Тайное общество по борьбе с ненормальностью. Том 2

Василий Зеленов, 2019

Клим и Серафима независимо друг от друга находят ненормиста. В погоне за странным и опасным существом, обладающим сверхъестественными способностями, они проходят через Врата и оказываются в другом мире, где их поджидает целая череда невероятных приключений и смертельных опасностей. Ребята и подумать не могли, что ими захотят отобедать кровожадные твари, которых в здешних краях пруд пруди. Теперь им предстоит не только отыскать сбежавшего ненормиста, но и попытаться выжить. Тем временем на выручку уже спешит Голуба – ещё одна участница «Тайного общества по борьбе с ненормальностью».

Глава 1. Мир печальный и мрачный?

Покинув одно подземелье, они оказались в другом. На этот раз всё было совершенно иначе. Тепло и льющийся откуда-то сверху свет заменили собой предшествующий холод и мрак. Эта подземная пещера хоть и не была рукотворной, но носила явные следы пребывания здесь человека (или каких-то иных разумных существ). Под Вратами всё так же находился гранитный постамент с текстом на непонятном языке; часть ближайшей к Вратам стены — высотой примерно в семь метров, — была тщательно выровнена и отполирована чуть ли не до зеркального блеска. На это место нанесли причудливые узоры, напоминающие каких-то диковинных бабочек, и изображения фантастических тварей. Без мест их обитания, да.

Чего пещера была лишена, так это стального купола в форме яйца над Вратами. Видимо, создатели подземных катакомб посчитали, что его достаточно только на той стороне. Довольно странное решение, сводящее на нет всю идею не допуска проникновения сверхъестественных существ из одного мира в другой. Клим подумал было, что купол в пещере просто разрушили, но подтверждения этому в виде металлических обломков обнаружить не удалось. Другое дело, если только здесь тщательно прибрались после разрушения купола. Однако доказательств тому тоже найдено не было.

Внимательно изучая новую для себя обстановку, Клим запрокинул голову кверху. В потолке зияла большая дыра в форме равнобедренного треугольника, через которую в пещеру проникал свет и просматривалось небо необычного бирюзового цвета с розовым отливом. Были видны неторопливо плывущие кучевые облака.

Под ногами был неровный каменистый пол, частично усыпанный мелким желтоватым песком и разнокалиберными ракушками. Клим подобрал одну, повертел её в руках и бросил обратно. Ракушка не представляла собой интереса — подобные им легко находились в реке.

— Хм…

Хмыкнув, Серафима-Тильда, глава и основательница «Тайного общества по борьбе с ненормальностью», обошла пещеру вдоль стены и остановилась напротив того места, где были узоры и изображения неведомых зверушек. Они привлекли её внимание прежде всего своей красотой и изяществом исполнения. Она с младых лет питала слабость к всевозможным витражам, фрескам и орнаментам.

— Хм…

Девушка хмыкнула вновь. Вероятно, увиденное её настолько поразило, что она потеряла способность описывать свои впечатления. Этой способностью она и раньше не могла похвастаться.

Пока Серафима была поглощена разглядыванием образца народного творчества, Клим выключил фонарик, в котором не было больше никакой необходимости, и стянул с себя изодранный и грязный дождевик. Надобность в последнем тоже отпала. Пещеру отличали тепло и сухость. Вдобавок здесь было поразительно чисто — настолько, насколько это вообще возможно в естественном природном образовании. Убрав фонарик, дождевик и пластмассовый пистолет в рюкзак, Клим подошёл к Серафиме.

— Ну? Как тебе?

— Хм… Ты разговаривать вообще разучилась?!

— А если не в двух буквах?

— Восторг и восхищение.

— И не в двух словах.

Серафима оторвалась от созерцания настенной живописи и посмотрела на Клима. Взгляд её чёрных глаз пробежался по лицу парня и вновь переместился на исписанную стену.

— У тебя вообще чувства есть? — спросила девушка.

— При чём здесь мои чувства? — не понял Клим.

— При том! Мы только что прошли через Врата! Впервые очутились в другом мире! Неужели ты ничего по поводу этого знаменательного события не испытываешь?

Казалось, девушка готова была разбушеваться из-за того, что её товарищ недостаточно эмоционален. Клим обдумал слова Серафимы и пришёл к выводу, что в чём-то она права.

— Хм… Чёрт!

— Вот и я о том же.

Теперь они вдвоём уставились на настенное полотно, совершенно позабыв о третьей участнице своей экспедиции.

Призрак девушки — Замурованная Ольга, — покружив по пещере, вернулся к постаменту с Вратами. Прочитав имеющуюся на нём надпись, Ольга переменилась в лице, на котором отразилось неподдельное удивление и… что-то ещё.

— Поразительные зверюги, — сказал Клим. — Неужто они все здесь обитают?

— Наравне с ненормистами? — Серафима потёрла рукоятью пластикового пистолета висок. — Вот уж сомневаюсь.

— У твоих сомнений есть обоснования?

— Есть. Ненормисты ведь искажают сущность живых существ и предметов. Если этот мир принадлежит им, то вряд ли они оставят в нормальном состоянии хоть кого-то или что-то. Держу пари, половина из нарисованных здесь зверей уже вымерла сотню лет назад.

— На этот раз я с тобой соглашусь.

— То есть в предыдущие разы ты был со мной не согласен?

— Я уж и не помню. Наверное.

Серафима издала презрительное «ха!». Клим про себя порадовался, что она не разразилась гневной, преисполненной пафоса речью. Парень продолжал рассматривать рисунки, которые обладали какой-то магической притягательностью и вызывали смешанные чувства. И вроде бы многие из них были сделаны несколько неряшливо, но при этом они приковывали взгляд, который чрезвычайно трудно было отвести. Даже при самом беглом осмотре становилось видно, что все изображённые диковинные животные выполнены в едином стиле. Художник у них наверняка был один.

Здесь имелись зверушки, которые отдалённо походили на некоторых представителей земной фауны. Но основная масса представленных существ больше смахивала на обитателей ночных кошмаров. Одного взгляда на них хватало, чтобы понять, что они — самые настоящие хищники.

— Ну, что у вас тут новенького? — поинтересовалась подлетевшая Ольга.

— Наскальная живопись, — в один голос ответили Серафима и Клим.

— Какие чудные зверушки. И миленькие узорчики.

— Ути-пути, — поддразнивая Ольгу, тоненьким голоском произнесла Серафима, сложив губы бантиком. — Чудные зверушки и миленькие узорчики в классненькой пещерке. Поверить не могу, что двести лет назад именно так и разговаривали!

Ольга постучала кулаком по лбу и обратилась к Климу:

— Как ты с ней общаешься? Превозмогая.

— Ну…

— Общение со мной лёгкое и приятное, — категорично сказала Серафима. Ты сама в это веришь?

— Ты невозможная до колик, — нагловато заявила Ольга. — Слишком много о себе думаешь. И не поспоришь.

— Я бы поспорила. Напрасно.

— Спорь со стеной. У меня нет желания этим заниматься.

— Слив засчитан.

— Жарко-то как!

Громким восклицанием Клим решил прервать очередной кризис в отношениях своих спутниц. А сколько их ещё будет! Но жарко было на самом деле. В куртке Клим чувствовал, что начинает потеть.

— И впрямь… — кивнула Серафима.

— Тепло иль холодно — мне всё едино, — сказала Ольга. Изображая полнейшее безразличие, она скрестила руки на груди и отвернулась.

Клим снял с себя куртку, небрежно её скрутил и засунул в рюкзак. Серафима повторять за ним не стала, убрав только дождевик и не пригодившийся пока пистолет.

— Что теперь? — спросил парень.

— Надо выйти из пещеры и посмотреть, что там снаружи.

— Мы ведь хотели уничтожить Врата, ты не забыла?

— Я — нет. Но увидеть другой мир хотя бы одним глазком должна перед этим. Кто знает, возможно, второго шанса и не представится.

— Подозреваю, что об опасности бесполезно говорить.

— Да, побереги силы.

Впрочем, Клим и сам начинал осознавать, в каком месте они оказались. Это не другой город или страна, и даже не другой континент. Это совершенно иной мир, и он, скорее всего, удивит. Любопытство пересиливало здравый смысл, который не слишком активно предостерегал от опрометчивых поступков. Куда уж ещё опрометчивее!

— Ладно, если только одним глазком, — сдался Клим.

— Я бы не позволила вить из себя верёвки, — вставила Ольга.

— Из тебя и верёвки-то не выйдет, — сказала Серафима. — Ты бесполезна.

— Ты не мог бы сделать мне одолжение? — девушка-призрак подплыла к Климу.

— Какое? — с опаской спросил парень.

— Убей эту чернявую. Хочу навешать ей тумаков, когда она станет призраком.

— А сейчас слабо?! — вспыхнула Серафима.

— Если вы не прекратите, то я сам убьюсь!

Климу уже порядком надоели девчачьи разборки. Внутри у него начинало клокотать. У них серьёзная, ответственная и опасная миссия, а две мадемуазели и не думают униматься. Как ни старайся, а их и силой не унять. Оказаться меж двух ругающихся девушек — худшее, что может случиться с парнем. Ситуация, финал которой невозможно предсказать. Сейчас девушки ругаются и приходится их разнимать, а уже через минуту ты оказываешься общим врагом. Которого самозабвенно избивают всем, что под руку подворачивается!

— Пойдём, надо осмотреться, — махнул рукой парень.

Чем дальше вглубь пещеры они удалялись, тем темнее становилось. Пришлось даже включить фонарик и светить им себе под ноги, чтобы случайно обо что-нибудь не споткнуться. Или на кого-нибудь не наступить. Серафима и Ольга, видимо, на время закопали топор войны. Они следовали за Климом и были тише воды и ниже травы.

Неровные и шероховатые стены пещеры имели желтоватый цвет и внешне походили на песчаник. На их поверхности торчало множество странных острых выступов, напоминающих иглы. Некоторые достигали метра в длину. Если со всего маха налететь на такой, то он запросто проткнёт тело насквозь.

— Как думаете, они естественного происхождения или их воткнули наши предки? — Клим дотронулся указательным пальцем до одной из игл.

— Их слишком много, чтобы быть искусственными, — сказала Серафима. — Да и зачем их втыкать в стены?

— Я тоже могу спросить, зачем им появляться просто так.

— Спроси у матушки-природы.

— Спрошу обязательно. Главное, не забыть предварительно записаться на приём.

— Не назвала бы я этот мир печальным и мрачным, — полушёпотом произнесла Серафима.

— Это мы ещё наружу не выходили, — сказал Клим.

— И что там будет? Бесконечная пустыня?

— Риторический вопрос.

— Я знаю, не обязательно мне об этом сообщать.

— Мне стоило сперва слетать на разведку, прежде чем отправляться в путь, — сказала Ольга.

— Не утруждайся.

— Не буду.

Разговор прервался, тишина вновь наполнила пещеру. Единственными звуками были шорох песка под ногами да хруст ракушек, которые трескались и ломались, когда на них наступали.

Клим склонялся к мнению, что исследование разного рода подземелий и пещер — это удел спелеологов. Здесь было неуютно. Даже сырое и тёмное подземелье, из которого они пришли, не вызывало такой дрожи в коленях, хотя мрачности ему было не занимать. Наверное, потому, что оно находилось в родных и знакомых местах.

— Вижу свет, — сообщила Серафима.

Маленькое белое пятнышко маячило где-то вдалеке. Если прикинуть, то идти до него примерно минут пять, но могло оказаться и гораздо больше — в темноте, несмотря на освещающий путь фонарик, трудно было точно прикинуть расстояние.

Ольга без предупреждения устремилась вперёд, не дожидаясь своих спутников. Серафима пробормотала что-то нечленораздельное. Должно быть, негодовала, что не она первая увидит поверхность иного мира, решил чуждый тщеславию Клим. Ему лавры первопроходца были отнюдь не нужны. Он по-прежнему хотел быстро уничтожить Врата, перекрыв ненормистам путь на Землю, а затем вернуться домой.

— Кстати, — сказал Клим, — мы так и не прочитали надпись на постаменте. Там должно быть написано, как закрыть Врата.

— Ничего страшного, — Серафима ускорила шаг. — Вернёмся, тогда и прочитаем.

— Надо было сделать это сразу. Что если придётся совершать какой-нибудь ритуал с применением различных предметов, которые можно найти только вне пещеры?

— В таком случае выберемся на поверхность ещё раз. Невелика трудность.

— Затянем процесс, дождёмся ненормистов.

— Боишься?

— Неоправданный риск это по твоей части, а не моей.

— Любой риск оправдан, если на кону судьба человечества.

— Для переживающей за людей ты чересчур легкомысленна.

— А ты брюзга.

Ответить было нечего. Да и любой ответ не имел смысла. На каждый аргумент у Тильды находился контраргумент. И пара козырей в рукаве в виде потрясающего упрямства и невероятной твердолобости, а когда и они не имели должного эффекта, в ход шло обыкновенное игнорирование всякой логики и здравого смысла. Эта девушка была поистине непрошибаема.

Ольга, стрелой домчавшаяся до выхода, вернулась обратно. Выглядела она крайне возбуждённой и изумлённой, что особенно было заметно по её резким движениям и быстрым перемещениям туда-сюда.

— Там такое! — девушка-призрак попыталась жестами изобразить увиденное, но вышло это у неё весьма посредственно. Одно было ясно — за пределами пещеры находится что-то невиданно грандиозное.

— Сейчас мы сами увидим, — буркнула Серафима. — Перестань мельтешить перед глазами, а то у меня уже голова кружится.

— Совершенно невероятно! — воскликнула Ольга, будто не расслышала, что ей сказали. — Снаружи какое-то гигантское чудо-юдо!

— Насколько гигантское? — спросил Клим.

— Огроменное! — Ольга подняла одну руку вверх, а другую опустила вниз. Нужно было иметь буйную фантазию, чтобы представить этот жест, как попытку описания чего-то «огроменного».

Ольга всячески подгоняла Клима и Серафиму, желая, чтобы они тоже увидели то, что увидела она, словно от этого зависела чья-то жизнь.

— Ты уверена, что твоё чудо-юдо не опасное? — поинтересовался Клим.

— Не совсем, — честно призналась Ольга.

— Главное, чтобы мы успели сбежать в случае чего.

— Пессимизма у тебя хоть отбавляй, — сказала Серафима. — Фу быть таким.

— Кто-то должен иметь холодную голову на плечах. Если у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, то это вовсе не означает, что и у других такая же проблема.

Серафима цокнула языком и укоризненно покачала головой.

Самому себе Клим честно признался, что немного побаивается выходить наружу. Да и само нахождение в пещере его тоже отнюдь не радовало. В иных обстоятельствах (где не фигурировало бы ограждение человечества от сверхъестественных опасных существ) он бы с радостью прогулялся по иному миру, каким бы мрачным и печальным тот ни был. Но в настоящее время все чувства парня походили на сжатую до предела пружину, готовую в любой момент резко разжаться. Он посмотрел много фантастических фильмов, где отряды исследователей с Земли прибывали на новую, ранее неизведанную планету, чтобы погибнуть там от лап и зубов местной фауны (а иногда и не менее кровожадной флоры). Клим не хотел оказаться в схожей ситуации. Жаль, что с нами нет персонажа, которого обычно съедают первым.

Наконец, они остановились у выхода из пещеры. Когда-то имевший природное происхождение, он тоже оказался обработан человеческими руками. К стенам были прибиты ссохшиеся доски, создавшие некое подобие дверного косяка. Установленное посередине толстое бревно разделяло выход на две половины и заодно поддерживало собой широкую металлическую пластину с насыпанной на неё грудой камней.

Предназначение данной конструкции было очевидным. Разглядывая её, Серафима задумчиво потёрла подбородок и произнесла:

— Занятно…

— Если выбить бревно, то камни завалят вход, — сказал Клим. — Наверное, для того, чтобы к Вратам никто не смог подобраться.

— Что ж они не завалили его сразу?

— Потому что не успели?

— Почему? По кочану!

— У кого из нас есть дар ясновидения?

— Я не умею заглядывать в прошлое. Только в очень недалёкое будущее.

— В таком случае не задавай мне вопросов, на которые я не могу ответить, ибо знаю ровно столько же, сколько и ты.

— Я знаю чуточку больше. Есть ли польза от твоих знаний?

— Давайте выходить, — прервала беседу Ольга.

Их взорам предстала местность, усеянная множеством разных по высоте холмов. Одни издали напоминали простые кочки, другие можно было с чистой совестью назвать горами. Выход из пещеры располагался почти у самой вершины одного из бесконечных холмов.

Растительности поблизости практически никакой не было, исключение составляли маленькие приземистые кустарники, разбросанные то тут, то там по одному и небольшими группами. Они имели тоненькие, изогнутые под разными углами веточки со светло-коричневой гладкой корой и редкими фиолетовыми листками овальной формы.

Над головой было уже знакомое бирюзовое безоблачное небо, на котором сияли два солнца. Одно большое и голубое, занимающее приблизительно седьмую часть небосвода, второе — раза в два меньше и зелёное. Оба солнца находились рядом друг с другом.

— Ничего себе! — ахнула Серафима. — Ущипните меня, их два!

— Такое не каждый день увидишь, — Клим оказался более сдержан, хотя зрелище его тоже поразило.

К немалому удивлению их обоих, на светила можно было смотреть, не опасаясь за своё зрение. Голубое и зелёное сияния были мягкими и не резали глаза, как будто это и не солнца вовсе, а циклопические светильники, закрытые светофильтрами. Глядя на них, Клим по привычке сделал над глазами козырёк из ладони, но сообразив, что в этом нет необходимости, опустил руку.

Спустя пару минут, по-прежнему находясь под впечатлением от двух небесных светил, они наконец увидели чудо-юдо, о котором говорила Ольга. Это было огромное существо, внешне сильно похожее на земного кашалота. От последнего его отличали белая кожа, два хвоста и длинные перепончатые крылья вместо грудных плавников. Существо неторопливо и величаво рассекало воздух над холмами, издавая громкие булькающие звуки, разлетавшиеся по округе. Оно напоминало какой-то старинный фрегат, который плыл по безбрежному океану, но Климу больше нравилось сравнение с подводной лодкой, пробирающейся на полном ходу через толщу воды.

— Кашалот с крыльями, — хриплым голосом проговорила Серафима. — Теперь нет сомнений, что ненормисты славно потрудились в этом мире.

— Может, он с рождения такой, — предположил Клим.

— Ещё скажи, что его лучший друг — это горшок с петунией.

— Вряд ли здесь найдутся такие цветы. Впрочем, как и горшки. Хотя полностью исключить их существование в здешнем мире нельзя.

— Если мне не изменяет память, то этот кашалот нарисован на той полированной стене возле Врат.

— Да, точно, нарисован.

— Ещё там были клыкастые четырёхлапые твари, покрытые чешуёй.

— К чему ты это сказала?

— Встретим ли мы их здесь? Да они выглядят как стопроцентные хищники!

— Надеюсь, что нет. Там, знаешь ли, много всяких чудовищ изображено. Если мы каждого из них встретим, то не проживём и получаса.

— Будет тебе. Уверена, что не все существа кровожадные. К тому же мы пришельцы из другого мира.

— И как это нам поможет?

— Нас не должны есть.

— Ага, так тебя и послушают. Молча съедят, тщательно пережуют и переварят.

Немного отвлёкшись от разговора и созерцания двух солнц и крылатого кашалота, Клим заметил, что отлетевшая в сторонку Ольга со странным выражением лица смотрит на свои руки. Парень подошёл к ней и спросил:

— Ты чего?

— Я… — Ольга пребывала в некоторой прострации.

— Разглядываешь свои руки так, будто они и не твои вовсе.

— Ты их видишь?

— А не должен?

— В дневное время суток привидения становятся невидимыми. Помнишь, я тебе говорила.

Сейчас, когда Ольга упомянула об этом, в памяти Клима всплыл их сегодняшний разговор в школе. Призраки сами по себе имеют возможность становиться невидимыми, но и дневной свет делает их таковыми.

— Я не исчезаю, — проговорила Ольга. — Это очень странно.

— А если сама попробуешь это сделать, получится? — спросил Клим.

— Возможно… Сейчас узнаем.

Ольга не делала никаких телодвижений, а просто молча растаяла — не постепенно, становясь более прозрачной, а в один короткий миг. Клим напряг зрение, силясь хоть что-то разглядеть, но его попытки были тщетны.

— Ну как? — раздался голос девушки-призрака.

— Я тебя не вижу, — ответил Клим.

— Получается, работает, — Ольга вновь появилась на прежнем месте.

— В другом мире и законы другие.

— Наверное. Я прям нутром чую, что всё здесь устроено иначе. Мне это не очень нравится.

— Мне тоже.

Чувства, испытываемые Климом сейчас, были сродни тем, что испытывает человек, который впервые в жизни очутился за границей. Совершенно новая окружающая обстановка, толпы незнакомых людей, иные правила и устройство быта — все эти вещи кружат голову и в некоторой степени угнетают. Что касается Серафимы, то её, казалось, всё это наоборот заводило. Сейчас черноволосая девушка сидела на корточках перед кустиком и срывала с него листочки, складывая их в карман куртки.

— Зачем они тебе? — полюбопытствовал Клим.

— Гербарий сделаю, — ответила Серафима, не отрываясь от своего занятия, и тут же спросила: — О чём перешёптывались?

— Мы не перешёптывались, — сказал Клим, — а обсуждали невидимость Ольги.

— С ней что-то не так?

— Призраки невидимы при солнечном свете, однако Ольга никуда не пропала.

Очень жаль. Клим ожидал, что Серафима ответит в таком, привычном для неё духе, но вместо этого она коротко сказала:

— Интересненько.

После чего вернулась к своему занятию. Парень молча пожал плечами, думая, что срывать листья с неизвестного растения голыми руками довольно опрометчивый поступок. Они вполне могли оказаться ядовитыми. К тому же это ведь мир ненормистов, кто знает насколько сильно они исказили местную флору и фауну.

Собрав достаточное количество листочков, Серафима поднялась и, отряхнув руки, сказала:

— Давайте-ка спустимся вниз.

Клим ожидал подобный поворот, потому сразу же озвучил собственные невесёлые мысли:

— Хочу заметить, что мы в мире ненормистов. Если по какой-то причине ты об этом позабыла. Чем дальше от Врат мы отойдём, тем хуже для нас будет, когда «палочники» нападут.

— Нападут — отобьёмся, — беззаботно ответила Серафима.

Она явно провоцировала спор, к которому Клим морально подготовился лишь частично, поскольку по-прежнему не знал степень упрямства главы и основательницы тайного общества.

— Напомню, водяных шариков у тебя только двадцать четыре. Что станешь делать, если ненормистов окажется больше? Скажем, сотня, или даже больше — тысяча.

— Брошу всё и убегу. — пожала плечами черновласка. — Я быстрая. И безумная донельзя!

— А я быстрый? — Клим сам не понял, зачем спросил это.

— Не знаю.

— Вот именно. Как поступишь, если ненормисты настигнут меня?

— Побегу дальше. Хм, я бы поступил точно так же с тобой…

— То есть бросишь?

— Ничего не поделать. Когда речь идёт о выживании — не до сантиментов. Кроме того, это малая жертва ради благополучия нашей цивилизации. Какое человеколюбие!

— Просто отлично! В случае чего, возьмёшь и принесёшь своего товарища по тайному обществу в жертву.

— Приносить в жертву — это она любит, — негромко сказала Ольга.

— Не учи меня жизни, привидение!

Клим опустил голову. Побороть желание продолжить спор стоило неимоверных усилий. Потрачу больше времени пытаясь доказать ей свою правоту! Лучше поберечь не только силы (ведь они ещё пригодятся, когда придётся рвать когти от ненормистов), но и нервы, на восстановление которых уйдёт приличное количество времени.

— Ладно, давайте спустимся чуть пониже, — сказал Клим, наступая на горло собственной гордости. Он не имел желания потакать убийственным порывам Серафимы, но и отпускать её одну тоже не хотел, потому что чувствовал на себе некую долю ответственности за происходящее.

Удивительно, но спуск с холма не оказался увеселительной прогулкой, какой мог представляться поначалу. Склон не был пологим, его наклон постоянно менялся от крутого до почти отвесного. Проблемой это было только для Клима и Серафимы, которые, в отличие от Ольги, не умели летать по воздуху, да и сами по себе не были альпинистами даже отчасти. Им обоим приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не сорваться и не покатиться по склону вниз с бешеной скоростью, получая по пути множественные ушибы и переломы. Всё, что могла Ольга, это молчком следовать за ребятами сзади и стараться не попадаться им на глаза. Вид беззаботно плывущего в полуметре над землёй призрака у Серафимы вызывал жгучую ненависть, а у Клима лютую зависть.

К счастью, склон холма изобиловал всевозможными уступами, за которые можно было зацепиться. Но радость от их присутствия напрочь убивала земля, усыпанная мелкими камнями, из-за которых ноги то и дело разъезжались в разные стороны. Спускаясь, Клим непрестанно мысленно ругал Серафиму и себя. Девушку за то, что уговорила его заняться исследованием нового мира, а себя за то, что так легко сдался и согласился. Бесхребетный!

Чем ближе к подножию холма они спускались, тем разнообразнее становился ландшафт. Кусты с фиолетовыми листьями, которые были редкостью на вершине, здесь стали попадаться чаще. При этом они ещё и увеличились в размерах, порой доходя до груди. Вдобавок на ветвях появились небольшие, в пару сантиметров длиной острые шипы. Серафима не преминула отломить парочку и упрятать их в карман.

— Не поцарапайся, — предупредил Клим.

— Под руку не говори, — буркнула Серафима.

— Смотри, больше я тебя предупреждать не стану, — обиделся парень.

— Незачем.

— Подхватишь здесь из-за своей неосторожности какую-нибудь заразу, станет тебе плохо… Я на себе твою светлость не поволоку.

— Главное не подхватить твои сверхосторожность и сверхзанудство. Вот это действительно будет страшно.

— Помяни моё слово.

— Помянула. Пусть покоится с миром.

Клим повернул голову и взглянул наверх. Туда, где находился вход в пещеру. Подниматься обратно будет гораздо сложнее, не говоря уж о том, что можно запросто заблудиться. Парень убедился, что его телефон не находит их нынешнее местоположение. Глупо надеяться на это, ибо, во-первых, в телефоне неоткуда было взяться картам данной местности, а во-вторых, вряд ли обитатели этого мира дошли в своём развитии до создания и запуска в космос спутников глобального позиционирования. Неизвестно даже, присутствует здесь хоть какая-то разумная жизнь.

— Почему ты ничего не снимаешь? — спросила Серафима.

— Что именно? — не понял Клим.

— Из нас двоих только у тебя есть телефон, а у него — камера. Надо запечатлеть как можно больше! Одних воспоминай и впечатлений мне будет мало, я хочу пару тысяч фотографий и полкило вещественных доказательств.

— Доказательств чего?

— Существования иных миров.

— Только не говори, что помимо листиков и шипов ты ещё и камней прихватишь.

— Хорошая идея. Возьму на обратном пути. Потащишь их сама! А теперь давай, фотографируй.

Телефон Клима не был каким-то современным и дорогим аппаратом, потому и камеру имел не самую передовую, делающую посредственные снимки. Но это всё же лучше, чем совсем ничего. Парень принялся фотографировать окружающие холмы, кустарники, камни под ногами, бирюзовое небо над головой и два разноцветных солнца. И свою задумчивую физиономию на фоне всего этого внеземного великолепия. Серафима, заметившая это, тоже захотела увековечить на фотографиях своё присутствие в новом и необычном мире. Следующие минут десять Клим снимал её во всевозможных локациях и разных ракурсах. Порой она капризничала и заставляла парня переделывать фотографию, если та ей по каким-то причинам не нравилась. Как будто на обложку модного журнала надеется попасть.

— Девчонки нам обзавидуются, — с радостью в голосе сказала Серафима, принимая новую позу — перед развесистым кустарником, так, чтобы в кадр попало и само растение, и оба солнца на небосводе.

— Было бы чему… — произнёс Клим. Дабы снимок получился таким, каким его видела Серафима, парню пришлось пригнуться почти к самой земле. Но даже в этом случае огромное голубое солнце полностью не влезло.

— Давай, надо сделать совместную фотографию.

Серафима встала рядом с Климом, прижавшись к нему. От неожиданности и необычности момента парень слегка покраснел.

— Монопода у тебя конечно же нет…

— Нет, к счастью. Я не большой любитель делать себяшки.

— Тогда придётся снимать рукой. Правда, так мы собой загородим весь пейзаж. Эх, жаль попросить некого…

— Тут уж без вариантов.

Клим вытянул руку, сделал более-менее серьёзное выражение лица и нажал на кнопку съёмки. Проверив результат, Серафима оказалась им удовлетворена. Вдруг она помахала рукой и крикнула:

— Эй, Ольга! Давай с нами!

— Что ты от меня хочешь? — пробурчала девушка-призрак.

— Фото на память.

— Думаешь, я буду отображаться на фотографиях? Я ведь привидение, в конце концов.

— У нас есть твои фотографии, и на них ты отображаешься.

— Откуда они у вас?

— Сделали втихую.

— Возмутительно!

— Поменьше возмущайся и побольше улыбайся. Нельзя всю жизнь быть такой кислой.

— Да будет тебе известно, моя жизнь окончилась более двух веков назад.

Ещё немного побурчав для приличия, Ольга всё же присоединилась к Климу и Серафиме, чтобы сделать несколько совместных фотографий на фоне пейзажей другого мира. В каждом получившемся кадре у Клима было одно и то же задумчивое выражение лица, а у Серафимы наоборот — постоянно менялось. То она подмигивает, то улыбается во все тридцать два зуба, то показывает язык. Черноволосая веселилась на полную катушку и не понимала, почему её спутники такие невесёлые. Это не для среднего ума.

— Путешествие было увлекательным, — начал издалека парень. — Мне даже немного понравилось.

— И то верно, — согласилась Серафима. — Впечатлений просто море.

— В таком случае, не пора ли нам вернуться к Вратам и закрыть их навсегда? — спросил Клим.

— Пора, конечно, — ответила основательница тайного общества. — Но так не хочется уходить отсюда.

— Я тоже никуда не тороплюсь, — произнесла Ольга. Я думал, ты на моей стороне!

— Давай ещё побудем, — по интонации Серафимы сказанное не было просьбой. — Мне интересно знать, что за теми холмами.

— Ты туда собралась топать?!

— Почему бы и нет?

— Потому что нет! Я согласен пройтись сотню метров вперёд и только.

— Но…

В глубине души Клима наконец-то назрел бунт. Ему претило чувствовать себя марионеткой в чужих руках, за которую все всё решают. Пришло время проявить твёрдость.

— Никаких «но»! — грубо сказал парень. — Дальше я себя увести не позволю. Твоя беспечность нам ещё дорого обойдётся. Пока мы тут совершаем увеселительную прогулку, ненормисты стройными рядами проходят через Врата в наш мир.

Серафима прокрутилась на месте, словно изображая какое-то незамысловатое па из танцев, а затем указала на Клима пальцем и звонко произнесла:

— Нет никаких стройных рядов ненормистов.

— Если ты чего-то не видишь, вовсе не значит, что этого нет, — заметил Клим.

— Ладно, ладно, я поняла, — девушка вскинула руки, продемонстрировав свои ладони. — Ещё пять минут, и мы уходим.

— Очень хорошо.

Позаимствовав у Клима телефон, Серафима принялась фотографировать всё, до чего могла дотянуться. Парень не понимал, зачем ей снимки самых обыкновенных камней и земли под ногами. Другое дело порхающий в небе кашалот. Вот чем действительно можно удивить окружающих, которые и слыхом не слыхивали об иных мирах и Вратах, в них ведущих. Любой посмотрит и скажет, что кашалот с крыльями — примитивный фотомонтаж.

Подняв левую руку и задрав рукав кофты, Клим взглянул на часы. В такой позе он и застыл, с каждой секундой недоумевая и хмурясь всё сильнее.

— Эй! — позвал он Серафиму. — Подойди-ка сюда!

— Не понукай мной как собакой! — возмутилась девушка, вертя в руках камень, который имел стальной отблеск и был похож на гальку.

— Я не понукаю, но ты должна это увидеть.

— Что именно? Если ничего интересного, то я и подходить не буду.

— Неужели так трудно сделать всего лишь три шага? Ты от этого не сломаешься. Быстрее сломается моё терпение!

— Хорошо, уговорил. И не пытался даже!

Раздражённо вздохнув, Серафима всё же подошла к Климу, при этом придав своему лицу выражение максимального недовольства. Одновременно к нему подлетела и Ольга. Все трое вонзились взглядами в наручные часы парня, которые выдавали странные кульбиты. Всё внимание было приковано к секундной стрелке. Вместо того чтобы перемещаться по циферблату с обычной заданной скоростью, та делала это с явным замедлением. Одно деление она проходила не за стандартную секунду, а в несколько раз медленнее.

— Сломались, — вынесла свой вердикт Серафима, быстро потерявшая к часам интерес.

— С чего им ломаться — три года до этого исправно работали, — сказал Клим.

— Наверное, ударился ими обо что-то.

— Если только об тебя, когда ловил.

— Не говори, что я должна буду купить тебе новые. Смотри, никаких внешних повреждений на них нет.

— Ты же секунду назад сказала, что я мог ими обо что-то удариться. Если нет видимых повреждений, то это что-то было мягким.

— Намекаешь на мою мягкость? Если только физическую!

— Сверь с часами на телефоне, — негромко сказала Ольга.

— Откуда тебе известно о часах в телефоне, девушка из девятнадцатого века? — поинтересовалась Серафима.

— Я гораздо умнее тебя, уж поверь, — Ольга бросила на Серафиму снисходительный взгляд.

Пока девушки были заняты очередной перебранкой, Клим поднёс свой мобильник к часам. Простояв так две минуты, он понял, что ошибки быть не могло — время на наручных часах и в телефоне шло одинаково медленно. Парень в уме досчитал до шестидесяти, стараясь как можно точнее уложиться в одну минуту, попутно следя за секундной стрелкой, которая прошла за данный отрезок времени лишь шесть делений.

— Время в этом мире идёт в десять раз медленнее, чем в нашем, — огорошил Клим своим открытием.

— Как ты это выяснил? — поинтересовалась Серафима, махнув рукой на Ольгу, которая продолжала что-то ворчать.

— Опытным путём, — ответил Клим и доходчиво всё объяснил.

Этот поразительный факт привёл Серафиму в неописуемый восторг.

— Ты знаешь, что это значит? — черновласка махнула у Клима перед лицом рукой. А если бы ты мне по носу заехала?!

— Нет, — парень на всякий случай отошёл на полшага назад.

— Мы можем провести здесь хоть целую вечность, а потом вернуться обратно и всё будет так, словно мы и не уходили никуда.

Клим пристально взглянул на Серафиму, гадая, всерьёз ли она так думает, или просто не в ладах с математикой, а когда понял, что та действительно верит в сказанное, пробормотал:

— Ты меня вообще слушала? Никого она кроме себя не слушает!

— Частично. Учись слушать других полностью!

— Течение времени замедлено в десять раз. Таким образом, если мы пробудем здесь один местный час, то в нашем мире пройдёт целых десять! Тебе надо обратно в первый класс — постигать азы счёта!

— Не стану говорить, куда пора тебе, — Серафима пожала плечами, а Ольга при этом тихо хихикнула, прикрыв рот ладонью. — Но вынуждена признать твою правоту.

— Заодно вынуди себя уйти отсюда, пожалуйста.

— Так и быть, возвращаемся.

— Хотя… Погоди-ка…

Клим помахал рукой, сделал пару приседаний и прошёлся до ближайшего куста и обратно. Всё это он проделывал, глядя на наручные часы. Серафима с Ольгой следили за его действиями с непониманием.

— Так вот оно что, — изрёк наконец парень и вновь умолк, нахмурившись.

— Что? — не выдержала Серафима.

Клим ответил после того, как мысль в его голове окончательно сформировалась, пройдя путь от неразборчивой абракадабры до более-менее внятного объяснения, понять которое был в состоянии даже ребёнок. Но поймёт ли моя спутница?

— Только время идёт медленнее. На приседание и ходьбу я потратил минуту, а по-местному — шесть секунд. Ощущение времени осталось прежним.

— Оно и до этого было таковым. Лично я не чувствовала, что время ползёт по-черепашьи.

— Мне всё равно это кажется несколько странным…

— Значит, выходит, если мы пробудем здесь пару часов, столько же пройдёт в нашем мире, а в этом — в десять раз меньше.

— В точку.

Серафима задрала голову, гордясь своей непревзойдённой логикой.

— Значит, нам некуда торопиться, — изрекла черновласка.

— Нет, есть, — не согласился с ней Клим.

— Хорошо, больше не буду настаивать.

— Не надо делать мне одолжение.

Вдруг откуда-то сверху донеслось зловещее рычание. Потом полминуты тишины и воздух разрезал протяжный вой, будто бы выл волк. От этих звуков у Клима и Серафимы кровь застыла в венах, а по спине пробежал холодок.

— Ч-что это? — Серафима потрясла парня за плечо.

— Твоё сумасбродство, которое будет стоить нам жизни, — с некоторой обречённостью в голосе ответил Клим.

— Волк, — сказала Ольга. — Я этот вой ни с чем не спутаю.

— Откуда здесь взяться волку? — спросила Серафима.

— Может, попал сюда вместе с людьми в своё время, или это местная разновидность, как кашалот, — объяснение Клима было логичным.

— Волк как кашалот? Ты в своём уме?

— Не знаю. Должно быть, в чужом.

— Ну-ка поясняй!

— Всё-то тебе разжёвывать надо. Тот крылатый кашалот, — Клим указал на летающее в небе существо, — местная разновидность нашего. Стало быть, и волк здесь будет выглядеть немножко иначе.

— Тоже с крыльями?

— С восемью лапами! — разозлился Клим. — Четыре из которых у него на спине!

— Потрясающий зверь. Потрясающее умение бесить окружающих!

— Осмелюсь вмешаться в вашу милейшую беседу, — Ольга пару раз громко кашлянула. — Но если вы сейчас что-нибудь не предпримите, то вас, вероятнее всего, съедят. Мне-то ничего не будет, не забывайте.

В критической ситуации быстрее всех сработала реакция у Клима. Он схватил Серафиму за руку и стремглав помчался к ближайшим зарослям, чтобы укрыться за ними. Черновласка покорно позволила себя увести таким бесцеремонным образом. Не позволила бы, то я просто бросил бы её тут. Пусть ей полакомятся, мне не жалко.

Укрывшись в таком ненадёжном месте, присевшие на корточки парень и девушка опасливо выглядывали из своего укрытия. Ольга благоразумно стала невидимой, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание. Сверху продолжали доноситься странные шорохи и звуки какой-то возни. Похоже, неизвестный зверь, провывший минуту назад, спускался с вершины холма. Как мы с ним не встретились по пути?

— Печальная участь — быть съеденной волком, — напряжённым голосом пробормотала Серафима. Она мёртвой хваткой вцепилась в рюкзак Клима.

— Печальная участь — быть живьём замурованной, — раздался над её головой шёпот Ольги.

— Поймайте тишину, пожалуйста, — раздражённо попросил Клим.

Девушки вмиг затихли, как только где-то совсем рядом зашуршала земля. Вскоре их испуганным взорам предстало существо, схематичное изображение которого они уже видели не так давно на стене в пещере. Оно имело внешнее сходство с обыкновенным волком, если бы не несколько отличительных деталей. Существо прочно стояло на двух лапах, при этом у него было ещё шесть дополнительных по четыре когтистых пальца на каждой.

Чтобы случайно не закричать, Серафима прикрыла себе рот ладонью. Клим пребывал в шоковом состоянии и не имел возможности издавать хоть какие-то звуки. И впрямь восьмилапый. Надо же было так накаркать! У парня тоскливо засосало под ложечкой, он внезапно осознал, что ситуация стала невероятно скверной.

Меж тем к одному восьмилапому волку присоединился его второй собрат. Покрупнее размерами, но всё такой же жуткий внешне. Мощные серые тела волков, за исключением лап, не имели на себе никакой шерсти и были абсолютно лысыми. Лапы же покрывала короткая чёрная поросль.

Волки стояли на месте и принюхивались. Похоже, они учуяли чужое присутствие.

— Что будем делать, когда они нас обнаружат? — прошептал Клим Серафиме практически на ухо.

— Бежать, — ответила девушка.

— У них по восемь лап! Они наверняка бегают быстрее нас!

— Да, но ходят-то они всего на двух, как и мы.

— Что помешает им встать на все восемь?

— Эволюция.

— Она тут при чём?

— Коль природа сделала их прямоходящими, то им нет нужды вставать в горизонтальное положение. Ты ведь не ходишь постоянно на четвереньках. Мой сосед из квартиры напротив частенько так ходит.

Клим принял бы весьма натянутые доводы Серафимы, если бы не одно «но». Они всё-таки находились в другом мире, где действовали совсем иные, чуждые им законы. Которые могут не запрещать использовать для бега все имеющиеся конечности. Времени же здесь не запрещено идти в десять раз медленнее, значит, от местной фауны можно ожидать любых неожиданностей.

Один из волков почесал за ухом и что-то прорычал своему товарищу. Тот издал два коротких рычания в ответ и покивал головой.

— Надо же, они общаются, — произнесла Серафима.

— Сомневаюсь, что имеющиеся у них зачатки разума нам помогут, — сказал Клим, полагая, что каким бы умным ни был волк, хищником он быть не перестанет.

— Может, они не едят людей.

— Кого тогда? Ненормистов?

— Вполне. Это объясняет почему те постоянно бегают в наш мир — здесь их попросту употребляют в пищу.

— Любопытная гипотеза, но давай мы не будем её проверять, а лучше посидим молча и подождём, пока эти волки уйдут восвояси.

Но волки никуда не торопились уходить. Они продолжали стоять и переговариваться, время от времени нюхая воздух и шевеля ушами. Клим пришёл к выводу, что слух и обоняние у волков очень хорошее, и рано или поздно они обнаружат притаившихся за кустами парня и девушку.

— Надо их отвлечь, а самим бежать, — сказала Серафима и, прежде чем со стороны Клима или Ольги поступило какое-либо дельное предложение, подняла лежащий у её ног камень. Замахнувшись, насколько это было возможно в полусогнутом положении, она швырнула его в сторону. Камень с шумом упал чуть ниже по склону.

Волки моментально навострили уши. Тот, что поменьше, ринулся было вперёд, но второй схватил его за одну из шести лап и помотал головой.

— Какие они отвратительно умные, — Серафима была недовольна. Зато ты у нас отвратительно глупа.

— Придётся давать дёру, — Клим приготовился бежать.

— Я их отвлеку, а вы убегайте, — сказала появившаяся Ольга.

Не дожидаясь ответа, девушка-призрак проплыла над кустами и направилась прямиком к волкам. Те, заметив доселе невиданное создание, пригнулись и грозно зарычали, раскинув в стороны когтистые лапы.

— Привет, красавчики, — весело проворковала Ольга. — Устроили лёгкий дневной променад?

Восьмилапые волки не сводили с полупрозрачной Ольги взгляда. Когда та подлетела чуть ближе, один из них попытался схватить её лапой, которая ожидаемо прошла сквозь привидение. Волк недоумённо уставился на свою четырёхпалую кисть.

— Грубиян! — Ольга упёрла руки в бока. — Разве можно вот так хватать девушку?! Что ты себе позволяешь?!

Она шустро пролетела сквозь обоих волков, которые сразу же скрючились и заскулили. Клим вспомнил свои ощущения, когда Ольга проделала с ним точно такой же фокус.

— Бежим, как только они полностью на неё переключатся, — скомандовала Серафима.

— Мы её так и бросим здесь? — Климу не нравилась идея использования Ольги в качестве подсадной утки.

— Она — привидение! Видишь, ей от их когтистых лап ни холодно, ни жарко. Она присоединится к нам позже, чай не дура. К тому же по воздуху нагонит нас за считаные секунды.

— Убедила.

Весело хохоча, Ольга носилась по кругу в метре от земли, а волки гонялись за ней и пытались поймать. Глядя на такое зрелище, Клим невольно улыбнулся. С Ольгой и впрямь должно быть всё в порядке — нет в мире силы, способной навредить привидению.

Подгадав момент, Клим и Серафима ринулись к вершине. Бежать приходилось с превеликим трудом. Сказывалась не только холмистая местность, но и накопившаяся усталость — последние несколько часов участники тайного общества не знали ни отдыху, ни продыху. Кроме того, по земным меркам была уже ночь, и Клим как мог боролся с накатывающей на него сонливостью. Сейчас последнюю разогнал выброс адреналина и необходимость спасать свою ненаглядную шкуру от опасных хищников. Серафима постоянно подгоняла парня и, судя по всему, усталость ей вообще была неведома. Генератор кипучей деятельности, что вы хотите.

— Спешим, а не то нам крышка! — девушка на ходу застегнула куртку, которая постоянно цеплялась за кусты.

— Крышка нам твоими стараниями, — проронил Клим. — Вот какого лешего тебе приспичило спуститься с холма? Что, сверху было плохо видно?

— Да кто же знал, что так всё обернётся?

— Я тебе об этом последние полчаса долдонил, но ты как обычно пропустила мои слова мимо ушей.

— У меня стоит очень хороший фильтр на бессмысленный бубнёж.

— Ну знаешь! Если уцелеем, то я больше ни в одно сомнительное мероприятие с тобой не пущусь! Тащи кого-нибудь другого!

— Придётся, ты ведь состоишь в нашем обществе.

Склон резко пошёл вверх и пришлось встать чуть ли не на четвереньки, чтобы вскарабкаться. Перед Климом и Серафимой возникла Ольга, которая скорбным голосом сообщила, что волки бегут следом. Глава «Тайного общества по борьбе с ненормальностью» оглянулась и вмиг заметила хищников, скачущих на восьми лапах с невероятной скоростью.

— Что ты там говорила про эволюцию? — ехидно спросил Клим.

— Помолчи и карабкайся живее!

— Сначала она меня не слушает, а потом затыкает рот.

— Говорил бы ты всегда по существу…

— Всегда, я всегда говорю по существу. Надо будет провести в тайном обществе революцию и низвергнуть проклятых капиталистов в лице тебя.

— Хочу вам обоим напомнить, что жизнь у вас одна, — встряла в беседу Ольга. — Не умолкните сами, это за вас сделают волки. Я не стану смотреть, как вас разрывают на части, а просто уйду обратно через Врата.

Речь девушки-призрака оказалась на редкость мотивирующей. Клим с Серафимой в уме нарисовали картину своих растерзанных тел. Один я вижу чёрные прямоугольники с надписью «цензура»? Это позволило открыться второму дыханию, и парень с девушкой рванули наперегонки — один уносился вперёд, затем его обгоняла другая и так несколько раз. Словно они участвовали в спортивном забеге и на горизонте маячила финишная прямая, где и будет определён победитель соревнования, которому достанется главный приз. Ага, жизнь!

С некоторым философским спокойствием Клим заключил, что на двух ногах убежать от тех, кто использует для погони аж восемь попросту невозможно — разница в скорости очевидна. Однако Серафима, вырвавшаяся вперёд и оставившая парня на несколько метров позади себя, так не думала. Пыхтя и чертыхаясь, она упорно продвигалась к заветной цели — ко входу в пещеру. Похоже, от страха о существовании всех остальных она попросту позабыла. Глава общества, и такое наплевательское отношение к своим товарищам.

— Они уже совсем близко, — зачем-то сообщила Ольга, подлив масла в огонь страха.

— Спасибо, я слышу, как их когти скребут по земле, — тяжело дыша отозвался Клим. Как бы вскоре их зубы не стали скрести по моим костям.

Дополнительных трудностей в беге добавлял рюкзак, набитый бесполезными, по сути, вещами. Парень хотел было снять его и кинуть в сторону волков, чтобы хоть на пару секунд те отвлеклись.

— Совсем чуть-чуть осталось! — крикнула остановившаяся Серафима.

Клима её крик никак не подбодрил, он и так уже бежал на пределе своих сил, жалея, что в школе уроки физкультуры тратил в общем-то впустую. Парень пообещал себе, что в случае благополучного исхода этой безумной экспедиции, он вплотную займётся своим телом, которое до сего дня не знало экстремальных нагрузок. А они, как выяснилось, в жизни случаются нежданно-негаданно.

Серафима помахала руками и прокричала что-то ещё, но всё заглушило протяжное «выу», разнёсшееся над холмами словно раскат грома. Этот вибрирующий звук заставил дрожать каждую клеточку в организме. Клим споткнулся, кое-как не растянувшись на земле и встав на четвереньки. Он обернулся и увидел, что волки тоже остановились и стали испуганно озираться по сторонам.

— Что это было? — вопросил Клим.

— Я… Я не знаю, — замотала головой Ольга. — У меня аж в ушах зазвенело!

Вскоре звук, заставивший остановиться не только убегавших, но и их преследователей повторился вновь с удвоенной силой. Он пришёл сверху вместе с сильным потоком воздуха, пригвоздившем всех, за исключением Ольги, к земле.

Перевернувшись на спину, Клим поднял полный ужаса и удивления взгляд к небесам. Крылатый кашалот, которому до этого момента ни до чего не было дела, внезапно решил принять участие в происходящей внизу погоне. Размахивая крыльями и разевая пасть, он на всех парах нёсся прямиком на Клима и Серафиму.

— Этого только не хватало… — парень поднялся, не в силах отвести глаз от кашалота.

Восьмилапые волки, смекнувшие, что тягаться за право съесть пришлых людей с таким огромным зверем бессмысленно, развернулись на сто восемьдесят градусов и погнали прочь, жалобно скуля.

— Ха-ха! Трусы позорные! — торжествовала Серафима. — Кашалот их спугнул.

— Ну так чего ты стоишь?! — воскликнул Клим. — Беги!

— Зачем? Погони-то больше нет.

— Затем, что я сомневаюсь, что кашалот летит сюда для того, чтобы сказать — «Привет, земля»!

Цель крылатого создания была вполне очевидна, и широко разинутая зубастая пасть на это прозрачно намекала. Теперь не было и речи, чтобы добежать до входа в пещеру. До него оставалась как минимум сотня метров, преодолеть которые без последствий не получится.

Требовалось найти какое-нибудь укрытие и Клим, наплевав на то, что потом будет труднее отыскать нужное место, побежал в сторону, зовя за собой Серафиму. Девушка быстро поняла и одобрила замысел парня. Нет никакого замысла, это экспромт!

Они неслись вперёд, не разбирая дороги. Любое препятствие на пути, будь то валун, небольшая яма или куст, казалось несущественным. Клим и Серафима ничего этого не замечали и скорости не сбавляли, словно бег по пересечённой местности был для парочки обычным делом. У них даже не возникало желания оборачиваться назад — этим занималась Ольга, как единственная, кому ничего не будет при любом раскладе. Нельзя не перестать завидовать. Она взяла на себя роль корреспондента, который вёл прямой эфир, непрестанно комментируя происходящее. Клим эти комментарии пропускал мимо ушей, а вот Серафиму они попросту раздражали. Черновласка желала закрыть уши ладонями, но это создало бы определённые трудности стремительному бегу. Однако ещё сильнее она хотела заткнуть Ольге кляпом рот.

— Приготовьтесь, сейчас он врежется в землю, — сказала девушка-призрак.

Клим всё-таки нашёл в себе силы на бегу обернуться и увидеть, как гигантский крылатый кашалот на полном ходу мордой встречается с поверхностью земли, которая сразу же затряслась. Столкновение никакого вреда кашалоту не нанесло — размахивая крыльями и двумя хвостами он упрямо следовал за беглецами, оставляя за собой глубокую борозду. Его движение сопровождалось грохотом и летящими во все стороны камнями и комьями земли.

— Как банный лист прицепился, — гневно бросила Серафима. Её лицо было красным от бега, а на лбу проступили капли пота.

— Кушать хочет, — сказал Клим, жадно глотая ртом воздух.

— Нами не наешься. Он вон какой огромный, а мы для него что планктон.

— Вдруг люди в этом мире деликатес, который здесь давненько не появлялся.

— Я поражаюсь вашему желанию побеседовать в самые ответственные моменты, — недовольно проговорила Ольга.

— Извини, просто описывать происходящее очень сложно. Кто это сказал?!

В борьбе ног и крыльев побеждали последние. У убегающих сбивалось дыхание, колотящееся сердце норовило пробить грудную клетку. Кашалот приближался с неизбежностью восхода. Скрыться от него было негде. Нам конец, да? Неожиданно Серафима ударила Клима кулаком по плечу и крикнула:

— Смотри!

Впереди была не очень широкая расщелина, уходящая вглубь холма. Не говоря ни слова и ничего не объясняя, Серафима совершила поистине олимпийский прыжок в стиле «ножницы» и скрылась в расщелине. Не столь элегантно и грациозно следом за ней нырнул вниз Клим. Парню показалось, что он летит в бездонную пропасть. То ли потому что падение было очень долгим, то ли падал он очень медленно из-за гравитации, отличной от земной, но у Клима появилась свободная минутка, чтобы подумать о многом. О своей жизни, которая резко перестала походить на жизнь простого подростка. О Серафиме, которая хоть и не обладала даром убеждения, но почему-то всегда увлекала за собой. И о том, почему крылатые кашалоты едят людей. Я не припомню, а на Земле мы едим кашалотов?

Клим не смотрел, куда он падал и что находится внизу. Он зажмурился и слышал только весёлый и жизнерадостный визг Серафимы. Даже в такой обстановке она умудрилась не растерять бодрость духа.

Как и всё хорошее, падение закончилось неожиданно. Клим врезался в мягкую землю, прокатился по ней несколько метров и остановился. Он лежал лицом вниз и не хотел вставать.

— Мы на дне, — раздался голос Серафимы. — Подымайся.

— Нет, спасибо, я ещё немножко полежу, — отказался от её предложения Клим.

— Как хочешь.

— Тебе я тоже советую лечь и закрыть голову руками.

— Или лучше бумажным пакетом?

— Если он есть у тебя.

— Нет. Так зачем мне ложиться?

— Сейчас кашалот пронесётся над расщелиной и сверху на нас посыплется всякое.

— И камни в том числе.

— Да, ты совершенно права.

— Ты видел, какие там валуны лежали? Что если один из них тебе на голову приземлится?

— Ей всё равно ничего не будет, мозгов там нет.

— Не переживай по этому поводу, — голос Серафимы стал приторно-ласковым. — Когда-нибудь мозг появится и у тебя. И ты хоть и не станешь столь же умным, как я, но приблизишься к этому.

— Ну, знаешь!

Самокритикой Клим порой злоупотреблял, но не собирался выслушивать замечания в свой адрес от кого-то вроде Серафимы-Тильды. Парень вскочил на ноги.

— Нужно укрытие! — воскликнул он.

— Оно есть, — Серафима потащила Клима за собой.

Укрытием оказалась небольшая ниша в стене, куда с превеликим трудом двоим удалось втиснуться. Для Замурованной Ольги места, естественно, не нашлось.

— Ну и ладно, — она скрестила руки на груди и отвернулась, изображая оскорблённое достоинство.

— Нечего тебе тут делать, — прокряхтела Серафима, которая щекой прислонилась к холодной и плохо пахнущей стенке ниши.

— Я вас вообще могу покинуть. Правда, без меня Врата вы не закроете…

Клим намеревался было спросить почему, но его голос потонул в шуме осыпающейся земли и камней. Несколько минут царило самое настоящее светопреставление. По всей видимости, кашалот понял, что столь желанная добыча от него ускользнула, и теперь он пребывал в ярости. Когда сверху перестало сыпаться, Клим и Серафима боязливо выглянули из ниши. Крылатый кашалот оторвался от земли и устремился в небесные дали, издавая недовольное бульканье.

— Пронесло, — облегчённо сказала Серафима и вытерла лоб тыльной стороной ладони.

— Какие-то они здесь все кровожадные, — пробормотал Клим. — Что ни зверь, то хищник.

— Такими уродились, что уж тут поделать. Раз опасность нам больше не угрожает, то надо потихоньку выбираться отсюда. На сегодня, я думаю, нам достаточно приключений.

— О, да неужели! А что так быстро?

— Потому что нам надо вернуться домой засветло. Ведь ещё топать до твоей школы, где мы собирались переночевать. Кстати о птичках, сколько сейчас времени в нашем мире?

Клим посмотрел на часы, провёл в уме необходимые расчёты и произнёс:

— Меньше часа до полуночи.

— Нормально, успеваем.

Весь боевой настрой главы тайного общества поспешила разрушить Ольга. Девушка-призрак выплыла из стены и сказала:

— Не хочу вас огорчать, но как вы планируете выбираться из этой расщелины?

Серафима посмотрела направо, затем налево и после наверх. Насколько она могла судить, глубина расщелины составляла никак не меньше двадцати метров. Мы спрыгнули с двадцатиметровой высоты и не разбились? Как?! Стены, имеющие крутой угол наклона, не способствовали тому, чтобы по ним можно было вскарабкаться наверх без специального снаряжения.

— Я верю, ты что-нибудь придумаешь, — Клим похлопал девушку по плечу и опустился на большой валун почти правильной овальной формы.

— И я в это верю, — Серафима пристроилась рядом.

Придумывать придётся мне, я угадал?