Реквием по твоей душе

Виктория Олеговна Рогозина

Страшный вирус уничтожает сотни тысяч людей, не давая шансов на спасение. На фоне личной трагедии жизнь Лики Ахренчук становится особенно сложной в режиме самоизоляции, будто отделенной от остального мира. И хочется верить в лучшее, надеяться, что пандемия пройдет, но не все в жизни заканчивается хэппи-эндом.

— Глава 1-

Сквозь осколки надежды

Мечта это и есть наша реальность,

которая разделяет наши страдания.

И если ты желаешь обрести блаженство,

тебе следует стать «самим собой» —

стать тем, кто обладает всеми нужными свойствами.

В кабинете было душно. Открытые окна никак не спасали, а голова надсадно болела от текущих проблем, не относящихся никоим образом к работе. Что делать дальше? Очередное обращение было забраковано. ПДН не реагирует. Прокуратура вновь прислала ничего не значащие отписки. Все усложняло никоим образом не принося разгадок и решений. Помассировав кожу головы, девушка тяжело вздохнула. Сдаваться она не собиралась.

— Лика, идешь?

— Нет, спасибо, — она виновато улыбнулась. — Я поработаю немного. Приятного аппетита!

— А зря, — холеная коллега завистливо цокнула языком, провожая взглядом коллег, покинувших кабинет. — Давно бы замуж выскочила, если бы не твое ослиное упрямство и нежелание разделить обед с кем-нибудь из мужчин.

— Я не стремлюсь к этому, — обработка таблицы не занимала много внимания, лишь тупая механическая работа.

— Ой да брось. Завела бы папика да в миг решила б свои все проблемы, — девушка демонстративно поправила сережку в ухе, как бы невзначай погладив бриллиант в оправе. — Мужчинам не должно быть жалко денег. Мы призваны, чтобы сиять.

— Кем призваны?! — с улыбкой уточнила Лика. — Да и что значит «завела бы»? Я могу завести только тараканов и одного хомячка. Иногда у меня это неплохо получается.

— Ой все! — она сморщила носик. — Ничего ты не понимаешь в этой жизни.

— Возможно, Злата, — не стала отпираться Лика.

Время стремительно бежало, вещая о приближении конца рабочего дня. Собрав вещи и выключив компьютер, Лика попрощалась с коллегами и поспешила на станцию метро. Общественный транспорт пока ни разу не подводил ее, особенно, когда счет шел на минуты.

В приемную, как всегда, девушку не пустили. И лишь в зарешетчатом окне мальчик лет восьми активно махал ладошкой, привлекая к себе внимание. На глаза навернулись слезы, но Лика пообещала себе, что ребенок не должен видеть ее в таком виде, поэтому собрала всю волю в кулак. Подойдя ближе, она как можно громче крикнула: «Я не брошу тебя! Я что-нибудь придумаю!». И помахав на прощание, поспешила скрыться, пока охрана не скрутила ее, как это случилось в прошлый раз.

С тяжелым сердцем, как всегда, она возвращалась домой. Множество писем во всевозможные инстанции никоим образом не помогли решить ее проблему. Ни органы опеки, ни прокуратура, на телевиденье… лишь постоянные отписки, а позже и откровенные угрозы. Куда только она не ходила, чтобы добиться своего, но пока не удавалось приблизиться к решению проблемы. Разве только один товарищ вполне конкретно намекнул, что за определенную сумму он может помочь. Но у нее не было таких денег и не было тех, готов бы был занять.

Придя домой, она погрузилась в оглушающую тишину квартиры и пустоту в душе. Голова ничего не соображала. Кое-как приняв душ и перекусив крекером с кефиром, Лика легла спать.

С тяжелой головой и разбитым сердцем она ехала на работу на следующий день. И следующий. И следующий. Ничего не менялось в ее жизни. Она продолжала оббивать пороги различных инстанций, не теряя надежды. Но безысходность росла, обретая новые размеры печали и масштабы обреченности, заставляла и призывала опустить руки.

— У меня для тебя небольшой презент! — Злата оправдывала свое имя. Роскошные пряди блестели и переливались, будто усеянные блестками и золотистой пыльцой.

— Не стоит, — Лика попробовала откреститься. Она всегда чувствовала несколько неловко рядом с подругой.

— Не спорь. Возможно, это решение хотя бы части проблем. Вот, — она протянула билет, демонстрируя идеальный маникюр.

— Что это?

— Какой-то там музыкальный вечер. Не помню точно кто выступает, виолончелист симпапульчик, но это не главное, — она закатила глаза. — Там собираются очень богатые и щедрые люди. Оденься поприличнее и просто поддерживай беседу. Может и папика себе найдешь. А если не найдешь, то просто потусишь, все-таки Ви Ай Пи и все такое.

— Я…

— Даже слышать отказ не хочу, — вскричала подруга, работая на публику. — У меня чуть тушь не потекла. Ты идешь и точка. Если все выгорит, скажешь мне спасибо. Ну а если нет… то просто чуть-чуть расслабишься и отдохнешь. А то смотреть тошно на твое унылое лицо.

Лика задумчиво посмотрела на билет. Совесть терзала, но ради ребенка она готова была рискнуть.

Покрутившись перед зеркалом, она тяжело вздохнула. Вроде нормально. Сложно было собраться с собственными мыслями, договориться с совестью и жизненными принципами. Легко говорить, как Злата, о поиске папика, сложнее такого заинтересовать, да и просто встретить. Что нужно? Как нужно? Чем придется пожертвовать? Об этом даже думать не хотелось.

Лика еще раз посмотрелась в зеркало жутко волнуясь. Рабочий день пролетел незамеченным, и вот теперь тщательная подготовка нервировала все больше и больше.

— Во что я ввязываюсь?

Вечернее платье идеально сидело, по фигуре, хоть и покупалось лет пятнадцать назад, когда девушка себе еще позволяла ходить на свидания. «Вроде это была консерватория», — с сомнением вспоминала последний свой выход в свет Лика. Если бы не так все случилось, если бы не было этой чертовой аварии.

Поправив макияж, она вызвала такси и задумчивым взглядом окинула детскую комнату. «Ради Мишки, я готова пойти на это, ради Мишки», — как мантру мысленно повторяла она.

Сообщение на телефоне указало цвет и номер подъехавшего автомобиля. Схватив сумочку и обувшись, Лика поспешно покинула квартиру.

Москва никогда не спит. Люди, машины все снуют туда-сюда, поддерживая безумный ритм города. Улицы кишат электроникой, и всюду сквозь дымку сверкают огни реклам. Борт самолета постепенно проплывает мимо древних кремлевских стен и делает круг над зеленым островом. Скоро на землю опустится ночь. Вот только поток машин почему-то решил сдвинуться влево — машины, въезжающие со стороны набережной, теперь не пропускали тех, кто со стрелки. По инерции пробка еще некоторое время ползла вдоль широкой улицы, но вскоре сошла на нет. Главное, не пропустить момент, когда все самое интересное только начинается. Это было время, которое запоминается навсегда или по крайней мере надолго.

Она настолько погрузилась в собственные думы, что не заметила остановки автомобиля. Расплатившись, девушка вздрогнула, когда дверь открыли снаружи.

— Мэ-э-эм, — протянул руку в белой перчатке мужчина, помогая девушке выбраться из машины.

— Спасибо, — чуть скованно пролепетала она, не привыкшая к подобному приему.

Робко ступая по красной ковровой дорожке, вместе с другими гостями Лика подошла к усадьбе. Шикарное строение семнадцатого века с резными скульптурами, стиль барокко.

«Начинаю завидовать Злате», — мелькнула шальная мысль в то время, как глаза запоминали прекрасное. Чуть нервничая, Лика поднялась по ступенькам и вошла в здание. Внутри оказалось еще прекраснее, чем снаружи. Первый этаж здания был оформлен в виде бесконечной лестницы, застеленной алой ковром. Вестибюль казался просторным и торжественным — полностью перетянутый красной тканью со строгим и грозным орнаментом, с тяжелыми бархатными портьерами, россыпью белых свечей на мраморных столбах, статуями и бюстами, изображавшими неведомых святых и ангелов.

В фуршетном зале леди и джентльмены неспешно прогуливались вовлекаемые в разговоры, будто стайками порхали от одной группки людей к другой. Статные, размеренные. Здесь все кричало о роскоши. На мгновение возникло желание бросить все, отказаться от этой глупой затеи и уехать домой. И собственное платье уже не казалось таким красивым и элегантным. «Так, отставить панику!» — Лика расправила плечи и сделала шаг вперед, но столкнулась с кем-то. «Мисс Грация!» — она мысленно закатила глаза и поспешно обернулась, чтобы извиниться.

— Простите! Был ослеплен Вашей красотой, — мужчина лет тридцати в ослепительном белом костюме слегка поклонился. — Вы не ушиблись?

— Нет, простите, — Лика почувствовала, как против воли смущается, чувствуя еще больше неловкость от сложившейся ситуации.

— Я Вас раньше не встречал, — голубые глаза окинули девушку пристальным взглядом. — Вы новенькая.

— Да, — она кивнула и локон выбился из прически. Поспешно заправляя прядь волос за ухо, Лика призналась:

— Я первый раз на подобном мероприятии.

— Позвольте представиться, — мужчина галантно поклонился, запечатлев мимолетный поцелуй на тыльной стороне ладони девушки. — Люциус. Но для друзей Люцифер.

— Лика.

— Прекрасное имя. Позвольте составить Вам компанию?

— Да, спасибо, — на ее губах появилась робкая улыбка.

— Прошу, — он предложил руку, и девушка приняла ее.

Нервозность накатывала волнами и проходила. Люциус знакомил девушку со знатью.

— Андрей Мерлоу, нефтяной бизнес, — Люцифер едва заметно кивнул на невысокого полного мужчину, который особенно громко рассказывал о чем-то дамам.

— Ринат Курцкий, у него своя адвокатская контора. Дмитрий Агипов, ювелир…

Голова шла кругом. Столько людей, внешне приветливые и вежливые, безумно богатые… Лика с любопытством вникала в разные разговоры, поддерживала, но лишней инициативы не брала, ибо наказуемо. На удивление ее легко приняли, не задавали личных или неудобных вопросов, что значительно облегчало внутреннее состояние. Беседа протекала плавно, со вкусом. Когда подошло время все собравшиеся неспешно направились в соседний зал, рассаживаясь за столики, указанные в их пригласительных.

— Какой у Вас номер?

— Девятнадцатый, — она сверилась с билетом.

— Я провожу Вас.

Люциус подвел ее практически к самой сцене и помог занять свое место в первом ряду.

— Мне было бы приятно узнать Вас получше… после концерта, — он поцеловал ей руку и, не дожидаясь ответа, покинул зал.

«Паника? Паника? Ты тут? Ну нет, так нет», — она мысленно пожала плечами. Нервное напряжение все никак не покидало ее.

На сцену вышел человек и поклонившись публике, занял отведенное ему место. В его руках виолончель не казалась большим инструментом. Пальцы виртуозно зажимали струны, скользили по грифу, смычок порхал. Музыка была изумительной. Поначалу ее не было слышно — но постепенно она стала нарастать и достигла силы, которую заставил людей затаить дыхание уже самый ее контраст с гробовой тишиной, когда ни один звук не может нарушить величественный покой. Человек играл в одиночестве. Он внимательно смотрел перед собой, но ничто не вызывало у него интереса, кроме самой виолончели и звуков, которые она издавала.

Затаив дыхание Лика с удовольствием слушала чудесное исполнение.

— Вам нравится? — Люциус возник рядом сразу, как только кончилось представление.

— Это было волшебно, — она искренне улыбнулась.

— Вы человек искусства?

— Нет, что Вы.

— Значит просто цените прекрасное? — мягко ведя девушку под руку, поддерживал разговор мужчина. — Музыка, литература, живопись?

— Немного. К сожалению, вряд ли удастся полотна настоящих творцов оценить вживую, но почему бы об этом не помечтать!? — она пожала плечами и приняла бокал с подноса, поблагодарив официанта.

— Я могу все устроить, — Люциус мягко положил ей руку на талию, приблизившись. — Может быть поужинаем вместе, а после я показал бы дома свою коллекцию полотен итальянского художника.

— Дома? — она опешила от неожиданности.

— Да, прямо в спальне, — кивнул он, приблизившись настолько, что почти касался губами щеки девушки.

Пощечина оказалась на редкость громкой. Лика отставила бокал и резко развернувшись направилась к выходу. В спальне. Да за кого он ее принимает?! Вот так просто? Она кипела от ярости. Выскочив на улицу, Лика поспешно начала искать телефон в сумочке, чтобы вызвать такси.

— Вас подвезти?

Она резко обернулась, не зная, чего ожидать. Но это был тот самый виолончелист. Он стоял расслабленно, с любопытством, будто чего-то не понимая, взирал на девушку.

— Нет, спасибо, — несколько резче, чем планировала, отозвалась Лика в панике набирая промокод на скидку.

— У меня комфортабельный автомобиль, — зачем-то уточнил мужчина.

— Дело не в этом, — она наконец-то справилась с дрожащими руками и теперь нервно ожидала, когда машина приедет.

— Безрассудно и глупо.

— Что простите? — она вскинула на него голову.

— Пощечина. Что же могло произойти?

— Не сошлись на теме искусства, — отмахнулась Лика не желая углубляться в эту тему. Не было смысла объяснять все подробности разговора с Люцифером.

— Вы сторонник классики или современников? — мурлыкнул виолончелист.

— Классики.

— Прекрасно. У меня имеется прелестная коллекция Моне, не хотели бы взглянуть?

— Да вы издеваетесь что ли! — она буквально вскричала. — И что? Тоже дома?

— Мы могли бы получить удовольствие от… — начал было он, но был остановлен легкой пощечиной.

— Я не такая! Ясно? — и не дожидаясь ответа, Лика села в подъехавший автомобиль.

— Более чем, — усмехнулся виолончелист, провожая лукавым взглядом желтую машину «такси».

***

Ввалившись в квартиру, Лика закрыла дверь и замерла. Она не смогла. Она не смогла переступить через себя. Возможно, это был единственный шанс вытащить Мишку, а что теперь? Она сползла по стене на пол, с трудом сдерживая рвущиеся из груди рыдания. Несмотря на чудесный вечер, Лика ругала себя, ведь она развлекалась, а ребенок в жутких условиях находился в детском доме. Господи, почему она не согласилась посмотреть эти чертовы полотна? Наверняка она смогла бы убедить этого богача дать ей денег или получить дорогой подарок, который можно было бы выгодно перепродать.

«Ну что ж, ищи вторую работу. А лучше еще третью и четвертую», — подсказывало сознание. Поднявшись с пола, девушка прошла в комнату и включила ноутбук. Что ж, мысль о второй работе вполне неплохая. Нужно сделать что угодно, лишь бы вытащить ребенка из заточения.

Утро пришло слишком быстро. Сонная, плохо соображающая она покинула дом. Пока ехала в вагоне метро чуть не уснула и не пропустила свою станцию. На работе активно обсуждали какую-то дополнительную работу, которую никто не хотел брать.

— О чем речь? — спросила Лика, бросив сумку в кресло.

— Пал Палыч ищет кому бы сплавить хлам разгребать. Отдел-то сократили, а барахло осталось, — Злата грациозно потянулась.

— Надбавка есть?

— Не озвучили.

Лика выскочила из кабинета и почти сразу налетела на начальника.

— Ты куда так торопишься? — слегка картавя, уточнил он.

— К вам, — честно призналась девушка. — За дополнительную работу доплата есть?

— Очень нужны деньги?

— Не представляете, как, — она вздохнула.

— Вечером зайди, после совещания.

Лика кивнула, возвращаясь в кабинет и приступая к своей основной работе.

Когда основная часть кабинета ушла на обед, Злата обернулась к подруге.

— Ну так что? Как все прошло?

— Я поняла, что мораль мне мешает жить, — обреченно произнесла Лика, подпирая подбородок ладошкой. — Это какой-то кошмар. Я ведь знала на что шла. Но не могу, ну никак не могу переступить через себя, — она вздрогнула от мысли, что к ней могли прикасаться чьи-то мужские руки.

— Ой, это нормально. Но норму морали мы устанавливаем сами, — Злата флегматично пожала плечами. — Есть, конечно, морализаторство общество, но плевала я на него, — девушка поправила прическу и продолжила. — Я живу сейчас в шоколаде, купаюсь в роскоши. И какая мне разница кто там что думает, каким образом я заработала себе на новенький Порше, откуда у меня такие цацки. Общество это вообще волновать не должно. Это лишь моя мораль кому и что я позволяю, — Злата улыбнулась. — Я и на работу-то хожу чисто ради общение. А то гламурные стервы задолбали со своим нытьем.

— Счастливая, — Лика улыбнулась.

— Ты не пробовала кредит оформить или попытаться занять частями?! — Злата сочувственно погладила подругу по голове.

— Я считала, мне все равно не хватит. И с долгами непонятно как потом рассчитываться. И писала во все инстанции, и пакеты документов вечно собираю. Мне вообще запретили Мишеньку видеть, — она с трудом подавила слезы.

— Ничего, что-нибудь придумаем. Масик вернется с командировочки попробую еще раз привлечь его.

— Спасибо, — она посмотрела на часы. — Ладно, пойду поговорю с Пал Палычем о дополнительной работе.

***

Габриэль в очередной раз прошелся по залу. Он не хотел признаваться самому себе, но выискивал ее. Ту дерзкую блондинку, посмевшую залепить ему пощечину. Он вспомнил, что обратил на нее внимание практически сразу, как вышел на сцену. Она не принадлежала их кругу. Дешевое, хоть и отлично подобранное платье прекрасно смотрелось на худощавой фигуре. Ее восхищенные серые глаза, следили за каждым его движением, ловили каждую сыгранную ноту. Давно он не видел такого чарующего воздействия музыкой. Позже он отреагировал на звук. Давненько он не встречал тех, кто посмел бы в такой форме ответить Люциусу. Она поспешно покидала зал. Глаза горели от ярости, губы плотно сжаты. Он нагнал ее у самого выхода, предложив помощь просто из любопытства. Он знал, что она откажется, но не понимал причины. Многие, кто выбирался в подобное общество, не теряли времени зря, заводили полезные знакомства. Особенно относилось к женщинам, ведь они искали кошелек, а мужчины новых ощущений и почитания. Габриэль усмехнулся. Он не ожидал от девушки такого выпада и не сразу понял, что сказал не так, чем так оскорбил. Но обдумав всю ситуацию, он почувствовал восхищение к этой дерзкой незнакомке. Так получить за Моне. Его губы дрогнули в улыбке.

И вот ходил в толпе, выискивая ту самую. Но ее не было. Не сегодня, не через неделю и даже не через две. Появилась и исчезла. Найдя организаторов мероприятия, он попросил выяснить, кто же был за столиком в тот злополучный вечер. Ему предоставили краткую анкету, которую заполняют на всех членов этого тайного клуба. Князева Злата Эдитовна. Здесь даже имелась ее фотография. Габриэль вздохнул, это не она. Хотя тоже блондинка, но какая-то лощеная. Стоп. Он вспомнил, что видел сегодня Злату.

Легко пересекая зал, не сталкиваясь с остальными. Да, его память не подвела. Та самая девушка с фотографии, но те та, которую он ищет. Прислушавшись к разговору с пожилым миллионером, чей бизнес был связан с казино.

— Абсолютно, сейчас очень трудно найти ту, которая бы понимала и поддерживала, — заявил мужчина.

— Как я вас понимаю. Никто не готов рисковать своим разбитым сердцем. А так хочется душевного тепла. А как вы считаете, Габриэль?

— Жизнь все расставит на места, — он нахмурился. Не она. Решив сгладить свой ответ, мужчина уточнил:

— Как вам моя последняя музыкальная программа? Вы были на презентации?

— Дайте-ка вспомнить, — девушка надула кукольные губки и капризно уточнила. — Когда это произошло?

— Месяц назад.

— Ах да, помню-помню. Вы великолепно музицируете.

Она лжет и это ясно читалось в ее глазах. Интересно, что же случилось? Сюда так просто не достать пригласительных билетов, а за утерю подобного можно было дорого поплатиться и быть изгнанным из этого общества.

Объявили игру, и все разбрелись по комнатам. Габриэль покинул зал, раздумывая зачем он все это делает? Зачем разыскивает?

Дом и работу Златы найти оказалось не проблема. Вот только зачем? Обычный унылый офис. Чего он ждал? На что надеялся? После недельной слежки Габриэль хотел уже отступиться от своей затеи, но задержавшись у офиса в какой-то вечер, сам не понимая зачем, он встретил Ее. Он узнал ее сразу. Все такая же дешевая по фигуре одежда. Девушка торопилась, и он решил проследить за ней. Признаться, первое впечатление было обманчивым. Она выглядела куда лучше в реальной жизни, чем в воспоминаниях.

Он поспешил за ней, но девушка вдруг резко развернулась, будто что-то забыла на работе и решила вернуться. Она со всего маха влетела в Габриэля, и он аккуратно придержал ее, не позволив упасть.

— Простите.

Она была настолько погружена в свои мысли, так торопилась, что даже не подняла глаз, смотря под ноги.

— Подождите, — быстро обогнув, Габриэль встал перед девушкой. — Вы меня помните? Мы с вами встречались на…

— Простите, я очень тороплюсь, — она наконец-то посмотрела на него. В серых глазах мелькнула тревога.

— Я могу помочь?

— Нет, — она торопливо пошла вперед.

— Может быть поужинаем? — настаивал он, не понимая причину отказа. Ему никогда не отказывали, напротив, стремились угождать.

— Молодой человек, — она устало обернулась.

— Габриэль, — быстро скорректировал он обращение. — Просто поужинаем. Никакого Моне, — заверил он.

— Я не хожу по ресторанам с незнакомцами.

— Как вас зовут?

— Прощайте, — она чуть ли не бежала в сторону офиса.

Габриэль ошарашено смотрел ей в след. Он мог с легкостью ее догнать, но… Почему она отказала? Он даже ее имени не знал. Спустя десять минут желтая машина «такси» увозила от офиса таинственную незнакомку. Двигаясь от машины на каком-то расстоянии, Габриэль не выпускал из вида желтую «Мазду» все гадая. Почему нет?

Она выскочила во дворе какого-то дома и бегом направилась к детскому дому. Какой-то паренек лет шести-семи кое-как просунул голову в щель открытого окна. Девушка явно была не из робкого десятка. Ей удалось взобраться на забор и передать небольшой пакет ребенку. То, как она на него смотрела, заставляло поверить, что это ее ребенок, если бы одно НО — отсутствие хоть какого-то внешнего сходства.

Аккуратно спрыгнув на землю, девушка еще раз посмотрела на пацаненка и поспешила скрыться. И очень вовремя. Едва она убежала, как вышла сонная охрана для поимки нарушительницы.

«Любопытно!». Габриэль последовал за ней, находясь в тени. Ведомый инстинктом охотника, он без проблем находил ее, не теряя след.

На какое-то время девушка скрылась в здании прокураторы и лишь спустя час направилась домой. Она была подавлена, и Габриэль гадал связано ли это с ребенком.

Он проследил за ней до самого дома, не понимая, что же заставляет желать увидеть ее снова и снова.