Незабываемое путешествие на другие планеты

Венера Харрисон, 2023

Группа учёных Юлия Данилина из Роскосмоса и доктор Тула-Манчи Капри из Непала обнаруживает сигнал с космического корабля Вояджер, идущий с Земли на частоте космической передачи. Они отправляются на поиски источника. Сигнал создаёт природную аномалию, которая заставляет учёных и нескольких случайных людей встретиться в Гималаях. Французского военного Жан-Пьера Биро, учительницу-американку Дебби Глендфилд и туриста из Великобритании Дэвида Конела.

Глава 29

Сотовый телефон начал жужжать на столике возле кровати. Бернар Бажоле открыл глаза, посмотрел секунду в потолок и попытался угадать, чему может быть посвящён звонок. Он поднёс трубку к уху.

— Месье, я прошу прощения, что звоню вам в такой час, — начала оправдываться временная помощница по имени Дезири.

— Это Твоя обязанность, — не особенно церемонясь, сказал Бернар. — К делу.

— Снова общий сбор. Индийцы нашли вертолёт, на котором была русская инженерка из Роскосмоса и доктор из обсерватории в Катманду. Это они зафиксировали сигнал… — хотела было продолжить помощница.

— Я знаю. Машину! — прервал её месье Бажоле.

— Уже внизу.

Бернар Бажоле положил трубку и быстро собрался. Через пять минут он был в машине. Через двадцать вошёл в уже знакомый ему зал и сел за своё место. В зале кроме него было несколько человек. Все выглядели не выспавшимися. В зал вошёл Игорь Комаров и посмотрел на часы. Месье Бажоле кивнул ему в знак приветствия. На экране началась настройка видеосвязи с индийской военной базой.

В зал начало входить всё больше и больше людей. Вскоре в зал вошёл индийский генерал, который говорил по телефону, и сообщал своим коллегам, что нужно начать видеоконференцию.

— Скоро мы сможем начать? — спросил Жан-Жак Дорден в микрофон.

— Да, — ответил генерал, — пилоты вертолёта уже там.

На экране появился небольшой конференц-зал. Камера была закреплена наверху и показывала просто обставленное помещение. За столом сидело множество военных.

— Итак, господа, — положил трубку своего телефона и начал говорить в микрофон индийский генерал. — Наша группа только что вернулась из спасательной экспедиции. Мы нашли пилота капитана Шаха, второго пилота и военного связиста. Они были отправлены непальскими военными в качестве сопровождения… — генерал не успел закончить.

— Извините, — прервал его Игорь Комаров, — вы не нашли Юлию Данилину?

— Эм… Нет, — ответил генерал.

— Что?! Но что произошло? — начал нервничать глава Роскосмоса.

— Именно поэтому мы и попросили капитана Шаха рассказать нам по видеосвязи свою версию случившегося. Речь в большей степени пойдёт о пропавшем самолёте.

Повисла пауза. Было видно, что сигнал уже дошёл до военной базы, но никакого объяснения капитан Шах не начал.

— Он не говорит по-английски, поэтому его будут переводить, — добавил генерал. — Прошу вас, капитан Шах, расскажите нам что произошло.

Ещё несколько секунд тишины, и все услышали усталый голос непальского пилота. Индийский военный переводчик начал говорить:

— Мы отправились с нашей базы вчера утром. С нами были двое гражданских. Одна русская девушка из Роскосмоса, вторым был доктор Капри из обсерватории Катманду, — переводчик сглотнул слюну, явно волнуясь. — Мы двигались в указанный квадрат возле Канченджанги. Рядом с предполагаемым местом излучения все системы вертолёта отключились. Мы связались с базой…

— Отключились? — спросил в микрофон русский генерал, сидящий рядом с Игорем Комаровым. — Опишите подробно, что произошло.

Снова повисла пауза.

— Я не знаю, — коротко, но с дрожью в голосе перевёл индийский военный, — все системы просто выключились. Я с трудом посадил машину.

На мгновение капитан замолчал, восстанавливая хронологию событий в своей памяти.

— Никто не пострадал. Когда мы выбрались из вертолёта, встретили английского туриста. Одного. Он увидел, как мы падаем, и прибежал на помощь. Мы попытались восстановить работу вертолёта, но нас остановило… — сначала капитан, а потом и переводчик замолчали.

Зал наполнился напряжением. Все в зале видели, как капитан, раздираемый какой-то внутренней дилеммой, оглядывается по сторонам и не находит себе места, то глядя на переводчика, то куда-то в сторону. Он посмотрел на человека рядом в такой же форме как и у него и решился:

— Мы увидели крушение самолёта. Он рассыпался прямо в воздухе, а потом, — переводчик сделал паузу и перевёл взгляд куда-то за камеру. — Потом он исчез.

— Он говорит о пропавшем самолёте Париж–Токио? — спросил у своих коллег глава ЕКА, не пользуясь микрофоном.

— Да, — раздалось из зала несколько голосов.

— Всё сходится, — сказал французский генерал, сидевший рядом с Бернаром Бажоле.

Капитан Шах снова замолчал.

— Капитан, — спросил его индийский генерал, — уточните, что вы имеете в виду под словами исчез.

— Я имею в виду, что самолёт просто исчез прямо в воздухе. Тогда ещё была хорошая видимость, и мы слышали рёв турбин. Он пролетал от нас на высоте, возможно, пары километров. Возможно, ниже. А потом вся носовая часть просто растворилась в воздухе.

— Возможно, это были облака или туман? — предположил кто-то из зала.

— Нет, — замотал головой капитан, когда переводчик озвучил предположение европейцев.

— Я видел это собственными глазами, они тоже, — продолжал переводчик, а капитан Шах показал на своих подчинённых, — и гражданские тоже это видели.

— Но где они? — вырвалось у главы Роскосмоса. — Что с ними случилось?

— Мы увидели, как часть самолёта, хвостовая, — уточнил переводчик. — Она оторвалась от самолёта и медленно упала неподалёку от нас. Мы бросились туда.

— Часть самолёта уцелела? — снова уточнил индийский военный генерал.

— Да, но… — сказал переводчик, пытаясь передать интонацию капитана, — это сложно объяснить. Хвост самолёта тоже падал необычно. Казалось, что к нему привязан невидимый парашют. Эм. Замедленно, — передал интонацию неуверенности переводчик.

— Что? — раздались возгласы в зале.

— Объясните, — попросил в микрофон индийский генерал.

— Он падал как пушинка, медленно — перевёл индийский военный, а капитан Шах всплеснув руками в знак, того, что сам понимает, как это странно. — Мы просто решили, что там могут быть люди. Мы оставили второго пилота рядом с машиной, перешли через пару холмов, а потом увидели этого француза и молодую девушку, видимо, американку. Её звали Дебби, да, Дебби, а француза Жан-Пьер.

По телу Бернара Бажоле пробежал холод. Дыхание оборвалось на секунду. Он быстро нашёлся и со второго раза всё же включил свой микрофон.

— Прошу вас, подождите. Жан-Пьер Биро? Так его звали? Это мой помощник.

Весь зал посмотрел на Бернара Бажоле. Он же сосредоточил всё своё внимание на изображении далёкого конференц-зала где-то в Индии. Снова повисла тишина, а потом капитан Шах закивал.

— Биро, да.

Месье Бажоле снова включил микрофон:

— Он выжил? Он… Расскажите, где он.

Капитан Шах кивал переводчику.

— Да, они выжили. У девушки была повреждена нога. Судя по всему, это был закрытый перелом. Она не могла двигаться и находилась в плохом состоянии, — остановился переводчик, а капитан в это время думал, что ещё можно добавить к этому описанию.

— Мы получили данные, — сказал тихо генерал, сидевший рядом с Бернаром Бажоле. — Это, по-видимому, была американская гражданка Дебби Глендфилд. Она путешествовала из США в Японию. Мы ищем сейчас её близких.

— Что по поводу мужчины? — обратился Бернар к капитану Шаху.

— Он был в порядке. На лице было несколько ушибов, но он был в норме. Поэтому мы и удивились. Понимаете? Хвост самолёта падал очень медленно.

В зале начались шорохи и вопросы. Многие люди смотрели на месье Бажоле, обсуждая что-то. Другие задавали вопросы капитану, но всё это превратилось в несвязанную болтовню. Глава ЕКА взял ситуацию в свои руки.

— Господа, прошу вас, тише! — он посмотрел на экран. — Прошу вас, что случилось дальше? Почему мы не видим учёных и спасённых пассажиров с вами?

Капитан Шах продолжил:

— Девушка была в тяжёлом состоянии, и мы решили вернуться к вертолёту. К тому времени поднялся сильный ветер, и мы соорудили носилки. Погода стремительно ухудшалась. Гражданские взяли девушку, а мы двинулись вперёд вместе с доктором Капри. Потом… Я не знаю, как мы потеряли его из виду, мы попытались вернуться назад, но видимость была нулевая. Снег и ветер повсюду. Мы не смогли их найти. Через полчаса мы нашли наш вертолёт и второго пилота. Мы решили дождаться пока ветер стихнет, но он лишь усиливался.

В разговор вступил индийский генерал, который сидел за столом в здании Европейского космического агентства:

— Через пару часов мы обнаружили их возле вертолёта. После этого спасательный отряд вместе с непальскими военными отправился на поиски гражданских, но мы обнаружили лишь перевёрнутую хвостовую часть. Отряд разделился на две группы. Одна вернула команду капитана к нам на базу, а вторая осталась в квадрате для поиска пострадавших. Пока что никаких новостей у нас больше нет, — закончил генерал.

— В квадрате всё ещё непогода? — уточнил кто-то из зала.

— Да, погода постоянно меняется, но в целом условия неблагоприятные. Мы надеемся, что гражданские нашли какое-то укрытие поблизости. Там сильная буря.

В зал ЕКА вбежали несколько человек. Один из них сразу подбежал к Жан-Жаку Дордену. Два других к Чарльзу Болдену. Аудитория замерла.

— Секунду, — сказал индийский генерал.

Человек что-то эмоционально объяснял главе Европейского космического агентства, потом он стал показывать на двух других и экран своего ноутбука. Жан-Жак Дорден беззвучно спросил «вы уверены?», тот коротко кивнул.

Месье Дорден оглядел зал, вспомнил о видеосвязи и, показав рукой запыхавшемуся человеку, что нужно подождать секунду, начал:

— Господа, возможно, у вас есть ещё вопросы, но нам нужно срочно прервать видеоконференцию. Появились новые сведения.

Глава ЕКА бросил взгляд на стоявшего рядом с ним учёного, потом на главу НАСА. Между ними произошла не долгая дискуссия без слов. Чарльз Болден кивнул в знак того, что нужно поделиться плохими новостями с коллегами. Жан-Жак Дорден набрал воздух в лёгкие:

— Хорошо, — он убедился, что видеосвязь отключена. — Господа, мы получили сведения с наших зондов, что активность Солнца резко падает. Мы пытаемся выяснить, что произошло, но яркость Солнца… — Жан-Жак не смог подобрать слова. — Думаю, будет лучше, если доктор Пьер Эдо объяснит, что мы сейчас наблюдаем.

Рядом с главой ЕКА сел седоволосый, но совсем молодой мужчина, и включил свой микрофон. Он спокойно начал объяснять:

— Мы наблюдаем сейчас снижение активности Солнца. Это выражается в падении яркости, но уже в скором времени, нас ждут климатические аномалии. Нормальным показателем яркости или абсолютной звёздной величиной Солнца является 4,7. Час назад этот показатель упал до 4,2. Динамика падения очень быстрая. Мы предполагаем, что к концу дня показатель будет равен 2.

Люди в зале не знали, как реагировать на это. Они шептались, но не решались задать вопрос.

Доктор подождал секунду и сам задал вопрос себе:

— Чем это нам грозит? Падение светимости Солнца, а значит и теплоотдачи, более чем в два раза создаст на Земле новый ледниковый период.

Зал взорвался криками. Со всех сторон сыпались вопросы о том, как получены данные, кто подтвердил их и с чем это может быть связано.

Доктор повернулся к кому-то за столом и невозмутимо сказал.

— Вот именно, — подождал он, пока все за столом успокоятся. — С чем это связано? — повторил он. — Мы получили сигнал с Вояджера, потом узнали о его неисправности и вот сейчас Солнце гаснет. Моё мнение, — он посмотрел на главу ЕКА. — Мы должны найти связь между всеми этими событиями как можно скорее.