Помнит ли мир спасенный?

В. А. Пронько, 2023

В работе раскрываются ключевые звенья силы советского народа и значение его исторического подвига, освещаются вопросы жизни и борьбы на оккупированной территории, причины и масштабы предательства, а также формы и способы сотрудничества с врагом. Приведена научная периодизация Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., показана динамика военных действий на стратегическом уровне в каждой военной кампании всех трех ее периодов, а также финальных операций Второй мировой войны. Систематизированы просчеты военно-доктринальных установок СССР в межвоенный период и проанализировано качественное состояние советских военных кадров в преддверии войны, что привело к трагедии в ее начальном периоде, уделено внимание особенностям боевой подготовки, полевой выучки войск и совершенствованию военного искусства в годы войны. В труде отображена проблема экономического противоборства с противником, исследованы вопросы перестройки всех сфер народного хозяйства Советского Союза на службу фронту, показан трудовой героизм тружеников тыла, выявлены особенности продовольственных, жилищных и бытовых сложностей военного лихолетья. Освещена трагическая судьба миллионов советских граждан, оказавшихся в германском плену, проанализирована юридическая база статуса советских военнопленных, раскрыта нацистская практика массового насилия и уничтожения людей, показаны особенности сопротивления в условиях нацистского ада, а также новые несправедливые удары судьбы людей, выживших в германском рабстве, дан сравнительный анализ положения военнопленных противника в Советском Союзе. Особое внимание уделено раскрытию итогов, последствий и уроков войны, сохраняющих свою актуальность. Для широкого круга читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Глава 1

Компоненты силы советского народа и его исторического подвига

1. Что защищали и за что сражались советские люди

Вопрос об истоках и закономерностях победы Советского Союза над нацистской Германией и ее союзниками — один из главных и трудных в историографии войны. Ответы на него содержатся в исторической литературе послевоенных десятилетий. Однако, по их сути и направленности, эта литература неоднородна. Так, в официальных документах и исторических трудах, монографиях, учебниках, книгах, брошюрах и статьях на эту тему, увидевших свет преимущественно до начала так называемой «перестройки», содержится немало глубоких и аргументированных соображений, не утративших своего значения и в наше время.

Вместе с тем, при чтении многих этих работ видно, что одни и те же мысли, факты, даже фразы — о советском патриотизме, незыблемой дружбе народов, руководящей роли партии, превосходстве социалистической экономики, прочности советского общественного строя и другие, перекочевывали из одной статьи, книги, учебника в другие подобные издания. Со временем все более утрачивалось значение критического анализа, научной доказательности, аргументации и, как следствие, ослабевал авторитет таких трудов и их эмоциональное воздействие на читателя.

Начиная с середины 80-х годов прошлого столетия, картина стала меняться. С этого исторического этапа все большее распространение получали противоположные взгляды. В моду активно входили односторонне-тенденциозный подбор фактов о военных неудачах и поражениях, сомнительные подсчеты людских потерь, обращение позитивного в негативное, настойчивые попытки принизить значение победы над нацизмом и фашизмом, умалить величие подвига народа.

Многие авторы анализ событий войны, факторов, условий и источников победы с усердием подменили критикой пороков советской системы. Тем самым игнорировалась суть диалектики войны и необходимость поиска объективных ответов на взаимосвязанные ключевые вопросы: почему вражеские войска смогли оккупировать Украину, Белоруссию, Прибалтику, значительную часть территории Российской Федерации, дойти до Москвы и волжского рубежа, и почему Советский Союз, выстояв и победив сильного и коварного противника, завершил войну в Берлине.

Подобное освещение истории Великой Отечественной войны приняло конъюнктурный характер и нанесло ощутимый вред научной, объективной разработке ее проблем. Такой подход был обусловлен также идеологическим влиянием как извне, так изнутри, профессиональной неподготовленностью и нравственной неустойчивостью части авторов, которые вдруг стали исследователями.

Во всяком случае читателя не могли уже удовлетворить как прежние неполные, а подчас и неточные ответы на многие вопросы, так и антинаучные, распространившиеся с этого времени в средствах массовой информации, тенденциозные и любительские рассуждения с критикой военных усилий СССР.

Представляется, что прежде, чем выявить источники неодолимости советского народа в годы войны, установить условия и факторы, определившие преимущество СССР над противником, разобраться в настрое народа в годы Великой Отечественной и истоках его духовной силы, а также определить, что способствовало победе над нацистской Германией, важно выяснить — что защищали и за что сражались советские люди.

Так что защищали и за что сражались советские люди?

Победу СССР в Великой Отечественной войне определила группа взаимосвязанных факторов и условий. Они неравнозначим по своему характеру и роли. Поэтому недопустимы их абсолютизация, переоценка одних, недооценка, или игнорирование других.

Бесспорно, существенную роль сыграли пространства страны, ее огромные материальные и людские ресурсы, помощь союзников, просчеты противника. Но главная заслуга в победе принадлежит советскому народу. Именно он сплотился перед общей бедой, забыв, или отодвинув в тень свои обиды и невзгоды.

Германское нашествие вызвало у народа патриотическое чувство огромной силы, мощное сопротивление агрессору и непоколебимую веру в победу над ним. На борьбу поднялись все: стар и млад, мужчины и женщины, все нации и народности СССР. Современник событий, писатель М.М. Пришвин 5 июля 1941 г. записал в своем дневнике: «Весь народ поднялся» [1].

Чем был вызван такой взрыв патриотизма советских людей? Что они защищали в годы Великой Отечественной войны?

Эти вопросы сегодня весьма запутаны. И не потому, что прежние постулаты, ставшие стереотипами о том, что народы СССР «защищали советскую социалистическую Родину», «защищали идеалы социализма», в результате распада СССР, изменений в общественном строе России утратили прежнюю убедительность.

А в некоторых бывших советских республиках, которые стали самостоятельными государствами, появились свои ответы, суть которых — искажение реальных событий и фактов, обусловленных в большей степени русофобским характером.

Несомненно и то, что вопрос что защищали и за что сражались советские люди требует глубокого и всестороннего рассмотрения с учетом всех сложностей и противоречий.

Как известно, патриотизм — это любовь к Родине, неразрывная духовная связь человека с благополучием и невзгодами своего народа. В России, в Советском Союзе, ему всегда был присущ активный, деятельный характер. Именно в этой диалектике происходила трансформация чувств и идей патриотизма советских людей в конкретные дела.

Важно отметить, что накануне, во время и после окончания войны государственный патриотизм проявлялся неравнозначно. Но именно в годы Великой Отечественной войны он достиг наивысшего развития. Стремление отстоять независимость страны, родную землю, свой очаг было неудержимым и это чувство в суровое время получало усиленное развитие.

И это не было случайностью, ибо патриотизм советского народа в годы войны имел глубокие исторические корни, опирался на прочные традиции, питался и усиливался характером бескомпромиссного противоборства с нацистской Германией и ее многочисленными европейскими союзниками.

Советские люди воочию ощутили огромную опасность, которую нес германский фашизм, развязавший 22 июня 1941 г. против народов СССР неспровоцированную агрессивную войну, которая для них стала Отечественной, справедливой и народной.

Фашизм угрожал многим государствам и народам Земного шара. Однако степень опасности была отнюдь не одинакова. Для таких государств, как Великобритания, Франция, США, поражение во Второй мировой войне означало бы коренное изменение соотношения сил в мире, перекройку геополитической карты, потерю части собственных территорий, колоний, регионов влияния, источников сырья и рынков сбыта. Следовательно, для крупных западных держав стояла проблема о национальном и геополитическом поражении. Однако их социально-политическое устройство, как свидетельствует опыт оккупированных агрессором стран Европы осталось бы прежним.

Для народов Советского Союза победа нацистской Германии и ее европейских союзников в войне однозначно привела бы не только к национально-государственной, но и социальной катастрофе. В результате поражения были бы отторгнуты значительные территории, ряд регионов СССР были бы раздроблены и превратились в колонизационные анклавы с насильственной германизацией одной части населения и переводом в разряд неполноценных людей — другой. При этом значительная часть граждан подлежала физическому истреблению.

«Война мировоззрений» против Советского Союза тщательно планировалась. О варварских, чудовищных планах руководства нацистской Германии в войне против Советского Союза свидетельствуют многочисленные документы и факты. Так на совещании командного состава 30 марта 1941 г. Адольф Гитлер уже не оставил никаких сомнений в том, что речь идет о «борьбе на уничтожение». В соответствии с этим в военных директивах подчеркивалось, что война против России должна вестись «с неслыханной жестокостью».

Верховное командование вермахта уже тогда заявило о своем согласии с тем, что рейхсфюрер СС (имперский вождь охранных отрядов) будет «самостоятельно и под личную ответственность» выполнять «особые задания фюрера» в районе боевых действий сухопутных войск. За действия против «вражеских гражданских лиц», как отмечалось в указе о ведении военного судопроизводства от 13 мая 1941 г., «не будет обязательного преследования, даже если деяние является военным преступлением или проступком…»

В планах по хозяйственной деятельности и продовольственному снабжению в захваченных областях для многих миллионов людей была предусмотрена голодная смерть: «При этом, несомненно, будут голодать десятки миллионов людей» (заседание госсекретарей от 2 мая 1941 г.). «Несколько десятков миллионов человек на этой территории станут лишними и умрут или будут вынуждены переселиться в Сибирь («Экономический штаб «Ост» от 23 мая 1941 г.)» [2].

Совершенно очевидно, что для советских людей никакой альтернативы не было: вопрос касался судьбы их Отечества.

Неизбежным было одно: истребление генофонда многонационального государства, захват его инфраструктуры, земель, рек, озер, морей, недр и его ликвидация как субъекта мирового сообщества.

Эту мрачную перспективу, которая была очевидной, советские люди осознали в самом начале войны. И тогда стало ясно, что чувство большого и единого Отечества не является только суммой «малых родин», оно значительно богаче, сильнее, насыщеннее.

Осознание возможной будущности не только потрясло, но и объединило в общей ненависти к врагу и в едином порыве дать отпор агрессору людей разного социального происхождения и возраста, вероисповедания, материального положения, различной национальности: и русских и казахов, украинцев и грузин, белорусов и узбеков, евреев и татар, киргизов и таджиков, дагестанцев и бурятов — все народы, нации и народности Советского Союза.

Это с предельной глубиной остроты было выражено в «Священной войне» — патриотической песне, ставшей гимном защиты Отечества. Впервые эта песня была исполнена 26 июня 1941 года на Белорусском вокзале одной из не выехавших ещё на фронт групп Краснознамённого ансамбля красноармейской песни и пляски СССР. В этот день на площади пять раз подряд звучали слова: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…».

В мае 2005 года, в память об этом событии, на фасаде Белорусского вокзала в Москве была установлена мемориальная доска.

Одна из главных причин всенародного подъема народа, его готовности к борьбе и победе состояла в том, что граждане СССР в своем большинстве были сторонниками социалистического строя с его принципом социальной справедливости. Они смогли убедиться в этом, получив право на труд, бесплатное образование и здравоохранение, на отдых и доступ к достижениям науки и культуры.

Подобного не было ни в одной стране Запада, подвергшейся агрессии нацистской Германии. Характерным тому является пример Франции, которая оказывала сопротивление агрессорам всего лишь 40 дней. Здесь и политическое руководство страны, и народ не стали единой силой, противостоящей фашистской Германии.

Когда Победу советского народа пытаются очернить, замолчать, забыть, стереть из памяти целых поколений и граждан планеты Земля, нелишне напомнить, сколько времени против вермахта продержались европейские государства: Дания — 6 часов; Люксембург — 1 день; Голландия — 5 дней; Югославия — 11 дней; Бельгия — 18 дней; Греция — 24 дня; Норвегия — 61 день.

Советский Союз сражался четыре года (1418 дней) и завершил войну в столице нацистской Германия, где она безоговорочно капитулировала.

Главенствующий настрой общественного порыва, мнения, сознания военных лет в Советском Союзе представляется несомненным — война справедлива, все для фронта, все для победы. Система доказательств здесь легка и в то же время затруднительна. Сам по себе этот настрой является настолько очевидным, что не требует аргументации. Отсюда и трудность доказывать народный характер войны, что длительное время считалось равносильным утверждению, будто белое не есть черное, а черное — не белое.

Как известно, аксиома не нуждается в доводах. Однако есть необходимость обосновать, что мы имеем дело не с теоремой, требующей доказательства, а именно с постулатом. Однако подтвердить в настоящее время истину о том, что большинство граждан Советского Союза осознавало необходимость сосредоточения и отдачи всех своих сил для разгрома врага, вряд ли можно проведением социологических опросов. К сожалению, многие из этих людей, выдержавших суровые испытания минувшей войны, ковавшие победу на фронте и в тылу покинули нас в результате гибели на полях сражений, ухода из жизни из-за ранений, болезней и в силу возраста. А проводить подобные социологические опросы среди тех, кто не знает, что такое война, не корректно.

Убедительным доказательством в чем и проявилось массовое сознание подавляющего большинства людей является их поведение и действия. В народном сознании доминировал государственный патриотизм. Система ценностей советского общества и советского строя, как уникального тогда в мире жизнеустройства, разделялась большинством населения.

Вместе с тем, неправомерно замалчивать наличие у части граждан антисоветских настроений, которые на оккупированной территории выражались в пособничестве и сотрудничестве с врагом. На территории страны, не занятой вермахтом, антисоветские взгляды, как правило, открыто не проявлялись, ибо их демонстрация каралась по законам военного времени.

Среди советских людей были и такие лица, которые избегали участия в войне, они противились отправке на фронт, всё делали для того, чтобы отсидеться в тылу. А если вопреки своей воле одевали военную форму, то при любом удобном случае стремились дезертировать.

Среди противников государственного строя в СССР, желавших во время войны поражения Советскому Союзу и победы нацистской Германии, возглавляемой Гитлером, были националистические элементы, представители господствовавших в дореволюционное время классов и социальных групп, разного рода противники советского жизненного уклада.

Важно учитывать, что военная агрессия началась, когда еще не прошло и четверти века со времени государственного переворота (Великая октябрьская социалистическая революция) с захватом власти партией большевиков в октябре 1917 года. За революцией последовала кровопролитная гражданская войной в России, которая сопровождалась комплексом карательных мер, проводившихся большевиками против социальных групп, провозглашённых классовыми врагами, а также против лиц, обвинявшихся в контрреволюционной деятельности.

Также следует принять во внимание, что в 30-е годы прошлого столетия в стране проводились необоснованные репрессии. А непосредственно перед войной в состав СССР были включены три прибалтийские республики — Латвия, Литва и Эстония, западные территории Белоруссии, Украины и Молдавии, определенная часть населения которых была настроена против советской власти.

Подобным настроениям способствовали раскулачивание и выселение отдельных категорий сельских жителей в северные и восточные районы, репрессии и связанная с ними обстановка подозрительности и страха, (фрагмент повторяется на 16 странице).

Эти явления, а также определенные социальные болезни, трудности и дефекты советского строя породили у части населения своеобразную раздвоенность сознания, о чем писал в конце своей жизни К. Симонов: «…тогда одновременно существовало словно не одно, а два соседних и разных времени. Одно явное и понятное, с полетами через полюс, с революционной помощью Испании, с ненавистью к фашизму, с пятилетками, с работой до седьмого пота, с радостной верой, что выше и выше поднимаем страну, с любовью и дружбой, с нормальными людскими отношениями; и тут же рядом — только ступи шаг в сторону — другое время, страшное и с каждым днем все более необъяснимое…» [3].

Эту сторону истории государства и народа невозможно замолчать или забыть. Но все же главным руслом течения истории в военную пору оказались жизнь и борьба людей, сплотившихся для обороны Отечества, защиты всем понятных и близких ценностей.

Сложившийся к началу войны социально-политический строй для большинства граждан представлялся законным и естественным. Юридически он закреплялся принятой конституцией и всеобщими выборами в Верховный Совет СССР, в региональные и местные советы, а психологически — уверенностью в прочности государства, одержавшего победы над всеми врагами, и убежденностью в правильности выработанных партией и правительством ближайших и перспективных целей.

Преобладающей части населения сложившийся строй и образ жизни, несмотря на многие очевидные недостатки, представлялись справедливыми и лучшими в мире. Социальные принципы и тенденции, которые реализовывались в ходе культурной революции, развития литературы, искусства и книгоиздательства, подготовки специалистов через сеть средних и высших специальных заведений, материальной поддержки учащейся молодежи, патриотического воспитания молодежи, которое велось на основе возвращения к историческим и культурным ценностям отечественной истории, выдающиеся успехи советских ученых в различных отраслях науки, бурные темпы промышленного производства и строительство городов — все это у большинства граждан вызывало симпатии.

Вошедшие в быт бесплатные образование, медицинское обслуживание, практически бесплатное жилье — были наглядны и убедительны. Очевиден был и рост международного авторитета СССР.

Всеобщий невысокий по сравнению с западными странами уровень жизни народа объясняется рядом обстоятельств: в отсталой стране шли масштабные преобразования, создавалась современная индустрия, развивалась наука и культура. Все это требовало не только неимоверных усилий и затрат в условиях непрестанных происков извне, но осуществлялось во имя, как декларировалось, светлой цели — построения общества социальной справедливости.

Массовому сознанию импонировало, что во всех звеньях государственного, партийного, хозяйственного, военного руководства преобладали представители трудовых слоев, получившие реальную возможность «выйти в люди» — стать доцентами и профессорами, артистами и писателями, офицерами и генералами, инженерами, конструкторами и руководителями предприятий, советскими и партийными работниками. Положительно воспринималось и отсутствие открытой безработицы, всемерно демонстрируемое уважение к людям труда, к их производственным достижениям, не говоря уже о почете, которым окружали ударников и стахановцев.

Таким образом, поддержка народом советского строя имела достаточно определенную идеологическую и социально-экономическую базу. На нее опирались и внутренняя, и внешняя политика, а также одобрительная оценка большинством граждан происходивших событий.

На протяжении почти двух десятилетий основой воспитания советских людей были идеи марксизма-ленинизма. В системе образования, в общественных организациях, средствах массовой информации широко пропагандировались лозунги о неизбежности победы социализма во всем мире, о том, что СССР является оплотом трудящихся всех стран в их борьбе против эксплуататоров. Все это глубоко проникло в сознание масс, и готовность выступить в защиту трудящихся других стран была достаточно велика. Идеи освобождения народов от векового гнета, установления равенства и братства трудящихся упали на благодатную почву — вера в историческую миссию Советского Союза, призванного способствовать благу других народов, была традиционно сильной.

Со второй половины 30-х годов прошлого столетия на первый план в идеологической работе выступили идеи государственно-политического характера. Страна запела «Песню о Родине». В основе патриотического воспитания упрочилось понятие о Родине как Отечестве, объединяющем все народы страны. Ядром Родины была Русь, сплотившая, как потом, в годы войны, будет записано в гимне, все народы в нерушимый союз. Всемерно культивировалась мысль об исконной дружбе всех народов страны, необходимости их совместной борьбы против иноземных захватчиков.

Государственно-политическое руководство страны тогда понимало, что самые глубокие истоки и корни патриотизма народов СССР — в многовековом прошлом России. С этой целью проводилась работа по привитию таких черт народа, как верность Отечеству и долгу, самоотверженная дисциплина и стойкость, которые в наибольшей степени оказались пригодными для войны, совершения ратных и трудовых подвигов.

Таким образом, в результате органической взаимосвязи и взаимодействия рассмотренных выше обстоятельств и факторов, возник естественный сплав идей и чувств патриотизма и интернационализма. Любовь к Родине базировалась не на высокомерии и презрении к другим народам, а на стремлении к дружбе, равноправию, на уважительности, желании помочь им встать на путь национального раскрепощения.

Возможность и эффективность сочетания национального и интернационального убедительно показали испанские события 1936–1939 гг. СССР помогал республиканской Испании бороться против итало-германской агрессии, укрепляя тем самым собственную безопасность. Но одновременно поддержка республиканской Испании порождала надежды на социалистические преобразования на Пиренеях. И события в районе Халхин-гола, и возвращение Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии, и вхождение Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР запечатлевались в сознании народа как решение двуединой задачи: укрепление СССР и освобождение трудящихся от капиталистического гнета.

Однако, во время войны, особенно в ее первый период, акценты сместились в сторону государственного патриотизма.

Эта идея приобрела новое звучание, нараставшее с каждым месяцем. Речь шла об освобождении народов от фашистского ига, о решающей роли Советского Союза в спасении человечества. Усиление этой линии не противоречило государственно-патриотическому направлению. Напротив, сплав становился еще более прочным, ибо победа СССР, рост его авторитета на мировой арене неоспоримо подчеркивали величие и мощь советского государства. Этому способствовало и то обстоятельство, что к концу войны антифашистское освободительное движение в странах Центральной и Юго-Восточной Европы под влиянием побед Красной Армии стало приобретать народно-демократический, социалистический характер.

Важно отметить, что в массовом сознании патриотизм отдельных народов СССР слился с патриотизмом общесоюзным. Это отнюдь не простое сочетание осуществлялось благодаря наличию общего знаменателя — власти Советов и руководящей роли Коммунистической партии.

Чаще всего встречающееся суждение — народ защищал Отечество, Советский Союз от чужеземного вторжения, — верное, но неполное. Стремление к защите своего Отечества, своего очага свойственно практически всем народам. Но применительно к СССР эта позиция требует уточнения.

Возникла триада — патриотизм отдельных народов, признание русских «старшим братом» и «чувство семьи единой». Этот сплав для той поры оказался надежным и эффективным. Каждый народ, защищая себя от порабощения, вместе с другими народами защищал единую Родину, Советский Союз, в составе которого узбеки и казахи, татары и чуваши, все народы Дагестана, народы других наций и национальностей, создали свою промышленность, получили возможность для развития своих языков, национальной культуры, подготовки национальных кадров.

К сожалению, этот «сплав» иногда подвергался коррозии, что проявилось, например, в депортациях в 1944 г. калмыков, крымских татар, чеченцев, кумыков, ингушей, балкарцев, карачаевцев и других народов.

Патриотизм в годы Великой Отечественной войны воплотил в себе, как в фокусе, бесценный исторический опыт народов СССР по защите Отечества, краткий по времени, но богатый по социальному содержанию опыт строительства нового, социально-справедливого общества, а также конкретный опыт вооруженной защиты Отечества в 1941–1945 гг.

О характере и направлении формирования общественного сознания в СССР в годы войны, развитии идей и чувств патриотизма, его действенности и направленности можно судить по докладам и приказам И.В. Сталина в это суровое время. Они являлись как бы мировозренческими и идеологическими ориентирами, к тому же излагались в наиболее приемлемых, близких широким массам понятиях.

3 июля 1941 г. в своей первой с началом войны речи И.В. Сталин подчеркнул мысль о единстве народов страны на социально-политической основе. Враг, говорил он, «ставит своей целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма, разрушение национальной культуры и национальной государственности… свободных народов Советского Союза» [4].

6 ноября 1941 г. он снова говорил о силе и прочности советского строя, о «нашем социалистическом государстве» [5]. В этот день Сталин достаточно резко охарактеризовал реакционный российский царский режим, попиравший права рабочих, интеллигенции, права народов, устраивавший «средневековые еврейские погромы» [6]. Национал-социалистическую партию Германии вождь назвал партией «империалистов», притом наиболее хищнических и разбойничьих среди всех империалистов мира. Аналогично он характеризовал гитлеровцев и 1 мая 1942 г., говоря о немецких банкирах и плутократах, реакционерах-крепостниках [7]. И в дальнейшем оценка социально-политической сущности германского нацизма давалась в таком же духе.

Не подлежит сомнению, что положения о советском социалистическом строе, его достижениях последовательно проходили через сталинские материалы в течение всей войны. А к концу ее эта направленность усилилась.

В социально-политическом контексте следует рассматривать и многочисленные высказывания Сталина о дружбе народов, рожденной советским строем, о советском патриотизме. Например, такое: «В советском патриотизме гармонически сочетаются национальные традиции народов и общие жизненные интересы всех трудящихся Советского Союза» [8].

Отчетливо в выступлениях Сталина звучал тезис об особой роли русского народа. Появился он в самый тяжелый, критический момент войны — осенью 1941 года. 6 и 7 ноября в выступлении на торжественном собрании и в речи на параде Сталин говорил о великой русской нации — «нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова…» в числе прочих. Напомнив о «мужественном образе наших великих предков», Сталин назвал имена и выдающихся русских полководцев — Суворова и Кутузова [9].

Идея о выдающейся, ведущей, особой роли русского народа получала в ходе войны все большее значение и звучание. Она неизменно развивалась в многоплановой пропагандистской деятельности. В концентрированной форме эта мысль была выражена Сталиным в выступлении на приеме в честь командующих войсками 24 мая 1945 г.

Понятие «старший брат» в годы войны воспринималось как само собой разумеющееся. Жизненные реалии, показывающие решающий вклад русского народа в достижение победы, были у всех на виду. К тому же, первым заговорил о «старшем брате» не русский, а грузин.

Огромное и нараставшее в годы войны отражение в официальных материалах получила идея освобождения народов от нацизма. Высказанная вначале как одна из главных целей Великой Отечественной войны, эта идея по мере приближения войск Красной Армии к границам СССР и вступления их в пределы восточноевропейских стран наполнялась конкретным содержанием. Неустанно повторяя мысль о помощи народам Европы в их освобождении от фашизма, Сталин говорил и о невмешательстве в их внутренние дела.

Отметим попутно, что с самого начала войны в пропагандистском спектре непрерывно нарастала идея славянского единства, которая в народе была всегда популярна и представлялась достаточно реальной, ибо большинство славянских стран оказалось под пятой нацистов.

Свою роль сыграли также положительные изменения во взаимоотношениях государства и церкви, поддержка патриархом Сергием, всей русской Православной Церковью и духовенством других конфессий справедливых целей войны, что не только укрепляло патриотические настроения среди верующих внутри страны, но и придавало ей «респектабельность» за рубежом [10].

Таким образом, ответ на вопрос, «что защищали, за что сражались советские люди в годы войны», включает в себя широкий спектр положений, отражавших социально-политическое, идеологическое и национальное своеобразие СССР, его исторические корни, традиции народа и характер Великой Отечественной войны.

В таких странах, как Германия, Япония, Франция, Англия, Италия, доминировала одна идея — национальная. В США оказалась действенной идея государственного патриотизма. Для Советского Союза с его уникальной спецификой и особенностями социально-политического развития требовалась иная модель, в которой сливались бы различные линии и направления общественного устройства и развития. И эта модель, возникшая на рубеже 20-30-х годов прошлого столетия, выдержав военные испытания, еще более укрепилась в суровые годы Великой Отечественной войны.

Это стало одним из основных факторов, почему все народы СССР, практически все слои населения страны воспринимали войну против нацистской Германии и ее многочисленных европейских союзников как войну справедливую, священную, Отечественную.

«Никогда еще 180 млн жителей, — писал французский военный историк Р. Гудима, — населяющих 22 млн кв. км советской территории, не были столь тесно связаны общей судьбой. Никогда еще представители различных профессий не были так крепко спаяны, как в эту войну. Рабочий на заводе, крестьянин в поле, выдающийся писатель и художник, артист армейского театра, священник, стоящий во главе партизан, все — мужчины и женщины как в тылу, так и на фронте и даже за линией фронта — все работали для победы» [11].

Трудно не согласиться с мнением зарубежного историка.

2. Все для фронта, все для разгрома агрессора

Ключевая направленность общественного настроя, мнения и сознания в Советском Союзе в годы войны не вызывала сомнений — война справедливая, все для фронта, все для разгрома ненавистного агрессора.

Несомненным было также и то, что нацизм как официальная политическая идеология Германии под руководством Гитлера являлся одной из форм фашизма, преследующего цель не только поработить все народы СССР, считая их низшей расой, которую невозможно переубедить и воспитать, а требуется только полное их физическое устранение.

Фашизм — это ярый враг социализма, который ведет войну против СССР, стремясь уничтожить его как государство, а на расчлененной территории изменить общественно-политический строй. Фашизм добивается мирового господства, тем самым подрывая революционное движение во всем мире и угрожая уничтожением самой цивилизации.

Все эти положения и установки считались настолько очевидными, что не требовали доказательств. К тому же, в советских газетах, а также в радиопередачах приводилась масса фактов о зверствах нацистов, о лютой ненависти людей к оккупантам. Одновременно партийными работниками активно проводилась идеологическая работа, направленная на воспитание советских граждан в духе ненависти к фашизму, его выразителям, апологетам и носителям.

Ненависть — сложное, многогранное, интенсивное, отрицательно окрашенное деструктивное чувство, отражающее неприятие, отвращение и враждебность к объекту ненависти. Писатель, журналист и военный корреспондент Борис Леонтьевич Горбатов написал статью «О жизни и смерти» в форме письма к товарищу, которая была опубликована в газете «Правда» 17 ноября 1941 г. В ней есть такие примечательные слова: «Нет в моем сердце сейчас ни страха, ни смятения, ни жалости к врагу — только ненависть…».

Есть основания полагать, что чувство ненависти к врагу проявлялось не так однозначно у всех советских людей. Различным оно было и в разные периоды войны.

Старший лейтенант Борис Шмаков, погибший в бою в 1944 г., в одном из своих последних писем жене писал: «Ты, Леля, упрекаешь меня в политической близорукости, но пойми меня, я ведь не совсем кретин и еще не разучился отличать черное от белого. Умом и сердцем я понимаю, что немец неодинаков: есть и фашист, и рабочий, есть и фермер, и батрак. Знаю, что в Германии есть Компартия…

И вот я, коммунист, сын многострадальной моей Родины, не могу так искренне и радостно прижать к груди немецкого солдата-коммуниста, как обнял бы и расцеловал грязного, измученного войной своего солдата. И с этим уже ничего сделать не могу. А сейчас в сердце злость! Огромная злость на мышиные шинели, на немецкого солдата, напялившего на себя и платки шерстяные, снятые с наших колхозниц, и наши шапки, сдернутые с голов повешенных подростков и стариков.

Не могу! Даже писать об этом не могу! Перед глазами сожженные деревни, обуглившиеся деревья, голые печные трубы и старики, подростки и даже дети, повешенные на деревьях, на виселицах!.. Все это я видел своими глазами и много раз» [12].

В развитии и укреплении чувства ненависти к нацистам в годы войны существенную роль сыграл ряд обстоятельств.

Прежде всего, огромное значение имело то обстоятельство, что войну против СССР начала Германия и ее европейские союзники, вероломно вторгнувшись на его территорию. В глазах народа этот факт никогда не ставился под сомнение. А то обстоятельство, что война шла на советской земле, приобрело силу решающего аргумента. Враг напал, агрессор вторгся, беспощадный супостат уничтожает все живое и неживое, противник рвется все дальше и дальше, страну надо защищать от фашистского варвара. Какие здесь могут быть споры и разговоры?

Важно сравнить события лета 1941 года с Отечественной войной 1812 года. Тогда по мере отступления русских под натиском объединенной армии Европы во главе с Наполеоном «дух озлобленности против врага», как писал Л.Н. Толстой, все более и более разгорался, сосредоточивался и нарастал [13].

Так, и по мере отступления Красной Армии, этот «дух озлобленности», массовое чувство ненависти к захватчикам непрестанно усиливались. Чем больше в глубь территории продвигались войска вермахта, тем значительнее уменьшались ресурсы СССР. В этих неблагоприятных условиях все острее осознавалась катастрофическая для страны угроза, что в свою очередь обусловливало принятие руководства государства и народом решительных меры для мобилизации усилий в целях наращивания сопротивления врагу.

В формировании чувства ненависти к агрессору важнейшую роль сыграл тот факт, что в ходе войны советским людям стало известно о вероломных планах нацистских лидеров.

До войны в СССР знали Германию как родину плеяды выдающихся людей, привнесших весомый вклад в развитие мировой цивилизации. Среди них: Иоганн Вольфганг Гете — автор «Фауста»; Христиан Иоганн Генрих Гейне — поэт, публицист и критик позднего романтизма; Иоганн Кристоф Фридрих фон Шиллер — поэт, философ, теоретик искусства и драматург; великий композитор, пианист и дирижер Людвиг ван Бетховен; Вильгельм Рихард Вагнер — композитор и дирижёр; Рудольф Дизель — создатель двигателя, который завоевал весь мир; Готлиб Даймлер и его коллега Вильгельм Майбах разработавшие один из первых автомобилей и несколько видов бензиновых двигателей внутреннего сгорания; граф фон Цеппелин — организатор производства и серийного выпуска первых дирижаблей; Вильгельм Конрад Рентген — физик и первый в истории лауреат Нобелевской премии по физике (1901 год), изобретатель рентгеновских лучей; основатель современной физики, автор значимых физических теорий, лауреат Нобелевской премии Альберт Эйнштейн; Карл Либкнехт — политик, антивоенный активист, теоретик марксизма, деятель германского и международного рабочего и социалистического движения, один из основателей Коммунистической партии Германии; Клара Цеткин — участница немецкого и международного коммунистического движения, одна из основателей Коммунистической партии Германии, активистка борьбы за права женщин; Эрнст Тельман — председатель ЦК Коммунистической партии Германии, депутат рейхстага; других выдающихся поэтов, композиторов, ученых, революционеров, не говоря уже о Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе — основоположниках марксизма, философского, экономического и политического учения и авторах «Манифеста коммунистической партии».

Конец ознакомительного фрагмента.