Банкир. Книга седьмая: Подземный ад Портон-Дауна

Василий Лягоскин

Множество мрачных тайн Земли канули в прошлое, так и не разгаданными никем. Лишь Мастер, способный Видеть, и строить на основе Видения логические цепочки, мог разглядеть за такими необъяснимыми явлениями следы вмешательства в нашу историю пришельца из иного мира. Такими знаниями и навыками обладает Александр, бывший старший менеджер «Восточного банка». Мастер Боя идет по следу Алекса вась Худоба не из обычного любопытства, но в стремлении вернуть в естественное русло течение реки Времени…

© Василий Лягоскин, 2018

ISBN 978-5-4493-3488-6 (т. 7)

ISBN 978-5-4493-3487-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. В подземельях Зла

— «И кто нас ждет? И где?».

Джесси была на удивление спокойна; свои вопросы она задала, всего на несколько мгновений опередив и Умника, и команду, уже уставшую вглядываться в беспросветную серую мглу за окнами «Эксплорера». Эта субстанция, к тому же, экранировала, а может, поглощала потоки ментальной энергии, что, несомненно, струились от стрелок Сухого яда. Подобный факт Мастер воспринимал на уровне интуиции; так же, как то обстоятельство, что эти потоки стремительно теряют в мощности.

Александр даже успел просчитать немногие варианты действий — собственных, и команды — на случай того неприятного момента, когда запасы маны в столь своеобразных движителях природного происхождения окончательно иссякнут. Самым логичным было бы, конечно, запустить двигатели внедорожника, и, компенсируя гигантские затраты маны в его Камне-Накопителе, добраться до пункта назначения своим ходом. Эдди, очевидно, уловивший с помощью Джесси и Умника эту мысль, которую Командир особо и не скрывал, уже выказал готовность приступить к работе. Саша лишь ухмыльнулся, вспомнив, как в предыдущем своем возвращении на Землю сам тащил на буксире сразу четверых Разумных.

В том, что энергия стрелок сейчас их неумолимо приближает именно к Земле, он не сомневался ни на мгновение.

— Только Земля большая, и не факт, что мы окажемся на заснеженном родительском огороде, — еще раньше заявил он помощникам, — и последнее, кстати, было бы очень нежелательным вариантом.

— «Почему?!».

— Джесси, — с укоризной воскликнул внутрь себя Саша, — включи мозги… ну, или хотя бы память! Вспомни — мы вместе были у мамы с папой несколько дней назад. Чтобы выехать с их огорода на проезжую дорогу, придется сносить дом; или сразу несколько заборов соседей. Оно нам надо?

— «А?…», — начала максимально обиженным тоном помощница.

— А изображать из «Эксплорера» истребитель с вертикальным взлетом или геликоптер — еще более абсурдная идея. А главное — абсолютно бесперспективная. И знаете, почему?

— «Почему?», — воскликнули уже все помощники.

— Потому что я на сто процентов уверен, что попадем мы с вами совсем в другое место… другой город, а может, и другую страну.

Спорить с Мастером-оракулом двенадцатого Уровня никто не стал; тем более, что его предвидение можно было проверить уже через…

— Пара минут, и мы на месте, — констатировал Александр.

Впереди действительно стремительно разрасталось яркое пятно, которому Разумные в «Эксплорере» обрадовались, как самому настоящему солнцу. Увы — в какой-то момент этот «свет в окошке» перестал приближаться, но Командир от своих слов — насчет пары минут — отказываться не собирался. Он отметил, как истаяла бесследно последняя стрелка, и за миг до того нажал на педаль газа. Эдди даже без предварительной команды уже давно «прогревал» двигатель — то есть, был готов мгновенно откликнуться на приказ Командира. И он, вместе с самим внедорожником, откликнулся, прервав на выдохе слитный горестный всхлип, и продвинув экспедицию рывком практически на половину пути, оставшегося до дома.

Сам Мастер действовал не менее стремительно. Его ладонь заранее сжала в кармане Сумки Черную слезу бога, и теперь мощный заряд маны вернул искин, и весь автомобиль к жизни. Еще один всхлип, и рывок… третий…

— Вот! — наконец, воскликнул Александр, останавливая себя в попытке опустошить еще одну Черную слезу, — вот кто нас ждал, Джесси!

«Эксплорер» оказался в каком-то просторном помещении, где первым в глаза бросилось безумное лицо человека, прижатого дугами бампера к основанию странного сооружения, названия которому сам Мастер вряд ли определил бы сходу. Потому что то, что венчало этот пьедестал — подставку, или лабораторный стол — просто не могло уместиться в сознании любого нормального человека.

— Так то нормального, — с усмешкой сообщил Саша помощникам, а потом — вслух — и всем остальным в салоне, — а мы с вами эту категорию Разумных переросли. И дракон для нас с недавних пор…

— Это не дракон, Глава! — хором поправили его гоблины, чьи головы нависали над испуганной физиономией Надежды, зажатой фигурами Алекса и старшего Гершвина.

— Да вижу я, — отмахнулся Командир, — что это не дракон, а три головы Больших Змеев. Интересно, куда дели все остальное?

На широкой площадке, поднятой от уровня пола на те самые «лесные» метр-тридцать, каким-то образом были закреплены три огромные головы пресмыкающихся мира Ваалдам. Причем — живые головы, хотя ничего ниже третьего позвонка (это как-то определил Мастер Плоти) у каждого из них не было ничего. Зато были многочисленные трубки, заполненные субстанцией, явно позволявшей этим головам существовать в жутком подобии жизни, и даже — одной, центральной в ряду — поднять веки. Из глаз с вертикальными зрачками на Мастера полыхнуло такой жуткой смесью страданий, безысходности и ярости, что его нога сама нажала на педаль. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы страданиями и болью заполнился теперь вопль парня, который единственный из Разумных «встречал» героев, вернувшихся на Землю из полной опасностей экспедиции.

— Не ори, — проворчал на Общем Шеф; скорее для себя, чем для несчастного землянина, который — судя по несмолкающим воплям — представлял собой какую-то англоязычную ветвь на раскидистом древе земных народностей, — и без тебя тошно.

Слабенькое движение маны, скользнувшее от Командира к Эдди, заставило автомобиль провернуть колеса назад ровно настолько, чтобы незнакомец (пока!), исторгший этот вопль, смог вдохнуть в себя живительный глоток воздуха. Но окончательно освобождать пленника Саша запретил; так же, как команде покидать салон. А сам шагнул наружу, велев Умнику, а через него Сумке, опять трансформировать костюм так, словно все вокруг в этом громадном подвале было пропитано миазмами Сухого яда.

Этого не могло быть по определению; англоязычный незнакомец («Чистокровный британец», — утверждала та часть ипостаси Мастера, что отвечала за Общение) в такой атмосфере не сумел бы не то что вопить, и дышать, задыхаясь каждым глотком воздуха — существовать бы не смог даже краткий миг. А «скафандр», сформированный Сумкой по образцу и подобию недавнего, служил теперь другой, не менее важной цели — маскировке. Потому что Шеф почувствовал — еще сидя на водительском кресле — как на внедорожнике перекрестились многочисленные лучи повышенного внимания. Это были не слабые человеческие глаза, или зрение трех змеиных голов, еще более слабосильное в роли источника информации. Нет — весь подвал был буквально напичкан «зрачками» следящих камер, которые не только наблюдали за происходящим в режиме онлайн, но и, несомненно, все записывали в памяти.

Александр еще раз (не в первый и, скорее всего, не в последний) порадовался тому обстоятельству, что не успел зарегистрировать внедорожник в ГИБДД родного города, и тому, что преобразования по дороге в Мещеру, в таинственный Шушмор, оставили «Эксплорер» без индивидуальных внешних примет. Новыми номерами он не озаботился — не было не времени, ни желания. Это он так объяснил помощникам, грубо завуалировав собственный промах.

— «Который сейчас оказался большим плюсом», — все же отметил Умник.

— Да, — усмехнулся Мастер, — представляю, как бы сейчас забегали невидимые наблюдатели, если бы мы сюда явились на «Волге», или, к примеру, «Ладе-Калине»!

— «В последнюю команда никак не поместилась бы», — разрешил себе еще одно замечание Умник.

Но Саша уже сконцентрировал свое внимание на других источниках информации — тех самых видеокамерах, искусно замаскированных в самых неожиданных местах достаточно скудного интерьера этой подземной лаборатории. В том, что это лаборатория, и именно подземная, Мастер не сомневался. Как и в том, что наблюдатели — живые и электронные — сидят много выше уровня этого максимально стерильного помещения.

— Стерильного до того, как попали сюда мы. — еще раз ухмыльнулся Александр, — а теперь здесь и частички подстилки Первого леса, и туман межзвездного коридора, и чужая мана… что я говорю — моя мана! Которую мы сейчас…

Он еще вещал для помощников, а острый, и злой луч энергии уже разветвился по числу видеокамер, и устремился по материальным носителям — проводам, искусно скрытым в стенах лаборатории — к компьютерам и записывающим устройствам. Там действо, которое Мастер знаний и навыков, прямо сейчас искусно смешавшихся в коктейле из той самой Руны двенадцати Камней, и опыта самого Александра, достаточно уверенного пользователя, приняло характер катастрофы — для всех электронных устройств. Информация, что была записана на доступных зеленым лучам носителях, грубо выдиралась, и непрерывным потоком лилась в обратном направлении, в память Умника. И по мере того, как жесткие диски опустошались, внутри корпусов мощных компьютеров вспыхивали микроскопические солнца. Они не должны были причинить даже малейшего вреда Разумным, которые сейчас, несомненно, в ступоре наблюдали за тем, как их электронные помощники один за другим «умирают» — навсегда. Это заняло так мало времени, что когда чей-то разум — живой, или электронный — нажал на красную (зеленую, синюю, или черную — неважно; хоть виртуальную) кнопку тревоги, во всем здании, наверное, воцарилась тьма. Какая-то часть информации, сейчас лихорадочно поглощаемая Умником, очевидно, отвечала за функционирование этого лабораторного комплекса; она тоже «умерла» — вместе с многочисленными светильниками.

В следующее мгновение погрузившееся во тьму помещение осветили тусклым светом другие источники света — очевидно, включились резервные источники энергии, до которых безжалостная мана Александра добраться не смогла. А пленник, по-прежнему хватавший широко открытым ртом прохладный воздух лаборатории, схватился руками за уши; после того, как помещение заполнил истошный вопль сирены. «Эксплорер» от таких нежданных «подарков» был надежно защищен Узлом, отвечавшим за комфорт пассажиров; защита самого Шефа была еще надежней. Так что оглохнуть мог разве что несчастный британец.

— А он нам еще нужен, — решил Мастер, выделяя для общих нужд из запасников еще одну крохотную часть энергии.

Микроскопический комок сырой маны тут же приобрел структуру тончайшей и прочнейшей вуали, которая в мгновение ока буквально прилипла к стенам, дверям, даже вентиляционным отверстиям, ведущим наружу. Нестерпимый визг сирены словно отрезало.

— И не только его, — похвалился Александр, — теперь этого куска пространства просто нет. Ни для кого. Он, конечно, занимает определенный объем; никуда мы с Земли не делись. Но теперь внутрь этой лаборатории не пробиться никому — ни взгляду, ни слуху, ни грубой физической силе.

— «Ой, ли, — тут же усомнилась Джесси, — там маны-то было…».

— Не там, а здесь, — похлопал Саша ладошками — словно аплодировал самому себе, — смотрите!

И помощники только теперь увидели, что от ладоней к защитному слою тянется тончайшая зеленая нить. Это означало, что эта защита имеет постоянную подпитку, и в состояние мгновенно отреагировать на любую угрозу. А в том, что номинальные хозяева лаборатории сейчас примутся в нее настойчиво стучаться, и даже «колотить сапогами» (такую мысль высказал сам Александр), не сомневался никто.

— И что это за лаборатория такая интересная? — Основной Носитель задал, наконец, общий для всех вопрос.

Нет — для Умника это уже не было вопросом, и он было открыл виртуальный рот, чтобы дать ответ на него, но был остановлен Шефом.

— А давайте сначала спросим у этого Разумного, — ткнул он пальцем в направлении пленника, от чего тот заметно занервничал.

Еще одна команда заставила внедорожник откатиться чуть назад. Этого хватило, чтобы пленник рванул с места со скоростью, которой мог позавидовать самый талантливый спринтер.

— Бобл, Гобл, — машинально вырвалось из уст Главы.

Гоблины выскочили в заднюю дверцу «Эксплорера» еще шустрее. И загнали беглеца в угол, где, оказывается, располагалось что-то вроде запасного выхода. Англичанин безуспешно подергал за ручку двери, потом повернулся спиной к ней, и начал беззвучно сползать на пол — когда увидел, что за страшилища подходят к нему с широко расставленными руками. Гобл с Боблом, вообще-то, сейчас широко улыбались. Но эти зеленые лица, эти клыки, торчащие из распахнутого рта, мог воспринять именно как улыбку разве что Глава клана, и Малышка — четвертый, и последний его член. Даже Наденьку, больше других знакомых с внуками истаявшей Боблы, всю передергивало, когда они улыбались вот так.

Англичанин сползти на пол не успел. Раньше его подхватили зеленые, когтистые, и очень сильные ладони гоблинов. Они доволокли уже бессознательную тушку землянина до Главы, и утвердили… попытались утвердить ее на ногах. Естественно, что ничего у них не вышло — до тех пор, пока Мастер не поделился с пленником еще одной порцией маны, в которой целебная Руна была щедро разбавлена бодрящим плетением, подействовавшим на британца не хуже, чем удар плетью. Человек дернулся, едва не вырвавшись из крепких лап гоблинов, и утвердился-таки на своих двоих, уставившись обреченным (так предположил Мастер) взглядом в пол. Он поднял голову только после того, как Саша хорошо поставленным голосом Мастера Общения, на безукоризненном английском языке спросил — вкрадчиво и доверительно:

— Может, молодой человек, ты представишься нам.

Англичанин остановился на лице Александра, закрытом сплошной маской, взглядом, теперь заполненным надеждой, и произнес — не отступая ни на шаг от прямо поставленного вопроса.

— Смит, сэр. Адам Смит.

В памяти Александра тут же возникла картинка, услужливо подсунутая Умником. Эту физиономию Саша видел когда-то мельком; конечно же, постарался побыстрее тогда изгнать из головы и лицо основателя английской школы экономики, и все то, что тот успел напридумывать — на горе многих поколений студентов. Мастер едва сдержал себя, не задал вопрос: «Не родственник того самого Смита?». Задал другой:

— И что ж ты тут делаешь, Адам Смит?

Британец пожал плечами; наверное, в недоумении. И даже попытался выдернуть правую руку из лап Бобла — очевидно, чтобы обвести все вокруг, И огладить белоснежный халат, сейчас изрядно помятый. Гоблины — и Бобл и Гобл — были начеку; пленника не выпустили. И тот смирился, опять обмяк в их руках, и ответил:

— Работаю, сэр. Лаборантом.

А его ответ на третий, и главный для Шефа вопрос скрыл от окружавшего мира, но не от помощников, искреннее изумление командира лишь потому, что его лицо по-прежнему было скрыто шлемом, которым Сумка дополнила в трансформации костюм Мастеров жизни и смерти мира Фаитон.

— Работаешь — где? Что это за лаборатория? — Саше обвести помещение жестом никто не помешал.

Ответ лаборанта был коротким, и емким. Хлестнувшим атмосферу и слух каждого, кто хотел и мог услышать:

— Портон-Даун!