Теневой король

Владимир Колычев, 2011

Василий Аникеев по кличке Вайс – уже не отморозок и шелупонь. Он – солидный московский бизнесмен, ворочает большими деньгами. Да и в родном Краснополе у него все схвачено – ведь город держит его помощник Цимбал. И пока на малой родине все в порядке, Вайс спокоен за свое будущее. Однако в городе завелась банда бывших сотрудников милиции, открывающих свои заведения под «красной крышей» и не желающих платить братве. В начавшейся войне погиб Цимбал. Вайс принимает решение вернуться в Краснополь и навести там порядок. Да вот незадача – на пути Василия снова встает красивая женщина, и влюбчивый «центровой» опять ставит свою судьбу на шальную карту страсти…

Глава 2

На Злату Пугач взянул как сытый кот на сметану. Сейчас жрать неохота, но скоро захочется, потому и мил ему этот аппетитный кусочек голого секса.

Это была его давняя мечта — жить в особняке с бассейном, в окружении обнаженных красоток. Американских боевиков насмотрелся в свое время, потому и потянуло его на эти яркие атрибуты красивой жизни. А ведь когда-то в милиции служил, майором был, уголовным розыском заправлял… Зарплата маленькая, левые навары — так себе, а роскошь больших денег стоит. Потому поднял он свою базу, где цеховики значились и прочие денежные мешки. Оперов своих на темное дело подбил, запряг и Фарадея, который тогда только-только капитана получил.

Одного барыгу они тогда по-тихому разгрузили, потом другого, пятого-десятого, на деньги хорошо поднялись. А затем кто-то стуканул в ГУВД, против майора Пугача завели дело, которое вскоре замяли, но вместе с этим последовало увольнение из органов. И Фарадей тоже ушел, и Булгарь с Максом подали рапорта. В Краснополе работать они не стали, ушли в Москву, там развернулись. Правда, через пару лет бурной деятельности пришлось убраться и уйти в Питер. Там они продолжили промышлять диким рэкетом, а заодно занялись проститутками и наркотой. Открыли несколько массажных салонов, наладили мелкий сбыт кокаина и героина. И дело, надо сказать, пошло, хотя беспредельный рэкет приносил гораздо более солидные деньги.

Этих денег набилось под завязку, можно было свалить куда-нибудь за кордон, но Пугач решил вернуться в Краснополь. И Фарадей даже не пытался возражать. Его и самого в родные края потянуло. За границей, может, и спокойно, но скучно, а дома всегда есть где развернуться…

Пугач шлепнул Злату по заднице и взглядом показал на дверь. Дескать, гуляй, потом придешь. Нет у него пока особняка с бассейном, но полуголые нимфы и без того радуют глаз. Он перевел взгляд на Фарадея и нахмурил брови.

— Ну и зачем ты это сделал?

— А что я сделал? Деньги с этих мудаков снял. Что здесь неправильного? — изобразил удивление Фарадей.

— Это братва. Они сейчас своих подтянут, и начнется…

— Класть я на этих доморощенных хотел.

— Доморощенные, не доморощенные, а город они держат.

— Ну, не только они. Эти с Цимбалом работают, а есть еще Фома.

— Нам одного Цимбала хватит, чтобы под завязку загрузиться. Накроют нас крышей и будут три шкуры драть…

— Эти крыши на столбах держатся. А столбы легко ломаются. Цимбал там у руля, Грин какой-то, Плат, может, еще кто. Их завалим, и все дела…

— А дальше что?

— А что дальше? У тебя друг в ГУВД, пусть наезд на братву организует. Три фирмы у этого Цимбала — «Восток», «Дозор» и «Гранит». Ну, может, еще там что-то есть. Там типа все по закону, но, если разобраться, криминала там выше крыши. Если ОБЭП насядет, то лавочки эти в два счета закрыть можно. А мы свою фирму организуем, людей наймем, отставников из тех, кто позлее. Объявим войну с бандитизмом, начнем священный бой, — пренебрежительно усмехнулся Фарадей. — Сгоним этих доморощенных с их точек, и все дела…

— Гладко у тебя получается. И легко, — хмыкнул Пугач.

— А ты себя вспомни. Помнишь, как нам заплетал? Все, говорил, просто, если голова на плечах есть и если ничего не бояться. Мы и не боялись. Пять лет барыг дербанили. Ну, были с братвой проблемы, а так — нормально все, ни разу не попались, даже не засветились. А бабла сколько наколотили!..

— Здесь мы, в Краснополе, засветились.

— Ну так дело же замяли. Сейчас против тебя ничего нет. И не будет. Если ничего не бояться. Лично я не боюсь и тебе не советую…

— Я не понял, это что, камень в мой огород? — набычился Пугач. — Ты думаешь, я этих бандюков боюсь?

— Нет, но тебе неприятности не нужны, — смягчил ситуацию Фарадей.

Пугача он давно уже не боялся, но до сих пор уважал, как отца родного. Да он, считай, и годился ему в отцы. Потому и стареет, хватку теряет, а мудрость его все больше смахивает на трусость. Не нужны ему проблемы с братвой, вот и набросился на Фарадея. А он отступать не собирается, будет держать удар.

— А кому они нужны?

— Мне нужны! Меня этот бык рогатый сутенером назвал. Меня — сутенером! И самое обидное, он прав. Погрязли мы в этих телках, как быки в навозе…

Девочки у них отборные, с питерским стажем, Пугач над ними трясся, как наседка над своим выводком. Каждая цыпа у него на особом счету. Бзик у него по этой части, но в салон пришлось вбухать общие деньги, причем немалые, а Фарадею это надо?

Стареет Пугач, а Фарадей еще молодой, ему рано думать об обеспеченной старости. И голозадые красотки его прельщают постольку-поскольку. Более того, ему совсем не нравится, что в этом бардаке работает его любимая женщина Лера. Почему она должна ходить перед клиентами в полупрозрачных одеждах, дарить им блудливые улыбки, намекать на собственную доступность или даже предлагать себя? Нет, она не проститутка, но и содержательницей притона быть — не самое почетное дело…

Впрочем, на Лере свет клином не сошелся. Фарадей всерьез решил выбиться в люди, и если он станет по-настоящему большим человеком, то просто-напросто откажется от нее. Найдет себе красивую приличную девушку, женится на ней, станет благочестивым отцом семейства… Не хочет он быть разбойником и рэкетиром, серьезным бизнесом пора заняться. Например, охранным. Начнет с него, а потом и охраняемые объекты к рукам приберет. Можно с нефтехимического завода начать, там дела сейчас в гору идут…

Но сначала надо разобраться с доморощенными бандюками. Кончилось их время, и чем скорей они это поймут, тем лучше. Возможно, и Пугача придется задвинуть, если он будет ставить палки в колеса…

— Значит, неприятности тебе нужны, — недовольно покачал головой Пугач. — Потому и нарвался на грубость?

— Почему нарвался? Клиент отказался платить, почему я должен был его прощать? — усмехнулся Фарадей, исподлобья глянув на своего шефа. — Все по правилам… Или ты, Павел Александрович, хочешь, чтобы твоих девочек топтали бесплатно?

— Мои девочки больших денег стоят. Таких больше нигде нету. Месяц только работаем, а уже какая клиентура! — с восторгом протянул Пугач.

Клиентура отличная. Например, зам. директора нефтехимического завода к элитным девочкам пристрастился. Особенно Каролина ему понравилась, с ней уже три раза побывал, интересные вещи про своей завод рассказывал. Ну и на пленку его страстное общение с Каролиной уже сняли, чтобы впредь сговорчивей был… Но все это мелочи по сравнению с мировой революцией, хотя и неплохое подспорье для грядущих дел в масштабе Краснополя. Так что «Пигаль» имел право на существование.

— Еще и крыша может появиться, — нахмурился Пугач.

— Отобьемся.

— Ты отбиваться будешь. Ты кашу заварил, тебе и отбиваться…

— Булгаря возьму. И Макса. Я с ними говорил, им тоже скучно без дела… Еще Мелех мне нужен, Давыд и Рыжик…

Булгарь и Макс — элита организации. Бывшие опера, большие спецы по части наездов. И стрелять умеют, и, что главное, убивать. Им человека «исполнить» — что большой палец между средним и указательным вставить. Мелех, Давыд и Рыжик в милиции не служили, но в общем деле они уже три года. Фарадей с ними пуд соли уже съел и уверен в них, как в самом себе. С такой гвардией с любой братвой на равных тягаться можно…

— А мне кого оставишь? — невесело спросил Пугач.

— Тебе? Так для тебя и стараюсь. И от крыши отобьемся, и тебя на место Цимбала поставим. Будем охранным бизнесом заниматься. Это такие деньги, что ты сразу три особняка поставишь. И телки голые вокруг бассейна, и павлины в парке…

— Павлины-мавлины… — в раздумье проговорил Пугач.

— Вот я и говорю, что мальвины голые…

— Ну, три особняка — это слишком много.

— Так и я бы от особняка не отказался. Или ты только о себе думаешь?

— Ты мне зубы не заговаривай. От крыши нам по-любому никуда не деться. Не сегодня предложат, так завтра… Сам вызвался, сам и решай проблему…

— Арсенал для этого есть, — скривил губы в шальной улыбке Фарадей.

— Думаешь, без этого никак? — поморщился Пугач.

— Не бойся, босс, все будет аккуратно… Но без ментов нам никак. Ты бы вышел на Батарова, нам без него доморощенных не разогнать. Центровых я беру на себя, а разгон демонстрации — за ним…

— Я все понимаю. И что риск большой, тоже понимаю…

— А ты, Павел Александрович, у Булгаря спроси, хочет он сутенером быть? У Макса спроси… Никому это не нравится. А большие дела — пожалуйста!

— Без меня вы не справитесь! — хоть и через силу, но все-таки решился Пугач. — Будет вам Батаров, будет вам разгон…

Понял, что поезд может уйти и без него. Не хочется ему в большой путь, но раз уж это неизбежно, ехать он должен машинистом локомотива. Все правильно, Фарадей и сам бы так же поступил на его месте. Но все равно, рано или поздно, он будет командовать парадом единолично.

Насколько убогое впечатление «Пигаль» производил снаружи, настолько же сильно смотрелся изнутри. Ремонт и обстановка на уровне, но этим Цимбала не удивить. Зато какие девочки! Во всех массажных салонах города столько красоток не найти, сколько выставлено здесь. И блондинки, и брюнетки, и даже рыжеволосые бестии — у всех модельная внешность и параметры. Хоть всех скопом в Милан на большой подиум выставляй…

Но больше всех Цимбалу понравилась бандерша. Красивая женщина, с ядреной изюминкой в глазах. Да и на грудках у нее сочные ягодки. Хоть и скрыт ее бюст полупрозрачной тканью, но у Цимбала особый нюх на женские прелести. И он уже сейчас хотел, чтобы эти ягодки налились соком и затвердели под его языком…

— Наши девушки будут рады угодить каждому вашему желанию! — улыбнулась мадам, правда, несколько принужденно. Она произносила заученный текст, но как звучал ее голос — сплошное наслаждение.

— А сама ты угодить можешь? — спросил Цимбал.

Не обманул его Щербак. В оранжерее кафе «Пигаль» действительно цвел прекрасный сад. Вот только сторожа здесь злые, к тому же делиться не хотят. Что ж, для того и пришел сюда Цимбал, чтобы навести порядок в этих райских кущах. Он и сам с усам, и три телохранителя с ним. А еще две машины с бойцами на улице. Так, на всякий случай прихватил. Если верить Бурундуку и Навесу, то их прессовали одновременно — на одного трое наехали, на другого четверо. В это верилось с трудом, но под луной всякое бывает.

— Да, могу предложить вам любую девушку. И любой вид услуг, — еще шире улыбнулась мадам.

— А если я тебя хочу?

— Но я не могу… Извините, если огорчила вас…

— А не извиняю. Моему пацану ты предлагала себя, — вспомнил он.

— Я всегда себя предлагаю, — смущенно улыбнулась женщина. — Из вежливости.

— Ну конечно, когда клиент уже весь высосан, да?

— Нет, не обязательно… Дело в том, что я должна себя предложить. И если клиент соглашается, я называю свою цену. Как правило, клиент вежливо отказывается.

— Как тебя зовут, вежливая?

— Калерия.

— И сколько ты стоишь, Калерия?

— Двадцать тысяч долларов — час.

— Ты ничего не путаешь?

— Нет, просто наша дорогая и всеми уважаемая Калерия знает себе цену, — послышался вдруг мужской голос, и из полумрака в смотровой холл вышел не самого атлетического сложения, но все-таки крепко скроенный мужик с жесткими чертами лица. Взгляд матерого хищника, губы кривила безмятежно-презрительная улыбка. — У нее есть муж, и она его очень любит. И муж за нее любого порвет.

— Ты, что ли, муж? — с тем же презрением обратился к нему Цимбал.

— А это не важно.

— Важно! Если ты не муж, какого хрена подписываешься?

— Я здесь распоряжаюсь. И мне до всего есть дело.

— Ты моих пацанов обидел?

— А ты что, обиженными рулишь? — оскорбительно засмеялся мужик.

— Я — Цимбал. А ты кто такой?

— Я сам по себе. И никакие Цимбалы меня не волнуют.

— Борзый?

Щербак говорил, что главный сутенер в этом притоне — крутой мужик. Действительно, была в этом типе железобетонная мощь. И Цимбал даже пожалел, что пришел сюда один. Щербак с пацанами напрашивался, хотел грандиозный шухер навести, но ему самому захотелось посмотреть, насколько хороши здесь девочки.

Посмотрел. И теперь приходится вести разбор. А Цимбал, честно говоря, уже отвык от таких дел. Слишком уж спокойно жилось ему последние годы. С Фомой никаких проблем, а с залетной мелочью разбирались его бригадиры.

— Нет. Просто независимый.

— У нас на городском кладбище целая аллея есть. Там сплошь независимые покоятся. Я думаю, место для тебя там найдется.

— Напугал.

— Это моя земля, и если ты здесь работаешь, то должен платить.

— У меня есть крыша.

— Не может у тебя быть крыши. Это моя территория, и здесь только моя охрана.

— Моя милиция меня бережет.

— Да ну!

— Я тебе сейчас телефон дам. Тебе майор Тарасов ответит. Он ротой ОМОНа командует. Договоришься с ним, где стрелку забить… Ну, чего выставился? Да, мы ментам за это дело платим. Если тебе что-то не нравится, звони Тарасову!

— Так дела не делаются, — обескураженно покачал головой Цимбал.

Он даже представить себе не мог, что у этого салона могла быть ментовская крыша. Такого еще на его памяти не было. Слышал он, что в других городах менты сутенерничают, в Москве такое дело на каждом шагу, но для Краснополя такой расклад — нонсенс.

— Это ты Тарасову объясни. Его роту только что из Чечни вывели, он тебе расскажет, как там дела делаются.

— Ты сам кто такой? Тоже из ментов?

— Из бывших. Если менты бывают бывшими… Фарадеев моя фамилия.

— Класть я хотел на ментов. И на твоего Тарасова тоже. Его через пару недель разжалуют и уволят, а ты останешься. Тогда и поговорим…

— Кто его разжалует? Ты, что ли? — презрительно скривился сутенер.

— У меня связи на самых верхах, — вознес глаза к потолку Цимбал.

— Ты что, с богом в кентах? — ухмыльнулся Фарадей.

— Может, и с ним.

— Тогда чего тебе бояться? Если вдруг что, сразу в рай!

— Я ничего не боюсь, мент, — сверкнул глазами Цимбал. — И ты ничего не бойся… Двадцать тысяч долларов, говоришь?

— Что двадцать тысяч?

— Телка твоя стоит, — кивком головы показал Цимбал на Калерию.

— Да, за час…

— Хорошо, я покупаю этот час.

Он усмехнулся, видя, как сходит с лица Фарадей. Не хочет сутенер, чтобы его баба ложилась под клиента, потому и придумываются такие отмазы, как двадцать тысяч за час. Но Цимбал мог позволить себе аттракцион неслыханной щедрости, поэтому отправил одного своего телохранителя за деньгами, а его самого заменил тремя бойцами. Обстановка накалилась, надо усилить личную охрану.

Он злорадно посмотрел на Карелию и взглядом показал на дверь из красного дерева:

— Ну что, пошли?

— Сначала деньги, — обозленно потребовал Фарадей.

— Как раз через час подвезут.

— Деньги вперед!

— Нет, сначала работа, потом деньги. Клиент всегда прав. А если ты не хочешь угодить клиенту, значит, твой салон надо закрыть. Есть такой закон о защите прав потребителя. Прямо сейчас заяву в прокуратуру накатаем… Ну да, совсем забыл, лавочка твоя незаконная, и у тебя, мент, большие неприятности могут возникнуть. Но я человек с понятиями, в прокуратуру обращаться не буду. Просто разнесу твою шарагу к чертовой матери! Камня на камне здесь не останется. Ну а телочек твоих себе заберу… Тебя такой вариант устраивает?

— Хорошо, сначала работа, потом деньги, — сквозь зубы процедил Фарадей.

Ох, как не хочется ему свою подружку в прокат сдавать! Но так для того Цимбал и ударил его по больному месту, чтобы унизить и поставить в стойло.

Фарадей обреченно взглянул на Калерию и кивком головы показал на выход. Мадам вздохнула, взяла Цимбала за руку и повела в номер. Правда, сначала в эту комнату зашли его телохранители. Мало ли, вдруг там опасность какая-то притаилась.

Но в номере никого не было, и Цимбалу ничего не угрожало. Кроме физического истощения от общения с вожделенной самкой. Калерия так влекла его к себе, что сил он жалеть не будет.

— Фарадей — твой муж? — спросил он, снимая с нее полупрозрачный балахон.

— Не совсем. Но живем вместе… — дрожащим голосом сказала она. — Не делай этого, не надо. Ты его очень сильно обидишь. А он обид не прощает…

— Плевать я на него хотел. И на тебя тоже…

Он швырнул обнаженную женщину на кровать, высоко задрал ей ноги, приноровился и показал ей всю силу своего желания.

Калерия застонала так, как будто ее насиловали. Цимбалу это не понравилось.

— Ты — проститутка! Ты не должна забывать об этом… Или останешься без денег!

Двадцать тысяч — сильный аргумент, и ей ничего не оставалось, как взяться за работу. Надо сказать, что страсть она изображала очень убедительно. Только Цимбала не убедила…

Он вышел из номера ровно через час. Фарадей ждал его в холле. Мрачный как туча, злой, как осиное гнездо. Но именно это и радовало Цимбала. Всегда приятно проучить хама, особенно если он из бывших ментов.

Цимбал посмотрел на телохранителя, и тот протянул ему две пачки стодолларовых купюр. Сумма, конечно, большая, новенькую иномарку на нее можно взять, но уж очень хотелось ему унизить Фарадея. Поэтому он с презрением короля швырнул ему эти деньги.

— Это тебе за твою телку!

— Это не моя телка, — ехидно и без всякой обиды усмехнулся Фарадей. — Ты не так все понял, потому и на бабки попал. Калерия сто баксов стоит, не больше. А ты двадцать штук за нее отвалил. Я слышал про тебя, Цимбал. Думал, ты реально крутой, а ты, оказывается, лох…

Цимбал выбросил в его сторону кулак, и Фарадей повелся на эту обманку. Он поставил верхний блок, но пропустил удар ногой в низ живота.

Добивали Фарадея уже телохранители. Правда, ему на помощь выскочили два каких-то типа, но им тоже наваляли под самую завязку. А деньги Цимбал забрал. Чтобы никто не держал его за лоха.

Пугач едва сдерживал ехидную ухмылку:

— Ну и чего ты добился? И морду набили, и Лерку твою трахнули.

— Бьет тот, кто бьет последним, — угрюмо буркнул Фарадей и с опаской коснулся пальцем распухшего носа.

— Да, но побеждает тот, кто бьет первым…

— Это если бы Цимбал меня убил… Но я жив, и теперь мой выход.

— Я не про то. Не надо было с этим Цимбалом бодаться. Сказал про Тарасова, пусть он сам бы с ним и разбирался… А ты на рожон полез. И еще двадцать штук потерял.

Фарадей не блефовал, когда говорил про командира омоновской роты. Тарасова он знал еще с давних пор, к нему и обратился за содействием. Вечер ему в окружении девочек организовал, десять тысяч долларов ежемесячных взносов предложил. Майор отказываться не стал, поскольку Цимбала боялся не очень. Более того, он согласился с Фарадеем, что бандитов нужно выводить из дела и ставить бизнесменам ментовские крыши.

— Ничего, теперь у меня мотивация есть. И стволы…

— Смотри, с этой мотивацией дров не наломай.

— Не переживай, Павел Александрович, я эти дрова ровно нарублю. Без сучка и задоринки…

Фарадей уже знал, где можно подкараулить Цимбала. Его дом находился в элитном районе Красных дач, в сосновой роще, на берегу Зеленого озера. Причем он стоял особняком, и к нему вела добротная дорога. Макс выследил его на пару с Булгарем. По этой части они большие специалисты, и Цимбал ни о чем не догадался. А снайперская винтовка у Фарадея есть. И более мощное оружие тоже найдется, если этого очень захотеть. А стрелять в бригаде Пугача умеют почти все…