Странные люди, порой великие. Изгой

Виктория Владимировна Дорофеева (2023)

Восьмая часть из серии книг ставит выбор перед главными героями между двумя девочками: Лани — не близкая, но родственница, и совершенно посторонняя Мики. По странному стечению обстоятельств, Мики и Лани нуждаются в помощи одновременно, поэтому принимать решения придётся быстро, и справляться с внезапной влюблённостью одного из главных героев, тоже. Но самое важное: чью сторону встанет Стёпа, когда дело будет касаться его собственной сестры? И поддержат ли его остальные члены семьи?

Глава 8

Почувствовав под собой привычный, кожаный диван, Мики открыла глаза, судорожно вспоминая, что же было вчера…. Но поняв, что сделать этого не удаётся, начала медленно вставать.

— А! Доченька проснулась! — ехидным голосом произнёс Замиран. — Это хорошо… отлично даже. Сейчас сама и объяснишь нашему многоуважаемому Боссу, как же так получилось, что во время праздника случилась оргия хранителей. И не просто хранителей, а учеников…. Чего ресничками хлопаем? Мы ждём, начинай.

— Ой… — присела Мики обратно на диван, испуганно уставившись на Паланиратия. — Так, а я… как бы я могла, ну…. Что, говорите, произошло?

— Мы посмотрели всех — поправил Паланиратий галстук, стараясь не замечать, что Мики без юбки. — И это случилось после того, как ты спела песню…. Не объяснишь, что это за песня, и почему ты неодета?

— Простите — прикрылась Мики лежащим рядом пиджаком Замирана. — И что прям это…. Там они все что ли? Ну…

— Нет, конечно, мы разняли — откинулся Замиран на спинку стула. — Кого успели,… твою эту подругу нашли в комнате ученика только утром. И судя по твоей улыбке, ты довольна.

— С чего ты взял, господин директор? — усердно пыталась Мики сделать серьёзное выражение лица. — Я просто спела песню. Ну, откуда я могла знать, что она на что-то влиять может?

— Так и запишем… не преднамеренно — кивнул Паланиратий. — Навык, конечно, хороший, но в школе больше не пой. И постарайтесь не спаивать учеников — на выходе добавил он. — Вас обоих касается.

— Как скажешь, Босс — улыбнулся Замиран. — Ну и чего? Добилась своего всё-таки, доча?

— Сама в шоке — пожала Мики плечами. — Помню, все сосаться начали, я напугалась и к тебе,… а дальше не помню.

— А дальше ты стянула юбку и спать улеглась — кивнул Замиран. — И пока я разнимал оргию вместе со всем составом школы, доченька удрыхлась. Но, волнует меня не это…. Давно так умеешь?

— Не знаю — закрыла Мики лицо руками. — Видимо, она права была… от этого не убежать.

— Прекрати ты! — поднялся Замиран и, подойдя к окну, уставился куда-то вдаль. — Умеешь да и умеешь, кому какое дело? Просто осторожнее будем в следующий раз, и всё…. Остальные предметы экстерном, пожалуй. Юбку натягивай и домой потопали. К чёрту всё это… я устал.

— Прости, я не хотела — застегнув юбку, подошла Мики к Замирану и провела рукой по его спине. — Оно как-то само… я запаниковала, и…. В общем, думаю, мне нет места среди хранителей.

— Да плевать — хмыкнул Замиран. — Возле меня твоё место, значит. Начнут возмущаться, мы найдём куда уйти. Плевать я хотел и на хранителей, и на всех остальных тоже.

— Испортила я тебе жизнь, папочка — удручённо вздохнула Мики.

— Считаешь? — прижал Замиран Мики к себе. — Ну, да изменилось всё. Раньше я спал с молоденькими девушками, а теперь воспитываю.

— А, так это только я рожей не вышла, да? — ухмыльнулась Мики. — Тёмненькие не нравятся или, в общем?

— Домой уже пошли, доча — засмеялся Замиран. — Не вышла она! Замуж отдам если выпендриваться будешь.

— Не, не надо — вздрогнула Мики. — Там это… вот такое… ну.… Не надо, папочка, я заткнулась.

— Топай, тогда — вздохнул Замиран, закрывая на ключ дверь кабинета. — И сразу папочка… не надо…. Доченька блин. Меня нет, и не будет долго, для всех, ясно — сказал он сидящей в приёмной, женщине.

— Как скажите — в след Замирану, кивнула она.

***

— Просто не понимаю, к чему ты клонишь, Стёп — пожала Ева плечами. — Ну, да я тоже подумала, что грусть связана со страхом, но причём тут это?

— Не просто страх, лампочка — ухмыльнулся Стёпа. — Папочка нужен больше, чем мы предполагали. Да, проецирует на чебурашке, однако нужен совсем не он, а настоящий попочка.

— Однозначно встанет на его сторону, значит — вздохнул Мирослав и вытер лицо ладонью. — Когда думаешь, объявится наш извечный, а родственник?

— Он объявился уже давно — поднялся Стёпа на ноги. — И был под носом всё это время…. Но из-за желания одного чебурашки заняться воспитанием деточки, мы упустили уйму возможностей обойти его!

— И не нужно обходить. Зачем? — расправила Ева плечи. — Мы даже и пытаться выиграть не станем.

— Что значит… — даже успокоился Стёпа, ошарашено уставившись на Еву. — Как это не станем? А племяш? Отдадим мышку, и пофиг?

— Именно — кивнула Ева, прищурив глаза. — Всё это время мы думали над тем, как бы её не отдать, но! Идея смухлевать хорошая, Стёп. Так мы и поступим. Игнор — вот чего не ожидает извечный.

— Ты уверена, бардак? — нахмурил лицо Мирослав. — Так-то сынуля не каждый день влюбляется.

— Согласен, зять — возмущённым голосом, выкрикнул Стёпа. — Чего-то ты фонарик это…. Тебе мышка не понравилась, или что?

— Успокойтесь, мальчики — улыбнулась Ева. — Дело не только в девочке, но и в её сущности. Замиран ведь, её охраняет постоянно, но зачем? Дальше скалы Мики переместиться не может, для чего её удерживать? Что произойдёт, если наша девочка встретится с этим извечным? Что?

— Да… вообще, что угодно — пожал плечами Стёпа.

— Именно — кивнула Ева, продолжая улыбаться. — Что угодно, включая и ничего вовсе! Замиран считает родного родителя угрозой для Мики, но так ли это? Как маленькой девочке удалось убежать? Не могло ли быть так, что её никто и не держал? Тогда и бояться нечего, верно?

— Заберёт куда-нибудь, и хрен найдём — возразил Мирослав.

— Почему сейчас не забрал? — парировала Ева. — Что, замок на двери проблема для извечного? Или это Мики не желает встречаться с родителем? Но вечно бегать не получится, а девочка наша неплохо так освоила борьбу, даже с самой собой.

— Не понял… ты про что? — почесал Стёпа затылок, стараясь уловить суть.

— Мне показались странными слова этой самой спорной «подружки» — прищурив глаза, ухмыльнулась Ева. — А именно: поманит пальчиком, но ничего не будет. Я проверила, и действительно, сколько бы Мики всех вокруг не провоцировала, в итоге ничего не было. Её одежда, манера поведения — это не просто привлечение внимания, а внутренняя борьба. Все вокруг считают одной, а в итоге, лишь невинное дитя.

— В смысле? — не понял Мирослав. — Невинна так, как я подумал сейчас?

— Именно так — кивнула Ева. — Странно да? Совсем и не подумаешь, а факт. Так зачем же старательно выдавать себя за кого-то? Не потому ли, что быть не желаешь самим собой? Или это невольная демонстрация? Тогда, должны быть зрители…. Что если Мики делает неосознанно? Не камень в наш огород кинут, а комплемент…. Поклонник у нас появился, возможно.

— А тьму на кой тогда было приплетать? — прошагал Стёпа к плите. — Явно ж не случайно демонстрация фальшивого воздействия зятя.

— Если только наш гаденький извечный понимает, что ты и покой не одно и то же. Стёп, когда мы притопали в материальный мир, то были только вдвоём! А вот теперь представь: сидит извечный, шагнувший за нами следом, или прибывающий тут до нас… сидит никого не трогает, и тут бац! Идеал появился. Чей сын?

— Мой! — ответил Мирослав. — Ты к чему клонишь, бардак?

— Твой — улыбаясь, кивнула Ева. — А ты у нас кто?

— Тьма и покой — ухмыльнулся Стёпа. — Точно! Лампочка, так наш извечный не только гадкий, но ещё и завистливый! Типа, коль у вас получилось, а я лучше сделаю! Ну, во всяком случае, конкурентоспособное дитя… и вуаля! Наша мышка у нас под носом, а мы и не заметили. Как и идеала, долгое время распознать никто не мог, пока племяш не подрос до такого момента, чтоб дать отпор смог. Да, это ж гениально, фонарик!

— Гениально, да, в этом всё дело. Если смотреть с такой точки зрения, то даже тьма затронут вполне логично.

— То есть? Думаешь, что всё же этот извечный уже был тут, когда мы пришли? — поставил Стёпа кружку перед Евой, а сам сел напротив. — Поэтому тьму коряво изобразил?

— Думаю, что так и есть — кивнула Ева, послушно прижавшись к Мирославу. — Тем более что Илюша сын не тьмы, а покоя.

— Ну, не совсем так — ухмыльнулся Стёпа. — Я спешил очень, и иногда всовывал малую часть тьмы, чтоб зять очухался немного. Так что, всё спорно.

— Интересно… — хихикнула Ева. — Так проектом может быть и не Илюша вовсе. В покоя ты вложил больше усилий, чем могло бы показаться.

— Я проект? — поднял Мирослав удивлённо брови. — Родственник, а ты там случаем, ничего не перемудрил? Я твой детёныш что ли?

— Не, ну… — задумался Стёпа. — Так-то нет…. Хотя, если посмотреть с другой стороны…. Та, не зять! Я просто передал тебе полномочия. И подготовил… и организовал,… рядом был, когда… ой.

— Охренеть! — выругался Мирослав. — Я твой карапузик!

— Чудно! Значит, покой противопоставлен девочке, для этого и смерть якобы родителей — обрадовалась Ева, сопоставив все факты. — И я была права, у тьмы первый враг! Ну,… то есть…

— Вот прям с тобой хочу порадоваться, бардак, а не получается! — недовольно буркнул Мирослав. — Сынуля в дитятко втюрился, ты забыла? Если я враг, то Илья сын врага, не? И что же весёлого в этом нашло моё чудо?

— Ещё и рисунки с рукой — вздохнул тяжело Стёпа. — Значит, как ни крути, а деточка против нас.

— А мы пойдём другим путём! — подскочила Ева на ноги. — Порядок сам предложил смухлевать, ну а свет поддержит.

***

Три дня Мики просто наслаждалась бездельем, но вот уже на четвёртый стало совсем скучно. Пришлось признать, что свободное время должно быть хоть чем-то ограничено, иначе оно превращается в рутину, тянущуюся бесконечно. Замиран отлучался из дома, но совсем ненадолго, а когда возвращался, то с головой уходил в непонятные для Мики, чертежи и формулы, написанные им же самим на огромном листе.

Хождение из комнаты в комнату, как и рисование одного и того же рисунка, больше раздражало, чем успокаивало. Да и пейзаж за окном не радовал более. Нет, планета, безусловно, красивая и чудная, но когда видишь постоянно одно и то же,… приедается и становится надоедливой картиной.

— Дверь не заперта, Мики — заметив бесцельное хождение по дому, сказал Замиран. — Можешь прогуляться, только недалеко. Но, пожалуйста, ножками, и ровно. В никуда шагать не надо!

— Не хочу — плюхнулась Мики на стул возле Замирана. — Мне скучно не дома, а в принципе.

— В школе появляться нет смысла — отложил Замиран в сторону свои записи. — Там лишь формальность…. Уверена, что день рождения отмечать не хочешь? Там подруга твоя тебя спрашивала, и не только она.

— Я уверена, папочка — улыбнулась Мики и погладила Замирана по спине. — Отмечать не хочу, да и вообще… таким всё глупым кажется.

— Тогда нужно найти то, что казаться глупым не будет — старался Замиран не показывать своего беспокойства. — Проводить время со сверстниками не хочешь, работа хранителей явно не вызывает в тебе воодушевления, так давай найдём то, что нравится. Ну, хоть что-то, Мики. Мне очень не нравится твоё выражение лица.

— Мне оно самой не нравится — пожала Мики плечами и глубоко вздохнула. — Что ты рисуешь, папочка? Это же… та планета, на которой я собиралась чебурашек создать! Да? Я права?

— Если угол вращения не подправить, то любой толчок мантии спровоцирует гибель хрупких и зависимых от определённых условий организмов. Так что, да… я работаю над этим.

— А мне с тобой можно? — взвизгнула Мики от восторга.

— Я уж подумал, что ты никогда не спросишь — кивая, улыбнулся Замиран. — Только оденься, пожалуйста. Мне не жалко рубашек, но вдруг гости какие-нибудь заявятся. Или хоть нижнее бельё под низ…

— Как скажешь, папочка — чмокнув Замирана в щёчку, побежала Мики в свою комнату.

Глубоко вздохнув, Замиран старался отогнать всё нарастающую тревогу, и переключил мысли на работу…. Действительно странное сочетание факторов — подумал он. — А эфир? Ну, да интересный… очень маленькая плотность, такая же мизерная вязкость, и при этом невероятно энергоёмкий. Опять же, воздействовать на него сложно… это как пытаться управлять светом. Тоже проникает во всё, и контролировать невозможно. Хотя… ну, а для чего тогда пытаться сделать из нового поколения хранителей не просто послушных единиц, если не позволять экспериментировать? Пусть даже идея сомнительная, но это лучше чем ничего.

— Так пойдёт? — вышла Мики из своей комнаты, застёгивая на ходу рубашку.

— Почему у тебя все юбки больше напоминают ремень? — ухмыльнулся Замиран. — Ладно, попу прикрыла, и на том спасибо…. Пойдём, на практике покажешь мне свою безумную теорию.

— Нормальная юбка — буркнула Мики. — Почему теория безумная? Там же ничего супер сложного нет, вроде.

— Да? — взял Замиран Мики за руку. — А эфиром ты как управлять собралась?

— Им не надо управлять — пожала Мики плечами. — Просто, свет несёт ещё и тепло. Переборщить его если, то поджарим. А эфир дело другое. Энергия и никакой…

— Что? Красиво да? — улыбнулся Замиран, наблюдая, как Мики восхищённо смотрит по сторонам. — Вживую видеть намного приятнее, чем по картинкам изучать?

— Ух, ты… — широко открыла глаза Мики. — Очень красиво… и вот голубое, и розовое! Она совсем другая…

— Галактика молодая ещё — поднял Замиран голову вверх. — Лишние элементы не исчезли, поэтому такое сияние. Потом стабилизируется, и эволюция начнёт менять всё вокруг. Появятся природные явления… ветра, дожди, землетрясения. А пока тут тихо всё. Наслаждайся…

— Почему навсегда так остаться не может? — почти прошептала Мики.

— Тогда жизнь зародиться не сможет — обнял Замиран одной рукой Мики и улыбнулся. — И если эволюция не сможет продвигаться, то планеты неминуемо погибнут… разрушиться за ненадобностью, отдавая обратно все вложенные в неё элементы…. Ладно, пойдём на ту планету, которая нам нужна.

— Можно ещё секундочку? — заворожённо уставилась Мики на соединение газов причудливого цвета.

Молча кивнув, Замиран отдалился в сторону на пару метров, продолжая улыбаться. Сколько раз приходилось бороться с желанием показать всё вживую? — задумался он. — Наверное, и цифры такой в природе не существует. Но, безопасность перевешивала всегда…. Казалось глупым рисковать лишь для того, чтобы увидеть восхищение в глаза маленькой девочки. Страх и сейчас никуда не исчез, просто девочка выросла, а оставаться рядом теперь можно только с её согласия.

— Насмотрелась? — обернулся Замиран и, не увидев Мики, растерялся. — А где… куда…

Первая мысль — конечно, шагнула опять в никуда! Вот только на привычном месте Мики не оказалось. Посмотрев вниз со скалы, Замиран не мог поверить своим глазам, ведь и там никого. Но, она не умеет больше никуда! — твердил он себе мысленно. — Или… не умела? А что если…

Отогнав панику из мыслей, Замиран щёлкнул пальцами. Вот она, нужная дверь, и перестать стучать в неё не получалось. Только когда шаги приблизились, и дверь распахнулась настежь, Замиран смог вдохнуть воздух.

— Чего? — уставился Мирослав на настырного гостя. — Ты чего бледный такой, солдатик? Опять кошмарики дитятко мучили?

— Исчезла… — еле слышно произнёс Замиран. — Я не знаю куда,… помоги.

— О! Папочка! — подошёл к двери Стёпа. — Ты чего перепуганный такой?

— Исчезла, говорит — задумался Мирослав. — А куда могла… ну это… не знает.

— Ой, надо же… — засуетился Стёпа. — Так, папуля, мы сейчас это… сообразим, в каком направлении деточка отправилась в пешее эротическое путешествие, и сразу…

— Угу, да — подбежала Ева. — Ищи тут, а мы там…. Давай, чего встал?

— Я уже… да — сглотнул Замиран испуганно и щёлкнул пальцами.

— Пешее эротическое путешествие? — повторил Мирослав слова Стёпы. — Ты наше дитятко послал сейчас куда?

— Туда, где ещё не была — хихикнул Стёпа. — Ну, не смотри так на меня, зять! Сказал, что первое в голову пришло! Что? Вы тоже импровизацией не блеснули!

— Туда, где не была… — соображала Ева. — Пешее,… то есть, пешком,… а вот…

— Не надо, фонарик! — поперхнулся Стёпа. — Останови этот мыслительный процесс, вот не надо!

— Фу, кака! Думай о мышонке, бардак! Не вздумай сообразить, что это выражение означает — помахал Мирослав возле лица Евы ладонью.

— Действительно — расправила Ева плечи. — Так, Замиран растерян и напуган. Далее бы… угу. Ну? Кто из вас пошагает к Илюше? Пора бы уже и идеалу поучаствовать.

— Не, я сразу спалюсь — помотал Мирослав отрицательно головой. — Как его грустные глазки увижу, всё выложу, угу.

— Ну, я как бы… — испуганно сглотнул Стёпа. — Соврать-то смогу, а вот как искать начнёт, я это…. Чего ты на меня так смотришь, фонарик? Он мой племянник! Не могу я видеть его страдания!

— Конечно! Вы не можете, а свету чего, да? — возмутилась Ева. — Ладно,… пойду, хаос на волю отпущу…. А вы наказаны. Оба! Поняли? Никаких обнимашек, и всего остального… две недели. Вот!

— Погоди, бардак! — попытался Мирослав схватить Еву за руку, но она исчезла быстрее, чем удалось осмыслить сказанные слова. — Не, ну ты слышал? За что наказаны? Что сделали-то?

— Никаких обнимашек… — удручённо вздохнул Стёпа. — Мелкая, вредная козявка! Пойдём ныкаться в порядке, чего орать, лампочка утопала уже.

— А давай хернём ей галактику какую-нибудь? — голос Мирослава стал очень нервным. — Чего вот она, а?

— Успокойся, зайка — подошёл Стёпа к Мирославу и положил ему руку на плечи. — Ну, сам прикинь, как матери непросто играть на чувствах детёныша! Конечно, лампочка психует, а ты чего ожидал?

— На хрен нам вот это всё вообще надо? — цокнул Мирослав. — На кой, вот скажи? Идёт оно всё!

— Пацан втюрился в деточку — напомнил Стёпа. — Так что не идёт…. Мышку нашу спасать надо, не капризничай зайка, одной вредины хватает.

— Точно — вздохнул Мирослав. — Сынуля желает мышонка…. Вот пусть только попробует кинуть Илью! Сам убью, если рискнёт, угу!

— По рукам и ногам свяжем, и в кроватку к нему, положим — хихикнул Стёпа, шагая чуть вперёд. — Не отвертится мышка, наша будет. Успокойся зая моя.

— И проследим… хотя не, это уже чересчур, угу — поёжился Мирослав. — Когда уже? Напугалась явно… сколько ждать?

— По идее она уже готова — пожал Стёпа плечами. — Не пойму только, почему сущность дремлет…. Определить бы хоть направление её силы.

— Две недели… вот бардак, а! — пробубнил Мирослав себе под нос. — Хрен тебе потом будет, а не работа! Вообще никуда не выпущу, угу.

— Да, успокойся ты, зайка — улыбнулся Стёпа. — Мы мышку попросим, и она лампочку вдохновит. Всё будет, не ворчи…. Вот! Смотри, зять! Ручки потянули к деточке! Аяяй…

— Держись, дитятко, мы рядом — сжал Мирослав неосознанно кулаки.