Бухта надежды 3. Испытание прочности

Галина Андреевна Громова, 2016

Прошло чуть более двух недель с момента, когда жизнь на всей планете, в каждом ее уголке, даже самом отдаленном, перевернулась с ног на голову. Начался новый виток эволюции человечества. И теперь homo sapiens, он же человек разумный, был свергнут с вершины, на которой царил несколько тысячелетий, с вершины пищевой пирамиды. Человек перестал быть самым опасным хищником. Теперь новые владельцы городов и весей охотились на людей всеми доступными способами, в процессе мутации отращивая столь необходимые для смертоубийства зубы и когти, всячески совершенствуя и модернизируя свое тело, свой организм для единственной цели – убивать, чтобы существовать самим. Но даже в такое время, когда цивилизация рухнула буквально в течение недели, разбившись на множества мелких осколков, которым еще предстояло воссоединиться в нечто глобальное, человек не торопился отдавать свои честно заработанные за тысячелетия войн и убийств лавры. Содержит нецензурную брань.

11.00. г. Севастополь. Иван Корниенко (Шамиль)

Непривычно пустая улица змеей вилась меж невысоких двух и трехэтажных зданий центра города, выполненных в классическом стиле, украшенных декоративными колоннами и лепниной. В темное время суток фасады освещались небольшими светильниками, установленными в нишах у основания, создавая особую атмосферу центральной части города.

Череда машин тянулась на сколько можно позволяла видеть местность, занимая все три полосы движения в обоих направлениях. Было много аварий, но еще больше брошенных машин, оставленных с открытыми дверцами и багажниками. Хотя некоторые водители и пассажиры, судя по всему, не успели выбраться из своих автомобилей. Проходя мимо очередного авто, Шамиль заглянул в салон и нервно шарахнулся, когда на него уставились белесые глаза умершего ребенка, на вид которому можно было дать года три или чуть больше. Там же, пристегнутой ремнями безопасности, сидела уже обратившаяся мать малыша. Кто кого укусил было не понятно, да Шамиль и не разглядывал, чертыхнувшись себе под нос и сплюнув на землю.

— Что там? — поинтересовался гражданский, попавший в группу Шамиля.

— Да все то же, что и везде — зомбаки! — отмахнулся Шамиль, не став заострять на этом внимание, тогда как гражданский не преминул всунуть нос к машине, чтобы поглядеть на зомбаков. Хотя на что там смотреть? За две недели на них уже столько насмотреться успели, что уже воспринимали их как привычный атрибут окружающей среды. И именно поэтому их полное отсутствие на центральной улице города вызывало беспокойство и озабоченность.

Задание было плёвое — прогуляться вверх по улице и глянуть, что и где можно прибрать к рукам. В былые времена, когда еще мир не сошел с ума, это все заняло бы максимум час времени. И то, если идти со скоростью улитки и таращиться по сторонам. Но это было раньше. Теперь же пешая прогулка по центру мертвого города была чревата массой неприятностей.

— Парни, по сторонам не забываем поглядывать и наверх тоже. Чтобы ни одна тварь…

— Да знаем-знаем… В курсе уже. — Заворчали ребята, не забывая осматривать каждый свой сектор.

— Так а что ищем-то? — чересчур жизнерадостно поинтересовался гражданский.

Этот невысокий с рыжеватой бородкой мужик с внешностью, далекой от идеальной, но с необычайной харизмой, которая так и притягивала женский пол, вообще сиял как начищенный самовар. С чего бы — не понятно. Его вообще редко когда можно было увидеть в подавленном настроении, он всегда был на позитиве, всем довольный и светящийся от счастья, чем несказанно раздражал окружающих. Ведь чему радоваться то? А этот человек находил чему, пользовался любой мелочью…

Не дождавшись ответа на свой вопрос, дядька снова повторил его, улыбнувшись еще шире, отчего Шамилю захотелось заехать тому прикладом по зубам. Сдерживая свои отрицательные порывы, командир отряда нехотя ответил:

— Если б я сам знал. Наша задача — провести разведку, для чего это нужно начальству — без понятия. Ну а параллельно с этим ищем все, что может пригодиться. И стараемся не шуметь, как стадо гиббонов на выгуле, ибо чует мое сердце, что мертвяки никуда не делись, а сидят где-то…. Выжидают.

Дядька улыбку с лица убрал и с полной серьезностью кивнул.

— Так… тебя как звать? — снова обратился к рыжему мужику Шамиль.

— Колюня, — бесхитростно ответил тот, вызвав только настороженность у собеседника.

— Эм… У нас с тобой не столь тесные отношения — на брудершафт в Кью-баре⁹ не пили, так что я лучше тебя Коляном буду звать или Николаем, или вообще позывной себе придумай.

— А какой позывной? — задумался Колян, почесывая свою бородку.

— Да какой хошь! — пожал плечами Шамиль, мечтая поскорее закончить этот рейд. К тому же утро выдалось на удивление теплым, можно сказать даже жарким — градусов восемнадцать, не меньше. А то и больше. Поэтому в толстых «титановках» было жарко, а черный цвет форменных курток, еще больше притягивал тепло, но снять неудобную одежду никто не спешил — ткань была плотная, усиленная в локтях и коленях, такую мертвяк если и сможет прокусить, то придется ему поработать челюстью. — Только чтобы ясно и кратко. Вот ты чем на гражданке занимался?

— Водила я. На топике баранку крутил.

— Ну вот и будешь «Топик». — Хлопнул того по плечу Шамиль, а худощавый Николай от такого дружеского похлопывания чуть было не пошатнулся.

— Та не-е-е, — скривился мужик. — Мне моя работа вот где уже засела. Лучше зови уж Коляном. Че там выгадывать?

— Ну дело хозяйской. Колян так Колян. Вот тебе рация, — Шамиль всунул тому в руки небольшую пластиковую «мотороллу», — прежде чем говорить, нажимаешь вот сюда. Больше ничего не трогай, а то еще не дай Бог в нужный момент останешься без связи. Уяснил?

— Ага! — опять расплылся в довольной улыбке тот, принимая рацию и крутя ее в руках из стороны в сторону.

— Дальше слушай! — заставил оторваться того от новой игрушки Шамиль. — Твоя задача — замечать все, что может нам пригодиться в дальнейшем и что можно перенести на своем горбу. Например: магазины, ларьки, аптеки. Уяснил?

— Ага.

— Если вдруг начнется ахтунг, то по рации докладываешь об этом командиру. Все ясно?

— Ясно. А как докладывать?

— Ты в детстве фильмы про разведчиков смотрел? Вот так и докладывай.

— Что так и вызывать: «Дупло», «Дупло», я «Дятел»?

— Вот уж действительно — дятел. Твой позывной — «Колян»! А командир у нас — «Первый». Так что не забудешь.

— Ага. Ну понятно, — засуетился Колян, ища, куда приткнуть рацию, чтобы она не мешала.

Шамиль не стал более отвлекаться на этого гражданского, затесавшегося в их ряды и повел далее свой немногочисленный, но достаточно хорошо вооруженный отряд. В принципе, все проходило более или менее спокойно, мертвяки пока встречались только замурованные в автомобили. Они, оживая при появлении людей (и как только чуяли?), щерились своими гнилыми зубами, то и дело норовя дотянуться до пищи, но не хватало ума, чтобы открыть дверь, или сил, чтобы разбить окно.

Шамиль шел впереди, поэтому видеть, что творилось сзади он не мог, но он просто спиной чувствовал то напряжение, в котором пребывали его парни. Так они миновали памятник воинам-интернационалистам, а окружающая картина и не думала меняться. Замерший словно в летаргическом сне город давил на психику, а тут еще и погода начала портиться…

Резкий звук бьющегося стекла застал отряд врасплох. Как еще никто не высадил полмагазина в воздух — не понятно. И это было бы абсолютно не удивительно, потому как в застывшем городе любой звук был слишком резким и практически бил по ушам.

Парни остановились и, ощетинившись оружием, искали глазами источник шума, пока на противоположной стороне улицы на третьем этаже здания в проеме разбитого окна не разглядели женский силуэт, изо всех сил машущий руками. Увидев, что ее сигнал заметили, женщина быстрым движением смахнула набежавшие слезы и начала открывать старые двухстворчатые окна.

Шамиль с еще двумя парнями перебежали улицу, тогда как трое других остались караулить на другой стороне.

— Как хорошо, что я вас увидела! — свесившись с подоконника закричала женщина стоявшим под окнами мужчинам. — Вы ведь военные, да? Или из милиции?

Женщина рассмотрела надписи на спинах.

— Военные-военные… Какая уже разница?! — кивнул Шамиль, не став вдаваться в подробности родов войск. Сейчас все, кто носит форму, стали называться одним словом — «военные».

— Помогите нам! У нас уже четыре дня как закончилась еда, а воды осталась одна двухлитровая бутылка, — разрыдалась женщина. — А на лестнице и во дворе они.

Кто «они» Шамиль сразу же догадался, да и информация о закончившейся еде тоже удивления не вызвала. Как ни странно, но в спальных районах, находящихся в отдалении от исторического центра, с продуктовыми магазинами было все намного проще — и рынки, и супермаркеты да и просто вагончики или небольшие магазинчики… А вот в самом центре продуктовый маркет был один-единственный и тот находился практически в четырех остановках отсюда. Да и выбор там был не ахти: а основном разнообразная слабо и алкогольная продукция да снэки к ней в качестве закуски.

— Много их на лестнице? — поинтересовался стоявший рядом с Шамилем боец. — И сколько вас в квартире?

В принципе, негласный приказ спасать всех, кого можно, он существовал, но с другой стороны гробить отряд ради одной-единственной женщины, тоже не хотелось. Как бы это страшно и цинично не звучало. Не те времена… Не до демократий с разнообразными толерантностями нынче. Не стоит один гражданский человек пяти обученных воинов. Так что прежде чем бросаться в омут с головой, нужно было бы прощупать глубину омута.

— Много, — с горечью призналась женщина, словно что-то заподозрив в вопросе этого смуглого мужчины.

— А вас сколько?

— Нас двое. Я и моя свекровь.

— Шамиль, что делать будем? — кивнул один из бойцов, стараясь говорить негромко, чтобы их разговор не был слышен женщине, жадно ловившей каждое их слово.

— Надо посоветоваться с Дорониным. Соваться в тесный подъезд… — Шамиль скептически пожал плечами и вызвал по своей рации командира. — Первый? На связь.

— Первый на связи. — Тут же отозвался Доронин, словно ждал этого сеанса.

— Это Шамиль. У нас тут двое гражданских на третьем этаже. Говорят, что выйти не могут. Подъезд заблокирован мертвяками. Что делать?

— Обстановка как? Позволяет заняться эвакуацией?

— В принципе да. Пока все тихо.

— Ну тогда сам решай по обстановке. Отбой.

— Не бросайте нас, пожалуйста! — продолжила причитать женщина, словно кожей ощущая неуверенность Шамиля, рискуя попросту вывалиться из окна и если не убиться, то сильно покалечиться.

— Женщина, да не орите вы так! Сейчас все зомбаки сюда сбегутся! — рявкнул он. — И тогда мы вам точно не поможем. Понятно?!

Женщина в окне быстро-быстро закивала, боясь, что чудом оказавшиеся здесь живые люди плюнут и уйдут, оставив ее умирать в своей квартире.

— Ну так что? Че делать-то? Поднимем шум — всем хана будет, а без шума мы на третий этаж не пробьемся, раз уж на лестнице мертвяки. Может, ну его? Нафига нам старуха и еще одна лишняя тетка?

— Оставить их здесь предлагаешь? — взглянул на парня Шамиль. В его голосе не звучало какого-либо удивления или возмущения — это был простой вопрос, который требовал ответа для решения дилеммы.

— Да мне лично по барабану…

Этого бойца Шамиль знал давно, хоть они доселе никогда потно и не общались. Так, отделывались при встречах дежурными «привет-пока» и все, да и сейчас, после начала Беды, они не стали плотнее общаться. Сделали дело и разбежались каждый по своим норам. Поэтому предложение бросить все к чертям собачьим не шибко травмировало Шамиля. Признаться, он сам еще сомневался в необходимости рисковать парнями. А с другой стороны, если все продумать и сделать качественно, то почему бы тетку и не спасти?

— Собирайте все самое необходимое. То, что можно унести на себе и ждите нас! Понятно?! — задрав голову вверх, крикнул Шамиль. — Мы скоро вернемся! Так, ребята, нам еще свои дела доделать нужно, потом уже с этими будем разбираться. Поэтому шагаем бодрым шагом вперед и с песней.

Женщина сперва начала что-то причитать благодарственное, лопоча слова, словно заклинание какое-то, а потом, спохватившись, скрылась из виду, словно ее кто-то позвал.

Шамиль же с парнями продолжил свой путь, только вот все чаще начали поступать доклады, что видны мертвяки. Видать, все же перекрикивания их и приманило. Стрелять пока не стреляли — в этой могильной тишине каждый звук выстрела будет как грохот грома. Будет только хуже. Поэтому, командир группы приказал ускориться, а после и вовсе перейти на бег трусцой, чтобы хоть как-то оторваться от сбредающихся из подворотен грязных и оборванных зомби. «Тьфу, блин!» — подумал про себя Шамиль. — «Бомжи и те краше выглядят!»

И ведь и в правду, если в первые дни одежда, в которую были одеты ожившие трупы, еще создавала видимость нормальной, то спустя две недели она превратилась в сущие лохмотья из-за пыли, грязи и запекшейся крови. Ни Шамиль, ни другие его бойцы уже и не пытались взглядываться в лица-маски появляющихся то тут, то там фигур, теперь они были все на одно лицо — мертвое и попытающееся при случае убить. Да и нечего одушевлять врага.

До площади Суворова добрались порядком запыхавшись. Нет, конечно, подготовленные бойцы были в хорошей физической форме, а вот Колян, пасущий задних, дышал уже как загнанная лошадь перед тем как пасть.

— Ты командиру доложил, что за нами хвост из доброго десятка мертвяков увязался? — искусственно задерживая дыхание, чтобы восстановить нормальный сердечный ритм, спросил Шамиль.

— Нет, — выпучив глаза, столь выделяющиеся на покрасневшем лице, покачал головой рыжий.

— Так какого ты сейчас стоишь?! Я что тебе сказал? Обо всех изменениях докладывать Первому.

— Ага. Сейчас! — спохватился Колян, судорожно ища, куда же он запихнул рацию, под тяжелый взгляд Шамиля. Наконец-то коробочка нашлась в одном из карманов… Вспомнив наставления старшего, бывший водитель нажал кнопку вызова и затарахтел, — Первый, Первый, я — Второй! Ой! Я — Колян! На связь! Что значит, какой Колян? Колян — это я! А! Черт! Я в группе Шамиля. Позывной — Колян…

Шамиль, покачав головой, оглянулся назад, чтобы оценить, на сколько удалось оторваться… Метров шестьсот-семьсот. А еще возвращаться придется как-то. И женщин вытаскивать… Получится ли? Опять его затерзали сомнения в необходимости подобных маневров. Может, действительно, плюнуть и уйти… и бросить на верную смерть двух человек. Черт его знает.

— Отдохнули? Отдышались? Вперед!

Посреди площади красовались черные сгоревшие остовы трех машин, не разминувшихся на У-образном перекрестке. Несколько троллейбусов замерло по направлению к площади Ушакова, заблокировав практически весь проезд к ней. Что делалось на дороге, ведущей к вокзалам, отсюда не было видно — не позволяла естественная холмистость местности. На той стороне Южной бухты, где ранее располагались лазаревские казармы, а ныне — филиал МГУ, что-то довольно добротно горело, потому как столб дыма, уходивший в небо, был порядочный, а тушить эту громадину было теперь некому.

— Шамиль, что делать будем? Мертвяки на подходе…

— Давай отойдем к развилке и там уже подпустим их поближе, авось удастся относительно бесшумно их перебить.

— Шамиль… — позвал того другой боец, контролировавший правый фланг.

— Чего?

— Бесшумно не получится! — рявкнул тот и выстрелил, подняв стаю засевших на раскинувшихся над дорогой платанах ворон. Те взлетели, шумно хлопая крыльями и издавая резкое карканье, черной тучей покружились над площадью и рванули куда-то в сторону вокзалов.

Из-за замерших троллейбусов выходили один за другим мертвяки, появившиеся словно из-под земли, другие двигались более споро и чуть ли не бежали навстречу ощетинившимся оружием людям, протягивая к тем свои руки, желая вцепиться покрепче, удержать свою жертву. И Шамиль знал, что ежели такой вцепится, то все — не вырвешься. Хуже бульдога.

Первые выстрелы опрокинули на спину особо резвых, вырвавшихся вперед. Другие же вроде даже как замедлили свой ход, словно сообразив, что их ждет впереди. Учатся что ли? Или инстинкты так работают?

Приказы выкрикивать даже не пришлось — все прекрасно знали свои роли. Даже гражданские, вопреки всем ожиданиям, не растерялись, а вполне себе правильно отреагировали, вспомнив все наставления. Да и не до паники было сейчас. Запаникуешь — и считай, что тебе каюк — моментально задавят массой.

Шамиль брал на мушку тех, кто выбивался вперед, целясь прямохонько между глаз. Расстояние было не такое уж и большое, поэтому промахивался он редко, но бывало — мертвяки раскачивались из стороны в сторону, что затрудняло точное попадание.

— Первый, на связь Коляну! У нас нападение.

— Численность? Местоположение?

— Некогда считать! Много! Мы на перекрестке на Суворова!

— Тр-р-р-кххх…

— Что? — переспросил Колян, передвигаясь за спину Шамилю, словно попытавшись спрятаться. — Повторите!

И словно это поможет потряс рацию.

— Откх-х-х-х…. кх-х-хите! От-кх-х-ходите!

— Первый приказал отходить, — вздрагивая от выстрелов, прокричал практически в ухо Шамилю, Николай.

— Передай ему, чтобы готовился нас прикрыть!

— О-кей! — тут же с готовностью кивнул мужик. — Первый! Шамиль просит приготовиться встречать нас.

— Сейчас слезет и выдвигаемся, — кивнул Шамиль, оценивая обстановку. — Дамочка, ты или слезай или мы пошли, нас уже поджимают!

— Но как же мама? Она не может ходить!

Шамиль выругался себе под нос. Еще и парализованной старухи не хватало! Зачищать подъезд просто невозможно — сожрут всех.

— Так какого ты нам бошки морочишь? Прорываться через мертвяков мы не будем. Или спускайся давай, или мы пошли — не видишь что ли, сколько их сюда прет?

Собеседница глянула вправо, туда, откуда двигалась толпа мертвецов, потом обернулась обратно в комнату и что-то сказала. В общем шуме расслышать ее слова было невозможно. Шамиль решил для себя, что еще минута, и они уходят. С теткой или без нее.

Но женщина, бешено вытаращив глаза и вцепившись в веревку мертвой хваткой, наконец, решилась перелезть через подоконник, что-то крича в распахнутое окно решившей остаться парализованной свекрови. Что именно та кричала: от страха ли или прощалась, прося извинение, что бросает вот так беспомощную старуху, Шамиль не знал. Да и не когда ему было вслушиваться, чтобы разобрать слова — грохот от пяти автоматов стоял приличный. Пришлось ее поторопить — особо времени много не было, их в любой момент могли заблокировать и тогда всем хана. Женщина, смешно засучив ногами, одной рукой задрала практически до самых бедер длинную юбку, которая ну аж никак не подходила для вынужденного промышленного альпинизма, и, схватившись за веревку, начала спускаться.

Наконец, ноги женщины коснулись земли, и Шамиль дал приказ отходить на соединение с основной группой.

— Отходим! Да не ломимся как стадо диких бегемотов! Организованное отступление!

Организованное отступление хоть и звучало гордо, но больше было похоже на банальное бегство. А что делать, если подходившие и подходившие мертвяки могли с легкостью прорвать и так слабенькую линию обороны. Сюда бы пару машин с пулеметами или «коробочку» — и был бы другой разговор на горячие темы. А ногами бегать — совсем не вариант.

Пришлось оголять тылы и вести огонь уже на два фронта, потому как к площади подтягивалось еще около двух десятков мертвяков. Шамиль даже сначала и не понял, показалось ему или несколько мертвяков, доселе бежавшие впереди толпы, замедлили ход, а потом и вовсе спрятались? Да нет… Так оно и есть. Вон, стоят, голубчики, за углом, выглядывают.

И чего выглядывают? Чего ждут? А то, что именно ждут, сомнений не было. Выстрелов что ли испугались? Ничего не понятно…

— Отходим, отходим! — вновь крикнул Шамиль и снял мертвяка, который оказался буквально в паре шагов от зазевавшегося Николая. Тот обернулся, услышав, как пуля свистнула совсем рядом и, увидев лежащее тело, побледнел похлеще, чем окружающие зомби. Шамилю не пришлось повторять команду — мужчина рванул вслед за остальными с удвоенным энтузиазмом.

Мертвяки, не смотря на то, что попрятались, уходить не торопились. Хотя те, кто поглупее все так же пер как Матросов на амбразуру, и Шамиль боялся, что их просто задавят количеством. Потому как с каждым выстрелом мертвых на улице все прибывало и прибывало, словно голов у мифической гидры с каждым ударом меча. Нет, так дело не пойдет. Спасенная женщина еле волокла свою сумку, то перекидывая ее из руки в руку, то пытаясь закинуть ее на плечо, но слабость из-за вынужденной голодовки вперемешку с ужасом давали о себе знать — она начала выдыхаться.

Глядя на это, Шамиль рявкнул, чтобы она бросала свои пожитки, но та упрямо перла вперед.

— Бросай, мать твою! На том свете оно тебе не понадобится! — подскочил к женщине Шамиль и резким движением вырвал из ее рук злосчастную сумку и швырнул ее под ноги ближайшему зомби, вырвавшемуся вперед на опасное расстояние.

— Но… Там…

— Вперед! — неласково подтолкнул то и дело оглядывающуюся женщину в спину Шамиль и выстрелил в ближайшего мертвяка. Выстрел словно придал сил спасенной, и она поспешила догонять мужчин.

На главной площади города Шамиля с парнями уже ждала группа Макса, успевшая только-только вернуться со своего маршрута и готовая прикрыть отход соратников, которым пришлось прорываться через встречное скопление мертвяков. Конечно, чем-то застывшая череда машин помогала парням: длинная пробка на проспекте служила преградой для мертвяков, слегка тормозя их и не давая с легкостью перебираться с одной стороны улицы на другую. Но и для отходящих вэвэшников подобные лабиринты тоже были не самым лучшим сюрпризом.

Кто-то из парней в несколько прыжков забрался на крышу бежевой девятки и оттуда, прикрывая остальных, отстреливал особо резвых, затем, покрутив головой, начал передвигаться исключительно по кузовам машин. Нещадно оставляя глубокие вмятины на крышах, капотах и багажниках, и грохоча тяжелыми ботинками, парень делал огромные прыжки, отталкиваясь сильными ногами, чтобы преодолеть пространство между ближайшими автомобилями. Проблему составляли распространенные хэтчбэки и крупногабаритные внедорожники, которых было поменьше. Из-за них приходилось изменять маршрут движения, рискуя свалиться между машинами.

— Колян, твою налево, догоняй! — проорал Шамиль отставшему рыжебородому мужчине, который цветом своего лица мог посоперничать с вызревшим томатом.

— Ага… Бегу… — на ходу, шумно и беспорядочно дыша, прокричал тот.

Парни Шамиля, не сбавляя темпа попросту ввалились на урчащий двигателем катер, готовый к отплытию. Толпа жаждущих плоти мертвяков ворвалась на огороженную территорию портофлота, когда катер уже отошел от причала на добрых два метра. Зомбаки беспомощно застыли у края бетонного причала, не имея возможности далее преследовать своих жертв. А вот сами несостоявшиеся жертвы, отдышавшись, принялись отстреливать тех как в тире, не жалея патронов. Вдруг придется возвращаться в центр, а тут такой нежданчик! Лучше уж перестраховаться…

Примечания

9

Кью-бар — заведение, помеченное «радугой», общеизвестным символом гей-сообщества