Тропы судьбы. Повесть

Владимир Конарев

В цехе под открытым небом работа одна: по наряду Бога. Он может выдать благодать, солнышко, а может ливень или, пуще того, леденящий ветер. А ты, землероб, терпи! Дед-казак терпел, отец, терпи и не хнычь. Рядом вверенные помощники делу и земле. Ты и они стали на тропу возделывания зерновых культур. Это их тропы судьбы и агронома тоже. Судьба не всегда благосклонна. Она твоя тень! Она на тропе. Попробуйте и Вы, дорогой читатель, пройтись по тропам судьбы. Взгляните в её лицо.

Годы-птицы

Годы учёбы — птицы! Прилетели, обустроились средь книг, конспектов, научили уму-разуму и… лети, выпускник — студент, к месту распределения, в хозяйство. Воркуй в полях.

Обустроился я в колхозе. В полях Кубани властвовала щедрая и требовательная красавица-осень. Лесополосы роняли цветные платья, расстилая и распушив их у низа комлей. За поредевшей ширмой лесополос, куда ни глянь, — подсинённая ткань неба. На просторах хлопочут трактора. Их бас гуторит о том, что сеялочные агрегаты загружены под верхи крышек сеялок. Семяпроводы, как руки, тянут зерновые нити в ложбинки нарезанных спаренными дисками ходов. Опёршись плечом о ствол ясеня, наблюдаю за ходом сеялок. Это — моя первая посевная. Хорошо «пишут» трактора, грамотно, только дым из труб, да сбавление скорости на поворотах в обратную сторону. Мне радостно. Душа ликует: мечта сбылась! Она тут, под сердцем, стучала, просилась в поле. И теперь она — хозяйка в необъятных полях!

Думая о завтрашних делах, я переехал на другое, смежное поле проверить, как по маслу ли сев. Мотоцикл — к жердёлке. И к стоящему агрегату — спешно.

— Добрый день! — Давно стоим да курим? А, Фёдор…, — глянул в блокнот, — Кириллович?

— Да час, как и есть. Не более! Зерновоз застрял в пути.

— Ясно! Тогда на стан, к рации. Выяснить.

«Что там за причина, — беспокоила мысль, — не в руку сей простой».

Вдали заметил зерновоз. Сблизились. Машина притормозила.

— Данилович, в чем дело? График подвоза нарушаем. Стоят «железные» кони.

— Вы правы. Тут ток «зашился». Мой же конь мигом туда прискочил, правда же? — И он ладошкой похлопал руль.

— Верю! Гони! Ждут! Зашились, а мы тут…

Из-за лесополосы вынырнул второй зерновоз.

— Во! То не одной машины, то сразу две! «Расшились»! — Мысленно благодарил я зерновоз.

Тормозить не стал. Шофёр посигналил, и мимо — по направлению взмаха руки.

Близилось время вечерней планёрки. На стан подошёл механик бригады Владимир Гисцев, опытный технарь, беспокойная душа, спросил:

— От агрегатов? Как они там?

— Нормально, — ответил я. — Есть вопрос, Владимир Петрович, по вашей части. — Когда пустим в поле третий агрегат? Что-то с деталями? Или…

— Да. Третьи сутки помощник колесит по совхозам. Не вернулся ещё.

— Прошу Вас, очень прошу — сами подключитесь. Чтоб нам подогнать площади сева, главный агроном просил.

— Понимаю. Стараемся, — ответил механик.

После планёрки зашёл в столовую.

— Мария Сергеевна, добрый день! Объясните, почему вчера поздно подвезли обед к агрегатам?

— Ездовой замешкался. Лошадь плохо запрягалась. На непогоду что ль? Исправится. Стараемся.

Все стараются, а у меня в поле сто вопросов. Ну, ладно, понимаю, тоже запыхались.

Оказалось, что не зря лошадь капризничала у ездового. Надвинулись облака. Нудно задождило. Дождит и дождит! Сроки оптимального сева подруливают к графику: тю-тю! Кран на небе не выключается! Налило так — хоть корабли пускай. Сели совещаться: что предпринять? Головы ломали долго… туда да сюда рядили. Я предложил выход — запредельный и самый будто бы несуразный.

— А давайте к трактору Т-4 приладим сеялку. Отвинтим сошники — всё равно толку от них ноль. Семена в кузов и — айда! — поехали!!

— Да ты что, агроном? Нас посадят в клетку!

— Хорошо, — не сдавался я, — что мы имеем? На улице дождь — раз, план сева насмарку — два, а на календаре — 20 декабря. Капут, ребята!

…Отслезился день, а утром — депеша: сеять любым путём! С самолёта ли, да хоть с лукошками в поле… все ходячие! Горит план сева района!

А дождь нещадно, струями-кнутами стегает и стегает поле, и не думает отдохнуть. И пришлась к случаю мое предложение, воплотилось в действо! В поле выполз трактор. Посевщик в брезентовом плаще и сапогах заправил агрегат, встал на доску сеялки, и мотор выбросил кольца дыма. Тяжело-тяжело пополз по чернозёму.

Через два дня неожиданно прекратился дождь. Ветер, тоже молодец, выпорхнул с неба и стал расслаивать остатки туч, продувать просторы полей. Они постепенно, час за часом, подсыхали. И площадь сева, сотка к сотке, подвигалась. Трактор, надрываясь, тащил одну сеялку, оставляя позади себя колею глубиной до 20 сантиметров. Семяпроводы потряхивали «рукавами», разбрасывая семена в стороны. С зонтика срываются капли на брезентовый башлык и успокаивают: «Володя, погода налаживается, не горюй, казак»! Считываю проходы сеялки, остановки, чтоб знать, когда очищать колёса от налипшей грязи. И не замечаю райкомовской «Волги». Обернулся, когда тронули за плечо. Рядом, в резиновых новых сапогах, первый секретарь райкома.

— Сеем, Владимир Иванович? — а сам — глаза в сторону хода сеялки.

— Да!

— Правильно! — и он выдал цифру невыполненного плана сева по району.

— Это — беда, — тихо сказал я.

— Беда! Вы уж закрывайте план сева таким способом. Хорошо, что вы молодой специалист, а ситуацию разрулили.

Стал вновь накрапывать дождь.

— Продолжайте. Спасибо. — И пожал мою руку.

— Я — по району. До свидания!

Так закончился один эпизод осенней посевной. Самый поучительный. Кстати, урожай тогда был вполне удовлетворительный — на удивление бывалым хлеборобам.

Конец ознакомительного фрагмента.