Разбуди меня, дробь барабанная. Часть вторая

Владимир Калинин

Жизнь преподносит нам сюрпризы, Николаю Галитину изменила жена. Развод, неудачная попытка создать новую семью, поездка на Север за «длинным рублём». Вдобавок ко всему он видит сны с приключениями и мистикой. То он казачий вахмистр, воюющий с супостатами в далёкий- далёкий век. А то советский техник-лейтенант, оказавшись узником ГУЛАГа, создаёт возможность освобождения и дальнейшей борьбы в условиях Заполярья.

© Владимир Калинин, 2018

ISBN 978-5-4490-7854-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава седьмая. С любимыми не разбегайтесь!

— Коля, шабаш, идём на обед! Кричал Генка Простаков, вытирая замазученные руки куском ветоши, я кивнул ему, и выключил сварочный аппарат. В колхозной МТМ, мы работали сегодня вдвоём, потому, что суббота выходной день, и механизаторы, как в прочем и другие колхозники, использовали свои законные выходные в личных целях. Поскольку, с началом весенне-полевых работ, это будет весьма проблематично. А у нас с Геной была цель, ради которой стоило пожертвовать выходным.

Конец февраля, уже минуло три недели, как Наташа, выставила из квартиры мой чемодан, и захлопнула перед носом дверь. Она смотрела на меня с такой ненавистью, и её злые несправедливые слова, до сих пор звенят в моих ушах, и терзают мне душу. Тогда, всё произошло, как то спонтанно, и нелепо, мне было обидно и горько, от того, что мне не поверила моя любимая женщина. Она отвергла меня, с непреклонной решимостью, навсегда. А сейчас, я думаю иначе, так мне и надо! Я не смог уберечь её, от этих мерзких интриг, от переживания и горя, и грош мне цена! Мужчина всегда главный ответчик за семью, ведь мог я тогда, просто не пойти на тот юбилей, и проводы на пенсию.

Тогда, после нашей знаменитой рыбалки, на другой день, мы, как обычно, уехали на завод. Перед работой, в кабину зашёл Петрович, уточнил сменное задание и сказал, — гони трояк, — что означало, дай три рубля, и успокойся! Расписываясь, в предложенной ведомости, я спросил, кого хороним Петрович? — Типун тебе на язык, Галитин! Завтра провожаем на пенсию, Подшивалова Фёдора Кузьмича, нужно купить памятный подарок! И ни чего, тогда мне беды, не предвещало. А на другой день, в конце смены, когда у меня в кабинке была Наташа, зашёл Фёдор Кузьмич. — Коля, приглашаю тебя сейчас, после работы, в гостиницу ресторана «Восточный», посидим там, всей нашей бригадой, приходи в номер 16! У меня не было особого желания, присутствовать на этом вечере, а Наташа сказала. — Ничего страшного не случится, если ты проводишь юбиляра на заслуженный отдых, ведь у вас принято в бригаде, собирать «мальчишники»! Наташа, мне доверяла, безоговорочно! Почему, я тогда с ней согласился?! Гостиница, была через два квартала от завода, но я задержался, на четверть часа, провожая Наташу до остановки.

Номер 16, был двухкомнатный, в первой комнате стоял длинный стол, за которым сидела вся наша бригада, за исключением Светки и Толи Няшина. Фёдор Кузьмич, сидевший в торце стола, поднялся и крикнул, указывая на меня пальцем. — Штрафную ему, за опоздание! Одобрительный гул, прокатился над столом, ломящимся от закуски и спиртного. Меня усадили рядом с Петровичем, на краю стола, и горничная Катя, поднесла мне на подносе, рюмку водки и тарелку с салатом. Уж так у нас было заведено, откупать для подобных мероприятий, номер гостиницы, минуя бухгалтерию ресторана, не в накладе оказывались, только администратор и горничная, и для нас, всё было «дёшево и сердито»! Я встал, подняв рюмку, поздравил Кузьмича и выпил её до дна, это было последним, что я помнил с того вечера.

Проснувшись, в полной темноте, я долго не мог сообразить, где я нахожусь. Голова моя раскалывалась от боли, во рту всё пересохло, и я изнывал от жажды. У меня хватило ума, встать с кровати и сделать несколько шагов, я упёрся руками в стену, пошарив ими по сторонам, нашёл выключатель. О боже, прямо на меня смотрел, взлохмаченный, весь помятый и расхлистанный тип, и только, когда с меня сползли, не застёгнутые брюки, я понял, что вижу собственное отражение в зеркале. Я обвёл глазами незнакомую комнату, взгляд остановился на настенных часах, без пяти двенадцать, чёрт побери, я же в гостинице! Я бежал по улице домой, и с ужасом представлял, что она думает обо мне сейчас!? Но, Наташа, встретила меня так, как могла бы встретить, только любящая жена, она открыла дверь сразу, значит, не спала, а ждала меня. — Наконец то, Коленька! — Что то, загулялся ты муженёк, — говорила она, улыбаясь? — Прости, милая! Отравился я, чем то!? Она, шутя, предположила. — Наверное, водкой, но это не страшно, сейчас я тебя вылечу! И достала из холодильника бутылку «Столичной». — Не надо, Наташенька, я не пьяный, я выпил всего одну рюмку и уснул. Сам не знаю, почему, никогда такого со мной не бывало! Воды бы выпил сейчас, бочку! — Горюшко моё! Говорила она, ласково, наливая в бокал холодный компот. И опять я успокоился, но напрасно! Через два дня, в пятницу, нам выдали зарплату, мы с Наташей, довольные, ехали домой. — Ой, Наташа, мне же надо детям деньги отвезти! — Конечно, Коля! Сейчас прямо и поезжай, только не задерживайся долго, а я, этим временем, ужин приготовлю! Автобус был, как раз, нужный мне, Наташа вышла на рынке, как обычно, а я поехал к Маме и детям, совсем не думая, что это обычное расстование, окажется долгой разлукой.

Я недолго пробыл в родительском доме, приехал отец, привёз мясо забитого, накануне, кабанчика, часть, которого, перепала и мне, отдал деньги Маме, наговорился со всеми и поспешил домой к Наташе. Она была взбешена, и было видно, по подтёкам туши на щеках, что недавно плакала. Выставив, за порог, мой чемодан, она, гневно, прокричала мне в лицо. — Я верила тебе, как себе, а ты, подло, предал меня! Не желаю тебя знать и видеть, исчезни, из моей жизни, навсегда! И захлопнула, передо мной, дверь. От неожиданной, перемены её поведения, я стоял, обескураженный, у двери квартиры, соображая, «что, зачем и почему». Потом, начал терроризировать звонок её квартиры, но поняв безуспешность своих попыток, прекратил их, и вышел из подъезда. Мне обязательно нужно было поговорить с Наташей, но простояв в телефонной будке полчаса, я слышал только длинные гудки, она не подходила к телефону. Что мне было делать? Я поехал назад, к родителям, не зная, как объяснить им, своё, неожиданное, возвращение. Отец, впустив меня, хмуро смотрел на мой чемодан. Зная его нрав, я виновато сказал. — Батя, принимай блудного сына, на постой! И тут он взорвался, говорил обидно и резко, не стесняясь нецензурных выражений, в мой адрес. — Что ты болтаешься, как д….о в проруби! До каких пор, я тебе должен сопли утирать, разберись, наконец, в своей жизни сам, раз и навсегда, будь мужиком! Я стоял, красный, как рак, от возбуждения, мне обидно было слушать, эти, казалось бы, не заслуженные упрёки. И последние его слова, взорвали и меня, прекращая нашу дискуссию, я громко сказал. — В моей жизни, всё нормально, спасибо за заботу, будьте здоровы! Поставил авоську с мясом в угол, и вышел из квартиры, хлопнув дверью.

Морозный воздух остудил мой пыл, трезво взвесив своё положение, в данный, жизненный момент, я принял суровую неизбежность, как руководство к действию. На ходу, для себя, наметил дальнейший план, который обязан был выполнить, хоть кровь из носу. В первую очередь, мне нужен был ночлег, и я, не мудрствуя лукаво, поехал в гостиницу «Восточная». Там всегда были свободные номера, а главное, рядом был мой завод, с которым, я в скором времени расстанусь. Администраторша, меня узнала сразу, едва я вошёл в холл гостиницы. — Никак, понравилось у нас, молодой человек? — А мы, всегда вам рады! И с улыбкой, спросила. — Будем оформляться! — Будем! Сказал я, и подошёл к стойке. — Будьте добры, ваш паспорт! Деловито поинтересовалась. — На какой срок, намерены, остановиться у нас? — Пока на неделю, и пожалуйста, одноместный номер! В маленькой комнатке, именуемой номер 23, кроме старой односпальной, деревянной кровати, обшарпанного платяного шкафа, и стола, допотопных времён, больше не было ни чего, но меня всё устраивало. Я сел на кровать, стул или табурет, видимо, здесь, тоже считались излишеством, и решил разобрать чемодан. Открыв его, я увидел большой бумажный конверт, лежавший сверху вещей, его содержимое было шокирующим. На фотографиях, довольно хорошей работы, были я и Светка, совершенно голые, в разных ракурсах, изображающие любовную страсть. Я был повергнут в чудовищный обман, этого же ни когда не было, и не могло быть! Можно предположить, что чувствовала Наташа, глядя на эти фото, в любом случае, мне нет оправданий! Немного успокоившись, я стал, детально, рассматривать фото, как будь — то, знакомое место. Обои, кровать, да это же гостиничный номер, где мы чествовали Фёдора Кузьмича, очень интересно! Это не был фотомонтаж. На всех фото, всё было натурально, за исключением, одной маленькой детали. Это видно, не вооружённым взглядом, на каждом снимке, я выглядел, как музейный, восковой экспонат, или безвольная кукла, с закрытыми глазами. Неужели…, неужели, все было подстроено?! И, «отрубился» я так быстро, почему?! Снотворное, однозначно! Но кому это нужно? Кто мои враги? Меня, вдруг, осенило, Светка и Няшин, подло, мстят мне! Я смогу это быстро проверить, и уж тогда, как говорится, не взыщите! В эту ночь, я долго не мог заснуть, думы одолевали меня, мне тридцать лет, чего я достиг? Практически ничего! А потерял многое! И в мои планы сейчас входило, всё восстановить и приумножить, чего бы, это не стоило.