Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь

Вероника Лесневская, 2022

– Малыш. Мой? – гремит за спиной, и я резко оборачиваюсь.– Твой, – на выдохе.– Ты солгала мне в ту ночь, – голос Артура режет сталью.– Я была уверена, что мы больше никогда не встретимся, – инстинктивно прикрываю руками живот.– И сейчас лжешь, – все так же холодно. – Ты знала, кто я, и забеременела намеренно. Чтобы потом манипулировать мною.– Я не…– Что же, угадала. Своего ребенка я никогда не оставлю, – в зеленых глазах загорается опасный огонь. – Но ты… исчезнешь из нашей жизни сразу же после родов.*Узнав, что мне грозит бесплодие, я в отчаянии провела ночь с шикарным незнакомцем. Утром мы расстались навсегда, не спросив даже имен. Тогда я и не подозревала, что вскоре увижу его вновь. В доме моего отца…

Глава 7

Дорога убаюкивает. Монотонный бубнеж таксиста создает фон. Откидываюсь на спинку кресла и устремляю пустой взор в боковое окно.

Когда я на грани сна и реальности, все вокруг кажется фантастическим. Золотой пляж с лежаками и зонтиками, лазурное море с мелкими барашками на гребнях волн, насыщенно-голубое небо с рваными облаками.

Пирс, упирающийся в горизонт. Маленькая девочка, стоящая у самого края.

Красиво. Словно кадр из фильма.

Стоп! Что?

— Остановите здесь! — подскакиваю на месте.

— Нельзя здесь, девушка, не положено, — сопротивляется таксист.

— Аварийку включите и остановите! — шиплю я. — Сейчас же!

Слушается. Тормозит так резко, что я дергаюсь вперед, а потом бьюсь затылком об подголовник. Не дожидаясь помощи ошеломленного водителя, сама беру из багажника свой чемодан. Тащу его за собой, ломая несчастные колесики.

Ступив на пирс, замедляюсь. Руки от нервов трясутся, поэтому оставляю багаж: все равно здесь, наверху, больше никого нет. Заставляю себя немного успокоиться, чтобы своим состоянием не испугать малышку.

Иду, прикрывая рукой глаза от солнца. Прищуриваюсь, чтобы рассмотреть девочку, и…

— Бусинка? — шепчу удивленно.

Узнаю, скорее, не ее, ведь спиной стоит, а зайца, которого она подмышкой держит. Не расстается с игрушкой. И, похоже, теряется тоже с ней вместе.

Несмотря на шум волн и гул ветра, девочка слышит меня. Оборачивается так резко, что у меня замирает сердце. Я ведь даже спасти ее не смогу в случае чего. Вместе на дно пойдем.

И цербера нет рядом… Как не вовремя я о нем вспомнила!

— Что ты здесь делаешь, бусинка? — аккуратно подхожу ближе.

Беру ее за хрупкое плечико, притягиваю к себе, дальше от опасной границы. Выдыхаю с облегчением и присаживаюсь на корточки.

— Ой, я вас помню! — по-детски радостно восклицает малышка. — Это ведь вы были тогда? — проговаривает медленно, со знакомым мне акцентом.

Значит, я не обозналась. И в компании Врагова видела именно эту девочку.

— Снова заблудилась? — подмигиваю с улыбкой.

— Не-е, — тянет капризно. — Я сбежала. Там тети надоедливые, — кивает куда-то за мою спину.

— Так, подожди, а папа опять где? — хмурюсь я.

— Уезжал куда-то. Я хотела подождать здесь, пока он вернется. Но уронила… — вспоминает нужное слово на русском, — браслет! В море. Жалко, — всхлипывает. — Мне его папа купил, а я… — плачет, и я не могу спокойно смотреть на ее слезы.

Импульсивно тянусь к своему запястью, снимаю тонкую цепочку с подвесками. Этот невзрачный золотой браслетик мне еще мама дарила. Очень давно, когда я подростком была. Я носила его как память, хоть он смотрелся на взрослой женщине глупо. Пришло время расстаться.

— Не расстраивайся. Твой браслет теперь носит золотая рыбка, — говорю бусинке. — А взамен она передала тебе вот этот.

Регулирую застежку, чтобы цепочка обхватила крохотное запястье. Провожу пальчиками по подвескам: несколько ракушек и… рыбка. Задерживаюсь взглядом на ней, иначе воспринимаю… в свете минувшей ночи.

— Красивый, но… Вы расстроились, — подмечает бусинка. — Не хотите отдавать? Так я сейчас верну! — тянется к застежке, но я перехватываю маленькую ручонку.

— Нет, ты что! — порывисто чмокаю ее в щеку. — Оставь себе, это подарок.

— От золотой рыбки? — касается подвески.

— Ага, — смеюсь искренне. — Меня зовут Лиля. И можешь обращаться ко мне на «ты».

Поднимаюсь, протягиваю малышке руку, в которую она тут же вкладывает свою ладонь. Веду бусинку прочь от края пирса. С каждым шагом становлюсь спокойнее.

— А я Софи, — неожиданно выдает она.

Хватаю ртом слишком большую порцию воздуха и закашливаюсь. Час от часу не легче! Если это и есть «моя подопечная» Софи, то… Неужели грубиян, чью спину я «имела честь» лицезреть в офисе Врагова и даже лица не запомнила, теперь будет жить с нами под одной крышей?

— Софи? — уточняю я, а она кивает. — Где вы с отцом остановились, Софи?

Вместо ответа малышка недовольно всматривается в сторону жилого сектора. Проследив за ее взглядом, мрачнею и сжимаю губы. Потому что навстречу нам мчится Лариса.

— Ах, вот ты где, мелкая…

Слышу до боли мерзкий голос. Увидев меня, мачеха осекается, не закончив фразу. Внимательно изучает нас обеих, задерживается на наших сплетенных руках и мрачнеет. Импульсивно задвигаю Софи за свою спину.

— Я буквально на минутку отвлеклась! — бежит вслед за матерью Алина. — В мессенджере сообщения проверить. Смотрю, а ее нет, — запыхавшись, останавливается.

— Твое счастье, что я Артура заболтала. И убедила, что его… — сдерживается, чтобы не обозвать, — дочь в безопасности. Так, отведи ее домой и лично передай Артуру, — инструктирует Алину. — Мол, смотрела, заботилась. Иди!

Не отпускаю Софи до последнего. Не хочу отдавать ее этим гарпиям. Но малышка сама высвобождает ладошку.

— Папа приехал? — радостно подпрыгивает на месте бусинка. — Я побежала тогда! — срывается с места. — Пока, золотая рыбка Лиля, — машет мне на прощание.

Ох, бусинка, скоро опять встретимся. И с твоим сухарем отцом тоже.

— Беги следом, чего стоишь? — приказывает мачеха Алине, но та мешкает. — Боже ж мой, всему учить надо, — подталкивает дочь. — Хоть в первую брачную ночь без инструкций обойдешься?

Тем временем провожаю взглядом бусинку. Подсознательно контролирую, чтобы она добралась до дома моего отца без приключений. И только когда Софи скрывается за воротами, перевожу внимание на шагающую впереди меня мачеху.

— Что тут у вас происходит? — не выдерживаю я.

— Не лезь в чужие дела, — взмахивает безжизненными, пережженными осветлителями волосами. — И кстати, зря приехала. Твоя помощь больше не нужна, — оглядывается на миг, усмехается. — С Софи Алиночка сидеть будет. Так что пообедаешь — и возвращайся в столицу.

— Я к отцу приехала, не к вам, — отвечаю ровным тоном, потому что привыкла к ее выпадам. — И с ним буду решать, сколько мне здесь оставаться и чем заниматься.

— Главное, под ногами ее путайся, — вздыхает шумно. — И к Артуру не приближайся.

— Больно надо! — прыскаю, вспоминая нашу с ним первую «встречу». — А вы что, план по его завоеванию тут реализуете? — догадываюсь, наконец.

— Тш-ш! — испуганно озирается мачеха.

Значит, я попала в цель. Впрочем, это предсказуемо. Лариса всегда учила дочь, что для женщины главное — выгодно замуж выйти. По себе судила, наверное. Правда, сама прогадала, ведь мой изначально состоятельный папа вскоре обанкротился.

— И Алина… Кошмар! Ваш Мейер ей наверняка в отцы годится, — недовольно пыхчу я, не отпуская измученного чемодана.

— Пф, глупости, — Лариса взмахивает тонкими, усыпанными кольцами пальцами. — В сорок лет у мужчин самый расцвет.

— Я думала, он старше. Примерно, как папа, — задумчиво сминаю губу. — И все равно разница в возрасте большая. Алина — девочка совсем.

— Главное не возраст, а… — обрывает свои поучения и с прищуром косится на меня. — Хотя тебе не понять. Поэтому и без мужа до сих пор.

— Куда уж мне, — тяну ехидно. — С вашим опытом мне не тягаться.

Мачеха выстреливает в меня злым взглядом и стискивает губы, чтобы не сказать лишнего, ведь в любой момент из дома может выйти отец и услышать. Она ускоряет шаг и через пару секунд ныряет во двор.

Нехотя плетусь следом. Намеренно отстаю. Пусть мчатся к своему «завидному жениху», мне все равно. Я зато с папой спокойно пообщаюсь, пока они ритуальные танцы вокруг его друга будут проводить. Идеальный расклад! Вот только бусинку доверять Алине не хотелось бы. Присматривать все же за малышкой буду…

Переступив, наконец, порог родного дома, заметно успокаиваюсь, словно возвращаюсь под защиту. Человека, который меня любит. Даже в конфликтах с мачехой папа всегда принимает мою сторону, но я не злоупотребляю его отношением. Все-таки он имеет право на личную жизнь, пусть даже такую… стервозную. Любовь зла.

— Привет, папуль, — улыбаюсь во все тридцать два и ныряю в родные объятия. — Я соскучилась сильно.

Прижимаюсь щекой к его груди, пока он гладит меня по волосам. Совсем как в детстве. Уютно, безопасно, умиротворенно. Все проблемы и обиды отходят на второй план.

Ровно до того момента, пока отец не решает представить мне своего друга.

— Лиленок, познакомься, — отстраняется и отходит, открывая мне обзор на гостиную. — Артур Мейер.

Улыбка, которая предназначалась отцу, мгновенно спадает с лица. В легких заканчивается кислород. Приоткрываю рот, чтобы сделать судорожный вдох. Но меня всю будто парализует.

Я ведь сплю, да?

Упираюсь взглядом в мужские туфли из мягкой кожи. Это так по-европейски — ходить по дому в обуви. Но отец позволяет, а мачеха… Да она лично будет грязь подтирать за «денежным мешком».

Поднимаю глаза медленно. Брюки из дорогой ткани, выглаженная рубашка. Предсказуемо для скучного и сурового Артура Мейера.

Но стоит мне скользнуть взглядом по лицу папиного друга и окунуться в вязкую трясину его каре-зеленых глаз, как сердце обрывается и стремительно ухает вниз.

Цербер.