Эзотерика творчества, или Сумма очевидного

Василий Терехов

«Эзотерика творчества» в названии объявляет тему эвристики и психологии творчества, «сумма очевидного» – тему системологии и моделирования. Автор предлагает новую системологию, психоанализ и кибернетико-психологическую модель мышления, интуиции и сознания (искусственный интеллект), «метаанализ» как генератор парадигм. Теория дополняет Общую теорию систем, ТРИЗ и кибернетику. Рассматриваются метасистемная картина мира, исключение наблюдателя, аксиомы моделирования.

Предисловие

Сейчас, когда я начинаю писать эту книгу, — на календаре май 2000 года, последнего года уходящего тысячелетия, иными словами миллениума (от лат. «mill» и «annum», т.е. «тысяча» и «год»).

Петр I в своё время издал указ, согласно которому следовало считать началом нового, XVIII века год 1701, а не 1700. В наше время обошлось без указа, но какая-то неясность как будто бы чуть-чуть осталась: какой год считать началом тысячелетия — 2000 или 2001?

А ведь истина определяется очень просто: любая декада начинается с числа, последняя цифра которой «1», например, число «11» относится ко второму, а «10» — к первому десятку. Так простая АНАЛОГИЯ делает очевидным то, что сначала кажется непонятным: «Истина познаётся в сравнении». Впрочем, встреча миллениума весьма условна и относительна: не на всех календарях Земли сейчас 2000-й год.

Здесь рассматриваются многие вопросы, и среди них — тайна творчества и интуиции. Восприятие новых, непривычных идей предполагает отказ от старых стереотипов. Эти стереотипы обладают силой инерции, они хотят защитить себя, они призывают доверять только известным авторитетам, авторам, имеющим академические титулы или солидных спонсоров. Но, если вы — действительно творческая личность, воспринимайте вещи сами по себе. Красивая упаковка и раскрученная тема, так же как и тысячелетние, незыблемые стереотипы и традиции, не всегда свидетельствуют о невозможности альтернативной точки зрения.

«Кто этот автор? — спросите вы, — И о чём он вообще пишет? Есть ли у этой книги тема? Что это за дурацкая „теория всего“, — как у известного героя Станислава Лема, — попытка то ли сказать всё ни о чём, то ли ничего обо всём?»

Эта книга о СУММЕ ОЧЕВИДНОГО и СТРЕЛЕ МОДЕЛИРОВАНИЯ.

Как-то раз, зайдя в книжный магазин, я забрёл в раздел так называемой эзотерической литературы. «Эзотерика», слово греческого происхождения, дословно означает тайные знания, знания для посвящённых. Я попытался выяснить, что же собственно авторы предлагают как «эзотерику». Однако перелистав несколько десятков книг, я так и не нашёл никакого определения. Мне, человеку с техническим образованием, это показалось странным. Ведь я привык со школьной скамьи к тому, что первая глава во всех учебниках содержала определения.. Например, «Физика — эта наука, изучающая…» или «Химия — раздел науки, предметом которого является…», или «Философией называют…».

Говоря о эзотерике, я использую это слово совсем не в том смысле, как его понимают любители такой эзотерической литературы. Я использую его в том новом значении, которое вложил в него Томас Кун в своей знаменитой монографии «Структура научных революций». Кун применил это слово в определённом им новом смысле, называя эзотерической каждую научную теорию, так как любая научная теория подразумевает наличие определённого сообщества её приверженцев, считающих, что они в полной мере посвящены в её ПАРАДИГМАЛЬНЫЕ ТАЙНЫ.

Когда моя старшая дочь ещё только училась говорить, и я выходил с ней на прогулку, я показывал ей разные простые вещи, которые встречались нам на пути, и называл их, — «Вот это — лампа, вот это — дерево». И я заметил удивительную вещь, которая не перестаёт удивлять меня и сейчас: ребёнок начинает воспринимать какую-либо вещь только после того, как её показывают ему и называют ЕЁ ИМЯ.

Но мы, взрослые, наивно думаем, что видим, слышим и воспринимаем всё, что нас окружает, именно так, как оно и есть на самом деле. Но это не совсем так. На самом деле наше восприятие находится в тесных рамках нашей собственной природы. Это поразительно, но это — достоверный факт психологии нашего восприятия: если человек не знает имени вещи, он никак не воспринимает её. Для него непоименованная вещь — «невидимка». Человек может смотреть на что-либо буквально в упор и ничего не видеть, и это — не преувеличение. Человек может держать что-то в руках и даже не догадываться о существовании этого чего-то. Этот удивительный феномен я называю здесь — РЕАЛИЗМ ИМЁН. Зигмунд Фред отметил это явление, метафорически называя его «акустический колпак». Фундаментальная сущность этого феномена гораздо глубже, чем биология или физиология человека. Эту сущность, например, можно обнаружить в области, казалось бы, очень далёкой от психологии и физиологии человека: в методах адресации, поименования и подстановок, знакомых программистам.

Наверное, каждый знает удивительную особенность зрения земноводных. Об этой особенности часто напоминают на страницах многочисленных журнальных статей и в познавательных телепередачах о всевозможных пресмыкающихся — от лягушек до динозавров. Так вот, лягушка не видит неподвижные предметы. И нам это кажется интересным и забавным.

Но… представьте себе, что, возможно, в то же самое время, когда вы читаете этот текст, какой-нибудь инопланетянин смотрит познавательную передачу о людях, живущих на планете Земля, и об их представлениях о себе, о природе, о вселенной. И, возможно, ему всё это тоже кажется удивительным и забавным. Мы думаем, что живём в динамичном мире. Мы думаем, что любим, и в самом деле любим движение, активность и энергию. Мы ценим действие, изобретательность и предприимчивость. Мы оцениваем людей, организации, качество товаров, рекламу идущую по телевидению в первую очередь по их функциональности и динамичности. И весь мир кажется нам динамичным и вечно развивающимся. Но так ли это? Или это кажется нам в связи с некоторыми особенностями организации нашего зрения и интеллекта, доставшихся нам от наших далёких предков динозавров? Человек — царь планеты Земля… из династии Динозавров. Эта особенность здесь называется КВАЗИДИНАМИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ («динамическое» мышление).

Я попытался изложить свои мысли и идеи для того, чтобы каждый, посвятивший какое-то время на чтение и приложивший некоторые усилия на то, чтобы осмыслить изложенный здесь материал, смог понять и увидеть то, что до этого он не видел и не воспринимал.

Здесь проводятся параллели между совершенно разнородными способами мировосприятия: наукой и мистикой, рациональным и образным, понятиями и метафорами, верой и экспериментом. Кажущееся несоединимым, — наука и мистика, — на самом деле очень легко соединяется. Почему? А потому, что в науке многое — самая, что ни на есть, настоящее мистика.

Норберт Винер советовал искать новые научные темы на стыке различных дисциплин. Вот я и подумал, что пространство между научными дисциплинами может оказаться весьма небольшим участком, на котором здание нового знания окажется тесным строением, затёртым среди небоскрёбов, — и рискнул попробовать освоить пространство между наукой и «мистикой». А это пространство — обширно, как непаханая целина.

Концепцию нельзя определённо отнести ни к одной из известных научных дисциплин, правильнее считать её междисциплинарной. Это, литературное, а не лабораторное, исследование не может быть отнесено только к математике или логике, эвристике или кибернетике, общей теории систем или к вопросам, обозначаемым относительно новым (1956, McCarthy) термином ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ.

В ней программисты не найдут горячо любимых ими листингов алгоритмических примеров, над которыми можно медитировать. Любители психологии не обнаружат хитроумных тестов или сентенций, а любители эзотерики универсальной, магической и мудрой фразеологии. Изобретатели, возможно, посетуют на то, что здесь нет достаточно большого числа способов стимулирования творческого воображения и готовых алгоритмов поиска решения, да и те немногие, которые описаны в V части — давно известны. Я вас разочарую, хотя прекрасно знаю, что мы все любим конкретику, динамику и результат.

Так называемое системное мышление часто попадает в как будто бы необъяснимые логические тупики. Научное направление, называемое Общей теорией систем, несмотря на все большие ожидания и амбиции, имеет слабую связь с практической наукой и техникой.

Концепция появилась как результат понимания ограничений, присущих широко известной ТРИЗ (Теория решения изобретательских задач), разработанной Генрихом Альтшуллером, и как результат размышлений над возможными путями реализации ИИ (искусственного интеллекта). С точки зрения первоначальной практической направленности представленную здесь «метасистематику» следовало бы отнести к эвристике.

Эта теория выходит за пределы теории эвристического мышления. Например, её можно эффективно применять для анализа содержания научных доктрин, философских концепций, художественных произведений и пр. В этом плане концепция имеет преемственность с концепциями Томаса Куна, автора легендарного термина научная парадигма, и Зигмунда Фрейда, считавшего мировоззрение «проекцией психического на окружающий мир». Здесь я пытаюсь развить и продолжить мысли Томаса Куна. Не как наблюдатель, рассматривающий в микроскоп структуру науки и научных сообществ, а как методист, дающий ориентировку для эвристической деятельности и предлагающий критерии для оценки и анализа креативных продуктов.

Зигмунд Фрейд бессознательные процессы и процессы вытеснения (сублимации) назвал некоей «демонической силой» (это его собственные слова). Мне они не кажутся таковыми. Их демонизм, означает только то, что у Фрейда нет сторонней объяснительной модели природы этого факта. Этот факт присутствует в его теориях как изначальный пункт исследования, как необъясняемая аксиома. Здесь же предлагается объяснительная модель, которая названа ИСКЛЮЧЕНИЕМ НАБЛЮДАТЕЛЯ (исключением позиции наблюдения).

Новые идеи предполагают широкую направленность, и поэтому я рискнул применить для них новые термины (параструктура, метасистемная граница и др.), а также производные термины «метасистемный подход» и «метаанализ». Первоначально проект назывался «теория параллельных систем» и «теория автономных систем».

Я не хотел ограничиваться какими-нибудь определением вроде «о некоторых логических аспектах мышления, применительно к…» (концепция имеет непосредственное отношение к вопросам логики и методологии науки), или кажущимся универсально-всеобщим, но на самом деле ограниченным определением типа «новая картина мира» или «новейшая метафизика». Многое (или очень сходное) можно найти у известных авторов, ссылки есть в тексте. Нет нового под солнцем, всё где-то когда-то у кого-то было: иногда идентичное, чаще как будто похожее, как минимум отдалённо сходное.

Понятия «метасистемная граница» и «размытость метасистемных границ» сходны с понятием размытых системных границ у Марвина Минского (см. его статью «Matter, Mind and Models», published in Semantic Information Processing, MIT Press, 1968; а также «Conscious Machines» и другие статьи). Термины «относительность наблюдения», «наблюдатель» и «неопределённость» сходны с терминами квантовой механики и теории относительности.

Концепция имеет преемственность со многими современными научными взглядами.

Вы обнаружите здесь термины-метафоры («параллельные миры», «пирамида», «резиновая дверь» и т.п.). Некоторые из них заимствованы у Т. Куна и З. Фрейда («мостики», «заплатки», а также «паранормальные явления» по образцу «аномалий» у Томаса Куна и др.). Метафора «короткозамкнутый контур» перекрывает известное понятие «рекурсия».

Каждая метафора и термин несёт в себе дополнительное новое содержание: «короткозамкнутый контур» не тождественен «рекурсии», «размытая метасистемная граница» не совсем то же самое, что «размытая системная граница», и «метасистемный анализ» — не то же самое, что «системное мышление».

Всё изложенное далее основывается на нескольких универсальных идеях. Универсальность позволяет на основе этих идей разрабатывать практические методы во многих различных сферах деятельности: в повседневной практической жизни, науке, искусстве, бизнесе, изобретательстве.

Я начал писать эту книгу после завершения текста «Парадигма эксформатики: моделирование самопрограммирующихся и интеллектуальных систем» (1998—1999).

Вы найдёте ответ на многие вопросы, и многие ответы покажутся, возможно, неожиданными. Другие — настолько знакомыми и даже банальными, что у вас может появиться ощущение, что вы их знали всю жизнь.

Нет такого человека, который хотя бы раз в жизни не испытывал чувство, что происходящее как будто уже было и повторяется, как повторно прокручиваемая киноплёнка. Это удивительное явление получило наименование ДЕЖАВЮ. Подобные явления иногда пугают. Многое необъяснимое по своей природе люди считают «чудесным», либо же называют «паранормальными явлениями» и т. п. Паранормальное восприятие — нечто противоположное дежавю. Но и то и другое имеют общую природу: аналитический механизм, использующий квазиалгоритмические циклы (другими словами — «короткое замыкание» или рекурсия), функциональный стартер эйдетического восприятия и доступа к памяти.

Вы поймёте, что всё что вы узнали, всё самое тайное и самое загадочное, вы встречали и видели всю свою жизнь. А самые невероятные вещи совершенно очевидны, нужно лишь просто назвать вещи своими именами.

Хотите повысить свой творческий потенциал, освоив новую творческую методологию? Многие люди хотят больше знать о мире, в котором они живут.

В технической и научной литературе мировоззренческие проблемы всплывают стихийно и неизбежно. Вот, например, статья «Matter, Mind and Models». Написана в 50—60-х годах ХХ века известным специалистом в области кибернетики и искусственного интеллекта (известным также как автор термина «фрейм») Марвином Мински. В ней он затрагивает несколько традиционно философских проблем. Его статья — примерно 5 страничек текста: по объёму это даже меньше первой статьи Эйнштейна, в которой излагались основные идеи теории относительности. М. Минский (Marvin L. Minsky) тщательно редактировал её для последующего переиздания; он поясняет, что текст этой статьи был уже написан в 1954 году, затем статья публиковалась в новой редакции в 1965, — published in Proc. International Federation of Information Processing Congress 1965, vol. 1, pp. 45—49. Те же вопросы он рассматривает в своей работе «Conscious machines» и в книге «The Society of Mind».

Марвин Мински рассматривает отдельные детали сложного механизма мышления. Он описывает разум (mind) как сообщество (society) множества неразумных составляющих: агентов (agents) и агентств (agencies).

Творческие люди могут применить идеи, предлагаемые здесь, для решения своих задач. Эта книга для людей самого разного рода занятий: инженеров и педагогов, медиков и менеджеров, научных работников, предпринимателей, бизнесменов, студентов и домохозяек.

Знаете ли вы что, что кибернетика как наука началась не с официальной научной публикации, а с научно-популярной книги Норберта Винера «Кибернетика, или Управление и связь в животном и машине», и написана была по заказу коммерческого издательства?

Что касается инженерно-технических работников, то их творчество оформляется патентами на изобретения, для них уже разработано множество теорий и методик решения изобретательских задач. Для иных специалистов также разработаны различные методики решения творческих задач и достижения профессионального успеха. Если даже текст ориентирован «на всех», то при этом всё равно приходится, если дело касается конкретных примеров, рассматривать задачи характерные для определённого рода занятий.

Я не придерживался строгой последовательности и не боялся повторяться. Вы замените фрагментарность и разнородность материала. Я солидарен с Марвином Мински в том, что последовательность только ИЛЛЮЗИЯ, она последовательна только в некотором условном смысле, она не может быть строгой и идеальной, а поэтому и не имеет смысла строго придерживаться сухой схемы. Никакая логическая схема не может заменить собой живую и творческую человеческую мысль.