Польский костел. И Курское панство

Вероника Тутенко

«Тянется шпилями ввысь старинный костел, приглашая к размышлениям… А на Рождество, когда мягкий отблеск витражных окон ложится на снег, оно, одновременно такое уютное и величественное, что, кажется, вот-вот сами откроются ворота, приглашая пройти в прошлое. „Польский костел“, как издавна называют таинственное здание, не преминут показать гостям города, расскажут его удивительную историю…»

© Вероника Тутенко, 2019

ISBN 978-5-0050-2460-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

(История в лицах)

Предыстория

С какого момента в истории соловьиного края началась польская страница? За ответом на этот вопрос мы отправились в Курский областной краеведческий музей.

…Одна из экспозиций на первом этаже посвящена периоду, вошедшему в историю как Смутное время. Из глубины веков смотрит на нас с портрета неизвестного художника Лжедмитрий Первый. Черты молодого человека соединяют в себе и некое благородство и в то же время у него выражение глаз человека, который что-то замышляет. Хотя, возможно, так только кажется, поскольку мы, потомки, знаем, чем закончилась история одного из самых известных самозванцев, который, заручившись поддержкой польского короля, отправится с походом на Москву. По пути войско проходит через Северские земли, к которым относилась и Курщина. В самом Курске Лжедмирий не был, однако доподлинно известно, что ему принесли нашу главную святыню — Икону Божией Матери Знамение.

«Возможно, завладев этой иконой, самозванец хотел показать, что он будто бы, действительно, царевич Дмитрий, сын Ивана Грозного, а значит и дело его правое, — полагает Ирина Трубинова, научный сотрудник отдела истории Курского областного краеведческого музея. — В 1615 году, по окончании Смутного времени, чудотворный образ был возвращен из Москвы в Курск по указу царя Михаила Романова».

Колорит той эпохи помогают воссоздать макет курской крепости и рыцарские доспехи, сверкающие последним блеском уходящего в небытие рыцарства.

Как известно, Лжедмитрий продержался на троне десять месяцев и успел обвенчаться с дочерью польского воеводы Мариной Мнишек — это было не первое в истории родство коронованных русских и польских особ. Так, в далеком 1042 году польский король Казимир I вступил в брак с сестрой Ярослава Мудрого Марией Добронегой, а в 1103 году Болеслав III Кривоустый женился на дочери князя Святополка — Сбыславе.

Такие союзы, естественно, способствовали укреплению дружеских отношений между государствами.

В периоды ослабления польского государства его земли нередко отходили к соседним державам. Часть их, впрочем, впрочем, удалось вернуть, чему способствовал, в частности, Варшавский договор. По инициативе СССР в состав Польши, выступавшей союзников в Великой Отечественной войне, вошли обширные земли, прежде принадлежавшие Германии — Померания, Силезия, а также южная часть Восточной Пруссии.

В разные периоды истории Россия и Польша в зависимости от внешних обстоятельств, отношений с другими соседними державами, внутренних настроений выступали на международной арене и как союзники, и как противники.

Истоки истории поляков в России восходят к 1863 году. После подавления крупного восстания порядка 45 000 человек были сосланы вглубь Российской Империи, в том числе и в Курскую губернию.

Постепенно полячество ассимилировалось с российской культурой, сохраняя однако при этом свою самобытность. Те участки Курска, где постепенно обживались поляки, по-прежнему сохраняют тот колорит, который порой побуждает не только историка замедлить шаг на улице Марата и прилегающих к ней и попытаться вглядеться, вслушаться в толщу веков, чтобы хотя бы отчасти разгадать ее тайны…

И если бы возможно было услышать сквозь столетья голоса людей, причастных к этой истории, любопытные услышали бы польскую речь.

Поляки стали обзаводиться своими домами, но Костела пока не было. Именно благодаря курским полякам в Курске появилось это таинственное здание необыкновенной красоты и с такой же необыкновенной историей…

Со строительства этого величественного и таинственного здания, собственно говоря, и началась история курского полячества, о которой на страницах этого издания расскажут не только документы, но и сами очевидцы, люди, чьи судьбы так или иначе стали уже частью истории.

Книга предназначена для всех, кто интересуется историей. Архивные данные и сведения из официальных источников перемежаются с воспоминаниями очевидцев.

Историческая справка:

Первый Католический приход в России был создан при Петре I в Москве. Католицизм продолжил свой путь по державе при Екатерине Великой. Будучи сама Православной, императрица поддерживала и братскую религию.

Так, в девятнадцатом веке в России насчитывалось уже около миллиона Католиков, для которых были открыты ворота около 150 храмов. Манифест Николая Второго о веротерпимости 1905 года способствовал, в частности, оседлости польского контингента, и, конечно, широкому распространению Католицизма в Российской империи, однако Октябрьская революция обернулась для верующих гонениями. Первое время Католиков это затронуло в меньшей степени, чем Православных, но в конце концов пострадать за веру довелось всем Христианам.

Одновременно в конце XX века началось в России и возрождение Православных и Католических храмов, поэтому иногда их история переплетается…

11 февраля 2002 года Апостольские Администратуры для Католиков латинского обряда возведены в России в ранг Епархий. Объединяющую их Митрополию возглавил архиепископ Тадеуш Кондрусевич.

МЕЧТА ВОПЛОТИЛАСЬ В КАМНЕ

«С точки зрения градостроительной и архитектурной костел стал уникальным сооружением для среднерусского города. Здание его при небольших размерах играет доминирующую роль для обширного района центральной части города»

Курская энциклопедия. Краеведческий словарь-справочник.

«Разговорчивая архитектура»

— Здание Римско-католического костела не просто необычное — подобного, в готическом стиле, в Курске нет, но, если сравнивать с другими российскими крупными городами, такие сооружения с чертами прибалтийской архитектуры, традиционные для готического стиля, встречаются во всех областных центрах, где есть католические общины, — комментирует начальник отдела эстетики комитета архитектуры и градостроительства г. Курска Наталья Дульская.

Готический и, в частности, неоготический стили в России редкость, но тем более загадочными и таинственными кажутся здания со шпилями и характерными арками…

«Польский костел» создает колорит прилегающих улиц — Марата, Ендовищенской, Сосновской, Центрального рынка. Погружая в атмосферу прошлого, сам стиль, между тем, из века в век не остается неизменным.

«Здание костела выполнено из отборного красного кирпича под расшивку швов. Для карнизов, тяг, арочных наличников и других деталей применен фигурный кирпич разных форм и профиля. Внутреннее пространство образуют трехмерные сводчатые объемы с тягами, интерьер украшают разноцветные витражи в оконных проемах», — так описывает неоготическое здание архитектор Марк Теплицкий. (Марк Теплицкий. Автографы в камне (Архитектурная летопись Курска), Курск — 2001, литературный редактор В. В. Кулагин. Отпечатано в Курской городской типографии).

Во все времена в тех пор, как появилось само слово «готика» оно неизменно вызывает ассоциации с чем-то таинственно-возвышенным.

«Великая эпоха создала великое искусство, но почти ничего о нем не сказала, — так характеризует готический стиль в архитектуре специалист по культуре и искусству средневекового Запада, ординарный профессор Высшей школы экономики Олег Воскобойников. — Архитектура сама говорит с человеком на языке, у которого нет никаких экивоков, соединяя небо и землю, отрицает законы земного притяжения. За это готику называют «разговорчивой архитектурой».

И все же именно благодаря некоторой недосказанности, налету таинственности каждый может прочесть архитектурное послание из прошлого по-своему и даже, возможно, увидеть в нем ответы на какие-то свои вопросы.

Готический стиль формировался постепенно. Так, витражи появились еще в античные времена, но именно в контексте готики они прозвучали как Великое Искусство.

Созданная форма искала новые способы выражения. Так появится неоготический стиль, который в Курской области представлен не только зданием костела, но и его элементы использовались при строительстве таких зданий как усадьба Нелидовых (Моква), усадьба Иофиса Викторова «Дворец для любимой» (Кореневский район, с. Сафоновка).

— Любой архитектурный стиль эволюционирует во времени и пространстве. Это связано с появлением новых материалов и технологий строительства, — поясняет Сергей Каренгин, художник замка Гарибальди, уникального современного архитектурного объекта. — Это относится и к неоготике, когда зданию придают готический облик, не используя типичный для готики конструктив. Это вполне понятное явление, потому что строительство в строгом соответствии с готическими прототипами было бы неоправданно трудоемким. Но при этом всегда остается дух стиля. Неоготика, как мне кажется, это и воплощение романтического представления о Средневековье, и желание повторить красоту удивительных сооружений того времени. Это цитаты из готики, которые заимствуют архитекторы и художники, но переосмысленные и наполненные личным видением и отношением к старому стилю. Готика фрактальна по своей природе, она завораживает и вдохновляет к новому творчеству.

— Каковы перспективы неоготического стиля?

— У нас этот стиль не прижился на пике своей популярности. Не думаю, что у него есть какие-то значительные перспективы и в будущем. За исключением отдельных строений, которые появляются лишь благодаря энтузиазму частных заказчиков, вряд ли мы увидим что-то еще. А в общем развитие неоготики, на мой взгляд, происходит в двух направлениях — упрощение в художественном плане и использование современных материалов и технологий.

— Как, на Ваш взгляд, неоготический стиль вписывается в современный облик российской провинции?

— Для нас этот стиль, конечно, экзотика — и в прошлом, и теперь. Но в любом случае, интересные и уникальные проекты, которых единицы, могут служить украшением любой местности, если они сделаны с душой и умом.

Детище Мотузза

Архитектура Курска далека от готики. Тем загадочнее здание, расположенное по улице Марата, 31, чуть в сторону от центра. Тянется шпилями ввысь старинный костел, приглашая к размышлениям… А на Рождество, когда мягкий отблеск витражных окон ложится на снег, оно, одновременно такое уютное и величественное, что, кажется, вот-вот сами откроются ворота, приглашая пройти в прошлое.

Несмотря на относительно небольшой размер, здание придает особый колорит прилегающим улицам Марата, Ендовищенской, Сосновской. Средний из трех нефов неоготического здания возвышается над боковыми. К западному фасаду привлекают внимание две угловые башни. Внутри костела многообразие архитектурных деталей складывается в стройное и ажурное пространство, для которого, кажется, стены — лишь необходимая по земным законам условность.

«Польский костел», как издавна называют таинственное здание, не преминут показать гостям города, расскажут его удивительную историю…

С римско-католическим храмом Успения Божией Матери г. Курска так или иначе связаны многие известные имена: Казимир Малевич, Блаженная Болеслава Лямент, фотохудожник Геннадий Бодров и другие.

Готические шпили старинного костела издалека притягивают взгляды. Еще больше подогревают интерес мемориальные таблички на фасаде одного из самых необычных в Курске архитектурных сооружений:

«Первому настоятелю и строителю этого храма во славу Божию отцу Георгию Матуззе в знак почитания и благодарности

Прихожане

15.08.1896 г.»

«В курском римско-католическом храме венчался известный художник, автор картины „Черный квадрат“ Казимир Малевич», — гласит вторая надпись.

И если имя эксцентричного деятеля культуры широко известно, то о Георгии Мотуззе (в разных изданиях может быть разночтение — Матузз или Мотузз) знают не все. Между тем, оба сыграли важные роли в истории русских поляков, на соловьиной земле неразрывно связанной с историей Костела.

Когда же в Курской губернии обосновались первые поляки, еще не было ни величественного здания, ни его деревянного предшественника.

В середине XIX — начале XX века на территории региона сложилось довольно большое сообщество поляков, по тем или иным причинам оказавшихся в регионе. Для многих из них он стал второй родиной. В те годы в Курской губернии оказалась, например, семья Э. М. Плевицкого — мужа знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой.

Панство постепенно обживало ту территорию города, где сейчас пролегают улицы Семеновская, Золотая, Марата. Большинство поляков являлись католиками. Первые богослужения проводились в домах Гринецких, Валевских, Гладковских.

Когда поляки-католики решили объединиться в общину и обратились с прошением к государю, удовлетворено оно было не сразу. Губернатор Извольский сослался на малочисленность католиков — всего 80 семей, тогда как требовалось «сто дворов в каждом по четыре души».

О костеле же пока и вовсе не шло речи. С конца шестидесятых годов девятнадцатого века мессы служились в небольшом доме на Верхнегостинной улице недалеко от месторасположения будущего костела священником из Чернигова Андрушкевичем.

Первые упоминания о римско-католическом приходе, которые можно отыскать в архивах, отсылают к 1864 году.

Новый виток его истории начался, когда из Чернигова был прислан ксендз Георгий Мотузз, назначенный в 1885 году католическим священником в Курске.

К тому времени на курской земле число католиков значительно увеличилось, на 5 июня 1890 года уже составляло 1583 человек в Курске, а всего в губернии — 3382.

Прежде Георгий Мотузз служил настоятелем церкви Святой Варвары в Витебске. В Курск его перевели, по данным департамента духовных дел МВД, «за фанатическое направление и вредную деятельность».

Курскому губернатору было поручено установить за ксендзом наблюдение, однако за последующие пять лет местная полиция так и не заметила за священнослужителем ничего подозрительного. Напротив, его моральный облик оставался настолько безукоризненным, что ксендз заслуживал почетной награды департамента. Тем не менее, о Мотуззе, равно как и о викарии Виткевиче, в официальных кругах не спешили кардинально менять мнение и даже, помня о наказе департамента духовных дел, не допустили Мотузза и И. И. Витвевича к исполнению треб в базировавшихся в Курске войсках, где служили и католики.

Объяснение этому было все то же — прежняя «вредная» деятельность. О каком «фанатизме» шла речь, история умалчивает. В Курске же, напротив, о Мотуззе остались самые светлые воспоминания. Известно, например, что он был противником любых раздоров среди Христиан.

Курат Мотузз показал себя человеком, настойчивым в достижении благих целей, и мечта многих людей о величественном здании, где будут звучать звуки органа и слова молитвы, постепенно обретала реальные очертания…

В 1890 Георгий Мотузз письменно обратился к Его Преосвященству Курской Православной Духовной Консистории с просьбой начать строительство каменного костела на месте молельного дома. Через месяц пришел ответ: «препятствий на постройку римско-католического храма у Курского епархиального начальства не предвидится».

«… На основании определения, состоявшегося 3 февраля и утвержденного Его Преосвященством 4 февраля, сим имеем часть уведомить Вас, что к построенному на Кондыревской улице, на усадьбе Вишнякова новой Римско-Каталической Церкви вместо невместительной существующей со стороны Курского Епархиального начальства не встречается», — уведомлял Г. Мотузза член Консистории Протоиерей Г. Лащенков (ВПИ Курская Духовная консистория февраля 6 дня 1890 №1052).

«Курат Курского Римско-Католического прихода священник Мотузз донес мне, что 13 числа сего мая месяца представил Вашему превосходительству план и смету на утверждение и разрешение постройки в г. Курске Римско-католической церкви, — писал из Санкт-Петербурга на официальном бланке 22 мая 1891 года управляющий архиепархией Приллт (МВД Управление Могилевской Римско — Католической архиепархии). — Примите во внимание, что в Курском приходе, числящем более 3 тысяч душ, по настоящее время не имеется церкви, в которой встречается крайняя нужда.

Я имею честь покорнейше просить Ваше превосходительство не отказывать в своем распоряжении к удовлетворению ходатайства Курата Мотузза и о последующем почтить меня уведомлением».

Удовлетворено и прошение Георгия Мотузза о возведении костела на Верхнегостинной улице начальнику Курской губернии генералу-майору фон Валлю.

В прошении, к которому прилагались проект и смета, говорилось: «Вверенный мне курский римско-католический приход настоящей церкви не имеет. Богослужения совершаются во временной невместительной молельне…

Имею часть высокопокорнейше просить Ваше превосходительство сделать зависящие распоряжения об утверждении проекта и сметы и исходатайствовать от вашей власти распоряжение на сказанную постройку…»

Ksi; dz Georgi Matuza

(1891 rok stycze; 27 dnia miasto Kursk).

Прошение курата было представлено на рассмотрение Министра Внутренних дел, и вскоре Департамент Духовных Дел Иностранных Исповеданий Министерства внутренних дел запросил сведения о завещанном дворянкою Марией Родзиевской на возведение костела капитале.

Таинственная героиня истории

В истории костела остается немало тайн. Одна из загадочных и светлых фигур в ней — дворянка из Орловской губернии Мария Родзиевская. О судьбе ее практически ничего не известно, но ее доброе имя вписано в историю.

Приводим ниже текст завещания, сыгравшего столь важную роль в судьбе курской Католической общины (с сохранением орфографии и пунктуации оригинала).

«Выписка из актовой книги на недвижимое имение Мало Архангельского нотариуса Савицкого за 1889 год, стр. 14, стр. 15, №82

Тысяча восемьсот восемьдесят девятого года, августа одиннадцатого дня.

Я, Альфонс Осипович Савицкий Мало Архангельский нотариус, имеющий контору на Нижней улице в доме Голованова по приглашению дворянки девицы Марии Осиповны Рудзиевской направлялся в дом ее, находящийся в селе Упалом Колодезе Мало Архангельского уезда, где она, г. Рудзиевская, лично мне известная и имеющая законную правоспособность к совершению актов, в присутствии трех, лично мне известных свидетелей: священника Упалого Колодезя Алексея Ивановича Красовского, Коллежского Секретаря Бронислава Антоновича Долячко и Мало Архангельского мещанина Александра Петровича Никулина, живущих: Красовский в селе Упалый Колодез, Никулин — в селе Коротеевка Мало Архангельского уезда, Долячко — в г. Москве, на Большой Молчановке, дом №33, объявила, что желает совершить духовное завещание следующего содержания: «Я, нижеподписавшаяся, дворянка девица Мария Осиповна Рудзиевская, находясь в здравом уме и твердой памяти, на случай моей смерти признаю за благо настоящим моим духовным завещанием, совершенным мною у Орловского нотариуса Архиреева двадцать четвертого января тысяча восемьсот восемьдесят четвертого года, стр. 36 №16 и взамен такового объявляю посмертную волю мою в нижеследующем: 1. соответственно мне принадлежащее, мною благо, приобретенное недвижимое имение, состоящее в Орловской губернии Мало Архангельского уезда при селе Упалый Колодец и заключающееся в земле разного качества и наименования, с домом и иными всеми постройками, всеми вообще угодьями, завещаю я в вечную и потомственную собственность родным братьям дворянам Смоленской губернии Ихновского уезда капитану Николаю и подпоручику Андрею Ивановичам Подгорецким в их общее владение, в равных частях с тем, чтобы они из доходов означенного имения выдавали ежегодно сестре своей Елизавете Ивановне Протопоповой по день ее смерти по сто рублей серебром, т.е. каждый по пятидесяти рублей; 2. Все расходы, как по утверждению к исполнению настоящего моего духовного завещания, так и по исполнению изложенной таковой моей воли, а также и на мои похороны должны быть уплачены из принадлежащих мне денег, находящихся по книге вкладов за № семьсот четвертым в Орловском Отделении Государственного Банка, остаток которых, словно бы такового не оказалось, я завещаю на постройку размещенного в г. Курске Римско-католического костела, с тем, чтобы деньги эти после моей смерти были обращены в Государственные процентные бумаги и сданы на хранение в Государственный Банк или его отделение в г. Курске. Из процентов по этим бумагам, ежегодно по триста рублей должно выдаваться ныне находящемуся в г. Курске костелу на его украшение и нужды, а остальные проценты должны быть присоединены к капиталу. По открытию постройки нового вышеописанного в г. Курске костела, должны выдаваться по частям в суммах, надобность которых будет доказана лицами, заведующими постройкой костела; 3. Душеприказчиком по исполнению настоящего моего духовного завещания назначаю помещика Мало Архангельского уезда Андрея Христофоровича Языкова, которого прошу и поручаю ему все мои распоряжения исполнить в точности; 4. Цену завещаемому имуществу предоставляю право объявить по совести при предоставлении этого духовного завещания на утверждение к исполнению проекта сего акта читать завещательницу Марией Осиповной Рудзиевской в присутствии вышеупомянутых свидетелей, и по одобрению его, и удостоверении, что она, Рудзиевская, по доброй воле желает этот акт совершить и понимает его смысл и значение. Внесен в актовую книгу, из которой вновь может быть прочитан под тем же порядковым номером».

Выписка на восьмидесятикопеечном гербовом листе следует выдать завещательнице Дворянке девице Марии Осиповне Рудзиевской, после смерти которой в течении годового Срока, должно быть представлено в Орловский Окружной Суд на утверждение к исполнению. К сему духовному завещанию дворянка девица Мария Осиповна Рудзиевская, живущая в селе Упалом Колодезе Мало Архангельского уезда, а по слабости руки из-за болезни и по ее личной Просьбе приложил руку, псаломщик села Упалый Колодез Мало Архангельского уезда Василий Михайлович Звягинцев. При совершении этого духовного завещания дворянкою девицею Марией Осиповной Рудзиевской, которую я вдел и нашел в здравом уме и твердой памяти.

В том, что за слабостью руки по болезни завещательницы Рудзиевской, по ее личной просьбе к этому духовному завещанию приложил за нее псаломщик села Упалого Колодезя Василий Михайлович Звягинцев, свидетелем был и руку приложил священник села Упалого Колодезя Мало Архангельского уезда Алексей Иванович Красовский, живущий в том же селе.

В том же свидетелем был и руку приложил Мало Архангельский мещанин Александр Петрович Никулин, живущий в селе Коротеевке Мало Архангельского уезда.

Нотариус А. Савицкий.

Выписка эта слово в слово, сходная с подлинным актом записана в реестре 1889 года под №1107 и выдана дворянке девице Марии Осиповне Рудзиевской тысяча восемьсот восемьдесят девятого года, августа одиннадцатого дня. Нотариус А. Савицкий.

Подлинные подписи».

Сумма завещанного капитала, хранившаяся до поры в государственном банке, по тем временам была внушительной — 15 554 рублей. Также на строительство костела Георгий Мотузз пожертвовал собственные средства.

Завершение строительства Костела

Протокол, подписанный губернским инженером и губернским архитектором, гласил: «Строительное отделение Курского Губернского правления, рассмотрев составленную младшим архитектором и проверенную губернским архитектором Чуриловым смету на постройку римско-католического костела в г. Курске и проекта на указанную постройку, находит, что они составлены правильно, и потому полагает утвердить эти документы и препроводить их в канцелярию Господина Курского Губернатора согласно его предложения за №2362 и дело закончить». (4 июня 1891 г.)

Проект будущего костела, по одной из версий, разработал архитектор С. И. Пекалкевич из Люблинской губернии, проживавший в Курске с 1885 года.

Однако есть и другая версия, согласно которой имя истинного архитектора «польского костела» неизвестно.

Разгадка, вероятно, в самой подписи на проекте, которая, к сожалению, неразборчива, и, возможно, принадлежит, не Пекалкевичу.

«Он только подписал смету на постройку костела», — считает А. Травина, заведующая отделом публикаций и использования документов Госархива Курской области. («Городские известия» №135, 14 ноября 1995 года «Как строили костел». А. Травина).

После рассмотрения проекта и сметы Министерством Внутренних Дел и Департаментом Духовных Дел Иностранных Исповеданий в Курск прибыла бельгийско-польская строительная бригада из Кракова, но неожиданно работа оказалось под угрозой срыва. Штаб Киевского военного округа в январе 1892 года запросил у курского губернатора католических священников исповедовать «военных чинов» во время Великого Поста. Однако строительство костела могло при этом сорваться, и Георгию Мотуззу ничего не оставалось кроме как ходатайствовать о том, чтобы курские католические священники оставались в это время в Курске. Усилия ксендза оказались не напрасны. Строительство продолжалось…

Конец ознакомительного фрагмента.