Писательские сказочки. Фантазии-размышления о сочинительстве

Виктор Гаврилович Кротов

Здесь собраны сказки-крошки (в каждой не больше ста слов), размышляющие о ремесле сказочника. Размышляющие, разумеется, в метафорическом, образном, сказочном виде. Написаны они в период увлечённости новой волной этого жанра, среди многих-многих других сказочек на самые разные темы.

На полях

словесных сражений

Эти поля, белоснежные поначалу, покрыты в конце очередного сражения не очень разборчивыми каракулями. Потом текст попадёт в компьютер, но и там до победы будет ещё далеко…

В любом случае сказочные фантазии о радостных писательских битвах, всегда окажутся точнее сухих реляций о реализации тактических и стратегических сочинительских усилий.

Трогательная рыбка

Купался Вэк в реке. Стоит у берега, а к нему рыбка подплывает и носиком трогает.

— Ты что? — удивился Вэк.

— Я за дружбу воды и земли, — говорит рыбка. — Придёшь домой, вспомнишь меня, подумаешь: какая трогательная рыбка! Может, даже рассказ про меня напишешь…

Так Вэк и сделал.

Детство темы

Появилась как-то на свет тема сказки-крошки. Сказки-крошки вообще невелики, а тема была просто малюткой. Но автор её нянчил, баюкал, мыслями всякими подкармливал, так что она постепенно вес набирала и говорить училась.

Капризная оказалась тема, своенравная. Чуть что не по ней — сразу в сторону отбрасывает. Если что приглянулось — схватит и не отдаёт, силой отбирать приходится…

Когда говорить стала, нелегко было её унять: обо всём сразу высказаться хочет. Только самому автору известно, что он с ней перетерпел…

Потом выросла тема в сказку, отправилась с другими людьми отношения выяснять.

Осталось автору гадать: как там её жизнь складывается?..

Слинд и След

Однажды Слинд увидел на снегу необычный След. Разговорились они.

След рассказал о том, кто его оставил и об удивительном приключении, связанном с этим.

— Ну и ну, — сказал Слинд. — Лучше любого романа. Хорошо, что я тебя заметил. А что же теперь с тобой будет?

— Не со мной, а с нами, — поправил След. — Я ведь теперь в тебе отпечатался. Поживём — увидим, к чему это приведёт.

— Ну да, — кивнул Слинд. — Какой След после нас останется…

Собрание тем

— Вот моё собрание сочинений, — похвастался Ремог приятелю Лиозу, показывая ему полку, уставленную двумя десятками солидных томов.

— Постой, но ведь здесь… — удивлённо произнёс Лиоз, полистав один из томов, а потом ещё и ещё.

— Ну да, только темы романов, повестей и трактатов, — гордо подтвердил Ремог. — По любой из этих тем могу отдельный том написать. Но ведь ни времени не хватит, ни денег. Это собрание всего в одном экземпляре удалось издать… Да и то не все тома! — добавил он.

И бросился приводить в чувство Лиоза, близкого к обмороку.

Гамак для раскачивания

Был у Снича карманный гамак. Как у него свободное время, тут же привяжет гамак, ляжет в него и качается без устали.

А потом вскакивает и начинает что-то записывать. Он вообще был писателем.

— Если бы ты поменьше в гамаке качался, — сказала ему однажды жена, — больше книг написал бы!

— Ни одной не написал бы, — вздохнул Снич. — Это у меня не простое качание, а творческое.

И снова плюхнулся в гамак.

Единственная

Уродилась у писателя сказочка. Такая вся складненькая — залюбуешься! Сидит писатель за столом, радуется, приговаривает:

— Ах, ты моя чудесная, ах ты моя единственная!..

А сказка огляделась, видит: на столе целая стопка сказок лежит. На верхней — имя писателя. Так что остальные, видимо, тоже его.

— Почему же ты меня единственной называешь? — спрашивает.

— Потому что сказки чудом появляются, — улыбнулся писатель. — А чудо всегда одно-единственное, сколько бы их до этого ни случалось.

И в ту же стопку сказочку положил.

На полях словесных сражений

На исписанном листке, где слова перечёркивали друг друга и призывали на помощь своих союзников, писатель вдруг обнаружил свободное местечко на полях.

«Пусть это будет не поле битвы, а поле гармонии», — подумал он и погрузился в блаженные размышления. Обо всём, чем одарила его жизнь. О счастье любви, дружбы и творчества. О том, что удалось высказать в книгах, и той радости быть, которая в книгах не поместилась…

А потом умиротворённо взглянул на оставшееся пустым местечко — и взял новый листок для нового сражения за то, что необходимо высказать.

Темы с бантиком

Один писатель (даже стыдно его называть) повадился брать взятки. Деньги писателям ни к чему (это вам любой издатель скажет), так ему все приносили темы. Завяжут бантик покрасивше — и приносят.

— Да что вы, — отнекивается писатель, — у меня и своих тем полно.

Всё равно оставляют, и даже не скажут, за что взятка-то!

Вздохнёт писатель, бантик развяжет — и за работу. Жалко ведь, чтобы тема зря пропала.

Конец ознакомительного фрагмента.