Пепел на твоих губах

Вера Зверева, 2022

Когда личная жизнь рушится на глазах, а любимый человек оказывается жестоким манипулятором, Виктория решает начать все с нуля. С помощью подруги она убегает от богатого жениха и поселяется далеко от дома, чтобы пожить мирно и спокойно в одиночестве. Но её планам на спокойную жизнь не суждено сбыться, ведь рядом с ней живет очень странный сосед. И совершенно непонятно, спасет ли он её от старых кошмаров или принесет новые. Да и жених, кажется, не собирается её так просто отпускать. А Вика всего лишь хочет быть любимой.

Глава 2

Вика бы соврала, если бы сказала, что ей сейчас не было страшно. Было и ещё как. И страх этот был всё ещё неясный, сложный, смешанный из множества отдельных кусочков. И каждый из них был острым, режущим, с неровным краем, но все вместе они были лишь плодом её разума, хоть и причиняли при этом вполне настоящую боль.

Что будет, когда он поймёт, что она исчезла? Будет ли искать, звонить, спрашивать общих знакомых? Будет ли метаться по квартире и злиться, швыряя телефон в диванные подушки, будет ли сидеть, обхватив голову руками, и потеряно смотреть в пол? Пойдёт ли в их общую спальню, чтобы перерыть оставшиеся вещи и найти ответы? Будет ли страшно переживать или, наоборот, обрадуется, что наконец избавился от той, кем был вечно недоволен?

Столько разных сценариев Вика продумала, пока шла по улице домой, что начинала кружиться голова. Солнце уже почти село и становилось прохладно. Оно ещё плохо прогревало землю днём и, как только апельсиновый шар закатывался за горизонт, по-весеннему холодная почва сразу выстужала воздух вокруг. Лёгкая куртка уже почти не грела, и Вика попыталась занять себя мыслью о том, что сейчас вернётся в квартиру и оденется во что-то тёплое.

Мягкий растянутый свитер… да!

Тот самый, который Ренат терпеть не мог. А теперь это не важно. Она не зря его хранила и прятала все это время, вот и сыграет он свою роль.

Впрочем, такие проблемы больше не должны её беспокоить, уговаривала она себя, стоя в светлом лифте и глядя в настенное зеркало. Надо думать о более насущном. Что есть, где спать, как подключить интернет и запустить компьютер. Как обеспечить себя самостоятельно финансами и не залезть в долги по кредитам. Как не вылететь с новой работы, не вписавшись в плотный график отчётов. Ведь теперь, испытательный срок закончен и она полноценный сотрудник с соответствующей нагрузкой. Работать вполсилы больше не выйдет.

От этих мыслей голова начала болеть. Или от запаха краски, который висел в воздухе на этаже. Чем ближе Вика подходила к своей двери, тем сильней он ощущался. Должно быть в квартире за соседней дверью что-то красили буквально только что. Что ж, надо привыкать, здесь все только что переехали и звуки, запахи и проблемы ремонта будут общими ещё очень долго. Грохот, шум дрели, топот работников и грузчиков будут сопровождать её ещё долгие месяцы и к этому нужно морально приготовиться.

В квартире было темно и пусто, лишь едва заметно гудел холодильник в углу кухни. Вика разулась в прихожей, оставив кроссовки у двери, прошла в маленькую спальню и включила в ней свет. На тёмных стёклах окна без занавесок отразилась одинокая женская фигура. Теперь она одна, впервые за долгие годы. Надо привыкать.

Из большой коробки, что она притащила сюда ранее, Вика достала пакеты с подушкой, одеялом и единственным комплектом постельного белья. На самом дне, под полотенцем и другой мелочью нашёлся главный спаситель — надувной матрас. На нём они с Ренатом загорали в прошлом году на даче… валялись едва одетыми на раскалённой на солнце поверхности, растирая по нему пальцами и телами сухой песок с пляжа.

Тьфу ты. И как его теперь выбросить из каждой мысли? Возможно ли это вообще после стольких лет вместе?

Вика раскатала и расправила матрас на середине комнаты, подсоединила и воткнула в розетку электрический насос. Включила его, и неожиданно громкий жужжащий звук разнёсся по пустому помещению, эхом запрыгал по голым стенам и потолку, многократно отражаясь и усиливаясь. Захотелось закрыть уши руками, спрятаться под ладошками в поисках тишины. Когда она уже почти поднесла руки к голове, из-за стены послышался недовольный глухой стук. Этот шум ещё кого-то побеспокоил в вечернее время.

Вика глянула на часы, уже поздновато для шума и при большом желании вредные соседи могли бы и полицию вызвать, но оставалась надежда, что они проявят понимание. Это ведь зачтётся в будущем каждому из них. Сегодня они послушают её насос, завтра она их перфоратор и все вроде бы довольны. Или недовольны и вот-вот придут с претензиями под дверь.

Слава богу, насос был хорошим и со своей работой справился быстро. К этому моменту Вика уже расхаживала по комнате в растянутом свитере и время от времени выглядывала в открытое окно. Хотелось проветрить квартиру от заползшего непонятно через какие щели запаха краски.

На тёмном горизонте исчезали последние отблески заката, облака затягивали тающий кусочек фиолетового неба. Вдалеке над колышущимися на ветру деревьями перемигивались огни города. Со стороны лесной дороги, по которой она приехала сюда на такси, слышался звонкий лай собак. Их там словно целая стая собралась и они устроили соревнования, кто кого перелает.

Опять вспомнилась дача, но не тот холёный коттеджный посёлок у реки, что в прошлый раз, а старые ещё советские садовые участки, нагромождённые друг на друга домишки, парники и сарайчики. По шесть соток счастья на каждую семью. Ночная летняя духота, столик в саду, покрытый клеёнкой с цветами, и папа у мангала.

Как быстро иногда рассыпаются семьи, подумалось ей. И как безвозвратно вместе с ними исчезают из жизни огромные куски. Дача осталась папе после их с мамой развода, и Вика туда больше не ездила. Даже несмотря на то, что очень по нему скучала, ей слишком долго казалось, что она предаст маму, если решит приехать к нему, сесть вечером за тот самый столик и поговорить по душам. Родители тогда дали ей понять, что их личные отношения Вику не касаются и она всего лишь пассажир в этой идущей ко дну семейной лодке.

Именно сейчас казалось, что она как никогда близка к пониманию расставания родителей, но потом Вика вспоминала, что даже в её собственной личной жизни она потерялась как в зеркальном лабиринте. И всё, что смогла сделать для решения проблем — это молча сбежать.

Как только она закрыла окно, стало оглушительно тихо. Вика прошлёпала босыми ногами по косому лучу света на полу, ведущему из спальни через основную комнату. Щёлкнула выключателем в ванной комнате и, подойдя к раковине, поняла ещё одну свою оплошность. У неё не было зеркала. И как можно забыть зеркало?

Это сулило массу неудобств утром, но сейчас она слишком устала, чтобы даже переживать по этому поводу. Умылась тёплой водой, замочив рукава свитера, расчесала волосы и подумала о том, что лёгкая смена вечерних ритуалов, даже в сторону некоторой деградации, не причинит ей вреда. Может, даже польза будет. Как там Маша сказала? Полностью изменить все свои привычки. Ну вот она и сменила.

Вернувшись в комнату, она разделась и залезла под одеяло. Матрас резиново поскрипывал, пока она находила удобное положение, подушка сильно пахла стиральным порошком. Затолкав под неё согнутую руку, Вика улеглась набок и укрылась по самый подбородок. Перед ней на полу лежал её свитер, сброшенный неаккуратной кучкой, а рядом тёмный глянцевый прямоугольник телефона.

Накатило мгновение слабости и невыносимое желание всё вернуть назад. Схватить телефон и по памяти набрать номер Рената, попросить забрать её домой, чтобы оказаться в своей собственной постели, с любимыми вещами вокруг, привычными рутинными делами и заботами… привычной усталостью, тоской и желанием заснуть и не проснуться больше утром.

Нет.

Не нужно этого делать, напомнила она себе. Не нужно измываться над собой, мучая воспоминаниями. С нуля, значит, с нуля. Всё по новой и только для себя.

Вика зажмурилась в надежде уснуть от усталости, но ещё долго перед внутренним взором, то ли во сне, то ли в бреду мелькали пёстрые картинки из брошенной жизни. Словно ломка у наркомана они не отпускали её ещё многие тягучие ночные часы, душили страхом и сожалениями, жалостью к себе самой. Пока в какой-то момент все вместе не оборвались.

Утро наступило внезапно со взрывом света и оглушительного звука. Вика подскочила на постели, в первые мгновения совершенно не понимая, где она находится и что происходит. Незнакомые стены вокруг сомкнулись белым тесным кубом, пока она не осознала, что это всего лишь её спальня. На мгновение прервавшийся звук возобновился скрежетом дрели за стеной, отдаваясь в и без того больной голове.

Вика застонала и упала лицом в подушку. И зачем она дала уговорить себя взять квартиру в новостройке, это же невыносимая пытка, которая будет длиться месяцы, если не годы. Бесконечный ужас ремонта на её голову. Почему все не могут жить так же просто, как она без всего этого звукопредставления?

Подтянув к себе телефон с пола, она спросонья разглядела часы на экране. Уже почти одиннадцать часов утра. Это настоящее издевательство, сегодня же воскресенье! Её последний выходной!

Кто бы ни был этот изверг, но он точно жил сразу за стеной спальни и вместе со стеной пытался просверлить её черепную коробку. Почти бессонная ночь заставила Вику чувствовать себя, словно с похмелья, будто они только что вернулись с ночных студенческих гуляний по клубам, от которых потом два дня не хотелось вылезать из кровати.

Но как она ни пряталась под одеялом от громкого шума вокруг, вылезать всё же пришлось. Через пару минут она уже стояла под горячими струями душа, и обречённо наблюдала, как брызги разлетаются по всей ванной комнате, стекая по простой белой плитке на стенах и оставляя на полу лужи. Шторки для душа, конечно же, тоже не было.

У неё не было почти ничего из повседневных бытовых вещей, которые раньше были настолько привычными, что о них даже не было повода задуматься. Зеркало, шторка, стулья, второе полотенце, в конце концов!

Стоя на абсолютно мокром полу, она едва вытерлась, и уже пыталась намотать полотенце на голову, как в дверь позвонили.

Ну конечно, в самый подходящий момент!

Вика, едва не поскользнувшись босыми ногами в луже, бросилась в комнату в поисках одежды. В дверь позвонили ещё раз, более протяжно.

— Сейчас! — громко крикнула она, надеясь, что её слышно через дверь.

Да где же эти чёртовы вещи, как в пустой квартире можно потерять джинсы? На третьем настойчивом звонке она бежала к двери, в чём могла: трусах и длинном растянутом свитере сверху, благо первый предмет гардероба он успешно прикрывал.

За дверью оказался недовольный усатый мужчина в синей униформе грузчика.

— Ну, наконец-то! Я уже собрался уходить, думал заказ никто не примет.

— Нет, нет! — замахала руками Вика, открывая дверь пошире и пропуская его в квартиру. — Всё хорошо, я здесь. Заносите, пожалуйста, всё внутрь.

Долгожданная мебель оказалась занесена в квартиру в виде большого количества плоских, длинных и коротких коробок, обмотанных упаковочной плёнкой. Два грузчика-курьера ловко сложили настоящие баррикады посреди большой комнаты и в довершение украсили всё это двумя раскладными стульями.

Вика перепроверила всё по списку, подписала бумаги и вытолкала, глазеющих на её голые ноги мужиков за дверь. Приключений на свою пятую точку она сейчас точно не искала.

Первым делом она разорвала плёнку на одном из стульев, разложила его и уселась задом наперёд, глядя на пирамиды из упаковок.

— М-да, — вздохнула задумчиво Вика, — это будет весело.

А особенно забавно было полное отсутствие инструментов, которые могут понадобиться для сборки. Ни отвёрток тебе, ни ключей, ни даже канцелярского ножа, чтобы разрезать упаковки.

Опять предательские мысли затараторили, что зря она всё это задумала, в какую авантюру ввязалась, да ради чего? Нет бы просто поговорить, разобраться в отношениях, к психологу, в конце концов, сходить. Семейному.

И сама же себе ответила: он бы ни за что на свете не согласился идти к психологу, и одно только её предложение кончилось бы долгой лекцией на тему: «зачем ты это со мной делаешь, что с тобой не так, ты себя снова накручиваешь, ты меня обижаешь своими словами, тебе всё это кажется…». Вика поёжилась от этих воспоминаний.

Снова зазвонил мобильный, как настоящее спасение от навязчивых не радужных мыслей. Одного взгляда на экран хватило, чтобы настроение сразу поднялось.

— Легка на помине! — поприветствовала она подругу.

— И кто же это меня там поминает? — отозвалась Маша в трубку.

— Я как раз подумала, что мне не помешал бы совет психолога.

— И тебе привет, — по голосу слышалась улыбка, — я тоже как раз о тебе вспомнила и решила, что надо проверить, как там моя беглянка себя чувствует.

— У меня небольшой кризис, — наигранно вздохнула Вика, её настроение улучшалось на глазах. — Только на тебя вся надежда.

— О нет! Вот так сразу?

— Да! Скажи мне, где в этой глуши взять отвёртки в середине воскресенья?

— Что?

— У меня тут гора мебели в разобранном виде и абсолютный ноль инструментов, — Вика поднялась со стула и прошла через комнату к окну. — Я тут практически в лесу живу, не знаю, куда бежать.

Маша в трубке рассмеялась, а затем немного сменила тон разговора.

— Я рада, что у тебя хорошее настроение. Похоже, ты, наконец, улыбаешься. Ну, рассказывай, как устроилась, как прошла первая ночь новой жизни?

— Ну как прошла… — Вика задумалась, что же ей рассказать из бесконечной ночи, — длинно.

Маша вздохнула.

— Ничего, это только первое время. Скоро будет легче, вот увидишь. Я к тебе заеду на днях, мне только с показами немного разгрестись надо. Ты себе не представляешь, какие у меня сейчас капризные клиенты попались. Всё им не так, достали меня уже гонять по всему городу.

И она продолжила рассказывать о своей работе, эмоционально и с подробностями, как всегда и бывало у разговорчивой девушки. А Вика слушала и постепенно погружалась в свои мысли, они снова, будто трясина, начинали засасывать её, как только она переставала двигаться и что-то делать.

На улице за окном было сегодня хорошо, солнечно, тепло и, похоже, не так ветрено. На детской площадке под окнами играли дети, на лавочке рядом сидели женщины разных возрастов, наверное, мамы и бабушки. И даже один папа, который периодически вскакивал и, обегая песочницу, ловил своё убегающее мелковозрастное чадо с совком в руках.

— Вик, ты ещё там? — позвала её подруга.

— А? Да, задумалась просто, — похоже, она слишком долго молчала в ответ на какой-то вопрос.

— Только не хандри, слышишь? Я приеду, как только освобожусь. Сходим с тобой, кофейку попьём, пироженки поедим, эндорфинчиками зарядимся. Всё будет хорошо, слышишь?

— Ну конечно, будет, — подтвердила Вика, но без особого энтузиазма.

Из подъезда внизу вышел её вчерашний «знакомый», катя рядом с собой всё тот же велосипед. Прошёл по ровным дорожкам к краю леса, где на отдалении находилась небольшая спортивная площадка с парой турников, металлических тренажёров и длинной скамьёй. Он прислонил велосипед к ограде и начал разминаться.

— Позвони мне вечером, хорошо? — уже с беспокойством в голосе сказала Маша.

Вика одёрнула себя, не стоило так раскисать, надо было сказать, что всё прекрасно и пусть бы человек спокойно занимался своими делами, а не беспокоился о ней.

— Хорошо, я тебе перед сном наберу. Споёшь мне колыбельную? — попыталась отшутиться она.

— О да! — подхватила Маша.

— Ну, тогда до вечера.

— Пока.

Вика быстро сбросила вызов, пока не нашлось ещё повода разговаривать.

Вид на улице незаметно приковал её внимание. Сделав несколько разных наклонов и приседаний, спортсмен на площадке начал подтягиваться на турнике. Всё-таки худощавый он, думалось Вике, несмотря на отчётливые мышцы, которые напрягались на плечах и руках при каждом подъёме, выглядел он как измученный марафонец.

Непонятно, почему у неё возникла именно такая ассоциация, но вспомнились студенческие годы и ребята, которые возвращались со спортивных сборов, похожие на пособия по анатомии. Каждая мышца вдруг становилась более отчётливой и рельефной, выпирала из-под кожи, будто разом кончился весь подкожный жир.

Именно таким предстал перед ней и Ренат, измученный, сухой и красивый, притягательный. Хотелось вешаться ему на шею, обволакивать заботой и лаской, вернуть своей любовью к жизни после изнурительных тренировок.

А сейчас это казалось каким-то наваждением. Столько всего изменилось. А Ренат стал приходить чаще в кошмарах, чем приятных воспоминаниях.

Тем временем парень на площадке закончил свою разминку, ловко оседлал велосипед и через несколько мгновений скрылся на лесной дороге. Уже второй раз он исчезал в этом направлении с её глаз и тут же пропадал из мыслей.