Лучистая. Из жизни Звездолётика и Паровозика

Владимир Ильичев (Сквер)

Поэтов муза, грёза и надежда,Образчик Доброты и Красоты —Ласкает взор она легко и нежно,Игриво, но призы её чисты…Напросишься в друзья ты к ней, конечно,А коли так — не бойся Высоты! Книга содержит нецензурную брань.

© Владимир Ильичев (Сквер), 2024

ISBN 978-5-0064-8635-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

ВОРОБЕЙ

Воробей в лазаретной клетушке,

я безумно похож на тебя.

На стене моей, видишь ли — Пушкин,

в головёнке — простор Воробья.

Я — как ты — по вселенным летаю,

в допустимых, конечно, слоях,

и простецкие гнёзда сплетаю,

не завидуя снам Соловья.

Тот актёр, спору нет, посильнее,

да и селится ближе к земле,

веря снам о своей Дульсинее,

ну, а та доверяется мне.

«Вора бей!» — все кричат в магазине,

если чью-то перловку клюю,

и поэтому в жалкой низине

устремляться я должен к Рублю.

«Вора бей!» — голосит злопыхатель,

если Пушкина видит в строке,

и врагу совершенно некстати

блеск пера в моей лапе-руке.

Я — как ты — эти самые перья

вынимаю всегда из крыла,

так велела прабабка Лукерья,

что крылатой и щедрой была.

«Вора бей!» — между тем, экс-приятель

истерит на стишок для жены —

ничего, что на прозу плевать ей,

и друг другу они не нужны.

Я — как ты — ударяюсь о стены,

но пока ещё всё-таки жив,

промышляю по разным вселенным,

от незримых до самых больших!

Иногда я подавлен и сломлен,

и спасает от кошек меня

неприятный, казалось бы, гоблин.

…Так недавно спасал тебя я.

Оклемался ты, правильно дышишь:

«чай-прощай», «жив-дыши», «чуй-прощу».

Так что — чайник поставлю и с крыши

вновь на волю тебя отпущу…

Вряд ли буду я знать, где ты, друже,

с кем ты делишь крупу или сныть,

но в строке, что вселенской не уже,

мы продолжим похожими быть.