Баланс игры. Контрразведывательный роман. Книга 1. Русский морок

Владимир Бурбелюк, 2018

Факты, события, изложенные в романе, являются апперцепцией и проявлением спонтанной активности души, источником единого потока сознания. Некоторые герои – реально существовавшие исторические личности, некоторые вымышлены, а некоторые носят измененные данные о себе.

La Bruyre, Jean de (1645–1696) Французский мыслитель Жан де Лабрюйер (1645–1696)

© Бурбелюк В.Д., 2018

© Оформление. Закрытое акционерное общество «Научно-технический центр исследований проблем промышленной безопасности», 2018

Вступление

Сентябрь 1977 года. СССР. Краевой центр. Французы, он и она, тесно держась под руки, шли по привокзальной площади Краевого центра. Одетые оба в куртки цвета хаки, культовые среди молодежи на Западе со времен «Фракции Красной Армии» (нем. RAF, Rote Armee Fraktion)^[1] и голубые расклешенные джинсы. Они значительно выделялись среди невнятно, тускло и однообразно одетых жителей города. Издалека было трудно определить, где мужчина, а где женщина. Примерно одного роста, с длинными, каштанового цвета волосами, удивительно, почти одинаковыми чертами лица.

Промышленный смог, прочно осевший в городе, где люди и предметы переставали представать в реальном виде, а смотрелись, имея зыбкие, подрагивающие, даже размытые, незавершенные очертания, в каком-то непонятном, едва заметно пульсирующем виде. Громадное скопление постоянно работающих заводов, фабрик, машин и механизмов, испытательных станций и полигонов, гидролизных цехов, электровозов и паровозов в этой большой кузнице оборонной промышленности, производившей военную продукцию, не переставая, не останавливаясь ни на минуту, постоянно создавало эту пелену, основательно накрывшую город и окрестности.

Французы, не торопясь, преодолели площадь, разом перепрыгивая через трамвайные пути, и подошли к железнодорожному вокзалу.

Перед самым входом в здание стоял памятник, помпезная фигура то ли кузнеца, то ли сталевара, около которого они остановились. Француженка прикоснулась ладонью к чисто вымытому, поблескивающему мрамору, провела рукой и, обернувшись, поманила рукой спутника. Тот подошел ближе, положил широкую ладонь на камень и, подняв голову, проговорил какую-то фразу, глядя на искаженные каким-то невероятным усилием черты скульптуры. Она улыбнулась и кивнула головой. Коротко свистнул паровоз на путях.

Пара обошла памятник, повернула направо, вдоль кованой ограды, отделявшей привокзальный скверик от первого, главного перрона, в самый его конец. Там, на конечной остановке, с визгом разворачивался трамвай, а между двумя ларьками, как между башнями, начинались ступеньки подъема на длинный навесной пешеходный переход через железнодорожные пути.

Солнце, по-сентябрьски не высоко приподнявшееся над горизонтом, бросало длинные тени домов, деревьев, фонарных столбов и редких людей на улицах. Казалось, город только начинает просыпаться. На самом деле давно заведенный ритм Краевого центра продолжался, как обычно, в это время, заканчивалась третья заводская смена и начиналась первая.

Рядом с остановкой трамвая французы наткнулись на продавщицу пирожков подле выставленного на асфальт бака, обмотанного рваным стеганым одеялом для сохранения тепла. Из щели под закрытой крышкой клубилась тонкая струйка пара. Отсчитав монетки, они купили по пирожку и тут же, не отходя, начали есть, вначале осторожно откусив по первому кусочку и внимательно глядя друг на друга, а потом, основательно раскушав, взяли еще.

Обтерев пальцы выданными к каждому пирожку квадратиками плотной канцелярской бумажки, он достал коробочку для свертывания самокруток, изготовил сигарету, передал спутнице, потом сделал себе.

Они отошли в сторону да так сладко затянулись, выпустив тонкими облачками дымок, что оперативникам из группы наружного наблюдения^[2] самим захотелось так же вкусно закурить.

Продавщица пирожков, поставив руки в боки, неодобрительно смотрела, как они, покуривая, о чем-то тихо, со смехом переговаривались. Не найдя рядом урны, он завернул окурки в промасленные бумажки от пирожков и положил к себе в карман.

Около начала лестницы на переход он взял ее под локоть, и они, также плотно прижавшись, стали осторожно подниматься по разбитым ступенькам.

Начальник группы сообщил по радиотелефону в Краевое управление КГБ, что «объекты»^[3], минуя вокзал, двинулись по пешеходному мосту через железнодорожные пути. Два оперативника в пешеходном режиме, далеко разделившись, «потащили»^[4] их, а машине наблюдения пришлось на высокой скорости мчаться в объезд через весь район до транспортного моста через железку и подъехать к переходу с другой стороны, где стоял один из двух наблюдателей, переминаясь с ноги на ногу от ожидания.

Вскочив в машину, он показал рукой направление, но они, проехав сотню метров по узкой пустынной улочке, вынуждены были остановиться. Наблюдение пришлось продолжать издали. Появление в такое раннее утро непонятных людей, тем более автомобиля «Волга», здесь, в обветшалом рабочем районе, сейчас, в раннее воскресное утро, было бы явно не к месту.

«Правильно работают эти двое! Квалифицированно ушли на пустой пешеходный мост через железку и подрезали мобильное наблюдение! — подумал начальник группы. — Надо было им очень хорошо постараться и как следует облазить все вокруг, чтобы подобрать такое место, да еще подходы к нему!»

Он знал, что заказ на эти объекты поступил позавчера. «Иници атор»^[5] неофициально сообщил, что они научные работники, аспиранты-стажеры из Франции, впервые в городе, приехали в четверг, а через два дня, в субботу, с утра, другая бригада подразделения наружки^[6] упустила этих ученых. Оперативники группы, пометавшись по району, так и не смогли ухватить их, и те «ушли» на три часа, пока не вернулись «на адрес». На «разборке» понять-то поняли, каким образом «груз»^[7] незаметно оторвался и исчез, но откуда эти новички в городе могли знать о проходном подъезде в доме?!

Сегодня его смена «приняла»^[8] их и пока все шло нормально. Трудно, замысловато, но вполне терпимо. Сложный для наружного наблюдения райончик: пустые улочки, ни души, бригада просматривается, как вошь на ладони! Словно по заказу, эти научные сотрудники все учли и приготовились! А тут еще туман!

Привычный для начала осени туман незаметно, словно ниоткуда, появился в жилом квартале за вокзалом, куда спустились французы. Поначалу возникли островки тумана, стелящегося низко над землей, еще прозрачные и легкие, которые постепенно, сливаясь и разрастаясь, становясь плотными, почти свинцовыми, заполнили пространство между двухэтажными деревянными домами барачного типа, по-быстрому поставленных в первый послевоенный год. Продвигаясь, теперь уже быстро, далеко вперед, туман накрыл небольшой чахлый скверик в конце квартала и покатился было дальше, однако был остановлен высокой заводской стеной, проходившей рядом, даже, можно сказать, совсем вплотную к границе сквера, обсаженного низкорослым кустарником. Беззвучное, почти мистическое, настойчивое движение этой мглистой, плотной массы пошло по стене, достигая ее края и, переваливаясь кое-где сквозь натянутую поверху, в четыре ряда ржавую колючку, местами изрядно провисшую, а кое-где и вовсе сгнившую от времени.

«Это «заготовка», — окончательно убедился в своем первом предположении, сделанном еще вчера в отделе, на разборке, начальник бригады. Анализируя дальше, он прикидывал: — В новом, чужом для них городе так профессионально уйти, как вчера, или вот, как сейчас, проложить такой невероятно исключительный маршрут! Нет, здесь кто-то заранее поработал! Сделаю это предположение в рапорте. Тогда становится понятным! Ах, черт, если это действительно так, то нам надо быть на стреме постоянно! Могут выкинуть еще не то! Ну, вот чего им в такую рань идти в этот рабочий квартал с домами коридорного типа?! Тут нет ни музеев, ни тебе кинотеатров. Даже занюханного кафе, не говоря уж про рестораны! У них наверняка намечается дело! Скорее всего, выдвигаются на акцию!»

— Докладывай, что там? — Он повернулся к сидевшему сзади оперативнику с рацией.

Тот махнул рукой на крышу сарая во дворе дома, куда они, затаившись, въехали, там неловко примостился коллега с мощной телекамерой и переносной рацией.

— Началось движение вон в том скверике! — Оперативник показал в сторону чахлого скверика вдали, уже окутанного туманом, включил рацию погромче, откуда задребезжал металлический, искаженный голос наблюдателя с крыши сарая:

— Появился «контакт»^[9] со стороны домов левее, от группы деревьев. Вероятно, там прятался до появления «груза». Принес предмет, похожий на планшет, или доску в коричневой оберточной бумаге. Держит пальцами за край, значит, он нетяжелый. Вступили в контакт и продолжают разговор.

Встречу «объектов» с «контактом» издалека отсняли на камеру, съемка была некачественной, туман уже закрыл весь сектор наблюдения.

«Да уж, туман, туман! Ну, как назло, вот чего он сейчас вылез, откуда только взялся на нашу голову!» — Обида на погодные условия была сильной, а потом, уж совсем некстати, в голове закрутилась музыкальная фраза из песни, которую постоянно крутили на радио: «А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги». Такой бодренький, проникновенный комсомольский баритончик! Начальника смены передернуло, еще и полгода не прошло, как привез тело погибшего сына с БАМа^[10]. Он тяжело вздохнул: «Вот сука, завлекает пацанов за туманом ехать! Вкалывать за песни у костра, да кашу из котла! Провокатор!» — и снова окинул взглядом рабочую территорию.

— Вроде как заканчивают встречу! — доложил по рации оперативник с крыши сарая. — «Контакт» передает им планшет и забирает у них! Наблюдаю небольшой пакет. Кладет во внутренний карман куртки. Пошла концовка!

«Теперь наступает самая главная фаза! Начинаются ребусы и кроссворды! — Начальник группы напрягся, не любил он концовки, всегда непредсказуемые. — Надо решать, какие будут их действия! Ясное дело, вместе не пойдут, будут расходиться. А вот как? Эта парочка пойдет «на адрес», обратно, через переход, а куда двинет «контакт»? Куда? К автобусной остановке, за три квартала, который ходит тут раз в час? Ну, может, тормознуть в сквере до их ухода и потопать той же дорогой, это хорошо, и мы его «погрузим», или…»

Ему в голову вдруг пришла неожиданная, даже невероятная мысль, и от этого, заволновавшись, он не сразу смог правильно поставить задачу, отрывисто давая указания своим «негласникам»^[11].

— Держать «контакт»! Немедленно! Кто-нибудь! Бегом к стене! Приготовиться! Через забор! Как угодно! Но быть там! Он не пойдет с ними. Может пойти заводом, через заводскую стену! Подхватывай его! — охрипшим голосом взволнованно приказал бригадир.

Один из оперативников опрометью бросился по параллельной улице к заводской стене.

— Встреча продолжается уже больше пятнадцати минут, — сообщил наблюдатель на крыше, — они заканчивают, прощаются, пожимают руки, снова говорят. Сейчас «объекты» начали движение в нашу сторону, скорее всего к пешеходному мосту. «Контакт» пошел в противоположном направлении.

Рация замолкла, было слышно только дыхание наблюдателя, потом снова возник его голос.

— «Контакт» начал обходить клумбу в сторону заводской стены, побежал к стене, — взволнованно сообщил оперативник, — прыжком достал край руками, подтянулся до пояса, перевалился за стену и нырнул туда. Там даже колючки не было! Подготовился, гад! Ни хера себе, стенка больше двух метров!

— Отставить ненормативные выражения! — пресек начальник, обескураженный таким развитием оперативной обстановки. И злясь на себя, что поздно сообразил: — Продолжаем вести «объекты»! — А про себя подумал: «Может, мой парень возьмет его там, за стеной!»

Двое оперативников «потащили» французов, а машина поехала в обратный путь к привокзальной площади, там для контроля объехала несколько раз всю территорию, потом взяла курс к общежитию университета, где проживали наблюдаемые, которые через полчаса и появились. Оперативники пешего наблюдения доложили, все в обычном порядке, объекты зашли в магазин, купили продукты, постояли около афишного табло и вернулись домой.

Начальник группы посмотрел на часы, скоро прибудет смена. За все время работы в «наружке» он никогда никого не «терял», а сегодня случилась большая неприятность. В другой бригаде наблюдения эти объекты вчера только ушли, а у него случилось похуже. Потерян «контакт»! «Откуда они свалились на нашу голову! Всего третий день «ведем» их, а уже столько поднасрали они нам, — раздраженно подумал он. — Давненько мы в таком напряге не работали! Как хорошо, что я все же сообразил, догадался о действиях «контакта». Правда, поздновато допер, жаль! Если мой парень там, за стеной, не подхватит его, то потеряли! Ладно, авось, чего и сообразит там, на месте!»

Была небольшая надежда на фотографии, которые зафиксировали «контакт» на встрече, правда, качество изображения на таком расстоянии, да еще при тумане, вряд ли будет удовлетворительным, а это значит, что сработали все на минус, и придется создавать опергруппу для его выявления и установки. «Плохо, — подумал начальник группы, — съемка в тумане ни к черту, может, и лиц не будет видно. Да еще ушедший «контакт». Акробат прямо-таки, из цирка, не иначе!» Бригадир понимал, что его парень имеет мало шансов «отгрузить» этого «циркача». На огромном заводском пространстве, где тысячи людей, десятки цехов, склады, подсобки, затеряться и исчезнуть «контакту» было легко. Даже потом, позже, незаметно также назад перемахнуть через заводскую стену и уйти.

Вернувшись на «базу», начальник сдал материалы наблюдения^[12] в отдел и приготовился писать рапорт, ожидая информацию от оперативника, который перемахнул через стену на заводскую территорию.

Вскоре действительно звякнул телефон.

— Я его не перекрыл! Был позже «контакта» на той стороне, а там он потерялся. Адрес не установлен! — услышал он своего парня, который тяжело дышал в трубку.

— Все равно молодец. Ладно. Иди на отдых! — Начальник группы положил трубку и сел писать отчет.

Капитан Дробышев, главный отдела «негласников», поднял невыразительные глаза от рапорта:

— Упустил, Иваныч! У нас уже второй уход за два дня! Теряем форму, что ли, а ведь у тебя лучшая бригада! И так непрофессионально потерять!

— Шалишь! — Бригадир группы спокойно встал и пошел к выходу, обернулся от дверей: — Это он профессионально, выдрюченно потерялся! Да были бы они люди как люди и шли бы себе спокойно в адрес, так нет же, прыгают через трехметровые заборы, как обезьяны. Я такого акробата, такого циркача первый раз «вел».

— Бывает! — сочувственно сказал Дробышев, отложил рапорт и с сарказмом спросил: — Может, нам кого подобрать из краевого цирка к тебе в бригаду? — Однако, увидев, как побелело лицо и сжались губы бригадира, поспешно и дружелюбно добавил: — Ладно, ты, Иваныч, не обижайся. Это я так, в виде сочувствия. Сейчас доложусь наверх. Ты посиди пока, может, там захотят опросить лично! — Он показал рукой на потолок.

Бригадир вернулся к своему столу, просидев так с полчаса, увидел, как начальник ответил на звонок телефона, а потом махнул ему рукой:

— Генерал меня вызывает к себе. У него, кстати, сидит «инициатор»! — Начальник сощурил глаза и хитровато добавил: — Там еще полковник из Москвы! Только сегодня приехал к нам. Пойду им докладывать. Ладно, все, давай, иди! Свободен!

Примечания

1

Леворадикальная террористическая организация, основанная в 1968 году Андреасом Баадером, Гудрун Энслин, Хорстом Малером, Ульрикой Майнхоф. Организована по образцу южноамериканских партизанских групп. Ее участники рассматривали свою деятельность как городскую партизанскую войну, направленную против государственного аппарата и класса буржуазии.

2

Наружное наблюдение (НН) — негласное наблюдение за поведением и действиями разрабатываемых и других интересующих органы госбезопасности лиц во время их нахождения на улице, в общественных местах или при передвижении на транспорте, осуществляемое силами разведчиков службы наружного наблюдения органов КГБ по заданию оперативных подразделений.

3

Объект наружного наблюдения — лицо, за которым по заданию оперативного отдела ведется наружное наблюдение. Объектами наружного наблюдения обычно являются лица, разрабатываемые или проверяемые органами КГБ в связи с поступлением данных об их враждебной деятельности.

4

Специальный термин в наружке, означает наблюдение за объектом слежки.

5

Оперативное подразделение или руководитель оперативной группы? по постановлению которых дается команда на наружное наблюдение.

6

Скрытое наблюдение (наружное наблюдение, сленг. — слежка, наружка, хвост) — комплекс мероприятий, которые проводят оперативные службы в рамках оперативно-разыскной деятельности по скрытому, негласному либо зашифрованному визуальному наблюдению за лицом, представляющим оперативный интерес, в целях получения о нем и его образе жизни максимально полной информации. В СССР служба наружного наблюдения имелась у органов государственной безопасности (с 1954 г. 7-е управление КГБ).

7

Специальный термин в наружке, определяет объект слежки.

8

Начало проведения оперативной работы, которое фиксируется документально.

9

Объект наружного наблюдения, лицо, неожиданно вступающее во взаимоотношения с объектами наружного наблюдения.

10

Байкало-Амурская магистраль, Всесоюзная комсомольская стройка. Железная дорога, которая должна была соединить г. Тайшет на Транссибе с г. Комсомольском-на-Амуре. Исполинская «кровавая» стройка, которая до сих пор ассоциируется с улыбчивыми молодыми романтиками, не боявшимися трудностей. Подсчитано: БАМ 1 метр — 1 человеческая жизнь!

11

Сотрудник органов госбезопасности, негласный сотрудник негласного штата, принадлежность которого к органам государственной безопасности зашифровывается перед окружающими людьми, так как его оперативная деятельность связана с выполнением специальных мероприятий, требующих строгой конспирации. В негласном штате состоит большинство сотрудников службы наружного наблюдения, оперативно-технических и некоторых других подразделений КГБ.

12

Оперативные документы, в которых изложены результаты наружного наблюдения за один день или за весь срок наблюдения за объектом. Материалы наружного наблюдения включают в себя сводки о результатах наблюдения, установки связей наблюдаемого, выписки из домовых книг, об адресах, посещенных объектом, кинофотодокументы и различные справки.