Бенедикт Питерский

Вера Благовещенская, 2021

Квартирный вопрос испортил не только москвичей, но и питерского кота по имени Бенедикт. Он терпеть не может гостей и соседского пса Гогена. В понимании Бенедикта "жданных" гостей не бываете, потому что делиться продуктовыми запасами, находясь в здравом уме, невозможно. Кот охраняет свои квадратные метры, и еще никому не удалось задержаться в его квартире больше, чем на три дня. Бенедикт избавляется от непрошенных гостей без сожаления и угрызений совести.

Как Беня обзавелся недвижимостью по улице Камышовая…

Беня — полное имя Бенедикт, появился у родителей, когда мы с братом один за другим покинули отчий дом. Мы с Антоном упорхнули из семейного гнезда, а через несколько месяцев в него впорхнул маленький Беня. Поэтому у кота есть все основания полагать, что квартира и два взрослых порядочных человека ниспосланы судьбой ему одному.

Делиться жилплощадью кот не собирается и засиживаться у него в гостях не рекомендует. Он не видел, кто жил в квартире до него, а значит, по его котовьей логике, никого и не было. Для Бени точка отсчета счастливой и безмятежной жизни — его появление в двушке по улице Камышовая у моих родителей.

Вечером 7-го декабря Антон оделся потеплее и спустился прогреть машину. В новый район, где он жил, заселились еще не все жильцы, но бесконечные ремонты ехидно намекали, что через несколько месяцев найти парковочное место у дома будет сложно. Зима запорошила снегом его старенькую BMW. Он достал из багажника щетку и настраивался на длинный путь по плохо убранным дорогам Санкт-Петербурга. Навигатор показывал 1,5 часа езды, а на телефон один за одним приходили сообщения: «С днем рождения, Антоха!».

Брат собирался к родителям, мама обещала приготовить фирменные чебуреки, манты и его любимую запеканку со сгущенкой. Папа замесил тесто, рассыпал тонким слоем муку по столу и приступил к лепке праздничных чебуреков. Родители пообещали Антону, что он сможет забрать домой все, что не съест. Отказаться было сложно.

Мама с папой ждали брата к 19.00, он выехал сильно заранее, потому что в городе у него было дело: Антон присмотрел питомник с британскими котятами и собирался туда заехать.

Через два часа он был на месте, навигатор опять наврал, обещая до этого полтора. В небольшой квартире, где-то на юге спального района, Антону показали четверых котят: шиншилловых пухляшей серебряного окраса.

Хозяйка расхваливала помет и обещала, что котята вырастут ласковыми, как и их родители. Антон посмотрел на родителей, но ласки там не заметил. Мой брат — человек деловой, он не переносит пустой болтовни, особенно, когда его ждут мамины чебуреки. Он перебил женщину на середине оды британским шиншилловым котам, чтобы уточнить цену. Как вспоминает Антон, цена его удивила, так как по телефону ему озвучили совсем другую сумму. И даже от услышанной ранее цифры у него с собой было всего лишь семьдесят процентов. По мнению брата, когда знаешь, что больше денег все равно неоткуда взять, торговаться становится проще, появляется уверенность в себе. Антон выдержал паузу, от которой стало неловко всем, кроме него. Затем он спросил, нет ли у женщины котенка за ту сумму, которую ему обещали по телефону за минусом еще тридцати процентов.

Два «торгаша» на юге спального района Санкт-Петербурга были знакомы всего минут двадцать, но уже ненавидели друг друга.

Антон развернулся на выход со словами: «Раз у вас нет ничего подходящего, я поехал». До маминых чебуреков нужно было добираться еще два часа.

Женщина не могла отпустить брата, на горизонте маячила некая сумма, пусть и на тридцать процентов ниже предложенной ею по телефону. Конечно, это меньше того, на что она рассчитывала, но близко к тому, что обычно получала при продаже.

Она остановила Антона и сказала: «Мужчина, подождите, есть у меня один экземпляр». Минут через пять она вернулась с котенком. Испуганный, хилый, едва помещался у нее на руках, он был раза в два меньше тех, которых вначале показывали Антону за цену, озвученную ранее по телефону. Брат не был уверен, что вообще довезет его до родителей, но сделать маме подарок хотелось, а чебуреков хотелось еще больше. Он снял с шеи шарф, завернул в него котенка, отдал деньги и спустился в еще не успевшую остыть машину. Вдвоем с котом на переднем сиденье они приехали к родителям ровно в 19.00.

Антон зашел в квартиру на улице Камышовая и вручил маме «подарок». Она поставила котенка на пол, тот упал, да так и остался лежать, безразлично осматривая помещение.

По воспоминаниям брата, мама так не заботилась даже о нас с ним, когда мы маленькие болели то гриппом, то краснухой, то «что вы опять принесли из сада?». В нашем советском детстве самыми популярными лекарствами были банки, горчичники, клизма и жидкость под названием «гадюка». Последнее — это ядреная смесь в банке, которая стояла у мамы на самой дальней полке кухни. Она смачивала в ней ножницы, обмотанные ватой, и смазывала нам с братом гланды, потом заматывала на ночь пуховым платком и отправляла спать. Я так и не выяснила у мамы, что такое «гадюка», она не признается. Но до сих пор я ощущаю ее приторно-горький вкус во рту, как только у меня запершит горло. Отдаю должное «гадюке» — со всего двора только у нас с братом не вырезали гланды.

Родители назвали котенка Бенедикт. Честно говоря, папа с братом не очень верили, что он протянет эту ночь.

Утром восьмого декабря мама разбудила папу, укутала в пуховый платок Бенедикта и втроем, на машине, они мчали по плохо очищенным дорогам Санкт-Петербурга к ветеринару. Врач не дал никаких гарантий. Но надо знать мою маму — она пережила все дефолты, распад СССР, отсутствие в аптеках лекарств, а на полках магазинов — продуктов. Она до сих пор хранит лекции своего профессора из мединститута со списком лекарственных трав и настоек на случай полной катастрофы.

Как вспоминает мама, с божьей помощью, медикаментами, сбалансированным рационом и бесконечной любовью она таки поставила Бенедикта на лапы.

Как вспоминает Антон, наш участковый педиатр жил в соседнем подъезде, поэтому детьми мы редко ходили в поликлинику, чаще в гости к Люсе, так звали врача. Люся ставила диагнозы жителям нашего двора. Если у кого-то начинался грипп или ангина и предполагаемый больной приходил к Люсе «в гости» за диагнозом первым, все жители с аналогичными симптомами начинали лечение по «его» схеме. Рецепт зачитывали вслух, на скамейке во дворе, где, как воробьи у брошенной корки хлеба, собирались бабульки. Ну, а из лекарств вы сами знаете, что было.

Бенедикт родился в условиях рыночной экономики, при отсутствии дефицита и попал к порядочным людям. Удача следовала за ним по пятам.