Беспощадный, или Искатели смерти

Василий Головачёв, 2003

Их пытались сделать врагами, но они стали друзьями. Из них рассчитывали сделать убийц, но они стали лишь мстителями, руководимые справедливостью и возмездием. Их лишили прошлого, но они устремились в будущее, творя его собственными руками. Андрей Данилин, Гордей Буй-Тур и Владислав Тарасов – воины новой армии, армии Света и Добра, призванной Русью в час беды. Верные Отчизне, сильные духом, беспощадные ко злу. Их битва начинается…

Данилин

7 декабря

Неделя закончилась спокойно, без инцидентов и конфликтов. Депутат городской Думы Лазарев и его «шестерки» больше не приставали с требованием «поучить мальчишек» рукопашному бою, в школе тоже установился благоприятный климат, и Андрей слегка расслабился, веря в окончательную победу здравого смысла над темными силами. Добавил приятных оттенков в настроение и звонок Федорова, который приехал из Брянска с женой и пригласил Данилина в гости, на семейный ужин.

Утром в субботу седьмого декабря Андрей встал рано, убрал кровать, позанимался полчаса растяжкой мышц и сухожилий — без особой нагрузки — и принялся разбирать сложенные стопками по углам комнаты книги. Единственный книжный шкаф был забит под завязку, две полки над столом тоже ломились от книг, и надо было почистить библиотеку, освободиться от старых, ненужных и прочитанных книг.

В девять часов его позвала Анна Игнатьевна — завтракать.

Сначала он стеснялся такого проявления заботы со стороны старой учительницы, потом понял, что иначе она жить не может, не ухаживая за кем-нибудь, и смирился с положением «полуквартиранта-полуродственника».

На завтрак были манные котлеты, фруктовый салат и чай.

Бабушка Аня знала пищевые пристрастия постояльца и всегда готовила ему именно то, что он выбрал бы и сам.

— Прочитала тут газету недавно, — сказала она, наблюдая, как Андрей ест. — Правительство автор высмеивает. Как ты думаешь, имеет право?

— Наверное, имеет, — пожал плечами Данилин. — В нынешние времена всяк может слабого обидеть. А что пишут-то?

— Сейчас процитирую, — улыбнулась Анна Игнатьевна, разворачивая газету. — Уж больно ерничает автор. Вот, нашла. — Она поправила очки. — «Наше правительство — это команда единомышленников. Артель профессионалов. Союз смышленых и находчивых. Смешливых и добычливых. Это — наши Столыпины, Плеве и Витте. Наши битте-дритте. Наши грефы и трефы. Они — те, кто по первому зову, отбросив все лишнее, несущественное, могут тут же собраться и сыграть в преферанс».

Андрей не выдержал, засмеялся.

Рассмеялась и Анна Игнатьевна.

— Тут еще есть пассажи, про министров — кто за что отвечает, и даже про президента. Не боятся же такое писать! Раньше при коммунистах автор живо загремел бы на Соловки.

— Свобода слова, Анна Игнатьевна, ничего не поделаешь. А что про министров пишут?

— Пожалуйста. «У каждого свой участок, свое хобби. Военный министр отвечает за падающие вертолеты и взорванные бэтээры. Вице-премьер ответственна за голодовки учителей и самоубийство безденежных офицеров. Министр экономразвития отвечает за „экономическое чудо“ в отдельно взятых родовых поместьях олигархов. Сельхозминистр — за лебеду. Министр образования — за неграмотность. Министр культуры, с привычным для элиты матерком, занимается реституцией».

Андрей опять засмеялся.

— Хорошо их припечатали, весело. Только вряд ли они читают газеты, наши супердорогие министры. Как занимались своими личными делами, не обращая внимания на критику, так и будут заниматься.

— Это верно, — грустно согласилась Анна Игнатьевна. — Что для наших чиновников глас народа? Пустой звук. Главное для них — добраться до властного кресла, а там хоть трава не расти. Ты куда сейчас собираешься?

— На тренировку.

— Отдохнул бы, а то вон какой худой, никак я тебя не откормлю.

— Я всегда такой был, Анна Игнатьевна. А отдыхать не приучен. Как говорит мой друг Лева: жизнь — это небольшой труд перед большим отдыхом.

— Это какой-то классик говорил, уж не помню, кто именно.

— Может быть.

— Лева — это Лев Людвигович, у которого ты в гостях был недавно?

— Он приехал с женой, сегодня посиделки устраиваем. Очень интересный человек и блестящий ученый. Открытие сделал.

— Какое?

— Как полететь на Марс, не применяя жидкотопливные ракеты.

— А какие же? Атомные, что ли?

— Говорит — антигравитационные. Игрушки у него действительно летают, так что чем черт не шутит? Вдруг получится.

— Ну, пожелай ему божеского просветления.

— Непременно передам.

Повозившись еще с полчаса с книгами, Андрей побрился и поехал на тренировку.

Собрались почти все. Отсутствовал только Кутузов, который передал через свою племянницу, тоже ходившую на занятия, что он в командировке.

— Сегодня мы продолжим знакомство с упражнениями, которые начали изучать на прошлом занятии, — сказал Андрей, привычно прикидывая готовность группы воспринимать его указания. — Медитативно-сенсорная гимнастика поможет вам раскрыть ранее неизвестные силовые возможности. Для того чтобы они проявились еще более мощно и помогли добиться цели, нужно прежде всего восстановить былую гибкость позвоночника, суставов и эластичность мышц. Упражнения, которые я вам предлагаю, предельно просты в исполнении, но прекрасно развивают суплес, помогают разработать суставы и добиться истинной молодости тела. Кстати, их можно выполнять вместо утренней гимнастики.

Итак, начнем с дыхания. Эта дыхательная система проверена опытом тысяч людей и зарекомендовала себя как эффективное средство очищения организма от негативных энергий и «шлаков» — остатков психических перенапряжений.

— Вопрос можно? — поднял руку Жора Решетов, самый молодой член группы; его больше всех интересовал смысл каждой практической методики. — Дыхание ведь это один из методов подготовки медитации, так? Разве мы будем медитировать, а не тренироваться?

— Не спеши, — улыбнулся Андрей, — всему свое время. Вы должны научиться не только защищаться и калечить противника, но и самостоятельно лечиться, нормализовать сосудистые реакции, гармонизировать сердечную деятельность, укреплять мышцы диафрагмы, восстанавливать самочувствие и многое другое. Начинаем. Исходное положение: ноги чуть шире плеч, слегка согнуты в коленях, спина прямая, ладони повернуты к животу, кончики указательных и больших пальцев соприкасаются, образуя ромб.

Андрей прошелся по рядам учеников, показывая, на какой высоте устанавливаются ладони.

— Руки согнуты в локтях, локти разведены в стороны. А теперь делай, как я. Вдох начинаем медленно, ровно и одновременно поднимаем раскрытые ладони, повернутые вверх, к плечам…

Он показал упражнение, проверил выполнение каждым учеником. Затем продолжил занятие, показав вторую и третью фазу цикла, отличную от первых двух тем, что последний вдох задерживался в груди, и выдох делался за счет мышечного сокращения грудной клетки.

— Это стандартный «лотос», — закончил движение Андрей. — Если будете начинать день с этого упражнения и делать постоянно, по девять циклов в течение дня, то скоро почувствуете значительное повышение тонуса. Теперь займемся непосредственно системой восстановления позвоночника. На эту тему есть великолепные стихи, написанные одной целительницей:^[9]

Тихо замираю — силу собираю

И ее пускаю молнией-спиралью

Каждой клетке тела, чтобы тело пело,

Чтоб оно звенело, птицею летело!

Синей птицей счастья я парю над лесом,

Сила защищает от болезней, стрессов.

От хандры, от горя нет верней защиты.

Справа вижу моря зеркало в морщинках.

В этом небе синем я над морем синим

Стану крепкой, сильной, молодой, красивой!

Я могу, я смею, человек все может!

Выстоять сумею. Сила мне поможет.

Сила в жилах потекла,

Позвоночник как стрела.

С-с-сила! Ставлю я замок,

Чтобы стресс пройти не смог.

Последние слова Андрей выговорил с мощной подачей вибрирующего звукового потока, и группа шатнулась, зароптала, послышались восклицания, вздохи восхищения, хлопки в ладоши.

— Приготовились, — поднял руку Андрей, покоряя шум. — Встанем в исходную стойку. Ноги шире плеч, слегка согнуты в коленях. Руки согнуты в локтях перед грудью…

Занятия продолжались еще час и закончились тренингом приемов рукопашного боя без оружия. В половине второго Андрей вышел из Дворца спорта, глубоко вдохнул морозный воздух и подумал, что, несмотря ни на что, жизнь продолжается. Хотя отношение к ней у разных людей разное. Вспомнились стихи Анны Ахматовой:

Все мы немного у жизни в гостях.

Жить — это только привычка.

Наверное, у поэтессы имелись причины так говорить, но Андрей в данную минуту был с ней не согласен. Он делал свое дело, учил детей, тренировал взрослых, ищущих способы самовыражения и самосовершенствования, он был востребован жизнью и любим учениками, и некоторые мешающие жить счастливо моменты погоды не портили. В конце концов, как говорил первый учитель Данилина по рукопашному бою: все проблемы решаемы, кроме смерти.

На деревья в парке напротив Дворца спорта села стая ворон. Одна из них сделала круг над Андреем, словно спрашивая, чего он остановился, и ему вспомнился случай, происшедший во дворе дома, где он теперь жил. В подъезде жила семья бездомных котят, которых кормили чуть ли не все жильцы дома. Андрей тоже иногда выносил им остатки еды и стал свидетелем того, как огромная ворона вдруг стала оттаскивать котят от плошки с кашей за хвосты! А тех котят, которые норовили подойти к своей кормушке снова, она тюкала клювом по голове. Пришлось отгонять наглую птицу, прославленную во многих сказках и легендах благодаря отнюдь не птичьему уму.

Андрей улыбнулся, зашагал к машине.

Ворона, наблюдавшая за ним, сорвалась с ветки и сделала над ним еще один круг.

Что за наваждение? Неужели он так ей понравился? Или, наоборот, птицу раздражает цвет его куртки — голубой, с белыми прострочками?

Андрей вдруг почувствовал легкую тревогу. Прислушался к себе, не понимая, чем вызвано беспокойство.

Субботний день был по-зимнему свеж, безмятежен, искрился снег под лучами низкого солнца, прохожие спешили по своим делам, не обращая внимания на застывшего Данилина, редкие машины проскакивали мимо, шелестя по асфальту шипованными шинами, ничто не задевало сознания и не привлекало взор. И тем не менее Андрею показалось, что небо закрыла грозовая туча.

Он поспешил к машине, подумав прежде всего об Анне Игнатьевне. Старушка часто жаловалась на быструю утомляемость и головные боли. Он лечил ее, снимал синдром хронической усталости, понимая, что старость не лечится никакими медикаментами, но всерьез за жизнь старой учительницы не беспокоился. Ее предел еще не наступил. Но вдруг случилось что-то более серьезное?..

Однако все его страхи оказались напрасными.

Анна Игнатьевна спокойно сидела в гостиной в своем уютном старом кресле и вязала.

— С вами все в порядке? — обрадовался он, сдерживая разогнавшееся сердце. — В магазин сбегать не надо?

— Да я уже сама сходила, — улыбнулась Анна Игнатьевна. — Тебе звонили из милиции, капитан Скы… Скир…

— Скрылев? — Андрей почувствовал, как напряглись мышцы живота. Интуиция его не подвела: что-то случилось. Но что? И с кем?

— Что он сказал?

— Просил позвонить, как только ты приедешь.

Андрей без лишних слов набрал номер мобильного телефона Скрылева. Кирилл Степанович был капитаном криминальной милиции, его сын занимался в спортивной секции в школе, где работал Данилин, и они были знакомы давно, уже несколько лет.

— Кирилл Степанович? Это Данилин. Вы мне звонили?

— Приезжайте на Советскую, срочно!

— Что случилось?

— Убиты ваши знакомые.

— Кто?!

— Лев Федоров и супруга.

Сердце оборвалось.

— Еду! — глухо проговорил Андрей, глядя перед собой невидящими глазами. Бросил трубку, зашагал к выходу.

— Что с тобой, Андрюша?! — всполошилась Анна Игнатьевна. — Случилось что?

— Леву убили… — выговорил Андрей замерзшими губами и стремительно вышел.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

И. А. Васильева, научный работник, специалист по аутотренингу.