Зачем ты ушел к ней?

Валерия Даль (2024)

— Твой Славик буквально полтора часа назад ужинал в нашем ресторане с эффектной брюнеткой! — злобно выплёвывает подруга. — А ты для него тут стараешься! — Что? Соня, ты совсем того? Мой муж никогда так не поступит! — Хочешь, чтобы я доказала? Анют, он тебе изменяет! Почему ты мне не веришь?! — Господи… Да ты с ума сошла! Если твой муж тебя бросил, ушел к другой, это не означает, что мой поступит так же! Ты специально пытаешься разбить нашу семью, да? Думаешь, у тебя получится? Уходи прочь из моего дома! Иди к черту! Я выгнала подругу из своего дома, не поверив ее словам. А потом сама убедилась в том, что муж мне действительно изменяет…

Глава 12

— Анька, звони, — уверенно говорит Сонька, выслушав мой рассказ.

Я готовлю обещанный том ям, а подруга сидит на угловом диванчике, закинув больную ногу на табурет.

— И что? — спрашиваю. — Просто позвать ее на кофе? Да у меня через десять минут изжога начнется.

— Так, — думает подруга, барабаня себе по носу ногтем. — Ты ее номер внесла в контакты?

— Нет, — мотаю головой. — Так и лежит бумажка в сумке. А что?

— Анют, — укоризненно произносит Сонька мое имя. — Ну двадцать первый век на дворе. Сейчас номер внесём и посмотрим фото в мессенджерах.

Я так и застываю с открытой банкой кокосового молока около плиты. И почему я сама до этого не додумалась? Видимо, слишком много всего на меня навалилось. Я полночи крутилась рядом со спящим мужем, все думая о его словах насчёт «не тому абоненту отправила» и «секретная встреча с одноклассницей». Все очень складно, и я действительно хочу верить Славе. А вот до элементарного не додумалась.

Ищу в сумке листок, который выдала мне бабуля, и протягиваю Соньке, а сама возвращаюсь к супу. Подруга через минуту выдает разочарованно:

— Черт, шифруется твоя чудо-сестрица.

— В смысле? — не понимаю я.

— На аватарке у нее картинки стоят, а не фотографии, — Сонька отбрасывает телефон на стол. — А ты же с ней в соцсетях переписывалась, пока она жила в Норвегии.

— Там только старые фото, как Леся уехала, так новые и не добавляла, — вспоминаю я.

— Я же и говорю, что шифруется! — распаляется подруга, активно жестикулируя. — Неужели она даже своим родителям фотки не присылала? Вроде такого: вот мы с мужем на прогулке по фьордам.

— Да я и ее родителей не видела особо. Ты же знаешь, что они постоянно по командировкам, — мне передается Сонино настроение, а готовить в таком состоянии не самая лучшая идея.

— Я бы проверила Славкин загранник, — ворчит подруга себе под нос. — Если он действительно с ней… общается, — подбирает Сонька не сильно травмирующее слово, — то не пару дней. Или как это объяснить? Только вернулась твоя Леся и сразу решила наладить контакт с твоим мужем? Заметь, Ань, не с тобой.

Ну это уже перебор. У Славы за все время, что мы женаты, было командировки три. Две по России и одна в Беларусь. Да и он всегда говорил мне, когда ему прилетали сообщения в соцсетях, которыми муж вообще почти не пользуется, что вот — Леся поздравила с днём рождения. Поздравила и поздравила.

— Сонь… Нет, не надо настолько категорично, — подумав, отвечаю я.

— Может, это у меня на фоне развода крыша поехала, — нервно усмехается эта неугомонная женщина. — Но вот такие складные оправдания… Меня муж ими кормил долго. А я верила, дура, черт побери! Поэтому сейчас веры муда… мужикам у меня нет.

— А не ты ли просила пробить почву насчёт тренера? — упираю руки в бока и смотрю на подругу, вопросительно изогнув бровь.

— Так я ж замуж за него не собираюсь, — тут же парирует Сонька. — И как там мой том ям?

— Готов, — тянусь за суповыми мисками. — Сейчас будем пробу снимать.

Обедаем мы молча, слышны только Сонины стоны удовольствия. Гастрономического, конечно. Оставив наконец посуду, подруга уверенно говорит:

— Анька, иди на работу в наш ресторан. Тебя же там с руками оторвут.

— Бог с тобой, Соня, — смеюсь я. — Если бы я и занялась готовкой, то только кейтерингом.

— Ладно, давай позвоним твоей сестре. Лучше горькая правда, как говорится…

А вот я этой самой правды хочу и не хочу одновременно. Что с ней делать? Наверное, сейчас я понимаю Соню, которая на все закрывала глаза, пока не дошла до точки кипения. Но и в постоянных сомнениях я жить не смогу.

И что сейчас? Будет точка невозврата или что-то другое, из-за чего я успокоюсь?

— Сонь, страшно… — честно говорю.

— Анька, жить вообще страшно, — почти философски изрекает подруга. — Не дрейфь.

Набираю номер, записанный бабулиным неровным почерком, и слушаю гудки.

Конец ознакомительного фрагмента.