#Диалоги

Бурносова Юрьевна Владислава (2024)

Самое ценное в нашей жизни — это диалоги. Сотканные из чувств и мгновений, они наполняют наше мироздание. Люди вовсе не делятся на хороших и плохих. Они делятся на тех, кто готов дарить тепло, и на тех, кто утратил веру в человека. Диалоги звучат кругом. Нужно лишь услышать.

#Пролог

-Я здесь, господин.

Мужчина стоял, опустив голову. Очень давно он не был здесь, в мире, где есть время и пространство. Он не знал, сколько ему лет и как давно он совершенствует свой навык, сидя над бесконечным бумажным свитком. Но вот его призвали. Значит, время пришло.

— Скажи, сын мой, какой дар ты бы хотел получить?

Сидящий на троне знал ответ. Знал, потому что не раз наблюдал, как трудится этот человек, становясь мастером. Мужчина поднял голову и решительно сказал:

— Я хочу повелевать словом, господин.

— Что же ты сделал для того, чтобы я позволил тебе получить этот дар?

— Я писал. Сотни, а, может, и тысячи дней и ночей я писал, господин. Я оттачивал навык. Но каждую ночь написанное исчезало, что означало незрелость моего письма. Но вот уже десятки или сотни лет бумага хранит то, что написало моё перо. Я готов спуститься туда, где я нужен, господин.

— Ты ведь знаешь правила, одарённый? Ты можешь писать лишь правду. Только правду. И лишь те диалоги, те истории принадлежат твоему перу, которые люди сами расскажут. Ты можешь слушать. Ты можешь стать тем, чем пожелаешь: рекой во время ледохода, горой, на которой пасутся стада овец, деревом, которое спасает путников в жаркий полдень. Но всё, что ты услышишь, принадлежит тем душам. И лишь с их согласия ты можешь писать.

Мужчина кивнул.

— Господин, что будет, если я влюблюсь? Я слышал, люди влюбляются, что приносит немало бед.

Старец помолчал, а затем сказал:

— Я отправляю тебя на Землю. Береги свой дар. Ищи. Ищи диалоги, ищи слова. Слово — это величайший дар, сын мой. Не потеряй его.

За спиной писателя раскрылись два крыла. Еще мгновение он стоял напротив господина, но вскоре исчез, и лишь лёгкая золотистая пыль, витавшая в воздухе, напоминала о том, что здесь кто-то был.

А старец встал, осторожно ступая, спустился вниз, открыл тяжёлую книгу в золотом переплёте и напротив имени улетевшего вписал лишь одно слово: «Писатель». Собрался уходить, но передумал, открыл ещё одну книгу, нашёл там имя, внимательно на него посмотрел.

— Влюбишься, говоришь… Люби, писатель. Это самое величайшее чувство. Чувство, не знающее преград. Люби. Это мой тебе подарок.

И напротив ещё одного имени он, чуть помедлив, написал то же самое слово. Подождал, пока чернила впитаются в бумагу, и закрыл книгу, напоследок улыбнувшись.