Пока демоны спят

Виктория Томилина (2024)

Три мужчины. Три товарища. Три заклятых врага. И одна женщина, которая любит их всех. Каждый из них похоронил свое прошлое. Но однажды прошлое оживет и заставит платить по счетам. Я молода, красива и богата. Я хорошая жена, мать. Все в моей жизни упорядочено и правильно. Но один день перевернул все с ног на голову. Моего мужа убили, брат в тюрьме, и чтобы спасти единственного дорогого мне человека, я пошире раскрою глаза, я буду лгать, изворачиваться и предавать, но узнаю, что же произошло восемь лет назад и почему за мои грехи платят ни в чем неповинные люди.

Глава 1

— Ложись, дура!

Площадку около банка заливало весеннее солнце, я с трудом различала силуэты, яркие лучи ослепляли, в ушах стояла непонятная какофония и треск.

— Ложись!!!

Сощурившись, я заметила, что какой-то человек в черной маске и с ружьем в руках машет рукой.

Сквозь льющийся со всех сторон свет я видела на заднем плане, ближе к дороге, бегущих людей, а на переднем плане я видела то, что отказывалась осознавать моя психика.

"Вот дерьмо", — промелькнуло у меня в голове, когда что-то тяжелое толкнуло меня в грудь на пол крыльца. Сознание зафиксировало боль в голове и локти при падении, перевернутую детскую коляску справа и маленький радостно-розовый сверточек, который неестественно выгнутой рукой пыталась подтащить к себе девушка в серой куртке и смешной шапке с помпоном. Я видела ее огромные бессмысленные глаза. Сознание также зафиксировало, что с левой стороны к моей руке течет ручеек черно-бурого цвета, который берет своей начало откуда-то из-под мужчины в черном пальто. А еще оно зафиксировало какой-то до боли знакомый запах, исходившей от тяжелой туши, накрывшей меня и придавившей к плиткам пола.

— Лежать, дура, — тихо прошептала она мне в ухо.

Я закрыла глаза, сглотнула и решила, что лучшее, что я способна сделать — это уснуть. Потому что тогда все, что я с трудом вижу из положения лежа, всего лишь больная иллюзия, порожденная моими снами.

— Влада Сергеевна, Вы утверждаете, что никого из преступников не узнали, — уставшим голосом констатировал молодой опер, сидевший передо мной и явно мающийся с похмелья.

— Да.

— Совсем никого не узнали? Даже никаких мыслей не появилось в голове, когда Вы их увидели?

— Если честно, я их особо и не заметила, ну, то есть, — я сглотнула и отпила из стакана, сделав какую-то неловкую паузу. В мозгу так и щелкнуло — плохая пауза, лишняя. — Светило солнце, а я плохо вижу и я особо ничего не поняла, а потом я уже упала и мне было вообще ничего не видно.

Парень потер переносицу и спросил, глядя мне в глаза:

— А почему Вы упали?

— Меня кто-то толкнул и я упала.

— Кто толкнул?

— Я не поняла, не знаю, мне кажется, я лишилась сознания или я просто в шоке была, — я опять попила и с сомнением посмотрела на парня, подумав, это очень опасно просить у него покурить. Я в общем-то не сомневалась, что в ближайшее время меня препроводят в камеру, так как в отличие от той версии, которую я пыталась преподнести менту, отчетливо понимала, что произошло на банковском крыльце и решила, что терять особо нечего.

— Простите, — я помешкала секунду, вспоминая его имя. — Максим Олегович, а у Вас не будет сигареты?

Он посмотрел на меня, потянулся к ящику стола и кинул мне пачку сигарет.

Я невольно усмехнулась и полупропела скрипучим голосом: «Не шей мне дело, начальник». Парень посмотрел на меня с сомнением.

— Извините, это нервное, — я попыталась мило улыбнуться и сунула в рот сигарету, оглядывая его стол в поисках зажигалки.

— Курить у нас запрещено, Влада Сергеевна.

— Печалька, — я вытащила сигарету и покрутила ее в пальцах.

— Но Вы, так и быть, можете покурить в окно.

Я встала и пошла в сторону окна, но сменила траекторию и подошла в упор к стулу, на котором сидел Максим Олегович. Наши колени соприкоснулись, он посмотрел на меня странным взглядом снизу вверх, я сделала еще шаг и моя нога оказалась между его, я протянула руку и вытащила из нагрудного кармана его рубашки зажигалку.

— Вы не против? — я смотрела на него, стараясь слегка улыбаться и не переигрывать.

— Ну что вы, — он усмехнулся и чуть сдвинул свои ноги так, что будь мы ближе знакомы, мне оставалось только сесть на его колено и тереться, издавая кошачьи звуки.

— Спасибо! — я резко отошла к окну.

За окном был неприглядный двор, куча полицейских машин, клочки грязного, еще до конца не сошедшего снега, люди, курившие около лавочки, дальше шоссе. Небо было по-весеннему чистое, прекрасно голубое, я смотрела в него и думала, зачем же я сегодня пошла в банк? Почему я до сих пор не освоила эти дурацкие новые технологии и не оплачиваю квартиру через интернет? Бессмысленные мысли. Солнышко грело мне лицо, а спину жег взгляд оперативника. Каркнула ворона, я вздрогнула, посмотрела на нее, кинула сигарету в форточку и прошла к своему стулу.

Села на край, выпрямила спину, положила на колени руки и посмотрела на парня прилежным взглядом первой ученицы.

— Влада Сергеевна, возвращаясь к нашей беседе, Вы не поняли, кто Вас толкнул?

— Нет.

— И никого не узнали?

— Нет.

— Хорошо. Что Вы делали в банке сегодня?

— Пришла оплачивать коммуналку.

— Оплатили?

— Да.

— Замечательно. Почему Вы не оплачиваете через интернет?

Я засмеялась.

— Вы не поверите, но я только что об это думала. До меня просто технологии особо не дошли и вот поэтому я хожу в банк.

— Хорошо. Во время того, как Вы были в банке или как подходили к нему, выходили, не заметили ничего странного, подозрительного?

— Нет.

— Пожалуйста, подумайте хорошо, это может быть важно.

Я задумалась. Сегодня все было как обычно. Я припарковала машину на тротуаре, так как банк был около метро и большого торгового центра, здесь всегда куча машин, но эвакуаторы обычно здесь не охотились, поэтому я особо не парилась, оставляя машину. Тем более, я собиралась справиться со своими делами быстро. После банка я хотела зайти в соседний цветочный магазинчик и купить много-много темных, почти черных тюльпанов. Я представляла как поставлю их в своей белоснежной комнате на туалетный столик и меня это радовало. В банке действительно было немного народу. Я сидела на деревянной табуреточке и ждала своей очереди. Краем глаза заметила, как из-за тонированной двери с надписью «Для ВИП-клиентов» вышел высокий мужчина в черном пальто и в очках в тонкой золотой оправе. В руках он держал коричневый саквояж, рядом с ним шел мужчина в костюме, что-то негромко ему говорил и улыбался. Дальше загорелся мой номер, я подошла к окошку и все оплатила. А потом я вышла на залитое солнцем крыльцо и…. уснула.

— Нет, ничего странного я не заметила.

— Хорошо. А когда Вы выходили из банка?

— Я Вам уже сказала, что отчетливо не помню тот момент. Я упала. Рядом лежал мужчина и девушка, — я нахмурилась, вспомнив как девушка прикрывала ребенка рукой. — Вы не знаете, она жива, эта девушка?

Опер посмотрел на меня и ничего не ответил.

— А что вообще произошло, Максим Олегович?

Он смотрел на меня, прямо в глаза, у него был какой-то смеющийся и малоприятный взгляд, и весь вид его мне не нравился, но я старалась быть милой и смотрела, широко раскрыв глазки и чуть приоткрыв ротик.

— По неподтвержденным данным, сегодня в 11:05 по московскому времени совершенно нападение на гражданина Михайлова. В ходе перестрелки Михайлов и один из инкассаторов, его сопровождавших, погибли. Второй инкассатор в тяжелом состоянии находится в больнице. Добычей нападавших стала сумка, где, по данным сотрудников банка и близких к Михайлову источников, было около трех миллионов евро. Также на месте преступления найдены еще три тела, личности которых устанавливаются, а семь человек, один из которых ребенок, в тяжелом состоянии доставлены в больницу, — подчеркнуто официальным тоном закончил он свою речь.

— Хорошая речь. Четко и по делу, — я улыбнулась и поняла, что опять выпала из образа испуганной дурочки, кашлянула. — Это опять нервное.

— Я понял уже, Влада Сергеевна, что Вы особо нервная, чувствительная, не иначе, — издевательским тоном промолвил он. — Можете больше этого не повторять.

— Простите, — я постаралась держать спину еще прямее.

— Так Вы утверждаете, что ничего не помните? А вот охранник Михайлова, которому посчастливилось остаться живым, запомнил, что сначала несколько раз один из стрелявших, когда Вы появились на крыльце, крикнул «ложись», а потом кинулся к Вам и сбил с ног, буквально прикрывая своим телом.

— Я этого не помню, светило солнце, и я…. Я толком ничего не поняла.

— И все же, охранник утверждает, что все было именно так. По его словам, Вы с «очумелым видом» оглядывались по сторонам, на крики не реагировали, и тогда один из нападавших, несмотря на то, что стреляли со всех сторон, и инкассаторы, и охранники, и его подельник, побежал к Вам, толкнул и уже, прикрывая Вас собой, продолжил стрельбу. И Вы знаете, у меня нет оснований не доверять его словам, потому что камеры видеонаблюдения зафиксировали все то же самое.

— А моим словам? — я посмотрела на него, чуть склонив голову.

— Что с Вашими словами?

— А моим словам у Вас есть основания не доверять?

Он молча смотрел на меня, вертя в руке зажигалку:

— Пока нет. И, тем не менее, как Вы думаете, почему он так поступил?

— Может быть он меня просто пожалел?

— Какое-то подозрительное человеколюбие к незнакомой женщине, Вы не находите?

— Не знаю, может быть, он меня все-таки просто пожалел?

Максим Олегович встал со своего стула, подошел ко мне и присел на корточки. Он очень высокий, а так стал практически одного роста со мной.

— Пожалел? — тихо переспросил он, глядя мне в глаза с еле заметным отвращением. — Человек, который, по всей видимости, убил пятерых, среди которых была девушка, мама восьмимесячного ребенка, человек, который стрелял без разбору и попал в коляску и в ребенка, который сейчас в реанимации и надежд на его спасение особо нет, человек, который положил всех, кто был на этом крыльце, он Вас пожалел? Именно Вас? — спросил Максим.

Я смотрела в его серые глаза и чувствовала как все тяжелее дышу, как будто погружаясь на глубину, голову сдавили обручи, вода застилала глаза, я опускалась все глубже под воду. Я зажмурилась и почувствовала на своих губах вкус океана. Это было странно. В этом неуютном кабинете, с давно немытми окнами, со стойким запахом перегара и дублёного мужского пота — какой океан? А потом я поняла, что это просто слезы. И открыла глаза. Он сидел на своем месте и что-то искал в ящиах стола, затем поднялся и перекинул мне замусоленную упаковку бумажных салфеток.

— Спасибо, — я неловко высморкалась, вытерла лицо и опять прикрыла глаза.

— Так что Вы можете сказать, Влада Сергеевна? Вы никого не узнали?

Я глубоко вздохнула, закинула голову, открыла глаза и посмотрела ему прямо в зрачки.

— Нет.

Я знала, что сейчас у меня очень неприятный взгляд. Взгляд, который не стоит демонстрировать мужчинам и вообще людям, а уж тем более представителям закона, которые в чем-то тебя подозревают, но ничего не могла поделать, в горле стояла соль от океана и я думала о девушке, которая пыталась подтащить к себе розовый сверток, и о ее бессмысленных и пустых в своем страхе глазах.

— Хорошо. Ознакомьтесь, пожалуйста, с протоколом, если все правильно, напишите «с моих слов записано верно», поставьте дату, подпись и расшифровку.

Я подписала протокол, встала, подошла к вешалке, на которой висела моя меховая накидка. Максим Олегович оказался рядом, снял накидку и одел ее на меня, слегка задержав мои плечи в своих руках, я почувствовала, как сзади он втянул воздух. Я резко развернулась и почти столкнулась с ним. Он выглядел чуть растерянным.

— Спасибо, Максим Олегович. До свидания.

— До новых встреч, Влада Сергеевна, я уверен, что мы будем часто встречаться.

Я неловко улыбнулась и опустила голову.

— Можно я задам вопрос?

— Задайте.

— А кого там еще убили?

— Вас интересует убили ли того, кто прикрывал Вас своим телом?

Я вздернула голову и посмотрела на него.

— Труп одного из нападавших найден на месте. Второму удалось скрыться. Отчаянные ребята, скажу я Вам, вдвоем на такое дело. У Михайлова было два инкассатора, личный охранник и водитель инкассаторской машины с оружием… Хотя, как показало сегодняшнее преступление, это ничего не значит.

Я все смотрела на него, а он на меня. Я поняла, что он больше ничего не скажет.

— До свидания.

— До свидания, Влада Сергеевна.

Я потянула на себя дверь, когда услышала его тихий голос:

— Знаете, что самое интересное, нападавшего, труп которого мы нашли, убили отнюдь не инкассаторы и не охранники.

Я не стала останавливаться, оборачиваться, вышла в коридор и закрыла эту дверь.

Около дежурного мента метался мой муж и что-то бессвязно орал.

Я позвала его:

— Сань!

Он поднял голову, увидел меня, перепрыгнул через вертушку, я оказалась в его руках и расплакалась.