Дыхание. Сердце пустыни

Габриэль Коста (2025)

Битва с Королевой Оборотней навсегда останется шрамом на сердце Айона, но вина — плохой спутник в путешествии по бесконечной пустыне. Чтобы получить гранат Центрального оазиса, им необходимо отыскать первую столицу насекомых — Лин-Де-Лун. Ее бессменный страж внушает страх всему Виаруму, и команде предстоит столкнуться с ним лицом к лицу… С Королем Сорокатысячи Ног…

036

— Как так получилось, что Айон стоял на воде? — Илай поджал губы и смотрел на принца, плавающего лицом вниз. Повезло, что он не может задохнуться.

Кайл же перевернулся на спину, и его волнами прибило к борту корабля.

— Мне становится все страшнее в этом мире. Надо вернуться домой и продолжить выращивать фиолетовый картофель. Клянусь всем богам, которые были и нет, при первой удачной возможности…

— Да не ной ты. — Азель дал ему щелбан. — Возможно, это из-за того, что мы постоянно находимся рядом с проявлением его костра. Его же пламя заставляет корабль двигаться. Мы как овощи в бочках.

— Ну, ты-то точно овощ, — фыркнул Гилем. — Посмотри на Редлая: он плывет как пес, а не шагает. Тут что-то не так. Какие-то образы то и дело лезут в мою голову, но боюсь, это связано с будущим… А значит, все неясно.

— Пока твой сторож вытаскивает какого-то парня, я вполне могу наставить тебе синяков и привязать к грот-матче вверх ногами, — зарычал на книгописца Азель и посмотрел на оборотня, который уже возвращался назад. — Вместо того, чтобы умничать без дела, лучше помог бы Редлаю взобраться на борт.

— Пока я не трачу костер, чтобы говорить, я буду говорить. — Гилем показал дипломату язык. — И даже если буду тратить, я буду говорить. И после смерти. Не отвяжетесь.

Он посмотрел за борт, но рядом появилось несколько толстых лиан Древа Жизни, которые Редлай использовал одновременно в качестве своеобразной веревки и лестницы. Его розы терпения позволили забраться обратно на палубу без особого труда. Гилем помахал ему рукой, но получил веткой по голове.

— Еще раз назовешь меня или сравнишь с псом, я перегрызу тебе глотку и ни разу не пожалею. Ты слышал о расовом уважении? Вот потрудись вспомнить о нем, когда подбираешь свои тупые шутки. — Глаза Редлая горели красным, и он опустил свою ношу на палубу, позволяя Рисе с Синой заняться парнем.

— Вообще-то, я больше всех уважаю твои обычаи, Редлай. Заметил, как я перестал лезть во всякие неприятности? Правильно. Это все не из-за эгоистичного желания спасти себя, а из-за милосердной цели — не оставить тебя умирать с тоски, — Гилем поднял палец вверх, и Редлай не сдержался и схватил его за рубашку, притягивая к себе. — Не время для объятий. Я понимаю, ты тронут моей речью.

— Не могу передать как, — прошепелявил из-за выросших клыков Редлай. — Легче оторвать себе голову или открутить ее тебе. Сил моих нет…

— Воспользуйся искрой, — только сказал Гилем, и ветка дала ему по заднице. — Ай! — и еще раз хлестанула. — Не костром, а искрой.

— Предлагаю вам обоим заткнуться и помочь сначала этим двум придуркам за бортом, пока их не унесло, потом этому несчастному пареньку, — Сина пресекла начало очередной драки. — Редлай.

— Хорошо.

Он подошел к краю борта, сложил ладони перед собой и начал растить из своих плеч ветви, корни и лианы, которые потянулись к Айону и Кайлу. Им повезло, и принца тоже прибило к борту корабля. Парни выглядели изможденными, особенно Айон. Половина татуировки Кайла сохранилась, а значит, он должен проснуться через час и вновь направить бриг ко второму материку. Однако, вопреки ожиданиям, их судно без помощи костра Непотопляемого направилось по заданному курсу самостоятельно. Сина вопросительно посмотрела на Гилема, тот пожал плечами и подошел к парню, которого они выловили.

— Так, ну, наш любитель поплавать в открытом океане — житель второго материка. Кроме того, он из поколения, которое переселилось туда еще после Великой Войны, — Гилем осмотрел парня и не заметил ничего угрожающего его жизни. Он просто уснул, как и Кайл с Айоном, от пыльцы Редлая. — Смуглая кожа, худощавое телосложение, высокий будет… Когда подрастет. Черные, слегка волнистые волосы. Одежда бедного сословия. И… Все. Очнется так же, как и…

— А почему мне устраивают допрос? Я опять попал к пиратам? — гость начал подниматься и протирать глаза. — Я плыл в своей бочке целые сутки, надеялся, меня спасет нейтральное судно. А потом началась какая-то странная качка в океане, и резко захотелось спать.

— О, ты очнулся, а зовут тебя… — Гилем попытался воспользоваться своим костром, чтобы заранее узнать имя незнакомца, но не смог. — Так… Отвечай, кто ты такой и как здесь оказался.

Гилем кивнул Редлаю, и тот сразу понял намек. Раздражение ушло с лица оборотня, ногтевая пластинка превратилась в когти, Сина и Азель потянулись к оружию.

— Я не могу узнать твое имя… Самостоятельно, — он показал на свой лоб, чтобы команда поняла, о чем говорит книгописец.

— Конечно же, ты не можешь этого сделать. Моя способность защищает меня от способностей, не оказывающих прямое физическое воздействие, — пояснил незнакомец и выставил руки перед собой. — Не надо меня здесь убивать. Вы, как я посмотрю, непохожи на пиратов. Поэтому давайте решим все миром.

— Ладно, теперь все понятно, — прошептал Гилем. — Так что, представишься нам?

— Меня зову Мики, — незнакомец широко улыбнулся. — И как ты правильно сказал, я со второго материка. Группа пиратов выкупила меня, чтобы перепродать. Моя искра довольно… Выгодная. Однако я сбежал в бочке из-под соленой рыбы и сутки плавал в океане, пока не наткнулся на ваш бриг. И тут началось немыслимое! Стоял штиль, но вдруг вода начала раскачиваться, как при шторме, и когда я захотел заорать, то выпал из бочки и чуть не уснул. Впервые я оказался в ситуации, когда надо бороться за жизнь, пытаясь разлепить веки.

— Прости, это все действия моего оборотня, — Гилем показал на Редлая большим пальцем и самодовольно кивнул. — Он пытался усыпить пыльцой двух других идиотов, которые устроили драку.

— Как же ты меня достал, — Редлай дал ему очередной подзатыльник. — Я не твоя собака, ясно! Не надо меня так называть. Если я не могу тебя убить, это не значит, что я не могу попытаться!

— Настоящий оборотень… — удивился Мики. — Можно потрогать?

— Идите вы оба в бездну, — посоветовал им Редлай, махнул рукой, поднял Айона на руки и понес в каюту. — Кайла оставляю вам. Ему еще нужно очнуться и скорректировать со всезнайкой курс. Не доверяю я самоходному кораблю.

— Эй, ну, Редлай! Да не обижайся ты так! — Гилем замахал рукой ему вслед. — Кажется, я чуть перебрал с грубостью.

— Да я бы тебе уже глаза выдавил большими пальцами, — спокойно сказал ему Азель. — Мы с Илаем оттащим Кайла к носу и там подождем его пробуждения. Риса, пойдешь с нами? — они взяли Кайла за руки и ноги и направились к гальюнной фигуре. Риса же пошла в другую сторону, к корме.

— Так тебя решили продать? Меня зовут Сина, — она улыбнулась Мики. — Меня тоже когда-то пытались продать. Благо за моей спиной стоит великий род, и я хоть немного побыла ребенком.

— Они пытались развить во мне костер, — Мики указал на свою грудь, и все переглянулись. — Это я узнал от пиратов. Вы в курсе, что способности — это не только искры… Есть ряд других возможностей!

— Да… — прошептал ему Гилем. — Мики, мы держим курс на второй материк. Можем подбросить. У нас тут некоторые противоречия, поэтому… Не обращай внимания. Иногда мы деремся, ругаемся и пьем вино.

— Верните меня, пожалуйста, на землю, и все. Ненавижу океан, — он поежился. — Я родился на втором материке, агрессией меня не удивить. Никакой. Но, кстати, сейчас время турнира сильнейших, и все, наоборот, успокоились. Хотят сохранить ненависть до боев.

— Прекрасно! Тогда, Сина, отведешь его поесть и отдохнуть? Я пока проверю Кайла и наше направление, хорошо? Надо еще с Редлаем поговорить, — прошипел он от досады. — Вот тысячу лун шучу про собак, а обиделся он по-настоящему только сейчас…

— Хорошо, — кивнула Сина уже уходящему Гилему, а потом повернулась к Мики. — Пошли.

— А ты тут самая адекватная, да? — спросил Мики.

— Здесь нет адекватных. Запомни это, — ответила ему серьезно Сина.

Пока все занимались делами, Редлай нес побитого принца в каюту. Видимых увечий на нем нет, а вот у Кайла точно сломана рука. Позже, когда он очнется, оборотень проведет над ним ритуал. Мысли об исцелении логично привели к воспоминаниям о Ледае. С ее помощью Кайл бы сразу поправился. Сейчас оборотень стал намного сильнее, но все равно не специализировался на лечении. Раньше ритуал цветов давался ему с огромным усилием, а сейчас он выполнял его по щелчку пальцев. Редлай почувствовал, что его обличия в унисон заскулили, и попытался сдержать эмоции. Для всех он, конечно же, старался быть сильным, но в одиночестве бороться с темными мыслями ему становилось непросто. Гилем знал и без костра, что он переживал, но тактично молчал и находился постоянно где-то рядом. Чувство стаи никуда не делось, и Редлай лишь молча благодарил его за понимание.

Редлай положил Айона на кровать и сел рядом, на место Кайла. Он старался не трогать принца и дать ему возможность свыкнуться с мыслью, что Ледая умерла. Но то, что он услышал от Кайла о желании принца сдаться… Иногда он проклинал свой слух оборотня. Он знал намного больше, чем следовало. Редлай собирался сидеть около принца до тех пор, пока тот не очнется. Больше оттягивать их разговор нельзя. И уже через полчаса Айон начал ворочаться, но продолжал лежать с закрытыми глазами.

— Ты же знаешь, что оборотни могут чувствовать дыхание и сердцебиение? У спящего человека ритмы совсем другие. Открой глаза, Айон, нам надо поговорить, — мягко сказал ему Редлай и заметил, как принц неохотно повернулся к нему и посмотрел в пустоту перед собой.

— О чем ты хочешь поговорить, Редлай? — тихо спросил Айон, понимая, что это их первый личный разговор о наболевшем. — Мне уже лучше. Как ни странно, пара ударов о гладь океана неплохо прочищает мысли. Точнее, выбивает их из головы.

— Ты же понимаешь, что не виноват в смерти Ледаи? — решил сразу начать с главного Редлай. — Я знаю, ты испытываешь чувство вины. Ни я, ни Гилем, никто-либо еще из команды никогда бы не попал на третий материк и не подвергся бы опасности по своей воле. Да, мы спасали тебя. Но каждый из нас знал, на что шел, и не сожалеет, — он взял паузу. — Я не сожалею.

— Но почему… Ведь твоя любимая сестра умерла от рук твоей же мамы? — все так же продолжал шептать Айон.

— Не забывай один важный факт: я знаю Ледаю дольше вас. И имею с ней совсем другую связь. Даже сейчас, — он поджал губу. — Она бы ни за что не простила себя за слабость… Умереть, сражаясь с мамой, пускай и великой ценой, для нее лучше, чем чувствовать беспомощность, — Редлай улыбнулся. — Это ее слабость, Айон. Она не могла по-другому. Поэтому теперь мы вместе будем учиться верить в себя и своих близких. Быть слабым нестрашно. Мы прикроем твои тылы. Только не делай наши усилия бессмысленными. И ее тоже.

— Редлай… Спасибо, — Айон накрыл глаза рукой.

— Это тебе спасибо, — ответил оборотень. — Встреча с тобой помогла мне найти храбрость, смысл в жизни и ту самую судьбу, которую ищут люди. Теперь я не изгой, теперь я вместе с вами. Ледая бы гордилась мной, — он усмехнулся. — Я нашел свой дом, свою стаю.

— Даже если один из этой стаи Гилем?

Редлай не ответил ему, лишь мягко улыбнулся.

— Надеюсь, Кайл не умер. Я должен перед ним извиниться, — Айон приподнялся на локтях. — Я сломал ему руку и, кажется, неплохо так врезал по груди. Сможешь вылечить его? А то неловко убивать своих же защитников.

— Конечно. Об этом не беспокойся, — Редлай встал и протянул Айону пламенную орхидею. — Кайл переживет. Как только он с тобой заговорит, знай, он растаял, — и все с той же улыбкой, пошел на палубу.

Айон лежал и рассматривал орхидею. Слова Редлая не могли не тронуть его сердце. Ему было важно услышать именно от оборотня, что тот не держал на него зла. Конечно, принц не сможет выйти на палубу, громко смеяться, шутить, пинать время от времени Кайла — делать обыденные вещи. Однако со временем кровоточащие раны огромной потери затянутся. Останется светлая память о во́ине, что не боялась никого и ничего. Ледая горела ярче своего аватара — пламенной орхидеи. Не сдавалась и любила до самого конца. По этой причине Айон тоже не имел права идти на поводу у страха. Он сел на кровати и посмотрел на цветок в руке. Редлай не просто так вручил его. Теперь это символ, наследие Ледаи, и он обещал самому себе не предавать ее память и веру в них, в свою команду. Он снова лег на кровать, прикрыл рукой глаза и улыбнулся.

— Спасибо.

* * *

— Солнце мое, они пришли, — раздался мягкий голос в темноте.

— Скажи, почему меня не могут оставить в покое? Разве я многого прошу? Прошло столько лун с Великой Войны, но они никак не забудут сюда дорогу, — ответил ей низкий голос. — Меня это раздражает. Так сложно смыть со своих рук кровь, даже спустя сотни лун? Они все помнят.

— Такова природа людей. — Раздались шаги. — Ты ничего не сможешь поделать. Остается только смириться.

— Этим я занимаюсь уже почти тысячу лун. Дни, похожие один на другой, и то лучше, чем все эти кровавые бойни. А главное, они отвлекают меня от ужина, — в голосе мужчины послышалось недовольство. Звуки шагов стихли. — Ты иди в комнату и подготовь воду для купания. Как только я с ними закончу, захочу принять ванну и сменить одежду.

— Милый, на тебе обычно так мало одежды, что после встречи с ними ее не остается, — теперь и в голосе девушки появилось недовольство. — Хорошо, что свидетелей твоей наготы тоже.

— Не хочу тебе врать, солнце мое, но парочке трусов удалось сбежать. Их костры или пожары обычно связаны с сокрытием чужих сил или перемещением в пространстве. Не хватало еще за ними по всей пустыне бегать, — голос то утихал, то гремел штормом по комнате. — А потом говорят, что насекомые кровожадные. Людям необходимо сделать город из зеркал и смотреться в них почаще. Их там много?

— Пара тысяч… Я не считала, — женский голос снова стал безразличным. — Пойду подготовлю все необходимое. Если это вновь затянется, то я лягу спать. В последнее время совсем нет сил.

— Конечно-конечно, солнце мое, позови прислугу. Не напрягайся. Я постараюсь разобраться с ними побыстрее.

— Хорошо.

В темной комнате раздался хлопок, и загорелись тысячи факелов на стенах, даря немного света. Даже несмотря на бессчетное количество огней, в помещении сохранился полумрак. Однако теперь говорящие увидели друг друга. На троне, вырезанном из цельного камня, сидел молодой мужчина. Он с обреченным вздохом поднялся и потянулся, хрустя суставами. Под его смуглой кожей перекатывались натренированные мышцы с впечатляющим рельефом. Подняв руки, он почти коснулся потолка из-за высокого роста. Как и сказала молодая девушка, вся в орнаментах татуировок, из одежды на нем были только набедренная повязка да сандалии. Украшений из золота, впрочем, было больше: десятки тонких браслетов на запястьях и хамсы на ногах, кольца на пальцах, в носу, в ушах, на левой брови, а кроме того, массивное ожерелье в виде многоножки на шее. Но главная его гордость — венец из белого золота на голове. Волосы, спадающие до середины бедер, сами стали закручиваться в сотни мелких косичек, когда он направился вперед.

— Все, Саяра, иди отдыхай, пожалуйста. — Он положил ей руку на живот. — На тебе так много одежды. Непозволительно.

— Это не на мне ее много, а на тебе мало, — усмехнувшись, ответила Саяра. — Саргон, прошу тебя, не задерживайся.

По сравнению со своим партнером, она выглядела миниатюрной. Ее макушка едва доставала до его основания шеи. Красота Саяры поражала Саргона даже спустя сотни лун. Волосы шоколадного цвета спадали до плеч и слегка вились. Даже в тусклом свете ее локоны блестели ярче звезд на ночном небе. Глаза — настоящая бездна, в которую даже Саргон побаивался смотреть. На вид хрупкая Саяра обладала саркастичным и непреклонным характером. Другая бы с ним просто не ужилась. Да и выбора у них не было. Однако им повезло создать союз и жить спокойно и счастливо. К сожалению, иногда к ним приходили гости. Саргон уже сбился со счета, сколько раз он уничтожал карты до Центрального оазиса и компасы чистых вод. И они все равно находили его и требовали одного.

Обреченно выдохнув, он поцеловал Саяру в лоб и направился к выходу, заметив краем глаза, как она пошла в их спальню. На его губах застыла упрямая улыбка.

— Ладно-ладно, быстро разберусь и вернусь, — он прокашлялся и покинул комнату.

Окрестности гробницы встретили его как обычно: руинами, песком и жарким солнцем. Ничего нового. Он не испытывал проблем с жарой, но старался не выходить из своего лабиринта без дела. Саргон зевнул, заметив впереди людей. Саяра оказалась права. Здесь не менее двух тысяч воинов, и, судя по татуировкам на их телах, не меньше десяти человек обладают пожаром. Не самый хороший показатель. В прошлый раз к нему заявились целых двадцать обладателей пожаров. Хотя в этом для себя он видел лишь плюсы. Если случится драка, он не заставит свою ненаглядную ждать слишком долго. Раскаленный песок не ранил ног Саргона, а улыбка не сходила с его губ. За столько лун он уже должен был перестать верить в мирное разрешение конфликтов, но упрямство родилось вместе с ним. Даже его собственная сила не могла убедить его в обратном.

Половину площади первой столицы около гробницы заполонили воины. Они замерли, когда заметили Саргона. Разговоры стихли, кто-то достал оружие.

— Парни, парни, ну что вы такие агрессивные? Давайте обсудим с вами дела, и никто не пострадает, — Саргон улыбнулся так широко, что уголки губ чуть не порвались. — Вы так долго шли, наверное, устали и хотите передохнуть?

— Не пытайся нас обмануть. Ты, Король Сорокатысячи Ног, — монстр, что убивает любого, кто приблизится к сокровенному Центральному оазису, — заговорил, вероятно, главарь, крепкий мужчина с бородой, в которой уже была видна седина. — Ты погубил больше пятнадцати тысяч воинов расы людей за последние триста лун! Мы требуем возмездия за наших отцов и детей!

— Какой вздор! Какие пятнадцать тысяч?! — возмутился Саргон и скрестил руки на груди. — Не надо врать! Я убил тридцать одну тысячу людей за последние двести лун! Тот факт, что вы никак не можете оставить первую столицу в покое, не моя проблема. Я говорил это первым пришедшим сюда людям, говорю это и вам: я не отдам вам гранат Центрального оазиса. Никогда.

— Тогда мы отнимем его силой! — закричал предводитель людей. — В этот раз мы подготовились. Так что не надейся на легкую победу.

— Я предлагаю вам спокойно покинуть первую столицу и даже разрешаю говорить вам, как я выгляжу и что вы увидели, — Саргон упер руки в бока. — Прошу вас, меня ждет мой партнер в лабиринте. Вас ждут ваши близкие. Зачем вы обрекаете себя на гибель. Я вижу, вы обрели костры и пожары, но… Этого недостаточно.

— Мы знаем, что недостаточно! Слишком много сильных воинов пало в битве с тобой! Поэтому мы не могли прийти без плана, — предводитель взмахнул мечом. — Наша главная цель не победить тебя, а забрать гранат Центрального оазиса. И отвлечь.

— Милый, кажется, я не смогу подготовить для тебя воду… — прошептал знакомый голос.

— Что? Саяра! — Саргон обернулся.

За его спиной двое мужчин, явно с пожарами, удерживали Саяру. Вокруг ее шеи обмотали веревку, а к сердцу приставили странно переливающийся кинжал. Они решили ударить по самому дорогому, вынудив его пойти на уступки.

Король Сорокатысячи Ног развернулся к ухмыляющимся воинам и окинул их самодовольным взглядом. Кажется, в прошлый раз от него сбежал тот, кто видел его и Саяру. Конечно же, план взять в заложника самое дорогое для него существо и попробовать вынудить отдать гранат Центрального оазиса неплох. Только их шпиону следовало уделить слежке больше времени.

Саргон выдохнул устало, признавая, что мирным путем здесь уже ничего не решить, и помахал рукой. Подул ветер, заставляя его косички подняться, а тунику съехать. На косых мышцах живота проступила цифра ноль. Маленькая и невзрачная, она символизировала уровень его способностей.

— Я удивляюсь вашей жестокости и глупости. Вы, как пустынные кинжалы, нападаете на первое попавшееся на глаза существо. То есть вы считаете, я отдам вам гранат Центрального оазиса, точнее, вообще проведу вас туда, если вы будете угрожать моей любимой? — его выражение лица сменилось на злобное. — Но самое интересное, как вы вообще могли подумать, что она беззащитна?

И тогда над первой столицей полетел истошный крик. Рука человека, который держал веревку и стягивал шею и конечности Саяры, начала рассыпаться в песок. И как быстро догадались его соратники, этот процесс сопровождался невообразимой болью. Его тело ссохлось, глазные яблоки лопнули, а кости потрескались, словно поленья в костре. Все, что от него осталось, — кучка песка. Его напарник с кинжалом хотел сбежать, но Саяра схватила его за шею, ломая ее. Тело в ее руках тут же начало рассыпаться. Она казнила человека безжалостно. Потом посмотрела на других врагов и направилась к Королю Сорокатысячи Ног. Войско людей, полагавшееся на свой маневр, явно растеряло уверенность. Саяра посмотрела на Саргона.

— А я, между прочим, давал вам шанс сбежать, — стоило Саргону сказать это, как несколько людей сорвались с места и бросились бежать. Через мгновение они тоже превратились в кучки песка. — Название искры Саяры — «Основатель пустыни». Любой объект, который коснется песка на втором материке, сразу попадает в зону действия ее сил, — от его слов лица армии людей скривились от ужаса. — И неважно, когда вы прибыли на наш материк и с какой целью. У нас с Саярой к вам один вопрос: кто из нас вас убьет?

— Их тут не очень много… А я так устала. Не хочу тратить лишние силы на каких-то… Слабаков, — она окинула людей равнодушным взглядом. — А ты всегда заставляешь их орать, потом от крови не отмоешься два дня. И запах стоит ужасный.

— Но мы же не можем их отпустить, — запротестовал Саргон.

— Не можем, — подтвердила Саяра. Воины принялись кричать и проклинать свою судьбу, а некоторые начали драться друг с другом.

— Тогда пусть с ними разберется Энида, — покачал головой Саргон. — Она уже пару лунных путей не вылезала. Такими темпами на ее боках и правда появится жир. Даже великаны чаще двигаются, чем она.

— Как воспитал, так и ведет себя, — Саяра посмотрела на супруга недовольно. — Она похожа на тебя. Так что не обвиняй Эниду.

— Ладно, хорошо, — Саргон закатил глаза. — Иди в лабиринт. Я скоро буду.

— Да как вы смеете?! Мы лучшее войско людей первого материка! Вы даже не собираетесь сражаться с нами лично?! Да хоть вдвоем, хоть втроем! — закричал предводитель людей, пытаясь воодушевить свое войско. — Всем встать в строй! Сейчас мы покажем этим жалким насекомым, что значит…

Но его пылкую речь прервал Саргон.

— Что значит жалким насекомым? — его глаза блеснули голубым светом.

Никто даже не понял, что произошло дальше. Король Сорокатысячи Ног оказался около предводителя войска и держал его за горло. Тот был почти мертв. Одно мгновение отделяло его от смерти. Тело упало на песок и тут же истлело, разлетаясь по легкому ветру. Кончики пальцев Саргона потемнели, а глаза мерцали голубым. Он начал шагать спиной вперед и словно отряхивать ладонь от крови. Кто-то бросал в него оружие, непонятные сгустки веществ, однако все было бесполезно. Не успевали люди моргнуть, как кинжал лежал в полуметре от Короля Сорокатысячи Ног, а пламя улетало куда-то в высь. Даже человек с костром, способность которого позволяла ему не промахиваться, не смог задеть Саргона. Лишь сейчас они поняли, какой идиотский поступок совершили. Сбежать им не позволят, победить шансов нет. Оставалась надежда только на правильную тактику в борьбе с приспешником Саргона и самое позорное бегство.

— Энида, я, Король Сорокатысячи Ног, призываю тебя для защиты первой столицы, — он поднял руку вверх и сжал кулак, посылая по песку вибрацию. — Прощайте, — бросил им Саргон и развернулся.

Все уставились на его татуировку в виде песочных часов на спине.

— Всем занять позиции! Пусть наш враг и не Король Сорокатысячи Ног, а всего лишь его приспешник, мы должны выстоять и попытаться сбежать…

Один из воинов, видимо, на ступень младший по званию, понадеялся собрать всех по позициям и создать боевые формации. Но неожиданно наступила ночь. Ровно минуту назад все изнывали от палящего солнца, сухого ветра и жажды, сейчас вокруг стемнело. Люди начали оглядываться по сторонам, не понимая, почему резко наступила ночь. Пока кто-то из них не задрал руку вверх и не заорал, срывая голос. Несмотря на то, что ночь все же не наступила, появился самый страшный кошмар из их снов.

Нависая над воинами, загораживая солнце и небо, на них смотрела огромная многоножка. Как она могла скрываться от них раньше — непонятно. По самым скромным расчетам, ее ширина была не меньше четырехсот метров, а длина — несколько километров. Ее огромные ноги и челюсти внушали животный ужас. Сражаться с монстром бессмысленно. С ними нет ни одного хранителя Короля, а значит, сильнейшие костры и пожары остались в столице. Многоножка их уничтожит.

— Бросайте оружие и бегите! Кто куда…

И вновь человек не успел договорить. Потому что слева, справа, позади поднимались одна за одной другие многоножки. Энида оказалась не одним монстром, а целой группой, охранявшей первую столицу от непрошенных гостей.

Люди завопили и бросились врассыпную. Неповоротливые на первый взгляд насекомые окружили их. Воины пытались сопротивляться, полетели молнии, пламя, даже погода изменилась, но все это походило на агонию. Шансов спастись ни у кого не было. Началось настоящее кровавое побоище. На каждой ноге насекомых располагались тысячи шипов и лезвий, которыми они кромсали людей, размазывали их по песку. Уже через пару минут не осталось ни одного живого, а Энида сплелась в клубок, чтобы измельчить последние остатки воинов, их доспехи и оружие.

— Даже при условии, что все знают, кто охранник Центрального оазиса, люди идут и идут. Им нужна сила граната. Но при этом обычно сюда добираются лишь ничтожества. Ни один из хранителей короля или стражей сюда не заглядывал.

— Конечно, никого из них не будет, — Саргон хмыкнул. — Нынешний король людей ни за что не пойдет на такой идиотский шаг. Я понятия не имею, каков сейчас состав хранителей и их искры, но с двенадцатью в одиночку может быть непросто, — он посмотрел на Саяру. — Хотя я не один. Это… Приятно.

— Надеюсь, те стражи сюда не явятся, — она погладила свои плечи, и Саргон обнял ее. — Не хочу сражаться. Это уносит так много сил и мешает циркуляции силы во мне. Такими темпами наши планы не осуществятся никогда.

— Никто из стражей не придет. У нас есть уговор, и он пока что действует. Даже наши друзья не придут без спроса, — он улыбнулся. — Я — страж, и как никто другой понимаю, насколько мы сильны.

— Пока та сила под контролем, бояться же не стоит? — она спрашивала шепотом.

— В этом и была суть уговора, солнце мое. Если та сила выйдет из-под контроля, то начнется новая война, — также шепотом ответил ей Саргон. — Но мы должны быть готовы к худшему раскладу. Рано или поздно мир вновь будет на грани войны. Старые силы могут его уже не спасти.

— И мы готовимся.

— О да, — Король Сорокатысячи Ног засмеялся. — Наше сокровище обязательно сыграет свою роль в будущем балансе. Все не так просто. Люди сюда приходят, чтобы получить молодость, искупавшись в Центральном оазисе. Но сколько грязи они принесут… Да и их постоянные набеги порядком поднадоели. Ждать, конечно, еще долго… Но когда-то мы придем к финалу.

— Конечно, тебе просто говорить, — рыкнула Саяра. — От тебя требуется лишь подстраховать меня гранатом Центрального оазиса.

— Всего лишь?! Солнце мое, да это буквально — жизнь. А ты говоришь, всего лишь… Я его охраняю с Великой Войны! А тут… — он надул губы, как ребенок. — Но обещаю тебе… Я ни за что не позволю причинить вам вред.

Его глаза блеснули голубым.

— Сина! Сина! Просыпайся! — резко раздался голос откуда-то из пустоты лабиринта, и все вокруг затряслось. — Пожалуйста, я не знаю, что происходит! Сина! Что с тобой? Почему ты не просыпаешься?!

— Я просыпаюсь… Просыпаюсь. Не паникуй. Что произошло?! — произнесла она сонно, пытаясь разлепить глаза и понять, где реальность, а где фантазия.

— Кажется, я умираю… — пропищал Илай.

От этой фразы она распахнула глаза. Застучало в голове, и дыхание сбилось. Илай любил все преувеличивать и страдать без повода, однако такие фразы даже для него уже перебор. Увиденное поразило ее до оцепенения. Все его татуировки горели разными цветами. Обычно он выбирал какой-то один и не заставлял их двигаться без причины.

Его кожа покраснела, а ресницы и волосы ослепляли от потока света. Он содрал с себя рубашку и тяжело дышал. Илай встал с их общей кровати и начал метаться по каюте. От топота проснулись Азель с Рисой, которые делили с ними каюту. Риса вздрогнула и потянула к нему руку, но дипломат перехватил ее кисть.

— Ни в коем случае не трогай его. У него переизбыток пламени, — ровным голосом пояснил Азель. — Илай! Ты слышишь меня?

— Горю! Все внутри меня горит, моя кожа! Остановите это! Кажется, я сейчас умру! — он закричал, уже не сдерживаясь. — Пожалуйста, кто-нибудь сделайте хоть что-то! Я не хочу, не хочу умирать!

Он кричал в безумии и, когда от его кожи повалил пар, кинулся к выходу. Все остальные бросились следом. По разговорам и топоту стало ясно, что все тоже проснулись. Они выбежали на палубу и застали Илая около фальшборта, ближе к носу брига. Кайл смотрел на них вопросительно и прикрывал глаза от вспышек. Свечение, исходящее от их Светлячка, все усиливалось. Татуировки двигались так быстро, что уже различить одну от другой стало невозможно. На деревянной поверхности выжигались следы его ног; фальшборт задымился; все, до чего Илай дотрагивался, воспламенялось. Азель толкнул Гилема, пытаясь заставить действовать. Тот взял себя в руки, и его татуировка начала стремительно исчезать. Он пытался понять, что происходит.

— Дружище, у тебя взбесилось пламя, такое бывает. Когда я открыл костер, тоже думал, что моя голова взорвется, — Гилем подошел ближе, ощущая жар. Он повернулся к группе. — Риса, усиль Редлая. Редлай, начинай выращивать цветы ци́ре по площади палубы. — Он вновь повернулся к Илаю и закричал: — Слушай меня!

— Помоги мне, помоги, — прохрипел из-за сорванных связок Илай.

— Зачем нам цветы цире? — спросила Риса оборотня.

— Цветы цире, однажды расцветая, уже никогда не закрываются. Они интенсивно поглощают свет, так что тень от них расползается на десятки метров. — Он сложил руки перед собой и зарычал. Создание других аватаров все еще давалось ему с трудом. — Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад вечности.

— Илай, я не могу сказать, открываешь ли ты костер или это какое-то побочное явление твоих сил, но сейчас в тебе полно пламени. Для нынешней татуировки его слишком много, — объяснял Гилем почти невменяемому Илаю. — Сейчас ты должен постараться согнать все свои татуировки в одно место, скажем, правая кисть и предплечье, и направить свет в одну сторону. Имя твоей искры… Солнце. — А потом шепотом добавил: — Можно было догадаться и без моего костра.

— Я не умру? — спросил Илай с надеждой.

— Точно не сегодня, дружище, а теперь соберись, — бросил Гилем и понесся к Редлаю и цветам цире.

— Ладно, хорошо… Солнце.

Из-за быстрого движения татуировок только Редлай мог уследить за ними. Все они стремились, как и подсказал Гилем другу, в его кисть и предплечье. Создавалось впечатление, будто он надевал перчатку из перламутровых камней. Обычно все его татуировки были разбросаны по телу и двигались хаотично. А сейчас Илай ими управлял. Свет, исходящий от него, наоборот, перестал слепить и словно забрался под кожу. Илай вытянул руку перед собой, потом согнул в локте так, как делал это Кайл. И в следующее мгновение с хрипом выпрямил ее вперед и раскрыл кулак. Вся накопленная им энергия стала превращаться в ауру и взорвалась с глухим хлопком. Сначала все подумали, что ничего не произошло, но свет спрессовался в точку, из которой начали вылетать белые полосы. Они были чем-то похожи на ткань. Их насчитывалось не менее сотни, и направлялись они в океан. При соприкосновении с водной гладью они шипели и испарялись.

— Только что Илай сконцентрировал свет в самые настоящие мечи. Посмотрите, они разрезают воду и заставляют ее кипеть. Если бы наш светлячок не обладал природным талантом, то плыть бы нам сейчас на дырявом горящем корабле. Хотя, скорее всего, мы бы просто взлетели на воздух, — пояснил Гилем. — Мы так и не успели понять суть ваших искр. И никаких намеков в голове про первую столицу. Нам нужна карта или что-то типа того.

— Почему ты просто не можешь узнать, куда нам идти? Зачем заниматься поиском карты? — спросила Риса.

— Потому что это большой секрет — местоположение первой столицы. Примерно двадцать три луны назад исчезли почти все знания с карт, и не стало существ, знающих туда дорогу. Ходили слухи, что Королю Сорокатысячи Ног надоело убивать непрошенных гостей, поэтому он стер все упоминания. Я как ни стараюсь, могу только прикинуть направление. Хотя у меня ощущение, будто там замешано нечто еще.

— Что с Илаем? — спросила Сина.

— Не знаю. Он не открыл свой костер, поэтому его случай отличается от моего. Да и там немного другая ситуация. У меня есть только предположение и…

— Мы почти прибыли, — подошел к ним Кайл. — Через час подойдем к пристани второй столицы Лара́н-Дин-Коро́с. Необходимо подготовиться, так как я не знаю, нужны ли для этого документы.

— Вот вам и ответ, — усмехнулся Гилем. — Второй материк. Огромное количество солнца и действие слезы второго материка. Илай способен накапливать свет, но тут… сам воздух пропитан близкой к нему энергией. Надо привести его в чувство… — он кивнул на друга, который упал на колени. — Убери цветы цире. А то еще подумают, что мы торговцы, а для этого точно нужны документы. Да и Илай от них слабеет.

— Ты смотри… — ровным голосом сказал Азель. — Сколько прошло времени, а мы все-таки достигли второго материка, Айон, — он хлопнул принца по спине и засмеялся.

Конец ознакомительного фрагмента.