Сказочный сон

Владимир Сергеевич Неробеев, 2003

Эта сказка родилась не на пустом месте. Есть два неопровержимых факта: вишнёвые карамельки (а их было не малое количество) исчезли из кармашка рюкзака, их просто кто-то стибрил; лиса действительно выходила из леса.Увязывая между собой карамельки и лисицу, автору удалось выстроить волшебный сюжет. Судите сами.

Случилось это, мой милый дружок, на Колыме, на краю земли нашей. Колыма находится так далеко, что лучи солнца туда с трудом пробиваются и очень слабо греют колымскую землю. Поэтому там, мой милый дружок, почти всегда холодно. Чтобы не замёрзнуть, люди там часто пьют чай. С сахаром, с вареньем, с конфетами. Я, когда жил там, пил чай с карамелью. Это так вкусно!

На Колыме не растёт ни вишня, ни клубника, ни малина, ни слива. А вот возьмёшь конфетку в рот, такой аромат от неё исходит, и тебе кажется, что ты на юге, сидишь в саду под вишнею, пьёшь ароматный чай.

Как-то охотился я на гусей. Сидел в шалаше и ждал, когда полетит гумённик (Гуменник — это самый крупный гусь). Попил чая со своей любимой вишнёвой карамелью ( конфеты я держал в кармашке рюкзака). Чтобы не замочить его, повесил рюкзак на сухую лесину, что рядом с шалашом стояла. Сижу, жду гусей. Томительное это дело — ждать гусей. Когда они полетят: через час, может быть вечером, а может утром, а то и через два, три дня. Пока ждёшь их, сколько думок передумаешь! Иногда и вздремнёшь, не без этого. Вот и в этот раз, сколько времени прошло, не знаю. Вдруг из леса на поляну выходит Лиса. Нюхает, нюхает чей-то след и приближается ко мне. Такой красавицы я в жизни не видел. Обычно Плутовки по весне бывают грязные, замызганные, с боков клочья шерсти свисают. А эта, словно из книжки вышла: пушистая, ну прямо воздушная. Хвост держит трубой. Метрах в трёх, не доходя до меня, остановилась, продолжая нюхать след, на меня не смотрит, а спрашивает:

Конец ознакомительного фрагмента.