Нормандия и Бретань

Владимир Дараган

Путешествие по Нормандии и Бретани. 25 средневековых городов: замки, крепости. Тут родился импрессионизм, образовались Сен-Симеоновская и Понт-Авеновская школы художников. Моне, Ван Гог, Синьяк, Гоген, Боннар, Бернар, Буден, Курбе, Серузье и многие другие любили эти края. Тут разворачивались события в книгах Пруста, Флобера, Мопассана, Сименона… Жанна д’Арк, Франсуаза Саган, Эмиль Верхарн, Шарль Бодлер… – они связаны с Нормандией и Бретанью. Открывайте книгу и путешествуйте вместе с нами.

Руан

Ездить по северу Франции просто. Это не Лазурный берег, где дороги забиты машинами, где нервные водители и переполненные парковки. Дорожные знаки знакомы, проблема встретилась только один раз. В центре Руана, где мы снимали квартиру, у перекрестка я увидел красный сигнал «светофора». Других сигналов не было. Красный горел, мы стояли и думали, что делать. Потом сообразили, что этот сигнал относился к проезду по дороге, въезд на которую загораживали столбики. Если у водителя есть радиоключ, то он может столбики опустить и ехать дальше. Почему там не поставили простой и понятный шлагбаум, как в московских дворах?

Руанский собор

— Чтобы велосипедисты могли проезжать между столбиков, — догадалась МС.

Руанский собор

Утром мы посмотрели в окно и увидели голубое небо, яркое солнце и веселых, легко одетых пешеходов. Пешеходы, наверное, не читали прогноз, обещавший дождь, ветер и холод. Они явно знали то, что мы узнали позже. Французские синоптики заботятся о пешеходах и стараются сообщать, что погода будет хуже, чем предсказывают бездушные компьютеры. Пусть лучше французский пешеход поносит зонтик в солнечную погоду, чем окажется беззащитным под проливным дождем. Аборигены давно раскусили этот трюк и принимают решение глядя в окно, а не читая тексты синоптиков.

Фасад руанского собора

Куда в первую очередь направляются путешественники в Руане? Конечно поглазеть на знаменитый собор Руанской Богоматери! Чем он знаменит? Высокий? Да, но соборы в Ульме и в Кельне почти на десять метров выше. Уникальная резьба по камню? Безусловно, но есть соборы, не уступающие по красоте. Так чем же знаменит этот собор?

В руанском соборе

Ответ прост: картинами Клода Моне. Моне жил в Живерни, это 70 километров от Руана. Собор ему нравился, он приехал в Руан, снял квартиру в доме на соборной площади и начал работать. Результат — около 30 полотен. Разное освещение, разные ракурсы, разная погода. Писсарро тоже писал виды руанского собора, но для него это была «тренировка» перед работой над изображениями собора в Дьеппе. Если сравнить картины этих художников, то даже мне заметно, что Моне интересовала игра света и цвета на фасаде собора, а Писсарро больше занимал контраст между величественностью собора и легкой прозрачностью неба.

Площадь перед собором в Руане

Это я перечислил факты, которые записал в файлах во время подготовки к путешествию. Я посмотрел цифровые копии картин Моне и Писсарро и полностью согласился с написанным выше. Но все эти факты мгновенно вылетели из головы, когда мы очутились перед собором. Тут бы вставить стандартное выражение «такое надо увидеть своими глазами», но я попробую описать собор буквами. Представьте что-то огромное, уходящее в голубое небо. Ты стоишь и ощущаешь себя маленьким жучком. Потом глаз фокусируется на деталях, ты встряхиваешь головой, потому что не способен быстро их разглядеть. Подходишь ближе, видишь вырезанные из камня фигуры людей. Их десятки. Наверное, это изображения святых. Каких — ты не знаешь, но тебе не до этого. Взгляд перемещается на вход в собор — это вообще портал в иной мир, который охраняют двенадцать апостолов, стоящих в резных арках. Смотришь выше — там розетки, резные колонны. А вот нечто невообразимое: из камня вырезано что-то воздушное, прозрачное. Неужели это камень? Может бетонная отливка? Хочется залезть и постучать, проверить.

— По голове себе лучше постучи, — ворчит внутренний голос.

Бегаю по площади, захожу в соседние улицы, пытаюсь найти хороший ракурс. Собор на экран телефона не помещается. Можно снять снизу-вверх, с жуткими пространственными искажениями, которые даже на фотошопе трудно исправить. Отхожу по площади как можно дальше, нажимаю кнопку. Вроде такой снимок можно поправить.

Заходим внутрь. Да… не повезло. Идет ремонт, алтарная часть закрыта. Делаю снимок от входа. Красиво, величественно. Достаю телефон, читаю отрывок из романа Флобера «Госпожа Бовари»:

«У левых дверей на середине притвора под «Пляшущей Мариам» стоял в шляпе с султаном, при шпаге и с булавой, величественный, словно кардинал, и весь сверкающий, как дароносица, привратник.

Он шагнул навстречу Леону и с той приторно-ласковой улыбкой, какая появляется у церковнослужителей, когда они обращаются к детям, спросил:

— Вы, сударь, наверно, приезжий? Желаете осмотреть достопримечательности нашего храма?

— Нет, — ответил Леон.

Он обошел боковые приделы. Потом вышел на паперть. Эммы не было видно. Тогда он поднялся на хоры. В чашах со святой водой отражался неф вместе с нижней частью стрельчатых сводов и кусочками цветных стекол. Отражение росписи разбивалось о мраморные края чаш, а дальше пестрым ковром ложилось на плиты пола. От трех раскрытых дверей тянулись три огромные полосы света. Время от времени в глубине храма проходил ризничий и, как это делают богомольные люди, когда торопятся, как-то боком опускался на колени напротив престола. Хрустальные люстры висели неподвижно. На хорах горела серебряная лампада. Порой из боковых приделов, откуда-то из темных углов доносилось как бы дуновение вздоха и вслед за тем стук опускающейся решетки гулко отдавался под высокими сводами».

Пытаюсь найти хрустальные люстры — не нашел. Привратника тоже не было. В соборе вообще никого не было. Задрал голову, долго смотрел на «стрельчатые своды». Красиво, величественно. Где-то тут хранится забальзамированное сердце английского короля Ричарда Львиное Сердце. Найти это захоронение не удалось, вероятно, оно находилась в закрытой из-за ремонта части собора.

Ричард Львиное Сердце, 1157—1199. Английский король, известный своими Крестовыми походами. Воевал также с французским королем Филлипом Августом. Около Руана на берегу Сены Ричард построил крепость-замок Шато Гайар. Разрушена в 1599 году. Руины крепости охраняются, как исторический памятник.

В стенах ниши с другими могилами. Вспомнил, как в романе Флобера привратник долго рассказывал подошедшей Эмме о захоронениях: графы, маршалы, губернаторы, архиепископы, кардиналы… Понимаю, что если бы мне такое рассказывали в течение двух часов, то я бы поступил, как Леон:

« — Сударь! А шпиль! Шпиль!

— Нет, благодарю вас, — ответил Леон.

— Напрасно, сударь! Высота его равняется четыремстам сорока футам, он всего на девять футов ниже самой большой египетской пирамиды. Он весь литой, он…

Леон бежал. Ему казалось, что его любовь, за два часа успевшая окаменеть в соборе, теперь, словно дым, улетучивается в усеченную трубу этой вытянутой в длину клетки, этого ажурного камина — трубу, причудливо высившуюся над собором, как нелепая затея сумасброда-медника».

Потом мы еще не раз возвращались к собору, заходили на задний двор, любовались порталом, силуэтом здания на фоне заходящего солнца. Говорят, что по вечерам тут устраивают лазерное шоу, но это уже 21-й век, а мы как-то настроились на прошлое. Нашим веком мы успеем насладиться в других местах, а здесь, среди каменной вязи, не хочется уходить от прошедшего времени. Это наше уважение к мастерам, создавшим такое чудо.

Жанна д’Арк

Живем около огромной старинной башни, которую называют башней Жанны д’Арк. Сфотографировать ее непросто. Если стоишь рядом — получается трапеция, исчезает ощущение высоты. Если отойти, то фото получаются невпечатляющими. Мало ли красивого и средневекового в Руане: собор Руанской Богоматери, аббатство Сент-Уэн, дворец Правосудия, знаменитые городские часы в красивой арке…

Башня Жанны д’Арк

По одним данным Орлеанскую деву держали в этой башне во время суда. Другие пишут, что это не так: тюрьма, где сидела Жанна, находилась в соседней башне, нынче не существующей, а в этой — проходил суд. Тут же ей показывали орудия пыток. Дескать, будешь упорствовать и давать не те показания, тогда вот, что тебя ждет.

Как Жанна д’Арк оказалась в Руане? Давайте по порядку. Постараюсь кратко.

Родилась Жанна в 1412-м году в зажиточной крестьянской семье. Столетняя война между Францией и Англией шла уже 75 лет. Жанна подросла и начала слышать голоса архангелов, говорившие о ее особой миссии: надень мужское платье, садись на коня, возглавь войско, и ты спасешь Францию. Голоса говорили убедительно. Жанна решила, что деваться ей некуда, надо ехать к королю и становиться во главе французской армии. Убедила знакомого капитана гарнизона города Вокулер, что без нее Франция не одолеет англичан, и он помог ей отправиться в город Шинон, где находилась королевская резиденция — Париж в то время был под властью бургундцев, сотрудничавших с англичанами. В Шиноне случилось первое чудо.

Дофин (наследник престола) Карл VII ожидал приезда Жанны, знал о ее божественной миссии, но решил испытать её. Он оделся в простую одежду, спрятался в толпе, а на своё место посадил придворного. Когда вошла Жанна, она поклонилась настоящему Карлу, сказав: «Господь дал вам счастливую жизнь, милый дофин!». Они долго беседовали, потом Жанна прошла многодневную церковную «проверку», и Карл решил доверить ей снятие английской осады Орлеана. Существует много легенд о том, как ей удалось поднять дух французских войск, но факт, что англичане были разбиты, является неоспоримым.

Карл VII Победитель, 1403—1461. Король Франции из династии Валуа. Коронован в 1429-м году благодаря Жанне д’Арк. При его правлении одержаны многие победы над англичанами, что привело к окончанию столетней войны.

Жанна с триумфом возвращается в Шинон и уговаривает Карла направиться в Реймс, где в местном соборе традиционно короновались французские короли. Путь шел через оккупированные англичанами земли, но поход закончился благополучно, Карл был коронован.

Встал вопрос об освобождении Парижа. Карл медлил, Жанна решила действовать самостоятельно, выступила с небольшим отрядом, но поход окончился неудачей. В этом наступлении Жанна была ранена стрелой из арбалета.

Затем Жанна участвовала в битве за Компьен, там попала в плен к герцогу Бургундскому, он продал ее англичанам за 10 000 ливров золотом. Англичане потребовали, чтобы Жанну судила церковь за преступления против религии. Судили в Руане — места сосредоточения английского могущества. Судили за ересь, колдовство, за то, что целовали ее одежду, что она носила мужской костюм. Увидев орудия пыток, Жанна отреклась от ереси, но в тюрьме ей подменили женскую одежду на мужскую, а это новая ересь. Приговорили к сожжению, которое состоялось на площади Старого Рынка в Руане. Ее прах был развеян над Сеной. Знамя Жанны, мечи, шапочка и придворные наряды были уничтожены во время революции. Сохранялся ее волос на восковой печати одного из документов, но его украл какой-то коллекционер. Осталась только память, легенды и немного документов.

Церковь Жанны д’Арк

В наш цифровой век нельзя ничему верить. Любой программист-дизайнер может состряпать увлекательную историю, подтвержденную фотографиями документов и мест событий, рассказами свидетелей, ссылками на множество источников… А как начет истории Жанны д’Арк? Остались ли материальные подтверждения фантастической истории 16-ти летней девушки, возглавившей армию? Если верить рассказам, она была неграмотной, не имела никакого представления о воинском искусстве и искусстве светской беседы. А ведь дофин Карл отметил ее ум, воспитание, умение ездить верхом и владеть оружием.

Что правда, а что вымысел в истории Жанны д’Арк? К счастью, до нашего времени дошли интересные документы. Это многостраничные протоколы допросов Жанны и результаты расследования законности судебного дела. Это расследование было инициировано Карлом VII через 20 лет после казни героини. После тщательного анализа судебного процесса и допроса многочисленных свидетелей Жанна была признана невиновной и впоследствии канонизирована.

Так что, все это правда? Похоже, что да. Неграмотная крестьянка возглавила армию, которая разгромила англичан, осаждавших Орлеан.

В церкви Жанны д’Арк

Конечно, есть исследования, где роль Жанны д’Арк принижается. Робер Каратини в своей книге утверждает, что Жанна была душевнобольной девушкой, в сражении участия не принимала, а «служила лишь своего рода символом, знаковой фигурой, при помощи которой французские политики искусно нагнетали антианглийские настроения». Есть версии, что Жанну удалось спасти, а в Руане сожгли другую девушку. Есть легенда, что ее сердце не сгорело в костре, его нашел палач, выбросил в Сену и долго молился, отчаиваясь, что погубил святую.

Существует много версий истории Орлеанской девы. Для нас важно знать, что она так или иначе помогла Франции избавиться от власти англичан. В Руане на площади Старого рынка стоит крест на месте казни Жанны. Рядом церковь Святой Жанны д’Арк (1979-й год). Ее очертания напоминают языки пламени — очень необычное здание. Эта церковь является мемориалом национальной героини Франции.

Во дворе руанского собора

Я прочитал несколько книг о Жанне д’Арк и понял, что история ее отношений с Карлом — это история королевской неблагодарности. Почему Карл ничего не сделал для спасения Жанны? Ведь он так многим был ей обязан. Выкупить Жанну пытался барон Жиль де Рэ, но безуспешно. История Жанны д’Арк — это еще и пример того, что от великих и властных надо держаться подальше. А если не получилось, то не рассчитывать на их поддержку, когда ты стал им не нужен.

Жиль де Рэ — французский барон, маршал Франции и алхимик, участник Столетней войны, сподвижник Жанны д’Арк. Был арестован и казнён по обвинению в серийных убийствах детей, тела которых хранил в своем замке (не подтверждено). Похоронен в Нанте. Его историю услышал Шарль Перро и написал сказку «Синяя борода», где главный герой убивал своих жен и хранил их тела в потайной комнате.

В художественном музее Руана

Один день за все путешествие полностью соответствовал мрачному прогнозу. В окно стучал дождь. Настоящий, а не какая-то там морось, от которой только портится настроение, а огород не поливается. Я настроился почитать что-нибудь об истории Руана, но МС напомнила о нашем плане. Впереди поход в музей, поездка к Клоду Моне в Живерни, прогулка к дому, где родился Гюстав Флобер, исследование ближайших кулинарий…

Художественный музей в Руане

С заморскими кулинариями у меня сложные отношения. Приезжаю куда-нибудь в тьму-таракань и все мне сначала нравится. И йогурты отличные, и в кулинариях все вкусно, и хлеб такой, что сидеть на хлебе и воде уже не наказание, а радость. Потом проходит время, и все не так. То соусы слишком острые, то травы какой-то переложили, то корка у хлеба такая, что зубы сломаешь. И захочется пюре с котлетой и с подливкой, как мама в детстве готовила. Ворочу я нос от еды заморской, а люди думают, что у меня язва или чего похуже. Капризы, например.

В Художественном музее Руана

Мои размышления прервала МС:

— Собирайся, дождь, вроде, перестал. Идем в Художественный музей.

Ну что ж. Музеи я полюбил. В них главное — сразу идти к тому, что нравится. Музей от нас рядом, один квартал. Здание 19-го века, перед музеем парк с водопадом. Вокруг серость, дождь. Решаю сделать фотографию здания в другой день. Около входа стоит мобиль — кинетическая скульптура. Это работа Александра Колдера. Неожиданно смотрится современное искусство в старом городе. Но ничего, быстро привыкаешь и к этому.

Александр Колдер, 1898—1976. Американский скульптор, автор многочисленных «мобилей» — кинетических скульптур, которые приводятся в движение электричеством или ветром.

Руанский музей — один из многих, созданных Наполеоном. Во время революции 1789-го года у аристократов были конфискованы коллекции живописи, и Наполеон распорядился передать конфискат в музеи. Самое ценное попало в Лувр, но и другим музеям тоже достались кое-какие шедевры.

Зашли. Первые залы — классика. 17—19 вв. Огромные комнаты, картины невероятных размеров, на них упитанные люди в немыслимых позах — невыносимая для меня скука. На голландцах немного отдыхаешь. Там проглядывается что-то человеческое: сундук с письмами, хлеб с луковицей, задумчивая корова на лугу стоит недоенная…

Картины Модильяни в Художественном музее Руана

И вдруг исчезли темные краски, неестественные герои, отрубленные головы и женщины с обнаженной левой грудью. Как будто повеяло свежим воздухом, запахло морем, талым снегом, молодыми листьями. Это Сислей. Радостный, веселый, улыбающийся. Потом Моне — знакомый и любимый.

Мелькнули Писсарро, Ренуар, Дега… а вот останавливаешься около Модильяни. Портреты отца и сына. Сын, Поль Александр, доктор — друг и спонсор Модильяни. Благодаря ему художник мог жить и работать.

Выходишь из музея, серый дождь течет ручьями по асфальту, а тебе хорошо. Сислей, спасибо!

Музей Флобера и медицины

К Гюставу Флоберу я отношусь с пиететом. Все хвалят его отточенный стиль. Стиль — да. Его книги читаются легко. Но скажу по секрету — мне больше нравится то, что он писал медленно. Страница в день — это для него уже много. Такой темп мне нравится, можно писать, не переутомляясь и успевать делать много другого, более интересного.

Дом отца Гюстава Флобера

Флобер родился в Руане и прожил тут свои первые 25 лет. Его отец был главным хирургом городского госпиталя. Трехэтажная квартира, где родился Гюстав, — это флигель госпиталя. Сейчас в здании старинного госпиталя находится префектура Нормандии, а в квартире отца Флобера расположился музей медицины. Там можно посмотреть на комнату, где родился Гюстав, на его вещи, портреты, рукописи, а также прийти в ужас от медицины тех времен. Перед входом в квартиру садик с лекарственными растениями. Теми самыми, которыми тогда лечили почти все болезни. Я помню времена в СССР, когда вдруг наступило время увлечения народной медициной. Работал (и работает сейчас) даже Институт лекарственных и ароматических растений. Возможно, кому-то старинные рецепты помогали, говорили, что таблетки в аптеке — это вредная химия, а вот травы… Но ведь в далекие времена хоть и лечились полезным, но жили недолго, сорок лет — это был уже солидный возраст, почти старость.

По садику мы прошлись, посмотрели на лекарственные растения, прочитали названия на табличках, ничего не запомнили и пошли в музей. Долго смотрели на банки с теми самыми полезными лекарственными растениями, поежились, увидев старинные хирургические инструменты, удивились, увидев шестиместную госпитальную кровать со стоящими рядом шестью ночными горшками… Зубоврачебное кресло с ножным приводом для бормашины напомнило детство. Ножной привод я не застал, но и электрический был не лучше.

Комната, в которой родился Гюстав Флобер

Зная отточенный стиль Флобера, я предполагал, что у него был каллиграфический почерк. Так и оказалось. Позавидовал.

Особенно хороша в доме лестница. На вертикальных поверхностях ступенек написаны цитаты из флоберовского «Словаря прописных истин». Помню, как в школе с приятелем Юркой мы учили этот словарь наизусть, чтобы блистать остроумием при знакомстве с девушками. Тогда мы еще не знали, что чужое остроумие — это не остроумие, а просто хорошая память.

По дороге назад думал о Флобере. Ведь могут же некоторые писать, имея тусклую жизнь. Несколько мимолетных романов, брошенный университет, ни жены, ни детей. Ни дня не работал. Проедал наследство, живя затворником в доме на берегу Сены недалеко от Руана (этот дом не сохранился). Писал он не для денег, как Бальзак. Не искал славы и почестей. Никуда не торопился, оттачивая стиль.

Смешно сейчас слышать жалобы на какую-то цензуру. Давайте перенесемся во Францию середины 19-го века. Флобера судили за безнравственность романа «Госпожа Бовари». Ругали, например, за описание поездки Эммы и Леона в карете с закрытыми шторами. Самыми «неприличными» словами в этом описании были такими: «…из-под желтой полотняной занавески высунулась обнаженная женская рука и выбросила горсть мелких клочков бумаги». Все остальное в этой части романа — описание по каким улицам Руана носилась карета.

Перечитал этот эпизод. Улицы, по которым без остановки мчалась карета, стали знакомыми. Булыжные мостовые, фахверковые дома, медленная Сена, мосты, набережные, соборы… вот об этом в следующей части.

По Руану

Бродить по незнакомому городу можно с целью или без цели. В Руане у меня было четыре цели:

— собор Руанской Богоматери и дом, где снимал квартиру Клод Моне, когда писал виды собора;

— места, связанные с Жанной д’Арк;

— дом, где родился и вырос Гюстав Флобер;

— художественный музей.

Остальное было по принципу: что успею, то и хорошо. После посещения музея появилась еще одна цель: найти место, изображенное на картине Жана-Батиста ван Мура, которую мы увидели в музее. Есть у меня такое хобби: взять старую фотографию или картину, а потом посмотреть, как выглядит это место сегодня. Смотришь, сравниваешь и чувствуешь прошедшие годы или века.

Жан-Батист ван Мур, 1819—1884. Бельгийский художник, школа романтизма. Известен картинами Венеции и акварелями старых кварталов Брюсселя.

Место нашлось быстро. Совсем рядом с Художественным музеем. Храм, изображенный ван Муром, это церковь Святого Лаврентия — сейчас там музей Металлических изделий (МС туда зашла, сказала, что интересно). Справа на фотографии Художественный музей, которого не было во времена, когда писалась картина. Разница между фотографией и картиной около 170 лет. Сравните, сколько людей было на улице в середине 19-го века и в начале 21-го. Удобные уютные квартиры, телевизоры и компьютеры сделали нас домоседами.

Церковь Святого Лаврентия в Руане

Весенний Руан прекрасен. Цветущие деревья, полупустые улицы, свежий ветер, дышится легко. Две тысячи фахверковых домов с каменными первыми этажами. Во многих домах верхние этажи нависают над улицей — раньше платили за площадь фундамента. Такие дома запретили в 1520-м году — они затрудняли проветривание улиц. Так что если видишь фахверковый покосившийся дом с нависающим вторым этажом, то значит, он был построен во времена, когда Жанна д’Арк еще не совершила своих подвигов.

В старом центре Руана

В одном из таких старых домов Руана родился известный драматург Пьер Корнель. Кто такой Корнель? Многие знают его по книге Венички Ерофеева:

«Как в трагедиях Пьера Корнеля, поэта-лауреата: долг борется с сердечным влечением. Только у меня наоборот: сердечное влечение боролось с рассудком и долгом. Сердце мне говорило: „тебя обидели, тебя сравняли с говном. Поди, Веничка, и напейся. Встань и поди напейся, как сука“. Так говорило мое прекрасное сердце. А мой рассудок? — он брюзжал и упорствовал: „ты не встанешь, Ерофеев, ты никуда не пойдешь и ни капли не выпьешь“».

Пьер Корнель, 1606—1684. Французский поэт и драматург, отец французской трагедии. Автор более 30 пьес.

В Руане великие не только рождались, но и погибали. Наверное, многие из вас, особенно в молодости, увлекались поэзией Верхарна:

Совсем уйти в себя, — какая это грусть!

Стать как кусок сукна, что без рисунка пуст.

Уйти в себя, молчать, не отзываться,

И где-то в уголке лениво разлагаться.

Какая грусть!.. убить желанье жить

И перестать знамена жизни вить.

Вот такой сплин, такая загадочность… Представьте: вечер, дождь, редкие фонари на улице, осенние листья в лужах, поднятый воротник, ты идешь такой мокрый, задумчивый, никем не понятый… Потом, к счастью, это проходит.

На улице Больших часов в Руане

А теперь грустное: идет Первая Мировая война, Верхарн погибает в Руане на вокзале: толпа вытеснила его с перрона под колёса прибывающего поезда. Я на руанском вокзале не был. Туда сбегала МС и сказала, что он прекрасен. Я ей поверил, конечно.

Эмиль Верхарн,1855 — 1916. Бельгийский франкоязычный поэт и драматург, один из основателей символизма.

Все туристы рано или поздно приходят на улицу Грос Орлож (Больших Часов) сфотографироваться на фоне арки старых городских ворот, над которыми находятся знаменитые астрономические часы 14-го века. Минутной стрелки на часах нет — в средневековье к минутам относились снисходительно. Почему часы астрономические? Над ними устройство (окулус), показывающее фазы луны. Раньше это было важно — ведь многие чудотворные снадобья надо было употреблять, например, только при молодой луне. А в полнолуние нельзя было засыпать под лунным светом — так и в оборотня можно превратиться. В этом месте надо не только сфотографироваться, но и полюбоваться резьбой по камню. А с другой стороны арки нужно восхищаться резьбой по дереву на колоннах при входе в магазинчик Calcedonia. Да что говорить, если не носиться, не чуя под собой ног, то в старых кварталах Руана можно сделать множество открытий. Надо только остановиться, внимательно оглядеться и «медленно умереть от счастья», как любил говорить мой капитан, с которым мы бороздили просторы ладожских шхер (см. книгу «Ладога»).

Дворец Правосудия в Руане

Помните рассказа Мопассана «Пышка»? На одной из иллюстраций Taty Payansky к этому рассказу можно увидеть Астрономические часы Руана. Дилижанс с героями рассказа отправлялся из Руана, занятого прусскими войсками, в Гавр, который еще контролировался французской армией. Руан появился в рассказе не случайно. Мопассан хорошо знал этот город, он окончил тут лицей, здесь же познакомился с Гюставом Флобером, который стал его литературным наставником.

Интересно, что упомянутая иллюстрация (легко найти в сети) очень романтична. Огромная арка, пустынная улица, маленькие фигурки внизу. В жизни романтики почти нет: рядом современные магазины, толпа туристов на улице, да и арка не такая грандиозная, но красивая. МС долго не могла от нее отойти, разглядывая барельефы и скульптуры нижней стороны свода.

Если убрать из Руана кафедральный собор Нотр-Дам, то город останется таким же красивым и интересным. Вот, например, аббатство Сент-Уэн у здания мэрии, где раньше было общежитие монахов. Мы подошли к церкви аббатства и, признаюсь, впечатлений было не меньше, чем около руанского Нотр-Дама.

Улицы в Руане

От Дворца правосудия невозможно отойти. Гаргульи и пинакли (декоративные башенки), на стенах следы от пуль и осколков — здесь печально перемешалась поздняя готика начала 16-го века и век двадцатый. Многие столетия в здании располагались суд и парламент Нормандии. Мне нравится, как называют такой стиль: «пламенеющая готика».

Аббатство Сент-Уэн в Руане

Мосты через Сену прекрасны. Вышли на мост, с которого был развеян прах Жанны д’Арк. Сена по ширине тут похожа на Москву-реку около Кремля. Вдали холмы из белого известняка, покрытые лесом. С одного их холмов Моне написал вид на город: все в пылающем тумане, из которого торчит шпиль кафедрального собора. Жаль, что у нас не было времени сбегать на это место. Вообще три дня на Руан — это катастрофически мало, если хочешь прочувствовать город. Тут надо не спеша обойти все улицы старой застройки, устать, перестать что-либо воспринимать и сказать себе, что вот теперь наелся досыта, труба зовет в дальнейший путь.

Двор церкви Сен-Маклу в Руане

Зашли посмотреть на церковь Сен-Маклу и попали в уютный дворик, окруженный галереями. Резные колонны, фахверк, дерево посреди двора растет… Но что-то странное в этих колоннах, странное и в воздухе, ощущается какое-то беспокойство. Специалисты по неизведанному сказали бы, что тут разлита отрицательная энергия (не знаю, что это такое). Оказалось, что мы стоим на месте старого чумного кладбища. Эпидемии чумы были страшными, кладбище стало слишком маленьким, и было решено построить вокруг него три галереи, в которые перенесли кости из более ранних захоронений. С четвертой стороны квадратного кладбища построили христианскую школу для бедных мальчиков. Последние 70 лет в ней располагалась художественная школа, которая переехала в более жизнерадостное здание в 2014-м году. Костей в галереях, конечно, уже нет, но биополе там довольно унылое.

Еще раз с удовольствием повторю, что Руан красивый город, по которому можно ходить часами и постоянно делать маленькие открытия. Но время поджимало, впереди была поездка в Живерни, к дому, где Клод Моне провел половину своей жизни.