Капитан судьбы против Моби Дик. На основе реальных событий

Виталий Юдин

Свирепый, сильный кит-альбинос, убийца кораблей, окружённый страшными легендами суеверных моряков, и Капитан, потерявший ногу в схватке с Белым Китом, решивший дать ему ответный бой. Поэтическая форма изложения событий позволила поэту Виталию Юдину повысить градус эмоционального переживания за судьбу героев. Во второй части книги: ИЗБРАННАЯ ЛИРИКА «ЛЮБОВЬ СТЕЛИ СВОИ МОСТЫ» Две части книги – две грани нашей жизни.

МОБИ ДИК ПОГОНЯ ДЕНЬ ТРЕТИЙ

И вышла свежая заря третьего дня.

Капитан: Дозорным на фок-мачте не дремать!

Лицом к лицу встречаю я тебя

Левиафан!

Чем кончится сегодня день, как знать?

Старпом, протягивая руку: Мой благородный Капитан, вернись!

Но Капитан, отбросил руку, — Прочь!

Вельботы с корабля спускали вниз-

их не вернуть, матросам не помочь.

Старпом: Дочь, девочка моя! В бледном нимбе исчезаешь ты.

Сынок, только глаза твои, мне всё ещё видны.

Набегают хмурые ночи отчаяния,

неужели, подходит к концу моё плавание.

Капитан: Вбивайте волны свои гвозди коротышки,

нельзя похоронить вам то, что не имеет крышки.

Вода широким кругом заходила

и вспучилась, и вспенилась кругом.

Дыхание у всех перехватило —

раздался грохот и небесный гром.

Из толщи вод морской поднялся бог,

являя белокаменную груду

из уймы линей, гарпунов, острог

и рухнул, зависая на секунду.

В его боку, вонзённые, торчали

вчерашние, ржавея, гарпуны…

Вельботы с ходу на кита напали,

но Моби Дик напористей волны.

Он разъярённый с окруженьем бился,

выламывая доски из бортов,

когда спиною белой приоткрылся,

вопль овладел сердцами моряков:

к чудовищу, прикрученный на спину,

в петлях канатов, человечьих жил,

с глазами, вылезшими из орбит —

труп сына

на капитане взор остановил.

Острога выпала из пальцев капитана.

— Я, одурачен! Для чего я жил!

Мой сын, не заживаемая рана,

из тех, кто мне, когда-то наносил.

Акулы злобно обгрызали вёсла.

Чьим мясом они будут пировать?

Капитан: Все на корабль, пока ещё не поздно.

Довольно будет мне, здесь умирать.

— Остановись! — Помощник прокричал,

но Капитан ему ответил грозно,

— Я, должен кончить, то, что начинал.

— Ещё немного, навались, вот так!

И лодку вынесло Киту под самый бок.

Подняв гарпун над головой как флаг,

наш Капитан, метнул в кита клинок

и тот вошёл в него по рукоять.

Сталь, будто — бы затянута трясиной,

но Моби Дик, успел вельбот поднять,

пробоины не сделав ни единой.

В ту же секунду, кит рванулся прочь,

заметив чёрный профиль корабля,

в нём разглядел он чёрную как ночь,

причину всех гонений на себя.

Капитан: Спасти — Корабль!

Вперёд!

Я слепну,

где мой путь?

Рванулась лодка, доски проломились:

не вычерпать и щели не заткнуть.

И чья теперь сойдёт к матросам милость?

На корабле тревога: Руль на борт!

Никто не видел челюстей страшнее!

Кит хочет кинуться и сделал разворот,

он ухмыляется, а смерть всё соленее.

У корабля столпившись на носу

матросы взяли гарпуны, остроги,

туман дарил прохладную росу,

а Моби Дик, им рухнул прямо в ноги.

Гребцы на палубе попадали ничком…

В пробоину потоком горных рек

текла вода. Возмездием влеком,

кит был расчётлив, словно человек.

Капитан: Пусть буду я разорван на куски,

тебя преследуя,

но мой корабль отпусти,

взамен возьми меня.

Смерть в одиночестве при жизни одинокой —

величие в страдании моём.

О, Моби Дик, штурвал и киль не трогай,

давай сразимся ты и я, вдвоём.

Гарпун взлетел, подбитый кит рванулся…

Капитан: Последний наношу тебе удар!

Линь побежал, петлёй перехлестнулся

на шее Капитана, как удав.

Внезапно, так удавливают жертву

накинутой на шею тетивой,

его снесло с вельбота, словно ветром

с единственной оставшейся ногой.

Команда замерла в оцепенении,

затем все обернулись: Где корабль?

Сквозь мглистую, вскипающую пену

к остаткам судно подступала рябь.

На мачте, что торчала над водой

матросы словно к ней пригвождены,

безумием ли, собственной судьбой,

не дрогнув, погружались вглубь волны.

И в концентрическом водовороте,

тот час, не зная за собой вины,

матросы, что остались, на вельботе

в морской стихии все погребены.

В мгновение отчаянья, отваги

из вод возникла с молотком рука,

прочней прибив крепление на флаге

печально развивавшемся пока.

Послесловие

Первые упоминания о китобойном промысле относятся к 800—1000 годам н.э.

Жидкий (ворвани) жир кита использовался в качестве топлива, изготовления свечей и в фонарях освещения.

Международной Китобойной Комиссией принят мораторий на коммерческий китобойный промысел, начиная с сезона 1985—86 г.

Примечание. Художественное (маслом на холсте) оформление титульной стороны обложки книги выполнено автором.

В книге использованы копии иллюстраций и фото Рокуэлла Кента, автора книги и общедоступных сетевых источников, а также приводится оттиск печати города Биарриц. Просьба сообщать о неумышленном нарушении, чьих либо авторских прав при размещении иллюстраций.