Смерть в черном конвертике

Влада Ольховская, 2011

Модный фотограф Агния Туманова давно привыкла ко всем заморочкам, опозданиям, капризам и вопросам моделей. Вот и сегодня странный вопрос звезды тусовки Кристины Орлик: «Веришь ли ты в нечистую силу?» лишь насмешил Туманову. Но откуда слезы и страх в огромных голубых глазах юной красотки? Это не давало покоя Агнии и на следующий день, когда газеты ошарашили общественность известием о самоубийстве Орлик и о ее, якобы давнем, пристрастии к наркотикам. Но наивная очаровашка Кристина не была наркоманкой! Кроме того, девушке предстоял очень важный модный показ, который она никогда бы не пропустила. Похоже, произошло самое настоящее преступление, а милиция и желтая пресса наперебой кричат о порочных наклонностях Кристины. Поняв, что правды не дождешься, Агния начинает собственное расследование…

Глава 1

— А птичка вылетит? — спросила блондинка, наивно хлопнув длиннющими ресницами.

— Бегемотик выползет, — пробурчала Агния. — Стой и не дергайся.

Вообще-то злилась она не на эту конкретную блондинку, а на весь белый свет — сегодняшний день категорически не задался. С самого утра соседка сверху в третий раз за месяц затопила Агнию, решив выкупать своего датского дога. Дог при этом стоял на полу — в ванне он просто не помещался. Наличие здоровенной псины у пенсионерки, пережившей, как казалось Агнии, Куликовскую битву, являлось второй крупной проблемой, не разрешавшейся уже больше года. В придачу к этому еще и машину Агнии на парковке поцарапал какой-то идиот, и пришлось сдать тачку на покраску.

Но Кристина Орлик, популярная модель, звезда тусовки, блондинка и просто красавица, обо всем этом не знала, поэтому обиженно надула губки. Извиняться перед ней Агния не стала: как раз эти надутые губки и должны были понравиться заказчику — хозяину крупной компании, производившей то ли мыло для похудания, то ли стиральный порошок с эффектом выравнивания цвета кожи… В общем, компании, занимающейся не какими-то дурацкими делами.

Фотосессия и без того затягивалась, потому что Кристина принципиально никогда никуда не являлась вовремя. Она где-то вычитала, что светские львицы не должны быть пунктуальными, вбила эту мысль в свою кудрявую головку и расставаться с ней не собиралась.

Работать с Кристиной приходилось не так уж редко, и за это время Агния немало узнала о модели. Близкими подругами назвать их не решился бы никто, а вот хорошими приятельницами — вполне. Обычно их сотрудничество проходило более позитивно, но на сей раз сказалось испорченное с утра настроение Агнии, да и тот факт, что Кристина нисколько не жалела о своем опоздании. Могла бы хоть извиниться для приличия! Вот так профессиональные фотосессии и портят отношения между людьми…

Агния с удовольствием снимала бы пейзажи и все то, что называется современным искусством фотографии, — хаотично разбросанные предметы и людей в самых нелепых ракурсах. Но деньги такие фотографии приносили лишь немногим, а работать «за идею» Агнии не хотелось. Тем более что и не было у нее никаких «великих» параноидальных идей, а следовательно, великой художницей она считаться не могла.

Вот и приходилось девушке сотрудничать с рекламными агентствами. Работники этих агентств отнюдь не стремились познать и раскрыть тонкие грани искусства, зато платили за работу реальными деньгами, а не душеспасительными беседами.

В наступившей тишине дело пошло быстрее, и Агния уже почти поверила, что доберется домой до полуночи, но тут Кристине надоело молчать. В такие моменты Агния лишний раз убеждалась в очевидном факте: закрытый рот — для модели дело противоестественное.

— Ань, а ты веришь в нечистую силу?

Агния невольно вспомнила владелицу рекламного агентства, предоставлявшего ей заказы.

— Я как раз на нее работаю!

— Не смешно! — заявила красавица, хотя тихонько фыркнула. — Я имею в виду настоящую нечистую силу! Ну, чудовищ, там, всяких, демонов… Как ты думаешь, есть они на самом деле?

— Говорят, что есть. Съезди в Бутово, проверь.

У Агнии не было ни малейшего желания обсуждать существование нечистой силы в одиннадцать часов вечера, особенно учитывая, что ей предстояло добираться домой не на своей машине. Но Кристина не отставала:

— А я вот верю! Только не знаю… А можно убить человека, если пожелать ему зла?

— Судя по моей соседке сверху, нет, — вздохнула Агния. — Голову направо разверни… На другое «право»! Молодец. Держи рот закрытым, я снимаю. Отлично, готово, можешь идти!

В ушах у Агнии на все лады зазвучало милое слово «домой!», чередуясь с «наконец-то!», но Кристина отнюдь не спешила упростить ей жизнь. Модель села на диван и поджала под себя ноги.

— Ань, я боюсь!

Только тут Агния заметила, что огромные голубые глаза блондинки так неестественно блестят не из-за особенностей расстановки ламп, а от слез. Это было непохоже на Кристину, самой большой заботой в жизни у которой был выбор новой кофточки.

Следовало бы прогнать блондинку и наконец-то отправиться домой, но совесть уже опустилась до шантажа, угрожая при таком раскладе изгрызть Агнию изнутри. Потому что Кристина, в общем-то, была очаровательным и добродушным существом.

Пришлось Агнии задать классический вопрос:

— Что-то случилось?

— Я не знаю, — всхлипнула девушка. — Правда, не знаю… Я очень долго желала… одному человеку… чтобы ему было плохо. И ему стало плохо! Теперь мне кажется, что это я… я во всем виновата!

Агния только вздохнула: ей был знаком подобный тип паники. Если происходит что-то плохое, хочется найти виноватого, от этого почему-то становится спокойнее на душе. Но иногда получается, что единственный виноватый — это ты.

— Кристина, не майся дурью, честное слово! Посмотри на себя: ты бы даже хомячку в армрестлинг проиграла. Ты в принципе неспособна никому навредить!

— Я и не говорю, что я на кого-то напала! Что я, гопник, что ли?

Агния невольно вообразила белокурого и голубоглазого гопника с четвертым размером груди. Смех сдержать ей удалось лишь очень большим усилием воли.

— Тогда отчего ты беспокоишься?

— Но я думала о том, как ему будет плохо! Я хотела этого! — из огромного голубого глаза выкатилась первая слезинка.

Вот тут и настал стереотипный момент, когда подруга успокаивающе опускает руку на плечо товарки — в надежде передать ей свою уверенность. И Агния понимала, что ей тоже следовало бы сделать это, но не могла.

Потому что тут в игру чувств вступала Проблема. И не просто какая-нибудь проблема, а Проблема с большой буквы — Агния боялась тактильных контактов, или, говоря проще, прикосновений к кому-либо. Страх был идиотским и необъяснимым, сродни фобии… а может, это фобией и являлось. Врачи не умели объяснить все до тонкостей, но буквально рвали на груди халаты за право изучить ее случай поподробнее.

Агния отказывалась, даже когда ей предлагали за это деньги. Как-то не представляла она себя в образе подопытной крысы или лабораторного кролика. Тем более что помочь ей никто из врачей не обещал, только поизучать немного.

Приходилось ей с этой Проблемой жить. Любое прикосновение (когда ее кто-то касался или она дотрагивалась до кого-то) оборачивалось для нее весьма неприятными последствиями: от легкой тревоги до всепоглощающей паники. Это зависело от степени ее знакомства с человеком. И избавиться от этого для Агнии было весьма проблематичным делом — разве что напиться…

Но алкоголь приносил лишь условное и временное облегчение, от которого на следующий день ей становилось только хуже. Более действенным средством оказались перчатки, они помогали справляться с собственными реакциями, чем Агния активно и пользовалась.

Поэтому пришлось Кристине рыдать дальше, без успокаивающей руки подруги на плече. Может, из-за этого, или в силу особенностей своего характера, но успокоилась девушка достаточно быстро.

— Что-то я совсем растеклась! Прямо вся такая неконтролируемая стала, как ручеек!

— Скорее как холодец, — усмехнулась Агния. — Ты точно уверена, что с тобой все в порядке?

— Да-да, конечно! Только скажи… скажи, пожалуйста, что нечистой силы не бывает…

— Нечистой силы не бывает, — вздохнула фотограф. — Ты ведь знаешь об этом сама. А что, ты боялась, что и до тебя эти «нечистики» доберутся?

— Ну да! — с прежней жизнерадостной улыбкой сообщила Кристина. Можно было подумать, что боялась она этого не пять минут, а пять лет назад. — Но теперь уже не боюсь! Я даже думала, что меня убить могут, вот как!

Агния нахмурилась:

— С чего это ты так думала?

— Ах, да не было какой-то особой причины, так, дурь одна! Я боялась проклятия… но всяких там проклятьев ведь не бывает? Да?

— Проклятий, — автоматически поправила Агния.

— А, ну да, проклятий. Все равно — не бывает! Это я настроению такому поддалась просто, задурил мне голову один человек… Спасибо, ты меня успокоила! Теперь я хоть заснуть смогу, а то у меня завтра важный показ, я его давно-давно ждала! Я выйду в платье невесты, такая буду красивая, м-м-м! — Кристина даже зажмурилась от удовольствия при мысли об этом платье. — Там круто, приходи, если получится, я тебя в зал проведу!

— Я подумаю, — уклончиво пообещала Агния.

Вообще-то ей полагалось посещать такие мероприятия как можно чаще, потому что недостатка в изданиях, желающих купить хорошие фотографии, не имелось. Но такие мероприятия подразумевали общение с «элитой» общества, которая относилась к обслуживающему персоналу, в том числе и к фотографам — особенно к молодым и привлекательным фотографам — весьма специфически. Дамы периодически норовили опрокинуть на костюм Агнии бокал вина или блюдо с устрицами, а джентльмены зазывали ее в подсобные помещения — «показать свой «Роллекс».

Кристина в этом отношении была приятным исключением, поскольку центром вселенной себя тоже не считала. Чуть наивная девчонка, только и всего. Так что ее предложение следовало обдумать.

На улице просигналила машина. Резкий звук гудка заставил Агнию подпрыгнуть на месте, лишь чудом она не уронила фотоаппарат. А вот Кристина не удивилась:

— А, это за мной! Тебя подвезти?

Прежде чем слово «да» слетело с ее губ, Агния предусмотрительно прикусила язык. Конечно — так и поедет она! А кто все оборудование на место уберет? Кто убедится, что все роллеты опущены? В студии много дорогих вещей, и далеко не все принадлежат ей, поэтому за безопасностью приходится следить постоянно.

— Нет, спасибо, Кристи, я как-нибудь сама доберусь.

— Ну, как знаешь! — беззаботно махнула ручкой модель. — Я завтра позвоню тебе, хочу фотки посмотреть, уже обработанные!

«А кто тебе сказал, что завтра они уже будут готовы?» — подумала Агния.

— Звони, — милостиво кивнула она. — Мне трубку снять нетрудно.

Повторный гудок автомобиля заставил Кристину поторопиться. Девушка быстро выпорхнула из студии, и Агния заперла за ней дверь.

Она не могла бы сказать, что этот район ей не нравится, нет, днем тут было очень даже красиво. Рядом — небольшой лесопарк, люди гуляют… красота, в общем! А вот ночью… ночью те же деревья уже не казались ей такими привлекательными. А если учесть, что пару недель тому назад в этом парке какую-то девушку изнасиловали, то легко догадаться, что по вечерам Агнии не хотелось даже смотреть в сторону парка.

И вот угораздило же ее именно сегодня без машины остаться! Закон глобальной несправедливости, не иначе. Мысленно пожелав тому, кто оцарапал ее машину, приступ диареи и гвозди под все колеса, девушка стала собираться домой.

Квартиру-студию она снимала в равных долях с двумя другими фотографами, одной это было бы слишком накладно. Часть оборудования являлась общей, это тоже неслабо помогало экономии. Да и вообще, какой смысл иметь собственную студию, если съемки проводятся не так уж часто?

Но у совместного владения помещением имелись и свои недостатки. Один из них заключался в том, что, если не убрать все строго по своим местам, можно нарваться на скандал, как минимум телефонный. Одна из коллег Агнии, Таня, являла собою пример редкостного занудства, когда речь заходила о чистоте и порядке.

Когда оборудование была возвращено в чехлы и упокоилось на полках, Агния подошла к окну, выходившему в парк. Там было темно — фонарь над подъездом опять разбили. На общем фоне выделялся лишь робкий огонек зажженной сигареты какого-то человека, курившего неподалеку от дома.

Человек смотрел прямо на Агнию.

Девушка невольно отпрянула от окна. Сердце бешено заколотилось в груди, в памяти всплыли не самые приятные картины — описанная в газетах история с изнасилованием в парке сопровождалась подробным фотоотчетом.

Естественно, в темноте она не могла рассмотреть, куда точно смотрит человек. Но Агнии показалось, что на нее.

«Надо как-то проскочить мимо него, — мысли жужжали в ее голове, как потревоженный пчелиный рой. — Но как? Запасной выход забит наглухо! А что, если он — вообще не тот преступник? Может, напрасно я так паникую?»

В этот момент где-то зазвонили колокольчики. Звук был мягкий, серебристый, но в напряженной тишине студии он показался девушке чуть ли не потусторонним сигналом. Агния невольно вскрикнула, но скорее от неожиданности, чем от страха.

В фильмах ужасов под подобный аккомпанемент обычно появляются маньяки или разная нечисть, а иногда — и сразу «два в одном». Девушка, в чьей памяти невольно всплыли недавние слова Кристины, ждала чего-то подобного, но никаких сверхъестественных проявлений не наблюдалось… а колокольчики все продолжали звонить!

Постепенно к Агнии вернулась способность мыслить здраво, до этого словно бы загнанная в бомбоубежище этим зловещим звоном. Первым, что зарегистрировал ее мозг, было наличие у звона некоего определенного источника. Призрачная мелодия, по идее, должна доноситься отовсюду, так? Вроде бы так. А этот звон исходит откуда-то из-под дивана!

Помня о курильщике у двери, Агния на четвереньках пробралась к дивану. Робко заглянув под него, она не обнаружила там ни карликового зомби (полноразмерный под диваном бы не поместился), ни какой-либо другой нечисти — только белую кожаную сумочку-клатч.

Сумочка явно принадлежала Кристине, иных вариантов не было. Агния четко помнила, как модель вломилась в студию, потрясая этой самой сумочкой над головой, и попыталась как-то объяснить причину своего опоздания. Когда начались съемки, Агния попросила убрать куда-нибудь все посторонние предметы, чтобы они в кадр не попали. Кристина и убрала свою сумочку — под диван!

И благополучно забыла об этом. Типично для нее.

Агнии стало смешно, она представила себя со стороны: растрепанное существо женского пола с опаской подползает к дивану, потому что боится, как бы ее не увидел дядька, который на улицу покурить вышел. Если кто-то из ее знакомых, а в первую очередь Артем, узнает об этом, позора ей хватит на пять лет вперед!

Клатч между тем продолжал звонить, а когда Агния взяла его в руки, он еще и завибрировал. Одно из двух: либо там скрыта некая высокотехнологичная сексуальная игрушка для старой девы-меломанки, либо Кристина сегодня осталась без своего мобильного телефона.

Осмотр содержимого сумочки подтвердил правильность второго предположения. В живописной куче элитного мусора — вроде помады, пудры, пилочки для ногтей и прочих дамских мелочей — позвякивал дорогой мобильный телефон. На экране отображалось одно слово — «Аллофея».

— Дурацкое имя, — пробубнила себе под нос Агния.

Хотя в современном шоу-бизнесе без дурацкого имени никуда: чем глупее или хотя бы ненормальнее тебя зовут, тем быстрее тебя народ запомнит. Правило такое, от него не убежишь, и Аллофея, пожалуй, еще не худший вариант.

Агния, правда, тоже не могла бы похвастаться привычным для слуха русским именем, но тут не было ни ее вины, ни ее заслуги — имя для нее выбирали родители.

Девушка застегнула клатч и бросила его на ближайший стул. Телефон продолжал звонить: неведомая Аллофея отличалась упрямством дятла, но долго это вряд ли продлится. А если что — телефон и выключить можно.

Похоже, встретиться завтра с Кристиной Агнии все же придется, ведь в современном мире телефон — вещь жизненно необходимая. Только как с самой Кристиной-то связаться? У Агнии был только один ее номер, и аппарат модели, связанный с этим номером, продолжал пародировать звон колокольни.

Имелись еще адрес электронной почты модели и адрес вполне реальный. Агния один раз подвозила Кристину до ее дома — она каким-то образом умудрилась сломать шпильку, зацепившись за ковер. Этим адресом, скорее всего, ей и придется воспользоваться, потому что электронную почту модель проверяла не чаще одного раза в месяц.

Но их реальная встреча состоится никак не раньше полудня, решила фотограф.

— Сама виновата! — злорадно объявила Агния сумочке, наконец-то переставшей трезвонить. — Я ведь личность непредсказуемая, я и похитить чужие вещи могу! Муа‑ха-ха!

Попытка Агнии изобразить дьявольский смех, впрочем, оборвалась долгим зевком — усталость давала о себе знать. О том, чтобы ехать домой, и речи не шло: на часах стояло время глубокой ночи, да и страх перед неизвестным курильщиком, несмотря на все аргументы со стороны здравого смысла, окончательно не исчез.

Поэтому Агния решила остаться на ночь в студии. А что? Другие так тоже иногда делали, почему же ей нельзя? Диван тут есть, одеяло есть, подушка есть, а больше ей ничего и не нужно. Уж лучше переночевать в студии, чем с утра пораньше стать новым объектом для фотосессии судебных экспертов!

Но едва лишь Агния заперла все окна и двери и улеглась на диван, в белой сумочке-клатче снова зазвонили колокольчики…