Карантин любви, или Только не в Россию

Владимир Пиков (2024)

Говорят, случайностей не бывает. Правдивость этих слов проверят герои книги, судьбы которых переплетаются удивительным образом. Футбольный тренер Владимир, отправившийся в Чехию на поиски счастливой жизни, ни с чем возвращается к матери в Крым, ставший частью России. В аэропорту он знакомится с красавицей Никой, которую жизнь тоже не балует: муж-латыш уехал в Лондон, бросив ее с детьми фактически без средств, с работы уволили. Ей только и остается, что вернуться в Москву к деспотичной матери и безвольному отцу…

Глава 3

Москва встречала Нику серыми облаками, которые были безжалостны к солнечным лучам и людям. Раймонд сидел возле иллюминатора и крепко спал, Инга положила матери на плечо голову и, закрыв глаза, делала вид, что тоже спит. Ей было тревожно от всего: пройдет ли она на конкурс, надолго ли они останутся у дедушки с бабушкой, где она будет учиться. Однако больше всего она беспокоилась о маме — как ей выкрутиться после того, как она объявила бабушке, что у нее есть ухажер. Самолет резко наклонился вперед, потом задрал нос, и шасси жестко ударились о взлетную полосу.

— Все, Слава Богу! Приземлились, — Ника перекрестилась. Просыпаемся, мои дорогие, — она поправила Инге челку. — Очень красиво в этот раз тебя постригли, надо запомнить мастера. — Ника осеклась, понимая, что сболтнула что-то не то. — Хотя в Москве, я уверена, специалисты еще круче, — попыталась сгладить она свою неудачную фразу.

Инга слегка улыбнулась и встала в проходе, чтобы пропустить брата, — ему не терпелось размять ноги.

Несмотря на пасмурную погоду, Наталья Михайловна была в больших дорогих очках на пол-лица. Они были ее защитой от агрессивной и конкурентной столичной среды.

— Вернитесь, снимите очки и снова пройдите через рамку, — сказала девушка в черной униформе.

Наталья Михайловна недовольно вышла к мужу за рамку, сняла очки и, держа их в руке, снова прошла контроль. Раздался сигнал, и загорелась красная лампочка.

— Очки нужно положить на ленту, вернитесь еще раз, — командным голосом произнесла сотрудница аэропорта.

— Какая наглая девица, никогда такого не было, чтобы меня заставляли снимать очки. У меня глаза больные.

Наталья Михайловна снова направилась к ленте перед рамкой. Пассажиры в очереди стали высказывать недовольство. Юрий Павлович взял очки и положил на ленту.

— Ты что, это Fendi, аккуратней! Знаешь, сколько они стоят! Наталья Михайловна решила сорвать раздражение на муже.

— Иди, давай, люди на рейс опаздывают, — прошипел он ей на ухо, чувствуя себя неудобно перед незнакомцами в очереди.

В этот раз рамка была благосклонна к Наталье Михайловне.

— Кошмар, только в России такие дебильные правила, — не унималась она, пока они шли к табло прилетов и вылетов рейсов.

— Правила во всех странах одинаковые, — возразил ей супруг, буквально чувствуя спиной недовольство прохожих.

— Молчи, откуда тебе знать-то, ты только по Волге на кораблике плаваешь. Дальше Астрахани и не бывал нигде.

Наталья Михайловна безнадежно махнула на мужа рукой и стала рассматривать табло.

— Корабли не плавают, а ходят, — ответил все знающий в деталях Юрий Павлович, набирая номер дочери.

— Ника, привет, Вы уже прилетели? — радостно спросил он.

— Папочка, привет. Да, мы уже выходим из самолета, — ответила Ника, пытаясь вытянуть ручную кладь с тесной полки над сиденьями.

— Ника, детка, — Наталья Михайловна выхватила трубку у мужа, — твой новый-то тоже прилетел? Я смотрю, у вас рейсы практически совпадают. Сгораю от любопытства, так хочу с ним познакомиться.

На табло «Прилеты» под строкой рейса «Рига — Москва» стояло «Прага — Москва».

— Ой, мам, ничего не слышно, я перезвоню, здесь нет связи, — это было единственное, что смогла ответить Ника. В душе она надеялась, что родительница хотя бы в день прилета оставит ее в покое.

Инга слышала разговор матери с бабушкой и вопросительно взглянула на Нику, но та лишь молча пожала плечами. Они подошли ко второму проходу Таможенной стойки, где сидела женщина в форме с зелеными погонами.

— Предъявите документы на детей и свой паспорт.

— Пожалуйста, все здесь. Ника протянула прозрачную папку, в которой были разрешительные документы.

Вдруг в соседнем проходе начался какой-то странный переполох. Ника увидела молодого мужчину, с которым разговаривал офицер таможни.

— Почему просрочен паспорт? — жестко, но не грубо спросил он.

— Я не был в России больше пяти лет, — ответил мужчина.

На вид ему было около тридцати. «Довольно симпатичный», — неожиданно для себя подумала Ника.

— Вы нарушили правила пребывания за границей. Я у вас изымаю паспорт. Завтра с девяти до одиннадцати явитесь в миграционную службу на Лубянку, восемь. Распишитесь. Офицер забрал документ и протянул листок.

— А как я буду без паспорта, я же не москвич, у меня ни денег, ни жилья. Без паспорта меня даже в хостел не заселят.

— Это ваши проблемы, раньше надо было думать. Мы еще вас направим куда следует, на проверку. А то тут такой же — с просроченным паспортом — на прошлой неделе тоже рассказывал, что таксистом работал. Потом выяснили, что два года служил в английском легионе. Если ночевать негде, могу до завтра у нас в камере разместить… — без доли иронии сказал офицер и стал подниматься со стула.

— Нет, нет. Я понял, — мужчина моментально исчез из поля зрения Ники.

«Да, у кого-то жизнь тоже не мед», — подумала она, поймав себя на том, что даже в мыслях заменила сахар на натуральный продукт. Бросив прощальный взгляд на нейтральную зону аэропорта, она вместе с детьми перешла в зал получения багажа.

— Мам, наши чемоданы уже ездят, — Раймонд рванул к ленте.

Он схватил огромный розовый чемодан матери, но от тяжести его повело, и мальчик, потеряв равновесие, начал падать. В этот момент его подхватил какой-то мужчина. Ника подбежала к сыну, но наткнулась на взгляд незнакомца.

— Спасибо вам большое, — она прижала Раймонда и посмотрела на мужчину. Это был тот самый симпатяга, у которого на Таможне отобрали паспорт.

— Все нормально, — едва отдышавшись, галантно ответил он, передавав в ее руки покрасневшего сына. — Чемодан у вас прямо-таки убийца. Вы либо библиотекарь, либо на ПМЖ в Москву приехали, — пошутил он.

Инга вышла из женского туалета, куда, по театральной традиции, очередь в пять раз длиннее, чем в мужской, и подошла к ним.

— Инга, возьми брата и две сумки, идите на выход. В зале ожидания нас ждут бабушка с дедушкой. — Голос Ники немного дрожал от волнения.

— А ты? — спросил Раймонд.

— Пошли! — Инга, посмотрев на незнакомца и маму, толкнула брата к направлению «Зеленого коридора».

— Ника. — Она протянула руку мужчине. Смущение молниеносно накрыло ее от темечка до подошвы.

— Вова, — немного запинаясь, ответил тот и неловко дотронулся до изящной ладони.

— Вы меня простите, я случайно стала свидетелем произошедшего на таможне, — начала Ника, пытаясь не походить на сериальную аферистку. — Вам действительно негде ночевать?

Вопрос привлекательной незнакомки застал Владимира врасплох, но выражение ее лица было настолько располагающим, что он решил быть честным.

— Стыдно признаться, это правда. Думаю, может, в аэропорту до завтра остаться, а потом на Лубянку поехать. Хотя звучит как-то зловеще. — На последних словах он непроизвольно глубоко выдохнул.

— Это может прозвучать дико, но мы можем быть полезны друг другу. — Ника почувствовала, как краска заливает ее лицо.

— Слушаю Вас, — еще больше удивился Владимир. — Надеюсь, вы не будете гадать мне на ладони, — продолжил он, на ходу вспоминая, как шутить с представительницами прекрасного пола.

— Пойдемте к выходу, по дороге я вам все расскажу, а там вы и решите, подходит это для вас или нет. Она попыталась сдвинуть розовый чемодан с места, но не смогла.

— Давайте лучше я, — предложил Владимир, и они медленно направились к выходу.

Ника что-то говорила и беспомощно пожимала плечами, а ее спутник кивал, пытаясь вникнуть в рассказ, а сам катил огромный чемодан, радуясь, что есть повод побыть подольше с его хозяйкой.

— Ну наконец-то, — Наталья Михайловна немного театрально обняла дочь. — Что так долго? Мы уж волноваться начали. Дети уже давно вышли, а тебя все нет и нет. Их одних нельзя оставлять, это тебе не Европа, это, дорогая, Россия, привыкай. Хорошо хоть ненадолго, только на отпуск. Правда? — и она в стиле Железного Феликса просканировала дочь с головы до пят.

— Правда, правда, — грустно ответила Ника, решив отложить разговор на потом. — Привет, пап. — Она поцеловала отца в щечку и обняла.

— Дорогая, а меня ты не собираешься представить? — Владимир протянул руку пожилому мужчине и поставил розового друга рядом с Никой.

— Ну, э-э. Может, ты сам представишься, дорогой? — промямлила та, от волнения забыв не только его имя, но и свой великолепный план.

— Владимир, — произнес он нарочито громко, чтобы дети тоже могли расслышать его имя, и выразительно взглянул на них.

— Юрий Павлович, а это моя жена Наталья Михайловна, — отец Ники крепко сжал руку Владимира, пытаясь произвести хорошее впечатление.

— У вас интересный акцент, откуда вы родом? — Наталья Михайловна «включила» Мисс Марпл после того, как пришла в себя от удивления: выходит, дочь говорила правду о новом ухажере.

— От вас ничего не скрыть, — Владимир, как ни странно, стал более уверен в себе после того, как прилетел в Москву. — Я провел детство на Украине, а во взрослом возрасте переехал в Чехию, в Прагу, — он на миг удовлетворил любопытство Натальи Михайловны.

Пока они разговаривали, Ника незаметно подошла к детям и с невозмутимой улыбкой крепко взяла их за шеи.

— Мама, ты что? — от неожиданности Раймонд даже вскрикнул.

— Молчи, иначе все лето вместо мяча будет только скрипка, — ответила Ника сквозь сжатые губы, почти беззвучно. — Инга, ты со мной?

— Естественно, мам. — Девочка кивнула и надела наушники, всем своим видом демонстрируя невозмутимость.

— Вы моя банда, — облегченно вздохнула Ника, и впервые за несколько дней ее губы тронула улыбка.

— Готовились, готовились, а так и не рассчитали, что нас-то с Владимиром шестеро, а мест в машине — только на пятерых, — Юрий Павлович растеряно развел руками. Повисла пауза, которая могла затянуться и перерасти в неприятную проблему.

— Папа, да какие трудности! Вы с детьми езжайте, а мы за вами на такси, правда, дорогой? Ника взяла ситуацию под свой контроль.

Наталья Михайловна запротестовала:

— На такси — это же минимум три тысячи! К чему такие траты! Скажем Владимиру адрес, а он спокойно доедет на экспрессе до Белорусской, а там до нашего дома пятнадцать минут пешком. Еще раньше нас будет.

Тот радостно закивал головой, хотя в кармане не было ни рубля.

— Вообще не переживайте. Давайте я вас провожу до машины. Потом разберусь.

Ника осознавала глубину финансовой ямы своего «суженого», хотя ей было удивительно от того, что у взрослого мужика нет денег. Однако она чувствовала ответственность, ведь он бескорыстно ей помогает и ему нужно где-то ночевать:

— Мам, перестань, нам это неприятно слушать. Для Владимира это вообще не проблема — три тысячи. Час работы.

Новый знакомый ответил с ухмылкой:

— Вообще не проблема! Мне хоть пять, все едино.

Наталья Михайловна немного успокоилась, но любопытство ее не оставляло:

— Отлично! Кстати, в какой области вы работаете?

— В логистике.

И на этот раз Владимир был кристально честен, внутренне готовясь к предстоящему визиту на Лубянку.

— Так, мам, хватит, — опять вмешалась Ника, понимая, что им нужно больше времени, чтобы придумать продолжение «легенды». — Вам пора, идите к машине. — Она выразительно подтолкнула родительницу на выход, всем видом давая понять, что им с возлюбленным нужно побыть вдвоем.

После того, как вся компания скрылась из виду, можно было и выдохнуть.

— Да, заварили мы кашу, — с тем же украинским акцентом проговорил Владимир, беспечным взглядом обводя новый терминал аэропорта. — Как расхлебывать собираетесь? Вашу маму на мякине не проведешь, — откуда-то из недр подсознания он изрек крылатую фразу.

— А вы, я смотрю, Цицерон, так и сыплете афоризмами, — не осталась в долгу Ника, осознавая, что самое трудное еще впереди. — Пока доедем, пока поужинаем, то да се. Переночуем у нас. Утром вы поедете за паспортом и больше не вернетесь. Я скажу, что вам нужно по срочным делам, через пару недель приедете и нас заберете. За это время я попробую найти работу, еще дочь на проект зарегистрирую. Если она пройдет, а она обязательно понравится жюри, мы здесь и останемся. Конкурс будет длиться несколько месяцев, поэтому надо будет жить в Москве. Ну а потом узнаю, что у вас есть любовница и вы меня водили за нос. Ну как-то все и утрясется, — Ника детально разложила свой гениальный план, удивляясь свой находчивости.

— Мощно, стратегия, однако! Генеральный штаб ждет ваше резюме, — искренне восхитился Владимир и даже захлопал. Он явно утерял навыки ухаживания, хотя, возможно, у него их и не было.

Как и любой аэропорт, Шереметьево встречает прибывших пассажиров мужчинами с бейджиками на груди. Они будут предлагать довести вас с ветерком, и даже если вы каждому ответите, что такси не требуется, следующий мужчина все равно подойдет с тем же самым предложением.

— Такси желаете? Дешевле «Яндекса», — мужчина азиатской наружности с обветренным лицом был очень настойчив.

Владимир и Ника вначале просто игнорировали его и продолжали разговор.

— Да уж, «летящие» у тебя родители, даже не смогли заметить, что я совсем не похож на удачливого бизнесмена. Однако к вам они предельно требовательны, с ними лучше держать дистанцию. Хотя, у меня тоже все сложно. — Владимир вздохнул, вспомнив, что его ждет впереди. — Я вот тоже еду к маме как побитая собака. Все ее надежды, что были связаны с единственным сыном, оказались тщетны, — продолжил он свою исповедь. Притворяться и строить из себя успешного человека было бессмысленно, поэтому он воспользовался шансом быть самим собой.

Водитель такси явно не проходил тренингов по манипуляциям, но не имел никаких комплексов. Он спокойно пристроился к их паре и продолжил налаживать контакт с потенциальными клиентами:

— Такси в любую точку Москвы, честно, оплата по счетчику, — говорил он с акцентом.

Ника продолжила беседу с Владимиром, не обращая внимания на назойливого таксиста:

— Да уж, мы с вами удивительно похожи, живешь и думаешь, что ты такая уникальная в своих проблемах. А оказывается, разочаровывать родителей — это довольно заурядная тема.

— Да, уже почти тридцатник, а возвращаюсь в материнский дом, как школьник, который разбил вазу и торшер одним ударом мяча, — Владимир вспомнил курьезный случай из своего детства.

В этот момент сотрудники полиции на транспорте начали обход и проверку документов у людей в зале ожидания. Владимир вспомнил, что у него забрали паспорт и сейчас он почти как Паниковский из легендарного романа Ильфа и Петрова.

— Ну что сказать, пора уже взрослеть и поторапливаться. Объясняться с представителями милиции мне совсем не хочется, — Владимир машинально поднял воротник и втянул шею.

— Полиции, — поправил тот же знающий таксист. — Ну так как, решились? Со мной никто проверять вас не будет. Не успеете заснуть, как мы уже в центре, особенно если по «платке» поедем, — добавил он, проницательным взглядом уловив волнение Владимира перед представителями силовых структур.

— Во сколько обойдется поездка до «Динамо»? — Ника посмотрела на испуганного ухажера и попыталась добиться от таксиста конкретики.

— Сударыня, все по счетчику, оплата в конце пути, — продолжил он юлить.

— А поточнее? — Владимир уже заметно нервничал, постоянно посматривая, как полицейские вежливо, но придирчиво проверяют документы у гостей столицы и встречающих.

— Как у всех, — таксист был неумолим, но понимал, что клиент практически дозрел.

Ника перехватила взгляд Владимира. Полицейские приближались к ним, и его лицо побледнело.

— У меня есть немного наличных, надеюсь, хватит, — сказала она, прижав к груди купленный в тон к казакам рыжий клатч.