Повороты судьбы. Сентиментальный роман

Валентина Павловна Светлакова (2019)

На первый взгляд у Лены все есть для счастья — любящий муж, относительное материальное благополучие. Но счастлива ли она в действительности? В какой-то момент она круто меняет свою жизнь. На этом пути ее ждали ошибки и разочарования, но они ее не сломали, а позволили обрести внутреннюю силу. Она стала терпимее, научилась ценить то, что имеешь, и быть благодарной за все, что ниспошлет судьба, поскольку поняла, что человеку дается испытаний, сколько он может перенести, и уже от него зависит, как принимать трудности — как удары судьбы или как ее уроки.

Глава 1

«Какой чудесный день, какой чудесный я и песенка моя…» — мурлыкала про себя Лена, непроизвольно улыбаясь и получая ответные улыбки от прохожих. День действительно был чудный — солнечный и ясный, когда ни единого облачка не омрачало ясного неба над Москвой.

Лена очень любила это время года — начало мая, когда уже можно было подставить лицо теплым лучам солнца, почувствовав прикосновения ласкового ветра, и наслаждаться свежестью воздуха, наполненного пьянящим запахом весны, впитывая его полной грудью. Девушка не шла, а летела, словно танцуя под музыку весны, нотами которой выступали и набухшие почки сирени, и изумрудная зелень только что распустившейся листвы на деревьях, еще нетронутая пылью огромного мегаполиса.

Выходя из метро станции ВДНХ, Лена увидела у колонны одиноко стоящую пожилую женщину в платочке, повязанном по-деревенски. На ее худеньких плечах болтался потертый мужской пиджак, а рядом у ног, обутых в стоптанные бесформенные туфли, стоял ярко-красный пластмассовый тазик с букетиками фиолетово-сиреневых фиалок, обложенных упругими темно-зелеными листьями.

— «Какая удача! Сегодня явно мой день! Солнце, любимые фиалки! Волшебно! Да и Маринку порадую! — в восхищении подумала девушка, подойдя к женщине с цветами.

— Счастья тебе, красавица! — сказала та, улыбнувшись ей и протягивая букетик фиалок. Морщинистое загорелое ее лицо преобразилось от внезапной улыбки, обнажившей крепкие белые зубы, а потухший взгляд стал теплым. «А ведь она ровесница моей мамы», — почему-то подумала Лена. Взяв из натруженной руки с толстыми венами букет, она вдохнула пленительный аромат первых весенних цветов и почувствовала себя чуть ли не принцессой эльфов, получившей тайное послание от лесной феи в образе деревенской женщины.

«Эта женщина чем-то похожа на мою прабабушку Прасковью», — подумала девушка, улыбнувшись в ответ. Надо сказать, что улыбка у Лены была «главным ее женским оружием». Когда она улыбалась, то лицо ее изнутри освещалось мягким светом, а россыпь нежных веснушек придавали ему неповторимое очарование. Как сказал Шолом-Алейхем, такие лица очаровывают с первого взгляда: «Любите меня!» — говорит вам такое лицо, и вы начинаете его любить, не зная за что».

Мама часто называла ее «принцессой», а окружающие — «солнышком». Сегодня Лена и чувствовала себя принцессой в предвкушении подарков от судьбы. А почему бы и нет. Месяц назад ей исполнилось девятнадцать лет, она очень даже ничего, миленькая. И чтобы еще раз найти этому подтверждение, проходя мимо универсама, девушка посмотрела в сверкающее стекло огромной витрины магазина, недавно протертое работником. Оно отразило невысокую хрупкую фигурку с копной светло-каштановых волос, обрамляющих бледное лицо с высокими скулами и сияющими в пол-лица глазами.

Увиденное явно порадовал девушку:

«Да, Елка, хоть ты и не первая красавица, но «чертовски миленькая», — удовлетворенно подумала она.

Дополнительной уверенности придал ей и щегольской наряд. Сегодня Лена впервые надела новый венгерский плащ цвета лаванды, удачно купленный мамой в переходе ЦУМа, который дополнили блестящие коричневые лодочки. И во все это великолепие она облачилась по случаю Дня рождения ее лучшей подруги — Маринки, самой красивой и веселой девушки на их потоке. Состояние душевного подъёма усиливала льющаяся из динамика песня Юрия Антонова «Для меня нет тебя прекрасней…», перекрывающая шум автомобилей.

Лена взглянула на маленькие часики — подарок мамы на восемнадцатилетние. «Ого, уже, без семи двенадцать! Обещала Маринке, что приду вовремя, а уже опаздываю минут на сорок», — в панике подумала девушка и ускорила шаг.

Марина жила недалеко от Останкино на улице Бориса Галушкина, в фундаментальной «сталинке». Уже подходя к дому подруги, Лена увидела у подъезда двух высоких парней в форме курсантов. Они галантно перед ней расступились, когда она поравнялась с ними, и один из них, восхищенно глядя на девушку, воскликнул:

— Какие красивые цветы!

— Сережа, какие цветы! Ты посмотри, на девушка, какая прелесть! — громко сказал второй, и, повернувшись к Лене всем корпусом, вскинул правую руку к козырьку фирменной фуражки, четко произнес:

— Девушка, разрешите познакомиться? Это мы вас встречаем!

Лена улыбнулась ему своей самой лучезарной улыбкой, и распрямив плечи, с прямой спиной и с высоко поднятым подбородком («взгляд на уровне третьего этажа», как учила их филологиня Майя), походкой танцовщицы молча прошла мимо. Весь ее вид говорил, что она девушка порядочная и на улице не знакомится.

«А ребята очень даже ничего, симпатичные, особенно юноша с серыми глазами, Сережа, кажется», — отметила про себя Лена.

Подъезд, в который она вошла, был под стать дому — гостю встречала лестница с широкими мраморными ступенями и лифт с металлической резной решеткой внутри. И хотя квартира Марины была на третьем этаже, и вполне разумно было подняться по лестнице, Лена всегда медленно поднималась на лифте-пенале, уж очень ей нравилось это необычное для современных домов сооружение.

Они с мамой жили в панельном девятиэтажном доме с грязным подъездом, где навечно поселился запах прогорклой капусты и жареной рыбы. Стены узкого подъезда с облупленной краской пестрили надписями типа «Ленка дура» или «Маша + Ваня = любовь» или любимые три буквы советских подростков. А выщербленные ступеньки при вечно разбитых подъездных лампочках грозили вывихом лодыжки. Дом находился вдали от центра — на Зеленой проспекте в Перово. Как же Лена мечтала жить когда-нибудь в таком же доме как Маринкин — с торжественной мраморной лестницей, с высокими потолками и огромным светлым холлом, а не в обшарпанной панельке.

Мама же радовалась их жилью, которое они приобрели в результате обмена огромной комнаты в коммунальной квартире на Остоженке на отдельную двухкомнатную квартиру, хотя и несколько далеко от исторического центра города. Теперь у обеих была отдельная комната и своя кухня, а не стол в длинной темной кухне, где притык стояли еще пятнадцать столов других жильцов, и вечно висело чье-то мокрое белье, впитывая в себя запах жареной картошки и прогорклого лука.

После школы Лена поступала на исторический факультет в МГУ, но, не набрав всего два балла, подала документы в Московский педагогический институт. С Мариной они подружились в первый же месяц учебы. Девушку в Лене привлекала ее обстоятельность, обязательность и милая внешность. А Маринка понравилась Лене своим легким характером и веселым нравом, к тому же она слыла первой красавицей курса. Марина росла в семье торговых работников межторга, по советским меркам более чем обеспеченной, и родители исполняли любой каприз единственной дочери.

Выйдя из лифта, Лена позвонила в квартиру с массивной деревянной дверью с закрепленной на ней золотой табличкой с фамилией хозяина квартиры. Марина тот же час открыла дверь, и, целуя подругу в щечку, сразу же ошарашила новостью.

— Ленуся, кроме Славки придут еще двое супермальчиков! Очень симпатичных и веселых! Один из них сын маминой подруги, ну, а второй его друг, — торжественно проговорила Маринка, как будто сообщая о визите английской королевы. — Кстати, что-то они задерживаются, — уже озабоченно добавила она, посмотрев на маленькие золотые часики, инкрустированными блестящими камушками, которые подарили родители на День рождения.

Лену эта новость несколько огорчила. Со Славкой — двоюродным братом Марины они уже были знакомы и друг другу симпатизировали, и перспектива провести вечер в компании незнакомых молодых людей ее вовсе не обрадовала. Лена в отличие от Маринки очень избирательно относилась к новым знакомствам, впуская в свой внутренний мир только тех, кому очень доверяла.

Через пять минут позвонили в дверь и,…каково же было удивление девушки, когда она увидела, что этими «супермальчиками» оказались те симпатичные юноши, так щедро ее одарившие комплиментами несколько минут назад.

Молодых людей неожиданная встреча с Леной явно обрадовала и, они не скрывали своих эмоций, одаривая ее и Марину комплиментами и лучезарными улыбками.

— Знакомься Ленуся. Это — Сережа и Володя, курсанты артиллеристского училища, через месяц выпускаются и становятся новоиспеченными лейтенантами Советской Армии! — торжественно представила их Марина подруге. — А это Ленка — моя лучшая подруга и однокурсница и вообще — умница и красавица.

Вскоре вся компания, считая и Славку, дружно и шумно уселась за красиво сервированный стол. Курсанты заняли места по обе стороны от Лены. Славка — очкарик с нескладной худой фигурой, сидел с кислой физиономией, он симпатизировал Лене, но на фоне этих «красавчиков» явно поблек. Кареглазый Володя с первой же минуты очень настойчиво стал ухаживать за понравившейся девушкой, накладывая ей в тарелку салаты и наливая сок в бокал, предварительно выяснив, что она совсем не употребляет алкоголь, даже легкого шампанского.

Лена краем глаз посматривала на незнакомцев и отметила, что Володя являлся обладателем очень эффектной внешности. Высокий, широкоплечий, с озорным взглядом карих глаз на несколько удлиненном лице, густыми короткими каштановыми волосами, он не мог не нравиться девушкам и прекрасно об этом знал. К тому же юноша был очень общительным, имел в запасе огромным арсенал комплиментарных слов, чтобы сразить ими любую девушку.

— Владимир, от слова «владеет миром», — охарактеризовал он себя, стараясь с первых же минут полностью завладеть вниманием Лены. Робкие попытки Сергея поухаживать за ней сразу же им пресекались. Уже через полчаса общения Лена знала о Володе исчерпывающую информацию — из какой семьи, сколько лет, почему поступил в военное училище и каких карьерных высот достигнет, какие девушки ему нравятся и многое другое. При этом он осыпал Лену таким количеством искусных комплиментов, которых она не слышала за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь.

Ей еще при первой случайной встрече больше внешне Лене понравился Сергей. Он совпадал с образом из девичьих грез. Юноша был обладателем романтической внешности — тонкая мальчишеская фигура, выше среднего роста, бледное тонкое лицо с серыми глазами, обрамленными черными длиннющими ресницами. «Как у девушки», — отметила Лена. Но Сережа был таким же застенчивым, как и она, не таким ярким и общительным, как Володя, привыкший быть душой любой компании и знавший как ухаживать за девушками. К концу вечера у Сережи уже не было никаких шансов, а Володя вел себя уже как молодой человек Лены.

— Леночка, — сказал он как-то торжественно, взяв девушку за руку, — Вы верите в любовь с первого взгляда?

Лена смутилась, лицо ее покрылось нежным румянцем. И понимая, что несет несуразицу, и стараясь придать голосу равнодушные нотки, не глядя на юношу, ответила:

— Из опыта мировой литературы я об этом знаю, но ни сама, и ни никто из знакомых такого не испытывал, поэтому больше склоняясь, что это присуще литературным героям, а в реальной жизни навряд ли, — ответила она, чувствуя фальшь своих слов, и покраснела от досады.

Ей впервые признавались в любви с глазу на глаз — телефонные звонки и любовные записки от одноклассников не в счет. Отвечая на вопрос Володи, как-то по-книжному, она пыталась преодолеть смущение, вызванное его прямотой.

— Леночка, один из таких перед вами! Я влюбился в вас сразу, как только увидел перед собой прекрасную девушку с букетиком цветов. Вас, Леночка. — Он выразительно посмотрел на нее и взял за руку. — Сразу и навсегда! — высокопарно произнес Володя, сжимая ее ладонь.

Теперь его слова и тон вызвали у девушки иронично-озорную улыбку. И уже сам смутившись от ее реакции на признании в любви, с несвойственной ему робостью сказал:

— Леночка, разрешите пригласить вас на свидание, в следующую субботу, в день увольнения?

— Хорошо, — пообещала она, осторожно убирая ладонь из его горячих рук. — После занятий мне надо навестить бабушку в Сокольниках, можем с вами встретиться в парке.

«Почему бы и нет», — подумала она, — парень очень симпатичный, да еще и будущий военный, как папа».

Никакой бабушки в Сокольниках у нее не было, но ей очень нравилось это место, где они с родителями в детстве очень часто бывали.

— Значит в субботу? В парке Сокольники? — спросил он, вновь приобретя прежнюю уверенность и удерживая ее пальчики.

***

— Смотри, Ленка! Оба на тебя запали! А я ведь одного для тебя пригласила, другого для себя, — сказала со смехом Марина, оставшись с подругой наедине, когда гости распрощались, и они остались вдвоём.

— Маринка, я не претендую ни на одного! — горячо ответила Лена.

— Успокойся, подруга, это я так! Мне, кроме моего Вадима, никто не нужен! — уже с тоской в голосе сказала Марина.

— А ты его сегодня приглашала? — участливо спросила Лена подругу.

— Разумеется, приглашала! Но он не смог прийти, жена целый день дома. Пошли всей дружной и счастливой семьей в цирк! — с горькой иронией ответила Марина.

— Маринка, ну как ты можешь с женатым мужчиной встречаться! Это не совсем честно по отношению к его жене, ребенку! — с возмущением проговорила Лена. — С твоей то внешностью у тебя поклонников и без него «воз и маленькая тележка! Встретишь еще в сто раз лучше, чем он!

Действительно, у Марины была очень запоминающаяся внешность — высокая, стройная, с длинными, как смоль волосами и черными глазами на смуглом лице, — она многих юношей на курсе сводила с ума. Да и характер у нее был под стать внешности — находчивая, с природным острым умом, веселая, душа компании… Любой был бы счастлив встречаться с ней, а она, поди ж ты, влюбилась в женатого, с ребенком, да еще и много старше себя. Во истину — любовь зла…

— Не морализуй хотя бы ты! И вообще, Ленка, маленькая ты еще, хоть мы и ровесники. Когда влюбишься, то не думаешь — женат он или свободен! Сердцу то не прикажешь! — с раздражением ответила Марина, со звоном расставляя сервиз «Мадонна» в сервант.

— Ну не знаю, я бы так не смогла! Да и старше он тебя лет на десять лет, так?

— На девять.

— А что дальше? Так и будете тайком встречаться? Что он говорит? Разводиться собирается? — закидала подругу вопросами Лена.

— Ленка, он любит меня, по крайней мере, так говорит. И я ему верю! — воскликнула Марина, на глазах ее выступили слезы. — Обещает, что когда сыну исполнится восемь лет, то разведется.

Она села в глубокое кресло, взяла с полированного журнального столика пачку сигарет «Мальборо», зажигалку и закурила. Маринка курила с пятнадцати лет, делала она это красиво, даже как-то по театральному.

— Врет, наверное, — после затянувшейся паузы тихо сказала она, глядя на кончик сигареты. Потом стряхнув пепел в хрустальную пепельницу с вызовом добавила:

— Но мне сейчас все равно — хоть несколько часов в неделю, да мой! Вот только маму жалко, она очень переживает из-за этого, хоть и тщательно скрывает, старается меня поддержать, но я то вижу…

— А отец знает? — спросила Лена.

— Да ты что! Узнает — с работы Вадьку выгонит, он же его заместитель. Постой, я тебе Вадькину фотографию покажу, ношу всегда с собой. Правда, он симпатичный? — с гордостью спросила Марина, торопливо достав слегка помятую фотографию из бюстгальтера и протягивая ее подруге.

Лена долго, внимательно рассматривала фото:

— Я бы сказала красивый, даже чересчур. Типичная внешность актера — любовника, — наконец ответила она. — Но не в моем вкусе. «Да и глаза у него какие то рыбьи», — подумала Лена, но вслух не решилась озвучить «крамольную» мысль, чтобы не обидеть подругу, и протянула ей фотографию.

— Много ты в мужской красоте понимаешь! — сказала снисходительно Марина, убирая фотографию в заветное место. Но увидев расстроенное лицо подруги, обняла ее за плечики:

— Не обижайся, Ленок, но для меня лучше моего Вадьки мужчины не существует! Вот влюбишься, тогда и поговорим!

— Это ты на меня, Мариночка, не обижайся, ведь у каждого своего вкуса. Да и не осуждаю я тебя — вовсе нет. Ты моя самая лучшая подружка, хочется, чтобы ты была счастливой.

— А я и есть счастливая! Самая счастливая! Какие наши годы, Ленка. Только сейчас и можно влюбляться! Не в тридцать же, когда старухами будем! — сказала она, смеясь, и закружила Лену огромной по кухне.

Раскрасневшиеся, они рухнули на стулья и еще долго не могли успокоиться от беспричинного веселья, какое только и бывает в беззаботной юности.

— Ленок, а к ребятам тебе надо присмотреться, — уже серьезно сказала Марина. — Оба очень достойные кандидатуры в мужья. Сережка москвич, сын маминой университетской подруги, мальчик сентиментальный, стихов много знает, два языка. Родители его в дипломаты готовили, а он в военное училище поступил. Мои и его родители мечтали породниться, но мы с ним только друзья — товарищи. Ну, а Володька…Я его мало знаю, но, если бы не мой Вадька, я бы в него точно влюбилась. Из семьи потомственных военных, и как мне показалось, очень надежный, с таким не пропадешь. Один недостаток — нравится женщинам и знает об этом. Будет, как мой Вадим «налево» ходить. А в тебя он, Ленка, влюбился. Поверь моей интуиции. Так что смотри, не теряйся! — со смехом сказала Марина, обнимая подругу.

— Скажешь тоже, влюбился! — фыркнула Лена, покраснев.

Девушка и сама чувствовала, что оба юноши испытывают к ней симпатию, и скоро ей предстоит свидание с одним из них.