Письма из прекрасного далека. Книга вторая. Обретение умения

Валерий Федорович Красовский

На страницах издания представлены сюжеты из жизни студентов Витебского государственного медицинского института середины семидесятых годов прошлого века.

© Валерий Федорович Красовский, 2019

ISBN 978-5-4490-4095-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обретение умения

Съемные квартиры

Шел одна тысяча девятьсот шестьдесят шестой год. Упразднялось одиннадцатилетнее школьное образование и по этой экспериментальной педагогической причине в суровую большую взрослую жизнь включалось сразу два дерзновенно устремленных потока юношей и девушек, завершавших обучение в десятых и одиннадцатых классах. Прием в институты, техникумы, училища и другие профессионально ориентированные учебные заведения был удвоен. Волны абитуриентов накатывались на суровые скалистые твердыни приемных комиссий. Не всем удалось попасть из зыбучего жизненного океана на студенческое плато высшего образования. В медицинский вуз конкурс был традиционно высок, более шести человек на место. Это было то время, когда профессию врача окружал дух возвышенной романтики, а меркантильность считалась предосудительным проявлением.

Василий Шувалов оказался среди счастливчиков и уже числился первокурсником. Возведение нового жилого корпуса для института затягивалось. Большинство из поступивших в институт абитуриентов вынуждено было снимать частные квартиры или просить милости у родственников.

В середине августа Шувалов начал обход частного сектора города не только по адресам указанным на доске объявлений в холле вуза, но и по квиткам, расклеенным на городских остановках. Только после нескольких дней безуспешных поисков ему удалось найти большой деревянный дом на улице Мира, где сдавалось сразу три комнатушки каждая по размеру вагонного купе. В двух из них уже обитали студенты медики, переступившие порог пятого года обучения, они должны были прибыть к началу сентября, одна жилая секция была свободна. Заправляла домом одинокая вдова. С ней проживал младший сын студент третьего курса, также будущий врач. Шувалов с радостью отдал залог в пятнадцать рублей и договорился, что прибудет к началу занятий.

Камский Игнат решил начать поиск съемного жилья с благоустроенных кварталов. Он бродил по дворам, расспрашивал мужиков играющих в домино, интересовался у старушек, коротающих свою неумолимую старость, сидя на отшлифованных одеждой скамейках возле песочниц, где играли их внуки или внучки. Намаявшись, растратив добрую половину веры в благоприятный исход дела, в одном из дворовых сквериков Игнат подошел к жадно курившему папиросу мужчине, облаченному в клетчатую помятую рубашку и вздутые на коленках брюки, на его ногах безрадостно держались стоптанные домашние тапочки.

— Добрый день! — подойдя вплотную, поприветствовал его утомившийся искатель временной обители для отдыха и учебы. От курильщика исходил резкий запах дыма и перегара.

— Ну, здорово студент!

— Это что, на мне написано?

— Ты ж по нашим домам целый час ходишь. Из окна все видно. Комнату снять хочешь?

— Хочу.

— Я сдаю. Вот там, на третьем этаже.

Из открытого окна на третьем этаже доносилась музыка популярной в то время группы Битлз. Игнат решил осмотреть жилище.

— Покажете?

— Пошли.

Мужчина стрельнул пальцем сигарету в куст декоративных насаждений и направился к себе домой. Камский пошел следом. Дверь в квартиру была полуоткрыта. Небольшой коридор, запруженный брошенными вещами и обувью, вызывал желание дальше не следовать. В воздухе висел смог затхлости. Из-за остекленной двери слева показалась полуголая девица с сигаретой во рту, изрядно хмельная. Ее пошатывало.

— Валюша, иди к себе! Не мешай нам.

Через дверной проем было видно, что в комнате, куда ушла особа, одурманенная спиртным, пара в составе молодого человека в джинсах с рубашкой навыпуск и девушки с короткой стрижкой, в мини-юбке и синей блузке, дико, с каким-то остервенением танцевала буги-вуги. При этом они были босиком. Музыка, вылетавшая из магнитофона на полу, резала уши.

— Сдаю вот эти апартаменты.

Хозяин провел гостя в небольшую комнату со старым диваном и старательно поцарапанным письменным столом. Стены были в серых и бурых пятнах, потерты и неуклонно приближались к состоянию отталкивающей неприглядности, кое-где на них читались далеко не литературные словосочетания. Казалось, что ремонт в квартире не проводился с момента сдачи дома в эксплуатацию.

— Мои родители проживают отдельно, а жена с сыном от меня ушла…

— И сколько вы хотите за это жилье?

— Тридцатник в месяц.

Названная сумма для Игната, вернее для его родителей, была почти не подъемной. Но не это смутило его, а предполагаемое соседство и невозможность спокойной учебы.

— Я подумаю.

— Давай договоримся конкретно!

— Хорошо, если я к вам в течение двух дней не приду, можете на меня не рассчитывать, — сухо произнес Камский и покинул территорию бурного веселья.

В частном одноэтажном секторе он довольно быстро нашел скромный угол для проживания у одиноких стариков, пообещав носить воду и колоть дрова.

Залесский обошел дальних родственников, проживавших в городе. Все обещали приютить в случае необходимости. Но, интуитивно улавливая нотки, глубоко спрятанной в душах неудовлетворенности от предстоящего соседства, он параллельно вел поиск по другим адресам. И, в конце концов, договорился о добротной времянке на окраине города. А спустя пару недель ему удалось переехать в сносное жилье неподалеку от института.

Валерий Еремин еще в период сдачи вступительных экзаменов познакомился с Родионом Перфильевым. Они оба были зачислены в институт и теперь сообща сняли за двадцать рублей в месяц просторную комнату, которую называла залом, одинокая женщина пенсионерка. В коридоре имелась газовая плита. За баллоны с газом студенты обязались платить, воду от колонки обещали носить. Дров у хозяйки на зиму было в достаточном количестве.

Годы студенчества

В период учебы и профессионального становления власть советов давала молодым людям бесплатное образование, аналогично медицину и жилье. А это было главным, что необходимо в жизни. Но вместе с тем государство того времени ни на мгновение не позволяло молодежи расслабляться. Труд, состязательность и спорт пронизывали нашу жизнь.

Среди первокурсников с подачи старших товарищей ходила такая шутка, что наше учебное заведение это Институт марксизма-ленинизма с медицинским уклоном.

В подтверждение этой прибаутки привожу выписку из личной учебной карты студента:

Итак, сделаем небольшой анализ этого документа. Всего за годы обучения нужно было показать свои знания по сорока двум предметам. После третьего, четвертого и пятого курсов пройти производственную практику. После шестого курса госэкзамены по пяти дисциплинам.

Я, как будущий хирург, сдал два экзамена по избранной профессии в период обучения (25, 29) и один выпускной Государственный, который обозначен под номером три.

В идеологическом плане мною были сданы пять экзаменов за время учебы (1, 2, 3, научные атеизм и коммунизм) и шестой государственный — диалектический и исторический материализм, шедший под номером один. Если сказать откровенно, преподаватели от идеологии не были тиранами своих предметов и понимали, что вытягивать все жилы из студентов имели право только педагоги по медицинским специальностям.

На одной из лекций в актовом зале.

Учеба, навыки, труд и творчество для судьбы, как неотъемлемые элементы в структуре наследственного аппарата.

Открытия для себя — учеба, открытия для других — творчество.

Студенческое сообщество и спорт

По весне возле медицинского института было введен в эксплуатацию кирпичный четырехэтажный корпус общежития, и теперь здание наполнялось радостными голосами новоселов, в деканате шло распределение квот по курсам. В первую очередь места выделялись студентам из малоимущих семей, для чего те должны были представить справки о заработной плате своих родителей и составе семьи. В холле вуза перед доской объявлений стояли два молодых человека. Это были второкурсники, к тому же из одной группы, оба имевшие твердую жизненную цель стать хирургами, Роман Залесский и Камский Игнат. Им в глаза бросилось объявление: «Кафедра общей хирургии приглашает студентов младших курсов для занятий в научном кружке. Обращаться к доценту Андрееву Петру Яковлевичу».

— Запишемся? — спросил Игнат друга.

— Конечно. И давай не будем терять время, пойдем на кафедру прямо сейчас, — ответил Залесский и сделал первый шаг в избранном направлении. Однако товарищ его остановил:

— Смотри, спортивные секции приглашают для занятий гандболом, волейболом, баскетболом, велоспортом. «Активным участникам межвузовских и городских соревнований будет предоставлено общежитие», — громко прочел Игнат.

И Камский, и Залесский были из обеспеченных семей по тем временам. У первого родители были на инженерных должностях, в одном из райцентров, у второго педагогами на деревне. Шансов на получение мест в новом здании общежития через деканат в тот момент у них было мало, поэтому они решили примкнуть к велоспорту. В тот же день друзья осуществили задуманное, записавшись в научный кружок и спортивную секцию велосипедистов.

Доцент Андреев внес карандашом их фамилии ниже записи Василий Шувалов, который был им знаком по встречам на лекциях. Всем троим дерзновенным исследователям непознанных явлений в медицине предстояло продвинуть знания человечества по теме: «Современные методы лечения гнойных осложнений».

Конец ознакомительного фрагмента.