Избранное-2. История обучения мореходов в Восточной России и Русской Америке

Валерий Павлович Королюк

В книге комплексно, во взаимосвязи и без обособления гражданской и военной составляющих, описано развитие на Тихоокеанском побережье России морского образования как системы, восстановлены многие ранее не известные события, факты и документы.Издание может быть рекомендовано морякам, историкам, краеведам и всем интересующимся историей русского флота, России и ее образовательной системы.

II глава. Развитие

Восточная (Крымская) война заставила правительство обратить внимание на состояние не только военного, но и торгового флота. К тому же, со второй половины XIX века начались принципиальные изменения в судостроении и кораблевождении, связанные с переходом от парусных деревянных судов к металлическим (а затем и к броненосным), снабженным паровыми двигателями, сопровождавшиеся увеличением водоизмещения, переходом от гребных колес к гребным винтам, разнообразием судовых устройств и технических средств навигации, поступлением новых видов технического вооружения, что значительно усложняло управление кораблями и судами и особенно остро поставило в Российской Империи вопрос о необходимости серьезной подготовки и экзаменовки судовых специалистов.

На флоте стало происходить углубление специализации различных видов деятельности, сделавшее очевидной потребность в проведении реформы морского образования и отказе от сословных ограничений.

1. Сибирский северо-восток

Штурманское (Морское) училище Охотской (Сибирской) флотилии в Петропавловске на Камчатке (1852—1855 гг.) и Николаевске-на-Амуре (1855—1870 гг.).

На Камчатке Охотский флотский экипаж, охотская мастеровая рота и камчатская рота были объединены в 46-й Флотский экипаж, при этом порт, флотилия и училище сохранили название «Охотские»⁶².

На протяжении 1850—1852 гг. имущество Охотского порта было перевезено на Камчатский полуостров, при этом для определения необходимого числа транспортов была составлена ведомость грузов и пассажиров. Вес имущества и библиотеки училища составил 500 пудов. Учеников Штурманского училища тогда было 29, школьников — 16. Однако перевести порт за время одной навигации оказалось невозможно, поэтому училище оставили в Охотске до следующего года. А уже через несколько месяцев Турция, Англия и Франция объявляют России Тройственную войну, более известную как Крымская (Восточная)… Еще через два года, с началом первой после героической Петропавловской обороны навигации, Штурманское училище Охотской (Камчатской) флотилии, не успев толком закрепиться на полуострове, эвакуируется вместе с военно-морской базой из Петропавловска на Камчатке в Николаевский пост, на Амур.

Сразу после окончания войны в 1856 г. была создана Приморская область Восточной Сибири с центром в Николаевском посту, переименованном в «город Николаевск на Амуре», бывшая Охотская флотилия стала называться «Сибирской флотилией на Восточном Океане», а Штурманское училище — «Морским училищем»⁶³ (в отчете Морского министерства за 1856 г. отмечалось, что «Охотская школа дала уже несколько не только хороших, но и отличных офицеров в корпусе штурманов»).

Перемещение главного порта Тихого океана в Петропавловск-Камчатский не только не решило проблем Охотска, а наоборот, создало дополнительные трудности базирования флотилии в гораздо менее обустроенном порту. Еще до переезда туда Штурманского училища генерал-губернатор Камчатки генерал-майор В. С. Завойко принял деятельное участие в его судьбе. При его личном участии были составлены проект и положение о Морском училище в Петропавловске-Камчатском. Согласно проекту, штат училища должен был состоять из 30 воспитанников школы и неограниченного числа кантонистов. Расчет содержания — по 15 коп. в день на одного ученика, общая сумма расходов на школу и кантонистов — 7 500 руб. в год.

Проект «Положения о Петропавловском-на-Камчатке Морском училище и состоящей при нем школе кантонистов» предполагал «образовать юношей так, чтобы они могли с пользой для службы занять должность морского офицера, корабельного штурмана, морского артиллериста, корабельного инженера, инженер-механика, инженера морской строительной части и даже гражданского архитектора». Училище причислялось ко II разряду военно-учебных заведений, с соответствующей печатью: с имперским гербом и надписью «ПЕТРОПАВЛОВСКОЕ МОРСКОЕ УЧИЛИЩЕ». При этом ученики содержались за счет казны, а своекоштные оплачивали по 30 руб. в год (по половине этой суммы за полгода вперед). Училище должно было подчиняться непосредственно Камчатскому военному губернатору и начальнику Главного морского штаба (ГМШ). Директора училища назначал ГМШ, преподавателей — Камчатский военный губернатор.

Нравственное воспитание учеников предполагалось вести согласно «Правилам Военно-учебных заведений», изложенным в т. 3, ч. 1, книги III «Свода Военных постановлений и приложений». Общий срок обучения рассчитывался в 8 лет, с делением на 3 класса: подготовительный (2 года), общий и специальный (по 3 года каждый). Подготовленность учеников определялась числом баллов за каждую дисциплину. Для производства в офицеры требовалось не менее 10 (из 12) баллов по каждому специальному предмету и не ниже 8 баллов в прочих, при этом первый по выпуску производился прапорщиком в корпус флотских штурманов, с правом перевода после двух лет службы на флот мичманом. Прочие — в прапорщики КФШ, а не получившие указанные выше баллы — в кондукторы⁶⁴ КФШ. Все производства должны были идти через ГМШ. Проект предусматривал, что выпускник обязан отслужить не менее 5 лет. Возраст поступающих должен был составлять не моложе 10 и не старше 15 лет.

Оценивая проект штата и положения о Камчатском морском училище в целом, надо отметить его прогрессивность и практическую направленность. Однако, по сравнению с Охотской школой, численность учеников возрастала с 12 до 30, а число кантонистов — с 18 до неограниченного, затраты при этом увеличивались более чем в 7,5 раз. Генерал-майор В. С. Завойко, как губернатор Камчатки, тем самым предполагал решить две задачи: подготовку кадров непосредственно для флотилии и обеспечение образования детям местного служивого населения, — с тем, чтобы в дальнейшем из них готовить кадры унтер-офицеров, матросов и мастеровых.

Основной проблемой проекта была финансовая, ибо Морское министерство не могло пойти на столь значительное увеличение расходов на училище. Переписка по утверждению этого положения велась в течение 1850—1854 гг. и была прервана войной.

В 1854 г., по получении известия о начавшихся военных действиях, В. С. Завойко принял все возможные меры для укрепления порта и создания береговой обороны. Воспитанники Морского училища⁶⁵ приняли непосредственное участие в этих работах. 18 августа того же года англо-французская эскадра вошла в Авачинскую губу. Противник предпринял две попытки взять порт штурмом, но потерпел неудачу. 27 августа вражеская эскадра покинула порт и окончательно ушла в море. Ученики и кантонисты помогали защитникам города в отражении атак противника.

В 1855 г., получив известия о подготовке повторной экспедиции противника против Петропавловска-Камчатского, военный губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев-Амурский приказал В. С. Завойко разоружить батареи, довооружить все суда и, погрузив на них имущество порта и гарнизон вместе с семьями, перейти в устье Амура.

Учебный год в училище был прерван 4 апреля 1855 г. Чины Морского училища были погружены на фрегат «Аврора», который 6 апреля вышел в море через прорубленный во льду канал. 25 апреля отряд добрался до Императорской Гавани и 5 мая перешел в залив Де-Кастри, т. к. Амурский лиман был еще забит льдом. Гарнизон, училище и пассажиров выгрузили на берег.

8 мая русская эскадра была обнаружена английскими разведывательными кораблями. Противник посчитал эскадру заблокированной и стал ждать подкрепления для ее уничтожения. 16 мая прибыла объединенная англо-французская эскадра из Хакодате. Однако в ночь на 16 мая, погрузив все ранее выгруженное обратно на корабли и воспользовавшись густым туманом, русская эскадра через Татарский пролив ушла в устье Амура, куда прибыла 24 мая. В оценке ледовой обстановки и проводке отряда принял непосредственное участие присоединившийся к отряду адмирал Г. И. Невельской⁶⁶. Противник в то время считал, что Татарский пролив является заливом, и исчезновение русской эскадры для него стало полной неожиданностью.

Исходя из обстоятельств военного времени, главный порт Восточного океана был вновь перенесен — в Николаевск на Амуре, а училище по-прежнему находилось при главном порте. Таким образом, Охотское морское училище за три года было дважды перебазировано, что, естественно, совершенно не способствовало стабильности учебного процесса. Деятельное же участие генерал-губернатора Камчатки В. С. Завойко в обустройстве этого учебного заведения в Петропавловске и придании ему нового, более высокого статуса, к сожалению, так и не дало практического результата.

В Николаевске-на-Амуре училище поначалу разместили в специально выделенном помещении (занимавшем одну комнату), и сразу было начато строительство для него собственного здания. Исполнение обязанностей «директора Петропавловского Морского училища» временно было возложено на командира 47-го флотского экипажа и капитана Николаевского порта капитан-лейтенанта Н. Н. Назимова.

К 1 сентября 1855 г. в училище насчитывалось 19 человек, в том числе 6 кондукторов, 12 учеников и 1 кандидат (поступил в училище на место ученика, взятого неприятелем в плен на шхуне «Анадырь»). Занятия проводились согласно программе, изданной для воспитанников 1-го штурманского полуэкипажа.

Несмотря на неудобства размещения на новом месте, кондукторы занимались в зимние месяцы повторением пройденных наук, а также проверкой и определением хода хронометров. Из 12 учеников двое учили навигацию, шестеро — тригонометрию, а остальные проходили только арифметику. Все ученики занимались в одном классе. В программу входили: закон божий, арифметика, геометрия, тригонометрия, навигация, астрономия, геодезия, лоция, курс морской практики, история, география, русская грамматика, английский язык, черчение карт⁶⁷. Перед навигацией от учеников добивались практических навыков в измерении секстаном высоты Солнца, при обсервациях — умения наблюдать время по хронометру, определять погрешность секстана, сравнивать ход хронометров между собой. Распределение времени занятий в течение суток было следующим:

Сон 8,5 час.

Одевание, умывание, молитва, завтрак 1,5 час.

Учение в классе 6 час.

Повторение уроков 3 час.

Фронтовое учение⁶⁸ 1 час

Обед и ужин 2,5 час.

Вечерняя молитва и умывание 0,5 час.

Таким образом, непосредственно занятия занимали 9 часов. Без различия на праздники и будни, ученики вставали в 5,5 час. утра. В отличие от современной методики подготовки, после завтрака до 8 часов проводились самостоятельные занятия⁶⁹. Заметное отличие самостоятельной подготовки от современной было и в том, что ученики готовили домашнее задание непосредственно перед уроком, что позволяло преподавателю сразу продолжать предыдущую тему.

Большое место в обучении занимала практика на кораблях флотилии⁷⁰. Во время нее, ввиду некомплекта офицеров на транспортах, кондукторы несли самостоятельную ходовую вахту, одновременно исполняя обязанности по штурманской части. Ученики осваивали практические азы штурманской службы: бросали лаг, отмечали курсы, брали пеленги, вели журнал, вели счисление, сами бросали лот, если глубины не превышали 10 сажен.

Поведение воспитанников училища в целом оценивалось как хорошее и отличное, средняя успеваемость же была невысокой — 7 по 12-балльной шкале (успеваемость кантонистов — на балл ниже).

Преподавательский и административный состав училища включал в себя опытных местных офицеров⁷¹. Но учебная база была недостаточной: в 1855 г. приобретен секстан Троутона и в библиотеку училища поступили подаренные капитаном 2 ранга К. Н. Посьетом 15 учебных книг. Руководством в управлении хозяйством служили табели и штаты 1-го штурманского полуэкипажа⁷² (Н. Н. Назимов неоднократно обращал внимание командования на неприменимость к условиям Дальнего Востока этой табели полуэкипажа, расположенного в Кронштадте, и на необходимость отдельного положения о своем училище⁷³, однако до конца существования последнего сие так и не было сделано).

Поступающие в Морское училище должны были удовлетворять следующим условиям: быть не моложе 9 и не старше 12 лет, быть совершенно здоровыми, не иметь никаких телесных недостатков, расположения к золотушной и другим болезням, иметь свидетельство о прививке оспы и метрическое свидетельство о крещении. Каждый поступающий обязан был читать по-русски бегло и правильно, хорошо писать под диктовку.

Согласно правилам, принимались учениками:

1) дети офицеров и чиновников, служащих в Восточной Сибири и Камчатке;

2) дети строевых и нестроевых унтер-офицеров Морского ведомства, которые особенным усердием к службе и личной храбростью обратили на себя внимание начальства;

3) дети военных чинов, состоящие в Камчатском отделении кантонистов, которые по умственным способностям и благонравному поведению дают надежду быть полезными на службе в звании штурманских кондукторов Камчатской флотилии;

4) дети иностранцев, принявших подданство, которые проживают в Восточной Сибири или в Камчатке и деятельностью своей и ответственным поведением заслужили внимание начальников той страны, в которой проживают.

В 1858 г. в это учебное заведение поступил «по воле его императорского высочества генерал-адмирала» 9-летний С. О. Макаров⁷⁴. По его воспоминаниям, в обучении полагалось пребывать 12 штурманским ученикам (половина из которых — старшие, другая — младшие), «постельное белье воспитанников составляли: тюфяк из конского волоса, подушка вместо перинной (чего в Николаевске не достать) из того же волоса, одеяло байковое и простыни. Обед и ужин в будни состоял из двух блюд, в праздники же: обед из трех, а ужин из двух».

В училище штатными были тогда только должности директора и его помощника. Преподаватели назначались из числа свободных от службы офицеров флотского экипажа и портовых морских чиновников, которые платы за свои лекции не получали (а потому и, не особо утруждая себя посещением занятий, «учили кадетов каждый по своему разумению и своей программе»). Макаров после вспоминал: «с начала зимы были назначены, по обыкновению, к нам учителя по всем предметам, но с первого же раза стали ходить весьма редко, так, учитель русской истории Невельской во всю зиму приходил два раза, так что я успел пройти из этого предмета одну Ольгу святую». Более благоприятное впечатление на юного кадета произвели преподаватель всеобщей истории и географии, заведующий офицерской библиотекой К. Ф. Якимов, преподаватель русской словесности и французского языка Н. Я. Стоюнин и преподаватель права Б. А. Бровцын. Именно эти педагоги, видя желание Макарова учиться, давали ему уроки на дому, приняли в его судьбе деятельное участие.

Губернатор новообразованной Приморской области и командир портов Восточного океана контр-адмирал П. В. Казакевич сообщал 25 декабря 1859 г. генерал-губернатору Восточной Сибири генерал-адъютанту Н. Н. Муравьеву-Амурскому, что «штат училища не утвержден, Члены Ученого Комитета друг перед другом стараются на бумаге показать свою ученость, а в сущности ученикам скоро нечего будет есть».

Позже положение стало понемногу выправляться. Директором училища был назначен полковник В. М. Бабкин, гидрограф-исследователь и один из самых образованных и подготовленных штурманов флотилии, однако Макаров приводит о нем не самый лестный отзыв… Нравы в училище бытовали суровые, старшие безраздельно властвовали над младшими, те находились у них в полном личном услужении. Макаров в своем дневнике с осуждением пишет о поведении старших кадетов: «Мы жили довольно дружно, только старшие обращались с нами гадко: они наказывали нас [оставляя] без обеда за всякую малость».

Несмотря на значительные упущения в организации теоретического обучения, ученики получали отличную практику на Сибирской флотилии. С началом навигации старшие ученики расписывались на корабли флотилии, на транспорты «Японец» и «Манджур» и проходили практику до августа, 6 младших кадетов оставались в училище. «Практические занятия состояли в следующем: править рулем, бросать лаг, брать пеленг и углы, вести шканочный журнал, прокладывать на карте, делать астрономические наблюдения, вычислять широту, долготу и склонения компаса; также производить: топографическую съемку, морскую опись и промер, снимать виды берегов и составлять исторические журналы»⁷⁵.

До начала занятий своего выпускного курса С. О. Макаров занимался с кадетами младшего курса. С началом занятий на последнем курсе, он стал изучать астрономию, историю, географию, повторять математику и физику. В 1865 г. в штурманском училище были проведены выпускные экзамены. Офицеры-экзаменаторы обращали большое внимание на практическое знание штурманского дела. Макаров экзамены сдал очень хорошо, со средним баллом 11 (по 12-балльной системе). Но выпускники должны были еще два года отплавать на кораблях и только после этого (со сдачей дополнительных экзаменов по теории и практике) получали чин кондуктора флотских штурманов, а после стажировки и сдачи экзаменов за нее — становились прапорщиками.

По сравнению с училищами Европейской России, производство в чин выпускников Морского училища Приморской области Восточной Сибири в 1855—1871 гг. имело свои особенности. До 1860 г. положения о нем не существовало, и руководство придерживалось программ и правил для штурманского училища в Кронштадте. Однако затем вышло новое положение о кондукторском звании⁷⁶, которое самым негативным образом сказалось на выпускниках: теперь при недворянском происхождении чин кондуктора можно было получить только через 12 лет службы. Одновременно все кондукторы старого времени перечислялись в унтер-офицеры⁷⁷ (т.е. закон получал, в соответствии с «доброй российской практикой», обратную силу).

Потом управляющий Морским министерством Н. К. Краббе приказом №94 от 19 июня 1863 г. «на основании Высочайшего повеления» установил: «Бывшая Охотская школа, переименованная ныне в Морское училище Приморской области Восточной Сибири не имеет положения, которым бы определялись права воспитанников по окончанию в оном полного курса наук, выпускаемых на действительную службу в Морское ведомство, и потому производство их в кондукторы и прапорщики корпуса флотских штурманов разрешалось до сего времени по ходатайству местного начальства и по особым каждый раз Высочайшим повелениям, не за одни сроки выслуги. Впредь, до издания особого положения о МУ Приморской области Восточной Сибири, принять за правило производить воспитанников на тех же основаниях, что и вольноопределяющихся», т.е. «по выслуге лет согласно их происхождению с установленного 16-летнего возраста».

На практике это выглядело так: 16 мая 1865 г. кадет С. О. Макаров сдал экзамены. Сдал отлично. Командир Сибирской флотилии и портов Восточного океана контр-адмирал П. В. Казакевич ходатайствовал перед командующим войсками Сибирского округа генерал-майором К. Н. Шелашниковым, а тот 21 июля — перед управляющим Морским министерством адмиралом Н. К. Краббе о производстве Макарова «за его отличное поведение, прилежание и вполне обнаруженные успехи в науках, не в пример прочим, в гардемарины флота с назначением в Сибирскую флотилию, где он своим усердием, знанием морского дела и энергией будет весьма полезен и оправдает внимание начальства». Ответ был отрицательным, «по формальным признакам». Т.е., по выслуге лет, Макаров, если он действительно происходит из дворян, будет иметь право на производство в кондукторы не ранее 27 декабря 1866 г., т.к. только тогда выслужит 2-летний срок с установленного 16-летнего возраста, «и во всяком случае, для удостоверения в его дворянстве должны быть в свое время доставлены в департамент документы об его происхождении». Через два года (в марте 1867 г.) ставший уже генерал-лейтенантом К. Н. Шелашников вторично представляет Макарова в гардемарины: «Воспитанник Николаевского морского училища Степан Макаров выслужил к 27 декабря с.г. двухгодичный срок, указанный в отзыве вашего превосходительства от 3 августа 1865 г. Ходатайствуется о производстве его за отличное окончание им курса наук в гардемарины флота с назначением в Сибирскую флотилию, где он своим постоянным усердием к службе и знанием морского дела уже обратил внимание начальства».

Решение по Макарову было принято лично императором, и 14 июля 1867 г. последовал приказ морского министра №128: «Производится за выслугу лет и по экзамену: воспитанник Морского училища Приморской области Восточной Сибири Степан Макаров с высочайшего разрешения в гардемарины с назначением в Балтийский флот». А 24 мая 1869 г., после плавания на фрегате «Дмитрий Донской», С. О. Макарову было присвоено и первое офицерское звание — мичман. До производства в офицеры он прослужил 11 лет (из которых провел в море: 1 042 дня на ходу и 142 дня на якоре).

Увы, первым и главным основанием для производства в чин было тогда сословное происхождение. Вне зависимости от «благородно-безукоризненного поведения, знания дела, постоянного исполнения должности офицера» и успехов в учебе, простолюдин мог быть произведен в кондукторы лишь через 12 лет, а в офицерский чин по адмиралтейству — только за отличие в бою либо по экзамену. Такой порядок просуществовал без изменений до 1874 г.

Техническая отсталость российского флота, проявившаяся в войне 1853—1856 гг., потребовала улучшения подготовки офицерских кадров и перехода от рекрутской повинности к всеобщей воинской. В 1855 г. была создана правительственная Комиссия по ревизии военно-морских учебных заведений. В марте 1859 г., по приказу великого князя Константина Николаевича, все накопленные ею материалы переданы адмиралу Е. В. Путятину для составления проекта преобразования морских учебных заведений, и уже через 2 месяца этот проект представлен им на высочайшее утверждение.

Предполагалось, что военный флот будет комплектоваться только офицерами с высшим образованием. Сохранялись Морской корпус и Техническое училище⁷⁸ Морского ведомства, все же остальные училища⁷⁹ расформировывались, а избыток кадетов переводился в специально созданные казенные мужские гимназии, подчиненные Военному ведомству.

В своем годовом отчете за 1868 год Приморский военный губернатор сообщал о состоянии учебных заведений и средств обучения в области следующее: «Отдаленность Приморской Области даже от имеющихся в Сибири учебных заведений составляет одно из невыгодных условий жизни в этом краю лишая образованный класс населения возможности дать желаемое образование своим детям. В устранение до некоторой степени от этого неудобства учреждены в Николаевске два казенных училища штурманское и женское, но первое из них имея совершенно специальный характер не могло удовлетворить существующей здесь главным образом потребности в элементарном образовании и оно в настоящее время имея всего одного воспитанника предполагается к закрытию с тем, чтоб назначаемые суммы на содержание его Морским Министерством 1 040 р. обратить на увеличение средств открытого в 1867 году элементарного училища… В Николаевске существует еще одно народное училище при порте, где мальчики после занятий в мастерских в вечернее время обучаются грамотности и начальным насущным познаниям под руководством состоящих при порте офицеров».

В 1870 г. Морское училище в Николаевске-на-Амуре было окончательно ликвидировано, с преобразованием его в четырехклассную (чуть позже — шестиклассную) мужскую классическую прогимназию. В 1876 г.⁸⁰ эта прогимназия, имевшая среднегодовое число учащихся 65 человек и ежегодный выпуск 1—3 ученика, была переведена во Владивосток, вслед за главной военно-морской базой Тихоокеанского побережья страны: «Владивостокская шестиклассная мужская Прогимназия с приготовительным при ней классом содержится на счет Государственного Казначейства… каждый ученик вносит ежегодно за право учения в приготовительном классе 14 рублей, а в остальных классах по 20 рублей… помещается в одноэтажном на каменном фундаменте здании⁸¹, в означенном здании помещаются квартиры: Директора и двух помощников классных наставников… При крайнем недостатке преподавателей в Прогимназии, преподавание поручено Военным Губернатором Приморской Области лицам, служащим в Области… Пансиона при Прогимназии нет. Приходящие ученики живут у родителей и родственников… При Прогимназии имеются библиотеки фундаментальная, ученическая и продажная».

В 1895 г. это учебное заведение стало полной восьмиклассной гимназией, с 1899 г. подчиненной Восточному институту⁸². Вот только навигацких наук в ней никогда больше не преподавали…

Закрытие единственного на Дальнем Востоке военно-морского училища негативно отразилось на подготовке кадров для Сибирской флотилии из местного населения. Единственным военным учебным заведением региона с 1888 г. стала Хабаровская приготовительная школа Омского кадетского корпуса (с 1900 г. — Хабаровский кадетский корпус). Ряд выпускников последнего в дальнейшем окончили Морской корпус и служили на Сибирской флотилии.

2. Американский северо-запад

Морское училище Российско-Американской Компании

в Ново-Архангельске (1850—1867 гг.).

Созданная же в Русской Америке школа РАК в предпоследней четверти XIX в. получила определенное развитие. Если начальный период освоения россиянами акватории Тихого океана характеризовался крайне низким уровнем теоретической и практической подготовки мореходов, то успешная деятельность собственной морской школы в 1805—1867 гг. позволила затем компании регулярно получать профессиональные кадры, хорошо подготовленные к местным условиям.

И в 1861 г. член Госсовета барон Ф. П. Врангель акцентировал внимание «верхов» на том, что компания теперь осуществляет морские перевозки «на русских исправно управляемых мореходных судах, и тем прежде заслужила общее одобрение даже со стороны иностранцев, имевших случай на этих судах плавать и видеть верфи и мастерские в Ново-Архангельске».

В 1859 г. было учреждено «общее Российско-Американское училище (для мальчиков)», и морская школа органично вошла в его состав — «по ходатайству главного правления компании, последовало учреждение в Новоархангельске училища для детей служащих компании под названием общего училища российско-американских колоний на следующих главнейших основаниях:

1) Училищу предоставляются права уездного училища. Надзор и наблюдение над ним возлагается на главного правителя колоний; учащие же, имеющие право преподавания, считаются в действительной государственной службе по ведомству министерства народного просвещения, со всеми правами, присвоенными учителям уездных училищ в Сибири.

2) Курс учения и самое преподавание устанавливаются как в трехклассных уездных училищах, с дополнением программы, для поступающих туда детей духовного звания, предназначенных для поступления в семинарию, предметами, преподаваемыми в уездных духовных училищах. Для воспитанников же, готовящихся к поступлению прямо на специальную службу компании в колониях, положено преподавать дополнительно: бухгалтерию, необходимую часть математики, навигацию и мореходную астрономию, немецкий и английский языки, и некоторые коммерческие науки, необходимые для компанейской службы, как по части торгового мореплавания, так и по занятиям торговым.

3) Воспитанники, окончившие с успехом полный курс учения и выпущенные на службу компании, по прослужении шести лет в должностях, положенных по штату компании в числе классных, получают звание личных почетных граждан. В вознаграждение за образование, воспитанники училища должны прослужить компании 10-ть лет…». Таким образом, одних учеников готовили для морской службы, других — в конторщики, третьих — в духовное звание.

К тому времени Ново-Архангельск (Ситха) стал настоящей столицей Русской Америки, в городе проживало 1 200 жителей, там имелись христианский собор, духовная семинария и даже два научных центра, была построена судоверфь. В начале 1860-х годов «Ново-Архангельск походил на средний губернский город окраинной России. В нем имелись… семинария, школа музыки, мореходная школа, несколько училищ». В 45 селениях Русской Америки проживало 12 тысяч российских подданных. К 1867 г. там жили 812 русских, более 25 тыс. эскимосов, индейцев и алеутов, а также около 1,5 тыс. креолов — детей, родившихся от браков и внебрачных связей русских с женщинами из местного алеутского и индейского населения.

Новоархангельская мореходная школа просуществовала вплоть до продажи Аляски в 1867 г. (согласно «Записке Главного правления компании по делу о вознаграждении убытков от распродажи колониального имущества» (1868 г.), передача дел и имущества РАК завершилась 12 (24) октября, а Протокол о том был подписан 14 (26) октября; школу включили в его подпункт А — наряду с остальными капитальными зданиями и укреплениями, передаваемыми Соединенным Штатам).

Наверное, последним документом, подтверждающим это, является хранящаяся в архиве Дальнего Востока копия свидетельства, выданного через несколько недель после того, как в Ситхе был спущен русский флаг и состоялась формальная передача ее Соединенным Штатам: «Предъявитель сего ученик Мореходства Иван Нордстрем, на основании 858 ст. XI т. Св. зак. Гражд. изд. 1857 г. был допущен 24 Ноября 1867 г. к испытанию в теоретических и практических познаниях по Мореходству в присутствии коммиссии состоявшей из офицеров Российского Императорского флота и преподавателей Общего колониального училища и по произведении сего испытания удостоен званием российского штурмана. В удостоверение чего и выдано ему Нордстрему сие свидетельство от Главного Правителя Российских колоний в Америке. Ноября 25 дня 1867 года. Подписал: Исправляющий должность Главного Правителя колоний Капитан 1-го ранга Князь Максутов».

Пожалуй, стоит упомянуть и о том, что первым моряком, проэкзаменованным созданной позже во Владивостоке «правительственной испытательной комиссией для производства экзаменов на судоходные звания» и получившим от нее в 1889 г. диплом шхипера дальнего плавания стал 32-летний Александр Егорович Больман, «из бывших жителей Ситхи. Образование получил в Ситхе».

Американцы же начнут восстанавливать просвещение в этом своем самом большом округе (тогда еще — не штате) лишь спустя 17 лет — в 1884 г. приняв Административный закон, по которому из федерального бюджета выделялось 25 тысяч долларов на цели образования (в виде миссионерских школ для «народа Аляски» — впрочем, тоже без разделения на белых поселенцев и аборигенов).

Итак, в первой четверти XVIII в. система военно-морского образования в России прошла период начального становления и стала развиваться на собственной национальной базе.

К этому времени сложилась объективная необходимость создать порт на побережье Охотского моря — для военно-хозяйственного освоения и закрепления за Россией Дальнего Востока, что потребовало формирования на Тихом океане своего флота и системы его базирования. Для обеспечения транспортной флотилии, доставлявшей грузы на Камчатку, знающими местные условия штурманами, подготовку их удобнее было проводить на месте, из числа проживающего здесь населения.

Охотская навигацкая школа была первым запланированным к открытию морским учебным заведением Дальнего Востока (указ о чем состоялся 10 марта 1731 г., и эту дату можно считать днем основания морского образования на Дальнем Востоке), однако в первые десятилетия своего существования давала она только общеобразовательные знания (т.е. являлась одновременно и первым учебным заведением народного образования на Дальнем Востоке), до навигацкой же развилась фактически лишь к 1756 г. Именно эта школа (единственная из четырех тогда созданных) смогла дорасти потом до статуса специализированного военного училища и продолжить свое существование в XIX веке.

Таким образом, хотя первые учреждения морского образования начали появляться в России еще в конце XVII века, на Дальнем Востоке первая школа была открыта лишь в 1732 г., а первым учебным заведением, фактически выпускавшим здесь штурманов, в т.ч. и для гражданского флота, стала созданная в 1754 г. Иркутская школа навигации и геодезии. Основная часть ее выпускников переходила штурманами в торговый и промысловый флот, в том числе в Российско-Американскую Компанию.

Все сибирские навигацкие школы (Якутская и Охотская, Иркутская и Нерчинская), открытые в XVIII веке целенаправленно, под конкретные исследовательские экспедиции (Вторую Камчатскую и Амурскую (Нерчинскую секретную), соответственно), вынуждены были прежде всего учить сибирских детей обычной грамоте и готовить, помимо моряков, специалистов для горного и военного ведомств. При этом только две из них — Иркутская и Нерчинская — с начала и до конца сумели выполнить первоначально поставленную задачу: обеспечивать экспедиционные нужды подготовленными на месте кадрами. Историк В. И. Вагин писал, что «навигацкие школы… принесли много пользы там, где были учреждены, а в Сибири, при общем недостатке средств к образованию, — может быть даже более, нежели в других местах».

Кроме того, Российско-Американская Компания, осваивавшая север Тихого океана, с конца XVIII в. стала учреждать в зоне своего влияния школы для туземцев и креолов. При одной из них затем было организовано и собственное, «компанейское», торгово-мореходное училище.

Эти школы дали России несколько сотен мореплавателей. Выпускники их внесли потом значительный вклад в освоение Сибири, Дальнего Востока и Аляски, непосредственно участвовали в экспедициях Г. И. Невельского и В. М. Бабкина по изучению, картографированию и промерам Охотского и Японского морей, принимали личное участие в боевых действиях войны 1853—1856 гг., в обороне Петропавловска-Камчатского и устья Амура.

В последней трети XIX в. на российском флоте были произведены крупные организационные реформы, в том числе и в области образования. В 1871 г. корпус флотских штурманов был расформирован, закрыты Штурманские училища в Кронштадте и Николаевске-на-Амуре, немногим ранее (в 1867 г.) прекратила свое существование и мореходная школа в Русской Америке… На этом закончился начальный этап формирования системы морского образования в России и на её Дальнем Востоке.

Примечания

62

Поскольку флотилия несла службу в Охотском море (а отнюдь не из-за базирования в г. Охотске, как принято считать).

63

Другие варианты его наименования: «Морское училище Приморской области Восточной Сибири», «Николаевское в устье Амура морское училище», «Сибирское морское училище на Амуре».

64

«Штурманские помощники унтер-офицерского чина, с переименованием в Кондукторы, сохраняют прежний мундир, но с красными погонами; и сверх того иметь им кивера по утвержденному образцу с флотскою арматурою, из двух якорей состоящею, черную перевязь через плечо и артиллерийский нож.» («Высочайше утвержденное 13-го Апреля 1827 года Положение Корпуса Флотских Штурманов»).

65

И созданной там же еще в 1840 г. школы кантонистов.

66

Невельской Геннадий Иванович (1813—1876 гг.) — родился в семье морского офицера в с. Дранкино Костромской обл., окончил Морской кадетский корпус в 1832 г. и офицерские классы в 1836 г., был командиром транспорта «Байкал», посланного из Кронштадта на Дальний Восток для обследования восточных берегов России; исследовал и составил описание западного берега Камчатки, восточных берегов Охотского моря, северной части острова Сахалин, Сахалинского залива, устья реки Амур и опроверг мнение, что Сахалин — полуостров, а устье Амура перекрыто мелями; доказал, что Амур судоходен. В 1850—1855 гг. экспедиция Невельского исследовала низовья Амура, остров Сахалин, Татарский пролив, берега Приморья. В 1850 г. Невельской основал на Амуре пост Николаевск, а в 1853 г. — посты в заливе Императора Николая (Советская Гавань) и на побережье залива, названного его именем. В своих отчетах высказал ряд замечаний в адрес государственных органов, за что был отстранен от дальнейших исследований и отозван в Петербург. Именем Невельского названы: самая узкая часть Татарского пролива, залив, гора и город на острове Сахалин, Морской государственный университет во Владивостоке и Клуб юных моряков в Комсомольске-на-Амуре, ему установлены памятники во Владивостоке, Николаевске-на-Амуре, Хабаровске и Солигаличе.

67

Согласно отчету Н. Н. Назимова, в учебном процессе использовались следующие учебники и пособия: арифметика (сочинение Зеленого), геометрия, тригонометрия и навигация (сочинение Гамалея), русская история (сочинение Устрялова, для уездных училищ), русская грамматика (сочинение Иванова), география (сочинение Павловского).

68

Т.е. строевая подготовка.

69

С 8 час. до 9 час. 25 мин. проходил первый урок. Далее 10 мин. отводилось на перемену, второй урок — до 11 час., после чего — 1 час строевых занятий. С 12 час. — обед и два часа свободного времени. С 14 до 15 час. — самостоятельная подготовка, с 15 час. до 16 час. 25 мин. — третий урок, перерыв 10 мин. и четвертый урок (до 18 часов). После этого — ужин.

70

В 1855 г. ученики проходили ее на следующих судах: корвете «Оливуца», транспортах «Иртыш», «Двина», «Байкал», боте «Кадьяк», тендере «Камчадал».

71

Директор — капитан-лейтенант Назимов, по хозяйственной части — корпуса штурманов Камчатской флотилии штабс-капитан Кошелев и временно прикомандированный корпуса штурманов Балтийского флота подпоручик Шенурин; преподавали в школе: закон божий — иерей Вениамин; арифметику, тригонометрию, навигацию, геодезию и грамматику — подпоручик Шенурин; геометрию, историю и географию — мичман Петров; черчение карт — писарь Левкович. До перевода училища из Петропавловска английский язык преподавал переводчик Филипсус, после — язык не преподавался.

72

Высочайше утвержденные 10 марта 1827 г.

73

В 1855 г. содержание училища обошлось в 2 228 руб. 46,5 коп. Средняя стоимость содержания каждого ученика в год — 185 руб. 70,5 коп.

74

Будущий вице-адмирал, командующий Тихоокеанским флотом, выдающийся флотоводец, кораблестроитель и ученый.

75

Представление о ходе и сроках практики дает послужной список кадета С. О. Макарова (с третьего курса начинается его учебная практика): в 1861 г. (с мая по июнь) проходил первую корабельную практику на клипере «Стрелок» под командой капитан-лейтенанта В. М. Сухомлина, в плавании по маршруту Николаевск — пост Дуэ и обратно, с июля по октябрь — продолжил практику на транспорте «Манджур» под командой капитан-лейтенанта А. К. Шефнера, по тому же маршруту; летнюю практику 1862 г. (с мая по сентябрь) проходил опять на транспорте «Манджур» (сделал три рейса в Де-Кастри и один в Дуэ); май 1863 г. встретил на шхуне «Восток» под командой капитан-лейтенанта В. И. Рыкова (до июня успел сходить в Де-Кастри и пост Дуэ), летом был назначен на эскадру А. А. Попова флагманским кадетом, из Ситхи на пароходе РАК «Александр II» перешел в Аян (на переходе через Тихий океан от Курил до Аяна впервые самостоятельно стоял вахту, поочередно с тремя штурманами), из Аяна на канонерской лодке «Морж» под командой капитан-лейтенанта А. М. Линдена возвратился в Николаевск-на-Амуре. По возвращении Макаров продолжил учебную практику на пароходо-фрегате «Америка» под командой капитана 2 ранга А. А. Болтина (в должности вахтенного начальника и командира шлюпки-четверки), до октября ходил во Владивосток и Хакодате (в продолжении всего плавания стоял четвертую вахту вахтенным начальником), 17 октября 1864 г. его учебная практика закончилась.

76

Приказы генерал-адмирала №28 от 8 марта 1860 г. «Об учреждении во флоте особого звания гардемарин» и №34 от 22 марта «Об учреждении в корпусах звания кондуктор».

77

Например, в архивах сохранилось ходатайство в Инспекторский департамент генерал-губернатора Восточной Сибири от 15 апреля 1861 г. за №348 с просьбой произвести в кондукторы унтер-офицера К. Н. Багулина. На что Инспекторский департамент 30 мая за №8041 ответил, что генерал-адмирал высочайше отказал, так как К. Н. Багулин происходит из нижних чинов и для производства должен прослужить 12 лет. В повторном представлении генерал-губернатора приводятся следующие аргументы: «Багулин окончил курс наук 30 сентября 1853 г. и произведен в кондукторы корпуса флотских штурманов, а в 1860 г., с учреждением звания гардемарин, а в корпусах кондуктор, он, как происходящий не из дворян, переименован в унтер-офицеры 1 класса. Его сверстник из нижнего звания, Николай Петров, выпущенный в одно с ним время, со званием кондуктор прежнего времени, произведен в прапорщики. Багулин в это время был в море. При благородно-безукоризненном поведении, с знанием дела, постоянно исполняющий должность штурманского офицера». Исходя из этого, контр-адмирал П. В. Козакевич вновь просил произвести его в кондукторы, с предоставлением права производства по выслуге 12 лет по экзамену в офицеры. Очевидно, такое обращение было не единственным.

78

Создано приказом генерал-адмирала от 17 июня 1871 г. «О соединении училищ Морского ведомства (штурманского, артиллерийского, инженерного) в одно под наименованием Техническое училище Морского ведомства».

79

В том числе и Морское училище Приморской области в Николаевске-на-Амуре.

80

По распоряжению от 16 ноября 1875 г.

81

Гимназию поначалу поместили в специально перестроенном под нее бывшем цейхгаузе — принадлежавшем Морскому ведомству одноэтажном деревянном здании (20 окон по фасаду) в центре города, выстроенном в 1870 г. для хлебопекарни. Сегодня на этом месте (угол Светланской ул. и Океанского пр.) расположен главный корпус Дальрыбвтуза.

82

Во время русско-японской войны гимназия была на год «временно переведена в г. Нерчинск, Забайкальской области».