Уйти от опасности. На Юпитере

Вера Жарникова, 2018

Новые приключения героев продолжающегося романа «Уйти от опасности» разворачиваются на планете Юпитер, куда прибыла следующая группа землян. События, описываемые в третьей книге цикла, станут для читателя намного интереснее после знакомства с предыдущими книгами.

Глава 13

На орбитальной станции Даша не находила себе места, все время думая, почему же до сих пор Рэймонд и Мэтью не выходят из той двери, на которую ей указал Виктор. Она не знала, к кому обратиться с вопросом. Оставшуюся часть дня после пробуждения Даша ждала, когда откроется дверь и оттуда, наконец, выйдут Рэймонд и Мэтью. К концу «дня» она успела посчитать, что на орбитальной станции находятся только четырнадцать групп.

Перечислив в уме всех, кто вместе с ней был отправлен на Землю, она поняла, что, кроме Рэймонда и Мэтью, нет еще и Джона. По всем признакам, это его группы нет на станции.

Люди уже начали покидать помещение и скрываться за дверями спален, но Даша, забывшись, не замечала этого, глубоко уйдя в свои мысли.

Виктор, заметивший, что Даша стоит, чем-то взволнованная и даже не пытается сдвинуться с места, подошел к ней.

— Даша! — окликнул он ее.

Она очнулась от своих мыслей и, посмотрев на Виктора, решила, что он подошел к ней весьма кстати.

— Ты знаешь, что еще не прибыла группа Джона? — спросила она Виктора.

— Я тоже только сегодня заметил, что кроме Рэймонда и Мэтью нет также Джона. Сегодня уже поздно, что-нибудь узнать — скоро прозвучит сигнал, и нам придется отправиться по своим спальням. Тебе не кажется, что сигнал задерживается?

— Боюсь, что я еще не ориентируюсь во времени. Хотя, действительно, похоже… — Она не договорила — прозвучал сигнал, но вовсе не для того, чтобы покинуть помещение.

— Прибыла последняя группа, — на ходу озвучил ее догадку Виктор.

Даша поспешила за ним. Они остановились, не доходя до двери несколько метров. Дальше идти им не позволил андроид, который уже вошел в помещение и стоял, ожидая прибывающую группу. Все, кто был в зале, подошли поближе, в том числе и Рита, стоявшая возле дверей их спальни, ожидая сестру мужа, тоже сделали несколько шагов по направлению к двери.

Двери раздвинулись, и в помещение медленно въехал ряд кресел с сидящими на ней людьми. Вот незнакомый мужчина, затем две девочки и женщина, Джон и… Даша даже вздрогнула: следующими были Мэтью и Рэймонд. Этих двоих она никак не ожидала увидеть. Почему они оказались с этой группой? Неужели…

— Смотри, — тронул ее за руку Виктор, — как они оказались в группе Джона?

Даша не ответила: от радостного волнения она не видела ничего и никого, кроме Рэймонда. Не ожидая увидеть его, она не могла удержать своих эмоций. И он тоже не отрывал от нее своего взгляда.

Рита заинтересованно посмотрела на мужчину, который пристально и вместе с тем с довольной улыбкой смотрел в их сторону. Она хотела что-то сказать Даше, но, посмотрев на нее, все поняла. Да, конечно же, только такого мужчину могла полюбить Даша.

А между тем кресла подъехали к стенду, куда одного за другим подвозил андроид. Прошло немало времени, прежде чем Рэймонд освободился, но его тут же окружила группа американцев, которая к тому времени успела выйти из спальни. Женщины с радостным смехом обнимали его, а он поверх их голов искал глазами Дашу, к тому времени уже взявшую себя в руки и загнавшую свою радость глубоко внутрь.

«Скорее всего, одна из этих женщин его жена или новая любовница», — думала она.

Заставив себя улыбнуться, она отвернулась.

— Пойдем, — обратилась она к Рите. — Я сегодня очень устала и мне нужно отдохнуть.

— Ой, я совсем забыла, что ты только сегодня пришла в сознание после лечения! Конечно, пойдем.

Уже войдя в комнату, Рита произнесла:

— Твой возлюбленный прибыл. — Слова прозвучали не как вопрос, и в них не было сомнений.

— Что?!

— Что слышала.

Даша, не желая продолжить больную для нее тему, спросила:

— Где здесь мое спальное место? — а услышав ответ, произнесла: — Мне нужно принять душ.

— Я с тобой, — проговорила Рита, успев подойти к Даше, прежде чем двери в туалетную комнату закрылись.

Уже в комнате Рита, открывшая было рот, чтобы задать какой-то вопрос, была остановлена словами Даши, прозвучавшими как приказ:

— Все! Никаких вопросов!

На «утро» следующего дня Даша не спешила выйти из спальни, но все-таки ей пришлось это сделать. Она знала, что скоро должен был прозвучать сигнал, созывающий всех в столовую, и он будет звучать до тех пор, пока все люди не выйдут из комнат. Как только она показалась в большом помещении, к ней подошел Свен и дружески обнял ее.

— Я узнал, что у тебя была сломана рука. Что случилось с тобой? — спросил он сочувственно.

Даша начала рассказывать и, заметив приближающегося Рэймонда, приветливо кивнула ему и продолжила свой рассказ, ничем ни показывая своего волнения. Только едва уловимая заминка в речи выдала ее. Но внутри у женщины бушевало пламя, и ей казалось, что внутренний трепет заметен всем. Открывшиеся двери в комнату, где для всех них был приготовлен завтрак в виде двух тюбиков, стали спасением для нее. К Рэймонду, так же как и к Свену, подошли члены их групп и увели их с собой.

— Я обязательно дослушаю твой рассказ, — уходя, проговорил Свен.

— Мне нужно поговорить с тобой, — слова, произнесенные Рэймондом, прозвучали решительно.

Уже сидя за длинным столом, Рита, наклонившись к Даше, шепотом произнесла:

— Что это было? Этот мужчина из шведской группы тоже видный. Неужели я ошиблась, и это есть твой любимый? Но мое внутреннее чутье почему-то не хочет поверить в это.

— Твое внутреннее чутье совершенно правильно тебе говорит, — согласилась Даша, — а не хочет ли оно сказать тебе, подруга, чтобы ты оставила свои догадки при себе.

— Я уверена, что как раз подругам так не отвечают, — обиженно произнесла Рита.

— Прости, я сама не понимаю, что чувствую сейчас. Как только для меня все станет ясным, то непременно расскажу тебе. Не обижайся на меня, пожалуйста.

— Я боюсь, что своим внутренним копанием ты навредишь себе и опять останешься одна.

— Никогда не боялась этого. — Даша сделала паузу, а затем, судорожно вздохнув, поведала: — Но сейчас боюсь, что все к этому идет.

— Это неправда. Я заметила, как тот человек, который вчера прибыл с последней группой, так заинтересованно смотрел на тебя.

— Это ни о чем не говорит. Но давай хотя бы проглотим то, что находится в этих тюбиках, а то до обеда еще далеко, — усмехнулась она, и слова ее были уже не так безрадостны. Очевидно, последняя фраза, сказанная Ритой, дала ей надежду.

Андроид продолжал выходить в зал за тем, чтобы выдать пилюли прибывшим на станцию людям, которые с удивлением замечали, что с каждым днем старшие из них становились моложе, и через несколько дней были похожи на молодых людей, которым не дашь более тридцати лет. И молодежь радовалась тоже, хотя и по разным причинам: кто-то улыбался во весь рот, показывая здоровые ровные зубы, а некоторые — из-за отсутствия тяги к вредным привычкам, как, например, племянница Джулии.

У украинского юноши Юрия из группы Виктора от раны не осталось и следа. Таисия Федоровна превратилась в молодую женщину. Ее зять, Артем, который получил серьезные ранения и, по уверению врачей, умирал, был жив и здоров; но никакие пилюли не могли излечить его, как и его тешу, от сознания того, что с ними нет матери девочек. Когда эти двое были предоставлены самим себе, на их лицах можно было легко прочесть тоску и страдания.

К Даше подошла Рита.

— Когда же, наконец, мы отправимся? — спросила она и добавила: — У меня кончается терпение.

— Я думаю, что придется подождать несколько дней, — ответила Даша и спросила: — Тебе уже не дают пилюли?

— Сегодня дали две штуки.

— Вот видишь. Тебя лечат от каких-то неизвестных тебе заболеваний, хотя ты и выглядишь, прямо сказать, отлично. У некоторых же есть видимые причины для лечения. Кроме того, английская группа только что прибыла. Ей тоже понадобится принимать пилюли. А это не один день.

Рита вздохнула, но уже через минуту с улыбкой спросила:

— Почему ты эти таблетки называешь пилюлями? Хотя некоторые из них большие, но все же это таблетки.

— Конечно, но юпиты дают такой перевод этим таблеткам, и мы привыкли так их называть.

Из дневника Саши

Прошло две недели. Каждый день мы идем почти до упадка сил. Стивен установил строгий порядок и не желал отступать от него. В течение дня было несколько коротких привалов, по двадцать минут после каждых трех часов движения. В середине дня большой привал, на который нам отводилось два часа. Это было время для приготовления обеда.

Конечно, мы как могли, помогали нашей прекрасной части отряда. Приносили хворост, разжигали костер и делали приспособления для посуды, в которой готовилась пища. И конечно же, приносили плоды. За это короткое время Наташа, Эмили и Джин успевали искупаться в ручье, и, как мы заметили, эта процедура снимала с них усталость, и они бодрой походкой подходили к костру.

Джин пыталась руководить девушками, но не тут-то было. Наташа предложила, что главными по приготовлению обеда они будут по очереди, а двое других будут исполнять подручную работу. Получалось, что самую ответственную работу брал на себя очередной главный повар.

Главный в представлении Джин должен только отдавать приказания, но так как с предложением Наташи согласилась и Эмили, то женщине пришлось смириться с этим.

После обеда у нас оставался почти час для отдыха, и усталости как ни бывало. После короткого привала было очень трудно вставать и продолжать идти: мышцы ног как будто затвердевали и не хотели слушаться, но и здесь нашелся выход: Адрелий посоветовал нам за несколько минут до окончания отдыха выпивать сок одного-двух плодов кори. Несомненно, вкусный сок этого замечательного плода обладал свойством снимать усталость: мы чувствовали прилив сил и были готовы продолжать путь.

Самым замечательным временем для нас был вечер, когда мы останавливались до утра. После рутинных дел — установки навесов мужчинами, приготовления ужина женщинами — наступало свободное время, и каждый занимался, чем хотел, но перед сном все собирались у костра. Иногда мы просто разговаривали, иногда пели.

Однажды Наташа спела песню, сказав, что слова к ней сочинила мама. Вот эти слова:

А я люблю дорожку в поле,

Она зовет меня на волю.

И я по ней иду с собой в ладу.

И это мне совсем не странно:

Здесь я в природе первозданной

Иду и чистым воздухом дышу.

А слева колосится поле,

Оно волнуется, как море,

И васильки синеют на краю.

Шиповник от дороги справа

Цветет и ароматом рая

Он душу греет мне, и я пою.

А за шиповником петляет речка,

За ней щемит мое сердечко,

Простор степной и кони на лугу.

Мне жаль, что это все не вечно,

Все в нашей жизни быстротечно,

Как облака меняют вид свой на бегу.

Ты научи людей, Земля,

Беречь тебя, любить тебя,

И чистою поить водой,

А не кровавою слезой.

После перевода песни все заметно погрустнели, и потом, почти перебивая друг друга, начали делиться воспоминаниями о том, что им так нравилось на Земле, что трогало их душу, и никто из них в разговоре не упоминал о тех бедах и неприятностях, которые заставили покинуть насиженные места.

— Как было бы хорошо, — мечтательно проговорил Стивен, — чтобы люди Земли могли приезжать на Юпитер как туристы, а мы также могли посещать свою родину.

— Приезжать! — возмутился Адрелий. — Я знаю, какому отбору вы подверглись, прежде чем те, кто занят переселением, принял решение о допуске вас сюда. Несмотря на то что так важно, чтобы жизнь не прекратилась на нашей планете, мы не хотим, чтобы когда-нибудь мои соотечественники стали погибать, если сюда доберутся те, которым так хочется увидеть в нас врагов и осуществить свои «звездные войны».

Голосом выделив последние два слова, он грустно улыбнулся, при этом почему-то посмотрел на Фреда.

После его слов Стивен поднялся.

— Пора идти спать, — говорил он это не приказным тоном, как было прежде, а как будто извиняясь за то, что так необдуманно произнес минуту назад.

Следующий день принес некоторое разнообразие, потому что мы, наконец, достигли первой станции. И кроме того, Наташа обнаружила несколько кустиков неизвестного растения, которого мы до сих пор не встречали. Кустики росли не хаотично, а образовывали прямоугольник, как будто кто-то их специально посадил здесь.

Сначала сестра позвала меня.

— Ты не видел такое растение на показах? — спросила она.

— Нет! — ответил я. — Странно, но эти кустики не вписываются в окружающую растительность.

— Я это заметила, такое ощущение, что здесь поработал человек: слишком ровные края у этой плантации. Давай спросим у Адрелия.

— Хорошо, — согласился я и оглянулся.

Адрелий и Джин стояли неподалеку и о чем-то разговаривали. Кстати, я давно уже заметил, что Джин часто оказывается рядом с аборигеном. Наверно, теперь эта женщина поставила себе цель — завоевать этого мужчину так же, как недавно все ее внимание было обращено на Рэймонда.

Мне было непонятно, как сам Адрелий относится к этой женщине. В нашем поселении, когда по вечерам мы собирались у платформы, я часто видел Адрелия возле красавицы-юпитки. Мне нравилась эта немного застенчивая девушка, и я поглядывал в ее сторону. Тетя Лена, заметив это, сообщила мне, что Амелии больше сорока лет.

— Ты не туда смотришь, — засмеялась тетя, — но тебе уже пора подыскать девушку. Не задерживайся с этим, а то останешься ни с чем. У нас в поселении есть, кроме твоей сестры и юпиток, только три девушки: Хелен, Кити и Эмили. Да, еще есть две девочки, но тебе придется долго ждать, когда они подрастут.

Тетя Лена говорила как будто шутя, но я знал, что она серьезно озабочена тем, что у меня до сих пор нет подруги.

Сделав серьезное лицо, я заметил:

— Это хорошая мысль, я буду ждать, когда подрастет подружка Иришки, Брена. Но, тетя, ты забыла, что девушки есть и в других поселениях, и я не спешу опутывать себя цепями Гименея.

— Не цепями, а узами, — поправила меня тетя Лена, — а это не одно и то же.

— В чем разница?

— Цепи — это неволя, тюрьма. А узы это просто ответственность и обязанности, порой очень приятные, если сделать правильный выбор. — Продолжая говорить, она становилась все мрачнее и мрачнее.

— Тетя Лена я должен, нет, я просто обязан, обзавестись подругой только после того, когда вы с мамой опутаете себя этими узами.

— Ты это серьезно, и ты не будешь против?

— Как я посмею! — засмеялся я и добавил серьезно: — Буду очень рад, если вы обретете счастье на этой планете.

— Да ну тебя! — улыбнулась тетя Лена.

Грусть исчезла с ее лица. Это было то, что мне нужно.

А мне почему-то вспомнились вечера в поселении у соленого озера, которые я проводил в компании Виктора и Гали. Мы разговаривали без приборов и, наверное, поэтому было так легко с ними. Когда я с попутчиками уходил из их поселения, Галя проводила меня до кромки леса.

— Мне было так весело в последние дни, — сказала она на прощание, — и все это благодаря тому, что ты показал нашим людям, что после работы можно собираться всем вместе, а не обосабливаться в своих группах.

— Я рад, что помог вам. Но вот теперь твоя очередь прийти в гости в наше поселение. Приходи вместе с Виктором, буду ждать, — пригласил я и, наклонившись, чмокнул ее в щечку.

А потом смотрел ей вслед, когда она уходила. Словно почувствовав это, девушка оглянулась.

— Приходи лучше ты! — крикнула она и помахала мне рукой.

— Ты раздумал позвать Адрелия? — укоризненно спросила Наташа, своим вопросом оторвав меня от воспоминаний.

— Адрелия? — спросил я и, посмотрев на небольшую плантацию, смутился. — Конечно нет. Сейчас позову.

Я не мог сделать этого прямо от того места, где мы стояли с сестрой. Прибор-переводчик Адрелия не смог бы уловить моих слов, и поэтому мне пришлось сделать несколько шагов в его сторону.

Не успев позвать его, я понял, что юпит заметил меня и, что-то сказав Джин, пошел мне навстречу. Мне подумалось, что он, извинившись перед женщиной, был рад оставить эту навязчивую особу.

Когда я подвел его к «плантации», он удивленно произнес:

— Это же картели! Как они попали сюда? — Помолчав несколько секунд, он продолжил: — Эти растения мы выращиваем сами. Его клубни очень вкусны. Я могу предположить, что высадили их здесь те, кто очищал дорогу для переселенцев. Почему же я сам не догадался прихватить несколько штук этих клубней! — Он посмотрел на меня и Наташу и предложил: — Давайте выкопаем три кустика сейчас, и я покажу вам, как приготовить из их клубней очень вкусное блюдо, а на обратном пути выкопаем еще несколько штук и посадим в поселении, чтобы картели росли и у нас.

Я заметил, что он немного удивился, когда понял, что непроизвольно произнес два последних слова, тем самым причислив себя к нам.

Потом, когда все попробовали приготовленные картели, то поняли, что это самая настоящая и всеми любимая картошка. Она совсем незначительно отличалась от земной и, возможно, только из-за того, что была приправлена какой-то мелко нарезанной травкой. Кто-то сказал, что с удовольствием съел бы еще, подтвердив своими словами желание остальных членов группы.

Это была остановка на ночлег. Мы сидели у костра, и почти земная еда заставила вспомнить о покинутом доме, и о лучших моментах, которые происходили в нашей жизни на Земле. Перебивая друг друга, мы торопились поделиться ими.

Мне подумалось, как бы было хорошо на Земле, если бы не было на ней всех тех ужасных событий. Почему некоторыми людьми овладевает злоба и ненависть, и это делает существование большинства невыносимым? Обычные люди, простые труженики хотят для себя и своих детей достатка и счастья и трудятся, чтобы иметь все это, и еще хотят, чтобы им не грозила опасность от тех бесноватых, одержимых амбициями и злобой особей в обличье людей.