Солнце на спицах

Валерий Васильевич Бакуткин (2024)

Книга является сборником рассказов. Они позитивны, не имеют сцен насилия и агрессии. Поэтому круг читателей может быть весьма широк в том числе в возрастном отношении. Рассказы не относятся к категории совсем легкого чтения, многие аспекты относятся к психологии человеческих взаимоотношений.

Глава 3

Под сенью кроны Вселенной

Джона Грехема в ботаническом саду считали человеком со странностями. Впрочем, довольно безобидными. Внешне он напоминал гнома из мультипликационного фильма — старые очки на кончике носа, неизменно добродушная улыбка, седая пушистая голова. Днем он что — то писал у себя в кабинете, и только вечером его можно было увидеть среди огромных деревьев — гордости ботанического.

Много лет назад Грехем считался одним из блестящих и очень перспективных ученых. Его выступления на конгрессах вызывали горячие споры. Но старина Джон давно ушел от научных бурь в тихую гавань провинциального ботанического сада. У него не было детей и жены. Не было приятелей. Не было даже собаки, которая могла бы скрасить его старость своей преданной любовью. Он избегал компании и не любил праздники. Единственным пристрастием старика являлись деревья. Огромные старые деревья. У каждого было свое имя. Он знал о них все, кабинет был завален старыми книгами, блокнотами и тетрадями, исписанными его каллиграфическим почерком.

И все — же время от времени его затворничество нарушалось. Дважды в год приезжал Джорж Хекман — профессор ботаники. Их взаимоотношения нельзя было назвать дружбой. Вначале Джорж и Грехем, мирно беседуя, осматривали ботанический сад, затем запирались в кабинете и громко спорили. Накал дискуссий нарастал, — со стороны казалось, будто они ссорятся. В действительности так и было:они искренне обижались друг на друга и расставались довольно холодно. Никто не знал, о чем эти беседы и почему ссорятся два почтенных пожилых человека. Проходило время, и их снова неумолимо тянуло друг к другу. Они встречались вновь, и все происходило по обычному сценарию — дружеские беседы сменялись ссорами. Суть их взаимоотношений оставалась загадкой для окружающих.

Совсем иначе Грехем относился к Джеффу — тихому улыбчивому мальчугану с огромными черными глазами, которые открыто, смотрели на мир. Вначале он просто помогал ботанику ухаживать за растениями, но очень быстро стал незаменимым. Как верный пес он следовал за ним повсюду. По вечерам они сидели вместе перед камином, и Грехем рассказывал ему истории или читал вслух книги. Джефф часто засыпал прямо на ковре, а Грехем еще долго ворошил угли длинной кочергой. Мальчик оказался способным и быстро овладел искусством ухода за экзотическими растениями. Как и Грехем, Джефф любил огромные деревья, которыми так славился ботанический сад. Особой гордостью была старая секвойя. Ей исполнилось несколько тысяч лет. Она впечатляла размерами и величественностью. Грехем определил, что эта секвойя самая древняя из оставшихся на Земле. Ствол, похожий на руку старика, устремлялся высоко в небо. Дерево стояло в одиночестве, потому что ничто не могло расти под его мощной кроной. Грехем провел около секвойи большую часть своей жизни. Он часто долго стоял, прижавшись к стволу, что — то шептал, блаженно улыбался. Никто не решался потревожить его в эти часы. Это было бы столь же кощунственным, как прервать молитву. Постепенно и Джефф стал приходить к секвойе, и они уже вместе сидели под ее кроной, переговариваясь на одном им понятном языке.

Но ничто не продолжается вечно. Ранней весной прошли проливные дожди, и Грехем простудился. Никто не ожидал трагедии, такое бывало и раньше — обычная простуда, да и только, но его состояние резко ухудшилось. Грехем осунулся, седая щетина состарила его на несколько лет. Бледные тонкие руки лежали поверх одеяла, грудь сотрясали хрипы, как будто внутри клокотал маленький вулкан. Иногда он бредил, пытался встать, о чем — то горячо говорил. Мальчик неотлучно находился рядом. Грехем наотрез отказался ехать в больницу.

— Если мне суждено умереть, то я умру здесь, а не на больничной койке, — твердо заявил он.

Силы покидали его, и он старался каждую минуту улучшения использовать для того, что бы сделать записи. Когда не смог писать самостоятельно, стал диктовать Джеффу. Порой казалось, что болезнь полностью одолела его. Глаза блуждали, речь становилась бессвязной, но каким — то невероятным усилием воли он возвращал сознание и спешил завершить последний в своей жизни научный труд.

Грехем умер тихо ранним утром. Лицо его было спокойным и счастливым. Он успел завершить в своей жизни то, что хотел.

Конец ознакомительного фрагмента.