Жизнь, нарисованная небом

Влад Потёмкин

Ангел-хранитель смотрит на события, происходящие на планете, и ужасается…«Надо что-то делать, – решает ОН, – иначе быть непоправимой беде…»Но Темные Силы не бездействуют и всячески мешают исполнению им задуманного плана.

ГЛАВА XIII

Персия в войне с Византией имела перевес. Йездигерд удачно отвоевал, когда-то хитростью Стилихона, оторванные земли, по Тигру и Евфрату и вступил в пределы «Второй Армении».

Успешно воюя города и целые территории он, не спешил принимать римского посла.

— Пусть подождёт, — заявил шах, отказывая посланнику в аудиенции.

— Но, он, очень просил, — осторожно вставил визирь.

Визирь получил от легата не плохой подарок и решил его с честью отработать, рассчитывая, в тоже время, на не меньшее дополнение, в случае положительного исхода. Поэтому отказ для него был, словно гром средь бела неба, по его воздвигнутым надеждам.

— Пусть подождёт, — настоял Йездигерд.

Но, Локки ждать не мог. Он влетел в окно, как обычно делал, в таких случаях.

— ВАШЕ, ШАХСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО!!! ВЛАДЫКА МИРОВ И ЦАРЬ НАД ЦАРЯМИ!!!

Шах не успел, опомнится, а Локки продолжал, осыпать его титулами и пожеланиями.

— Да, продлиться царствие рода твоего!! Я прошу прощения, но, мой повелитель — император Аркадий, преклоняется перед вами и восхищается величием побед ваших и вашей властью над миром. Умирая, он просил Вас снизойти, до его милости и взять на попечение чад его малолетних — императора Феодосия и августу Пульхерию. Ибо не видит он ни кого в мире, кто бы мог быть заступником детей его осиротевших.

— Император Аркадий умер? — вселенская скорбь запечатлелась на лице перса.

Доверие Аркадия настолько растрогали сердце шаха, что он даже не посмел гневаться, за дерзость в нарушении этикета приёма и его ослушание.

— Хорошо! — после не которого молчания, заявил царь персов. По его расстроенному лицу было видно, что он искренне переживает о случившемся. — Я принимаю перемирие. И отныне, между Персией и Римом, не будет ни каких распрей!

— Щедрость шаха не имеет границ, — излил «Пройдоха», склоняясь в низком поклоне.

— А как я могу осуществить свою опеку над юным императором и принцессой? — поинтересовался шах, после некоторого молчания.

— Я думаю, Вам, надо послать письма ко дворам — Константинопольскому и Римскому, о каре последующей за притеснение императорской четы.

— А кто, при дворе Константинопольском будет внутренним опекуном?

— Антемий.

— Антемий?.. Знаю! А в Риме царь Гонорий, все также слушает советы Стилихона?

Да!.. Там военный министр всем заправляет!!

Шах ничего не ответил, но озабоченность, выразилась на его лице. Он в растерянности оторвал виноградину и положил себе в рот. Как влиять на Стилихона, он не знал. Но то, что римский опекун цепкий паук Йездигерд помнил.

— Как Стилихону удалось заключить такой договор с Персией? — спросил Локки, имея в виду — тот самый договор, который и позволил простому чиновнику взлететь до высот главнокомандующего всеми вооружёнными силами римлян.

Договор для Рима был очень выгодный — Персия согласилась на неимоверные уступки. Уступить территорию, где ступила нога римских сандалий — это понятно, но были уступлены земли, где легионов не было и в помине — за Тигром и Евфратом?? В знак великих заслуг перед государством император Феодосий Великий, женил Стилихона на своей племяннице Серене и ввёл его в семью.

— Вы, не задумывались, как уступили римлянам всю Месопотамию?! — уточнил свой вопрос «Пройдоха».

— Сам не знаю?? Как такое могло случиться?? — ответил шах.

— Вот и я ума не приложу? Как??? Хотя догадываюсь.

Локки был рад столь удачному визиту, но его тревожило неустойчивое положение шаха. Устойчивость трона зависела от урожая. Опорой «Шахин Шаха» были огнепоклонники и землевладельцы. Землевладельцы, в случае не урожая, взвинчивали цены на зерно и отказывались вносить общепринятую подать хлеба — для поддержки населения. Казна пустела, и не откуда было взять денег на армию, чтобы сдержать голодающих повстанцев.

— Вы, должно быть, проголодались с дороги? — спросил Йездигерд и хлопнул в ладоши. — Не откажите разделить со мной скромную трапезу.

На призыв повелителя вошёл визирь, увидев посла, он крайне удивился и, ещё больше, расстроился — окончательно потеряв какую-либо надежду на вожделенное вознаграждение. Вознаграждение уплывало от него, теперь уже — безвозвратно и навсегда.

Вереница женщин с подносами на плечах, вошли в огромную залу с могучими мраморными колоннами. Их движения были настолько величавы, точно река. Лишь лёгкое шуршание одежд, выдавали их присутствие, да обворожительные, красивые глаза персиянок, не позволяли оставить их появление не замеченным.

— Царя-Царей, что-то тревожит? — спросил гость, наслаждаясь запахом финика, пропитанного зноем пустыни и ещё хранивший свежесть оазиса. Сухофрукт он взял не из чувства голода, а из желания вдохнуть знойную сушь, так благоприятно влияющую на его дыхательную систему.

— У персов есть правило, — прервал гостя шах. — Ты можешь обращаться к собеседнику с любыми вопросами и насмешками, которые будут приятны беседующему.

— Хорошее правило!! — поддержал его Локки.

Барабаш понимал, что царю персов неприятно касаться тем своего, довольно таки, шаткого положения и постоянной зависимости от жрецов и собственников земли.

После не продолжительной беседы Йездигерд поведал о не простых отношениях с князьками владеющими землёй и о постоянных трениях со жрецами огнепоклонниками.

— Причина проста!.. Твоим вассалам не нравится, когда твоя казна полна?? Им лучше, когда в стране не урожай и голод!!

— Вот это меня и тревожит!.. Что им — это в радость?? Высокие цены на хлеб распирают их тщеславие!!

— А, ты, обопрись на христиан! Они компактно живут в городах и при деньгах!

— Почему?

— Благосостояние ремесленников не зависит от погоды!!

— Нет!.. — перс посмел не согласиться. — Если я обопрусь на христиан, тогда меня подымет на копья моя же стража!!

— Выходит — охрана тебе нужна, другая?

— Охрана из огнепоклонников, всегда одна!!

— Тогда набери охрану не из огнепоклонников? Я не буду докучать тебя долгими похвалами, как и подшучиваниями. А пожелаю, лишь долгих лет жизни и могу для этого предложить тебе лучших охранников, какие только есть на свете!! Есть у меня на примете один князь с дружиной!!

— А почему, ты, не приставишь эту охрану к осиротевшим царевичам?

— У них есть — ТЫ!!!

— ВАХ!! ВАХ!! ВАХ!! — воспел донельзя довольный Йездигерд, от услышанной похвалы.

— Хорошая охрана, что золото — всегда нужна!! — согласился шах.

— А то??! Пришлю я князя к тебе!

— Ты, так считаешь? — глаза перса были явно встревожены и искали поддержки. Успешная война пополнила казну, вызывая зависть у окружения.

— Не думаю! Я уверен!! И те, и другие воспоют тебе почести и воздадут надёжный тыл!

Шах обнадеживающе улыбался.

Опора на христиан и новая охрана обеспечили ему семнадцать лет беззаботного царствия. Лишь, благодаря уловке и своей доверчивости, он будет выманен один на встречу и умерщвлён группой недовольных жрецов огнепоклонников.

На стенах висели картины отображающие красоту природы. Горы, небо и солнце при обязательном присутствии лиц с огромными носами.

— Персы любят орлиные носы? — спросил Локки. — Вы, наверное, считаете их верхом красоты?

— Большой нос — это должно быть — черта, характерная для перса?!! Когда-то Бог предложил персам переселить их на равнинные земли. На что персы ответили: «Семена растений, как и нравы людей, таковы, как и их земля!!!»

— Ответ достойный похвалы!!!

— А, вы, что любите господин Локки?

— Я люблю тишину, но иногда шалю…

— Да прибудет царствие Сасанидов во веки веков, — изрёк на прощание «Пройдоха» и, откланявшись, вышел.

Йездигерд!!! — кричали землевладельцы, лишившись своих привилегий — беспошлинно продавать хлеб на территории городов.

Шах часто переодевался, в одежду простолюдинов и ходил по городу, слушая и узнавая ситуацию изнутри. Проходя мимо манифестантов, он остановился. К нему подошёл нищий и попросил написать на черепке с подаянием: «Йездигерд».

— Ты, знаешь Йездигерда? — спросил шах у него.

— Нет, — признался нищий, — но тут, столько орут его имя, что мне захотелось узнать — кто это? И я решил записать это имя, чтобы не забыть…

— Но, ты, же не умеешь читать?

— И что?.. Я попрошу, какого-нибудь из грамотных и он мне напомнит, его имя, если я забуду.

Шах написал на его черепке своё имя, заметив — как много ему дают денег. Он понял, самое лучшее счастье — это делать добро, не афишируя себя, и положил в черепок монету.

Вернувшись во дворец, царь персов поднял пошлину на хлеб вдвое, пригрозив торговцам — «если торговая наценка превысит величину пошлину — торговцы лишаться права торговать в пределах Персии». Манифестанты, узнав об этом, поспешили разойтись, а хлеб подешевел.

Послание шаха было прочитано Римскими Дворами. Константинопольская знать приняла его с боязнью, а римская с усмешкой.

Императрица Мария умерла. Гонория, тут же, женили. на второй дочери Стилихона и Серены, Ферманции. Но её немощность не давала достаточной уверенности сохранения трона, и главнокомандующий срочно повенчал своего сына Евхерия на сестре императора Гонория — Галле Плацидии. Этот союз давал более убедительные шансы удержаться у власти — вожделенный трон становился всё ближе.

— Паук Стилихон при дворе делает всё что захочет?! — прокомментировал Йезегерд, выслушав доклад-донесение визиря полученный из Рима. После не которого раздумья «Царь Царей» указал на диван. — Напиши в Константинополь.

Шах послал внутреннему опекуну Феодосия и Пульхерии предостерегающее письмо: «Господин Антемий! Вы, должны найти человека из другого города, который под видом знатока „по раскрытию заговоров“ должен будет появиться и разнести эту молву — „о раскрытии заговоров“ по городу. Когда слух разойдётся по столице, вы, пригласите его во дворец. Под предлогом узнать у него секрет этой тайны». Во второй части письма Йезегерд просил опекуна направить легатов в Рим — к Стилихону, чтобы разведать его намерения.

Предсказатель заговоров, побыв, какое-то время, с Антемием, с глазу на глаз, получил в награду мешочек с десятью золотыми монетами. Опекун сделал умный вид, что познал многого интересного и познавательного, и отпустил наставника по низвержению царей на все четыре стороны. После чего, тот сразу удалился и больше в столице не появлялся.

Йезегерд, направляя послов в Рим, строго настрого запретил им — брать подарки и любые преподношения, зная о продажности своего окружения. В памяти его, ещё были свежи результаты подписания договора с Феодосием Великим.

Когда послы персов отказались от подарков Стилихона, римский вельможа, не подавая вида, сказал им:

— Давая такие запреты, шах лишает вас единственного, что могут правители сделать хорошего для вас?!! — то, как он это произнёс было видно, что он считает себя уже правителем.

— Скорее всего, шах имел в виду: «Что добро от правителей может быть и опасно?!!» — не согласился с суждением министра глава посольской делегации.

Военный министр молчал, какое то время, но решил отыграться.

— А как поживает Вавилон?

— Он хорошо укреплён, — ответил посол.

— Но, не на столько, чтобы не прошёл конь с мешком золота?

Послы персов, покидая резиденцию военного министра, столкнулись со скромной делегацией Византии, состоящей из двух человек. Антемий, зная коварство военного министра, решил сам отправиться в Рим с посольством. У него была не плохая репутация и влияние в Сенате, поэтому главнокомандующий вряд ли что-то будет предпринимать против него. Делегации раскланялись, хорошо зная друг друга и, полагая, что им, возможно, придётся следовать обратно — домой, одною дорогой. Вместе безопаснее, рассудила каждая из сторон.

Стилихон принимал послов константинопольских с нескрываемой надменностью. Во-первых — он был оскорблён таким не вразумительным числом легатов. Во-вторых — он уже считал себя — почти, что «Императором обоих империй». Дело оставалось за малым. А выказывать своим будущим подданным, каких бы то ни было почестей и уважения, считал делом лишним и даже ниже своего достоинства.

— Византийцы, ещё придут ко мне, когда я копьём дотянусь до неба!!! — наполненный гордыней сообщил министр обороны посланникам града-Константина, после непродолжительного приёма.

Гости переглянулись.

— Уйдём отсюда, по скорее, пока он не проткнул небо, — предложил Антемий товарищу.

— Пожалуй, надо… — поддержал главу посольства второй легат.

Откланявшись, они покинули резиденцию, желая поскорее догнать персов — больше, думая о своей безопасности.

Передвигаться по территории Западной Империи в одиночку было чревато. Вандалы Стилихона, без опаски орудовали на дорогах — грабя запоздалых путников.

Спокойствие с востока Локки радовало, а агрессивные происки Рима пугали. Он, по наводке, не успевал сдавать в тайную канцелярию наёмных убийц, подсылаемых военным министром. «Пройдоха» понимал, количество перерастает в качество. Надо было, что-то предпринимать.