Охотники на вампиров

Вадим Панов, 2015

Много лет простой русский миллионер Вениамин Долинский хранил ужасное воспоминание: будучи в пионерском лагере, маленький Веня стал свидетелем нападения кровожадных вампиров на мирных граждан. Мог ли он предполагать, что спустя десятилетия узнает страшных чудовищ в охранниках элитного московского клуба «Специальное приглашение»… Тайный Город, обитель древних рас, привольно раскинувшийся на берегах Москвы-реки, ревностно хранит свои секреты от непосвященных, но иногда им удается увидеть то, что скрыто колдовством, и тогда завязывается невероятная история, в которой причудливо переплелись судьбы Долинского, членов старинного британского «Клуба охотников на вампиров» и представителей различных Великих Домов Тайного Города, а также их вассальных семей, не исключая Красных Шапок…

Глава 3

Охотник, дичь, гончая

Да Вега назначил встречу в небольшом и недорогом кабачке, неподалёку от метро «Электрозаводская», вот Шарп и поленился возвращаться домой за ключами от машины: и ехать без пересадок, и от станции два шага. Конечно, рыцарь мог проследить за наёмником и заподозрить его в некредитоспособности, что наверняка сказалось бы на итоговой сумме гонорара, но… Но все знали, и люди, и нелюди, что автомобильная Москва являла собой отражение ада, и многие обладатели приличных машин спускались в метро, чтобы избавиться от пробок.

Оставалось лишь вести себя подобно обладателю приличной машины, что, несмотря на наличие у него именно такой машины, было для Шарпа немного затруднительно: последние удары подкосили уверенность наёмника, и в глубине души он чувствовал себя неудачником.

А значимые клиенты избегают серьёзных дел с неудачниками.

…Выбравшись на поверхность, Шарп добрался до указанной ресторации, которая оказалась не только обычной, человской, но и далеко не из лучших, вздохнул по дороге: «Разумеется, с таким неудачником, как я, надо встречаться где поплоше…», вошёл, взглядом отыскал да Вегу, и… и едва не расплылся в довольной улыбке, увидев на столике перед рыцарем два стакана — это был хороший признак.

«А может, вежливо отказаться? — подумал он, приближаясь к чуду. — Мол, для профессионала слишком рано начинать… Или он подумает, что я напряжён и чем-то озабочен? Проклятье, я совсем занервничал! А этот злобный дурак, может быть, опять предложит мне кого-нибудь убить! Ох, кажется, я уже понимаю, как наёмники докатываются до таких поручений».

— Ты без работы, — сообщил Альфонсо вместо приветствия.

И это было плохим признаком.

Судя по всему, на встречу он явился прямо с дежурства в Замке, даже переодеться не успел, и потому был вынужден скрывать рыцарскую одежду от обычных челов заклинанием морока. Иначе бы возникло слишком много вопросов к бордовому с золотом камзолу, ботфортам и тёплому чёрному плащу с капюшоном, покрой которого отсылал к Франции Средних веков. Мизерные магические способности Шарпа позволяли видеть истину без «различителя», но это было пределом его возможностей.

— Равиш тебя выгнал.

— Для толкового наёмника работа всегда найдётся.

Шарп присел и с некоторым разочарованием обнаружил, что оба стакана скуповатый рыцарь приготовил для себя, причём первый уже успел и выпить.

— Может, ты и толковый, но сейчас в аховом положении, — поморщился чуд. — К тому же ваша, человская, толковость весьма сомнительна.

— Зачем же позвал?

За несколько лет пребывания в Тайном Городе Шарпу приходилось не раз и не два выслушивать нытьё по поводу глупости, слабости, бестолковости и прочих способностях, точнее, их отсутствия у челов, и это ему изрядно надоело.

— Позвал, потому что за работу вы, челы, берёте недорого… Кроме Кортеса, конечно… Не к ночи будь помянут… — Вспомнив о самом известном и авторитетном человском наёмнике Тайного Города, Альфонсо так разволновался, что даже быстро оглядел через плечо зал ресторанчика, но ни самого Кортеса, ни кого-либо из его команды не обнаружил. — В общем, я знаю, что ты будешь рад моему предложению.

— В чём оно заключается? Или я должен догадываться?

Шарп не забыл о финансовой пропасти, в которую его отправил Равиш, однако самолюбивый болван, сидящий напротив, начал его доставать.

— С чего это ты разговорился?

— С того, что, судя по косвенным признакам, ты хочешь поручить мне какую-то непотребную ерунду, да ещё и за копейки.

— Лёгкое косоглазие стало следствием боевого ранения, и если ты ещё раз позволишь себе хихикнуть над ним, я тебя убью.

— И в мыслях не было.

— Я не терплю слова, начинающиеся на «кос-».

— Буду знать.

Да Вега бросил на наёмника недовольный взгляд, залпом допил стакан и вытер усы тыльной стороной ладони. Никогда раньше Шарп не замечал у рыцаря «лёгкого косоглазия», не увидел и сейчас, как ни присматривался, и пришёл к выводу, что за прошедшие годы лейтенант гвардии позволил себе слегка спятить. Возможно, на почве так и не отомщённых рогов…

Мысль оказалась пророческой.

— Я хочу, чтобы ты проследил за Виолицием.

— За кем? — Предложение прозвучало весьма ожидаемо, однако наёмник сумел изобразить удивление.

— За тем придурком, который ошивался вокруг моей жены, — хмуро уточнил Альфонсо. — И не говори, что ты его не знаешь. Или забыл.

— В общем, забыл, конечно, — не стал скрывать Шарп. — Но как раз недавно увидел его и вспомнил. Он теперь барменом служит в «Специальном приглашении». Только не в главном баре, который золотом отделан, а в маленьком…

— Я знаю, где он работает, — кивнул рыцарь. — Неудачник…

Последнее слово прозвучало с такой злостью, что наёмник счел за благо его не комментировать. И ещё он понял, что однажды развесёлый Виолиций поставил не на ту лошадь… Иносказательно говоря, разумеется…

— Ты ведь понимаешь, что я не могу болтаться в «Специальном приглашении» просто так, без дела?

— Скажи проще: тебе не по карману! — коротко рассмеялся Альфонсо. — Но тебе и не нужно быть рядом с уродом постоянно. Только в те моменты, когда я укажу. И на этот случай ты будешь получать небольшие суммы на расходы. Всё понятно?

— Э-э…

— Неужели что-то неясно? Ты совсем отупел за эти годы?

— Острота интеллекта определяется кругом общения.

— Э-э…

Некоторое время мужчины молчали, обдумывая сказанное и услышанное, после чего рыцарь заметил:

— На твоё счастье, мы давно не общались.

И Шарп с ним мысленно согласился. В противном случае после сгоряча сказанного он мог запросто отправиться домой по частям.

— Короче, работа Виолиция меня не волнует, когда он будет в баре, ты можешь спать. Но как только он выходит из «Приглашения» — ты становишься его тенью… Ты часто бывал в баре? Успел примелькаться?

— Уверен, что нет, — соврал Шарп, испугавшись, что потеряет заказ. — Там много клиентов.

— Ну вот, — облегчённо вздохнул Альфонсо. — Вот и всё. Срок контракта определять не станем, следи за ним до особого распоряжения. И каждый день присылай по почте отчёты.

— Есть что-нибудь, на что я должен обратить особое внимание?

Рыцарь прихватил себя пальцами за нижнюю губу и задумался. Воспользовавшись паузой, Шарп подозвал официантку и заказал кофе. Его принесли не так уж быстро, и всё это время взвинченный Альфонсо осуществлял напряжённую умственную деятельность, взвешивая, прикидывая и вычисляя одному ему известные факторы. И лишь когда наёмник выпил половину чашки, рыцарь оставил губу в покое и вновь подал голос:

— Пожалуй, ты прав, чел: чтобы не упустить ничего важного, ты должен знать чуть больше, чем твой телефон.

— Спасибо.

— Не перебивай меня.

— Извини.

Да Вега качнул головой, но развивать тему не стал и продолжил по делу:

— Есть предположение, что Виолиций затеял роман с женой моего руководителя, командора войны Готфрида Лихтенштайна, Роксаной. Но если хоть кто-то узнает, что я нанял чела следить за ней, ты… Я тебя не убью. Сразу. Зато заставлю годами жить в аду, пока не сдохнешь. Понял? Тем более что я и не нанимаю тебя следить за ней, ты этого просто не сможешь. Следи за концом.

— Командор войны Готфрид Лихтенштайн весьма значительная фигура, — задумчиво протянул наёмник, поигрывая щербатой чашкой. Щербатая. Плохая примета. — Это опасная игра, Альфонсо, ему не понравится, если…

— Чтобы никакого «если»! — Да Вега ударил по шаткому столику рыцарской рукой, и кофейное блюдечко взлетело в воздух.

— Я хочу сказать, что в нашем деле риск — главный фактор для расчёта стоимости услуг, — откликнулся Шарп, поймав блюдце в воздухе. — Я не отказываюсь от задания. Если мы сойдёмся в цене, то я готов.

— Сойдёмся! — рыцарь скривился. — Для наёмников так же, как для шасов, главное — деньги, так что мы сойдёмся, наёмник Шарп. И не трусь, Роксана сама сделает всё, чтобы супруг её не поймал, а значит, и ты будешь в безопасности. Она — та ещё штучка… Проклятая кобыла, позор для всей расы! Она и такие, как эта стерва…

Ещё несколько секунд да Вега посылал проклятия в адрес госпожи Лихтенштайн, а Шарп допивал кофе и обмозговывал услышанное.

Связываться с Лихтенштайном и проверять на собственной шкуре слухи о его несдержанности наёмнику категорически не хотелось, но ведь контракт-то они заключат на слежку за Виолицием, а не за женой командора, а значит, с точки зрения Кодекса, он никак не оскорбляет командора. Юридически всё чисто, но взбешённый Лихтенштайн ещё должен вспомнить о Кодексе в тот момент, когда начнёт искать, кого бы порвать в клочья, и в том, что его память сработает должным образом, имелись определённые сомнения… Но при этом не следует забывать об интересах Альфонсо. Вряд ли лейтенанта заботит честь начальника, скорее, он хочет его подсидеть и опорочить, вытащив на свет божий информацию о связи Роксаны с шаловливым концом… С третьей стороны, противостоять шаловливым концам женщины не способны по определению, даже в предельно консервативном обществе Ордена это начали понимать ещё лет триста назад и смотреть на подобные безобразия сквозь пальцы. То есть коллеги по боевому колдовству посмеются над Лихтенштайном, но и только, на карьере командора войны неверность супруги вряд ли скажется…

Или скажется?

От обилия вариантов, интересов и прочей подковёрной политики у наёмника даже голова разболелась, и захотелось ещё кофе.

«И вообще, что за глупости? Почему я нервничаю?! — торжествующе завершил собственные рассуждения Шарп. — Почти все женщины дома Чудь не имеют ни малейшего желания изменять мужьям! Скорее всего, и командорша такая же. Всё это сплетни и россказни самих концов. Вот мужская половина Ордена горазда таскаться за кем придётся, и никаких угрызений совести при этом доблестные рыцари не испытывают. Так что дело, скорее всего, кончится ничем, как и предыдущая моя работа для Альфонсо — пшиком. Да Вега явно параноик, и хотя, конечно, грех брать деньги с убогих, но в данном случае можно сделать исключение».

— И ты себе не представляешь, сколько я готов тебе заплатить, если получу то, что хочу.

— Отчёт? — не понял Шарп.

— Видеоотчёт, — уточнил рыцарь.

— Не понял? — Шарп почувствовал, что многого не учёл, но ещё не понимал, чего именно. — Как это — видеоотчёт?

— Обычный, не магический! — повторил Альфонсо. — Ну, чтобы было снято на обычный телефон или камеру… В общем, как хочешь, только без колдовства. Это обязательно. Мне нужно, чтобы с самого начала всё было чисто в этом отношении. Никакого следа Тайного Города!

«Хочет выдать за случайную съёмку какого-нибудь стрингера или вроде того… — догадался Шарп. — А зачем? Чтобы отвести от себя подозрения. Если командор узнает, что к освещению позора его жены имеет отношение да Вега, в Ордене станет на одного Альфонсо меньше. А так — рыцарь ни при чём… И я тоже. Ну не отважится же наёмник Тайного Города шантажировать жену такой персоны!»

Альфонсо тоже чем-то терзался. То ли он сказал больше, чем собирался, то ли не решил чего-то окончательно для самого себя. Игра и впрямь выглядела весьма опасной, и какая-то малодушная часть Шарпа снова заныла: «Вот бы он сейчас сказал: забудь, я всё отменяю!» Но сердце — кажется, это было оно, — решительно возмутилось: «Маргарита! Тебе нужно видеться с ней, чтобы решиться, в конце концов, заговорить и выяснить отношения! А для этого нужно ходить в «Приглашение», а для этого нужны деньги».

— Контракта не будет, — решительно заявил рыцарь. — Я имею в виду — официального. Ни текста, ни произнесения формулы. Договорённость — только между нами и только на словах.

— Но как же…

— Как я сказал, и никаких «же»! — мгновенно рассвирепел Альфонсо. — Шарп, ты уже слишком много знаешь, дошло до тебя? Всё, не смей со мной спорить. Вот твой аванс!

На стол упала карта и, завертевшись, сама скользнула Шарпу в пальцы. Он машинально схватил её и — что терять? — достал смартфон, чтобы проверить остаток. Сумма выглядела более чем симпатичной и нехарактерной для скуповатого лейтенанта.

— И помни, Шарп: если что, я тебя… — Рука Альфонсо сжалась в кулак. — Я смогу воссоздать для тебя самые страшные кошмары.

— А-а…

— А если всё пойдёт хорошо, ты будешь как сыр в масле кататься. — Альфонсо ласково улыбнулся Шарпу, и тот едва подавил желание отодвинуться от беспощадных карих глаз подальше. — Я — твой друг и покровитель. И дай мне свой телефон.

Впрочем, последнее предложение прозвучало данью вежливости: рыцарь просто протянул руку, взял со стола устройство и принялся жать на какие-то кнопки, одновременно шепча заклинания. Объяснять свои действия он не собирался, лишь о результате сообщил:

— Теперь нас никто не прослушает.

— Даже «Тиградком»?

— Ну… — По общему мнению, маги-хакеры, работающие в телекоммуникационной компании Тайного Города, могли взломать любое устройство, поэтому рыцарь чуть осадил: — Они — могут. Но до их участия в нашем маленьком расследовании дело не дойдёт.

— Надеюсь.

— Трус.

— Чел.

— Это я и имел в виду.

Шарп вздохнул.

— А для главной съёмки купи другой аппарат, — распорядился да Вега. — Но не шикуй, выбери что-нибудь простенькое, обычное. Ну, или… Ты должен знать, что используют для съёмок челы! На что снимают то, что Служба утилизации потом обзывает «челябинским метеоритом» или «русской подлодкой у Стокгольма»?

— На телефоны и снимают, — пожал плечами Шарп. — Или на автомобильные видеорегистраторы.

— На автомобильные? — Рыцарь сплёл пальцы. — Нет, так они вряд ли подставятся… Купи, значит, какой-нибудь телефон прямо сейчас. Ты должен быть готов в любой момент.

— Да понял я! — Наёмник терпеть не мог зануд и занудства. — Несу дежурство в «Специальном приглашении», таскаюсь за Виолицием после его работы. Если появляется Роксана Лихтенштайн, сообщаю вам. И всегда на связи.

Альфонсо посмотрел на Шарпа с таким сомнением, что наёмник не сдержал кривой ухмылки. Которую тут же, пока не случился очередной расистский выпад, отнес к следующему вопросу:

— А если ничего не случится? В смысле, если Роксана не появится?

— Появится, — с уверенностью, которая выдавала в нём давно и прочно обманутого мужа, ответил Альфонсо. — Проваливай.

И Шарп с радостью исполнил официальное распоряжение нанимателя.

* * *

Работа наёмника, когда он о ней рассказывает, изобилует тайнами и опасностями. Но девушки, которых наёмники таким образом пытаются охмурить, даже не представляют, что это за тайны и каковы опасности. Им видится высокая политика, совмещённая с поединками, и такое действительно случается. Но куда чаще под тайнами понимаются личные и деловые секреты, а под риском — шанс нарваться на пулю в спину или оказаться лицом к лицу с разъярённым «объектом», тоскливо матеря про себя сбежавшего работодателя.

«В плюсе: деньги и возможность разобраться в моих чувствах с Машей. Вот сегодня же поговорю! — рассуждал Шарп на пути к метро. — Минусы: я влез во внутренние разборки чудов, и случись что, защищать меня никто не станет… Ах да, ещё я теперь слежу за Виолицием, которого обещал охранять за дармовую выпивку… Неудобно получается…»

Однако душевные терзания не помешали наёмнику заняться неотложными делами.

Первым делом он заскочил к знакомым шасам и купил несколько артефактов, как нужных для предстоящего расследования, так и «условно нужных», то есть которые, «возможно, потребуются», то есть те, которые Шарпу давно хотелось купить, да всё недосуг, а тут такое дело — рыцарь платит.

Затем наёмник отправился на «Горбушку», смешался с толпой, побродил по лавкам, убедился, что поблизости нет ни одного жителя Тайного Города, незаметно запустил артефакт морока, превратившись для окружающих в хмурую полную тётку с крашенными под блондинку волосами, и под этой личиной купил за наличные простенький телефон с достаточно приличной видеокамерой.

Заодно попросив Спящего, чтобы она ему не понадобилась. Наёмник не имел ничего против того, чтобы подработать, посидеть в баре за счёт да Веги, но искренне считал, что наилучшим результатом его расследования станет отсутствие результата.

«Ну, пожалуйста, сделай так, чтобы Роксана отвергла ухлёстывания Виолиция… Или чтобы Виолиций не заинтересовался Роксаной… Или чтобы вся их связь оказалась плодом воображения Альфонсо…»

Однако Спящего Шарп упрашивал уже по дороге в «Специальное приглашение» и последнее предложение произнёс, переступая порог и со всей возможной невозмутимостью кивая молчаливым, держащимся в тени Носферату.

А ещё через секунду от невозмутимости наёмника не осталось и следа — он увидел Маргариту. Которая, чуть приподняв брови, скептически оглядела его гардероб. Проклятье! Шарп ведь сегодня не собирался в клуб и выглядел весьма демократично.

— Вы сегодня хороши, как никогда! — пробормотал он, пытаясь сгладить ситуацию.

— А я думала, что всегда идеальна… — Она остановилась и прищурилась так, словно прикидывала, как давно он не брился. Глядя на её пушистые ресницы, Шарп искренне захотел оказаться где-нибудь в другом месте. — Иногда мне кажется, что вы хотите со мной о чём-то поговорить, а вот сейчас — что хотите уйти.

— Я… Я к Виолицию, — вырвалось у наёмника. — В смысле, я к Виолицию в бар.

— Вы, я смотрю, крепко сдружились, — хихикнула Маргарита.

— Разве это плохо?

— Смотря чему вы у него научитесь… — Шарп вспыхнул и только теперь сообразил, что о его дружбе с концом могут ходить самые разные слухи. Например, что пытливый чел пытается разжиться у прирождённого дамского угодника необходимым опытом… — Но вы ступайте по своим важным делам, а мне пора сдавать смену. Увидимся!

— Увидимся, — пробормотал наёмник.

Маргарита развернулась, он уставился на её изящную фигурку, а она обернулась как раз в тот момент, когда его взгляд опустился чуть ниже спины! Ну что за невезение?! Шарп покраснел, как рак, выдавил из себя беспомощную улыбку и неожиданно произнёс:

— Маша! Я могу пригласить вас пообедать? Хотя бы здесь?

«Идиот! Ну кто же станет обедать там, где работает, да ещё со мной, да ещё после такого, да ещё небрит, и вообще она разрешала называть её Машей или нет, и…»

— Если дождётесь у бара, то я скоро приду! — Девушка легко улыбнулась, махнула рукой и исчезла за дверью.

А Шарп торопливо бросился к «своему» бару.

«Выпить! Выпить и понять, что происходит! О чём ты с ней будешь говорить, урод, ну о чём?! Да тебе легче с тремя хванами на «стрелке» говорить, чем с ней!»

Кивнул Виолицию — тот был занят обслуживанием каких-то челов, то ли министров, то ли генералов, — и уселся на табурет рядом с молодым шасом, похожим на топ-менеджера солидной похоронной конторы.

— Рад вас видеть!

— Взаимно, — отрывисто ответил наёмник, не подумав, с какой это стати к нему обратился незнакомец.

— Вы меня не помните?

— А должен?

— Я — Рут, внук Равиша…

— И его секретарь! — Шарп крепко пожал протянутую руку. — Извини, не узнал, богатым будешь…

— Надеюсь.

— Вы не надеетесь, вы для этого живёте.

— И это правда.

С Равишем наёмник всегда общался один на один, без свидетелей, и часто — поздними вечерами, в пустом офисе, а то и вовсе в ресторанах, поэтому к секретарю старика особо не приглядывался. Ну, сидит какой-то за столом в приёмной, ну, приносит бумаги и кофе…

— Как поживает ваш уважаемый дедушка? У него случайно не пошатнулся бизнес?

— Вы шутите? — Шасы плохо переносили намёки на разрушение бизнеса, даже в переносном смысле.

— Ха-ха-ха… Конечно.

— Я так и подумал. — Рут ехидно прищурился. — Понимаю вашу обиду, но вы должны понять: коммерческая необходимость превыше всего. Дед решил, что индийское направление перенасыщено, и переключился на другие рынки.

— Другие рынки? — Шарп обиженно хмыкнул. — «Индия» — это же не только Индия как таковая, это огромный регион! Индокитай, Гималаи… Индонезия совсем слабо разработана, а я почти вышел на след гарнитура, которому семь тысяч лет!

— Не будьте наивным… Виолиций, друг мой! Угости господина Шарпа тем, что он обычно пьёт! — Шас подмигнул наёмнику и закончил: — За мой счёт, разумеется!

— Чему обязан? Я, вообще-то, не девушка и вполне кредитоспособен.

— Не сомневаюсь, но вот у Виолиция дела не так хороши… Его дядя на днях провёл внезапную ревизию и выяснил, что из бара куда-то утекло изрядное количество спиртного… Вы ведь знаете Грация, дядю Виолиция? Порой он бывает таким шумным…

Наёмник покосился на печальную, как будто её вымочили в растворе тоски, физиономию конца и понял, что дармовая выпивка закончилась.

— Но я, если позволите, продолжу о мебели. Когда вам говорят, что гарнитуру семь тысяч лет, то в самом лучшем случае перед вами трехтысячелетняя подделка.

— Трехтысячелетняя подделка? — повторил наёмник, сделав упор на возрасте.

— Дешёвка! — радостно подтвердил Рут. — Особенно когда дело касается Индонезии.

— Вы смеётесь?

— Это очень старый трюк, который неоднократно проделывали задолго до нас… — Шас делано зевнул. — Однажды некто понимает, что эры и века сменяются, а интерес к старине и предметам обихода остаётся, и подержанные вещи — соответствующего качества, разумеется, — непрерывно растут в цене. Этот сообразительный некто ненадолго открывает цех для трудолюбивых местных жителей, по дешёвке создаёт запас предметов: мебель, украшения, «священные сосуды», статуи и прочая дребедень, и надёжно их консервирует на длительное время, чтобы наследники смогли неплохо разжиться.

— Длительное время — это сколько?

— Чем больше, тем лучше! — махнул рукой Рут. — Деньги могут обесцениться, однажды даже золото стало ненадёжным — в эпоху расцвета Алхимии, — а вещи, если их правильно подобрать и хорошо сохранить, приносят колоссальную прибыль. Представьте: Раннее Средневековье, дикость, вши, феодалы жрут в одном зале с собаками, тут же спят и тут же, извините, справляют нужду. И вот среди этого гадючника появляется молодой, образованный… бизнесмен, который на пару с талантливым скульптором создаёт кучу римских статуй и закапывает их в укромных местах. Представили? В девятнадцатом веке их выкапывают и впаривают челам под видом античных сокровищ. Доказать подделку практически невозможно. Потомки рыдают от счастья и ставят образованным предкам памятники в натуральную величину в античном стиле.

— Элегантно.

— Рутина на самом деле, — отмахнулся Рут. — Весь фокус в грамотном планировании.

— Нам, челам, об этом беспокоиться не следует.

— Не скажите! — не согласился молодой шас. — Челы живут быстрее, но и предпочтения у них быстрее меняются. Когда-то «Битлз» пели за гроши и за гроши же были готовы продавать какие-нибудь вещи, отдавать свои первые инструменты просто в обмен на новые, а автографы вообще раздавали бесплатно. Теперь, насколько мне известно, кое у кого скопилась огромная куча этого барахла, и всё, что ему остается делать, — не ронять рынок, не выбрасывать помногу. Ныне живущие челы, займись тогда подобным бизнесом, сейчас озолотились бы, и у некоторых, кстати, получилось заработать, но, насколько я понимаю, случайно.

— Ну… — Шарп попытался вдуматься в смысл произнесённого Рутом. Между тем Виолиций поставил перед ним стакан, но тут же отошёл к клиентам. — Это же «Битлз»! Кто тогда мог угадать?

— Тот бизнесмен, который это делал, не угадывал! — рассмеялся Рут. — Правда, ему помогли определиться с волной грядущей популярности определённого типа музыки, но дальше бизнесмен сам понял, к чему приведёт очередное человское помешательство, вложил небольшие средства, свёл вместе нескольких перспективных музыкантов… Конечно же, он не ставил на одних только «жуков», не клал все яйца в одну корзину и финансировал несколько групп. Или, как модно ныне выражаться, стартапов. Расходы на начальном этапе оказались больше запланированных, но один-единственный верный выстрел тысячекратно их окупил.

— Да этих групп было как собак нерезаных! — заспорил Шарп. — Как тут угадать, какая прославится?

— Надо было покатить снежный шар с горы, — терпеливо, но и с удовольствием пояснил шас. — Вам вот не удивительно, что, вспоминая названия музыкальных коллективов тех лет, вы постоянно попадаете в Британию? Если бы всё происходило само собой, то Америка затмила бы всех, но бизнесмену, о котором я говорю, в силу ряда обстоятельств было удобнее работать на островах, и — вуаля! Ну, а когда ком покатился, деньги стали вкладывать все: и челы, и наши, но эти деньги работали на рост состояния одного бизнесмена, который стоял у основания, был «Инвестором № 1», и до сих пор на его складах валяется куча древнего барахла, доставшегося от будущих звёзд. И потому эти звёзды ещё долго не погаснут, и о них будут периодически напоминать: бизнесмен позаботится об этом, пока не распродаст весь запас.

— У него там много всякой ерунды хранится, если так! — предположил Шарп, уже понимая, о ком речь. — Он не мог не ошибаться.

— Да, но не случится ли так, что вдруг воссияет звезда, казалось бы, давно забытая? Что, если кто-то, учтя конъюнктуру, выбросит на рынок якобы «утерянные» записи? А уже вслед за ними — галстуки, салфетки с текстами, разбитые гитары…

— За вашего дедушку! — Шарп сделал большой глоток. — Надо же, как много у Равиша интересов.

— Куда больше, чем кажется. Так что он может позволить себе быть грубоватым. А я — нет. — Рут изящно, одним движением, извлёк откуда-то и положил на стойку визитку. — Может быть, наёмнику интереснее работать с теми, кто только начинает путь? Вот, скажем, дядя Виолиция, почтенный Граций, и не подумает иметь дело со мной, он сразу пойдёт к старому Равишу. А Виолиций со всеми проектами должен идти к таким, как я.

— А это не Граций, часом, помогал твоему дедушке минимизировать риски на рынке британской поп-музыки в шестидесятых? — Шарп следил, как подвыпившие челы, пошатываясь, покидают бар, оставляя Виолиция без занятия. — Рут, не темни. У тебя есть для меня работа?

— Разумеется! — просиял молодой шас.

«Он знает, что я на мели, он знает, что я неплохо поработал для его деда, и теперь хочет приобрести мои услуги по дешёвке, — дошло до наёмника. — Сукин ты сын! А ещё — верный сын своего народа».

— У меня уже появился солидный клиент. — Шарп усмехнулся и кивнул концу: — Виолиций! Повтори за мой счёт!

Шас слегка погрустнел и с печалью уставился на визитку, к которой наёмник даже не прикоснулся. Зато конец, услышав, что клиент готов платить лично, переместился поближе.

— Привет, Шарп, извини, что не подошёл сразу — был занят. И я очень рад, что у тебя всё наладилось.

— У меня и не разлаживалось! — делано хохотнул Шарп, в очередной раз понимая, что его личность тут обсуждали, и не раз. — У меня всё в шоколаде.

— У нас тоже всё скоро будет! — Виолиций улыбнулся, но почему-то потер ухо. — Дядя, правда, мной недоволен, но скоро он изменит своё мнение! Рут, ты рассказал о нашем проекте?

— Не успел, — грустно проронил шас. — Да и что такого особенного?..

— Мы ставим мюзикл! — зашептал Виолиций, перегнувшись через стойку. — Мюзиклы в Москве любят, но их ставят гораздо меньше, чем надо бы. И поэтому я готовлю настоящую бомбу!

— С мировым бюджетом?

Компаньоны скисли ещё больше.

— Бездарное произведение не спасёт даже десятизначный бюджет, поэтому я делаю ставку не на антураж, а на содержание, — пробубнил Виолиций. — Я просчитал: тут главное — толковый, популярный и доходчивый сюжет. Выпьешь ещё?

— Ну да, — кивнул наёмник. — На мюзикл «Преступление и наказание» я бы не пошёл. Выпью.

Конец ознакомительного фрагмента.