Ошибка Конан Дойла

Владимир Чёркин (2023)

Есть детективы-стрелялки, детективы-разборки, «чёрные детективы», мистические… Перечислять их можно долго, главное, что их объединяет — они вне конкретного места и времени действия — за границей, в Космосе, в каком-то измерении или в сказочной, придуманной стране… Как ни парадоксально, детективы Владимира Чёркина, большей частью происходящие на родной ему Саратовской земле, с одной стороны, имеют вполне обыденное место действия, а с другой — сочетают в себе черты многих детективов, где преступники и жертвы (и их окружение) действуют непредсказуемо и совершенно неожиданно для читателя. Нарочито спокойный, отстраненный рассказ, добротно, реалистично выверенные подробности, знакомая речь, человеческие характеры, будничная работа милиционера или полицейского — всё это рождает безотчётное чувство доверия к описанию того, что происходит на страницах книги. И приходит понимание, что это — та самая обычная жизнь человеческая, которая в любой момент (при своей внешней простоте) может дать сто очков вперёд любому сочинителю. От строчек Владимира Чёркина по-настоящему трудно оторваться! Для читателей, ценящих хороший отечественный детектив.

Повадился волк в стадо

Оперативника вызвали в село, где грабанули магазин. Его встретил участковый, и они поехали в магазин. Молодая симпатичная продавщица, показывая вывороченную с мясом накладку на двери и разомкнутый на две части пробой, не переставая возмущалась:

— Как они смогли вытащить пробой? Это какой силой надо обладать?!

— Что украли? — спросил оперативник.

— Сейф с деньгами…

— И сколько там было?

— Пятьсот тысяч.

— Да у тебя весь товар в магазине столько не стоит! — опер внимательно посмотрел на продавщицу и многозначительно произнёс: — Раз взяли, значит, знали, что деньги есть и где лежат. А где твой халат?

— Вот он, на мне!

— Сними его!

— Это ещё зачем?

— Заберём его как вещественное доказательство. Кстати, советую тебе поискать деньги в другом месте. Может, ты их не в сейф положила, бывает… С годами люди забывают, куда спрятали деньги. Но ты ещё молодая, так что, думаю, легко вспомнишь. Ясно? Говорю это тебе пока без протокола…

— Так я чё? Он, паразит, нашёл деньги… в халате и забрал сейф.

— А кто прячет деньги в халат?

— Так он лежал скомканный, как тряпка! Кто мог бы подумать, что в тряпке есть деньги? Конечно, никто!

Опер взял халат и пощупал ткань.

— С капроном? — спросил он.

— Что «с капроном»?

— Халат.

— Да какой с капроном! Чистый хлопок! Тряпкой валялся.

— Всё-таки советую тебе найти пропавшие деньги, — опять сказал опер. — Иначе попадёшь под подозрение.

— Да я в жизни ничего чужого не брала! — закричала продавщица.

— А я и не говорю, что ты взяла. Если халат валялся, как ты говоришь, тряпкой, значит, он был грязный и измятый, а он на тебе сейчас чистый и поглаженный. Вор его, что ли, всю ночь выглаживал? Советую тебе ещё раз поискать и найти деньги. Куда ты их сунула? Вспомни!

В это время в магазин зашёл какой-то мужчина, а за ним ещё люди.

— Почему сюда, где идёт оперативная работа, лезут посторонние?! — возмутился опер.

— Это Устин Акимович и ещё местные жители, — объяснила продавщица. — Пришли купить продукты…

— Объясни им, что продаваться ничего не будет, пока я здесь. Кстати, Терентий Иванович, — обратился опер к участковому, — поинтересуйся, не видели ли они что-нибудь такого, что нас интересует? Не сейчас, потом…

А сейчас помоги мне обследовать пробой и накладку. Почему не открыт замок?

— Я не велел открывать его продавщице.

Опер осмотрел притолоку, пробой и сказал:

— Смотри, он же ершистый и был пробит насквозь, и загнуты концы в разные стороны.

— Что тут умного? Взял лом, засунул под накладку, потянул и вырвал.

— Да нет, если бы вор пользовался ломом как рычагом, была бы вмятина на двери или притолоке. А её нету.

— Может, группа была? Уцепили ломами с двух сторон и потянули.

— Может… — опер вытащил пробой с замком из накладки двери. — Видишь, на ней насечка! Опытный кузнец делал — в дерево войдёт, а назад зазубрины не дадут выйти. А, чёрт, колется!

— Смотри, а конец-то в красной краске, — удивился участковый. — А дверь-то зелёная!

— Не трогай! — предупредил опер и надел перчатки. — Опаньки! Это кровь! Видно, что не профессионал вскрывал, кровь свою оставил. Может, по нечаянности цапнул. Тут должны быть и отпечатки.

Опер положил вещественные доказательства в целлофановый пакет и долго осматривал решётки на окнах, ходил вокруг магазина, споткнулся о камень, оказавшийся на его дороге.

— Давай, уважаемый, пройдёмся по селу, — предложил он участковому. — Может, кто чего видел. Может, машины какие приезжали, сейф взяли и увезли. Сейф хоть и маленький, но всё-таки тяжёлый, на себе далеко не унесёшь.

Редкие прохожие при встрече с ними приветливо здоровались, но, судя по их ответам, они ничего не видели и не слышали. Правда, один сказал, что слышал, как гудел трактор.

— Это Васька рыжий солому привёз домой поздно вечером, — сказал участковый. — Пошли к нему!

Симпатичный мужчина встретил их настороженно, на вопрос: «Видел кого-нибудь около магазина этой ночью?», ответил просто:

— Когда мне было смотреть? Навильником работал. Намахался за день, все косточки ломит. Привёз, свалил тележку — и спать.

— А когда ехал, какие-нибудь машины навстречу шли, не замечал?

— Да ехала одна… Гад, дальний свет не переключил, ослепил аж!

— А номер не заметил?

— Какой заметил?! Цвет «Жигулей» красный да лампочки не желтоватого цвета, а синего — галогенового. Таких у нас в селе ни у кого нет.

Больше Васька ничего не видел и не слышал. Когда уходили от него, опер заметил:

— Какой-то он, Терентий Иванович, напряжённый.

— Недоволен, что мы к нему пришли. А кто будет довольный, если такое на селе случилось? Да ещё у него нелады в семье.

— Что такое?

— Да кружанул он тут с одной — старая любовь не ржавеет. Он, значит, к ней похаживал, а его жёнушке добрые, так сказать, люди и доложили. Дело дошло почти до развода. Не знаю, как он там склеил свои отношения заново.

Видимо, любит его жена, простила. Он ведь симпатичный, тихий, смирный, пьёт только в праздники…

— А он что, ходок? Почему его зовут Окрашенный? Он что, волосы красит? — спросил опер.

— Рыжий он! — засмеялся участковый.

— Вот что, поеду сейчас к себе в управление, а ты всё-таки держи село на примете, особенно магазин. В кустах посиди ночь-две. Как говорится, повадился волк в стадо и будет ходить, пока всех овец не перетаскает.

— Хорошо, буду иметь в виду.

— Да скажи продавщице, чтоб деньги она нашла, которые в халате были.

— Потребую — найдёт! Куда она денется?!

…Пробой с кровью сразу отправили на анализ, машину стали искать через ГАИ, чтоб они пробили по своей картотеке. Через некоторое время пришёл ответ, что таких машин в городе сотни, искать нереально. Правда, галогеновые фары есть у немногих любителей. Профессионалы-водители, как правило, избавляются от такого света, потому что он ослепляет. ГАИ задержала всё-таки трёх водителей, у которых были такие фары на машинах. Двух сразу отсеяли, а один был тщательно допрошен, так как действительно ездил в это село на рыбалку. Следователь вёл допрос, а сам посматривал на его руки, потом взял его руки в свои и стал крутить туда-сюда. Это было очень необычно для допрашиваемого. Осмотрели и машину, но ничего подозрительного не нашли.

Водитель провёл ночь в КПЗ. Утром его пришлось отпустить, потому что группа крови, обнаруженная на пробое, не совпала с его группой. Уходя, он сказал:

— Со мною был местный рыбак, и что характерно — у него палец был завёрнут в тряпочку, через которую проступала кровь.

Следователь сразу позвонил участковому:

— Найди местного рыбака с ранением пальца и срочно доставь его в оперативный отдел. Надеюсь, ты знаешь всех местных рыбаков.

Вскоре участковый привёз рыбака с завязанным пальцем, его звали Жорж Егорович.

— Да, был на рыбалке, сняли с сетей рыбу. Я продал её и пьяный ходил у магазина — ждал продавщицу, — рассказал он. — Ну да, подходил к двери, возможно, держался за пробой и накладку, но вот вытаскивать его — не вытаскивал. Почему палец перевязанный? Так накануне чинил забор и ударил молотком по пальцу… Как я мог вырвать одной рукой пробой? Вот смотри, даже ноготь почернел.

Следователь сомневался, что магазин ограбил именно этот человек, но группа его крови совпала с кровью на пробое, и его арестовали. Продержали в камере три дня. На третий день пришла его жена и заявила:

— Мой муженёк не виноват. Я знаю, кто украл сейф.

Следователь чуть не подпрыгнул на стуле, услышав такое. Ведь уже поговаривали в народе, что появилась неуловимая банда, везде усилили наряды патруля, негласно наблюдали за всеми сберкассами, почтой, банками. Начальство обещало звёздочки на погоны тому, кто раскроет преступление. «Такое везение!» — подумал следователь и прямо-таки взвизгнул:

— Кто?!

— Да Васька рыжий! — ответила женщина.

— Когда и где ты его видела?

— Искала своего непутёвого: он, дурак, пьяный ушёл на рыбалку, думала, уж не утонул бы. Прохожу мимо магазина и слышу: кто-то внутри шебуршит, я в кусты сирени и спряталась. А тут дверь скрип — из неё человек выходит и на пузе сейф несёт. И этак спиной ко мне пятится, повернулся и пошёл от магазина.

— И ты его угадала?

— А чего его угадывать — Васька рыжий!

— И ты за ним пошла?

— Боже упаси! Он зашёл за угол магазина, и раздался грохот, как из ружья стрельнули. Я выскочила из кустов и бежать!

— Значит, утверждаешь, что это был Васька рыжий.

— Он, а фамилия его Матрёнин.

— И что, он был с ружьём?

— Что стрелял — это точно. Грохот был такой, что меня от страха точно ветром подхватило, во весь дух домой помчалась. Думаю: не пойду больше своего искать, пусть тонет.

…Поехал спецназ брать Ваську рыжего, а по паспорту — Василия Натановича Матрёнина. Взяли его на поле, сняли прямо с трактора и увезли в отдел. По горячим следам обыскали дом, двор, сарай, разметали омёт с соломой… Ничего не нашли. В отделе сразу ему допрос учинили под протокол. Василий встал как кошка на дыбошки:

— За что задержали?!

— А ты что, не понял, за что тебя аж спецназ брал? Обыкновенных преступников мы берём сами. А ты необыкновенный! Свидетеля хотел грохнуть.

— Я? Свидетеля? Да у меня и ружья-то нет!

— А кто говорит, что ружьё у тебя было? — усмехнулся следователь. — Мы говорим об обрезе. Куда ты его дел? А ну-ка покажи ручки! Посмотрим, нет ли следов ожогов от пороха.

Василий покрутил руками перед следователем и чуть не рассмеялся: такая у того была глупая рожа.

— Что с вами? — спросил Василий.

— А ну-ка покажи ещё раз руки! — словно очнувшись, попросил следователь.

Василий ещё раз покрутил руками. Вздох облегчения вырвался у следователя. Он искал на руках рану, а её не было…

— Короче, куда ты дел обрез? И сейф куда дел? — спросил он.

— Не знаю я никакого обреза! Что вы мне приписываете?!

Следователь записал все слова Василия, позвал конвойного и велел отвести его в отдельную камеру. А следователь пошёл к начальнику.

— На руках у Василия ни царапинки, — доложил он. — Надо осмотреть его полностью. Вдруг чем другим задел?

— Кто будет смотреть?

— У моего сотрудника глаза — как лупы, да и у меня тоже. Бывало, упадём с милой на луговую траву, а я вижу, где муравей ползёт и куда комарик сел. Значит, это, чтоб её за зад не кусал…

— Да иди ты! — прервал его начальник и поморщился от такой подробности. — Комар не кусает, жалит только. Иди!..

Следователь вновь вызвал свидетельницу и сразу же начал орать на неё:

— Почему наврала? Мужа своего выгораживала? Честного человека хотела посадить? А у твоего мужа и палец пораненный, и группа крови сходится! Он и есть вор! На десять лет пойдёт без права переписки!

— Клянусь вам, что я не вру! Васька это был, точно! А мой не может красть. Он тихий, только и знает, что пить да рыбачить.

— Ага, рыбачил в магазине ночью!

— Да если бы это был он, неужели бы я его не узнала? И стрелять у него не из чего, сроду ружья не имел.

— Ружьё, ружьё… Кстати, у кого у вас в деревне есть ружья?

Женщина начала перечислять. В это время позвонил участковый из села и сказал, что везёт в отдел милиции одного человека.

— Пьяный он, — уточнил участковый, — и грозился, что убьёт жену. Пришлось скрутить…

На допросе пьяный мужик только плакал и твердил:

— Двадцать лет с ней жили душа в душу, а тут на гулянке изменила! На большой её потянуло. Сидела рядом с другим мужиком и пощупала у него. Я увидел краем глаза, но сдержался. Надо было сразу отмашку сделать! А я, дурачок, следить за ней стал. Он в коридор вышел, и она за ним. А там темнота. Я бы спьяну не нашёл их, но она ойкнула. Тут кто-то мне по кумполу дал, я и свалился. Кто потом через меня прыгал, не помню. Помню только, что они в дверном проёме засветились. Я кряхтел-кряхтел, еле поднялся и пошёл домой. Вскоре и она пришла. Я ей с матом: «Ну что, понравилось? Двадцать лет душа в душу! Застрелю!» А она в слёзы: «С чего ты взял?!» — «Я видел, как ты у него щупала». — «Не щупала, а полюбопытствовала…»

— А ружьё твоё где?

— Дома в сейфе.

— А ключ где?

— В банке на кухне лежит…

Сотрудник выехал в село, пришёл к нему домой. Жена мужика заплаканная сидит, достала она ключ из банки и открыла сейф. Ружьё было разобрано… Сотрудник понюхал ствол и сказал:

— Вчера стреляли из него. Где был ваш муж вчера ночью?

— На зорьке ездил на рыбалку… Утром карпа принёс и голавля. Карпа со сметаной пожарила, и мы съели его. А голавль вон потрошёный лежит в холодильнике.

Сотрудник посмотрел в холодильник. Там действительно лежал голавль, он был убит двумя картечинами: одна попала в голову, другая в спину.

Ружьё было изъято, хотя жена предъявила разрешение на него и охотничий билет. Мужа её всё равно арестовали, а Василия выпустили. Через некоторое время и шумного мужика выпустили, только пригрозили, что если он хоть каплю выпьет, сядет на полную катушку. А женщина-свидетельница призналась, что дала ложные показания на Василия из злости. За это ей, кстати, полагалось до двух лет тюрьмы. Постановили: судья решит их судьбу.

По селу только и разговоров было, что попалась вся семья — муж и жена.

— Ну, он мужик, — судачили люди, — а она-то женщина, да ещё беременная. Может, пожалеют и дадут отсрочку?

Два дня в селе было затишье, потом как гром среди ясного неба — Ваську рыжего вновь взяли! Сдала его бабка Дуня, соседка его.

Сперва она пошла к Василию и стала уговаривать его сдаться.

— Если сознаешься, — говорила она, — тебе скостят. Посидишь годок, а там на химию. И ты на свободе! А внучку в обиду не дам!

— Ты что, бабка Дуня, с ума, что ли, сошла?! — закричал Васька. — Что вы все на меня бочку катите? Менты меня оправдали вчистую. Я, что ли, за твоего непутёвого зятя и внучку сидеть буду?

— Не пойдёшь, я сама поеду и расскажу, где ты сейф зарыл!

— Да ты что, бабка Дуня?! Где, какой сейф?!

— Езжай в милицию!

— Ага, я поеду, а ты сейф перепрячешь! — пошутил Васька.

— Я внука сейчас пошлю, пусть он вызовет милицию.

«Да хоть двадцать ментов вызывай! — лихорадочно думал Васька. — Скажу, что не брал я сейф, не воровал — и всё! Наговоры — и всё! Пусть едет!»

— Ни стыда и ни совести у тебя нет, — заключила бабка.

Она сама пошла к участковому и сказала ему, кто обокрал магазин. Участковый вскочил со стула и всплеснул руками:

— Да не может этого быть! Его же проверяли!

— Он это сделал, я сама видела! А сейф он за огородами зарыл.

— Он и сейчас там?

— Не знаю, наверное…

Участковый тут же позвонил в городскую милицию:

— Радость у меня, раскрыл я преступление. На одну сельчанку нажал, она всё и рассказала. Давайте оперов сюда!.. Ты, бабка, на меня не обижайся, — сказал он, положив трубку. — Дело такое, что мне звёздочка светит. В случае чего говори, что ты пошла проверять, на месте ли сейф, а я следил. Мол, я немного на тебя пошумел, и ты в сознанку пошла.

— Ладно, — согласилась бабка Дуня. — Если бы не беременная внучка, я бы промолчала…

Приехали оперативники. Двое пошли за Василием, а двое — к яме, где, по словам бабки, был зарыт сейф. Подошли, а там только свежая земля — сейфа не было.

— Где сейф? — спросили у Васьки, которого привезли его к яме. — Вырыл? Куда дел?

— Да показалось старому человеку, — ответил Васька. — Червей копал я здесь, а ей почудилось…

— Ты сам-то видел сейф? — обратились опера к участковому.

— Я не видел. Вот бабка Дуня…

— Ты у меня не только звёздочку не получишь, но свою одну потеряешь! — зашумел на него приехавший в село ради такого дела начальник. В это время один из оперов закричал:

— Нашёл! Здесь он! Вон туда он бросил, в болото! Тут мелко и вода прозрачная.

— Ну, а сейчас что скажешь? — обратился начальник к Ваське.

— Не я это! Может, её сын или внук это сделал, а она на меня валит. Вы же меня проверяли!

— Видно, плохо проверяли. Забрать его! И бабушку тоже повезём, пусть она нам подробно расскажет, как всё было… Вы не волнуйтесь, бабуля, вас привезут назад.

Пока они ехали в город, им позвонили и сказали, что женщина — бабушкина внучка, попала в больницу. У неё чуть не случился выкидыш.

Бабка рассказала на допросе:

— Привёз Васька солому, разгрузил, потом съездил куда-то на тракторе, приехал, а через час ушёл. Минут через пятнадцать вернулся, а на животе нёс какой-то коробок, занёс его домой. Рано утром вышел с ним и пошёл за огороды. Я и не подумала сразу, что это сейф, коробок — он и есть коробок.

— А ружьё у него было? — спросил следователь.

— Не видала. Если б было, он меня убил бы.

Бабушку отвезли домой, как обещали, а на Василия навалились два следователя: неделю его допрашивали по очереди по 12 часов, одно и то же спрашивали. Василий всё отрицал, пьянел от недостатка сна и плохой еды…

— Врёт старуха, — упрямо говорил он, — выгораживает родственников. Сейф сама подбросила, чтоб меня посадить.

Напрасно следователи говорили ему, что продавщица созналась, что в сейфе было только полторы тысячи, что в магазине сделали переучёт, что её сняли с работы за то, что хотела навесить на вора большую сумму. Они уговаривали его:

— Если ты сознаешься, тебя мало дадут.

— Нет, я этого не делал! — отвечал Васька. — Вы ж сами говорили, что была кровь на пробое, значит, у меня должна быть рана, а её нет.

Тут на Васькину беду пришёл в милицию дедок, бывший следователь, ему рассказали о краже сейфа. Он, глотая чай в кабинете начальника, заметил:

— Был у меня один случай… Раз попался один ворюга, специально кровь оставил на замке: дескать, рана у вора. Ну взяли его… И что же вы думаете? Вроде да, кровь, а раны у него нет. А группа крови сходится. Допрашивали его много часов. А у него сосуды в носопырке слабые оказались, и кровь из носа пошла…

— И что?

— Что, сознался он, что специально кровь пролил. Так что надо тщательнее осмотр тела подозреваемого провести, каждый сантиметр обследовать.

Сидящий с ним за столом у начальника опер пошёл к следователю и рассказал об этом случае. Тут же Василия увели в камеру и ещё раз осмотрели. Минут через пятнадцать сияющий опер пришёл к начальнику и доложил:

— Нашли! Между пальцами ранка была.

— Всем по выговору! — закричал начальник и стал красным, как рак варёный. — Куда смотрели?!

А Василию ничего не оставалось делать, как всё рассказать:

— В общем, вытащил я пробой с помощью монтажки: подложил под неё чурочку и вытащил…

— А кровь почему не стёр? Почему пробой с собой не взял?

— Некогда было, боялся, что кто-то увидит, хоть и темно было.

— А ружьё куда дел?

— Какое ружьё?

— Из которого стрелял.

— Да это со страху старухе показалось, что я стрелял, просто я сейф о край дома ударил, чтоб он раскрылся… Думал, там куча денег, а там…

…Суд был показательный — в селе, в клубе. Продавщица кричала, наверное, больше всех:

— Сядешь за мои деньги! Хочу, чтоб ты надолго сел! У меня там деньги были, вырученные за неделю, да ещё сто тысяч были запрятаны в кармане старого халата. Как он, паразит, только и нашёл их! Как будто знал, где они лежат!.. Вот посиди теперь!

— За ваши деньги — любой каприз! — пошутил Василий.

Наверное, никогда ещё на суде не было столько улыбок…