подобного, вставай, — Жанна схватила его за руку.

— Жанна! — умоляюще простонал Максим. — Прямо тут и сейчас?

— Как ты сказал?

— Жанна, — смутившись, повторил Максим.

— Просто, я заметила, ты ещё ни разу не назвал меня по имени. Итак, приступим.

Жанна провела Максима через две комнаты в просторный зал, видимо, предназначенный для её репетиций, включила музыкальный центр и приступила к обучению. Как выяснилось через полчаса, Максим обладает слухом и чувством такта. И вообще, он прирожденный танцор!

Максим ощущал легкость. С момента его прихода прошло два часа. Он заметил это только, когда тяжело дыша, свалился на диван. Жанна выключила музыку.

— Как ты можешь ещё и петь при всём при этом? — поинтересовался Максим.

— Я фея! — воскликнула Жанна.

Максим восхищенно посмотрел на неё:

— Это точно.

Где-то хлопнула дверь.

— Отец пришёл, — сказала Жанна и встала. Максим последовал за ней.

— Это Максим, — представила она Максима отцу.

— Филипп, — сурово произнес Роллан, протягивая могучую руку.

Если бы Максим решил описать отца Жанны, то он ограничился бы одной только фразой: настоящий полковник.

— Вы работаете вместе? — спросил Роллан.

— Да, отчасти, — ответила Жанна, — мы репетировали.

Жанна не хотела, чтобы у отца возникли какие-либо вопросы. Он слишком оберегал свою дочь, и она решила не волновать его, давая ему повод что-либо заподозрить, даже, если подозревать было нечего. Максим понял это и, чтобы избегнуть новых вопросов, решил ретироваться, сообщив, что ему пора на встречу.

— Где встреча? — спросил вдруг Роллан.

«Ну, настоящий полковник «горбезопасности».

— Встреча? В библиотеке, — честно признался Максим.

Жанна прыснула. Отец этого не заметил и, не придав ответу Максима ровным счетом никакого, как тому показалось, значения, сказал:

— Удачи. В библиотеке.

— Спасибо. До свидания. Рад был познакомиться.

Максим направился к двери.

— Не обращай внимания. Ему всё всегда нужно знать. Вот, это мой домашний, это рабочий телефон. Позвони, хорошо? Ну, счастливо.

— Счастливо, — сказал Максим и вышел.

«Вот это я замутил! — думал Максим, идя в направлении калитки. — Какая же нелепая ситуация! Как же мне не везет-то с женщинами. То пусто, то деваться некуда? Так экстремально я ещё не попадал!»

В этот момент Максим заметил, что калитка открывается и на территорию входит мужчина, чья внешность показалась ему знакомой. Они встретились взглядами, и Максим ясно разглядел злость и нетерпение в глазах незнакомца. «Что это с ним? — задался он вопросом, — какие у них злобные соседи. И кого-то мне напоминают». Пройдя мимо, он заметил, что незнакомец остановился и провожает его взглядом. Тут же он обратил внимание на охранника, который сидя в своей будке, поглядывал на проходящего мимо него Максима, не скрывая своего необъяснимого злорадства. Максим вышел за ограду и остановился. «Что им нужно, что такое происходит? — Он обернулся и увидел, что незнакомец продолжает смотреть ему вслед. — Чёрт возьми, так это же…»

Это был Томас Шнайдер.

Было уже шесть часов вечера. Максим поймал Акиру на выходе из библиотеки.

— Ты всё время там сидел? — спросил Максим.

— Да я не только там был. Ты представляешь, всё верно. Всё, что рассказывал Маркес о королевской крови, о выборах. Или о выборах он не говорил?.. Или я сам уже придумал, то есть не придумал, так и есть всё, это всё правда. — Акира был явно возбужден. — Если ты сможешь доказать свое причастие к королевскому роду, тому королевскому роду, понимаешь. Лебедь! Ну, помнишь, помнишь, Маркес говорил?

— Ну, хорошо, хорошо, успокойся…

— Так вот, ты сможешь провериться на кубке и…ну, и всё. Если ты из этих, то всё в твоих руках. Ну, не всё, там много чего в твоих руках. В архиве базы данных есть, ты можешь в них копаться, если хочешь, но есть специальные люди, которые за деньги могут раскопать твою родословную…

— Моей родословной тут точно нет…

— Да, не важно. Там столько всего интересного. Это не то, что статью, это целую диссертацию написать можно. Там короли, рыцари!.. Вот!

— Молодец.

— А не один я интересуюсь этим, между прочим. Я имею в виду, вот это всё королевское. И не только самими правилами, а уже и деталями, так сказать, практической стороной вопроса. Представляешь?

— Нет, Акира, не представляю, и не понимаю, о чём ты говоришь, — улыбаясь, ответил Максим. — Так ты закончил на сегодня?

— Да, ног ты послушай! Интересуются кубком!

— Замечательно!

— И не кто-нибудь а… Я его сразу не узнал. Ну, никак не ожидал увидеть его в библиотеке. Потом присмотрелся, вижу, точно, он.

— Да ты что? Кто?

— Ты не знаешь, наверное. Слышал, может уже, конечно… Так вот, как только я его заметил, стал посматривать, что он ищет в компьютере. Ну, действительно ведь, интересно, что такому человеку делать в библиотеке? Раз пройду мимо него, два. Не могу разглядеть.

— Что не можешь разглядеть?

— То, что он там смотрит.

— А зачем тебе?

— Как зачем? Ну, я же говорю, любопытно. Так-то незачем, конечно, но ведь… любопытно! — Акира засмеялся. — Вот, короче, так и не смог ничего увидеть. А ещё смотрю, народа не так много. Есть свободные компьютеры. Если кто ещё придёт, не будет ждать в очереди, сядет за свободный, а если этот уйдет, я смогу сесть на его место и узнать, что он там искал.

— Акира! — Не выдержал Максим. — Я перестал тебя понимать.

— В общем, когда он ушёл, а я вижу, что никто за его компьютер не садится, потому что нет никого, свободно, ну, я говорил, я быстренько пересел на его место. Смотрю последние документы. И представляешь, вижу, что там то же, что и у меня. Все эти дела про королей и кубки. Вот чтобы это значило? Мне прямо срочно нужно статью писать, а то окажется, что уже неактуально! Или ещё чего. Вот, ну точно, смотрел вот прям… ну, то же самое. Какой он, а! Или он у меня хлеб отнять хочет?

— Да кто он-то? — окончательно запутался Максим.

— Да из политики, в том-то и дело. Политики, представляешь, серьезно заинтересовались моим проектом. Жулики!

— Твоим? — ухмыльнулся Максим.

— Да, моим. Я первый придумал об этом написать. Я не дам ему меня опередить.

— Хорошо, не дай ему, — согласился Максим.

— Не дам! — твёрдо заявил Акира.

— Серьёзный политик-то? — всё же поинтересовался Максим.

— Начинающий.

— Ну, тогда не страшно, — смеясь, заметил Максим.

— Ничего смешного. Если бы ты знал, кто это, то не смеялся бы.

— Ну, извини, если бы я знал, то точно бы не смеялся. Так кто это?

— Томас Шнайдер.