А все так просто начиналось. ВеЛюр

Виктория Чуйкова

Она обожала велюр в любом виде: драп, фетр, но больше всего – мягкую кожу, выделанную под бархат, обнимающую, защищающую, согревающую.«ВеЛюр!» – произносила на французский манер, с гортанным «р».«ВеЛюр!» – только она знала истину постоянного присутствия его в ее жизни, только он походил на Вечную Любовь.

Глава 1

Горизонт тонул в серых полутонах вечера. Ленно прятались последние краски заката. Уже совсем не было видно, где сливается даль. В эти моменты море становилось самым нежным и ласковым. Оно легко касалось, своим теплом, изящных пальчиков ног хрупкой фигурки, одиноко сидящей у самой кромки берега. Еле ощутимый ветерок играл ее черными, как ночь, волосами, ласкал загорелые плечи и, уносился, торопить ленивую волну. Ев смотрела вдаль, будто ожидая чего-то или кого-то за тонкой пеленой парующей воды. Стан ее был недвижим, и даже танец волос был едва уловим.

Появилась первая звезда и, найдя свое отражение в спокойной воде — заиграла, заблестела, любуясь собой. Просыпалась ночь, разбрасывая бриллианты по небу, купая их в теплой воде, играя отражениями.

Девушка пошевелилась, потянулась к воде и слегка, касаясь только кончиками пальцев поверхности, провела рукой по морскому шелку, наслаждаясь своим ощущением. Затем грациозно поднялась, легко и спокойно сделала несколько шагов вперед, ступая на пальчиках, боясь нарушить идиллию.

Она любила море. Любила его всегда — и оно любило ее. Их встречи были редки, впрочем, как и у большинства на этой планете. Но каждый год их свидания, в день приезда, являли собой особый ритуал — очищающий, оживляющий за год уставшую от мирской суеты душу…

— Привет! — проговорила, прямо на ухо, Вел.

— Что вы так долго? Скоро полночь! — укоризненно заметила Ев, повернув только голову.

— Еще есть пару минут, успеем, — одна из двух пришедших сняла сарафан, бросила его на свои босоножки.

— Теперь поплыли? — Ев торопилась осуществить давно задуманное и не обращала внимания на девичьи маневры, пристально высматривая кого-то вдали.

— Да, пора! — Вел глянула на часы и отдала их в руки третьей. Вдвоем забежали в воду, прямо по лунной дорожке, и немного проплыли.

— Вне времени и вне пространства! — проговорила Ев.

— Это что, твое желание?! — спросила Вел, посылая волну брызг в ее сторону и дрожа, пока еще не привыкнув к воде.

— Да нет. Просто мы вошли в воду вне времени и вне пространства, в 00:00.

— Точно! — согласилась Вел и подняла глаза к звездам, словно ловя этот миг, или наоборот, прося его продлить. Вздохнула, поняла, что теряет секунды и промерзает без движения, поплыла по кругу, водя за собою серебряную нить лунного света, сплетая в замысловатые узоры. Вода переливалась, тела девушек отливали блеском — и воображение рисовало их русалками, резвящимися в ночи. — Эдвард! Где же ты мой Эд! — крикнула, громко, не стесняясь.

— Совсем сбрендила… — поток воды облил ее, Ев приготовилась повторить, но передумала — опустилась в воду с головой и тут же вынырнула, сверкая в свете луны.

— Ты нашла себе кумира? — спросила, стоящая на берегу, Ан.

— А что? Все влюбляются! В певцов, в музыкантов, в актеров. Я что, не могу влюбиться в маленького, хорошенького вампирчика?

— Вот маленьким, его никак не назовешь! — неожиданно кусая ее за плечо, прошептала Ев.

— Меняешь вкусы? — Ан опять подала голос с берега. Она всегда пыталась поддеть подругу за увлечение книгами и тщательный отбор друзей, да и просто окружающих людей. Не злобно, а так, исподтишка, вставит колкость и замолчит, словно боясь задеть по-крупному и потерять ее.

— У девушки должен быть выбор! — ответила ей Вел, и, повернувшись к сестре, спросила: — А что мы по-настоящему будем загадывать?

— Давай любви — большой и вечной?!

— Большой и вечной? А давай!

Взявшись за руки, произнеся вслух желание, одновременно нырнули и проплыв еще немного в лунной дорожке, вернулись к берегу.

— Ан! Иди к нам, вода просто парная.

— Да нет. Спасибо! Это лето прохладное, не хочу болеть… — бурчала подруга.

— Ты просто трусиха! — поддразнивала ее Вел. — Жарче лета не было целый век!

— А тебе, откуда знать. — тихо проговорила Ан, от нечего делать, разгребая ногой песок. Девушки не услышали, или сделали вид, продолжая свое занятие:

— Суженый, ряженый, приди ко мне наряженный! — Ев, веселясь, вспомнила присказку, и вот они уже вдвоем причитали заклинание, перемешивая смехом, все громче и громче.

— Вот дурынды! Это у зеркала со свечой произносят. — крикнула им Ан.

— Интересно, чем это тебе не зеркало и свеча? — уже назло подруге, вторили: «суженый — ряженый, суженый — ряженый»…

Белые блики на воде колыхались и кружились в такт движений. Ев любовалась их игрой и меняющимся, сияющим рисунком, как вдруг, в морской черноте, проступил лик мужчины, чистый и добрый. Он отвернулся, но будто вспомнив нечто, вернул ей свой яркий взгляд. Ев вздрогнула. Его прекрасное лицо исказил ужас, а по мраморной коже потекли струйки крови.

Ев испуганно отогнала видение, ударив рукой по воде:

— Привидится же такое… — подумала она и, умыв лицо, подплыла к сестре.

— Сегодня Ивана Купала! — голос Вел, был спокоен, как у учительницы первоклассников, поясняющей трудное задание: — Сами древние боги велели искупаться в ночи. Иди, получи у природы свою часть красоты и вечной молодости. Смой с себя весь негатив, набравшийся за год. Скажи природе: «Здравствуй!» и она откроет тебе свои красоты.

— Мне моей хватит! — ответила Ан с берега, и немного помолчав, продолжила: — Вообще-то на Ивана, через костер прыгали и венки плели.

— Венок, допустим, мы тебе сплести еще успеем. А вот над костром попрыгали бы, но после купания. — смеялись сестры.

— Девочки! Выходите уже, пляж совсем пустой. Поздно, холодно. Вы уже синие.

Девушки действительно отдавали синевой, а брызги воды, которые они поднимали, были бриллиантовыми.

— Синие? Как брюлики? — спросила Вел.

— Нет, как сосульки! А вы не думаете, что сегодняшней ночью вся нечисть идет купаться?

— Что?

— Разные, там, змейки…

— Ой! Смотри, Ан, возле тебя кто-то ползет. Осторожно!

— Где? — начала «танцевать» на месте девушка, оглядываться по сторонам, и истерически вопить.

— Нигде! — пока подруга прыгала и наигранно кричала, вертя головой во все стороны, Вел, незаметно, подбежала, взяла ее за плечи, реально напугав девушку.

— Я же говорю, Ан — ты трусиха! — продолжая плескаться, крикнула Ев. — А змейки спят, спят, спят!

— Зато в воде еще разные чудища плавают: — не унималась Ан, злясь на них и стараясь взять себя в руки, успокоиться.

— Сама ты — чудище! — ответила Ев и запела, вспомнив старую песенку:

«Эй! Моряк! Ты слишком долго плавал,

Я тебя успела позабыть.

Мне теперь другой по нраву дьявол,

Его хочу любить!»…

— А полотенце-то, мы забыли! — крикнула ей сестра.

— Выхожу! Бррр, холодно! Бежим!