Бывшие. Ты выбрал не нас, босс

Валерия Даль (2024)

— Если бывший начальник разрешал вам приводить на рабочее место детей, это не значит, что я позволю то же самое, — как гром среди ясного неба звучат слова Андрея. — Чья это дочь?Он тычет пальцем в собственного ребенка, от которого отказался шесть лет назад. Выбрал не семью, а карьеру.– Моя дочь, — гордо вздернув подбородок, смотрю на бывшего в упор. — И да, бывший начальник был понятливым человеком, чего не скажу о вас, Андрей Витальевич.Он на секунду замирает. Переводит взгляд на мою Сашку, потом обратно на меня. Склоняет голову набок и одними губами спрашивает:– От кого?Беру свою девочку в охапку и хочу уже уйти, как она оборачивается к Андрею:– Ты же мой папа?

Глава 7

«Ника, сбросил», — читаю сообщение от Толика и открываю ноутбук.

Надеваю наушники, чтобы не разбудить Сашку, и включаю присланный файл. Этим результатом заказчик должен быть доволен. Мы уже трижды переделывали — то цветовая гамма не та, то увеличить время надо.

Остаётся ещё один возможный недовольный — новый креативный директор. Надеюсь, дел у него хватает, долго меня не задержит.

Я уже договорилась с тетей Симой, что Сашка побудет утром у нее. Еле отговорила от поездки в офис. Пообещала, что заберу быстро и ничто нашим планам не помешает. И никто… Хотя попытка была.

Посмотрев рекламный ролик несколько раз, разобрав его на фрагменты и убедившись, что все в порядке, прикрываю глаза. Устала, чертовски устала. Я люблю свою работу, но сегодня она превратилась в каторгу.

— Прорвёмся, — убеждаю сама себя и иду спать.

Утро начинается с маленьких ладошек на моих щеках. Улыбаюсь сквозь сон.

— Мама, — тихо зовёт меня Сашка. — Просыпайся.

— Не хочу, — отвечаю я, сгребая ее в охапку и укладывая рядом с собой.

— Мама, — строго повторяет дочка, — ты сама говорила, что нельзя лениться. Тем более у нас много планов.

Что правда, то правда. Поэтому нехотя поднимаюсь и иду в ванную. Сборы у нас много времени не занимают. От завтрака Саша отказывается, вспомнив про блинчики тети Симы. Я выпиваю кофе почти на ходу, и мы бежим к машине. Квартиру я снимала специально недалеко от маминой сестры, чтобы она могла меня подстраховать с Сашкой, если что. Доезжаем быстро под тихую музыку. Дочка особо что-то сегодня не болтает, задумывается о чем-то.

— Не выспалась? — спрашиваю, подходя к подъезду.

— Мам, ты только не вздыхай, — просит Саша, останавливаясь. — А когда папа вернётся?

Я и сама будто ногами в асфальт врастаю. Она спрашивала о нем в сознательном возрасте, и я прекрасно понимала, что этих вопросов не избежать. Конечно, Сашка видела, как за другими детьми в сад приходят отцы, как гуляют с ними на улице. И я объяснила, что папа уехал далеко-далеко за океан. Я ведь и не лгала дочери.

Вопросов давно уже не было. Саша, кажется, с первого раза меня услышала и поняла. И вот сейчас… Именно сейчас? Почему? Она будто чувствует, что он рядом, что я думаю о нем.

— Малыш, — пытаюсь соскочить с этой темы, чтобы подумать над ответом, — давай поговорим позже, когда я вернусь. Мне сейчас очень срочно надо попасть на работу.

— Хорошо, — кивает дочка и набирает на панели домофона нужный номер квартиры.

У тети Симы я даже не снимаю обувь. Раньше поеду — раньше вернусь. Целую Сашу, которая уже засучила рукава, чтобы помогать тете, и иду к машине.

Не сразу трогаюсь с места. Смотрю перед собой, ничего не видя, и думаю. А если бы я тогда сказала Андрею о ребенке? Он бы остался или просто переводил мне деньги? А если бы остался, не сказал бы через год, что все так не вовремя и рухнула его мечта?

Мне нужно было, чтобы он остался только из чувства долга, как и не хотела рвать себе сердце, общаясь с ним по Скайпу или в мессенджерах только по поводу Сашки.

Все, выбор мы оба сделали. И нет сейчас смысла гадать, правильный он или нет. Хотя кто точно может сказать, где оно — это правильное?

В любом случае все уже случилось так, как случилось. Время назад не отмотать, а жизнь не переиграть.

А если сказать теперь?

Вот вам, Андрей Витальевич, готовый ребенок, не надо бодрствовать ночами, менять подгузники, приучать к горшку и следить, чтобы не тащила в рот все подряд. Только нужна ли ему Сашка? Судя по тому, что он выходной день собрался провести в офисе, его по-прежнему интересует только карьера.

А больше всего я боюсь, что дочь почувствует себя на моем месте. Ненужной…

Так, Ника, хватит снова себя жалеть! Завожу двигатель и трогаюсь с места. К офису подъезжаю к половине десятого и ни капли не удивляюсь, что дверь в кабинет Андрея открыта. И больше в опен спейсе никого. Видимо, прав был Пашка. Не так все страшно, как расписывал Волков.

Презентация уже на планшете, хотя не мешало бы посмотреть и на большом экране, но это Андрей может сделать уже и без меня.

Поднимаюсь, но в последний момент замираю и даже не дышу.

— Яна, я не могу срываться с работы, чтобы отвезти Тима на прививку, — повышает голос Соколовский, и я теперь отчётливо слышу каждое слово. — Ты ведь записывалась заранее… Нет, я не приеду ни через час, ни через два. Не знаю, смогу ли вообще сегодня. Все, Яна, созвонимся.

Стук телефона о столешницу, а я так и стою. Яна, Тим на прививку… Интересно, это сокращённо от Тимофея или Тимура?

Сердце немного болезненно сжимается после услышанного. Да и вообще… Все тот же трудоголик. Не завидую я его Яне, потому что по себе знаю, как одной тяжело справляться с ребенком.

Так, надо идти. Делаю несколько громких шагов и стучу в открытую дверь. Андрей стоит у окна, руки в карманах, но тут же оборачивается.

— А ты рано, — замечает с небольшим удивлением. — Проходи. И дверь закрой.

— Доброе утро, — говорю я. — Давайте быстро разберемся с презентацией, потому что у меня мало времени.

Надо четко очертить границы и дать понять, что не все готовы жертвовать семьёй ради работы. Все в разумных пределах.

— Ты так и собираешься мне выкать? — спрашивает Андрей. — Мы здесь одни.

— Лучше соблюдать субординацию, — отвечаю и включаю презентацию.

Кажется, происходящее на планшете мало интересует Соколовского. Он постоянно перематывает, останавливает видеодорожку. Я кое-что комментирую, уточняю пожелания заказчика.

Андрей кивает и наконец возвращает мне планшет.

— Хорошо, — выносит свой вердикт. — У тебя всегда получалось отлично воплощать концепцию, которая приходила мне в голову.

Молчу. Мне нечего на это ответить. Но да, у меня картинка в голове сразу вырисовывалась, когда Андрей объяснял мне, что придумал.

— На этом все? — интересуюсь я.

— Кофе хочешь? — неожиданно предлагает Соколовский.

— Я же сказала, что у меня мало времени, — напоминаю. — Поэтому хорошего дня и до свидания.

Пусть с Яной кофе пьет… Но неужели?.. Неужели это ревность, на которую у меня нет никакого права?

Боже, не свихнуться бы, пока разберусь в тех эмоциях, что второй день не дают мне покоя.

Какого черта жизнь опять решает меня проверить на выносливость?