Не уговаривай и не зови…

Владимир Митренин

Перед вами – рассказы из жизни шестидесятника, написанные искренне и увлекательно. Семья сталкивается с преступным миром 1990-х. Студенты-первопроходцы переживают первую в жизни катастрофу. Беззаботный россиянин в Таиланде переносит инсульт и начинает выбираться из него, не теряя наблюдательности и самоиронии. Будь проклята война – со всеми ее исчадиями. Во второй части книги собраны зарисовки о США. Эту страну иногда воспринимают как ад или как рай, но в книге она – какая есть, взгляд изнутри.

Бездна

Ночью выпал снег. В городе пробки. К началу юбилейного вечера мы с дочкой не успели.

В Доме детского творчества собрались больше трехсот спелеологов, как одна семья. Многие пришли с детьми. Горящие глаза, улыбки. Ровно пятьдесят лет назад молодые исследователи пещер объединились в клуб спелеологии, который вошел в Совет по туризму и стал называться Ленинградской секцией спелеотуризма — ЛСС. Сейчас Совета нет, а клуб спелеологов живет.

С небольшой сцены выступал Валерий Голод, первый председатель клуба:

–…наш товарищ… Александр Терещенко… погиб при штурме пещеры на горном плато Лаго-Наки…

На экране фотография Саши.

Защемило сердце, и нахлынули воспоминания…

Как и почему произошла авария? Можно ли было ее избежать?

…Весной 1968 года мы обсуждали планы на лето. Собрались, как всегда, в уютной комнате в ДК им. С. М. Кирова. Виктор Волков, который недавно сменил Голода на посту председателя, предложил:

— ЛСС исполнилось четыре года. Мы исследовали неизвестные ранее горизонтальные пещеры в районе реки Пинеги в Архангельской области. Но этого… понимаете… недостаточно. Нам нужен район, где могут быть неизвестные ранее вертикальные полости. И сделать там учебно-спортивный лагерь, как москвичи сделали в Крыму… Совет по туризму обещал помочь.

Тут заговорили все сразу.

— Правильно… нужное дело… А где это будет?

— Вот об этом я и хотел сказать, — продолжил Виктор. — На Северном Кавказе есть плато Лаго-Наки. Это на границе Адыгеи и Краснодарского края. Если спуститься к Черному морю, то окажешься в Сочи. Там можно открыть глубокую пещеру…

Опять все загалдели. Недисциплинированные были ребята. И девчата.

— Тише, тише, товарищи, тише… Дайте договорить… Скоро майские праздники, едем на скалы. Отбирайте среди новичков наиболее способных. Руководителем первой смены лагеря предлагаю назначить Володю Митренина. Вы все его знаете. Он инструктор, имеет разряд по альпинизму… Возражения есть?

— Нет… знаем… согласны…

Так я стал начальником учебно-спортивного лагеря, а по существу группы ленинградских первопроходцев в поисках глубоких пещер.

На скалах среди новичков в моем отряде выделилась самостоятельная группа. Натренированные ребята, студенты. Я предложил им поехать в лагерь.

На секции утвердили состав, в который вошли: инструктора — я и опытный Саша Терещенко, двое спелеологов второго года обучения — Эдик Алекас и Нина Рыбина, новички первого года обучения, пятеро ребят — Миша Загашев, Виктор Светлов, Валера, Вова, Женя Горбачев, самый молодой, и две девушки — Наташа и Люда. Я всех вспомнил? Нет. Еще был Адам Енджеевски, поляк, студент ЛГУ. Это наш Жак Паганель. Великолепным фотоаппаратом он фотографировал растения и букашек. Жаждал найти неизвестные виды.

Всего 12 человек, правильно.

В Совете по туризму утвердили маршрут. Получили снаряжение — веревки, лестницы, карабины. Карабин — это не ружье, а металлическое кольцо с муфтой для крепления веревки при страховке. Взяли ведра и топоры. Не забыли гитару.

Незадолго до отъезда Саша сказал:

— Слушай, Володя. Я не смогу выехать с вами, приеду на несколько дней позже.

— Вообще-то это не здорово… Как же я там буду? Один инструктор.

— Понимаешь… мне надо обязательно заехать к отцу на Украину.

— Нет… Ну да ладно, — согласился я. — Приезжай скорее, без тебя мы в крупные пещеры не пойдем.

Уж лучше бы он не поехал совсем…

Бледные после сессии, веселые, с песнями доехали мы на поезде до станции Белореченская. Перекусили местными пирожками. Потом на автобусе добрались до Апшеронска. Дальше в горы вела узкоколейная железная дорога. Как будто игрушечная.

Пассажирский поезд только два раза в неделю. Нам удалось уехать на попутном товарном порожняке сразу.

Предгорья Кавказа живописны. Невысокие хребты, покрытые изумрудной зеленью лиственных лесов — дуб, бук, карагач, орех, граб. Платан, чинар.

Состав медленно скрипел, часто переезжая с одного берега реки на другой. Вода чистая, голубая, образовалась в результате таяния снега.

Въехали в узкое извилистое ущелье. Река превратилась в шумный горный поток. Дорога вырублена в скалах, заросших кустами и мхами, живописно нависающими над головой. Воздух стал прохладным.

Поползли вверх по склону хребта к перевалу. В лесу появились хвойные деревья — сосна, лиственница. Ель, пихта.

Приехали. Здесь домик с вывеской «Турбаза Лаго-Наки». Никого нет, кроме сторожа. Турбаза функционирует зимой для горнолыжников.

Сторож проверил документы. Всё строго, мы на территории Кавказского заповедника.

— В лесу водятся рыси, нападают на людей. Не ходите поодиночке… Будьте осторожны с огнем, — предупредил он.

По широкой лощине прошли вверх, пересекли хребет Каменное море. За ним начиналось карстовое плато, испещренное воронками, трещинами, провалами. Там таились неизведанные пещеры.

Уже июль, но в низинах еще не растаял снег.

На лесной поляне около ручья обнаружили балаган — пристанище пастухов, охотников, туристов. Поставили палатки. В балагане сложили продукты, снаряжение, поселили начальника лагеря и Адама с фотоаппаратом.

Запаслись дровами. Запалили костер. Девушки приготовили ужин — макароны с тушенкой и чай. Солнце поиграло лучами заката в прозрачной кроне сосен и закатилось за ближайший хребет. Пришел звенящий эхом наших голосов вечер. Заметно похолодало. Все расположились вокруг костра. Виктор принес гитару.

— Ребята… Внимание, — объявил я. — Наш учебный лагерь открыт! Несколько слов о распорядке. Подъем в семь, зарядка, завтрак. Занятия начинаются в девять утра. Дежурный встает на час раньше. Готовит еду, весь день находится в лагере. Ведет дневник… Завтра дежурит Миша, потом составим график. Отбой в 23 часа… Вопросы есть?.. Вопросов нет. Витя, начнем с «Бригантины».

Когда тебе 20 лет и уже надоело говорить, спорить, любить — хочется поднять паруса и уплыть в дальнее синее море. «На время время позабыть..». Слушать песни, видеть потеплевшие глаза и не оглядываться назад. Идти по свету. Ехать. За туманом…

Туристские, бардовские песни у костра берут за душу. «…Дым создает уют… В речке бьются камни… Взвод зарывается в облака… Друг оказывается так… Встречам, увы, суждены разлуки… Из камней сложен тур…».

Сучья трещали, ветер раздувал угли. Пламя завораживало, источало тепло и энергию, как людям в каменном веке, когда «до утра жевали хобот мамонта»…

Сотни песен в репертуаре. Еще разговоры, споры, смешные истории. Незаметно сгустилась холодная звездная ночь…

Я проводил занятия, как учили в школе инструкторов — рассказ, показ, усвоение, освоение. Тренировки по скалолазанию, подъем и спуск по лестнице, техника страховки, техника спуска по веревке. Один, Саша Терещенко еще не пришел.

После обеда — беседы по теории. Ребята всё уже знали, но надо было повторить. Лагерь-то учебный.

Вечером собирались у костра.

Потом группами по 2—3 человека стали исследовать карстовое плато, искать пещеры. Там берет свое начало река Курджипс. Есть русло — сухой Курджипс. Выше альпийские луга, на которых пасут скот. На юге и востоке плато ограничено хребтами, которые сходились к зеленой вершине.

Нашли три вертикальные полости, «колодцы». Провели тренировки. Но для зачетного спуска с участием всех ребят пещеры не нашлось.

До конца лагеря оставалось три дня.

Вечером Миша и Виктор вернулись из разведки на отрогах горы Оштен и сообщили, что пастухи показали вход в большую пещеру. Решили идти туда.

Утром поднялись на альпийские луга и подошли к пещере. На склоне около скалы глубокий провал, наполовину заполненный снегом. Внизу виден грандиозный свод входа в пещеру.

Неподалеку на поляне обустроили лагерь. Подготовились к спуску. Перед выходом я провел инструктаж:

— Этот спуск зачетный. Штурмовая группа: Эдик, Миша и Виктор. Эдик, ты старший. Вспомогательная группа: Валера — старший, Женя, Вова, Нина, Люда и Наташа. Я иду тоже. Адам останется дежурным. На эту пещеру у нас сегодня и завтра. Мы не обязательно должны пройти ее до конца. Сколько пройдем, столько и пройдем. Послезавтра для второй смены лагеря оставим на турбазе снаряжение. А дальше — гуд бай. Кто в Ленинград, кто пешком через Черкесский перевал, к морю, в Сочи…

— Товарищ инструктор, включи меня в штурмовую группу, — вдруг попросил Валера.

— Зачем же так официально? Нет, не могу. У тебя дисциплина хромает. Сейчас иди старшим вспомогательной группы, там посмотрим. Согласен?

— Ладно… согласен.

Спустились по снегу в провал. Вошли в величественный зал, напоминающий готический храм. Фонарики слабо высвечивали сверху гигантские сталактиты, кальциевые натеки и кристаллы на стенах. Это признак большого возраста пещеры. Она могла оказаться очень глубокой.

Зал закончился широкой расщелиной с горизонтальной полкой, уходящей дальше. Вниз шел ход, по которому бежал ручей. Решили спускаться вдоль ручья.

Русло ручья начало обрываться почти вертикальными каскадами. Стали закреплять лестницы рядом с ручьем и спускаться со страховкой, которую обеспечивала вспомогательная группа. Прошли пять каскадов и остановились у шестого. Здесь достаточно большая площадка. По времени уже вечер, пора возвращаться. Посовещались и решили, что снимать снаряжение не будем. Завтра продолжим спуск.

Навесили еще одну лестницу. Виктор произвел разведку, спустившись на несколько метров.

— Ребята! Там площадка, а дальше — пропасть, бездна!

— Ну вот и хорошо, — сказал я. — Завтра посмотрим эту пропасть и завершим работу лагеря.

Когда поднялись, усталые и довольные, была ночь…

Утром ярко светило солнце. В ожидании завтрака девушки легли позагорать. Вдруг появился Саша Терещенко — бодрый, веселый.

— Привет! Я прибыл, — подарил девушкам по шоколадной конфете.

— Привет, Саша! Наконец-то. Откуда ты взялся… спозаранку? — я хлопнул его по плечу.

— Пришел из Сочи. Вчера было уже темно, я вас не нашел. Пастухи предложили переночевать, заодно накормили, так что я хорошо отдохнул…

— Ты готов идти в пещеру?

— Конечно… готов!

— Хорошо. Тогда будешь руководить спуском. Поведешь группу на завершающий штурм. Снаряжение навешено, осталось пройти один «колодец». Я останусь в лагере… для подстраховки… Согласен?

— Да.

— Договорились. Отдохни пока…

После завтрака я распорядился:

— Сегодня инструктором идет Саша Терещенко. Штурмовая группа: Эдик — старший, Женя и Валера. Вспомогательная группа: Нина — старшая, Миша, Виктор, Адам, Наташа и Люда. Вова остается дежурным.

Через полчаса ребята собрались. Я попросил построиться.

— Перекусить взяли?

— Да, не забыли.

— Саша, надень свитер. В пещере холодно.

— Позже надену. Свитер в рюкзаке.

— Предлагаю первым спуститься Жене. Женя! Когда достигнешь дна «колодца», осмотрись. Если горизонтального продолжения нет, то сразу поднимайся наверх. Если горизонтальное продолжение есть, то отстегни страховку и развяжи узел, чтобы веревка не застряла. Страхующий вытянет веревку, и после этого к тебе спустится Саша. Обследуйте горизонтальный ход и поднимайтесь наверх. Глубже не спускайтесь, нет времени. Это в целом. А конкретно решения на месте принимает Саша. Желаю удачи.

Группа ушла. Уже ничего нельзя было изменить…

Дурные вести приходят неожиданно.

Не было еще и шести вечера, как прибежал Валера. Он ничего толком не мог объяснить.

— Володя… Там… Там… Что-то случилось. Иди скорее…

Я быстро оделся и убежал вниз. На нижней площадке, которую вчера обнаружил Виктор, находились Эдик, Миша и Виктор.

Что это? Лестница легла точно на ручей, который обрывается в бездну водопадом. Для этого спуска нужны гидрокостюмы, мы не имеем право туда лезть. Есть другой путь. Пропасть перегорожена каменной глыбой, за которой можно опустить лестницу, минуя водопад.

Эдик рассказал:

— Сначала Саша попросил Валеру спуститься вон на тот уступ, метрах в десяти ниже, для связи с нами. Оттуда видно и слышно то, что происходит внизу. Здесь, где мы стоим, ничего не видно. И не слышно из-за шума воды. Потом в «колодец» спустился Женя.

— Прямо по водопаду?

— Да… Внизу он отстегнул страховку, но веревка застряла. Мы решили, что не был развязан узел.

— Эх… я же предупреждал. Надо было обязательно развязать узел.

— Да… Потом спустился Саша. Его страховку мы вытянули. А дальше непонятно, что произошло… Поднялся Валера и, не говоря ни слова, убежал наверх. Мы остались без связи с ребятами. Потом донесся душераздирающий крик. Сейчас всё тихо.

Я начал спускаться в «колодец». Под холодным водопадом сразу же промок до нитки. Стало ясно, что этим путем идти нельзя.

Тогда мы навесили лестницу за водопадом с глыбы, перегораживающей пропасть.

— Эдик, я иду наверх переодеться и поговорить с пастухами. Виктор, спустись вниз и выясни обстановку. Может быть, ребята ушли дальше по горизонтальному ходу, и поэтому их так долго нет… Потом сразу же сообщите мне.

Пастухи сказали, что ближайший телеграф находится в поселке вниз по течению реки Курджипс и работает с восьми утра.

Ребята вышли из пещеры в 12 ночи. Все, кроме Саши и Жени. Принесли рюкзак Саши, в котором оказался его свитер.

Виктор был угрюмый, поникший:

— Я спустился вниз почти до конца. Немного не хватило лестницы.

— Что там? Говори как есть, не томи.

— Там… там… плохо. Саша мертвый. Женя сидит, положив голову на колени. На мои крики он не ответил. Продолжения у пещеры нет, просто круглое дно.

Так! Надо вызывать спасательный отряд.

Я приказал:

— Валера, завтра пошлешь телеграмму в Ленинградский Совет по туризму. Обязательно «молнию». Почта работает с восьми утра. Пастухи говорят, что за четыре часа можно дойти. Не опоздай к началу работы.

Текст телеграммы получился такой:

ВОСЕМНАДЦАТОГО ИЮЛЯ СЕМНАДЦАТЬ ЧАСОВ ШТУРМЕ ПЕЩЕРЫ ПЛАТО ЛАГОНАКИ СОРВАЛСЯ ПРОПАСТЬ ПОГИБ АЛЕКСАНДР ТЕРЕЩЕНКО ТЧК ГЛУБИНА ДЕВЯНОСТО МЕТРОВ ТЧК ТАМ ЖЕ ПОСТРАДАВШИЙ ЕВГЕНИЙ ГОРБАЧЕВ ТЧК САМОСТОЯТЕЛЬНО ДОСТАВИТЬ ПОВЕРХНОСТЬ НАШИХ ТОВАРИЩЕЙ НЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ЗПТ ПРОШУ СРОЧНО ПРИСЛАТЬ ПОМОЩЬ ТЧК

МИТРЕНИН

Теперь надо было спасать Женю. Он уже восемь часов пробыл на дне пещеры, возможно, раненный. Его нужно было срочно согреть. Я обратился ко всем:

— Женю нужно срочно утеплить. Сейчас собираем вещи и спускаемся вниз.

— Мы сварим горячий кисель, — сказал кто-то из девушек.

— Еще передадим консервы и хлеб…

Через час все, кроме Валеры, который с рассветом должен был идти на почту, и дежурного Адама, вышли в пещеру. С теплыми вещами и с горячим киселем, залитым в грелку.

Виктор спустился в «колодец». У Жени оказалась травмирована стопа, поэтому лезть наверх не мог. Он надел два свитера, теплые брюки, лег в спальный мешок, выпил горячий кисель…

Вышли на поверхность, когда уже взошло солнце.

Вернулся Валера и рассказал, что послал «молнию» не только в Ленинградский Совет по туризму, но, по совету телеграфистки, еще и в Краснодарский крайисполком.

Отдохнули несколько часов.

Невозможно было находиться в бездействии, зная, что наш товарищ один, в темной, сырой и холодной пещере. Решили поднимать Женю не дожидаясь помощи.

Но когда мы спустились, стало окончательно ясно, что нашими силами это сделать невозможно. Квалификации и численности ребят явно не хватало для такой работы. Группа была измождена. Начались ошибки, которые могли привести к новой аварии.

Поднялись наверх. Уже темнело. Женя находился на дне более суток.

И тут появилась группа инструкторов горного туризма. Восемь крепких парней под руководством председателя Сочинского Совета по туризму Константина Константиновича.

— Мы получили телеграмму из Краснодара срочно прийти к вам на помощь, — сказал он. — Хороший получился марш-бросок. Какие будут указания?

В пещеру решили идти рано утром. Теперь сил поднять Женю хватит. Дежурным оставили Валеру. Константин Константинович удивился, что у нас есть Адам — студент из Польши, который увлечен фотографией. Ему поручили сделать снимки в верхней, красивой и безопасной части пещеры.

Самая ответственная работа предстояла Мише. Он должен был спуститься к Жене, закрепить на грудной обвязке веревку, за которую его будут вытаскивать, и страховку. Затем сопровождать, поднимаясь рядом по лестнице.

На нижней площадке, около «колодца», находились Эдик и Нина, обеспечивавшие страховку Миши и Жени. На верхней площадке находился Константин Константинович и инструкторы горного туризма. Я сидел на каменной глыбе, перегораживающей начало «колодца», руководил всеми участниками и должен был принять Женю. Виктор был в резерве и осуществлял связь между площадками.

В таких ситуациях невозможно всё предусмотреть заранее. На нижней площадке из-за шума водопада плохо была слышна речь. На верхней площадке меня слышали хорошо, там тише. Зато голоса ребят с верхней площадки гулко доносились до нижней площадки, из-за чего мне совсем ничего не было слышно. Я стал кричать:

— Ти-хо! Ти-хо! Ти-хо!

Прибежал Виктор. Я объяснил ему, почему должна быть полная тишина, и он передал это на верхнюю площадку.

И вот наконец, когда гул голосов затих, мне стало слышно, что говорил Миша. Прошло много времени в ожидании, пока он выполнял свою работу. Потом крикнул:

— Тя-ни-и-и!

В свою очередь я скомандовал верхней площадке:

— Тя-ни-и-и! Тя-ни-и-и!

Веревка натянулась, как струна, потом медленно, по чуть-чуть поползла вверх. Ребята тянули. Страхующие выбирали страховки. Подъем начался!

Казалось, прошло бесконечно долгое время. Многие метры убывали по сантиметру. Наконец, Женю подтащили к уровню каменной глыбы. И тут выяснилось, что веревка идет по щели и непонятно, как вытащить Женю на глыбу. Грудная обвязка подтянулась к горлу, и узел стал его душить! На размышления времени не оставалось, я лег на спину и ногами освободил веревку из щели. Еще два — три рывка веревки, и Женя на глыбе у моих ног. Я крикнул:

— Сто-о-ой! Сто-о-ой!

Ребята перестали тянуть.

Миша ушел наверх. Он выполнил свою работу.

Я спросил Женю:

— Как себя чувствуешь? Почему ты не поднялся сам, как было дело?

— Я пытался подняться по водопаду без страховки. Упал и подвернул ногу. Очень замерз. Когда Витя уложил меня в спальный мешок и напоил горячим киселем, я согрелся. Век не забуду этот кисель… А сейчас меня чуть не придушили.

— Как погиб Саша?

— Саша полез наверх и почти вылез, но закоченел, упал и разбился у меня на глазах. Он так орал!

— Он что, тоже полез под этот ледяной водопад без страховки?

— Да… Потому что сверху не бросили веревку.

— Это Валера покинул свой пост, и связь прервалась.

— А-а-а… Может быть, так.

— Эх… Не надо было лезть без страховки. Почему у тебя спальник мокрый? Ты замерз?

— Да, я промок. До меня долетали брызги от водопада.

Спустился Виктор:

— Володя! Прибыли спелеологи из Краснодара. С ними врач. Они прилетели на вертолете. Вертолет будет ждать, пока поднимут Женю. Что передать?

— Передай, что скоро можно будет поднять Женю на верхнюю площадку. Я крикну. Еще, принеси репшнур.

Виктор принес репшнур, и мы увязали Женю в компактную сетку, чтобы удобнее было нести и узел его больше не душил. Начались третьи сутки с момента аварии…

Женю вытащили из пещеры и посадили в вертолет за двадцать минут до наступления темноты. Успели. В темноте вертолеты не летали. Ночью в больнице поселка Гузерипль у Жени поднялась температура до 40 градусов. Это была реакция организма на длительное переохлаждение.

Утром ушли инструкторы горного туризма.

Два дня краснодарские спелеологи поднимали из пещеры Сашу. Его тело на лошади увезли в Гузерипль, а оттуда в Майкоп.

Нас вызвали к следователю для разбирательства. Следователь был местный, адыгеец. Он прочитал наш дневник, забрал его, потом поговорил с каждым из нас и признал гибель Саши несчастным случаем. В разбирательстве участвовал председатель Ленинградского Совета по туризму. На следующий день нашего товарища Александра Терещенко похоронили на кладбище в Майкопе…

Много лет спустя мы встретились с Эдиком Алекасом, который продолжал заниматься спелеологией, и я спросил:

— Эдик, скажи, что я тогда сделал не так? Меня это постоянно гложет.

— Володя, не кори себя. Ты всё сделал правильно.

Но всё же… Бездна…