Инсталляция

Валентин Лемех, 2023

История разрушенных отношений, через которую герой пересматривает своё отношение к женщинам. Влюблённости, случайные связи и попытка понять суть отношений между мужчиной и женщиной.

От автора.

Когда мне было немного за двадцать, судьба свела меня с довольно интересным человеком. Он младше меня на два года и тогда только пришёл из армии, зовут его Семён Гардт.

Должно быть немецкая фамилия. Сам он никогда не интересовался родословной, но говорил, что скорее всего,"из не добитых немцев, сосланных в лагеря".

Что больше всего меня в нём привлекало, это то, с каким интересом и как безоглядно он жил. Работал, спорил, пил водку, влюблялся, дружил и ненавидел, это парень так, будто это было последний раз. С полным ощущением того, что если сейчас он что-то не доделает, то потом этой возможности не будет.

Я не такой. И для меня секрет, почему в определённый момент нашей жизни, мы стали друг-другу интересны.

Мы работали вмести всего три года, но дружбу сохранили на всю жизнь.

Сейчас встречаемся редко, один или два раза в год. Сидим у меня на кухне, и он рассказывает, что с ним произошло, за время, пока мы не виделись.

Порой, Сёма касается таких подробностей, что я, отвыкнув от общения с ним, краснею, но очень быстро ловлю его волну и мы обсуждаем всё подряд с множеством пикантных подробностей.

Иногда мне кажется, что я ему в чём-то завидую, но в действительности это не так. Я по попросту не смогу выдержать такой темп, с которым в его жизни происходят события. Более того, он до сих пор так же спешит жить и так же, боится что-то не успеть. Только теперь, очень интересно рассуждает.

Возможно это лишь на моей кухне, и в быту, он совсем другой… Но мне очень жалко, если жизнь этого человека останется только в моей памяти. Поэтому я решил написать его историю. Пусть не всю, пусть часть, и пусть даже я что-то придумаю, но это будет моя попытка сохранить образ мысли человека, с огромной любовью к миру и людям, который никому не желая зала, каждый раз остаётся виноватым.

Надеюсь после того, как я опубликую его истории, он не будет на меня в обиде.

В любом случае, Сема, как бы ты не отреагировал, я очень рад, что мы с тобой дружим.

В.Лемех

Последний секс

Инга лежала на кровати, подложив под спину подушку и закинув одну ногу по верх одеяла, листая ленту инстаграм. Её телефон был единственным источником света в комнате, но отражаясь от стены, освещал всю нашу постель. Я нагнулся к ней и попытался поцеловать грудь, через футболку. Не вышло. Она лайкала фотографии в ленте, держа руки с телефоном перед грудью. Я сполз по ниже.

Поцеловал живот, низ живота, одну ногу, другую, опустился между.

— Ау, Семён… Аккуратней. Что ты как резко. — раздражительно прошептала она.

— Извини, извини. Сейчас всё будет хорошо.

— Да, только…

Я целиком перебрался в низ. Она отложила телефон. В комнате резко потемнело. Через несколько секунд глаза привыкли к темноте и мне уже было достаточно света из окна.

— Можно нежнее? — опять с раздражением сказала она.

Я задрал к верху её футболку и присосался к груди.

Соски Инги, после того как она сделала себе грудь, всегда торчали. Они редко твердели, но их всегда было видно через одежду, если на ней не было лифчика.

Я поцеловал каждый, обвёл их языком и перешёл к шее, потом к подбородку…

— Блин, ты меня прижал.

— Куда?

— Ну, к подушке. Видишь я уперлась головой.

Она повернула голову немного строну.

Я продолжил.

— Нет, — опять остановила она, — так мне спину больно. Семён, ты что не чувствуешь, как вывернул мне шею?

Я опять всё делаю не так. У меня начал опускаться.

Я остановился и лёг на бок. Инга поправила подушку, легла поудобнее и посмотрела на меня.

Несколько секунду мы молча смотрели друг на друга. Я думал, о том, что в наших отношения что-то сильно изменилось и что теперь, я для неё уже не тот, кем был несколько лет назад. Я даже не уверен, хотела ли она, что бы я продолжил.

— Опять тебе, что-то не так сказала? — с претензией произнесла она.

Я не ответил.

Пролежав ещё пару минут, я лёг на спину, накрылся одеялом и закрыл глаза.

— Это что, всё? — спросила Инга.

— Похоже на то.

Инга накрылась одеялом и повернулась ко мне спиной.

Я всегда доводил её до оргазма, но начинать секс, каждый раз становилось всё сложнее и сложнее. Её всё время не устраивала то поза, в которой мы это делаем, то время, либо очень поздно, либо слишком рано, то место.

Раньше я любил по экспериментировать с местом и мне всегда казалось, что ей это тоже нравится, но со временем всё свелось к постели. Даже если секс начинался на кухне, в ванной или в корридоре, она всё равно стремилась на диван. Так ей было комфортно.

Секс не был для Инги чем-то таким, на что стоило отдельно обращать внимание. Для неё это всегда была необходимость, которую надо выдержать, чтобы сохранить партнёра.

По этой самой причине, в начале наших отношений, ещё тогда, восемь лет назад, видя и понимая мою одержимость к этому процессу, она была готова заниматься им много и по всюду.

Я сходил с ума от того, на сколько легко она соглашалась на это и как старалась сделать всё, чтобы я остался доволен.

С начало нам было здорово. Потом это стало стандартным занятием, но всё ещё оставалось место для импровизации и спонтанности. А в последние два года, особенно после того, как Инга получила руководящую должность, доминирующую позицию в занятиях любовью заняла она. Стало необходимым считаться с тем, чтобы это было не очень поздно и уж тем более не с утра. В процессе, всё чаще нужно было обращать внимание, на то, как удобно именно ей. И, наконец, в последние полгода, Инга исключительно принимала секс, а не занималась им. Хотя надо отдать должное, в процессе она всё-таки заводилась и делала всё, чтобы я тоже кончил.

Кристина

С Ингой мы познакомились в редакции одного маленького, почти бесплатного журнала, в котором я работал автором уже два года и был на хорошем счету. Мне было тридцать шесть. Ей двадцать восемь.

Неожиданно, для меня самого, после двенадцати лет работы на производстве кухонь, года работы в такси и около двух лет работы в продажах, я решил посветить себя написанию текстов. И это, на столько меня увлекло, что, устроившись в редакцию, я очень быстро достиг определённых результатов, чем обратил на себя внимание руководства.

Я быстро уловил суть профессии и погрузился с головой в то, что делал. Моя усидчивость и стремление докапываться до сути, привлекло внимание руководство редакции и я, работал на прямую с директором, которая была и главным редактором, минуя её первого зама.

Кто-то считал, что мне просто везёт, кто-то завидовал, но были и те, кому нравились мои тексты и стремление их улучшить.

Писал я очень безграмотно, с большим количеством описок, но истории, которые создавал были интересными и правильно выстроенными. Именно поэтому, директор закрывала глаза на минусы в моём правописании. Статьи оказалось писать ещё проще.

К тому же, наличие высшего образования и мои способности в сборке корпусной мебели, в определённый момент, дали мне возможность занять место заместителем директора по административно хозяйственной части, что мне, не очень нравилось, так-как сильно отвлекало от возможности писать, но зато, давало хорошую прибавку к зарплате и свободу от маленьких начальников.

Инга работала автором, в этой же редакции, но за год до моего прихода ушла в декретный отпуск. Те, кто работал с ней раньше, очень хорошо отзывались о её организаторских качествах и креативном мышлении.

Когда наша редакция перебралась в помещение по больше и появилась необходимость увеличить штат сотрудников, шеф редакции пригласила её на должность креативного директора. Всех, кто знал Ингу раньше, это очень обрадовало.

Первое, на что я обратил внимание, когда она вошла в офис редакции, были её руки, точнее кисти рук. Удивительно, не грудь или попа, а именно кисти рук. Это были кисти человека, который в состоянии принять самостоятельное решение, крепкие, не смотря на маленький размер, но при этом в них чувствовалась нежность. Это были любящие кисти, с меленькими венками, проступающими местами и сдержанным, неброским, аккуратным маникюром. На правом безымянном пальце было обручальное кольцо. В первые в жизни я обратил внимание на то, как это простое украшение может подчеркнуть красоту женской кисти. Оно ей очень шло.

Инга вошла, ведя за руку трёхлетнюю дочь. Быстро разглядела в прокуренном офисе, с шастающими туда-сюда людьми, директора и прошла к ней, ни на секунду, не забывая про ребёнка.

— Хорошенькая. — сказал я в слух, когда Инга удалилась на достаточное расстояние.

— Бесполезно. — услышал я за спиной голос первого заместителя директра Кристины. — Брак для неё святое. Хотя я слышала, что там не всё в порядке. В прочем… Это не моё дело.

— Это просто комплимент. К тому же, я тоже женат.

— Знаю. Но мне кажется, ты не спроста так часто задерживаешься за полночь.

— А, вот это, моё лично дело.

— Так, я же не спорю. Видела ты сегодня без машины. Подвезти?

Я посмотрел на часы.

— Ты, когда поедешь?

— У меня всегда есть чем заняться, но, если тебе надо сейчас, я могу отложить.

— Нет Крис, я задержусь. Кое-что, мне надо закончить сегодня.

Кристине было двадцать семь лет. Брюнетка, не высокого роста, привлекательна, активна, имела около пятнадцати килограмм лишнего веса, что мне особенно в ней не нравилось и была обладательницей шикарнейшей груди.

Мне казалось, что личная жизнь, а особенно муж, который был старше Кристины на семнадцать лет, совсем её не устраивает. От этого, она часто злилась по пустякам, была раздражительна и часто срывалась на других. Для неё было архи важно занимать руководящую должность, но при этом, чтобы выше её, обязательно был человек, на которого можно было скинуть ответственность за принятие решения. Кристина быстро находила с этим человеком общий язык и «назначала» себя её лучшим другом. Далее она действовала как серый кардинал, управляя остальными, вкладывая свои выгоды в уста вышестоящего. Поэтому всегда была на хорошем счету, всегда поощряемая и как правило, имела самый лакомый кусок.

Она легко совершала кадровые перестановки, создавая вокруг себя армию собственных поклонников и обожателей. Рядом с Кристиной обязательно был человек восхищающийся ею. При чём, на момент восхищения он был абсолютно искренен.

Но были и те, кто понимал какая она на самом деле. Таких было не много, открыто они не протестовали, но инициатив Кристины не поддерживали. Соответственно, у директора, были на низших счетах, выполняя самую грязную работу и получая за это мизерную зарплату.

На меня Кристина повлиять ни как, не могла и это её сильно злило.

С одной стороны, я был такой же, как все, но работал на прямую с директором, так-как та, видела во мне большой авторский потенциал. С другой, после того как я получил, хоть и смешную, но всё-таки высокую должность, я ей не подчинялся. Как подобраться ко мне она не знала, но постоянно пробовала варианты.

Я никогда не считал себя бабником, но всегда был открыт для общения, любил шутить и поэтому часто привлекал внимание сотрудников, в том числе женскую половину коллектива. Кристина обратила внимание, что я часто задерживаю взгляд на стройных женщинах. В какой-то период она начала худеть, но с потерей веса, у неё начала уходить грудь, главное достоинство её тела, а этого Крис допустить никак не могла. Поэтому, процесс приведения фигуры в надлежащую форму был приостановлен, хотя лишний вес и большие складки на боках, её по-прежнему раздражали. Что бы как — то это компенсировать, она носила одежду с корсетами или бесформенные балахоны, не забывая при этом о глубоких декольте и элегантных вырезах области груди.

Одним словом, всё женское чем Кристина могла меня привлечь, на меня не действовало.

Фокус с восхищением мужчиной и возведением его в статус «лидера мнения», не прокатил с самого начала. Я довольно самокритичный и в любой похвале, особенно со стороны женщин, всегда ищу подвох. Хотя, что называется «капля камень точит» и сказать, что у неё сосем не получилось, не могу. Где-то в глубине, я поддался, самую малость, но это никак не проявилось внешне и Крис, ожидая моментального результата, как она привыкла, быстро сменила тактику, чем выдала себя.

Дела, связанные с работой над текстом я закончил ещё в первой половине дня. Сейчас, когда большая часть сотрудников разбежались по домам, я решил разобраться с вопросами, касающимися моей заместительской должности.

Когда я закончил, на часах было половина двенадцатого ночи.

Я прошёлся по помещению редакции, запер двери кабинетов, выключил везде свет и заметил, что в кабинете директора, кто-то есть. В нём горел свет, гудел компьютер, и кто-то стучал по клавиатуре. Я вошёл.

За директорским компьютером сидела Кристина. Она пила кофе и курила тонкие сигареты.

— Ты всё? — спросила она.

— А, ты чего так долго?

— На тебя ровняюсь. Решила, что лучше не откладывать.

Я бухнулся в мягкое кресло и тоже закурил. Кристина встала, взяла пепельницу, и пересев в кресло напротив, поставила её на журнальный столик.

— Спасибо. — я стряхнул пепел. — Матвей не сердится, что ты так долго?

— Матвею плевать на то, где я. Нет, он очень хорошо ко мне относится, с уважением, но совершенно не ревнив. Это некоторый раз, просто бесит. А на счёт того, что я долго… Ну значит у меня есть дела. Вообще без проблем. А что говорит жена?

— Ветта крайне не разделяет моё пристрастие к текстам. За десять лет брака, она на каждом застолье поднимала тост, что бы я наконец нашёл себя, и вот когда это произошло, она оказалась к такому не готова.

— Но, ведь у тебя хорошо получается. Да, ты пишешь с ошибками, но у тебя очень хорошие тексты. Что не так?

— Это не приносит тех денег, на которые она рассчитывал.

— Так для этого нужно время.

— К сожалению, вам, женщинам, это очень сложно объяснить. Вы хотите всё и сразу, аргументируя тем, что я живу сейчас, а не в будущем.

— Я бы не обобщала.

Кристина затушила докуренную сигарету и прикурила новую.

— Короче, личная жизнь дала трещину? Мне казалось у вас всё хорошо.

— В целом да. Бывают отношения и хуже.

— Я слышала, что в декретном отпуске был ты, а не она?

— Я сам это предложил. У неё хорошее образование, перспективное, и если долбить в этом направлении, то можно достичь очень неплохих результатов. Мы сели поговорили и я, что бы она не похоронила свой диплом проектировщика, предложил сесть в декретный отпуск. Ей это показалось разумным.

— Поднялась?

— Ещё как.

— Теперь ты неудачник?

— Ну, типа. Теперь она зарабатывает, руководит, а я, по её мнению, бью по клавишам, выдавая бездарные тексты.

— Тебе просто нужна любовница.

— Чего?

— Что бы ты не упал духом. Кто-то должен в тебя верить. И раз сейчас, у тебя нет такой поддержки от жены, нужна другая женщина. У вас же в отношениях полный капец?

— Да, нет… В целом-то всё не плохо. Нужно время. Перебесится. Да и сын у нас классный.

— Так именно для этого. Я как раз за то, чтобы брак сохранить. Речь идёт о том, что тебе нужна женщина, которая понимает твой талант и будет поддерживать в этом. Лучше тоже замужняя, что бы вы жили одной идей. А семья, это семья.

Кристина затушила недокуренную сигарету, поднялась с места и села на подлокотник моего кресла, положив одну руку на спинку.

— Я знаю, что не в твоём вкусе, но я была бы охуенной любовницей. Мне тоже не хочется рушить семью. В целом, она меня устраивает, но мне нужен человек, понимающий меня и то, что я делаю.

Голос Кристины слегка дрожал. Для меня было не обычно, что в этом кабинете она так нервничала и даже выругалась матом. Крис часто акцентировала внимание на своём аристократичном происхождении, на восхищении классической музыкой, живописью, и полным непониманием блатного жаргона и сленга низко образованных людей. Такая перемена меня сильно удивила.

Она сидела на подлокотнике и смотрела мне в глаза. Я смотрел на неё. Повисла пауза. Кристина не решалась действовать дальше, понимая, что следующий шаг должен сделать я. Но я не делал.

Наконец она медленно скатилась с подлокотника в кресло и прижалась ко мне своею шикарной грудью. Мы смотрели друг на друга. Она глубоко дышала. Грудь её вздымалась, на каждый вдох.

Кристина взяла мою руку и медленно, сунула её себе в декольте. Тот факт, что я оставался бездейственным, приводил её в панику.

Шикарная грудь. Наливная, сочная, почти горячая.

— Сожми её, Сём. — тихо, почти не слышно сказал Кристи и начала покусывать моё ухо.

Ладошкой я чувствовал, как затвердели её соки. Она реально завелась. Вопрос от чего? От того, что сейчас возможен секс или от того, что она наконец пробила стену между нами.

— Смелее Семён. Пожалуйста. — теперь это звучало как мольба.

Я крепко сжал её тёплую, мягкую грудь и начал массировать. Было ощущение, что её сосок сейчас проткнёт мне ладонь. Она начала с легка постанывать.

Кристина немного прогнулась в спине и отвела плечо назад, так, что платье сползло с него на локоть. Она потянулась, чтобы поцеловать меня в губы. Я посмотрел ей в глаза. Кристина продолжала глубоко дышать, слегка приоткрыв губы для поцелуя.

«Бля, она реально считает, что её хотят абсолютно все».

— Давай не будем. — вдруг сказал я, и вынул руку из её декольте.

Кристина замерла. Глаза её забегали. На щеках появился стыдливый румянец.

— Почему?

— Лучше не надо. Да, и… Я пока ещё женат.

Я встал с кресла и закурил.

С тех пор Кристина злилась на меня сильнее и чаще, но видел это только я. Потерпев разгромное поражение, она осознавал моё над ней превосходство и это выбешивало её ещё сильнее.

Больше к подобной тактике, во всяком случае со мной, она не возвращалась, но надежды нащупать моё слабое место не теряла, особенно, когда у меня начались отношение с Ингой.

Эля и Жора

В чём-то Кристина всё-таки была права, когда говорила, что мне нужна женщина, которая в меня верит. Постоянные претензии Ветты к тому, что я трачу много времени на работу и почти не приношу домой денег, загоняли меня в угол. Я всё меньше и меньше чувствовал себя нужным и всё больше замыкался. Мы стали очень мало разговаривать, чаще ругаться и пришли к выводу, что видим и чувствуем жизнь по-разному.

У Ветты появились воздыхатели на стороне и её отношение ко мне изменилось ещё сильнее. Она не упускала момента, чтобы сообщить о моей бездарности и о своём превосходстве. В таком режиме, мы прожили вместе ещё полгода.

— Это когда ни будь закончится? — сказало она однажды вечером, когда сын уже спал, а мы, по ужинав и выпив немного коньяку, сидели уставившись в телевизор.

— Я не знаю.

— Тогда зачем всё это?

— Тебе же нравится то, чем ты занимаешься?

— Моё дело приносит хорошие деньги. Я могу себе позволить нормально одеваться и ездить в отпуск, а ты, со своей работай — и без денег и дома не бываешь. Когда мы вместе куда-то ходили?

— Так тебе не интересно кино.

— Я не про кино. Эля звала нас на день рождения, ты сказал некогда, и я не пошла.

— Ну и зря. Могла пойти одна.

— Я замужем и если куда-то идти, то идти с мужем.

— Я не хочу делать вид идеальной семьи, если таковой нет. Для меня важно, как мы друг к другу относимся, а не то, что об этом думает твоя Эля.

— Ты думаешь они с Жорой не ругаются?! У них тоже не всё гладко, но они всё делают вместе!

Вот уж не удачный пример. Раньше мы часто ходили к Жоре с Элей и очень хорошо дружили. Эля была лучшая подруга Ветты. Мы часто напивались вместе и говорили на самые разные темы и были на столько близки, что даже пару раз, вместе занимались сексом. Жёнами не менялись, хотя я ласкал грудь Эли, а Жора грудь моей жены, это безумно заводило, но дальше не заходили.

Эля, как и Ветта высказывалась негативно о такой практике, хотя было очевидно, что им это нравилось.

Эля неоднократно обсуждали с Жорой секс втроём и почти были к нему готовы, но он настаивал на двух девушках, а она на двух парнях.

Сам Жора, любил рассказывать мне о своих любовницах, постоянных и случайных и как он ловко, выкручивался из ситуации, объясняя свои «косяки» жене.

Однажды, будучи у них в гостях, мы прилично набрались и во время перекура, Жора опять поднял тему про секс втроём.

— Она почти готова.

— Ты должен ей уступить. Элька ревнивая и вторую девушку в вашу постель не пустит, пока за ней не будет косяка.

— Объясни.

Жора был пьян, плохо и медленно соображал, поэтому сильно напрягался, чтобы не потерять нить разговора.

— Если хочешь, чтобы в постели появился вторая девушка, с начало, тебе необходимо дать ей второго мужика. Ты прикидывал кто это мог бы быть?

Мы закурили по второй.

— Это должен быть кто-то знакомый?

Жора отрицательно замотал головой.

— Тогда без вариантов.

— Почему? — спросил он, облизывая сухой рот.

— Ты бы пошёл к неизвестным людям третьим? Кто они, что задумали, больные, здоровые? Слишком много вопросов. Ищи, кто согласится из твоих знакомых, пред которым тебе потом и стыдно не будет и ревновать к нему ты не станешь.

Жора опят задумался. Выпустил несколько раз струйку дыма и повернулся ко мне.

— Элька тебе нравится?

Не могу сказать, что тогда я удивился. Более того, мне показалось, что я сделал всё, чтобы подвести Жору именно к этому выбору. Не сознательно, но, когда он назвал меня, я внутренне обрадовался.

Эля была довольно привлекательной, стройная, с хорошей фигурой и огненным темпераментом. Грудь у неё была маленькая, но соски, всегда торчали через одежду и это не могло не привлекать внимания.

— Ты уверен? — спросил я, после небольшой паузы.

— Абсолютно. Я тебя хорошо знаю и не буду к тебе ревновать.

— Ну, допустим. А теперь представь, на секунду, что я вылизываю между ног у твоей жены. Что чувствуешь?

Мне показалось, что он это представил. Жора замер, глядя в одну точку.

— Бля, я завожусь… Это точно ты. Да. Подожди, а ты согласен?

— Назначай день.

— Сегодня. Сейчас. Точно. Сделаешь вид, что уснул, мы тебя оставим и Ветка уедет домой. Я начну с Элькой, а ты, типа, неожиданно проснёшься.

Идея нам обоим показалась хорошей.

Я лежал в зале на диване в полной темноте. Предвкушая, то что сейчас произойдёт, спать мне совсем не хотелось. Ветта, как мы и задумали, не добудившись меня, уехала домой.

Эля и Жора умылись и легли в постель в соседней комнате. Он начал к ней приставать.

— Ты чего так сразу? — шептала Эля, — он же проснётся.

— У вас только что не получилось его разбудить. Не переживай.

— Ну, давай хоть чуть — чуть подождём.

— Чего ждать-то? Ещё чуть-чуть и я усну.

Эля хоть и возмущалась, но мне было слышно, что она не сопротивляется.

Очень скоро я услышал её постанывания. Наверное, пора.

Я встал с дивана и тихо подошёл к открытой двери в их комнату.

— Эй, — немного громче чем они, заговорил я, — вы тут?

— Жора, он проснулся.

Эля тихо захихикала и начала прикрываться одеялом. Я подошёл к самой кровати. Она ещё не успела целиком натянуть на себя оделяло. Жора лежал с боку на нём и делал вид, что не понимает действий Эли.

— Может я присоединюсь? — спросил я и опустился на колени перед кроватью.

Эля была полностью голая. Она закрывала руками свою маленькую грудь, смотрела на меня и не переставая хихикала.

— Жора, он на меня смотрит.

— Пусть завидует. — сказал Жора.

Он был готов, к тому, что произойдёт, но в данный момент не знал, что делать, поэтому просто гладил Элю по животу.

— Ну чего ты зажалась, я ведь уже видел твою грудь. — сказал я и попытался убрать руки Эли. Она не поддалась. Я поцеловал её в живот.

— Жора, он меня целует. Вы чего задумали…? Вы всё это спланировали… Жора, он подбирается к моей груди.

Жора взял Элю за руку и отвёл её сторону. Я тут же впился губами в её тёмный, всегда торчащий сосок. Эля закрыла глаза. Второй рукой она начала гладить мне по голове. Я облизал ей груди и сильно затвердевшие сосцы. Эля опять застонала. Я суну руку ей между ног.

— Жора, он меня там рукой… — шептала она, но уже не сопротивлялась.

Её вагина сильно увлажнилась. Эля полностью расслабилась.

Жора залез сверху, вставил в неё член и начал. Я продолжал ласкать её грудь губами и языком, а клитор пальцами. Эля извивалась и с легка постанывала. Одной рукой она гладила меня по волосам, а другой растегнула мои джинсы и схватила меня за член.

Жора слишком завёлся и быстро сошёл с дистанции.

— Ещё. — прошептала Эля.

Я залез между её ног со стороны живота и присосался к клитору. Она вскрикнула, тело её затряслось, ноги сильно напряглись. Одной рукой Эля прижала мою голову к своему влажному влагалищу, другой всё сильнее сжимала мой член. Я, не останавливаясь работал языком у неё между ног. Она стонала. Её маленькая попка аккуратно ложилась в мои ладошки я крепко сжимал ей ягодицы. Потом лизнул ей анус и медленно вставил в него палец.

— Ещё. — опять услышал я.

Мой палец заработал в её заднице туда-сюда. Свободной рукой, я нащупал грудь Эли и сильно сжал сосок. В её анусе я гонял уже два пальца.

— Да. Да. Да! — крикнула Эля и прогнувшись в мостик замерла на мгновение.

Через секунду, медленно опустилась на постель.

Я вынул пальцы из её попки и селя рядом.

Жора лежал на боку и смотрел на то, что происходило. Эля потянула на себя одеяло и прикрылась.

— Козлы. — сказала она укрывшись. Потом вытащила из-под одеяла руку и толкнула меня в плечо. — А, ты Семён, вообще козёл. Принеси салфетки. — обратилась она к Жоре.

Жора вскочил и выбежал из комнаты.

— Тебе было хорошо? — сидя на полу спросил я.

Она молчала.

— Мы никому плохого не делаем, значит всё норм.

— Ветта моя подруга.

— Да. И моя жена. Но, согласись, с ней мы так никогда не попробуем, а жизнь одна. Это круто, что ты так открыта подобным экспериментам. Ты молодец.

Я встал и хотел выйти из комнаты.

— Просто так уйдёшь? — выглянула из по одеяла Эля.

Я вернулся к постели и присел прямо напротив её лица.

— Тебе понравилось?

— Очень. — тихо ответила она. — Я хотела, чтобы ты вошёл в меня. Ты кончил?

— Нет.

Я нагнулся и поцеловал Элю в губы. Она ответила мне.

Когда мы с Жорой, снова курили на лестничной площадке, он был очень возбуждён.

— Я ни разу не видел, что бы она так сильно кончала.

— Тебе то как?

— Это бомба. Это, бля… — Жора долго искал слово, которым можно было бы выразить его восхищение, тем, что произошло, но в конце выдал, — Это просто бомба.

Больше я не учувствовал с ребятами в таких тройничках. И даже тот факт, что с Веттой у нас отношения заканчивались и наш крайне редкий секс, который превратился в механическую возню без поцелуев и прелюдий, не давал мне права считать себя свободным и открытым к новым экспериментам. Хотя, признаться, мысль повторить, посещала меня не раз.

Так что, когда Ветта, сказала, что Эля и Жора всё делают вместе, от части было верно, но совсем не в её пользу.

Я улыбнулся и встал из-за стола.

— Я тебя не отпускала.

Я остановился. Она впервые разговаривала со мной в таком приказном тоне, что не могло не бросится в глаза. Я оглянулся.

— И как давно мне надо спрашивать у тебя разрешения?

Ветта осеклась. Взгляд её забегал по кухне, но алкоголь в её крови пришёл на помощь, и она решила давить до конца.

Остановившись взглядом на мне, Ветта медленно сделала глоток из бокала с коньяком и поставила его на стол.

— Значит так… — спокойно, не зная, что говорить дальше, произнесла она.

Для того что бы захмелеть, Ветте надо было совсем не много, и я видел, что эта граница была пересечена глотка четыре назад. Так вот откуда этот командный тон. Истинные чувства и ощущение превосходства полезли наружу. Мне стало интересно, и я снова присел.

— Ну так как, так?

— Да вот так!

— Это всё?

— Ты у нас, весь такой творческий. Придумываешь себе миры, в которых ты гениальный, а я… Я приземлённая. Я реально смотрю на вещи и могу смело сказать, что на твоей гениальности мы далеко не уедем.

— Извини, не совсем понял. Не припомню, что бы я возомнил себя кем-то таким, ну, да ладно… Не пойму, к чему ведёшь?

— Давай разведёмся.

— Ты сейчас серьёзно?

— Да. — Она сделала ещё один глоток. — Подумай сам, я никогда не признаю в тебе талант, ни писательский, никакой другой. Не может человек из деревни, вдруг стать гениальным, просто по тому, что он так решил.

— Так это ты так решила! — взорвался я. — Я лишь пашу, чтобы однажды выбраться из нищеты, в которой мы находимся! Нужно лишь немного подождать и всё наладится. Всё будет.

— Ты, находишься.

— Что?

— Из нищеты, в которой ты находишься. У меня всё нормально. Я только что побывала в отпуске. Мы пьём коньяк, который куплен на мои деньги… Ты себе этого позволить не можешь. Нет, может быть, когда-то ты будешь иметь всё это, но только я не хочу ждать. Жизнь проходит, а я хочу жить сейчас. Не в твоём сомнительном будущем.

— Если я уйду, то уже не вернусь.

— Думаешь, напугал?

Я встал и вышел из кухни. Зашёл в комнату и сел на диван. Задумался.

Ведь она же действительно, думает, что я никуда не уйду. Что автомобиль и дача, которые ей достались от родителей, держат меня как магнит. Как же это всё мелочно… Похоже, что по-другому ни как.

Я встал с дивана, достал из шкаф свою спортивную сумку, собрал в неё бритву, зубную щётку и несколько футболок. Вышел в коридор и обул кроссовки. Из кухни появилась Ветта, с коньячным бокалом в руках.

— Через сколько тебя ждать? Два, три дня?

— Попрошу только об одном, не запрещай мне видеться с сыном.

— Типа ты на совсем… Ну, ну. На счёт сына не беспокойся, я же не дура. Ладно, чего стоишь, пока.

— Пока.

И я вышел из квартиры.

Ветта

Забавно, но она не верила, что я ушёл ещё около месяца. Ухмылялась при встрече, на мои просьбы о встрече с сыном, соглашалась со снисхождением и каждый раз задавала один и тот же вопрос «Не нагулялся ещё»?

Первый месяц, я жил в редакции. Хороших условий для жилья там не было, но переночевать получалось. В любом случае, денег на то, чтобы снять нормальную квартиру у меня не было.

Вскоре мой друг, который продавал квартиру, предложил мне пожить в ней, пока не нашёлся покупатель и следующие три месяца я жил в ней.

Там не было мебели, но зато был душ, туалет и плита, чтобы приготовить еду. Там был даже холодильник.

Я продолжал работать в редакции. Писал недурные статьи и рассказы, спорил с Кристиной и восхищался работай Инги.

Инга ни с кем не конфликтовала. Возникшую проблему решала моментально. Если надо было куда-то, за чем-то поехать, тут же садилась на свой Рено, и уже через полчаса, необходимая нам вещь была в офисе.

Ещё, Инга никогда не повышала голос. Несомненно, были моменты, когда это стоил сделать, но у неё получалось уладить конфликт совершенно спокойно. Я очень быстро обратил на это внимание и когда атмосфера накалялась, наблюдал, за ней.

Она не пугалась, не стремилась уйти от конфликта и не хотела выглядеть выше своего оппонента. Выражение её лица было таким, как будто она знает, что сказать, но подбирает правильные слова, чтобы не обидеть собеседника. И всегда их находила.

Всё это в Инге мне безумно нравилось. Она всё больше и больше и больше казалась мне привлекательной.

Через пару месяцев, после моего ухода, я зашёл к Ветте, чтобы забрать зимние вещи.

Она не вошла со мой в комнату, где я запихнул в сумку куртку и зимние ботинки, но когда я вышел из комнаты в прихожую, Ветта стояла на против входной двери.

— Не уходи, пожалуйста.

— Почему?

— Давай начнём заново.

— Что именно?

— Я сделала глупость. Ты мне нужен.

— Боюсь уже поздно.

— Да, мы оба ошибались, да наговорили друг-другу гадостей и в последний полгода, наши отношения нельзя назвать идеальными, но ведь было и хорошее. Будет трудно, я понимаю, но если мы оба будем идти на уступки, то всё можно вернуть обратно.

— Нет уже ни каких нас. В тот день, когда я ушёл, я сделал это не для того, чтобы посмотреть на твою реакцию или проверить на прочность, я именно ушёл. Моё решение было принято осознанно и не за один вечер.

— Я оказалась не готова жить одна.

— Извини, я уже живу по-другому и возвращаться к тому, от чего ушёл не хочу.

— Ну пожалуйста. — Ветта сделала шаг ко мне и схватила меня за руку. — Не уходи, я очень тебя прошу.

Я растерялся.

— Ты чего?

— Я не могу одна… Я… Мне тяжело… Пожалуйста, не уходи. — она заплакала.

— Отпусти. — тихо сказал я и потянул на себя руку.

Она вцепилась в мою кисть обеими руками.

— Нет! Я тебя не отпущу! Ты не уйдёшь! У нас всё будет хорошо! Надо потерпеть. Да, надо просто немного потерпеть.

Я прекратил попытки освободится от её рук и медленно опустился, сев на пол. Она села рядом на колени. Из глаз её текли слёзы. Ветта боялась приблизится ко мне и боялась выпустить мою руку.

— Ты же понимаешь, что я остался прежним?

— Понимаю. — быстро кивнула она.

— Так ни чего же не изменится.

— Не изменится… То есть изменится. Всё изменится. Мы будем стараться, что бы изменилось.

— Ветт, я не хочу ни чего менять. Я ушёл. У нас с тобой теперь разная жизнь.

— Ты с горяча это сказал? Ты же просто сейчас не подумал. Это эмоции, да?

— Я спокоен. Нет ни каких эмоций.

Её рука всё сильнее и сильнее сжимала мою. Похоже, что в данный момент она не услышит меня, что бы я ни говорил.

— Сделай мне кофе.

— Ты уйдёшь.

— Обещаю, пока не попью кофе, не уйду.

Она сидела и смотрела на меня.

— Пойдём вместе.

Мы поднялись и вошли на кухню. Я налил в чайник воды, зажёг газовую конфорку на плите, поставил чайник и сел за стол. Ветта села на против.

Мы долго, просто смотрели друг на друга, пока вода в чайнике не закипела.

И что теперь? Она не хочет отпускать, я не хочу оставаться. Очевидно, что она всё поймёт, только после того, как я уйду. Скорее всего, где-то в глубине и она это понимает, но сосем по-другому.

Теперь, после двух месячного перерыва, я смотрел на Ветту совсем другими глазами.

Это уже не была моя прежняя жена, высокомерная, успешная, знающая что делать и занимающая доминирующее положение. Сейчас, Ветта выглядела совсем не защищённой, растерянной и готовой унизится, чтобы добиться цели. Она знала, что сегодня будет этот разговор и специально не надела лифчик. Блин, груд у неё классная.

Как засвистел чайник, Ветта даже не заметила.

Я встал, достал из шкафа чашку, насыпал себе растворимый кофе и залил его кипятком.

— Тебе налить?

Она отрицательно помотала головой. Я добавил себе молока и сел за стол.

— Успокоилась?

Она кивнула.

— К чему всё это было? Мне казалось мы всё решили. Ты согласилась. Более того, ты сама предложила развестись. Что произошло?

— Ты сегодня никуда не уйдёшь.

— Ну ни сегодня, так завтра. После завтра. Ты что, хочешь меня здесь запереть?

— У нас всё наладится.

— Вот ты… Ветт, когда я просто вышел за дверь, я ушёл из квартиры, а когда я сказал, что ухожу, я ушёл из твоей жизни. Это же не физическое действие, это происходит в голове. В моей голове, возвращение к тому, что было, невозможно. Глупо, то что ты сейчас пытаешься делать. Я не хочу с тобой бороться, я хочу, чтобы ты поняла.

— Я поняла. Я всё исправлю.

— Ясно.

Ещё минуты три я пил кофе, в полной тишине.

Когда встал и начал мыть чашку, Ветта подскочила из-за стола и загородила дверь из кухни. Я подошёл к ней в плотную. Она не шевельнулась.

— В сортир-то можно?

Она отошла задом к входной двери. Я зашёл в туалет.

Может в окно выпрыгнуть? Блин, третий этаж. Всё-таки, что — что, а сиськи у неё классные. Жаль, что сегодня, их помять не получится.

Выйдя из туалета, я так и не смог уговорить Ветту, выпустить меня. Посмотрел в окно, в надеже выпрыгнуть из него. Высоко. В итоге, чтобы выйти, мне пришлось применять силу. Она кричала, цеплялась за руки и одежду, умоляла остаться, но я всё равно ушёл.

Через месяц, мне пришло уведомление о разводе. Встречаться со мной, моя бывшая жена не хотела, поэтому всё сделала сама. Когда я пришёл в суд, чтобы забрать свидетельство о расторжении брака, то на удивление, встретил там Ингу, с точно таким же документом.

Первый секс

После развода, я остался без машины, и Инга часто подвозила меня до дому.

— Мне надо съездить в одно место, — сказала она однажды, — Поможешь?

— Конечно.

Мы отправились куда-то за город. Через сорок минут, подъехали к какому-то сельскому ДК.

— Я быстро, — сказала она и выйдя из машины, зашла в здание.

Интересно, если я не нужен, то что здесь делаю? Возможно, мы поедем, куда-то ещё. А, если нет? Это что, типа свидание? Совместный выезд за город? Я выше и закурил.

Не уверен, что это предложение к чему-то большему. В прочем, мы редко это замечаем и почти всегда сомневаемся, хочет ли тебя женщина. Вроде ни на что такое она мне не намекала. Хотя… На двадцать третье февраля, подарила мне мыло, сделанное своими руками. Такой маленький, ни к чему не обязывающий, знак внимания. Нет. Она, наверняка, сделала такой подарок всем мужчинам в редакции. А, сборник стихов, на мой день рождения? Говорили, что именно она была главным инициатором этого подарка и потом в типографию ездила и обложку сама делала… Так у неё ко всему такой подход. За что бы она не бралась, она всё дела сама и не ждала ни от кого помощи. И уж конечно, не перекладывала ни на кого ответственность за провал или неудачу. Может поэтому, у неё всё получается? Интересно, кем был её муж? И почему он от неё ушёл?

Со всех сторон Инга была идеальна. Стройная фигура, красивое лицо, не спорит и главное, в любой, даже самой тяжёлой ситуации остаётся спокойной и уверенной, что подкупает больше всего.

Нет, я точно не её вариант. Постоянно пьяный, курю как паровоз и старше её на целых восемь лет.

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Наверное, стоит бриться чаще, чем раз в неделю.

Инга вышла из здания, неизвестного мне ДК, с маленьким пакетиком.

— Покурил?

— Да. Мы сейчас куда?

— Обратно.

— Это что, всё, что нам было нужно?

Она кивнула и остановившись, виновато посмотрела на меня.

— Я тебя отвлекла? У тебя были дела? Давай я подвезу тебя куда нужно. Мы ещё успеваем?

— Погоди, погоди. Ни куда я… Всё нормально. Просто…

Блин, она правда хотела со мной покататься.

— Не тороплюсь я ни куда.

Что надо сказать…? Надо как-то поставить точку, в понимании, её отношения ко мне… А, если я её обижу? Если она и в самом деле, просто хотела, чтобы я ей помог, просто то за чем мы ехали оказалось не такого размера, как она себе представляла. В город возвращается пока не стоит иначе я так ни чего и не пойму… Точно.

— У тебя есть время? — вдруг осенило меня.

— Сегодня да.

— Голодная?

— Нет, но кофе бы выпила.

— Тут недалеко есть заправка с кафе, заедем?

— Заедем.

Инга улыбнулась и сев за руль.

— Показывай.

Через полчаса мы были на нужной заправке.

Большое просторное здание, больше похожее на кафе чем на часть заправочной станции. В прочем, в ближайшем Подмосковье, почти все заправки такие.

Я взял себе какую-то сосиску, в непонятной булочке с кучей разных соусов и капучино. Инга взяла маленький Латте.

— И всё?

— Если хочешь, я съем твою шоколадку.

На этой заправке, вместе с кофе давали маленькие шоколадные квадратики с логотипом станции. Инга откусила от свей и отложила в сторону.

— Дорогая кафешка, — сказала она.

— Может это вместе с бензином?

— Бензин, как везде, — разглядывая чек, сказала Инга, — но такая цена за кофе… Впрочем, он не плохой. Как считаешь?

— Я не разбираюсь. Домой сейчас?

— Отвезу тебя и… Да.

— Шоколад не зашёл?

— Ты попробуй. Он как пластилин.

Какую-то херню обсуждаем. Кофе, бензин, шоколад…

Я принялся за свой хот-дог. Инга молча пила кофе. Она вынула из сумочки записную книжку и сделала в ней пометки. Что-то записала, вычеркнула, обвела некоторые числа и убрала её обратно.

— Не хочешь ехать домой? — пережёвывая булку с сосиской, спросил я.

— Хотела отдохнуть немного от большого количества людей и с тобой пообщаться.

— Не лучшего собеседника выбрала.

— Идеального.

Я рассмеялся в голос.

— Ты, похоже совсем меня не разглядела. Я же, очевидно, неудачник. От меня даже жена ушла не потому, что я пьяница или ходок, а именно потому что не-у-да-чник.

— Возможно, что-то она в тебе не разглядела.

— За десять лет? Всё она разглядела.

— Ты талантливый, творческий, работоспособный, у тебя отличные отношения с сыном…

— Я не зарабатываю деньги, а на фоне этого, всё остальное не имеет никакого значения.

— Возможно ты просто не туда направляешь свой потенциал?

— Хорош… — перебил я её, — я знаю какой я на самом деле. Шоколад, действительно похож на пластилин. Ты допила?

— В машине допью.

Я поднялся из-за стола. Инга быстро встала за мной, взяла стаканчик с кофе, сумочку и мы вышли из кафе.

— Я что-то не то сказала? — спросила она, когда мы сели в машину.

Я молчал.

Мы, блин, приехали сюда, чтобы обсудить меня? Почему она согласилась поехать? Я посмотрел на Ингу.

— Поехали? — спросила она и вставила кофе в подстаканник.

Я нагнулся и поцеловал её в губы. Инга ответила на поцелуй.

Рукой я обнял её за талию. Она обняла меня за шею.

Мы целовались. Целовались жадно, прижимаясь всё сильнее и сильнее друг к другу. Я был сильно не брит, но похоже, что её совсем это не смущало. Рукой я залез ей под футболку и добрался до груди. Она не сопротивлялась.

Мимо нас проехал автомобиль. Я оглянулся на него.

— Может отъедем, туда где спокойнее? — тихо спросила Инга.

Через десять минут, её авто, стоял в лесу. Мы перебрались на заднее сиденье. Я стянул с Инги футболку, лифчик и уложив на спину, снял с неё джинсы. Ещё через мгновения она сидела на мне. Я целовал её маленькую грудь с тёмными как шоколад, сосками и руками сжимал круглые ягодицы. Инга чувствовала каждый мой порыв и вторила ему. Я медленно, аккуратно вошёл в неё.

— Наконец то ты во мне. — с блаженством прошептала она и сильно обняла меня.

Наши поездки за город, стали постоянными. Мы оба были разведены, но всё равно не афишировали своих отношений.

От того, что я по-прежнему редко брился, на лице Инги часто появлялось раздражение, но её никогда это не смущало.

Через месяц таких встреч, наши отношения стали более заметны.

Кристина резко стала нашим лучшим другом. Создавая завесу тайны вокруг наших с Ингой отношений, она постоянно приглашала нас к себе домой.

Мы же наоборот, ждали, когда все уйдут из редакции и занимались любовью, прямо там. Мы делали это на диване директора, в подсобке, в комнате ожидания и даже на столе Кристины.

В этом деле Инга никогда не была инициатором. По экспериментировать с местом, всегда хотелось мне, она просто не противилась. Я начинал её целовать в том месте где мы находились и тут же стягивал с неё штаны. Мне безумно нравилось, что в самом процессе, мы точно сливались в одно целое. Она очень хорошо чувствовала, что и как я хочу сделать и тут же отзывалась.

Когда всё заканчивалось, Инга обращала моё внимание, на то, где всё произошло.

После этого, она подвозила меня до квартиры, в которой я жил и уезжала домой.

Лика

Кристина явно была не в духе. Они сидела молча за своим столом, с абсолютно холодным лицом, уставившись в одну точку. На любые просьбы коллег, а особенно на просьбы мужа, который раздражал её больше остальных, Крис реагировала резко и грубо.

— ПМС? — спросил я.

— Не твоё дело.

— Можешь треснуть мне по роже или дать под дых. Сто пудов полегчает.

Я встал и подошёл к ней.

— Давай.

— Чего?

— Двинь мне. Или пни ногой.

У меня было хорошее настроение, и хотелось подурачится. К тому же её сегодняшняя токсичность, уже сильно раздражала и становилась заразительной, что могло привести к дурной атмосфере в редакции.

Кристина растерялась. Ей было не комфортно и от того, что она сидела на стуле, а я стоял. Крис попыталась встать, но я усадил её обратно. Взял её руку и хлопнул ею себе по лицу. Делая вид, что мне больно, я, кривляясь сел на пол.

— Ничего у тебя удар. Боксом занимаешься?

Кристина улыбнулась.

— Во. Пошло дело. — я поднялся и сел рядом, — Что-то не срастается? Показывай.

— Умеешь поднят настроение. — Крис придвинулась к столу и открыла документ на компьютере. — Пришёл запрос с нашего телевидения. Хотят интервью, а я этого совсем не умею. Нет, то есть умею конечно, но сейчас к этому не готова.

Кристина вообще чувствовала себя уверенной, только среди своих и только тогда, когда можно было кем-то прикрыться. Оставаться с новым человеком один на один, а уж тем более отвечать на вопросы перед камерой, для неё было хуже смерти. Она никогда не была уверена в своих ответах, если рядом был человек, которого Кристина не знает. Эти постоянные сомнения в себе, загоняли её жуткие рамки, из которых, было практически невозможно выбраться. Комплекс отличницы, делал своё дело.

— Отправь кого ни будь.

— Кого?! О, а пойдёшь ты?

— Куда надо ехать?

— Ты знаешь Лику с телевидения?

— Конечно.

— Знакомы?

— Я же снимался у них.

— И что ты про неё можешь сказать?

— Хорошенькая, но холодная. Без души.

— Хорошенькая? Возможно с позиции мужчины да.

— Хочешь сказать, она страшненькая?

— Короче… Вот её телефон, позвонишь, договоритесь о встрече, потом мне расскажешь, как сходил.

Я записал номер с экрана монитора.

Кристина сделал запись в ежедневнике. «Договорилась о интервью на телевидении. Идёт С. Гардт».

— Долго она на нашем телевидении. Молодец.

— Так она живёт с Бакутиным.

— Кто это?

— «Здравствуйте». Директор канала.

— Тогда тем более молодец.

— Ну, не знаю, — сморщилась Кристина, — он же старый. Знаешь сколько ему лет?

— Так ты вроде тоже не с юнцом живёшь.

— Сравнил. Мой то огурец, а тот лысый, противный.

— Тебе противный, для неё идеал. Плюс обеспеченное место работы. А давно они вместе?

— Точно не знаю, но, кажется очень давно.

— Жалеешь, что не ты с Бакутиным? Сейчас бы на канале работала.

— Боже упаси. Я на своём месте и со мной тот мужчина, который нужен мне.

Кристина осеклась и искоса посмотрела на меня.

Я сидел на краю стола и смотрел на неё сверху. Её глубокое декольте, на сто процентов выполнял свою функцию.

Всё-таки сиськи у Крис зачётные.

Мы договорились с Ликой, встретиться у неё на работе.

— Второй этаж и на право. Третья студия. — сказал охранник и продолжил раскладывать пасьянс на компьютере.

— Спасибо.

Я поднялся по ступенькам.

В здании было тихо и почти ни где не горел свет.

С того времени, когда я, несколько лет назад был здесь, ничего не изменилось. Такой же прижатый свет, такой же вытоптанный коридор, с линолеумом грязного цвета и всё те же, не покрытые лаком двери с блестящими ручками, которые не работают.

На втором этаже было всего четыре двери с номерами студий.

Интересно, она всё ещё там, где и раньше? Я вошёл в дверь с надписью: «Студия №3».

В маленьком кабинете с мягким диваном, двумя креслами и компьютерным столом, больше ничего не было. Лика смотрела какие-то ролики на ютубе.

— Привет, телевидение. Мне сказали, тебе нужно интервью.

— Здравствуй. — как всегда без эмоционально ответила Лика. — Они решили отправить тебя?

— Как видишь. А, у тебя тут совсем ничего не поменялось. Ну, разве, компьютер новый.

— Проходи, садись.

Я познакомился с Ликой ещё до брака с Веттой, они снимали рекламу для местного такси и им нужен был герой. Мне позвонил мой товарищ, который тогда работала с ней оператором, и предложил снятся. Я согласился. Мы сняли два ролики и даже немного сдружились. Она была приветлива, всегда улыбалась и что мне бросилось в глаза, вела себя немного не уверенно. Ставила задачу, но как будь то не верила, в то что делает. И ещё. Было ощущение, что Лика со всеми одинаково холодна. Она никого не отталкивала, не грубила, реагировала на шутки, но как-то всё, одинаково, без огонька, что ли. Казалось, что у неё был определённый уровень эмоций, выше которых, Лика не могла себе позволить подняться.

Я же, жёг в кадре. Импровизировал, придумывал, что-то новое. Мы снимали дубль за дублем, вставляя наши придумки и история складывалась интересная и увлекательная. Лика, по большей части стояла в стороне и наблюдала, как мы с оператором, отсматриваем, то, что получилось, смеясь и обсуждая, как можно улучшить кадр.

В конце съёмок, Лика подошла ко мне.

— Ты можешь сегодня прийти ко мне в студию?

— А, что такое?

— У тебя очень хорошо получается создавать историю. Я хочу, чтобы ты мне немного помог.

— Хорошо. Во сколько?

— В восемь.

— Буду.

— До вечера. Вот адрес.

Она вложила в мою руку листок с адресом, показала оператору знаком закончили, села в такси и уехала.

Вечером, я пришёл к Лике в студию.

— Привет. Больше нет никого?

— Все до шести. Задерживаюсь только я и те, у кого срочная работа. Но такое бывает редко. Садись.

Я бросил сумку возле входа и сел в кресло.

Лика вышла из-за стола, обошла кресло и села на против.

У неё была очень красивая фигура и она знала об этом. Её одежда подчёркивала стройную талию, обрисовывала аккуратную грудь и выделяла слегка округлую попку. Густые, каштановые волосы были ровно и правильно уложены, не смотря на конец рабочего дня. Лика сидела в кресле с абсолютно прямой спиной и немного вытянув подбородок вперёд. Как пародиста лошадь на выступления. Она открыла ежедневник и на мгновение зависла.

— Всё норм? — спросил я.

— Что?

Лика перелистнула страницу и опять замерла.

— Расскажи, хоть, о чём мы тут…?

Она тяжело выдохнула, посмотрела на меня и натянула улыбку.

— Торможу. Сам понимаешь конец рабочего дня.

Мне показалось, что на секунду, на самое маленькое мгновение, кода она выдохнула и призналась в том, что растерялась, Лика стала живой. Но тут же одёрнув себя, вернулась в прежнее состояние.

Мне безумно понравилась та Лика, которую я случайно увидел. Не знаю, заметила ли она, но весь оставшийся вечер, я пытался увидеть именно то состояние, которое промелькнуло на её лице, всего на несколько мгновений.

Она начала рассказывать, что хочет снять ряд рекламных роликов для малого предпринимательства, но не может определится с концепцией. Говорила медленно, выстраивая предложение в голове, но когда не могла подобрать слов, начинала уходить в сторону и теряла мысль. Делала паузу, извинялась и начинала с начала. Лика практически не менялась в лице, не зависимо от того, что говорила. Максимум, что она могла себе позволить, это небольшая улыбка. От этого, я не понимал, что ей действительно интересно, а что можно отложить на потом.

— Будешь кофе? — спросила она неожиданно.

— Ух ты. Буду.

Кофе мы пили молча.

Я вертелся по сторонам и разглядывал комнату, а она сидела, замерев и держа осанку, глядя в одну точку. Лика пила кофе очень маленькими глотками намеренно растягивая процесс. И даже не заметила, как напиток в её чашке закончился. С сожалением, она поставила её на стол.

Блин, да она же просто не хочет идти домой. Вдруг осенило меня.

— Откинься на спинку.

— Что?

— Расслабься. Всё, рабочий день закончился. Можно отдохнуть.

Лика посмотрела на кожаную спинку, потом на меня и медленно опустилась в глубину кресла.

— А теперь опусти плечи.

— Они опущены.

— Нет. Сделай это на выдохе.

Лика попыталась, но плечи не опустились.

Я встал, подошёл к её креслу сзади и положил свои руки ей на плечи.

— Вдохни.

Она сделала дежурный выдох.

— Нет, не так. Давай ещё раз, только медленно и воздух набери в живот.

В момент выдоха, я слегка надавил на плечи, так, чтобы она не сопротивлялась, а просто поняла направление. И плечи медленно опустились.

— Хорошо. Теперь ещё разок.

Лика выдохнула и полностью расслабившись опустилась в кресле.

Я отвел в сторону её волосы и стал медленно массировать трапецию большими пальцами. Голова Лики подалась немного вперёд. Она опустила подбородок на грудь. Я продолжал ещё минут пять.

Мы оба молчали. Мне даже показалось, что Лика заснула. Она не издавала ни звука, а только покачивалась, вторя нажимом моих пальцев. Кожа на её плечах и шее была очень ухоженная и гладкая, её было приятно массировать. Лика полностью расслабилась. Плечи немного подались вперёд, и кофточка оттопырилась так, что мне стало видно её грудь, которая уютно расположилась в кружевном лифчике, нежно бежевого цвета. Он был на столько тонким, что сквозь него просвечивались тёмные ореолы её сосков.

Я убрал руки с шеи и присел рядом с подлокотником, посмотрев ей в глаза. Лика медленно повернула голову в мою сторону.

— Ты красивая.

Она молчала.

Ещё минуту мы просто смотрели друг на друга. Потом она подалась немного в сторону, будь то заваливается и остановилась прямо напротив моего лица. Я поцеловал её. Лика не сопротивлялась. Она обняла меня за шею и наш поцелуй усилился. Я сунул руку ей под кофточку и залез в лифчик. Снять с себя кофточку она не позволила.

Теперь мы целовались уже более страстно. Лика не издала ни звука, но прогнулась в спине. Ей нравилось.

Через мгновение, на кресле сидел уже я, а она, задрав юбку и сдвинув трусики строну, сидела на мне и практически не дыша, короткими, поступательными движениями, медленно двигалась, по-прежнему не издавая ни звука.

Каждое её действие было чётко выверено и аккуратно. Это немного пугало. Когда Лика завелась, она всё делала, механически. Пересев сверху и умело стащив с меня джинсы она сама вставил мой член, в уже увлажнённое влагалище. Юбка была мастерски свёрнута прямо на ней. Кофточку она так и не сняла.

Лика практически не шевелилась, но я чувствовал, как работают её вагинальные мышцы. Такого со мной ещё не было. Она же почти не шевелилась, а процесс продолжался. Моё возбуждение сменилось интересом. Как она это делает.

Лика резко прижала меня к груди и замерла.

Она кончила. Я чувствовал, как её вагинальные мышцы продолжают сокращаться.

Лика медленно сошла с меня.

Повернувшись ко мне спиной, она поправила трусики, развернула на место юбку и слегка одёрнула кофточку. Потом быстрым шагом обошла рабочий стол и села в кресло, на котором была, когда я зашёл в кабинет.

Всё это она сделала на столько быстро, что я даже не понял, что всё закончилось.

Она сидела за столом, будто ничего не произошло. С таким же выражением лица, точно мы просто беседуем.

— Мне понравились твои идеи.

— Что?

Я по-прежнему сидел в кресле со спущенными штанами и стоячим членом и не понимал, что происходит.

Лика начала что-то записывать в свой ежедневник и сверять записи с таблицей на мониторе компьютера. Она не смотрела в мою сторону, её не интересовало, что я буду делать дальше. Было ощущение, что для неё меня, вообще не было в комнате.

— У тебя всё в порядке? — наконец вышел я из ступора.

Она дописала предложение, закрыла ежедневник и посмотрела на меня.

— Ты о чём?

Я не знал, что сказать.

Лика достала маленькое зеркальце из сумочки и поправила причёску.

Я встал и натянул штаны.

Что это было? Единовременный порыв? Слабость? Или какая-то стандартная процедура? Она потеряла контроль, и теперь вернулась обратно в своё прежнее состояние? Все её действия говорили о том, что всё, что между нами только, что произошло, было не иначе как фантазия.

— Я… Пойду наверное?

— Давай. Рада была, что зашёл.

Я вышел из кабинета, спустился по лестнице и направился к выходу.

— Скоро она там, не знаете? — Услышал я, голос охранника.

— Наверно. Работает ещё.

— Это вы в рекламе снимались?

Я кивнул.

— Она говорила. Только бы монтировать не начала. А то, опять поспать не получится.

Я вышел из здания. На улице было темно и капал мелкий дождь. Очень хотелось умыться. Я поднял лицо к верху. Капли были на столько мелкие и так много, что через минуту, всё лицо стало влажным. Я смахнул их ладонью и пошёл в сторону остановки. Достал сигарету, закурил.

Да блядь, я на долго запомнил тот день, когда меня трахнула женщина.

Теперь, спустя несколько лет, мы снова сидел с Ликой вдвоём в том же кабинете, в тех же самых креслах. Горел профессиональный свет, работала камера, я отвечал на вопросы, которые она задавала.

За десять лет с нашей последней встречи, Лика практически не изменилась. Такая же стройная, так же держала осанку. Волосы, хоть и имели немного другой оттенок, но всё так же аккуратно были уложены, даже в конце рабочего дня. Лика по-прежнему не была богата на эмоции. Она немного чаще стала улыбаться, но также сдержанно, не выходя за рамки своей обычной эмоции. И глаза… Её тёмно-карие глаза совсем потерялись блеск. В них и раньше не было огонька, а теперь ещё добавилась грусть и уныние.

— Может кофе? — спросил я, когда она закончила.

— Наливай.

Я встал с кресла и налил себе кофе.

Лика прошла по комнате и выключила профессиональный свет. Извлекла из камеры SD-карту и вставила её в разъём компьютера. Запустила копирование файлов. Взгляд её застыл на синей полоске передачи информации. Я стоял немного в стороне возле кофе-машины. Мы молчали. Я сделал несколько глотков. Кофе был горячий.

— Есть молоко?

Она оглянулась на меня и осмотрела с верху вниз. Как будь то пытаясь вспомнить, кто я такой и что здесь делаю. Потом кивнула и указала на маленький холодильник в углу комнаты. Я добавил молока в свой кофе и остался в углу возле холодильника.

— У тебя всё в порядке?

— Да — ответила она.

— Сейчас домой?

— Нет. Надо разобраться кое с чем.

На часах было десять вечера. Забавно, она, как и тогда, несколько лет назад, по-прежнему не хочет возвращается домой.

Лика вышла из-за компьютера и подошла ко мне. Забрала мою чашку и поставила на холодильник. Взяла меня за руку, подвела к креслу и толкнула в грудь. Я сел и откинулся на спинку. Лика села мне на колено. Обняв одной рукой мою шею, она положила голову мне на плечо.

— Мне кажется мы это проходили. — сказал я тихо.

— Было же хорошо?

— Тебе? Возможно. Но ты знаешь, я даже в этом не уверен.

— Перестань.

Она поцеловала меня и начала расстёгивать мои джинсы.

— Стоп, стоп, стоп…

Я усадило Лику на подлокотник и встал с кресла. Застегнул джинсы.

— Ты же развёлся? — спросила она и схватив меня за руку, потянула к себе. — Я очень обрадовалась, когда пришёл именно ты. Мы уже знаем как это, оба умеем молчать и я уверенна, что нравлюсь тебе. Я всем…

— Ты слишком бездушная.

— Знаю. Ну и что.

— Трахать бездушную женщину, всё рвано что трахать свою ладошку. Твоё преимущество перед онанизмом, разве что только сиськи.

— Ну, вот, видишь. Мне кажется, это достойный бонус?

— Ты права Лика. Тебе кажется.

— Они что плохие?

— Наверное они офигенные.

Я вышел из кабинета.

Мы пересекались с ней ещё несколько раз на совместных мероприятиях, но дальше слов «Привет» и «Пока», наши отношения, больше не заходили.

Другая Инга

Через два месяца регулярных встреч, мы с Ингой сняли квартиру и съехались.

В быту, эта женщина была таким же трудоголиком, как и на работе. Она ни на минуту не выпадала из процесса подготовки. Даже небольшие отвлечения для ведение домашнего хозяйства ей были в тягость. Если мы гуляли по парку или ехали в аквапарк с нашими детьми, она всё время решала какие-то рабочие моменты. Инга постоянно чувствовала дискомфорт и жаловалась на головные боли. Оживала вновь, только когда мы возвращались домой, и она приступала к рабочим проектам. Делала всё, что ей поручало руководство. Порой мне казалось, что я и дети, поступаем не хорошо, когда отвлекаем Ингу на какие-то домашние развлечения. Она ненадолго присоединялась к нам и довольно быстро, возвращалась к проектам. Для неё всегда было крайне важно, быть человеком, который выполняет всё и вовремя. Мне это не мешало и не раздражало, хотя и было не понятно.

Руководство, видя такую исполнительность, нагружали её ещё больше, скидывая даже самые не значительные поручения. Инга долго пыталась вывезти ношу, которая ей не под силу, но в итоге, всё-таки срывалась и делал она это, очень эмоционально. Хоть и крайне редко.

Каждый новый день проходил у нас по одному и тому же сценарию. Мы вместе ехали на работу, возвращались домой, в зависимости от загруженности, порознь. Ужинали, занимались, какое-т время каждый своим делом и после хорошего секса, засыпали. Так прошло, примерно, два месяца, пока у Инги не наступил первый срыв.

Она не просто кричала, она верещала и колотила себя кулаком по голове. Говорила, что от такой нагрузки готова выпрыгнуть в окно, и что, если бы не дочь, уже сделала бы это. Она сильно возмущалась, что я отстранился от неё и совсем не помогаю, ни в работе, ни в быту.

От такой неожиданной и резкой перемены, я впал в ступор. Мои попытки вставить хотя бы слово, в её монолог, получали новую, ещё большую волну негативных эмоций. В результате, я замолчал и слушал, глядя в пол.

Только минут через двадцать истерики, Инга заметила, что я молчу. Её попытки, вывесит меня хоть на какой-то диалог, не увенчались успехом. Я хоть и был в ступоре, но понимал, что ни один, даже самый объективный аргумент, не будет являться путём к разрешению ситуации. Она начала швырять вещи. Со стола на пол полетела тетрадь с записями, чашка с недопитым кофе, не вымытая тарелка и крики, крики, крики… Я молчал.

В конце концов, Инга пошла умылась и легла в постель. Я просидел на кухне ещё час, пытаясь понять, что сделал такого, что вывело её на такой уровень эмоций. Ответа не нашёл.

Дело в том, что с момента нашего с ней знакомства и до момента, этого взрыва, я не изменялся ни в чём. Ни мой характер, ни отношение к ней, ни моё поведение в быту или на работе. Всё оставалось прежним. Более того, Инга для меня стала эталоном женщины, которая любит. Никто, никогда не относился ко мне с таким уважением и важностью к тому что я делал, как она. Что же пошло не так?

Я подобрал с пола тетрадь и собрал выпавшие из неё листы. Поднял чашку и осколки разбитой тарелки, протёр пол и лёг в постель. Инга лежала и хлюпала носом. Я обнял её. Она крепко сжала мою руку. Мы обнялись. У меня начал подниматься. Я стал целовать её в шею, она тут же ответила мне взаимностью. Её тёмные, почти чёрные соски быстро набухли и затвердели. Я присосался к ним и целиком втянул в себя её маленькую грудь. Потом сполз вниз и начла ласкать языком клитор. Она потянула меня к себе за ногу. Я перевернулся на спину и забросил Ингу на себя, продолжая работать языком у неё между ног. Инга сосала мой член и гладила яички рукой. Я сжимал её округлые ягодицы, прижимая всё сильнее её влагалище к своему лицу.

Через минуту мы одновременно кончили. Она молча лежала несколько минут.

— Прости.

Я ничего не ответил.

— Я сама виновата во всём.

— Виновата в чём?

— В том, что накричала на тебя.

В том, что накричала? Блин, да проблема в том, почему у тебя это началось. Но об этом я её не спросил.

— Давай спать.

Так я познакомился с другой Ингой.

Через пару дней, всё вроде как вернулось в прежнее русло. В какой-то момент, я попытался объяснить Инге, что надо иногда говорить «Нет», тем кто тебя грузит сверху, но понял, что только ускорил приближение её нового взрыва.

За восемь лет совместной жизни, я так и не смог привыкнуть к этим вспышкам гнева. Они становились всё чаще, и к финалу наших отношений дошли до двух раз в месяц. Её срывы были не такими яркими как первый, но по-прежнему, очень эмоциональными. Ударов по собственной голове уже не было, но истерика могла длится до четырёх часов, с периодическим затуханием и нарастанием до новой высоты накала.

По началу, я пытался сглаживать конфликт, и вступал в диалог, иногда даже очень активно, но любой мой аргумент, даже самый убедительный, пресекался на полуслове и действовал как топливо для новой вспышки. Инга, в этот момент, совершенно не слышала меня. Это каждый раз был монолог, с одной, безапелляционной точкой зрения. Просто замолкать тоже был не выход, она умела отвечать на собственные вопросы так, что меня это выводило из себя и я тоже взрывался.

В большинстве своём все эти скандалы начинались после двух — трёх стопок коньяка, а под алкоголем, я вообще не мог молчать, если её сильно заносило в сторону.

Со временем я бросил пить и научился со всем соглашается и всё признавать. Это сократило скандал по времени, но крики и слёзы в финале, всё равно остались привычным ритуалом.

При этом на работе, в редакции Инга оставалась по прежнему спокойным человеком, способным быстро решать все вопросы. И никто, никто кроме меня не замечал, как сильно она изменилась за это время.

Всё началось с груди.

Стелла

С самого начла, с нашего первого секса, Инга прикрывала свое маленький размер руками. К тому же, после рождения дочери, её грудь потеряла форму и какой она была у неё в юности я не знал. Но, меня это никогда не смущало, более того, её тёмные, шоколадного цвета сосцы, пробуждали во мне не преодолимое желание хотеть её снова и снова. Я всасывал грудь Инги целиком, сжимал ладошкой её малышек и не переставал любоваться сосками, которые быстро твердели и становились основным предметом моего фетиша. Мне это безумно нравилось, но как только заканчивался наш секс, она тут же прикрывала грудь руками. Натягивала на себя оделял, надевала футболку или майку, чтобы спрятать их. И даже, если мы целый день никуда не выходили из дому, носила под футболкой лифчик с эффектом пуш-ап.

Однажды, мы сходили на ремейк одного из очень известных фильмов. Он мне понравился, хоть и сильно отличался от версии советского периода. Знаменитая сцена в бане, в которой автор старой картины хотели показать хрупкость и красоту женщины и полную её не сопричастность с войной, в новой интерпретации, обрела иной подтекст. Лёгкость и мифическую прозрачность природной красоты актрис старой формации, коей её показали создатели картины советского периода, новые режиссёр заменил тяжеловесным бытом, приземлённостью и нарочито выпуклыми экспериментами маммопластики, топовых красавиц нынешнего поколения.

Так-как большого впечатления, эта сцена в фильме на меня не произвела, то она почти не отпечаталась в памяти. Я больше сосредоточился на игре актёра игравшего главную роль, который очередной раз утвердился в моём списке, как профессионал.

После фильма, Инга практически ничего не сказала мне о своих впечатлениях, как после любого другого фильма, на который мы с ней ходили. Было ощущение, что она просто смотрела фильмы и тут же их забывала. Инга не помнила ни сюжетных линий, ни ярких сцен, ни выдающейся игры актёров, ну или просто не хотела со мной делится полученными впечатлениями. Одним словом, я думал, что к обсуждению этой картины, как и любой другой, посмотренной вместе, мы уже не вернёмся. Так оно и было.

Со мной, Инга, фильм больше не обсуждала. Но каково же было моё удивление, когда я услышал, как она разговаривала по телефону со своей школьной подругой Стеллой.

Конец ознакомительного фрагмента.