Трейдеры среди нас. Книга интервью

Владимир Алексеевич Романов, 2019

Эта книга о трейдерах, самых обыкновенных, самых простых и самых обычных людях. Они живут рядом с нами, ходят по тем же улицам, стоят в тех же очередях в супермаркетах, добираются на работу в тех же маршрутках и метро. То есть, ничем не отличаются от нас. Ничем, кроме одного. В какой-то момент своей жизни они решили стать трейдерами. Решили и стали. Перешагнули черту. Перешли в другое измерение. Наверное, даже в другой мир. Но если они сумели это сделать, сумеете и Вы. Надо только захотеть. В оформлении обложки использована фотография с сайта pixabay по лицензии CC0.

2. Трейдер burdock

Вопрос. «Расскажите о себе. Родился, учился, семья, дети, друзья, может быть кто-то, о ком Вы всегда помните. В общем, все, о чем Вы хотели бы рассказать».

burdock. Мне 43 года. По образованию я инженер-механик, но мне всегда были интересны вопросы, связанные с эффективностью бизнеса. Поэтому последние лет десять я работаю в сфере бизнес-анализа. Женат, подрастают два сына школьника.

Вопрос. «Как получилось, что Вы стали трейдером? Это произошло случайно или Вы шли к этому целенаправленно? Какое у Вас образование и связано ли оно с финансовыми рынками вообще и с трейдингом в частности?»

burdock. Трейдинг для меня стал возможностью самостоятельно принимать бизнес-решения в реальных рыночных условиях. Собственно, интерес к нему был связан с моей профессией бизнес-аналитика, так что вряд ли я пришёл в трейдинг случайно. Самое интересное в любом бизнесе — это именно принятие решения при крайнем недостатке информации. И трейдинг с этой позиции представляет собой идеальную модель «чистой торговли».

Вопрос. «Какая сделка Вам запомнилась навсегда? Это была первая сделка или это произошло позднее? Волновались ли Вы в тот момент, ну там холодный пот, дрожащие руки, сердцебиение? Или все было как обычно?»

burdock. Я обучаюсь трейдингу больше пяти лет, но не могу выделить какую-то одну запомнившуюся сделку. На первых порах было и волнение, и азарт, и отчаяние. Эти чувства захлёстывали при совершении буквально каждой сделки. Да и в случае пропущенной сделки тоже. Но было понятно, что азарт губителен, и не только для трейдера. Не случайно в Христианстве азарт назван грехом. Как только удалось убрать из процесса эмоции, торговля стала приносить прибыль. Я рад, что у меня это получилось ещё на ранних этапах обучения. Парадоксально, но удовольствия от такой «холодной» торговли гораздо больше. Отдельная сделка перестаёт играть какую-нибудь значительную роль. Развивается вероятностное мышление.

Вопрос. «Насколько Вы дисциплинированы? Является ли дисциплина залогом успеха в трейдинге? Или главное для трейдера талант и вдохновение?»

burdock. Если решил стать трейдером, придётся стать и дисциплинированным. Разумеется, дисциплина — обязательное условие успешной торговли. Что же до таланта, так разве талант не есть вдохновение, помноженное на дисциплину?

Вопрос. «Как Вы относитесь к трем главным врагам трейдера — жадности, страху и надежде? Как долго они Вас преследовали и каким образом Вы их преодолели?»

burdock. Любые эмоции в процессе торговли губительны. Не могу сказать, что полностью избавился от них и сейчас. Сомневаюсь, что это возможно в принципе. Но их можно отслеживать и контролировать. Как только понимаешь, что ты не спокоен, надо отложить совершение любых торговых операций. Я не знаю другого способа побороть этих «врагов», кроме практики.

Вопрос. «Как Вы попали в Школу управляющих? Участвовали ли Вы раньше в подобных проектах? Если да, каковы Ваши прежние достижения?»

burdock. Я начинал с аналогичного проекта в компании Броко. Довольно успешно, чтобы рассчитывать на место в списке финансируемых трейдеров. Я рад предоставленной возможности участвовать в ШУ. Мне импонирует стремление брокерской компании создать институт своих трейдеров. Для меня это свидетельство деловой серьёзности и надёжности.

Вопрос. «Что для Вас Школа управляющих? Это развлечение, адреналин, времяпровождения или работа? Вы уже вышли на серьезный уровень и, скорее всего, находитесь в поле зрения крупных инвесторов. Это как-то изменит Вашу жизнь?»

burdock. Конечно же, ШУ для меня — это учёба и работа. Пока рано говорить, о том, изменится ли что-то в моей жизни. Доверие инвесторов надо заслужить.

Вопрос. «Вам приходилось ранее управлять крупными суммами? Не обязательно в трейдинге. Может Вы как-то ранее были связаны с финансами, управлением активами или это происходит впервые?»

burdock. В реальном секторе я работал достаточно продолжительное время в инвестиционном департаменте крупной промышленной группы.

Вопрос. «Кто Вы по натуре, сова или жаворонок? Вам ближе по духу тишина и таинство ночи или бурный ритм трудового дня? Насколько Вы общительны, быстро ли находите контакт с людьми или Вам комфортнее работать одному?»

burdock. Скорее, я — жаворонок. Хотя часто люблю работать ночью, когда никто и ничто не отвлекает. Всё-таки работа трейдера — это работа в одиночку.

Вопрос. «Ваши планы на будущее? Как Вы теперь будете расставлять приоритеты в своей жизни? Или все останется по-прежнему?»

burdock. Трейдинг для меня уже давно не менее важен, чем работа в реальном секторе. Поэтому мне пришлось найти баланс между ними. Как будет дальше — посмотрим.